Читать книгу: «Юхан», страница 2
Здравствуйте, я уезжая на север!
Диплом был успешно получен, декан похлопал его по плечу, а уже подвыпивший физрук пустил слезу, отпуская своего лучшего ученика. Отец помог с работой: нашел местечко в метеорологической станции под Мурманском. Станция была старой, и название «Дружба» отзывалось советским прошлым. Работать было несложно – нужно было лишь переписывать данные с табло и улыбаться старшему работнику. И то, и другое удавалась Юхану с легкостью. Так прошло полтора года, и Юхан понял, что ждать больше нечего…
Стояли погожие для Мурманска деньки, была середина марта. Юхан только что вышел от директора, оставив заявление об увольнение и директора в недоумении. Электричка донесла его до дома. Солнце отражалось в окнах сереньких домов. Была пятница, и мать по традиции или по привычке готовила оладьи.
– Привет! Как дела на работе? – весело и звонко, как мартовская капель, пропела мать.
– Все хорошо. А отца разве нет дома?
– Он написал, что задержится и немного опоздает к обеду.
Юхану не хотелось дважды объясняться, поэтому он решил подождать прихода отца.
– Делаешь любимые оладьи?
– Конечно, ведь ты не позавтракал сегодня, так что будь готов съесть двойную порцию.
Хлопнула входная дверь, и звон ключей донесся до слуха Юхана.
– А вот, кажется, и он.
Действительно, это был отец. Он поздоровался с семьей и сел в глубокое кресло, стоявшее в углу гостиной, и развернул заранее подготовленную газету.
Мать все бегала из гостиной в кухню – переворачивать оладьи – и все болтала на ходу, сбивая Юхана с мыслей. Он пытался уловить минуту, чтобы сообщить родителям о своем решении.
– Юхан, а я ведь забыл тебе сообщить, – сказал отец, оторвав взгляд от газеты, – вчера Петр Николаевич (начальник «Дружбы») похвалил тебя и намекнул на повышение, чем же ты так отличился?
Юхану было неловко. Ведь сегодня он с независимым видом подал этому самому Петру Николаевичу заявление об уходе. А отличился же Юхан тем, что в последнее время был особенно приветлив и трудолюбив, предвкушая скорую поездку. «Почему бы не поработать честно перед уходом» – думал Юхан.
– Я даже не знаю. Может, у Петра Николаевича было хорошее настроение, а может, он хотел смягчить долг, который должен отдать тебе, – сказал Юхан, стараясь быть веселым, но улыбка ненадолго задержалась на его лице.
– Ой, ты всегда занижаешь свои достоинства, – вмешалась в разговор мать, внимательно слушавшая их все время.
– Нет, ну правда. Парень ты смышленый, и, если все пойдет хорошо – можешь стать моим помощником через годик, а то и меньше.
Юхан проглотил ком, застрявший в горле. И заламывая пальцы, решился начать.
– Я тоже хотел бы кое-что сказать о своем будущем…
– Ой! – вскрикнула мать и убежала на кухню.
Вернулась она уже не такой веселой, внося в гостиную запах гари.
– Слушайте, у меня есть важная новость, – немного раздраженно продолжал Юхан, – на прошлой неделе мне пришло письмо, в котором меня приглашают на новую работу, —тут Юхан сделал паузу. Ему не нравилось, что он не совсем честен с родителями, потому что никто не отправлял ему пригласительных писем, а на самом же деле Юхан сам рассылал свое резюме по всей стране уже полгода, и только неделю назад пришел единственный ответ в весьма размытой форме. В письме сообщалось о возможности принять юного специалиста. Но все это пролетело в голове Юхана за секунду, и он продолжал, – я подумал и решил согласиться, ведь молодость не любит однообразности. Так ведь ты говоришь, мам? – В эту секунду Юхан хотел найти поддержку в матери, потому что чувствовал, что подбирается к самому сложному, – Однако есть одно «но», – тут уже вся решительность Юхана улетучилась, он покраснел и отвел взгляд от внимательно слушающего отца.
– Что за «но»?
– Это не в Мурманске…
– Архангельск?
– Ммм… Нет. Дальше.
– Да говори ты уже! – не выдержал отец.
– Семь дней на поезде, – с дрожью в голосе сказал Юхан, он не ожидал такой неуверенности со своей стороны.
Мать вытаращила глаза, а отец поднял густые брови.
Повисло гнетущее молчание. Юхан уже жалел о своей затее и мечтал вернуть время на пять минут назад.
– Значит, Сибирь, – медленно произнес отец.
– Получается, что «да», Сибирь.
– Так получается или нет! – вспылил отец.
– Не кричи! Да, Сибирь! Якутск!
– Но как же?.. Мы ведь… – недоумевала мать, но отец резко оборвал ее:
– И какого черта ты там забыл!? – прогремел отец, отчего задрожал воздух.
Потом ни раз вспоминая эту сцену, отец жалел о своей вспыльчивости.
– Мне действительно, необходима эта поездка. Потому что… Потому… – Юхан не мог словами объяснить, что чувствовал уже долгое время.
А отец все горячился:
– Вот так! Даешь ему все! Образование! Работу! Жилье! А он говорит: «Я уезжаю черт пойми куда и черт пойми почему!».
– Я все давно решил и знаю на что иду!
– Ради чего!..
– Якоб! – хотела вмешаться мать, но отец суровым взглядом снова оборвал ее.
– Не пущу!
– Уже поздно.
– Почему поздно?
– Я уволился, – с трудом выговорил Юхан.
Отец вскочил с кресла, его лицо налилось кровью, и на лбу появилась испарина. Он дико смотрел на сына, не видя в нем ничего человеческого.
Впервые Юхан видел отца в таком состоянии и на секунду ему показалось, что сейчас отец ударит его. Но нужно было заканчивать.
–…Уволился и уже купил билет до Якутска.
На самом же деле Юхан не покупал билет, и даже не совсем представлял сколько он стоит, но этой наглой ложью он хотел убедить взбешенного отца в серьезности своего намерения.
В комнате стало душно, и ужасная напряженность парила в разгоряченном воздухе. Мать не выдержала и упала на диван, на ее глазах появились слезы.
– Вот посмотри, что наделал. Да поезжай ты куда хочешь! – в последний раз крикнул отец.
Юхану было дико слышать гневный голос отца и видеть взволнованную, плачущую мать. Но пути назад уже не было…
Пустые надрывы
Через три дня Юхан ехал в купе с каким-то старичком, который постоянно спал, ворочаясь на нижней полке. За окном мелькали фонари и серый пейзаж тонул в темноте. По полу тянулся холод. Юхан подобрал ноги и равнодушно смотрел в окно. Под сидением тряслись в двух больших пакетах книги. Юхан давно готовился к путешествию, и весь смысл поездки был заключен в книгах и мыслях, находящихся них.
Из-за ссоры с родителями Юхан не чувствовал легкости и обретенной свободы, о которых так мечтал. Он чувствовал себя преступником, улизнувшим с места преступления. Особенно же больно было вспоминать разозлившегося отца. Юхан всегда был причиной его радости и хорошего настроения. Отец души не чаял в сыне, и, конечно, они никогда не ссорились. Быть может, поэтому первая ссора вышла такой тяжелой для всех. Конечно, сейчас Юхан понимал, что нельзя было в лоб говорить о своем плане. Нужно было медленно подготавливать родителей, особенно отца. Ведь его родители – умные люди, они бы поняли его. Им просто нужно время на принятие неизбежного факта: их сын повзрослел.
После скандала Юхан провел в Мурманске три дня. Только в фильмах или дешевых романах герой отпускает все прошедшее, обрубая все нити топором решительности, и, сломя голову, несется к новому и неведомому. Но в жизни прошлое, настоящее и будущее связаны прочными нитями обыденности, бытовой повседневности, которые не так легко перерубить. Возможно, в тот день Юхан хотел бы демонстративно хлопнуть дверью и уйти в ночь. Но реальность такова, что ему пришлось ночевать в родительском доме. Во многом благодаря этой прозаичности члены семьи скоро сняли гневные маски, заменив их легкой обидой. На следующее утро неспавшая всю ночь мать пришла к сыну и горячо просила у него прощения за себя и за мужа (хотя муж и не думал извиняться). Юхан не мог обижаться на мать, да и характер у него был мягок, и, конечно, он простил ее. Это было странно, ведь мать была совсем невиновата, а виновен лишь он один. Но мать без лживой мысли и без гордости чувствовала вину сына, как свою личную.
Возможно, ссора сблизила их. Мать с искренним интересом расспрашивала Юхана о работе, о поездке, о планах. Юхан осознал, что мать понимает его гораздо лучше, чем он думал ранее, до ссоры. Мать даже поддерживала сына в его затее, вспоминая себя в молодости.
– Я была такой же, как ты. Также хотела повидать и понять мир. Если честно, мне кажется, что только благодаря моему энтузиазму мы оказались в России.
–Да ну!
–Да. Твой отец куда консервативнее меня. Его тяжело сдвинуть с места.
– Пожалуй, ты права.
Лицо матери переменилось, какая-то плаксивость появилась в ее чертах.
– Ты такой взрослый, мне так сложно думать о тебе не как о ребенке. Но ты сильный, сумеешь постоять за себя. Но…
– Мам…
– Сынок, я, конечно, переживаю за тебя, но не отговариваю, потому что знаю и помню, как важна свобода в твои годы. Только пообещай мне: пиши, как можно чаще.
– Обещаю.
Мать улыбнулась и прижала сына к себе.
С отцом все вышло куда сложнее. Было еще несколько неприятных стычек, и много выпущено обидных слов. И самое странное, что каждый страдал от этой ссоры, но самолюбие не позволяло примириться. Так и вышло, что Юхан покинул Мурманск, не примирившись с отцом. А все из-за какого-то принципа, терзавшего обоих. Ни отец, ни сын не желали и не умели обижаться, но заставляли себя это делать, расцарапывая душевный надрыв снова и снова. Вот и приходилось держать обиду через силу, руководствуясь принципом, называемым «глупостью».
Это и мучило Юхана в дороге.
За семь дней поезд «Мурманск-Якутский» проехал всю Россию. Выехавший из холодного и серого Мурманска поезд двигался на юг. Весна становилась все мягче и теплее, снег стаял, обнажив черные поля и посеревшие деревни. Европейская часть приветствовала путешественника сотнями станций, на которых клубился пар, маленькими городками и теплыми кафе, в которых давали восхитительный горячий шоколад. Но затем рельсы сворачивали на восток, и за Уральскими горами снова появился знакомый Юхану снежный пейзаж, разве что лесов было больше, чем в родном Мурманске. Транссибирская магистраль уносила Юхана все дальше и дальше вглубь огромной страны, ближе к затерянному во льдах и лесах Якутску, ближе к полюсу холода и ближе к странной, но такой манящей мечте. Казалось, что Якутск – это просто буквы на географической карте, и ни один человек, руководствующийся здравым смыслом, не смог бы жить в этом заповедном месте.
