Читать книгу: «Хрясь и в суп», страница 4

Фабрика по производству битой посуды.

 Я все еще задаюсь вопросом «зачем? », но уже не задаю его никому, кроме себя. Все, что я услышал в ответ, «это сейчас модно». В большинстве случаев, после этих слов презрительно поджимались губы, задирался нос или приподнималась бровь. Словно, я полный дурак, и ничего в этой жизни не понимаю. К слову сказать, я себя именно так и чувствовал, поскольку действительно не понимал. И со временем перестал спрашивать. «У тебя хорошая зарплата! Что ты мучаешься? », – периодически слышал я от других. «Это же некрасиво, бесполезно, для чего это нужно? », – всегда отвечал я. Люди закатывали глаза, вздыхали, говорили, что я – зануда. Но мне не нравилось портить хрупкий фарфор. Эти удивительные расписанные вазы, маленькие белоснежные чашечки. По технологии, они обязательно должны были быть сначала целыми. Мне не нравилось, в конце концов, пить из разбитых кружек и есть из тарелок, с отколотыми краешками и с паутиной трещин по центру! Но никто не понимал, почему. «Это же сейчас модно! – удивлялись они. Дома я всегда требовал свою целую тарелку и кружку. Но когда приходили гости, жена была неумолима: «Они и так считают тебя странным, будешь есть из той же посуды, что и все! » Ей было стыдно, если кто-то находил мою безупречно целую кружку. «А разве твой муж не работает на этой крутой фабрике? », – задавала вопрос очередная подружка. «Работает, работает. Это ему напоминает старые времена. Ностальгия, знаешь ли», – или что-то подобное всегда находилось в запасе у моей жены. Но когда наш сын, подражая мне, затребовал целую тарелку, жена сказала, что с этих пор я буду есть либо на кухне, либо как все. Я выбрал кухню. И пережевывал пищу в одиночестве, в компании только собственных мыслей. «У тебя престижная работа! Не порти свою репутацию», – периодически возмущалась жена, пытаясь исправить мои убеждения, перестроить самого меня. Мое упорство казалось ей блажью.

На фабрике мы придумывали, как красиво разбить какую-нибудь тарелку, чтобы каждая была индивидуальна, потом отшлифовывали краешки, из соображений безопасности. Каждая тарелочка проверялась сканером, чтобы не было острых сколов, или мелких зазубрин. На посуде ставились красивые неброские витые штампики, для подтверждения ее подлинности. Но находились эксперты, которые утверждали, что могут на раз отличить подделку от произведенной на фабрике посуды. «Разбить легко, но как разбить, это уже другой вопрос», – так они рассуждали. Я был среди тех, кто «разрабатывал дизайн». Самая бесполезная работа, какую только можно найти, но за нее хорошо платили, она считалась престижной.

Этим утром было общее собрание. Начальство с огромным энтузиазмом и горящими от гордости глазами делало раскладку по прибыли, указывало наиболее популярные направления нашей битой посуды. Оказывается, горожане находят, испорченные на мой взгляд, вазы скучными. А вот граненые стаканы и тарелки с рисунком – очень любопытными. Затем руководители – всего трое – сделали объявление. «Пора выходить на новый уровень! », – таков был девиз этого собрания. «У нас возникла идея – поначалу, мы задумались, почему мы затрагиваем только стекло и фарфор? И затем пришли к выводу, что столовые приборы – это настоящее не паханое поле». Я вздохнул – только этого не хватало. Следующий слайд. Я подавил приступ брезгливости, погнутая ложка и вилка с торчащими в разные стороны зубцами. Про себя я подумал, как же этим можно есть? Но промолчал. Все вокруг были в восторге, раздались аплодисменты. Кто-то с сожалением в голосе спросил: «Как же я сам до этого не додумался? » «Может, просто, у тебя все не настолько плохо с головой», – пронеслось в моей голове. И тут, руководители приступили к заключительной части – назначению ответственных лиц. Все замерли. Это очень почетно, и каждый хочет, чтобы выбрали его. Но вот, их взгляды обратились ко мне. Они улыбались, я угрюмо наблюдал. «А руководителем этого проекта мы назначаем тебя. Мы наблюдали за твоей работой. Посуда, дизайн которой разработал ты, наиболее популярна. Она нравится всем. Поэтому новое веяние на рынке мы хотим доверить тебе». По мне, так люди все еще, может, подсознательно, но не утратили чувство прекрасного. А я рисовал сеточку трещин в программе стараясь сохранить какую-то симметрию, сколы старался расположить как можно ровнее, аккуратнее. Никто не понимал, как мне удавалось делать то, что очень нравилось всем, но я просто старался минимизировать уродливость каждой тарелки. Мне было жаль портить каждую чашку, даже самую маленькую, самую простую. Все взгляды, приторно-восторженные, обратились ко мне, но тут же потухли, выражая недоумение. Кажется, можно было подумать, что меня вот-вот стошнит. Я выдавил слабую улыбку. Один из руководителей, его лицо выражало беспокойство, спросил «Тебе плохо? ». Все одновременно посмотрели на него, потом так же одновременно перевели взгляды на меня. Я с трудом заговорил. «Все в порядке. Очень неожиданно. Я рад». И улыбнулся. Как мог. Но руководитель уже был обижен. Его предложение должно было вызвать бурю восторга. И с чувством выплеснутой в лицо неблагодарности, руководство объявило собрание законченным. Снова это искреннее удивление и приподнятые брови. Кто-то похлопал меня по плечу. «Чудик», –услышал я где-то в толпе коллег.

Зато в каком восторге была в этот вечер моя жена. Она пищала и напевала дурацкие песенки. Перечислила все, что она хочет купить на мою новую зарплату. Осведомилась, когда мы выпускаем первую пробную партию новинок. В следующую среду, ответил я. Значит, в пятницу, мы устраиваем ужин, и продемонстрируем всем новые приборы! И принялась обзванивать весь свой «курятник». Нескончаемый гомон, восторги, восторги, пищание с обоих концов трубки. Какое все пустое, бесполезное… Какая-то фальшивая жизнь. Хоть кто-то порадовался искренне? Я даже мог представить, что моя жена радовалась, потому что положено было радоваться, потому что ситуация предполагала, что это повод для визга. Так просто должно было быть. Когда мир так изменился?

На следующий день, в пятницу, я запустил программу, в которую специально внесли необходимые изменения, с учетом предложенной разработки. Теперь там было целое море столовых приборов. Поначалу, я не знал, как можно испортить нож. Но потом додумался. Когда-то в домах были ножи с отломанными кончиками, в моем детстве тоже был такой, банки они им открывали, что ли – не помню. Но кончик ножа я отсек немедленно. «Это гениально! Продолжай в том же духе! », – получил я отзыв, после отсылки начальству. «Какая тупость», – проносилось у меня в голове. Скрутил ложку, пытаясь сделать так, чтобы казалось, что ручка ложки просто спиральная. Со злости, завязал вилку узлом. Затем, окончательно плюнул, и делал работу спустя рукава. Этим же вечером снова было собрание. Но уже в мою честь. Проектор отражал часы моего гнева и безразличия, завязанная узлом вилка («какая экспрессия! ») там тоже была.

Руководство отбраковало всего несколько экземпляров. Они объявили, что они не ошиблись, назначив меня на эту должность. Потому что работа заняла у меня всего день. «Неужели один человек мог выдать столько идей за такое короткое время? » – с плохо скрываемой завистью спрашивал кто-то. Большинство смотрело на меня с восхищением, где-то проскальзывало снисхождение. «Странный, что с него взять, но, бесспорно, работу он выполняет замечательно». «Техники приступают к изготовлению заготовок в выходные, поскольку мы боимся, что идею перехватят другие города. Запустим первую партию, и, если она будет популярна, в чем мы, конечно, не сомневаемся, выйдем на другие регионы. Пока они опомнятся, мы успеем многое сделать». Никто не возмущался. Работа в выходные щедро оплачивается. Уже скоро мои творения будут выпущены в мир.

Вчера моя жена, с торжеством человека, одержавшего свою личную маленькую победу, преподнесла мне мою кружку, точнее то, что от нее осталось – осколки, белые, острые, чужие. Разбила вдребезги! «Вот. Она разбилась», – и радостно протянула кружку мне.

– «Сама? Как она могла разбиться сама? »

– «Вообще-то, ты ее криво поставил, и она упала», – жена с легкой обидой надула губы. – «Но ты же можешь отнести ее на фабрику и там ее склеят. Она будет, как новая! »

– «Ты хотела сказать: битая, модная, как у всех? Какой смысл клеить эту кружку, если можно купить новую, всю в трещинах? ».

– «Я думала, она тебе нравится».

– «Смысл был в том, что она целая», – я злился, – «Такую теперь сложно купить. Попробую утащить с работы еще не испорченную вещь».

Жена явно была разочарована моим решением, но спорить не стала.

Сегодня фабрика праздновала победу. Уже три месяца как запущены новые идеи. Ассортимент битой посуды не ограничился только тарелками, все большее количество посуды было испорчено. Окружающие бились в восторге от каждого нового направления. Практически, все идеи расходились на «ура». Доходы росли. Все вложения полностью окупились. Всего за три месяца! Еще два новых филиала в двух разных городах! Похоже, это не остановить. Модные веяния всегда распространялись, как вирус. Если человеку что-то не нравилось, он убеждал себя в том, что ему это нравится и даже очень, потому что большинство было от этого без ума, а большинство ошибаться не может. Ведь правда? А меня от всего этого тошнило. После двух месяцев работы над новыми направлениями, меня повысили до руководителя отдела. Предварительно уволив кого-то недостаточно подходящего. Просто, поразительно, как легко они могли расстаться с человеком, если им казалось, что с ним что-то не так. Через две недели уже мало кто помнил его имя.

Месяцы шли. Фабрика охватила огромные площади, множество городов. Руководство алчно радовалось все пребывающему потоку денег. Почувствовав запах прибыли, конкурентные фабрики начали заниматься производством битой посуды. Но людям требовалась оригинальная продукция, спрос продолжал расти, мы поднимали цены. Ведь только у нас «можно было приобрести настоящую битую посуду, а все остальное – всего лишь жалкое подобие».

Время от времени звонил телефон в нашей гостиной. Мне предлагали работу другие фабрики, сулили огромные деньги. Они, почему-то, решили, что весь успех зависит от меня. Когда об этом узнала моя жена, она рассуждала так: «С одной стороны – престиж, с другой – такая высокая зарплата! Это, естественно, сложный выбор», – при этом, они изредка поглядывала на меня. «»Но, может, и стоит выбрать заработок. Ведь если ты действительно так хорош, как они считают, то и на новом месте можно сделать имя». В один из дней, она решила вынести этот вопрос на обсуждение в «женсовет», заседание которого снова состоялось в нашей гостиной. Они как раз щебетали, взвешивая все плюсы и минусы. Определяя МОЕ решение. Я перебил какую-то из дамочек, сказав, что мне вообще ничего не нужно. Ни престиж, ни деньги. Что мне все это осточертело. Что все это абсолютно бесполезно. Я сам не заметил, как завелся и повысил голос на кого-то возразившего мне, говоря, что они ничего в этом не смыслят, и даже в самой жизни они ничего не смыслят, потому-то их жизни так бессмысленны.

Моя жена надула губы, женщины в нашей гостиной непонимающе смотрели на меня и сочувственно на нее. Позже, когда все ушли, она накинулась на меня: «Почему ты себя так ведешь? Ты меня позоришь! Почему бы тебе не вести себя нормально? Как все! ».

– «Для чего мне это? », – устало спросил я. И этим окончательно вывел ее из себя. На ее лице отразилась беспомощная ярость, она сжала кулаки так, что побелели костяшки, лицо ее перекосилось от небывалого эмоционального напряжения, она задрожала всем телом, тяжело выдохнула и вышла из комнаты.

Мы не разговаривали три дня.

Потом, когда прошло много времени с тех событий, когда мы сменили место жительства и образ жизни, я понял, почему моя жена тогда так на все реагировала.

Поскольку до’лжно было быть таким, как все. Иначе нельзя было выжить. Моя жена приспособилась. Люди, с застывшей печалью в глазах, приспособились. А я – нет. Мы об этом не говорили, но моя жена все поняла, и злилась, что я не подстраиваюсь. Много лет преобладала тенденция к уравниванию. И теперь никому здесь не была нужна индивидуальность. Будь как все, не высовывайся и лишнего не говори – единственное правило в мире шаблонов.

Большинство выбирало поведение, которое диктуют правила. Они забывали, кто они, подстраиваясь и зарабатывая положение в обществе.

Изо дня в день я чувствовал себя одиноко и разбито. Но самое главное – я очень устал. Чувство усталости не оставляло меня ни на минуту. Словно груз неимоверных забот свалился на мои плечи. Я не понимал, почему так себя чувствую. Почему так подавлен. Почему не могу просто подстроиться, как все остальные. Мне казалось, что что-то не так, что я что-то упускаю, что бессмысленно трачу свою жизнь. Мне казалось, что я все больше и больше походил на зомби. Я сторонился людей и все больше уходил в себя. Я хотел, чтобы все это безумие закончилось. Наверное, долго это не могло продолжаться.

***

На пустыре, на небольшой возвышенности, стоял человек озаренный пламенем и дико надрывно хохотал. Он давно уже охрип, но смеяться не перестал. Сначала это был счастливый свободный смех, но все переживания искали путь к свободе, и теперь вся боль противостояния отражалась в нем. Из темноты за его спиной вышла женщина в легком светлом платье, она вела за руку маленького мальчика, на лице ее отражалась сдержанная тревога. Они подошли к человеку, мальчик осторожно взял его за руку, мужчина вздрогнул и посмотрел на ребенка так, словно только что осознал, где он находится. И тогда столетняя печаль отразилась на его лице, он будто, в один миг, постарел на множество лет. Женщина тоже подошла к нему, ее губы шевелились, она звала его домой. Медленно, словно ему было больно двигаться, ссутулившись, мужчина пошел туда, куда тянула его рука мальчика. Так они и шли, рука в руке, пока тьма не поглотила их силуэты.

А вдалеке тихо догорали, огнем разбитые части фабрики по производству битой посуды.

Голос.

Доброго времени суток. Я Рубин Максим Дмитриевич являюсь программистом одной крупной компании в городе, название которого уточнять не буду. Я не желаю, чтобы после этой истории ко мне в квартиру приходили всякие там “клиенты”, желающие узнать поподробнее, или, что хуже, всякие идиоты, которые будут говорить о том, что сталкивались с подобным. Мне всё это не нужно. Хотя, я уже всё решил. Что я решил? Я решил, что завтра пойду на встречу с этим “человеком”, который так и желает заполучить меня. Завтра, скорее всего, произойдёт то, после чего я исчезну из этого мира навсегда, не успев дожить и до тридцати лет…Сейчас, сидя перед камерой, я понимаю, что моя жизнь может оборваться в один миг, но, если мне повезёт и я выживу, я не желаю видеть “гостей” на пороге своей квартиры…Мне страшно, признаю. Весь день я готовил свой старый револьвер, который нужен мне, чтобы убить его…Сейчас револьвер лежит на столе, который находится за моей спиной. Он достался мне от деда, который был коллекционером оружия. Я славно проводил время со своим дедом. Ах, было время…

Мне двадцать семь лет. Как и говорил, я работаю программистом. Зарплату уточнять не буду, но скажу, что на жизнь мне хватает с головой. Эта история произошла со мной год назад, когда на дворе стояло жаркое лето. Сейчас подходит к концу июль. Конечно, я уже всё решил, но мне страшно…Так страшно, что я не чувствую своих ног, будто их отрезали… Этот страх исходит из воспоминаний, которые, если бы я мог, я бы стёр из своей памяти. Ещё страшнее от того, что принятое мной решение, скорее всего, является верным способом самоубийства. Очень тяжело осознавать это…Боже, легче было бы выпустить пулю себе в голову. Жаль, что я боюсь подставить свою голову под холодный ствол револьвера и медленно, подумав о своей прожитой жизни, нажать на курок. Как говорил дед, оружие-способ защиты, поэтому, если потребуется стрелять в человека, я готов стрелять, но выпустить пулю себе в голову-никогда…Да, я очень странный человек…Ладно, пора начать свой рассказ, который для большинства покажется выдумкой.

Лето 2020 года. На улице стояла жаркая погода. Офис компании, где я работаю, казался настоящей печкой. Мало того, что стояла температура градусов под сорок, так в офисе сломался кондиционер, который был единственным спасением от жары. В тот день меня радовало одно-мой отпуск начнётся завтра. Поэтому, как лучший работник, я не жаловался ни на погоду, ни на кондиционер, ни на начальство, которое могло бы нас и отпустить. Закончив рабочий день, я отправился домой. Я только успел зайти в дом, как сразу же ринулся под холодный душ. Это было блаженство. Выйдя из душа, я поужинал и сел смотреть телевизор. Часиков в восемь вечера у меня зазвонил телефон. Звонил Серёга-мой хороший друг, с которым мы частенько выезжали на рыбалку. Я поднял:

–Привет, Максим. Как жизнь? Не отвлекаю?

–Привет. Жизнь, как всегда, хорошо. Нет, с чего бы это? Всё же уже вечер. -ответил я другу.

–Это хорошо. Я помню, что у тебя завтра отпуск начинается. Вдруг, ты уже наслаждаешься им? А?

–Хотелось бы, но, пожалуй, я оставлю это на завтра.

–Ясненько. -ответил Серёга. -Ну, раз у тебя отпуск, не желаешь присоединиться завтра к празднику, а?

–К празднику? А что празднуем?

–Ну, во-первых, день рождение моего знакомого. Помнишь Витю? Он тебе помогал комп собрать.

–Да, помню его. Он же, вроде, в Германию жить уехал. Вернулся уже?

–Ну… -сделал паузу Сергей. -Он вернулся домой на недельку, потом уедет. Так совпало, что он вернулся незадолго до своего дня рождения. Так что? Ты с нами?

–Я не против, но всё же, что за второй повод праздника? -спросил я у друга.

–Ах да! Второе-мой брат закончил институт, защитил диплом и теперь он у нас специалист. Он завтра утром вернётся в город. -ответил Сергей на мой вопрос.

–Вот как. Ну, я не против присоединиться к празднованию.

–Это хорошо, Максим. За тобой завтра заехать?

–А куда выезжаем? -спросил я, осознавая то, что ответит мне товарищ.

–Выезжаем в деревушку, где живёт моя старшая сестра со своим мужем. Они и Витю знают, и брата поздравить желают с окончанием института. Там и племянница моя. Сможешь с ней пообщаться, если наша компания надоест.

–Понял. Ну, если так, заедешь за мной завтра, я против не буду. -ответил я Серёге.

–Хорошо, Макс. Жди часиков в десять меня. Я с братом заеду за тобой. Давай, до завтра. -сказал Сергей и сбросил вызов.

“Неплохо начинается отпуск. ”-думал я у себя в голове. Я знал, что завтра всё обернётся обыкновенной пьянкой, но мне было всё равно. Всё же мой выбор, что делать в отпуске, был небольшой: отсидеть в своей квартире, выехать на речку, или, что уже произошло, принять приглашение от друзей на какой-либо праздник. Я вспоминал всех знакомых, родственников Сергея, которых могли пригласить завтра. Среди множества имён и образов в своей голове, я вспомнил только пять человек. Часов в девять вечера, я отправился спать. В тот день усталость заковывала мое сознание и, как это бывает после тяжёлого трудового дня, я сразу уснул. В тот вечер, перед сном, я даже не мог и подумать, что события следующего дня изменять всю мою жизнь…

Утром, проснувшись и заправив кровать, я сделал завтрак. Часов до десяти я просидел за телевизором, ожидая своего друга. Когда раздался телефонный звонок, я сразу понял, что Сергей подъехал. Я поднял:

–Ну что, Максим, готов? Мы уже подъехали. Давай выходи. -говорил мой друг.

–Хорошо, жди. -ответил я и сбросил вызов.

Через минут пять я вышел во двор, где стоял Сергей и его брат-Артём. Сергей, увидев меня, подошёл ко мне и поздоровался. Его примеру последовал Артём. Я поздравил Артёма с окончанием института, на что парень улыбнулся и поблагодарил меня. Около двух минут мы общались на улице, а потом, вспомнив, что нам ехать около часа, проследовали в машину. По дороге в деревушку, на удивление, мы не встретили ни одной машины. До деревни мы ехали минут сорок.

В начале двенадцатого мы приехали в деревню. Подъехав к дому, поставив машину, мы проследовали внутрь. На пороге нас встретила Алиса-страшная сестра Сергея, которой было тридцать восемь лет. Она сразу поздравила Артёма. Все вместе мы прошли на кухню, где за столом сидел муж Алисы-Андрей. Он внимательно нас осмотрел, поздравил Артёма и, встав из-за стола, пригласил всех проследовать во двор. Вити, у которого было день рождение, до сих пор не было. Он должен был приехать в час, как сказал Сергей. Мы вышли на улицу, где уже были подготовлены дрова, и принялись за приготовление: мяса, грибов, рыбы. Алиса, постояв пару минут с нами, ушла в дом готовить картошку и овощи. Из всего семейства, которое нас встретило, я не видел только Машу-племянницу Сергея. За всё время, которое я её знаю, сталкивался с ней всего пару раз. Мы с ней не общались. Единственное, что я могу лично подметить, она не любила новые знакомства. Когда я в первый раз приехал сюда, она обменялась со мной парой фраз и ушла к себе в комнату, где просидела остаток вечера. Ей было семнадцать лет. Как говорил Сергей, она должна была поступать в институт в этом году. Это всё, что я знал об этой особе.

Время за готовкой пролетело быстро. В час дня, как и говорил друг, приехал Витя. Через минут десять подъехали остальные гости. Когда все гости были в сборе, мы накрыли стол. Всего, считая меня, за столом было одиннадцать человек. Племянница Сергея так и не вышла. Андрей вынес из дома бутылку водки. Когда последняя рюмка была наполнена до краёв, Сергей встал и произнёс тост, после чего все опустошили свои сосуды с напитком. Спустя часа три, когда мне надоело сидеть за столом и слушать пьяные разговоры, я пошёл в дом, где устроился в зале. Алкоголь обычно действует на меня слабо, поэтому мне легко сохранить свой рассудок. В зале, устроившись в полной тишине, я думал о том, что буду делать остаток отпуска. Мои раздумья прервала Маша, которая вышла из своей комнаты. Она спросила:

–А почему ты здесь? Надоело пить?

–Мне так захотелось. Я тебе не мешаю ведь, верно? Иди в комнату. -ответил я.

–Нет, не мешаешь. Может быть, ты включишь телевизор? -спросила Маша.

–Зачем? Я лучше в тишине буду сидеть. Тишина помогает расслабиться.

–Как хочешь. -сказала девушка и проследовала на кухню.

Через минуту Маша вернулась в комнату, захлопнув за собой дверь. После того, как дверь захлопнулась, наступила полная тишина во всём доме. Казалось, что всё вокруг исчезло, а я остался в бесконечной пустоте. Я смог вернуться к своим размышлениям. Я закрыл глаза и погрузился в свои мысли…

Спустя минут пять я услышал голос. Очень тихий, монотонный голос. Я не мог разобрать слов, которые он говорил. Он звучал очень далеко и очень тихо. Мои мысли развеялись, сконцентрировав моё внимание на голосе. С каждой секундой голос приближался. С каждым словом он становился громче. Вот, спустя секунд тридцать, я смог разобрать его слова. Он говорил со мной:

–Привет, Максим. Сколько времени прошло с тех пор, как мы встретились впервые. Неделя? Год? Пара лет? Или мы были знакомы всю жизнь, а? Да…-сделал паузу в своей речи неизвестный. -Мы знакомы с тобой всю жизнь. Мы очень хорошо знаем друг друга. Я знаю, как ты любишь проводить время. Я знаю, какой твой любимый фильм и цвет. Я даже знаю то, как хорошо ты живёшь и кем ты работаешь. Я знаю всё: от маленьких деталей о тебе, до твоего отношения к другим людям. Знаю, кого ты любишь, а кого ненавидишь всем сердцем. Знаю всё, можешь поверить…В детстве мы с тобой играли, были лучшими друзьями, а потом, когда прошло время и ты вырос, ты нагло забыл меня, оставив одного в этом большом и страшном мире. Ты оставил меня, подумав, что я справлюсь сам. Ты оставил меня гнить здесь. Забыл про меня. Вычеркнул меня из своей памяти. Я тебя ненавижу. -спокойно проговаривал голос. -А теперь, когда я нашёл тебя вновь, примешь ли ты меня назад? Впустишь ли в свою голову? А?

Проговорив последний вопрос, голос замолчал. Собеседник ожидал моего ответа, но я не мог вымолвить ничего. Голос, казалось, просто исчез из моего тела. Прошло около минуты, перед тем как он продолжил:

–Не желаешь отвечать? Или просто не можешь? Уже всё равно. Вскоре ты вспомнишь меня и осознаешь всю глубину своей ошибки. Честно, я тебе никогда не прошу. Что же произошло такого, что вынудило тебя оставить меня? Точно! -воскликнул неизвестный. -Ты повзрослел. Ненавижу, когда люди взрослеют. Как только человек становится взрослым, он сразу же забывает про меня. Стирает из своей памяти. Так сделал и ты. Но знаешь, что самое интересное? В отличии от других у тебя в памяти есть пролом, который открыл доступ к твоему сознанию, впустив меня сюда. Ты вспомнишь меня и будешь молить о пощаде. Ты будешь просить прощения за всё, что сделал мне. Я отыграюсь на тебе…-сказал человек.

Неожиданно, я открыл глаза. Голос, который вёл со мной диалог, затих. Я осмотрелся. До сих пор я находился в зале, где стояла гробовая тишина. Теперь, после случившегося, эту тишину нарушало моё прерывистое дыхание. Мне было страшно. Страх сковывал моё тело…Перед тем, как я отошёл от кошмара, прошло, наверное, минут десять. Окончательно успокоившись, я встал и начал медленно ходить по комнате, обдумывая всё то, что произошло со мной. Этот голос я слышал впервые. “Что нужно было этому человеку? Кто со мной говорил? Откуда он меня знает? ”-эти три вопроса крутились у меня в голове. Я думал, искал ответ, но в голову ничего не приходило. Он говорил, что играл со мной в детстве, но я его забыл. Говорил, что мы были лучшими друзьями. Я не мог поверить в это. В детстве рядом со мной всегда был отец, который не подпускал ко мне почти никого. Друзьями в детстве мне стали три человека, которых я знаю до сих пор. Больше никого. Так что, я был уверен, неизвестный человек мне врал. Но он смог меня напугать: я боялся закрывать глаза, думая о том, что голос вновь прозвучит в моей голове.

Я минут пятнадцать блуждал по комнате. Всё время я думал, но в голову не приходило ничего. Всё закончилось тем, что я пришёл к выводу: всё это выдумка моего сознания. В тот момент я решил именно так, но я ошибся…Очень сильно ошибся…

Неожиданно, стоило мне закончить свои размышления, я услышал крик Сергея:

–Максим, давай собирайся. Мы уезжаем.

Я был рад слышать эти слова. Поскольку вещей я с собой не привозил, то просто вышел на улицу к Сергею. В город, вместе с нами, собрался ехать Артём, который и сел за руль. Артём ненавидел алкоголь и сигареты. Он был представителем здорового образа жизни. В город, по ночной дороге, мы ехали больше часа. В тот вечер, как и днём, мы не встретили ни одной машины на своём пути. Когда мы приехали в город, Артём высадил меня у моего подъезда. Сергей в тот момент уже спал. Выйдя из машины, Артём завёл со мной диалог. Что мы обсуждали, я не помню, но длился наш диалог очень малый промежуток времени. Спустя пару минут, Артём сел в машину и поехал на квартиру моего друга.

Я поднялся на свой этаж, открыл дверь квартиры и проследовал внутрь. “Как хорошо быть дома. ”-прозвучало в голове, когда я закрыл за собой дверь. Событие, которое произошло в деревне, почти вылетело из моей головы. Я прошёл к себе в комнату и упал на кровать, желая поскорее уснуть. Сон пришёл очень быстро.

Сон, который я видел, до сих пор заставляет меня вздрагивать…Я открыл свои глаза в пустоте, где стояла гробовая тишина. Ни единого звука, даже своего дыхания, я не слышал. Я не мог шевелиться. Я стоял и смотрел в темноту, которая сгущалась с каждой секундой. Неожиданно, послышались шаги. Тихие, далёкие шаги. Они приближались ко мне. Шли минуты, а потом шаги затихли. Опять повисла гробовая тишина. Страх сковал меня. Неожиданно, вокруг меня появился тусклый свет. Осмотревшись, я понял, что стою на дороге, которая уходила в пустоту. Возле дороги стояло несколько фонарей, которые и излучали этот тусклый свет. Я вновь услышал шаги, которые теперь дополнились тихим голосом. Это был тот голос, который я слышал в деревне. Он звучал далеко, но с каждой секундой приближался. Время шло, а голос не замолкал. Вот, наконец, я смог разобрать его слова:

–На что ты надеялся, Максим? Может быть, ты думал, что сможешь спастись? Надеялся на то, что, покинув деревню, я исчезну? Или хотел вновь меня забыть и оставить гнить в этом мире? Всё это бессмысленно. Я же сказал, что отыграюсь на тебе. Ты будешь молить о пощаде. Теперь ты в моей власти. И так будет всегда…-сказал голос и затих.

Стоило ему затихнуть, как я увидел силуэт на дороге. Он приближался. Шаги, которые звучали в тишине, исходили от него. То, что я увидел, назвать человек было очень сложно…Силуэт был очень высоким, наверное, метра три, если не больше. Существо, которое приближалось, было окутано длинным чёрным плащом, который скрывал его лицо и большую часть тела, кроме правой руки и ног. Вместо правой руки у него была длинная кость, с которой свисали куски плоти. Заострённые кончики пальцев были покрыты застывшей кровью. Вторая рука была скрыта плащом. Из ног, которые были покрыты плотью, медленно сочилась кровь. Он шёл медленно. С каждой секундой он приближался ко мне. Неожиданно, он заговорил со мной:

–Максим, как себя чувствуешь? Вспомнил меня? Нет? Какая жалость. -сказал человек, подняв голову. В тот момент я узрел его красные глаза, которые прожигали меня насквозь. -Боишься? Правильно…Бойся…Что же мы будем делать, Максим? Точно. Смотри кого я привёл.

После этих слов, человек щёлкнул своими заострёнными пальцами. Перед ним, из пустоты, возник стул, на котором сидела Маша. В тот момент я не поверил своим глазам. Она спала. Её рот был заклеен скотчем, а руки и ноги связаны верёвками. Существо, подойдя к стулу, прикоснулось к Маше. Девушка открыла свои глаза. Осмотревшись, она попыталась закричать, но это было четно. В её глазах читался страх. Она боялась, пыталась вырваться из верёвок, но ничего не удавалось. Боковым зрением она заметила человека, который её разбудил. Её глаза расширились, а движения рук и ног стали хаотичнее, что не принесло успеха. Вскоре, она успокоилась. Существо, в свою очередь, водило своей костью по плечам и голове девушки. Убрав руку, человек заговорил:

–Ты знаешь эту девушку? Хм, а зачем я спрашиваю? Твой взгляд тебя выдаёт. Её, вроде бы, Маша зовут? Да? Интересно. Как вы с ней познакомились? Как вы с ней общались? Ой, бедолага…-сказал он, проведя своей рукой по голове девушки. -Всё ясно: ваше общение это всего лишь пара фраз. Познакомились вы два года назад, я прав? С тех пор, ты частенько приезжал к ней в дом, но она всё время проводила в своей комнате. Нет, не так-ты приезжал на гулянки к своему другу. Знаешь, она ненавидела своего дядю. Каждый раз она закрывалась в своей комнате, чтобы не слышать пьяные разговоры и споры взрослых, среди которых был её дядя-Сергей. Нет, её отец тоже пил, но он не причинял ей вреда никогда. О чём я говорю? Давай поясню. Сергей избил её в детстве, когда его оставили присматривать за ней на неделю. Он почти убил ребёнка, но смог остановить свою злость в последний момент. Девочка пару недель провела в больнице. Сестре он сказал, что это сделали друзья маленькой Маши. Правда смешно? Маша всё помнила…Она ненавидела своего дядю. -сделал паузу человек. -Потом, она начала презирать всех друзей дяди, которые пили с ним и вообще общались с этим человеком. Ты попал в их число, но, самое удивительное, к тебе она относилась по-другому. Ты не вызывал у неё презрения, но она всё равно боялась к тебе подойти, считая опасным. Ты был исключением. -после этих слов Маша начала усиленно пытаться вырваться, но это не увенчалось успехом. -Успокойся, девочка. Так, думаю, хватит рассказывать тебе о ней. -сказал неизвестный и сделал круг возле стула. -Что мы будем делать? Как мы накажем её, Максим? Она боялась тебя и считала опасным. Её нужно наказать! -воскликнуло существо. -Может, для начала, вырвем ей все волосы на голове, а потом кинем в яму к змеям? Или, предлагаю, выколоть ей глаза, а затем разукрасить её лицо кровью? Ну, если тебе хочется быстро лишить её жизни, можем вскрыть ей вены, срезать всю плоть с её молодого тела, сварить её, а потом скормить животным. Как тебе идейка? Мне нравиться. Что скажешь, какой вариант выбираешь?