Читать книгу: «Аргилай. Возвращение домой», страница 17
Глаза юноши блестели безумием. Выкрикнув последние слова, он осушил бокал до дна и с силой швырнул его в огонь. В небо взметнулся столп искр и яростный рев одобрения боевого рыцарского копья.
– Хорошо сказал. – одобрил Эгей, придвигая Аргилаю новый бокал и наполняя его вином. – Парни это запомнят. Но потом спросят. Ты уверен, что мы сдюжим выполнить все твои планы?
– Иначе бы я не затевал. – выливая в себя новую порцию вина, хрипло ответил Камень Ярости.
– Тогда нам требуются… – Борзый запнулся, рассматривая одну из девушек, танцующих у костра. Та уже давно заметила внимание с его стороны и теперь периодически посылала Эгею улыбки и кокетливые взгляды. – Требуются лошади. – наконец вспомнил он. – Если на своих двоих, то станем на подсосе у кавалерии.
– Лошади будут. – пообещал Лаи и посмотрел на своего оруженосца, вгрызающегося в сочное мясо на кости.
– Будут, фэр! – не прекращая своего занятия ответил Жак. – Жавтра ше!
Борзый недоверчиво приподнял рыжую бровь.
– Ты че, вместе с титулом получил наследство от богатенького дядюшки?
– Вот и мне интересно. – грудным голосом проворковала одна из девушек, и без приглашения уселась на колени рыцарю.
– Вроде того… – ухмыльнулся Аргилай. Он обнял девицу за крепкий зад, и принялся подробно рассказывать о событиях последний нескольких дней.
А пир победителей, тем временем, продолжался. Пиво лилось рекой, мяса хватало всем, а музыка звучала не переставая. Девушка все сильнее прижималась к сэру рыцарю и, с восторгом, слушала рассказы о его подвигах. Ее приоткрытые пухлые губы поблескивали от вина, а в темных глазах отражался свет костра.
Аргилай вдруг замолк. Он вспомнил другие глаза. Холодные, светлые, цвета весеннего льда. Глаза, которые были закрыты несколько дней. Юноше стало тоскливо и очень стыдно. Его друзья, с которыми он пробился сквозь огонь и сражения, с которыми переплыл ледяную воду и прошел подгорными пещерами – сейчас сидели в фургонах, возле больной Трицитианы. А он здесь на пиру, купается в лучах славы и предается всем возможным утехам. Девушка на коленях рыцаря вскрикнула, когда Лаи сжал кулак и, сильно врезал по столешнице. Юноша принял решение и дал себе слово, что завтра же утром возьмет Трицу и отвезет ее к шатру магов. И плевать на то, что маги могут признать в нем чужака из другого мира, плевать, что попытаются убить на месте. Пусть попробуют! Теперь сила на его стороне, теперь у него есть люди, готовые убивать по его приказу. Теперь, с высоты своего нового положения, он легко решит любую проблему. Магам придется снять заклятие, проклятие, порчу… да хоть собственные портки, чтобы Трицитиана вновь открыла свои чудесные глаза и сжала в руках оружие!
Увлекшись своими мыслями, Аргилай не сразу заметил, что над праздничными столами повисла тишина. Даже музыканты замолчали. А новоявленные бойцы боевого рыцарского копья стали медленно подниматься из-за столов, отодвигая кружки и берясь за оружие.
Мимо уже не танцующих возле костра девушек, мимо жаровен с ароматным мясом, мимо застывших в испуге музыкантов, в молчании и полном вооружение шли горцы кангалы, прозванные вонючими сыроедами. На могучих торсах позвякивали вороненые кольчуги. Патлатые головы украшали высокие шлема с гребнем, а в бороды были вплетены стальные нити. Руки воинов защищали крепкие кожаные наручи и стальные рукавицы. На плече каждого горца покоилась тяжелая алебарда. Но при всем вооружении и доспехе, ноги ниже колена под пестрыми юбками оставались голыми и босыми.
Отряд, примерно в сорок бойцов остановился на почтительном расстоянии от стола, где сидел Аргилай. Вперед вышел рослый и очень мускулистый горец, чья борода была заплетена в две косы и украшена золотыми кольцами. Он снял шлем. Под правым глазом горца чернел огромный синяк. Лаи смутно припомнил это лицо. Именно по нему он со всего маха вдарил ногой на игре.
– Мне нужен сэр Аргилай! – очень певучим и красивым голосом провозгласил горец.
Лаи шлепком по заду согнал с колен девушку.
– Кто его спрашивает? – отложив в сторону кость и вытирая рукавом свой рот от жира, громко спросил Жак.
– Я Терлик из рода Макларенов. Со мной мои родственники и друзья. – представил тот свой отряд.
– Я Аргилай. – хрипло и не громко ответил Лаи. – Игра сегодня была славной. А наша победа заслуженной и честной.
Глаз горца, заплывший от синяка, дернулся.
– Зачем ты явился на мой праздник в доспехах и при оружии Терлик из рода Макларенов? – спросил рыцарь.
– Сейчас в королевском войске только и разговоров, что о герое Драгана, Камне Ярости. Сам принц Дин велел славить его имя и воздавать почести. Но не во все, о чем судачат, можно поверить. – с легкой ухмылкой ответил сыроед.
Над столами пробежал гул недовольства. Аргилай нехорошо прищурился и медленно поднялся с лавки.
– Но сегодня мы стали свидетелями необычайной хитрости и героизма сэра Аргилая, героя Драгана. – неожиданно для всех, улыбнулся Терлик из рода Макларенов. – И теперь мы хотим предложить тебе нашу верность и наше оружие, сэр Аргилай. Ты примешь нашу службу?
Горцы одновременно, все, как один, сняли с плеч алебарды, опустились на правое колено и положили перед собой свое грозное оружие.
Несколько мгновений, показавшихся многим, вечностью, Лаи пристально смотрел на кангалов. А затем засмеялся и приказал:
– Ну-ка парни, двиньте задницы! В нашем отряде пополнее! Я принимаю твою службу и службу твоих родственников и друзей, Терлик из рода Макларенов! Ешьте, пейте и веселитесь!
Аргилая разбудил глухой перестук копыт по земле и лошадиное ржание. Огонь в жаровнях давно погас, но угли еще не успели остыть, и над закопченными черными решетками поднимались тонкие струйки дыма. Холодный осенний ветер нанес золы из костра на теплый шерстяной плащ с меховой подкладкой, такой же серой, как выдавшееся туманное утро.
Лаи откинул плащ, в котором, завернувшись, спал возле жаровни, и с удивлением обнаружил рядом с собой ту девушку, что на пиру сидела у него на коленях. Рыцарь сонно растер лицо ладонями и огляделся. По месту их ночной попойки, которое трудно было назвать лагерем, бродил оседланный табун лошадей.
– Доброе утро, сэр! – лукаво и чрезмерно бодро поприветствовал Жак Стальные Яйца, словно и не пил вчера до глубокой ночи.
– Доброе. – прохрипел Лаи. – Что это такое, Жак?
– Вчера вы приказали достать лошадей. Или нет, сэр? – нарочито удивленным голосом переспросил оруженосец. – Пока только тридцать голов. – с наигранный сожалением он развел руками. – Я не ожидал, что к нам присоединятся горцы. Но уверяю Вас, сэр, я достану еще лошадей.
– Да, приказал… Но это было буквально несколько часов назад. – покачиваясь, рыцарь поднялся и, поймав за уздечку одну из лошадей, погладил животное по гриве. – Когда ты успел?
Лицо человека, похожего на хорька, расплылось в довольной улыбке:
– Как я уже говорил, сэр: я очень полезный человек, сэр.
– Да… – прохрипел Лаи, осматривая седло на спине скакуна. Он провел по нему рукой, и на ладони осталась что-то буро-коричневое. – Что это?
– Это кровь, сэр. – безразличным голосом, ответил Жак, высматривая что-то в небе.
– Откуда эти лошади?
– Куплены на Ваше золото, сэр. – он наконец перестал рассматривать небо и взглянул в глаза собеседнику. – Я не понимаю, что Вас смущает? Мы на войне, здесь лошади постоянно меняют своих хозяев. Сэр.
Аргилай подумал над этим утверждением и, наконец, решил:
– Поднимай ребят, Жак. Через час мне нужны тридцать конный бойцов. Пора воспользоваться моим высоким положением и решить одну проблему.
Сто двадцать четыре копыта гремели по, разбитой лошадьми, дороге. Тридцать и еще один всадник, шли рысью, меж пестрых шатров и реющих знамен. Человека, что был посвящен в рыцари самим наследником престола, узнавали патрули, и пропускали, не задавая лишних вопросов.
Здесь все оставалось, как прежде. Словно Лаи вернулась из взрослой жизни в свой двор, где прошло детство. Здесь стоял крытый бронированный фургон луноликого Марселя Роже. Рядом горел небольшой костер, обложенный по краю камнями. Над огнем в закопченном котелке, таком знакомом по прежним странствиям, закипала вода.
Аргилай ловко спрыгнул на притоптанную, пожухлую траву. Лиса, сидевшая у костра, медленно поднялась. Расширенными от удивления и страха глазами, девочка смотрела на прибывший отряд.
– Я вернулся! – хрипло поприветствовал рыжую варварку, сэр Аргилай.
Лиса сделала неуверенный шаг назад. У нее задрожал подбородок, словно она готова была расплакаться.
Рыцарь удивился:
– Ты что? Не бойся. – он кивнул на всадников позади себя. – Это хорошие ребята и они со мной.
– Трица, она… – слезы полились из голубых глаз девочки. – Я не знала! Я не хотела. – крикнула Лиса и бросила наутек.
– Что? Погоди! – Лаи шагнул было за ней, но шустрой варварки уже и след простыл.
На шум из фургона вышел могучий Мамба. С недоверием глянул на конных гостей.
– Что происходит? – спросил его, совершенно сбитый с толку и обеспокоенный, Аргилай.
Мамба сделал шаг в сторону, освобождая путь внутрь фургона, и пробасил:
– Войди, Лаи. Все ответы ты получишь там.
Болезненно бледная и сильно похудевшая, Трицитиана дочь арт-три, лежала в одеялах и шкурах на деревянном ложе. Глубоко запавшие глаза, подведенные черными кругами, все также светились бледно-голубым огнем. И этот огонь жизни, этот живой блеск взгляда, вызывал в сердце рыцаря радость и ликование.
– А вот и он! – торжественно, но с долей сарказма, произнесла арт-три. – Стоило оставить тебя одного всего на пару недель, так ты сразу из мальчика превратился в мужчину.
– Прости, мамочка! – утирая, навернувшиеся на глаза слезы, засмеялся Аргилай.
Отсмеявшись и поморщившись от боли, Трица улыбнулась:
– Я рада тебя видеть.
– Взаимно! – Лаи присел на край кровати.
– Наслышана о твоих подвигах, герой Драгана, Камень Ярости. – тепло улыбнулась она. – Кто придумал эту ахинею?
– Люди. – усмехнулся юноша. – Звучит не очень, но я уже почти привык.
– Это звучит лучше Огненной Феи.
– Но не так заслужено. – смутился Аргилай.
– Говорят, от тебя улепетывало, все войско врага во главе с крылатыми всадниками.
– Было дело.
– А еще ходят слухи, что из глаз у тебя лился свет, а голос разносился над всем полем битвы, словно весенний гром.
– Да, признаю, я тогда слегка психанул.
Они опять рассмеялись.
– Я бы преклонила перед Вами колено, сэр рыцарь, да вот незадача – тело меня не слушается. Отлежала бока, на этой твердой кровати. – пожаловалась Трица. – Я благодарна тебе за спасение. Лиса и уголёк рассказали, как все произошло. Ты безумец, но храбрец.
– Не я встал на пути у полусотни конных латников с одним копьем.
Рыжая презрительно фыркнула:
– Им не следовало злить меня. – она пристально посмотрела на него своими бледно-голубыми глазами, цвета весеннего льда, которые сейчас действительно, словно светились в полутьме фургона. – Лучше скажи: какие у тебя дальнейшие планы?
Аргилай, задумчиво поскреб, небритый подбородок.
– Кажется, тот принц с модной стрижкой спросил у меня: клянусь ли я быть преданным Хадолу и какому-то там роду…
– Винкрафтов, дубина.
– Ага, Винкрафтовдубина. Я согласился. – он вздохнул. – Теперь придется отвечать за базар и защищать Хадол.
– Ну что же, чужак из другого мира кажется, ты смог найти свое место в нашем мире.
– Думаю да. – улыбнулся Аргилай, а затем затараторил. – Как только ты встанешь на ноги, я познакомлю тебя со своим отрядом. Представляешь, я встретил Эгея Борзого. Помнишь его? Конечно помнишь, рыжий такой, как ты. Теперь нам никто не страшен. Ты, я, Лиса, Мамба, Борзый и мой отряд – мы сила! Теперь мы…
– Прости. – перебила его Трицитиана, и ее улыбка стала грустной. – Но нет. Наша история закончилась. Началась история сэра Аргилая, героя Драгана, Камня Ярости.
– Что ты говоришь? – испугался Аргилай и вскочил на ноги, словно слова женщины обожгли его.
– Да, Лаи. Пора тебя выпихнуть из гнезда, оторвать от сиськи и, дав хорошего пенделя, отправить в свободный полет. Будь тем, кем ты стал и забудь о нашем знакомстве. Тебе так будет безопаснее. – она покачала головой. – Хотя о какой безопасности можно говорить в такие дни…
– Что происходит? Я тебя не понимаю!
Голос Трицы изменился, на место тепла и радушия пришли знакомые нотки стали.
– А случилось то, что Лиса – добрая душа, дуры кусок, пошла к магам и упросила снять с меня заклятие. Они сразу поняли кто я, и чья дочь. Оказалось, у них есть вести от моего отца. Он все-таки жив! Представляешь? Отец на острове Семи Башен и ждет меня. Я отправляюсь туда завтра. С магами. Лиса со мной, Мамба тоже. А тебе следует уйти и сделать вид, что мы не знакомы. Маги не знаю кто ты, у тебя нет амулета-капли, они не почувствуют, что ты чужак.
Аргилай выпрямился и вскинул подбородок.
– За стеной этого фургона, – с вызовом воскликнул он. – Меня ждут тридцать конных головорезов. Я щелкну пальцами и магам крышка. Пусть только посмеют прикоснуться ко мне.
Трицитиана покачала головой.
– Не будь так уверен в преданности людей, сражающихся за деньги. Их всегда могут перекупить. Они всегда будут ценить свою жизнь, превыше твоей. И в любом случае ни тридцати, ни шестидесяти, ни даже возможно сотне солдат не справиться с двумя Красными – боевыми магами. Видел, что осталось от дома моего отца? Видел – сколько костей и доспехов лежало на пепелище? Отец там был один против всех. А здесь два мага!
Плечи Аргилая опустились, по лицу пробежала тень отчаяния.
– Это… это неправильно. – чуть не плача, произнес он. – Так не должно быть.
Наемница очень тепло и добро улыбнулась своему ученику.
– Да, Лаи. Так не должно быть. Очень многого не должно быть. Я мечтала жить в маленьком домике у моря. Иногда ходить под парусом. – она вздохнула и ее взгляд устремился вдаль. – Растить дочь. Вести хозяйство. Взять пару теплых кошек и большую лохматую собаку. А каждый вечер, стоя на берегу и вдыхая соленый запах моря, встречать мужа, когда он будет возвращаться под парусом с уловом.
– Ты мечтала быть женой рыбака и жить обычной жизнью? – искренне удивился юноша. – Шутишь?
– Я не выбирала свою жизнь. Обстоятельства выбирали за меня. Обстоятельства оказывались сильнее – я уступала. Вот и сейчас нам приходится уступать ситуации и прощаться. Нашему маленькому отряду здесь и сейчас приходит конец. Каждому надлежит отправиться свой дорогой.
– Мне так не нравится. – хрипло и очень тихо произнес Аргилай. – Я так не хочу.
– Таков мир.
Лицо рыцаря покраснело от гнева, а в глазах вспыхнул огонь ярости.
– Тогда я изменю мир! – зло прохрипел Лаи, борясь с подступающими слезами. – Мне надоел мир, где люди пожирают людей! Мне надоел мир, где мужья убивают жен и топят их тела в пруду! Мне надоел мир, в котором постоянно отбирают друзей! Я либо сдохну, либо исправлю этот загнивший мир! Пусть это и звучит глупо.
– Да, глупо. Но поверь – мне знакомо твое чувство несправедливости. Рано или поздно, в разном возрасте, оно посещает почти каждого. Кто-то переживает его, храня глубоко внутри и, мучается, перед тем как заснуть. Кто-то пускается в долгие философские беседы за кружкой пива. Некоторые пытаются изменить ситуацию, но чаще всего лишь рубят реку мечом. Мизерного успеха добиваются лишь единицы. Большинство из тех, кто пытается изменить мир – гибнет, так ни на что и не повлияв. Вот посмотри на меня. Я пыталась, изменить проигранную битву. И что теперь? Лиса подсовывает под меня миску, когда мне надо помочиться. Я даже сесть не могу.
– Ты не права. Именно ты изменила битву. Ты изменила меня в той битве. И теперь я буду менять других!
Трицитиана тяжело вздохнула:
– Будь у меня силы, я бы развела руками, а то и пинка тебе отвесила. Но возможно твое упрямство – твое спасение.
Аргилай не ответил.
Молчаливая пауза медленно, но верно затягивалась, словно петля на шее висельника. Каждый понимал, что она вот-вот вопьется в горло и начнет душить отчаяньем. Друзья смотрели друг другу в глаза, не зная, что ждет их впереди и увидятся ли они вновь.
– Пора расставаться. – Трица нашла в себе силы нарушить молчание. – Маги скоро должны вернуться. Не хочу, чтобы у них возникли вопросы о тебе.
Аргилай опять не ответил.
– Прощай чужак из другого мира! Иди и измени наш мир! – женщина попыталась улыбнуться, но улыбка получилась вымученной. – И пока не изменишь – не возвращайся. Я рада, что тропы наших жизней пересеклись. Пусть и на такое короткое время.
Лаи с трудом проглотил комок, застрявший в горле. Но одинокую слезу, скатившуюся по щеке удержать не смог.
– Я отказываюсь прощаться. – голос юноши звучал еще более хрипло. Его душили слезы. – Сейчас я уйду, как ты просишь. Но обещаю: мы увидимся вновь. До встречи.
Он развернулся и заставил себя покинуть фургон.
Глава 17. Гномий секретик.
Он медленно поднял руку и коснулся кончиками пальцев, влажных от росы, волос. Босые ступни ощутили мокрую студеную землю. Порыв утреннего холодного ветра проник под рубаху, когда-то белоснежную, а нынче перепачканную грязью и кое-чем похуже.
Вокруг, за пределами полуразрушенных кирпичных стен, расстилалось пожухлое поле. Где-то далеко на горизонте первые лучи солнца, тщетно пытались пробиться сквозь темные, дождевые тучи. Утренний воздух был свеж и наполнен влагой. Человек вдыхал его полной грудью, морщась от тошноты и головной боли. Он смотрел вокруг и не мог понять, где находится. Человек поднял глаза к небосклону, но увидел лишь гнилые балки в дырявом потолке.
Где-то совсем рядом жалобно и тоскливо заблеял баран. Застонав от головной боли, человек повернулся на бок и уставился в серо-золотистые, совершенно тупые глаза животного.
Входная дверь заброшенного домика распахнулась. Внутрь заглянул раскрасневшийся от бега и сильно запыхавшийся незнакомец. Он был мал ростом, одет в кожаную куртку с заклепками, а своим хитрым лицом чем-то напоминал хорька.
Отдышавшись, пришелец направился прямиком к человеку в белой рубахе.
– Слава Создателю, ты нашелся! Весь день сегодня лагерь прочесывали. Думали все, кирдык, сгинул.
– Простите, а мы знакомы? – смущенно спросил человек, лежащий на полу. – Я вас не знаю.
– Ох, говорил я Вам, сэр, не стоит лезть в магический портал. – обреченно покачал головой маленький незнакомец. – Тем более в таком состоянии.
– Ничего не помню. – пробормотал человек, растирая виски, чтобы унять головную боль. – Кто я?
– Вы сэр Аргилай, герой Драгана, прозванный Камнем Ярости. Рыцарь и защитник Хадола от захватчиков из Хадна-ара. Вспоминаете? – с надеждой спросил незнакомец.
– Кажется да… – пробормотал Лаи, пытаясь сесть. Юношу сильно мутило. – А ты… а ты мой верный оруженосец Жак какие-то там яйца.
Маленький человек, похожий на хорька, облегченно выдохнул.
– Стальные Яйца, сэр. – услужливо подсказал он, указывая себе в район паха, где на поясе висел кистень. К крепкой дубовой рукояти крепились две короткие цепи, оканчивающиеся парой продолговатых стальных шаров, по форме и размеру напоминающих куриные яйца.
– Ну да, ну да, стальные. – согласился Аргилай, которому, наконец удалось принять вертикальное положение. Но теперь задача даже усложнилась. Приходилось бороться с позывами желудка, облегчить его страшную участь тем же путем, которым эта участь в него проникла. – Где я, Жак? Что случилось?
Оруженосец подобрал небольшой бочонок, валяющийся рядом, перевернул его и присел. Достал из поясного мешочка свои любимые орешки и принялся неторопливо грызть.
– Вам не предлагаю, сэр. Думаю, стоит начать рассказ с самого начала. После того, как Ваша наставница Трицитиана, уехала в сопровождении двух магов, Вы были в крайне паршивом настроении. Я бы сказал: в полном отчаяние, сэр. Иначе я никак не могу объяснить Ваши дальнейшие поступки.
Аргилай справился с тошнотой и теперь, осматривал себя. Каждое движение отзывалось болью. Юноша заглянул под рубашку и ахнул. Его тело и руки были покрыты синяками и кровоподтеками.
– Что я сделал, Жак?
– Кажется, сейчас это принято называть «креативный рекрутинг», сэр. Другими словами, Вы бегали по лагерю королевской армии в одном исподнем и кричали, что собираете войско, дабы немедленно выдвинуться к острову Семи Башен и захватить его.
– Мне удалось? – с удивлением спросил Лаи.
– Ну это как посмотреть, сэр. – оруженосец швырнул скорлупу ореха себе через плечо. – К Вам присоединился пьяный Борзый, две шлюхи и вот этот баран, сэр. До острова Семи Башен вы не добрались, но магический портал нашли.
– Магический портал? – Аргилай старательно напряг память, пытаясь вспомнить хоть что-то, но в голове были лишь шум и тупая боль.
– Да, сэр. Вы ворвались в него с криком «забери меня обратно». А когда этого не произошло, то очень расстроились и решили провести ритуал.
– Какой еще ритуал? – в ужасе застонал герой Драгана и закрыл лицо ладонями.
– Кровавый, сэр! – приподняв сросшиеся брови, пояснил Жак. – Вы собрали всех, кхым, работниц Магического Портала и велели построиться в круг. Девушки перепугались, но не посмели ослушаться Камня Ярости. Хотя я уверен, что им приходилось выполнять и более необычные просьбы состоятельных клиентов. Затем Вы объявили, что жизнь и кровь барана станет Вашим даром Создателю, дабы тот сжалился и вернулся в мир.
Аргилай отнял ладони от лица и взглянул на барана, стоявшего рядом. Совершенно живой и невредимый баран, медленно жуя жвачку, тупо смотрел на героя Драгана.
– Я так понимаю, мне не удалось? – медленно спросил Лаи.
– Вы дрались достойно, сэр. – попытался смягчить горькую пилюлю оруженосец. – Но силы были не равны. Вам пришлось… произвести стремительное тактическое отступление с занятой позиции. Но противник неотступно двигался следом. После этого я потерял Вас из виду, сэр, и смог найти лишь сейчас.
Рыцарь закрыл глаза и потер переносицу.
– Жак, ты мне только одно сейчас скажи: что я пил?
Человек похожий на хорька, отшвырнул в сторону пустые скорлупки, отряхнул штаны от крошек и принялся перечислять, загибая пальцы:
– В начале вы уничтожили все запасы вина – это раз. После все запасы бренди – это два. Затем, хотя я предупреждал, что не стоит, открыли бочонок с пивом – это три. А когда закончился и он, отправили меня найти что-то более крепкое. Мне пришлось топать в лагерь гномов и купить там два пузыря самогона, настоянного на мухоморах – это четыре и пять. – он показал сжатый кулак. – Вам не стоит так много пить, сэр.
Глаза рыцаря резко открылись, отчего в голове вспыхнул новый фейерверк боли.
– Лагерь гномов? – взволнованно переспросил Лаи.
– Да, сэр. Позавчера к нам, наконец, присоединилась армия гномов, которую так ждал принц Дин. Гномий король Бабах, поклялся на священной каске, что лично уничтожит крылатых всадников. – Жак понизил голос. – Ходят слухи: гуки изобрели оружие небывалой мощи, но хранят это в строжайшей тайне, сэр.
Аргилай собрал все имеющиеся силы и попытался встать. Его сильно повело, но оруженосец вовремя подставил свое плечо.
– Жак, помоги мне привести себя в порядок. Мне необходимо срочно попасть в лагерь гномов.
– Это будет не просто, но я постараюсь, сэр.
Громадным квадратом гномий лагерь раскинулся на возвышенности близ Овечьей долины. Герой Драгана, сэр Аргилай шел по хлюпающей грязью тропинке, протоптанной множеством гукских ног. Сотни палаток из небеленого промасленного льна, установленных, словно по линейке, окружал высокий частокол, земляной вал и даже небольшой ров, утыканный по дну кольями.
– Ой-вей, какие люди и без охраны! – Бипа радостно улыбнулся и, раскинув крепкие руки для объятий, пропел с придыханием. – Сквозь годы и страданья, войну и расстоянья, нашел меня любимый мой бугай!
– Что значит без охраны? – Лаи покосился на двух гномов в полном вооружении, сопровождающих его от входа в лагерь. – Меня пускать не хотели. Потом вели под конвоем.
Бипа что-то сказал соплеменникам на своем языке. Те кивнули и ушли.
Аргилай проводил конвой взглядом:
– А что у вас так строго?
– Сам не знаю. – усмехнулся гук. – Казалось бы просто военный лагерь на передовой.
Друзья обнялись.
– А где Трица и ее маленькая дикая копия? – из палатки выглянул Нюх. – Я соскучился по этим красоткам! Слышал при Драгане вас троих потрепало, но все лавры достались тебе, переросток. Надеюсь они в порядке? – с беспокойством спросил гном.
– Уже в норме. – кивнул юноша и кратко рассказал обо всем случившимся.
– Ну, – крякнул Бипа, теребя свой, вновь отросший гребень на голове. – Как говорится: спасибо, что живые.
– А может оно на то и лучше, что к отцу поехала. Там всяко безопаснее, чем на передовой. – покивал Нюх, а затем ткнул своего собрала кулаком в плечо. – К нам гость дорогой явился, а мы его на сухую встречаем. Не дело!
– Так я мигом! – заверил Бипа, исчез в палатке, но тут же появился вновь. В каждой руке гном держал пузатую бутылку из закопченного стекла. – С хреном или чесноком?
– Что? – не понял сэр рыцарь.
– Самогон говорю, с чем хочешь: с хреном или с чесноком? – гук посмотрел на каждую из бутылок в своих руках. – Хотя, о чем я? Зачем выбирать?! Возьмем от жизни все!
Лаи позеленел – похмелье давало о себе знать.
– Честно сказать… – пролепетал он. – Я рассчитывал на «Кувалду», на тот самый лучший в мире кофе, который за-сранг высера…
– Остановись! – Нюх предупреждающе выставил ладонь. – Иногда действительно лучше жевать. Пока есть чем.
Аргилай оторопел и не нашелся, что ответить.
– Ха! Повелся! – прыснул гном.
– Эй, – прогнусавил Бипа, все еще торчащий из палатки. – Так, что нести то?
– Кофе тащи, – махнул гук. – Не чуешь, что ли, от нашего дорогого гостя разит, как от винной бочки.
С неба вновь сыпала мелкая холодная морось. Друзья оперли полог палатки на два длинных копья и под образовавшимся навесом спрятались от дождя. Чистый, студеный воздух равнин, уютное тепло маленького костра и аромат закипающего кофе в котелке помогли на некоторое время забыть обо всех невзгодах и проблемах. Когда густой бодрящий напиток разлили по глиняным чашкам, праздные разговоры и воспоминания о былом уже иссякли. Пришло время обсудить насущное.
– Лагерь у вас образцовый. – похвалил Аргилай. – Наш пестрый клоповник даже рядом не стоял.
– Ой ли, клоповник. – цыкнул зубом Нюх. – Удобств, с которыми живут ваши рыцари в своих шатрах, даже у нашего короля нет. Все мы тут в равных условиях и одинаковых палатках.
– Земляной вал, ров с кольями, частокол. – продолжал восхищаться рыцарь. – Когда только успели поставить. И откуда частокол? Тут и леса толком нет, так – рощицы калечные.
– Ай, это же элементарно! – улыбнулся Бипа. – Все свое ношу с собой. У нас разборный лагерь. Ставится и разбирается за пару часов. Вал срываем, ров засыпаем, частокол по бревнышку уносим с собой.
– Бережливые. – оценил Лаи, а затем понизив голос спросил. – А та строжайшая тайна, о которой все только и говорят? Небывало оружие, что сразит крылатых всадников.
Гномы переглянулись. Нюх кивнул. Бипа вздохнул и, нехотя, полез куда-то в глубину палатки.
– Ты нам друг и тебе, конечно же, расскажем. – лукаво прищурился гук. – Но ты понимаешь – эту тайну тебе придется хранить пуще, чем уши на приеме у цирюльника?
– Буду нем, как девственник перед красоткой. – заверил Лаи.
– Тогда смотри. – Бипа притащил мешок из палатки и развязал на нем тесемки. – Это наш военный рацион, выдается каждому гному.
– Чечевица, фасоль, горох. – перечислил Нюх, пропуская сушеные бобы сквозь мозолистые пальцы.
– Еще выдают орехи и козий сыр. – причмокнул Бипа. – А какая бывает квашеная капуста! Остренькая с чесночком. Под самогон лучше не найти.
– Так. Понятно. – Лаи осмотрел содержимое продовольственного мешка и нахмурился. – В смысле – ничего не понятно. Причем тут секретное оружие?
Гном поманил пальцем и еще сильнее понизил голос:
– Когда подойдет вражеская армия. Мы обожремся… а потом… все строем… ПЕРНЕМ!
Последнее слово гуки прокричали хором в оба уха рыцаря. От неожиданности Аргилай, чуть не свалился с чурбана, на котором сидел.
Вдоволь насмеявшись и вытерев слезы, Нюх, уже серьезным голосом продолжил:
– Комплект черных доспехов, крылатого всадника, что ты добыл, наши кузнецы исследовали вдоль и поперек. Сплав, из которого они сделаны, в Хадоле неизвестен даже гномам. Нам ничем не удалось его пробить.
– А сочленения? – заспорил Лаи. – Невозможно двигаться, если в доспехе нет сочленений.
– Без вариантов. – покачал бородой гном. – Там кольчужные вставки и мелкие пластины из того же сплава.
– Эти гады даже задницу себе броней обезопасили. – добавил Бипа. – Прикинь? Даже ТУДА им ничего не засунуть. – гук на секунду смутился. – Ну, в смысле кинжал.
– Я погнул шлем черному всаднику! – не сдавался герой Драгана.
– Мы помним. – заверил Бипа. – Совершенно не обязательно постоянно кичиться своими подвигами.
– Да, доспехи можно погнуть, – согласился Нюх. – Если положить на наковальню и хорошенько вдарить кувалдой.
– Ну, или как в твоем случае: лупить камнем, лежащего на земле. – съязвил второй гном.
Лаи отмахнулся от подколки:
– Так что в итоге? Бабах поклялся, что сразит крылатых всадников.
Нюх медленно отпил обжигающего ароматного кофе, а потом ответил:
– А в итоге друг наш дорогой, мы действительно не можем тебе раскрыть этот секрет. Не обижайся. Но если не хочешь, чтобы тайну узнали враги…
– Не раскрывай ее даже друзьям. – расстроено закончил фразу Аргилай.
– Единственное, что можем сказать, – добавил Нюх, ставя опустевшую глиняную чашку. – Слова Его Величества, цитирую. – гном слегка изменил голос. – «Ежели какой дылда смотрит на нас свысока, так это лишь до тех пор, покуда стоит он на ногах. Достоинство зависит не от роста, а от умения применить свой талант и ум!».
Одна бровь рыцаря поползла вверх, другая вниз.
– Фраза получилась слегка двусмысленная. – заметил он.
– А по мне так однозначная. – не согласился Нюх. – Вот начнется драка и увидим, чье достоинство достойнее. Ваше или наше. – ухмыльнулся он.
Они заварили вторую порцию кофе. Перекусили из секретного военного рациона козьим сыром и орешками.
Солнце так и не показалось из-за туч. Миновав время сумерек, день быстро перешел в ночь. Вдоль частокола, светлячками во тьме, загорелись дозорные костры. В лагере гномов началась суета, громко звучали короткие команды на гукском языке. Запел рог отдавая условный сигнал. Лаи понял, что засиделся в гостях и пора собираться домой.
Гномы вскочили.
– Боевое построение! – удивился Бипа и схватил со стойки свои доспехи.
Нюх уже натягивал кольчугу.
– Как же они достали, со своими учениями на ночь глядя. – проворчал гук . – Ты нас прости Лаи, даже попрощаться нормально не сможем.
Поднимая кучу грязных брызг, мимо пробежали гномы, одетые в полные доспехи. Одни несли длинные копья, другие короткие дротики. За спиной у всех колыхались огромные прямоугольные щиты способные, от пальцев ног и до макушки, спрятать гука.
