Читать книгу: «Мимоходом», страница 5
Я достал из внутреннего кармана фотографии убитых и положил их на крышку стола:
– Смотри психотерапевт, как глумится твой потенциальный клиент, на котором ты еще и бабки возможно зарабатываешь. Запомни, мы этого урода все равно найдем и если он окажется действительно твоим клиентом, я тебя… Нет! Убивать я тебя не буду, и родственникам убитых про тебя не скажу, что ты его покрывал. Я … лично, тебе сломаю твой красивый нос, который, вероятно с нежностью любит твоя ненавистная мамочка. Ты меня понял?
Короткий монолог закончен, результат – список на 229 человек.
Грубость – это издержки профессии – успокоил я себя.
* * *
Еще пролетела неделя, убийств не было. Адреса, оперативные установки, беседы и так каждый день. В конце дня объемная справка, где был, с кем встречался, что установлено. Рутина.
Рабочий день закончился, сделано все, что планировалось, я вышел из здания управления, посмотрел на наручные часы. Ровно двадцать часов, наконец-то я рано окажусь дома. Пешком не пойду, быстро на маршрутку, скомандовал я себе.
На остановке было несколько человек.
«Балерину» я сразу не узнал. Пятнадцать лет его сильно изменили, настолько сильно, что я мог бы пройти мимо его. Но, он меня узнал:
– Здорово начальник! Не думал, что еще встретимся, но жизнь такая интересная штука. Она меня сама заставила искать тебя. Отойдем в сторону.
Мы отошли.
– Если искал, значит, я тебе нужен. Если нужен, то разговор ко мне имеется, а лучше поговорить на лавочке. – я показал рукой на скверик.
Пятнадцать лет тому назад «Балерину» или в миру – Николая Свешникова, задержали на месте убийства. Ситуация складывалась против Николая, с окровавленным ножём в руке, возле трупа он был застигнут экипажем вневедомственной охраны. Разбираться мне пришлось очень долго, следователю не терпелось направить уголовное дело в суд. А я был убежден в невиновности подозреваемого, – не мог профессиональный «медвежатник» на «мокруху» пойти, да и своего друга привалить. Я оказался прав, один из подельников таким способом решил избавиться от своей группы, чтобы весь «навар» прибрать к рукам.
Кличку Свешникову дали из-за любимого воровского инструмента, который он чаще всего использовал для вскрытия металлических хранилищ. Инструмент этот и называется «Балерина».
Когда Николая выпускали из ИВС, я ему сказал:
– На будущее запомни, с точки зрения оказания медицинской помощи клинок ножа из раны не рекомендуется удалять, может возникнуть шок и сразу начинается кровотечение. Больше так не поступай.
И вот теперь через пятнадцать лет эта встреча.
– Начальник, сукой я никогда не был! – начал Свешников, и продолжил, но я ненавижу «мокрушников», особенно тех, которые проливают кровь ради своих сексуальных утех.
А теперь по порядку. Позавчера я встретил одного старинного корешка, он уже с нашем миром завязал лет десять тому назад. Бизнесом аптечным теперь занимается. Встретились, корешок растрогался до слез, пошли в кабак, приняли изрядно. Он стал говорить о своем весе в кругу бизнесменов. В общем, хвастался от випитого. Потом предложил меня познакомить с некоторыми деловыми. Я был изрядно поддатый. Согласился.
У него машина с водителем, поехали за город. Пока ехали, он начал молоть какую-то чепуху. Мы будущее этого мира и все в таком духе, о какой-то организации, которая будет управлять всем миром. Я все это слушал и не понимал, то ли он все это с пьяну лепит, то ли у него башка поехала на совсем. Приехали мы на заброшенное кладбище.
Николай замолчал, достал сигарету прикурил трясущимися руками и продолжил,
– В машине у него было два балахона черного цвета, один он на себя одел, а второй мне сказал одеть, а после того мы с ним пошли в центр кладбища. Я как из машины вышел, по сторонам оглянулся, а там еще машины поодаль стоят, я насчитал двенадцать.
Он сглотнул, достал вторую сигарету:
– А потом начался кошмар. В центре кладбища расположен большой саркофаг, возле него стоит человек в черном балахоне, а вокруг полукругом еще человек пятнадцать, не больше. Мой корешок мне и говорит, что мне повезло, я буду присутствовать на мессе. Что там их главный говорил, не знаю, не на русском, а когда говорил, обрызгивал всех темной жидкостью. В темноте при нескольких свечках трудно было разобраться, что это за жидкость. Но, запах!
Ну, так вот начальник, кровь это была.
Они сатанисты, так сказал мой корешок, собираются в дни, где есть шестерка. Соблюдают правила конспирации, чужих не водят, только тех, в ком уверен брат по крови. Так они себя называют. Да и не каждому это по карману, они взносы платят, каждый месяц по тысячи баксов. Смысл такой, что скоро будет приход дьявола, они будут его слугами.
Вот такая ерунда начальник.
Мне стало не по себе, говорят в народе, что фантазии способны воплощаться, пошутил над контрразведкой и получил, что заслужил.
За неделю необходимо было отработать в деталях планируемое мероприятие, для силового обеспечения были привлечены силы СОБРа, оперативно-техническое управление обеспечило современными средствами связи и наблюдения. Все готовились к операции серьезно, в практике такого еще не было.
Пятеро из нашего отдела прибыли на место еще засветло, провели еще раз реконгсценировку на местности, замаскировали свое присутствие и начали ждать наступления ночи.
Я наблюдал все происходящее на кладбище в прибор ночного видения, до меня доносились слова человека, который был, вероятно, главным среди присутствующих. Но слов я не понимал, мужчина говорил на непонятном языке.
Наступил момент, когда замаскированные прожекторы осветили присутствующих на этой страшной мессе. Лязгнули затворы автоматов и пистолетов. Начальник уголовного розыска прогремел в мегафон:
– Всем поднять руки и оставаться на месте!
Сатанисты сопротивления не оказали, через час начались опросы задержанных.
Начальник розыска ходил по кабинету, от впечатлений он был возбужден:
– Какие у нас основания для их задержания, вы видели, кого привезли? Двое с прокурором города в сауне парятся. Один охотится с заместителем мэра. Депутат Государственной Думы в обезьяннике! Сейчас такое начнется! Что делать?
Смирнов! Через дежурного подымай эксперта-биолога! Нас только спасет биологическая экспертиза крови на этих балахонах. Быстро! Без результата сюда не возвращайся!
Трошин мы с тобой сейчас поговорим с главным сатанистом, распорядись, чтобы его привели.
Лунева знали многие оперативники, это была уникальная личность, менее значимая, чем основатели МММ и Русской недвижимости, но он был искуснее, его комбинации были уникальными как по форме, так и по содержанию. В Луневе погиб артист. В черном балахоне он был похож на средневекового инквизитора.
Начальник, увидев его, застыл в немой сцене, когда у него прорезался голос, он спросил «великого комбинатора»:
– Лунев? Ты же еще сидеть должен за торговлю бензином?
– Начальничек, на свободу отпущен с чистой совестью, досрочно, в виду полного перевоспитания.
– Ты? Перевоспитался? После пятой ходки? Как вышел, так ты теперь и вернешься на довоспитание.
– За, что начальники?
– За соучастие в убийствах!
– Бред какой-то. Какие еще убийства?
– Лунев, ты мне здесь дурака не валяй. Мы тебе не «колбасники» ты в убойном отделе находишься!
– Да-а? А зачем я здесь нахожусь?
– Не знаешь?
– Нет!
– А, что вы там, на кладбище творили, или у нас всех галлюцинации были, так техника все сняла, для суда будет убедительно, что вы там вытворяли.
– Ах, вот, Вы о чем. Так извините, в нашем основном законе под названием Конституция Российской Федерации в статье 28 закреплено, что каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними. Таким образом, что я делал со своими братьями на кладбище это наше дело и отчитываться не перед кем я не намерен!
Я требую адвоката!
– Будет тебе адвокат, когда мы тебя задержим по подозрению в совершении убийства!
– Опять убийство! Какое убийство, начальник? Какое убийство было совершено на кладбище?
– На кладбище никого не убивали, ты Лунев не передергивай. Крови то столько где взяли, что братья-доноры дали?
Лунев, наконец-то что-то сообразил:
– Стоп начальник! Я, кажется, понимаю, что происходит. Дайте мне пять минут на раздумье и угостите меня сигаретой, мои отняли.
Я вопросительно посмотрел на начальника, тот утвердительно качнул головой, я подал Луневу одну сигарету, дал прикурить.
Через пять минут он заговорил:
– Я все понял, вы подозреваете нас в убийствах женщин, вы думаете, что этой кровью мы проводим ритуал. Но, это не так, экспертиза покажет, что это кровь коров, я ее беру у знакомого с мясокомбината, он, кстати, это обязательно подтвердит.
Вы меня все равно отпустите, и вам могу сказать, зачем я это все «забодяжил». Все мои братья с медленно текущей головой, я им лапшу на уши навешал о сатанистах, о приходе сатаны, они и поверили. Мой интерес состоит в ежемесячных взносах, который регулярно оседают у меня в кармане. Я же только вышел и мне нужен первоначальный капитал. Я хотел через годик от этой братвы потихоньку отвалить. Искать они меня не будут, заявлений в полицию писать не пожелают. Вот и весь мой проект…
Когда Лунева увели, начальник совсем расстроился:
– Ну, попали в лужу, теперь эти олигархи-сатанисты с нами разделаются, посмешищем на весь город сделают.
Я его успокоил:
– Не сделают, они свой рот будут держать закрытым, такое для них обнародовать опасно. Наоборот они у нас на крючках. Уходить будут в ножки кланяться станут. Кто, узнав об их проделках, будет к ним серьезно относиться. Весь бизнес кончиться в один миг.
– А ты прав. Все, что бог не делает, все к лучшему…
Кровь оказалась коровьей, фигуранты ночной операции были отпущены домой.
* * *
Как трещит голова!
Такое чувство, что если я постараюсь приподнять голову над подушкой она отвалиться. А приподнять надо, надо даже встать с постели и пройти пять метров до кухни. Там, в навесном шкафу находится мое спасение.
Очень медленно я принял сидячее положение, ноги оставались на кровати, затем медленно спустил ноги на пол.
Около минуты у меня ушло на отдых.
Встал. Голова должна была взорваться, Скрипя зубами от боли, медленно пошел на кухню. Вот и спасительный шкафчик, вот и спасительный бюкс из под цейлонского чая. Открыв крышку бюкса, высыпаю содержимое на стол.
– Где этот чертов аспирин? – еще раз перебираю конвалюты с таблетками.
– Аспирина нет! – в панике начинаю открывать дверцы шкафов, выдвигать ящики. В голове стоит один вопрос:
– Где этот чертов аспирин? Вот он! Миленький, как я тебя сразу не заметил под разделочной доской. Какая тебя сволочь сюда положила? Голову бы ему оторвать.
Выдавливаю из конвалюты пару таблеток, быстро бросаю их в рот.
Рот не чувствует отвратительный вкус аспирина, сейчас доминирует головная боль.
– Так, а где чертова аскорбиновая кислота? Я же ее только сейчас видел. Вот она родненькая, на столе.
Пять драже отправляю в рот, все запиваю водой из под крана.
– А теперь в постель, медленно.
Дошел!
– Черт возьми, как же я так вчера упился? Упиться я не мог, бывало, в два раза больше употреблял и ничего, без последствий.
Это самое настоящее отравление от алкогольного суррогата!
Не может быть таких последствий от качественного продукта!
Вся надежда на лекарства, аскорбиновая кислота ускорит процесс метаболизма, а аспирин поможет избавиться от гадости через пот.
Надо постараться заснуть…
Это было уже второе мое пробуждение в течении одного дня.
Подвигал головой, боли не было. Посмотрел на часы, второй сон продлился почти три часа. Но, вместо головной боли появилось неприятное ощущение в желудке.
Надо вставать и принять еще «Мезим» в нашей жизни он не заменим!
Сделал два шага и вернулся на кровать. Ноги как ватные, плохо слушаются.
Что-то со мной случилось серьезное, а не надо ли обратиться к специалистам? Может быть гипертонический криз? Не будем спешить.
Я вытащил из-под журнального столика стоящего возле кровати танометр, измерил давление. Цифры меня удивили – 90 на 60.
– Вот отчего у меня ноги ватные, вот отчего меня повело в сторону не успев сделать и шага.
Мозг начинал работать.
– Все просто, Ватсон, снижение артериального давления от совместного применения «Диротона» с алкоголем. Ну и олух я! Гипотензивные таблетки пью и запиваю коньяком.
Теперь меня спасет кофе.
А желудок почему болит? Так как ему не болеть, когда я вчера в кабаке две порции свинины съел. Даже здоровый, такое может не выдержать!
«Мезим» и две чашки крепкого кофе поставили меня на ноги. Жизнь стала веселей.
С трудом вспоминал события вечера. После работы Леонов пригласил в кабак отмечать свое день рождения. Как отмечали юбилей в памяти отсутствовало, Как я оказался дома, было для меня тайной.
– Да. Все симптомы отравления алкогольным суррогатов, слава богу, что жив. Надо позвонить дежурному по городу, узнать трупов наших не доставляли…
Через полчаса, после нескольких телефонных разговоров я успокоился. Все получалось, как в песни:
– И Франция жива и ой-ля-ля, и живы мушкетеры короля!
Наконец сбылась моя давняя мечта – сесть в кресло и посмотреть хороший фильм. Взяв пульт я начал искать хороший фильм. Увы, я не смог ничего подобрать по своему вкусу. Одна кровь, насилие, примитивный юмор или «многосерийный онанизм». Три раза пробежав все 270 каналов, решил остановиться на ТВ3.
Фильм был про вампиров. Картина содержала и любовь, и кровь, и обилие сексуальных сцен.
– Как можно такую смотреть дурь? А, ведь смотрят! Наверное, есть такие, которые любят эту дрянь смотреть.
Стоп! Удача, только с похмелья, в голове может такая версия родиться!
Убийца шизофреник, насмотревшийся фильмов про вампиров. Днем он обыкновенный человек, а в темное время суток он подражает своему любимому герою. Раздвоение личности! Человек-вампир!
Мне пришлось покинуть кресло, быстро нашел свою визитницу, а затем набрал домашний телефон Фридмана. Мне повезло, я услышал голос светилы психиатрии:
– Фридман, слушаю.
– Лазарь Иосифович, Вас беспокоит Трошин из уголовного розыска, мы с Вами встречались у Вас в кабинете больницы. Извините, что тревожу Вас в выходной день. Но я полагаю, что Ваш ответ поможет нам очень помочь.
– С удовольствием помогу, задавайте Ваш вопрос.
– Раздвоение личности, в одно время нормальный человек, в другое время имитирует поведение вампира, считая себя таковым. Это возможно?
– А почему бы и нет? Судебная психиатрия и криминалистика знавала случаи аналогичного поведения. Насчет поведения вампира, я сказать Вам ничего не могу, не владею такой информацией.
Могу с уверенностью сказать, что это должен быть больной шизофренией, в голове которого целое хранилище информации о вампирах. Он должен быть большим почитателем книг, про эту нечисть.
– Книг и кино?
– Конечно и кино! Мне ближе книги, поэтому я про книги и сказал…
После телефонного разговора я вдохновился, а потом…
Вопрос как его искать, меня ввел в разочарование. Источниками информации об этом человеке могли быть люди, работающие в книжных магазинах, библиотеках, торговых точках по продаже видеопродукции. Да, еще интернет-магазины, «Книга-почтой». Это еще не все. А сколько их в городе? Хватит ли года, что все отработать? Задача, так задача. Хорошеву доложу, а он пусть решает, с этой мыслью я уставился в экран телевизора.
К вечеру последствий интоксикации уже не было.
* * *
Прошла еще одна неделя, женщин никто не убивал.
Я сидел в полном одиночестве в своем кабинете, подняв стопы своих варикозных ног на крышку письменного стола, изготовленного еще в прошлом веке. Неприятное ощущение боли в икроножных мышцах из-за недостатка кислорода тканями толкнуло меня на эту неприличную позу. Но она помогала, отток крови улучшался, а сердце пока функционировало нормально, с наполнением артерий проблем не было. Я прикрыл глаза, боль прошла. Когда я их открыл, то от увиденного чуть не свалился со стула.
Передо мной стояла мадам Люпен.
– С ногами проблема? Варикоз? – были её вопросы.
– Профессиональная болезнь и лечения пока нет никакого. Поддался на рекомендацию, прооперировался, через год все началось заново. – ответил я.
– Это даже в Израиле не лечат, Вам надо менять работу.
Я зашла к Вам, чтобы сообщить о том, что выезжаю во Францию. Мне надо оформить новое завещание. После смерти моей любимой внучки я должна переадресовать наследство.
– И кто же это будет? – я задал этот вопрос рефлекторно, поэтому немного смутился, влезать в семейные дела Люпен было неприлично, но она ответила:
– Внук! Он рожден моей дочерью, но от другого мужа.
– Он живет во Франции?
– Нет. Он живет здесь, когда закончит университет, тогда будем решать вопрос о его переезде в Париж.
Скажите, убийцу не нашли? Я задаю вопрос, зная ответ, если бы нашли, уже давно об этом заявили все средства массовой информации.
– К сожалению, пока нет, но работает весь уголовный розыск, такие преступления раскрываются довольно сложно.
– Я это понимаю. До свидания! Вернусь через неделю.
Возле двери мадам Люпен остановилась, повернулась:
– Я на Вас надеюсь, вы должны найти убийцу моей девочки.
После её ухода мне стало неспокойно. На подсознательном уровне я чувствовал, что что-то меня тревожит. В голове синтезировалось непонятное сомнение. Параноик – успокоил я себя. Но, успокоения не наступало, а сомнение приобрело реальную форму.
Убийство внучки мадам Люпен имитировано под убийство, совершенное «вампиром», мотив убийства корыстный. Кому это выгодно? Это выгодно внуку, в один миг он становиться миллионером и не российским, а европейским. Но, убить свою сестру? А почему бы и нет. Убивали, убивают и будут убивать.
А, что? Ловко придумано, подозрения падают на маньяка, а он устраняет наследника на богатство. Сам? Или кого-то нанял? А может это фантазия нанятого киллера, который решил таким способом скрыть свое преступление? И такое может быть. Но откуда он или киллер, мог знать все детали убийств, чтобы так грамотно имитировать? Значит, имеется в наличии источник информации из правоохранительных органов, и именно из лиц, которые вплотную занимаются этим делом.
Версия есть, но она основывается на одном единственном факте – выгоды конкретного лица от последствий убийства.
С этой версией к начальству не пойдешь, нужны еще факты. Их надо искать.
Я сел за стол, на листе бумаги набросал схемку, на которой изобразил факты подлежащие установлению и источники информации.
За два дня управлюсь – подумал я, но я глубоко ошибался.
* * *
После планерки я отправился в жилищно-коммунальную контору, которая обслуживала дом, где проживала со своей семьей дочь мадам Люпен.
Мне очень повезло, паспортистка знала семью Сыромятниковых довольно хорошо. В разговоре выяснилось, что Роговой была убитая, все остальные члены семьи -Сыромятниковы. В морге при опознании я не обратил на это внимание, теперь это было для меня новостью. Ну, что не ошибается тот, кто не работает – оправдал я себя.
Фамилия Сыромятников вызывала какую-то ассоциацию, но время ее воплощения в образ еще не наступило.
Младший Сыромятников Илья учился в университете на предпоследнем курсе юридического факультета. Эта информация была интересной, она требовала от меня посещения университета.
То, что я узнал в университете стало основой второго факта возможного причастия Ильи к убийству своей сестры.
Он находился на практике в следственном комитете!
Ассоциация с фамилией Сыромятников приобрела реальный образ на следующий день. Я вспомнил, в списке психотерапевта, который я отдавал оперу из отдела, была фамилия Сыромятников.
Мне хватило пары минут, чтобы по телефону разыскать опера, которому я отдал список:
– Геннадий, это Трошин. Быстро найди список психотерапевта, который я тебе отдал на проверку, и посмотри, есть ли там фамилия Сыромятников, если да, то его имя и отчество.
Я с нетерпением ждал, наконец, в трубке послышалось:
– Есть, Сыромятников Илья Егорович, 1991 года рождения.
– Молодец! Теперь дай мне данные психотерапевта и его адрес.
Я ехал по нужному адресу на такси, время стремительно приближалось к окончанию рабочего дня, мое нетерпение не позволяло откладывать эту встречу на завтра. Присутствие психотерапевта на рабочем месте было моей наградой.
Передо мной был действительно настоящий специалист, это было видно сразу по вопросам, которые он задал мне, по ответам на мои вопросы. Наконец наступил момент, когда я задал прямой вопрос, касающийся конкретной личности:
– Скажите Иван Андреевич, а что Вы можете сказать о пациенте Сыромятникове Илье Егоровиче, 1991 года рождения? Меня интересует все.
– Он теперь не мой пациент, мы с ним расстались еще полгода назад. Его ко мне привела его бабушка. У нее были какие-то сомнения в его личностных свойствах. Как она говорила, что он очень неуравновешен, бывают истерии. С ее слов, такой же типаж личности у его отца.
– Иван Андреевич, Илью к Вам привела мадам Люпен?
– Да, она. Мы с ней были знакомы еще до того, как она стала мадам Люпен. Случайно встретились на улице, разговорились, от меня она и узнала, что я кроме преподавания на факультете клинической психологии, занимаюсь практикой.
– Понятно, а почему Вы расстались с Ильей?
– У него нет проблем с личностными свойствами, у него есть проблемы с психикой.
– Вы хотите сказать, что он психически болен?
– Извините, это я не говорил, психиатрия не моя компетенция, Я сказал, что дефекты в его поведении являются не дефектами свойств личности, а если нет, то, вероятно, они являются результатом дефекта психики. Является ли это симптомом психического расстройства, или это само расстройство психики, об этом может сказать психиатр.
– Еще один вопрос, мадам Люпен знает, о том, что Вы прекратили сеансы с Ильей?
– Конечно, знает. Я ей сказал, что мальчик в помощи психолога не нуждается, на что она бросила фразу: «Я так и думала, все это отцовы гены!»
Поблагодарив Ивана Андреевича за оказанную помощь, я вернулся в отдел.
Хорошев еще был на месте.
Перед дверью в его кабинет меня что-то остановило, я развернулся и медленно пошел в свою обитель.
Еще рано докладывать о моей версии, есть один факт, который разваливает мою версию полностью. Механизм повреждения и орудие преступления, если они идентичны на всех трупах, то моей версии конец.
Утро вечера мудренее, утром навещу Сергея, вместе помозгуем, а теперь отдыхать. Приняв решение я посмотрел на часы, было уже 19 часов. Проходя мимо информационного центра я заметил, что в замочной скважине двери дактилоскопистов вставлен ключ. Я подошел к двери, открыл ее, и увидел ту, которую и надеялся увидеть.
– Привет Оксана! Рабочий день закончен, а ты никак не можешь порвать незримую связку себя с этой кропотливой дактилоскопией. Не бережешь ты себя, столько времени возле компьютера опасно находиться.
Я подошел к ней совсем близко:
– У тебя глаза красные, прекращай так работать. К пятидесяти годам заработаешь себе катаракту или глаукому!
– Типун тебе на язык!
– Мой типун тебе не поможет, а у тебя еще мужчины нет, который будет выполнять функцию поводыря, а собак ты терпеть не можешь. Выключай свою технику и составь мне компанию, сначала ужин, а потом кино.
– А потом?
– Что потом?
– Ты ко мне, или я к тебе?
– Как скажешь!
Поздний вечер был теплым, мы прогулочным шагом направлялись ко мне домой, выбрав более длинный путь через набережную. Пахло хвоей и рекой. Старая набережная была восхитительна своей красотой, усиливал эффект неотразимости густой желтый свет фонарей, выполненных в готическом стиле.
Набережная была пустынна, и это было не удивительно, горожане предпочитали новые набережные, где были сосредоточены ночные развлечения.
Тишину нарушил душераздирающий крик женщины. Он длился пару секунд, затем опять наступила тишина. Мы остановились. Оксана с тревогой в голосе спросила меня:
– Что это было?
– Крик женщины.
– Это где-то впереди?
– Метрах в ста.
Крик повторился, и он не прекращался. В этом крике не было призывов к помощи, женщина просто кричала. Я бросился бегом в предполагаемое место, откуда раздавался крик. На жест рукой и мой оклик, предназначенный Оксане:
– Оставайся здесь! Она не послушалась моего приказного жеста и тона, бросившись вдогонку за мной.
Крик не прекращался, менялась сила крика, менялись звуки издаваемые женщиной, что позволило мне быстро сориентироваться в обнаружении места, где возможно происходило преступление. Вот и кусты барбариса откуда доносился крик жертвы, в чем у меня не было сомнения. Раздвинув кусты рукой, я увидел, что подоспел с опозданием, -женщину насиловал мужчина. Решение было принято сразу, удар кулаком по макушке, затем я завел руки преступника за спину и надел наручники, после чего рывком сбросил тело с женщины:
– Успокойтесь! Все кончено, я работник полиции, сейчас надо вызвать оперативно-следственную группу. Вы напишите заявление, и эта сволочь будет изолирована лет на пять.
Женщина не обращая внимания на свой полуголый вид, приподнялась на руках:
– Ты, че ментяра? Моего мужа в наручники заковал…
На меня пахнуло жестким перегаром. Женщина перешла на нецензурную брань. Только сейчас до меня дошло, что мы оказались не свидетелями преступления, мы оказались свидетелями совокупления.
Пьяную женщину несло:
– Ты, что ментяра, с моим мужем сделал, он живой?
Не отвечая на ее вопросы, я снял с мужчины наручники, перевернул его на спину, три раза хлопнул ладонью по щекам, он открыл глаза. Я смотрел в глаза ожидая, когда в них появиться мысль, когда его взгляд стал осмысленным, я нагнулся над его ухом и прошептал:
– Скажи спасибо, что сейчас 2012 год, а не 1990, вместе со своей бабой загремели бы лет на семь строгого режима, а сейчас я вас даже в вытрезвитель не могу отправить, так как у нас их теперь нет.
Весь оставшийся путь мы с Оксаной молчали, только когда подошли к моему дому она сказала:
– Ну, ты ментяра и обломал им кайф! Вот поэтому вас народ и не любит.
* * *
В бюро судебно-медицинской экспертизы я попал только после обеда. С утра Сергей был на приеме живых лиц, а отрывать его своими расспросами не соответствовало нормам профессиональной этики.
На этот раз он был на своем рабочем месте в кабинете, это было большой редкостью, так как большее время он проводил в секционной.
– Привет лучший врач-диагност! – приветствовал я его, входя в кабинет,
– Удели мне полчаса, за время нашей разлуки у меня накопилось много вопросов твоей компетенции.
– Но, только полчаса, честное слово, столько работы бумажной накопилось, придется и завтра поработать. Все будут отдыхать, а мне придется давить на клавиши. К понедельнику надо два срочных заключения подготовить.
– Сергей, я уже второй месяц работаю без выходных. Выходные для меня это роскошь.
– Ну, так вам это все оплачивают.
– Ты, о чем? Оплачивают тем, у которых рабочее время нормировано, у нас в розыске нормирование отсутствует. Работаем на чистом энтузиазме.
– А я на чем работаю? Оклад 5200, доплаты за вредность, за квалификацию и набегают 12 тысяч, если ты считаешь, что это достойная оплата моего труда, то я с тобой и разговаривать не буду.
– Я так не считаю! Тебе надо платить не 12 тысяч, а 120! Лично я, даже за эти деньги не смог делать то, что делаешь ты.
– Ладно. Задавай свои вопросы.
– Скажи, а следователь при назначении экспертизы не задавал вопроса о возможности идентификации орудия, которым причинены повреждения на трупах женщин?
– Такого вопроса он не ставил, если бы поставил, то ответ мог быть только в вероятной форме. В повреждениях не отразились индивидуальные признаки орудия. Вот если бы это был клинок ножа…
– С ножом понятно, я в курсе, что ваша контора владеет такой методикой. Ты мне скажи, а механизм нанесения повреждений идентичен?
– Механизм не может быть идентичен, он может быть аналогичен. В наших случаях он аналогичен, Угол воздействия, глубина раневого канала, особенности краев повреждений на это и указывают.
Ты знаешь, у меня есть своя экспертная версия, о том, что орудовал человек знающий анатомию, даже не только знающий, а умеющий делать что-то руками. Но только не профессионал, это не патологоанатом, это и не хирург. У меня навязчивая мысль, что это может быть студент факультета лечебного дела медицинского университета, или ветеринарной академии. А может и наш санитар. Кстати, вам бы их тоже было бы неплохо проверить на причастность к этим убийствам. Мне к ним приглядываться некогда, а вам действительно стоит.
– Сергей, а почему студент медик, а не студент юрист? Судебная медицина является обязательной дисциплиной юриспруденции.
– А почему бы и нет. Только в этом случае установить этого студента будет проще. Я не один год общаюсь со студентами университета и обращаю внимание, что им эта судебная медицина, как они говорят «по барабану», а подозреваемый студент, должен быть прилежным к знаниям и практическим навыкам. Он обязательно выделяется из серой массы, и его знают преподаватели кафедры как лучшего ученика. Но, это только предположение!
– Золотые слова слышу из твоих уст! Подскажи мне местонахождение источника информации.
– Юристы пользуются секционной кафедры судебной медицины медицинского университета. Это тебе местонахождения источника информации, а теперь запоминай источник информации. Практику у них ведет Никифоров Сергей Александрович.
Информация, полученная от Никифорова составила факт, который подтверждал мою версию. Лучшим учеником, обладающим комплексом знаний и практических навыков в судебной медицине был Илья Сыромятников.
Я шел домой убежденный в правильности своей версии убийства Роговой. В моей квартире меня ждал сюрприз. Напротив телевизора в кресле сидела. подобрав под себя ноги, Оксана:
– Я сначала пошла к себе домой, сунулась в холодильник, а там пусто, вспомнила, как утром завидовала содержимому твоего холодильника и решила пожить пока у тебя…
* * *
Пособие для практических занятий по судебной медицины для студентов юридического факультета, разработанное Никифоровым, подписанное и подаренное мне, я взял с собой на работу. Появилось желание освежить память ранее пройденной дисциплины.
На лицевой стороне пособия был выполнен текст, фрагмент, которого бросился в глаза: «… VII семестр…». У меня сразу возник вопрос, в какой период времени проходит этот семестр? Я посмотрел на телефон, взял трубку, набрал телефон своего приятеля, работающего деканом экономического факультета финансово-экономического института. Когда закончился второй гудок, я услышал голос Федорова:
