Читать книгу: «Мой личный джинн», страница 16
– Так же, как перерезала горло моей матери?!
Лицо Самирам помрачнело. Пальцы крепче сдавили горло полукровки.
– Презренная девка, вставшая у меня на пути, получила по заслугам! Омид тысячу раз пожалеет, что предпочел меня смертной! Он ощутит всю боль предательства, когда я уничтожу его единственного наследника, то есть тебя!
– Мне искренне жаль тебя.
– Напрасно! – рука с кинжалом взлетела вверх.
– Самирам!!! – раздалось в ночном воздухе. Крик сопровождал отдаленный раскат грома. Гроза приближалась.
Рука с клинком дрогнула. Время на мгновение застыло. Волны уняли возмущенный рокот. Саламандры резко отпрянули от оставшейся в живых троицы Стражей. А сердце Джинна забилось с невероятной быстротой.
То, что мощь джиннов уменьшается при произношении истинного имени, знают немногие: Стражи и Хранитель. Имя должно прозвучать громко в устах смертного, чтобы чародей услышал его.
Стражи, находясь в отдалении от волшебницы, могли горланить имя Самирам сколько душе угодно, но их попытки были обречены. Ветер уносил слова в другую сторону, а Саламандры не позволяли воинам приближаться к госпоже ни на йоту.
Преимущество быть полукровкой заключалось в том, что называй, не называй имя полуволшебника, способностей у него не убавится и не прибавится. Видимо боги решили, что у получеловека и так достаточно изъянов, и не стали заморачиваться по поводу шкалы сил. А вот с полноценными магами, дело обстояло иначе.
Самирам, услышав собственное имя из уст девчонки, которую она считала мертвой, почувствовала, как магия в ее теле ослабевает. Чертов маленький Хранитель успел разболтать содержание лунного манускрипта! Он поплатится за это вместе с подружкой…
Мимолетное замешательство чародейки оказало медвежью услугу. Хватка Самирам ослабла, и Джинн тут же воспользовался этим. Он проворно схватил волшебницу за руки и повалил наземь. Джинн всей массой тела придавил врага, крепко прижимая кисти к песку и не позволяя Самирам использовать магию. Чародейка корчилась и извивалась, но скинуть с себя Джинна ей не удалось.
– Такого ты не ожидала, повелительница Амала? – глаза джинна победоносно сверкнули.
– Ты и твоя девчонка еще не раз проклянете тот день, когда…
– Хватит, Самирам!!! – резко перебил чародейку Джинн. – Ты проиграла, признай это!!!
Самирам внезапно изменилась в лице. Вначале на ее губах промелькнула злорадная ухмылка, а затем, она громко расхохоталась.
– Ты глупец!!! Как и людишки, которых ты защищаешь! Те, у кого был шанс вернуть меня в кинжал, почти все мертвы!!!
Джинн стремительно метнул взор в сторону Стражей. Он увидел одинокую фигуру, окруженную Саламандрами. Бедолага все еще размахивал мечом, но победить огненных демонов, убивших его товарищей, у него не было шанса.
Рашида и Эмили, стоящие в двух шагах от волшебников, застыли истуканами. Слова Самирам вселили в их сердца неподдельный ужас. Чародейка выиграла битву, а может быть и войну.
Обри Кирстон обладала всеми качествами, присущими опытному бойцу. Она была бесстрашна, целеустремленна, вынослива и терпелива, но самое главное – ей было ведомо чувство справедливости. Женщина никогда не влезала в конфликты противоборствующих сторон, стремясь дождаться апогея, чтобы поставить финальную точку своим появлением на арене. Но! Когда злодеи вели бесчестную игру, твердо приближаясь к победе, а подкрепление запаздывало, Обри не могла оставаться не у дел!
В данное мгновение она рисковала не только карьерой, но собственной жизнью, когда помчалась на помощь незнакомцу, окруженному огненными ящерицами. Надежно спрятав фотоаппарат и прибор ночного видения в кустах рядом с особняком, она схватила глок и побежала. Сейчас бы она отдала все, чтобы вместо табельного оружия у нее оказался водяной пистолет. Обри хорошо помнила, что произошло с великанами и птицей, когда они оказались в океане.
– Эй, огненные вараны!!! – напрягая легкие, закричал агент ЦРУ, подбегая к обугленным останкам одного из воинов. Бедолаге не повезло, как и еще троим, чьи тела были раскиданы по пляжу.
Твари не обратили внимания на чернокожую женщину; яростно шипя, они продолжали сжимать кольцо вокруг незнакомца с мечом. И даже, когда Обри выпустила целую обойму в одну из ящериц, та лишь раздраженно махнула хвостом. Кирстон оглядела песок, в поисках чего-нибудь тяжелого. Бросать глок в тварь было глупо. Увидев сияющий клинок рядом с мертвецом, женщина, не раздумывая, схватила его обеими руками, чувствуя, как рукоять обжигает ладони.
Пять пар горящих глаз синхронно повернулись в ее сторону.
– Бросай, свой долбанный меч! – прокричала она незнакомцу. – Я уведу их!!!
Страж на мгновение замялся, но все же выпустил оружие из рук. А Обри не дожидаясь, пока Саламандры кинутся на нее, помчалась к океану. Агент решила провернуть тот же трюк, что и Джинн ранее: заманить раскаленных ящериц в воду.
Новый игрок на шахматном поле не вписывался в планы Самирам. Внезапно появившаяся незнакомка играла не на стороне волшебницы. Эта чумазая девица не только спасла последнего стража, но и намеревалась уничтожить любимых зверюшек. Ярость обуяла Самирам и в тоже время придала сил. Взревев, подобно ифритам, чародейка вырвала руки из плена и с силой скинула Джинна с себя.
Самирам испытывала особую неприязнь к левитации. Она старалась минимизировать применение этой способности в повседневной жизни, предпочитая чувствовать под ногами твердую почву. Вот только в некоторых ситуациях приходилось жертвовать принципами. Сейчас как раз был такой момент!
Волшебница взмыла в воздух, борясь с тошнотой и головокружением. Пребывая в безопасности, она вновь могла применить магию. Что она, собственно говоря, и сделала, неуверенно щелкнув дрожащими пальцами.
Саламандры неслись по пляжу, подобно адским гончим. Меч в руках женщины, так резво бежавшей к бурлящей бездне, был для монстров путеводной звездой. Такова была воля госпожи. Уничтожить всех обладателей магического оружия! Особым умом Саламандры не отличались, как впрочем ифриты и Рух, поэтому бежали во весь опор за добычей, торопливо перебирая короткими лапками.
Обри чувствовала, как ее спину обдало жаром. Она была превосходным бегуном и, несмотря на свой возраст, нередко участвовала в благотворительных марафонах. Сейчас женщина уповала на то, что ее спортивная подготовка окажется полезной в столь непредсказуемой ситуации.
Но неожиданно Саламандры потеряли к агенту ЦРУ всякий интерес. Они, сделав крутой вираж, сменили направление в сторону волшебницы, парящей в воздухе.
– Эй, недоделанные крокодилы, куда вы собрались?! – Обри попыталась вновь обратить на себя внимание, однако ящерицы напрочь забыли о женщине, следуя немому зову. – Вот черт! – выругалась Обри, раздосадованная тем, что ей не удалось избавиться от монстров.
Незнакомец в потрепанной джеллабе поднял свой клинок и, ковыляя, пошел ей на встречу, что-то крича и жестикулируя. Ветер предательски уносил слова, не позволяя агенту уловить посыл. Обри еще раз выругалась в сердцах. Придется идти до конца!
Освобождение Самирам – дурная перспектива. Особенно в купе с небольшим табуном пламенных монстров.
– Твое слово, Эмили, – прошептал фотограф, дергая девушку за рукав.
– Рашид прав, – поддержал парня Джинн, поглядывая то на заливающуюся злорадным смехом волшебницу, то на Саламандр, устремившихся прямо на троицу. – Настал черед для последнего желания, Эмили Хэйвуд!
Маленькая женщина, продрогшая от холода, уже знала, что ответить. Ариф Гафури, Юшен Линг, Страж и Рашид, возможно, возненавидят ее за это. Но чтобы победить джинна, нужен был другой джинн и никак иначе!
– Я желаю, чтобы ты, Джинн, обрел свободу, навечно избавившись от проклятья! – торопливо пробормотала она.
– Твое желание будет исполнено, моя… – произнес Джинн и тут же осекся. До него дошел смысл сказанного.
– Что?! – в один голос воскликнули волшебник и Рашид.
Эмили опустила глаза. Ее душили слезы, но она старалась говорить ровно.
– Ты свободен. Выбор за тобой, Джинн: спасти человечество от соплеменников или присоединиться к народу Амала.
Самирам вновь сжимала в руках кинжал. Она собралась было нанести удар со спины и проткнуть сердце джинна, как оторопело застыла в воздухе. Полукровка неожиданно притянул к себе девчонку и поцеловал.
– Да ты издеваешься! – брезгливо поморщилась она, глядя на сцену из голливудских мелодрам.
Рашид вовсе потерял дар речи, но когда он вновь приобрел голос, джинн уже отстранился от бывшей госпожи.
– Я выбираю тебя,Эмили Хэйвуд – улыбнувшись, произнес он.
Волшебник закрыл глаза, сжал челюсть, вены на его висках вздулись, а пальцы стали рисовать в воздухе замысловатые символы.
Самирам, сбросив с себя оцепенение, с яростным воплем кинулась на полукровку, решив, что с Эмили и Рашидом разберутся Саламандры.
Шаровая молния, созданная Джинном, с треском врезалась в руку чародейки, расколов рукоять клинка, а саму Самирам отбросив на холодный песок.
Пока враг пребывал в недоумении, Джинн подхватил Эмили и, взвалив ее на плечо, кинулся бежать в сторону особняка Барретта.
– Рашид за мной, быстро!!! – кинул он фотографу. Тот без промедления ринулся по следам чародея, стараясь не оглядываться назад. Саламандры уже были близко.
Джинны бессмертны. Но они уязвимы и могут пребывать какое-то время в недееспособном состоянии, особенно, если им отрубить руки, пронзить сердце или лишить головы. Можно даже расчленить волшебника, затем сжечь и развеять пепел по ветру. Однако через некоторое время джинн все равно воскреснет, приняв былую форму.
Жители Амала способны чувствовать боль, и это их дико раздражает. Они на дух не переносят дискомфорт.
В данную секунду неприятное ощущение испытывала Самирам. Ожог от снаряда, запущенного Джинном, нестерпимо зудел, а по телу разлились режущие плоть спазмы. Она попыталась подняться, но тело не слушалось ее.
«Что он сделал со мной?!» – отчаянье прошуршало змейкой в затуманенном разуме волшебницы.
Самирам подавила зевок, с недоумением созерцая, как Саламандры проковыляли мимо нее, пытаясь настигнуть беглецов. Огненные демоны двигались заторможенно. Казалось, им осточертело вести борьбу со смертными, носиться по пляжу, и испускать адское пламя из ноздрей. Чешуя рептилий местами потемнела, покрылась угольной коркой и стала испускать черный дым вместо языков пламени.
Чародейка вновь попыталась привстать, но ее рука хрустнула. Боль стрелой пронзила предплечье. Самирам с трудом опустила глаза. Ее прекрасная кисть! От нее остались лишь кости, обтянутые кожей!
– Будь ты проклят!!! – успела прохрипеть волшебница, перед тем, как ее иссохшее тело забилось в предсмертных конвульсиях.
От былой красоты и форм Самирам ничего не осталось. Ее жизненную энергию и магию жадно высасывал цветок, что пульсировал в расколотой рукояти кинжала.
Жажда белоснежного бутона была неутолима. Он столько тысячелетий пробыл в осколке хрусталя. Сейчас цветок с жадностью высасывал из волшебницы жизненные соки. Чародейка недооценила полукровку, который нанес сокрушительный удар. Джинн знал, он не сможет навсегда уничтожить волшебницу, но он все же предпринял попытку ликвидировать ее на время, дабы последний Страж получил шанс упрятать бестию в кинжал. Самирам, томящийся в хрустале подсказал ему решение.
Саламандры были почти у цели, когда магия волшебницы покинула их. Пятеро огненных ящеров окаменели подобно соляным столпам, в один из которых превратилась жена Лота, оглянувшись на разрушающийся павший город.
– Что происходит?! – воскликнул Рашид, когда троица достигла кустарников койотника, окружающих старый особняк.
Джин опустил на землю Эмили, которая к его удивлению, молчала всю дорогу и не пыталась вырваться.
– Самирам временно умертвил Самирам! – стараясь отдышаться, промолвил Джинн.
– Не понимаю, – покачала головой Мисс Хэйвуд.
– И я тоже, – поддержал ее Рашид.
– Я расколол рукоять кинжала Самирам. В хрустале находился магический цветок. Такой своеобразный энергетический вампир из мира редких растений. Заполучив свободу, он утолил многовековую жажду жизненной силой своей хозяйки, обратив ее в прах. Когда Самирам воскреснет, то Стражи уже упекут ее в темницу.
– Ты про тех двоих? – Рашид указывал на мужчину в лохмотьях и чернокожую женщину с мечом, направляющихся к месту, где только что испустила дух чародейка.
– Именно, – кивнул Джинн.
– Значит, цветок не причинит им зла? Ведь в отличие от волшебников, как мне помнится, Стражи – смертны! – голос Эмили звучал обеспокоенно.
– Сожри меня, дэв! – раздосадованно воскликнул Джинн в унисон с полицейскими сиренами.
– Копы? – удивленно вскинула брови Эмили.
– Вы разбирайтесь со служителями закона, которых явно заинтересуют те двое, что находятся в доме, – торопливо проговорил Джин, подразумевая Грегори и Эдмонда. – А я попытаюсь помочь Стражам.
– Они могут тебя засунуть обратно в кувшин! – запротестовала Эмили, хватая волшебника за локоть.
Джин печально улыбнулся. Такой исход был наиболее вероятным, но… Встреча со странной девушкой и несколько минут на свободе стоили миллиона лет заточения.
– Я вернусь. Обязательно вернусь к тебе, Эмили Хэйвуд, свет моих очей, – тихо сказал он, осторожно разжимая пальцы девушки.
Эмили знала, что Джинн лжет, но не могла удерживать его. Одолеть джинна может лишь другой джинн! Спасти стражей и все человечество под силу лишь чаду Амала, восставшему против своего народа.
Чародей нежно поцеловал девушку в лоб, кивнул Рашиду и исчез, оставив после себя в воздухе лишь искрящиеся голубые былинки.
Фил Симмонс был оптимистичным человеком, который стойко принимал все превратности судьбы. В то же время он считал себя и достаточно интересной персоной, правда, окружающие люди, думали иначе, находя пухлого очкарика редкостной и скучной занудой. Узнай его коллеги из Нью-Йорка, что пришлось пережить простому бухгалтеру за последнюю неделю, они бы окунулись с головой в депрессию.
Сидя в автомобиле, припаркованном на обочине, Фил предался мечтаниям, как он будет вести долгие беседы за кружкой пива, рассказывая чопорным приятелям о своих приключениях. От сладких мыслей его оторвали мигающие огни полицейских машин.
Клайд Баррет, насколько позволяло его тучное телосложение, попытался вжаться в кресло, опустив голову. Он не желал попасть на глаза стражам правопорядка.
– Мне конец, – тихо прошептал.
– Полиция? – удивился Фил. Он точно помнил, что хотел позвонить в 911, но как назло, ни у кого не оказалось телефона. Свой он оставил в квартире Деборы, Клайд впопыхах забыл мобильный в кабинете.
– Полиция! – облегченно выдохнул Барретт, когда патрульные автомобили проехали мимо них.
Но его радость была недолгой. Копы развернулись и поехали обратно, прямиком к дому на пляже.
– Мне конец! – вновь заключил Барретт, протирая испарину мокрым носовым платком.
Приблизившись к дому, Эмили и Рашид уже отчётливо слышали вой сирен. Они на скорую руку обговорили, что можно рассказать полицейским, а что не стоит предавать огласке. Похищение Рашида и Фила не должно остаться безнаказанным. А вот об истории джиннов следовало умолчать. К счастью, Эмили и Рашид работали в сфере журналистики и знали кучу уловок, способных избавить их от лишней головной боли.
На пороге дома парочку уже ждали. Нет, это были не полицейские, ведущие в наручниках злодеев. Стражи закона только припарковались у обочины. В дверном проеме, крепко сжимая шею Дебору, стоял Грегори с пистолетом в руках. И в эту минуту смертоносное дуло было направлено в висок блондинки. Оружие, выроненное Эдмондом, пришлось весьма кстати.
– Сюрприз! – гнусным голосом проворковал он.
Один из самых известных журналистов Соединенных Штатов Америки походил на безумца, сбежавшего из специализированного заведения, затем пустившегося в бродяжничество. Костюм испачкан, волосы взъерошены, покрасневшие глаза отдавали нездоровым блеском, а на лбу красовалась обширная гематома, оставленная Эмили.
– Мне очень жаль, – прошептала Дебора, глотая слезы.
Мисс Симмонс решила вернуться в дом по одной причине – телефон. Она хотела вызвать помощь. Девушке пришлось обыскать весь особняк, но ни стационарного аппарата, ни сотового она не нашла. Оставался один вариант: двое мужчин в гостиной. Пересилив страх, Деборе удалось достать телефон из внутреннего кармана пиджака репортера. Она даже подумывала тут же набрать номер, но жуткий крик и громкий лязг за стенами хибары Барретта заставили ее броситься к окну.
Дебора видела, как огромная огненная птица кружила над прибрежной линией, а затем нырнула в океан. Она похолодела от ужаса, когда Самирам пыталась прикончить Джинна. Мисс Симмонс успела перевести взгляд на маленькие фигурки Эмили и Рашида, когда почувствовала, как к ее голове что-то приставили.
Обозленный на весь мир, чувствуя себя вымазанным в помоях, Грегори Тейлор очнулся с твердой мыслью не только отомстить обидчикам, но и забрать то, что он так сильно желал – Джинна. Ему было плевать: будет это Лейла или голубоглазый выскочка! Он должен заполучить волшебника!
Увидев Дебору, застывшую у окна с телефоном в руке, репортер с трудом унял порыв торжества. Он спешно окинул взглядом пол, вспомнив о пистолете Харланда. Удача улыбнулась ему! И Грегори не желая упускать свой шанс тут же схватился за оружие.
– Отпусти ее! – Эмили готова была разорвать мерзавца на части, но Рашид успел остановить подругу до того, как она кинется на Тейлора. Он крепко сжал ее запястье.
– Если я это сделаю то, что получу взамен? – издевательски вопросил Грегори.
– Что тебе надо от нас? – Рашид решил потянуть время, пока полицейские не окажутся рядом.
– От тебя ничего. А вот у Эмили кое-что есть! Где твоя сенсация?! Отдай ее мне!!! – взревел Тейлор, надавив дулом на висок Деборы. Блондинка всхлипнула.
– Сэр, опустите оружие!
Двое прибывших патрульных нацелили пистолеты на журналиста, но тот словно не видел и не слышал стражей закона. Он выжидающе глядел на Эмили.
– Мне нужен Джинн!!!
– Сэр, мы найдем вам джин, виски, водку! Все, что пожелаете! Только опустите оружие, – вновь попытался вести диалог один из копов.
– Алкоголь до добра не доводит! У него совершенно крыша съехала! – вмешался Рашид, не оборачиваясь к полицейским. – Этот человек несколько часов держал меня в заложниках.
– Сэр, мы запишем ваши показания немного позже, – тихо шепнул один из копов. – Вам лучше отойти в сторону, а мы сделаем свою работу!
Рашид кивнул, собираясь утянуть Эмили за спины копов, но девушка внезапно выдернула руку и бросилась на Тейлора.
Репортер тут же направил оружие на бывшую супругу и нажал курок.
– Эмили, нет!!! – крик Рашида заглушил раскат грома. Небеса вздрогнули и на Л.А. хлынули потоки воды.
Эпилог
Обри Кирстон сидела на стареньком диване в своей маленькой гостиной и пила обжигающий бразильский кофе. Долгожданные часы отдыха, который она заслужила.
На полных губах агента ЦРУ заиграла самодовольная улыбка. Обри справилась с задачей. Эдмонда задержали вместе с безумным репортером и редактором «Уикдэй Л.А.». Правда, оставались другие незаконченные дела.
Взгляд женщины упал на газету, лежащую на кофейном столике. На первой странице красовался калифорнийский пляж, на котором уродливыми силуэтами чернели Саламандры. Заголовок гласил: “Группа неизвестных скульпторов организовала неформальную экспозицию под открытым небом”.
Журналисты постарались. Фантазии сотрудников СМИ спасли Кирстон, которой не пришлось выворачиваться перед начальством. Обри вздохнула и сделала еще один глоток кофе. У Кирстон была причина не рассказывать о джиннах Центральному Разведывательному Управлению. Неделю назад мисс Кирстон следовала бы уставу: внушительный рапорт, неопровержимые доказательства, включающие в себя фото и видео. ЦРУ непременно бы заинтересовалось столь ценной находкой. США обрели бы безграничную мощь в лице волшебников!
Обри поставила чашку на стол и поднялась с дивана. Она подошла к массивной тумбе, опустилась на колени и выдвинула нижний ящик. Поддев дно, скрытое за кипой салфеток и кухонных полотенец, Обри приподняла лист фанеры и вытащила из-под него длинный предмет, обернутый в холщовую ткань.
Женщина провела рукой по груботканой материи. И выудила из самодельного футляра меч, ярко мерцающий, даже в тусклом свете энергосберегающих ламп гостиной.
Кто бы мог подумать, что Обри Кирстон, прожив полжизни, станет Стражем? Превратности судьбы или шутки богов? Женщина бережно прикоснулась к магической стали. Металл пульсировал. Он оживал рядом с Обри, ибо в ней текла кровь предков, которым было поручено оберегать этот мир от вероломных происков жителей Амала.
Обри еще раз провела пальцами по клинку и, торопливо обернув оружие тканью, спрятала сокровище обратно в ящик. Когда настанет час, мисс Кирстон возьмет оружие в руки. А до тех пор агенту придется вести двойную жизнь, трудясь на благо Соединенных Штатов Америки и хранить страшную тайну.
Обри вернулась на диван, вновь взглянув на газетный заголовок. Если бы только знали жители Лос-Анджелеса, от какой напасти их спасла кучка людей и один джинн!
Обри помнила, как голубоглазый чародей материализовался перед ней и другим Стражем, когда они почти достигли опасной зоны, где стремительно разлагались останки Самирам. Потрепанный саламандрами воин протянул джинну какой-то камень, похожий на кусок льда. Волшебнику удалось каким-то образом поместить цветок в минерал, а затем он рассыпался на миллионы искрящихся частиц, как песочный человек.
Позже, когда копы, прибывшие по зову агента, воспользовавшегося уцелевшей рацией, арестуют Харланда, Тейлора и Барретта, Обри придется несколько часов потратить на беседу со Стражем. Он расскажет ей о Самирам, которая оказалась вновь в плену кинжала. Поведает историю Амала. В подробностях опишет предназначение Стражей и Хранителя. И лишь на один вопрос Страж не сможет ответить: что стало с голубоглазым джинном?
Народ Амала бессмертен. И даже если судьба решила спалить дотла чародея, он восстанет из пепла, как Феникс. Вот только рассыпавшийся на частицы джинн был полукровкой…
Глаза Обри предательски защипало от слез. Она не была сентиментальной, но погибшего волшебника ей было жаль. Ни Стражу, ни Кирстон не удалось найти кувшин. Возможно, он испарился, когда джинн обрел свободу или же… Или же сгинул во тьму вместе со своим владельцем.
– Если ты жив, мы тебя найдем, – прошептала Обри, сделав очередной глоток кофе. Она поморщилась. Остывший напиток отдавал тленом.
Эдмонд Харланд, находясь в камере временного заключения, беспечно читал «Преступление и наказание». Арест его не беспокоил. Это – временно. А все, что было временно, не волновало британца. Преимущество разведчика заключается в том, что если тебя не раскрыли, то ты выйдешь сухим из воды при любом раскладе. У Харланда был козырь в рукаве, который он без промедлений предъявил своему начальству. Он грамотно использовал связи, не привлекая пристального внимания правоохранительных органов Л.А. В отличие от Обри Кирстон, Эдмонд верно служил Британской Короне. Все его темные делишки являлись всего лишь прикрытием. Харланду удалось получить доказательства существования джиннов, тем самым подтвердив догадки Ми-6.
– Будь ты проклята, Эмили! – гневный возглас нарушил тишину камеры.
Эдмонд перелистнул страницу, стараясь игнорировать возмущение репортера, с которым ему не посчастливилось разделить заключение.
Харланд не сомневался, что эгоистичный и высокомерный прихвостень избежит тюрьмы благодаря своим деньгам и пронырам-адвокатам, а вот психиатрической клиники – вряд ли. Безумные рассказы о джиннах и попытка убийства – прямой путь в бедлам!
Британец на мгновение призадумался. Если бы он вовремя не очнулся, сейчас бы Эмили Хэйвуд горела бы в местном крематории или покоилась на католическом кладбище Калвари. Эдмонду чудом удалось успеть схватить Тейлора за руку до того, как он успел выстрелить в безрассудную дамочку. Пуля взметнулась ввысь, а не прошила сердце Эмили.
– Ты заплатишь за все, Эмили Хэйвуд! – не унимался Грегори, измеряя шагами тесное помещение.
– Тебе стоит научиться сдерживать язык, – не выдержал британец, так и не узнав, Катерина Ивановна отбыла ли в мир иной или нет.
– Начитался русской классики и считаешь себя самым умным? – язвительно процедил Тейлор.
Харланд неторопливо отложил книгу и сухо произнес:
– Эти слова принадлежат не Федору Михайловичу Достоевскому, а Менандру, родившемуся в четвертом веке до нашей эры.
– Да мне плевать на мысли мертвых греческих комедиографов! – еще больше распалился Грегори, пытаясь излить ярость на громилу.
– Раз ты не понимаешь намеков, скажу прямо, – лицо британца приняло суровый вид. – Если ты сам не заткнешься, то рот тебе закрою я!
Тейлор побагровел от гнева, кипящего внутри, он жаждал дать отпор британцу, но Эдмонд сделал предупреждающий жест рукой и продолжил:
– Перед тем, как вновь заговоришь, трезво оцени свои шансы. Ты играешь с огнем, Грегори Тейлор! У нас с тобой разные весовые категории. Тебя меня не одолеть.
Репортер проворчал что-то себе под нос, решив не рисковать, и замолк.
Эдмонд удовлетворенно кивнул и вновь вернулся к чтению. Хорошо, что здесь не оказалось Клайда Барретта, а то еще и с ним пришлось бы возиться. Трусливый толстяк согласился на сделку, написав чистосердечное признание. Ну, почти чистосердечно! Он не соизволил упомянуть о волшебниках. Его осторожность имела смысл. Выглядеть безумцем в глазах общественности – дурная затея. Что же, страх Клайда лишь на руку Харланду. Чем меньше людей знают о джиннах, тем больше шансов отыскать Амал первыми.
Нефритовые волны, обагренные лучами заходящего солнца, беспечно накатывались на берег, оставляя после себя обломки раковин и тонкие паутинки водорослей. Оранжевый закат отразился в застеклённых небоскребах Лос-Анджелеса апельсиновой коркой, напоминая о скором приближении ночи.
Эмили Хэйвуд, укутавшись в шерстяной кардиган, стояла на пирсе Санта-Моники и наблюдала за линией горизонта, где пламенная сфера утонула до половины в водах Тихого океана.
– Вот и все, – печально произнесла она.
– Что именно? – Рашид, слегка прищурившись, стоял рядом и поеживался от холодного вечернего воздуха.
– История с джиннами подошла концу. Больше не будет ни электрических искр, ни огненных шаров, ни явления Стражей, ни тайны Хранителя.
Фотограф согласно кивнул.
– Вот только я не жалею, что избавился на время от участи Хранителя. Пусть дед занимается волшебниками до ста лет. Я хочу успеть насладиться спокойной жизнью.
– Хорошо, что Ариф пришел в себя, когда не стало Самирам. Жаль только, что злодейка утащила с собой и Джинна, – тон девушки окрасился в оттенок грусти.
– Мы этого не знаем.
Дед рассказал Рашиду о том, что волшебник пожертвовал собой ради Стражей. А затем исчез, испарился, превратился в микрочастицы электричества и пепла. Погиб ли он или просто сбежал, обретя свободу, об этом не знал ни Хранитель, ни Стражи. Арифу, Юшену и Фатиху и так пришлось приложить массу усилий, чтобы ликвидировать последствия активности Самирам. Они должны были убрать трупы погибших Стражей и разобраться с изваяниями мифических чудовищ, оставив на потом поиски Джинна. Эмили и Рашид решили проблему монстров, выдав их за преферанс таинственных скульпторов. Мисс Хэйвуд все же удалось написать сенсационную статью в «Уикдэй Л.А.».
– Когда-нибудь мы узнаем, что случилось с Джинном, а пока тебе стоит сосредоточиться на работе. Барретт отдал тебе первую полосу в знак примирения. Теперь ты полноценный журналист и можешь не бояться, что Тейлор снова попытается подкупить босса.
На губах мисс Хэйвуд заиграла печальная улыбка. Да, она получила то, что желала, но какой ценой!
– Тебе стоит прекратить грустить и заняться делом. Вчера мне птичка из ФБР пропела, что в Голливуде произошло убийство. Угадай, кто жертва? Ричард Фланаган-младший!
Мисс Хэйвуд удивленно вздернула брови, взглянув на друга.
– Его нашла горничная. Он лежал в луже крови с колом в груди. Ощущаешь аромат сенсации? – хитро поинтересовался Рашид.
– Вампиры?!
– Не знаю, но мы можем с тобой провести неофициальное расследование. Жизнь богачей, даже мертвых, всегда интересна публике.
– Ты прв, Рашид Гафури, нам стоит заняться работой. «Вампиры Города Ангелов»! Звучит весьма неплохо!
Рашид рассмеялся и приобнял девушку. Впереди их ждало новое приключение. А джинны? Джинны никуда не денутся ни от Стражей, ни от Хранителя.
