Читать книгу: «Медиум для банкира», страница 8
Индис практически умолял, а у меня в ушах стучало: «не нужен Конт, не нужен Конт». Ах, вот в чем дело. Дух был готов подставить меня под проблемы, лишь бы не отдать патрицию, который ему сразу не понравился. Скучную философию захотел читать, к разуму взывал.
«Я умная, да? Как Машка? Всю жизнь под диктовку матери и ни шага в сторону. Только правильные и одобренные кем-то поступки. А потом в пятьдесят лет изъеденная молью кофта, шерстяные носки и кошка на коленях? Я ради этого жить должна? Чтобы кто-то похвалил, какая я умная?»
Не похвалят. Дурой назовут. Скучным синим чулком, старой девой и уродиной. Раз за столько лет ни одному мужику не понравилась. А как могла понравиться, если любые отношения – глупость? Согласиться вместе поужинать – уже лечь в койку. Букет в мусорку, визитку порвать на клочки и обходить опасного банкира за километр. Ужасный-преужасный Конт Сергей Геннадьевич. Слов нет, какой плохой. Он просил кого-то убить? Нет. Ему помощь нужна и мне тоже. Так зачем сдавать чужую философию?
«Наташа…»
«Замолчи. Я пишу ему про завтрашний экзамен. Он мне тоже начальник. Если Эльдар не хочет, пусть Конт отпустит».
Больше я духа не слушала. Сунула конспект подмышку и пошла обратно в комнату за телефоном и визиткой, которые остались в сумке. Катька уже сидела за ноутбуком и просматривала ленты социальных сетей.
– Нашла? – встретила меня соседка, уставившись на конспект. – Будешь Тоне звонить?
– Да, но позже, надо сначала рабочие проблемы порешать.
– О, как. Ты их на дом берешь? – Катюха развернулась ко мне от ноутбука и воинственно уперла руки в бока. – Ты на часы смотрела? Какая работа?
Кстати, да. Время позднее, Конт мог лечь спать, а тут я с разговорами. Но тем и хорош чат. Если собеседник занят или не хочет отвечать – сообщение всего лишь останется непрочитанным.
– Я быстро, – отмахнулась от соседки, выслушала её «Ну-ну, как же» и улеглась на свою кровать. Контакт в общем списке нашелся быстро. Сергей Геннадьевич поставил на аватарку фото в деловом костюме. Эх, жаль. Я бы не отказалась посмотреть на него в домашней одежде. Да хоть бы в плавательных трусах на фоне моря. Тело у него явно без пивного животика и абонемент в фитнес не лежит без дела в портмоне. Интересно, сколько раз отжимается? А подтягивается? Черт, о чем я думаю? Проверяла я соцсети еще в прошлый раз. Не выкладывает богатый банкир личных фотографий в открытый доступ. Не пускает посторонних в частную жизнь.
Катька сверлила меня взглядом, полным жгучего любопытства, но я успешно закрывалась от неё корпусом смартфона. Зато не могла спрятаться от Индиса. Все время казалось, что дух следит за каждым словом. Взвешивает, достаточно ли оно приличное для незамужней девушки, переживает не пострадает ли от него моя репутация и проверяет не сдалась ли я уже патрицию со всеми потрохами. Параноик призрачный. Из-за него сообщение я смогла начать только с третьей попытки.
«Сергей Геннадьевич, добрый вечер. Это Наташа Загорская, вы оставляли мне сегодня визитку в кафе. Неудобно беспокоить вас на ночь глядя, но вопрос срочный. У меня завтра экзамен, а отпроситься у непосредственного начальника я не смогла. Некого посадить вместо меня в приемную. Экзамен последний в сессии, мне очень важно сдать его именно завтра. Пожалуйста, можно я задержусь на пару часов?»
Я перечитала набранный текст и устыдилась собственного многословия. Смс давно приучили нас выражать мысли кратко, емко, не перегружая их излишне вежливыми конструкциями и долгими вступлениями. Но появившиеся недавно мессенджеры с неограниченным количеством знаков в сообщениях отучили обратно. Целая докладная записка получилась. Еще не хватало оформить насквозь канцелярское заявление в стиле: «Члену правления банка от стажерки такой-то. Заявление. Прошу отпустить меня туда-то и тогда-то. Дата. Подпись». Бумажная пыль на зубах вязла от такого бюрократического пережитка. Но и написать Конту что-то вроде: «Серега, я отскочу завтра на пару часов, прикроешь?» я не могла. В итоге мысленно поплевала через левое плечо, перекрестилась и нажала на кнопку «отправить». А дальше началось томительное ожидание и магия современных технологий.
Сначала мессенджер поставил одну серую галочку, отчитавшись, что сообщение ушло. Потом появилась вторая серая галочка, что оно добралось до получателя. Значит, смартфон патриция в сети и в зоне действия вайфая. Ему осталось только открыть мессенджер и прочитать, а мне пережить сильнейший приступ паники и желание выцарапать сообщение обратно, чтобы Конт никогда его не увидел.
Обратной дороги не будет. Неважно, насколько мелкая и рабочая просьба, она станет сигналом, что я готова сотрудничать. И тогда Конт резко возьмет меня в оборот и не успокоится, пока не получит все тайны, которые только может вообразить. Чем это обернется?
Покоя не давало предсказание попугая из центрального парка. Чью жизнь придется спасать – мою или Конта? Почему-то мне сразу казалось, что добром наше совместное предприятие не закончится. Но успокаивало, что жизнь все-таки спасут. Это лучше, чем предсказание смерти. Хотя чем я могла помочь, пока не представляла. Подглядывать через стены, подслушивать чужие разговоры и читать контракты на миллиардные суммы с завязанными глазами? Да и то без гарантии. Задача может оказаться в принципе невыполнимой, или Индис упрется рогом и будет молчать в самый ответственный момент.
«Не буду, – буркнул дух, – кто ж тогда вытащит твой зад из адского пекла? А ты туда полезешь, я уже понял. Инстинкт самосохранения напрочь атрофировался. Вместо него банкир в пляжных труселях перед глазами. Стыдоба-то какая».
Я уже не могла на него злиться. Смеялась, накрывшись подушкой, и пропустила момент, когда две серые галочки стали голубыми. Очнулась уже на фразе в статусе чата: «Патриций печатает…». Через несколько мгновений в окне мессенджера появилось серое облако с текстом:
«Вечер добрый. Спокойно сдавайте завтра экзамен, за приемной без вас присмотрят. А что случилось? В АХО эпидемия больничных?»
Я была готова, что Конт решает проблемы быстро, но это было буквально щелчком пальцев. Раз – и Эльдара задвинули на дальний план.
«Все заняты, – коротко ответила я и добавила. – Спасибо, Сергей Геннадьевич!»
Чат снова показал две синие галочки и Конт задумался. Я не хотела, чтобы он копался в причинах, мне с Эльдаром еще работать. Но знаменитая въедливость патриция и здесь раскрылась во всей красе:
«Если у вас проблемы с учебой из-за дополнительной рабочей нагрузки – нужно было сразу сказать. Мне не нравится, что сотрудников, занятых на проекте, привлекают куда-то еще. Я поговорю завтра с Сагалаевым. Он превышает полномочия».
Вот теперь я точно наживу себе врага. После разборок с Контом, начальник будет волком на меня смотреть. Настучала. Подставила. Ичар предупреждал, что договор подряда банк может расторгнуть со мной в любой момент. Или просто дождаться конца месяца и не продлевать на следующий. Никто не помешает Эльдару запросить в кадрах новую стажерку, а меня молча терпеть, пока замена не найдется. Проклятье.
«Не надо, пожалуйста, – попыталась я остановить патриция. – Сложности временные. Завтра уже все будет в порядке».
Не знаю, поверил ли он мне, но думал не слишком долго.
«Посмотрим. Напишите завтра, как сдадите. Ни пуха, ни пера», – написал Конт и поставил смайлик. Боже, член правления крупнейшего в городе банка прислал мне желтую рожицу с широченной улыбкой! Мамочки, это сон. Я заерзала в кровати и хихикала, как ненормальная. Сейчас я должна послать его к черту. Со всеми его миллионами, статусом и положением в обществе. Как простого мальчишку, сидящего со мной за соседней партой. И ведь пошлю. Таким мне патриций нравился гораздо больше.
«К черту!» – с наслаждением напечатала я и, окончательно расхулиганившись, добавила подмигивающий смайлик с высунутым языком. Сообщение ушло, моргнуло голубыми галочками и, я, совершенно счастливая, села в кровати.
– Ты там порнушку смотрела? – удивилась Катюха. – Рожа такая, что лимон хочется дать.
Тьфу ты, хуже Индиса со своими комментариями.
– Нет, – мотнула головой я, – меня отпустили завтра на экзамен, сама пойду к Залмановичу. Не нужно переклеивать фото в зачетке, отправлять Тоню и переживать, что спалимся. Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо.
– Эта песня плохо кончилась, – погрозила мне пальцем соседка, – зря ты её вспомнила. Ну, ладно. Мне звонить Тоне или ты объяснишь?
– Я. Давай телефон.
Катька открыла контакт и передала мне смартфон с высветившимся номером Тони Бабаевой. Трубку взяла девушка со звонким и немного детским голосом.
– Алло, слушаю.
– Тоня, привет, Наташа Загорская из параллельной группы, Катя Елизарова говорила, что ты можешь помочь мне с Макроэкономикой.
– Ой, да, я уже собиралась к вам идти, нужно же приготовиться на завтра, – с энтузиазмом начала Тоня, но мне пришлось её остановить.
– Нет, все отменилось, я сама пойду. Извини, что зря обнадежили.
Я уже собралась прощаться, но расстроенная девушка слова не давала вставить:
– Подожди, да как же так? Я бы сдала Макроэкономику, не сомневайся. В худшем случае четыре, а так твердая пять. Ну, не поздно же еще, давай махнемся. Ну, пожалуйста. Мне на философию никак нельзя. Наливайченко академиков не любит, гонять будет до потери пульса, а я весь день с ребенком. То бутылки, то пеленки, то спать, то гулять.
– Я понимаю, – попыталась оправдаться я, – но и ты меня пойми. Я не могла пойти только из-за работы, так-то я сама на пять сдам.
– Что же делать? – окончательно разволновалась Тоня. – Я так на тебя рассчитывала. Ну, помоги, а? Сходи тогда просто за меня на философию. Много денег заплатить не смогу, мы с мужем все в долгах.
– Мне не нужны деньги, – отчаянно соврала я, хотя небольшое вознаграждение помогло бы дотянуть до первой зарплаты в банке с большим комфортом для голодного желудка, – я в принципе не хочу светиться с чужой зачеткой. Это же залет, каких универ не видывал.
– Да брось, не мы первые, не мы последние. Все так делают. Не хочешь денег, давай на что-нибудь другое меняться. У меня ЭмПэТри плеер есть. Хороший. Батарея целая и наушники я к нему отдельно покупала. Куртка зимняя модная, я её один раз надевала. Муж с работы может несколько килограмм шоколада принести.
Давно со мной так не торговались. Казалось, Тоня готова была последнее снять и отдать, лишь бы снова не идти в академ из-за философии. Жаль, её, конечно, я смутно представляла, сколько сил отбирает новорожденный младенец. Там, наверное, не до чего больше. Но идти на экзамен за другого студента, еще и не зная ответов – верх глупости.
– Нет, прости, – запричитала я в телефон, мечтая поскорее закончить разговор, – я правда не могу. Ты еще успеешь подготовиться, ничего сложного там нет. Все, пока! Извини.
Я сбросила вызов, чувствуя себя так, будто предала лучшего друга. Настроение ушло в ноль. Перемудрила, перекрутила и всех напрягла. Тоню, Катюху, Эльдара, Конта. Вот уж точно: хотела как лучше, а получилось как всегда».
«Бывает. Нормально, – утешал дух, – может Бабаева тебе еще спасибо скажет, что уберегла от проблем».
Это вряд ли. У меня щеки горели. Верная примета – материла меня Тоня, на чем свет стоял. Что ж. Заслужила.
Глава 10. Случайность десятая – миссис Конт
На экзамен, как на праздник, я выпорхнула из общаги ранним утром, надев поверх одолженного платья собственный теплый свитер. Свежо еще было в городе и пахло пылью, прибитой струями поливальных машин. На метро денег пожалела и две с лишним остановки прошла быстрым шагом. Дышалось легко и весело, в голове толпились номера билетов с ответами, и хотелось свернуть горы. Гранитные горы науки, разумеется, которые регулярно приходилось грызть.
От осознания, что экзамен последний в сессии – меня накрывало счастьем. Аудитория была светлее обычного, и строгий заместитель декана Коган Адам Залманович казался добродушным старичком в очках и с бородкой, как у Ленина.
И на кафедру он забрался словно на броневик, вещая о светлом будущем. От стандартного: «тяните билет», до заветного: «Ну-с, Наталья Игоревна, я думаю, что ваш ответ тянет на отлично» время пролетело незаметно. Я щебетала весенней птичкой и постоянно улыбалась. Подумать только, какая интересная тема досталась! Инфляция спроса и инфляция издержек. Сказка, а не тема.
Забрав зачетку, я из аудитории не успела выйти, как уже достала телефон и открыла чат. Напротив контакта «патриций» горел значок онлайна. Проснулся Сергей Геннадьевич и наверняка уже дважды успел выпить американо из кофемашины в ТФКБ.
«Я сдала! – быстро набрала текст, пока эйфория не отпустила, – На отлично! Спасибо вам огромное! Скоро буду на работе».
Откликнулся он на этот раз мгновенно. Будто ждал мое сообщение, не выпуская телефон из рук.
«Стой, стой, тпррууу, – заголосил Индис, – куда поскакала? Один раз в кафе посидели, смайликами обменялись, и ты влюбилась по уши? Давай, конечно, тешь себя напрасными надеждами. Не любит он тебя. Никогда даже интереса не чувствовал. Ему бизнес продать нужно итальянскому другу и все».
Дух сменил тактику? Раз не получилось оградить от общения, решил жестко ограничить рамки? Ничего личного, только бизнес.
«Обойдешься, – мысленно показала Индису язык, – хочу жить иллюзиями и буду. Там здорово. И Конт замечательный, когда не включает большого босса».
Пока мы перепирались, исчезла надпись «патриций печатает» и выскочило окно чата:
«Доброе утро, Наталья Игоревна. Поздравляю! Прекрасный результат»
Ой, я забыла поздороваться! Неудобно вышло. Хоть стандартные фразы в шаблоне прописывай, чтобы в следующий раз не показаться невежливой. Я уже потянулась к меню, а Конт набрал еще одно сообщение:
«Заходите на чашку кофе, расскажете про экзамен. Я сегодня снова один. Командировку Юрию Федоровичу и его заму продлили. В кабинетах руководства пусто и в приемной скучно. Взять пирожное к кофе? Какое вы любите?»
Дух снова взвился, горланя мне в ухо:
«Да он окончательно обнаглел! В открытую тебя клеит! Что дальше будет? Домой позовет и в аптеку предложит зайти купить что-нибудь к чаю?»
«К кофе, – поддела я духа, на мою беду перечитавшего в интернете все бородатые анекдоты. – Сергей Геннадьевич чай не пьет».
Пока Индис возмущался, я хихикала. Пирожное – это мило. Шоколадные маффины я любила. Десерт Брауни, торт Прага и Фонданы. Как шутила Катюха – шоколад на шоколаде, политый толстым слоем шоколада.
«Все люблю, – отстучала я в чат. – Сладости бывают вкусными и очень вкусными, других нет».
«Понял. Жду», – коротко ответил Конт.
Забавно. Похоже, патриций решил, что путь к моему сердцу лежит через желудок. И подозрительно молчал о Франко и бизнесе. Если будет тянуть время, дожидаясь, пока я начну ему доверять, то я растолстею раньше, чем мы приступим к делу. Ну, или не было в его поступках двойного дна. Просто подкармливал голодную студентку, раз самому в универе пришлось тяжко.
В приемную ТФКБ я добралась строго через двадцать минут и застала Лилю с телефоном в руках.
– Да, вы можете направить документ на согласование повторно, ничего страшного в этом нет, – вежливо объясняла кому-то офис-менеджер.
– После того, как внесете изменения, снова нажимайте на кнопочку Окей. Нет, справа внизу, большая такая, видите? Прекрасно. Да, все получилось, вижу вас в списке. Не за что, будут вопросы, обращайтесь.
Улыбнувшись напоследок так широко, будто её видели, Лиля положила трубку и подняла на меня глаза.
– Наташа, привет! Как сдала?
Опа! А я не говорила в отделе, что мне нужно на экзамен. Эльдар рассказал? Или Конт сам посадил Лилю в приемную? Еще ведь с начальником объясняться. Только не на голодный желудок, пожалуйста.
– Пять, – радостно призналась я Лиле и стянула через голову шерстяную кофту. – Что-нибудь случилось без меня? Звонки, документы?
– Нет, все тихо. Подожди, из своей учетки выйду, загрузишься.
Лиля отвечала, не отвлекаясь от монитора, а я решила сходить в архив за очередной коробкой кредитных договоров на сканирование. Хоть рассортирую их, пока жду, когда освободится компьютер. Вооружилась пропуском, но и трех шагов по коридору не сделала.
Со стороны оперзала в белом платье и красной шляпке шла такая красавица, что даже я ахнула. Платиновая блондинка с огромными, как у олененка Бэмби глазами. Стройные ноги, осиная талия и подозрительно пышная для такой комплекции грудь. Типаж профессиональной топ-модели. Не хватало только красной ковровой дорожки и вспышек фотокамер. Вип-клиент? Или скорее любовница вип-клиента.
– Девушки, я к Конту Сергею Геннадьевичу, – не здороваясь, начала блондинка. – Он у себя?
– Да, – вперед меня ответила Лиля, – как вас представить?
– Представьте меня на пляже в Майями, – плоско пошутила топ-модель, – а Сергею скажите, что приехала Мария Изабелла. Он поймет.
Красота блондинки для меня сразу померкла. Кошка драная, что ей нужно от патриция?
«Вот бы замуж, – размечтался Индис, – тогда ты сразу успокоишься».
«Он сказал, что не хочет жениться. Что-то другое. Неужели эта дама и есть друг Франко? Нет, патриций говорил о нем в мужском роде. И табаком с вишневым привкусом от Марии не пахло. Парфюмом. Уж не знаю, дорогим или не очень.
Лиля набрала Конта по внутреннему телефону и, выслушав ответ, пригласила топ-модель в кабинет. Благодарить Мария не стала. Гордо подняла голову, поправила кудри, выбившиеся из-под шляпки, и прошла, как по подиуму, к двери. Туфли у неё красивые. Черные шпильки с красной, как её помада подошвой. Знаменитые лабутены? Скорее всего. Сомневаюсь, что такая леди обула бы китайскую подделку.
«Индис, – взмолилась я, – расскажи, о чем они говорят?»
«Ты же в архив собиралась», – хмуро ответил дух.
«Да, но оттуда ты их не услышишь. Вдруг это важно?»
«Бабские сплетни. Что в них важного?»
«Ты обещал не упираться, – напомнила я Индису, – ничего сугубо личного они обсуждать не будут. Не то место и не то время. Пожалуйста. Мария явно хорошая знакомая Конта, раз он должен её вспомнить без отчества и фамилии. Вдруг любовница? Тогда я точно перестану о нем думать в романтичном ключе».
«Ладно», – сдался дух и сменил тембр голоса, пародируя то гостью, то патриция:
– Здравствуй, Сергей, а ты не меняешься, разве что средиземноморский загар исчез. И половина обходительности. Мог бы и сам встретить в аэропорту, а не заказывать такси.
Фифа губки надула и каблучками к нему цок—цок. Глазищами так и стреляет, так и стреляет. Жаль, не убила. А он руки на груди сложил и строго ей так:
– Тебя отец прислал? Проконтролировать решил, как я теряю половину бизнеса?
– Не самую лучшую половину. И почему сразу теряешь? Деньги останутся в семье. Очень удачно все получилось. Не сердись, каро мио. Ки виве нель пассато, муоре дисперато.
По—итальянски ему мурлыкает, как кошка. И ручонками под пиджак шасть! И ну его гладить. А Конт твой стоит, как статуя, типа весь безразличный. Куда там. Блондинка уже прильнула и в шею его целует. Диваны в кабинете мягкие, сейчас как упадут на них.
– Наташа, – позвала Лиля, тронув за плечо, – тебе плохо? Голова кружится?
Я очнулась посреди приемной с карточкой-пропуском в руках, а офис-менеджер испуганно заглядывала мне в глаза.
В шею, значит? Прильнула? А до штанов уже добралась?
– Нет, все в порядке, – с трудом выдавила из себя, – просто задумалась. Ты выгрузилась?
– Да, – кивнула Лиля, но осматривать меня с внимательностью психиатра не перестала. – На экзамене переволновалась? Так бывает, надо чаю крепкого выпить. У тебя есть или принести?
Пока я буду чай обсуждать, Мария там патриция разденет. Как-то мне расхотелось знать, что будет дальше. Но и к милой беседе с коллегой настроение не располагало.
– Спасибо, Лиля, я лучше кофе выпью, у меня есть растворимый три в одном.
– Это не кофе, – снисходительно улыбнулась она. – Но, как хочешь. Звони, если что, я у себя.
– Спасибо, еще раз.
У меня лицо перекосило от попытки изобразить улыбку. Надеюсь, Лиля не приняла на свой счет и не обиделась. Как только она ушла в кабинет АХО, я села в кресло и подвинула к себе кредитные договоры.
Какое мне дело до того, с кем спит Конт? Я ему не жена, не девушка и даже не подруга. Посторонняя. Деловой партнер и то с натяжкой. Почему же так обидно? Будто мы были вместе и он изменил. Невыносимо даже представить его с другой. Как обнимает за талию, скользит руками по бедрам и задирает платье. А там чулки и узкая полоска белья, которую легко снять.
«Не могу, – жалуюсь Индису, – зачем она приехала? Так хорошо все было».
«Жена она ему бывшая. Забыла фотографию из интернета? Миссис Конт собственной персоной»
«Уже нет, – поправила я, – наверняка после развода вернула девичью фамилию».
Дух задорно хихикнул, и мне стало неуютно и любопытно.
«Решила оставить прежнюю? Девичья – ужасна? Она Пупкина или Мордатая?»
«О, все гораздо интереснее, – загадочно протянул дух. – Пока ты психовала, патриций Марию Изабеллу отшил. Так и сказал ей – у меня, мол, не стоит… твое фото на заставке рабочего стола и вообще, кто старое помянет, тому глаз вон. Она знатно дело обиделась, фыркнула на него рассерженной кошкой, и дальше такое было».
Индис заговорил грубым басом, ничуть не похожим на голос патриция, но я догадалась, что реплика от него.
– Я заранее знал, что твой брак фиктивный, но это не значит, что я буду спать с собственной мачехой. Даже не надейся.
Она к нему снова руки протянула и губы уточкой сделала, но твой Конт назад шарахнулся и пальцем ей пригрозил. Строго так, что вообще.
– Хватит мне разборок с отцом. Пусть сам приглядывается, кого в жены взял, мне наплевать.
«Ты поняла, да? – радостно заголосил дух. – Она его мачеха! Развелась с сыночком и вышла замуж за папашу. Сменила одного спонсора на другого постарше и побогаче. Вуаля и опять миссис Конт. Феноменальный финт ушами. Куда не плюнь одна выгода и удобства. Из виллы на Рублевке съезжать не нужно, машину бывшему мужу можно не возвращать. И карточки банковские никто не закроет. Гениально!»
Я от шока ничего не видела перед собой. Кто-то принес бумаги, что-то сказал, а я молча положила их в папку на подпись. Возражений не услышала, значит, не ошиблась.
Хороша мачеха. В голове не укладывалось, какая ловкая и продуманная. А еще меньше я понимала, что чувствовал Конт. Как ему теперь её называть? Мама?
«И лучше по имени-отчеству, – хохотал Индис, – а то поставит в угол, где вай-фай не ловит и в кино сходить не разрешит».
Еще и ремнем выпорет, но тут я насильно заставила фантазию остановиться. Порка взрослого мужчины уже из другой оперы. И явно не про Сергея Геннадьевича.
«Что еще?» – обреченно спросила я, мысленно готовясь к новым откровениям.
«Да все пока. Обсуждают, где она будет жить. Конт отправляет её в отель, а Мария возмущается, почему он не снял ей квартиру в центре города. Не хочет она в один отель с немытыми работягами и провинциалами. Шансон там по ночам играет и пьяные вопли спать мешают».
Не знаю, права она или нет, я в гостиницах ни разу не была. Меня сразу в общагу поселили, как приехала поступать. Помню, долго документы оформляла и переживала, что останусь на вокзале ночевать. В хостел мне родители запретили даже нос совать, а в приличных отелях самый простой номер за сутки стоил больше половины моей стипендии. А ведь в банках гостиницы для руководства секретари заказывают. Сейчас Конт озадачит меня и куда я побегу за помощью? К Лиле?
Мария Изабелла выскочила из кабинета, как ошпаренная, сверкая глазами на всю приемную. Но справилась с собой, и дверь закрыла аккуратно.
– До свидания, – вежливо сказала я в удаляющуюся спину, и в этот момент телефон пискнул уведомлением из чата.
«Наталья Игоревна, вы уже в банке?»
Ага. Кофе остывает? Поручения появились? Или стресс от общения с мачехой хочется на кого-нибудь слить?
«Да. Сижу в приемной, – отстучала я. – Зайти?»
Вместо ответа Конт открыл дверь и замер на пороге.
Даже если бы не знала, кто его так взбесил, все равно бы испугалась. Темные глаза патриция лихорадочно блестели, на щеках буграми ходили желваки. Он глотал злость и чудом не подавился. Только выше задрал подбородок. Упрямый, несгибаемый, стойкий.
– Прошу вас, – ровно сказал банкир и шагнул в сторону, пропуская меня в кабинет.
«Главное не ляпни ничего про Марию Изабеллу», – напомнил Индис, но я и так прикусила язык. Конта сейчас только тронь, взорвется. А я пирожных хотела поесть, весело поболтать мечтала. Куда там. Сидеть буду, как на экзамене, и бояться рот открыть. Чтоб у лабутенов блондинки каблук сломался! Ведьма.
На журнальном столике остывал кофе в чашках, и таяли на летнем солнце политые шоколадом эклеры. В кабинете зама по юр. лицам витал аромат ромовой пропитки. У меня рот слюной наполнился, но бросаться к сладостям с порога было неприлично. Тем более Конт не спешил угощать. Уставился в окно и спросил, не оборачиваясь:
– Сложный попался билет?
С безопасной темы начал. Решил обойти подводные камни в продаже бизнеса. Сдавалось мне, что раздел имущества после развода был дважды не в пользу Конта. Мало того, что многое уходило жене, так еще и через неё доставалось отцу. Человеку, который увел женщину у собственного сына. Не верила я, что молодой Конт женился по расчету. Любил он Марию. Может быть не так, как принц в сказках про Золушку, Белоснежку и Спящую красавицу, но любил.
Мы привыкли считать мужчин чурбанами бесчувственными. Особенно таких скрытных и молчаливых, как Конт. Тем более, таких как он. Члену правления банка по статусу было не положено обижаться, жаловаться и распускать сопли. Пусть так. Но рана, даже очень хорошо спрятанная, все равно болит. Мне не нужен Индис, чтобы увидеть, с какой мукой патриций смотрел на солнечный день. Будто природа издевалась над его горем: «Плохо тебе? Да? А всем остальным хорошо. Им наплевать на тебя, они смеются и радуются».
– Ерундовый билет, – в полусне пробормотала я, – легче легкого. Спасибо вам, Сергей Геннадьевич, что отпустили на экзамен.
– Не за что, – ответил он, и в кабинете повисла одна из тех тяжелых и неприятных пауз, которые в художественных фильмах всегда хотелось промотать вперед. Не клеился разговор у патриция, не получалось уйти с головой в работу, чтобы забыть о Марии. Вроде взрослый мальчик, а не понимал, что без толку все. Чем меньше тратишь времени на личную жизнь, тем больше там проблем. И тем чаще от них приходится прятаться в работу или учебу. Замкнутый круг. И выходить из него я тоже не умела. Конт переживал развод, а у меня даже отношений не было ни разу. Пара поцелуев на дискотеках и проводы до подъезда – не в счет. Так и подглядывала за другими через стены кабинетов.
– Вы поговорить хотели? – не выдержала я. – О Франко, правда? Чем мне вам помочь?
Лишь бы не принял моё согласие за жалость. Не должен. Он ведь не знает, что я в курсе выкрутасов Марии Изабеллы. Вот о чем сейчас думал? Явно не обо мне, раз дернулся и сложенные на груди руки расцепил.
– Вы готовы? Я не давлю, но если решились, то приступать нужно сегодня. Времени мало.
Он снова обжег взглядом, но теперь в нем мелькнуло нечто, похожее на восхищение. Однако я истрактовала эмоцию по-своему. Да, я – бесстрашная дура, забывшая об осторожности. И лучше мне как можно быстрее вляпаться в эту историю по самые уши, а то передумаю или Индис вразумит.
– Готова, – вздохнула я, – но учтите, что я не Дэвид Копперфильд и не граф Калиостро, умею мало. Да и то, что могу, еще нужно придумать, как использовать.
– Например? – с любопытством прищурился патриций. – Про поиск документов и платков я уже понял. Что еще?
«Молчи про меня, – взмолился Индис, – вали все на экстрасенсорные способности, как в телешоу. К ним уже привыкли, а за голоса в голове до сих пор сажают в дурку!»
Перепугался дух, но успокоить его нечем. Я пока не решила, насколько хочу быть откровенной с Контом.
– Зависит от того, чего вы хотите добиться, – уклончиво ответила я.
Патриций открыл рот, чтобы ответить, а потом вспомнил о кофе и пирожных.
– Садитесь, Наталья Игоревна, разговор долгий.
Я устроилась на диване и пока думала, с какого бока кусать шоколадный эклер, Сергей Геннадьевич коротко обрисовывал ситуацию. В те года, когда он получил диплом и устроил заплыв в море с хищными акулами бизнеса, случилось юному Конту прикупить на занятые у отца деньги маленькую линию по производству йогуртов. А потом с наглостью финансового воротилы втюхать товар на реализацию в крупную торговую сеть. Йогурт с добавлением шоколада горожанам понравился и уже через несколько месяцев будущий банкир получил первый кредит и расширил производство. Творожные сырки, десерты, кефир, сметана, варенец, ряженка. Рекламное агентство придумало веселого тигренка, и родилась популярная торговая марка.
– Подождите, – невежливо перебила я, – «Полосатик» принадлежит вам?
– Да, – улыбнулся патриций, – и он до сих пор держит лидирующее место на рынке рядом с федеральными гигантами. В Италии Франко тоже занимается молочными продуктами и давно хотел зайти на российский рынок, так что я предложил ему начать с нашего города. Кроме производства у меня сеть фирменных магазинов и складские помещения, которые я умудряюсь сдавать в аренду. О них и пойдет речь.
Конт отхлебнул из чашки остывший кофе и потянулся за пирожным. А ведь предложил их мне максимум сорок минут назад. Не знаю, где он достал эклеры, но такое ощущение, что специально для него вынули из печки пять минут назад.
«Да заранее он их купил, – влез в мысли Индис, – а тебе типо выбор дал. Вздумай ты заказать что-то другое, мягко бы перевел на эклеры и все. Стандартный прием. Держи ухо востро. Не забывай, с кем разговариваешь».
Да уж, вовремя напомнил, я чуть кремом не поперхнулась и схватила салфетку, чтобы прикрыть кашель.
– Вас что-то удивляет, Наталья Игоревна?
– Нет, все хорошо, – мило улыбаясь, соврала я.
– Тогда я продолжу. Сделка давно оговорена. Наши с Франко юристы все проверили, но он вдруг заявил, что стоимость складских помещений завышена. Бенэ, сказал я. Хорошо. Давай я закажу новую оценку. Нет. Франко захотел прилететь и посмотреть все на месте. Посмотрел. Все равно много. Напутали что-то оценщики. А у меня хорошие оценщики. Много лет сотрудничаем, нареканий не было. Но Франко захотел других. Бенэ. Вчера вечером специалист приехал и все сфотографировал, а уже сегодня утром Франко прислал мне копию заключения, где стоимость помещений в полтора раза ниже.
«Кто бы сомневался, – фыркнул дух. – Хитрый итальяшка решил опустить твоего Конта на деньги. Топорно, кстати, сработал. От крупного бизнесмена я такого не ожидал».
Я тоже, но свое мнение оставила при себе. Патриций взял паузу на то, чтобы съесть эклер, а потом коснулся губ салфеткой и снова заговорил.
