Читать книгу: «ПЯТЫЙ СЕКТОР. Свинцовая стена», страница 5

Вот оно. Как я долго тебя ждал.

Шанс выжить – два процента, попытка попасть мутанту в пульсирующий розовый висок – сорок процентов, шанс гибели – пятьдесят восемь процентов.

Машина включилась.

Давно пора.

Перебросив нож в другую руку, и сменив позицию ножа на манер кинжала, я начал приближаться, к пытавшемуся выбраться из костра и уйти в невидимость мутанту. Гуманоид стоял на раскаленных углях, в нос ударил жареный запах гниющей плоти. Наши глаза с чудовищем встретились. Он атаковал меня целой рукой, я, пригнувшись, ловко пропустил ее над головой, коротким выпадом целюсь в висок, в этом момент ракшас отклоняет уродливую голову назад, и вместо желанного виска, я отсекаю ему два правых щупальца. Опираюсь рукой о его плечо, делаю вольт, фиксирую его плечо мачете. Рев чудовища рвет мои барабанные перепонки, мы вдвоем сцепились, топчемся на месте, поднимая в воздух горящие угольки и пепел от костра, в кромешной тьме изредка освещаемой снизу костром, мелькают его глаза, уродливая продолговатая морда. Я отпускаю клинок, проскакиваю с правой, кровоточащей из плеча стороны мутанта, оказавшись за спиной ракшаса, одной рукой хватаю его за оторванную кисть, распарывая свою ладонь об острые когти чудовища, другой рукой хватаю нож и веду к шее монстра. Матерый мутант, видевший, скорее всего не мало драк, сделал самое логичное и не вероятное. Он ударил меня головой в нос. Я отшатнулся, выдернув свой мачете из мутированной плоти. Ростом мы были почти одинакового, но я понимал, что эта тварь сильнее меня в разы. ракшас крутанулся на месте, резво кинулся на меня. Из носа хлестала кровища, голова у мутанта крепкая, все же видя несущуюся на меня тварь, я совершил непроизвольный выпад вперед. И клянусь вам, ракшас остановился, подождал пока смертоносная белая полоска пройдет мимо и вытянув свою целую руку, вытянул и сложил пальцы на манер ладошки, и полоснул меня по плечу, я заорал, поняв, что если я сейчас упаду, то проиграю, я подогнул ноги и зайдя на узкий круг, крутанулся на месте и полоснул ракшаса по животу, монстр отпрянул, я пошёл на второй круг, второй удар пришёлся монстру по груди, идя на третий круг вокруг своей оси я подпрыгнул и в полете сверху – вниз попытался вогнать нож прямо в голову чудовища, однако, ракшас немного отошел и удар приелся ровно на солнечное сплетение, я попытался провернуть мачете, так как понимал, что если убивать ракшаса то только окончательно, и тут то и сработал закон подлости. Я чувствую, как моя опора, в виде ручки от мачете падает вместе со мной после глухого щелчка внутри чудовища. Мой мачете, который спасал меня много раз, приказал мне долго жить. Лежа в грязи с ручкой от мачете в руках, я лишь надеялся, что убил мутанта. Однако он продолжал стоять, а я в грязи. Ракшас начал припадать на колено, он так же смотрел мне в глаза, и своей ладошкой – бритвой немного промахивается и втыкает ее в землю. Я, сгруппировавшись, ударяю с двух ног мутанта по голове, он не пошатнулся, а я оказываюсь около оцепеневших ребят, которые не могут пошевелиться от страха. Ракшас вытягивает уже почти сросшуюся кисть ко мне. Я закрываю глаза. Один из слуг ада, явился лично, что бы забрать свое, вернуть честь дуэли Некрус Сакроментум. Я умру, и больше ничего.

Я открыл глаза, когда почувствовал, что что – то теплое, помимо моей собственной крови брызжет мне в лицо. От крови все потемнело в глазах, я лишь увидел, как спиной ко мне стоит какой – то бродяга в плаще и поливает убегающего мутанта свинцом из винтореза. Неизвестный бродяга кинулся вслед за ракшасом. Битва закончена, я жив.

– Что это нахрен было?! – Срываясь на визг заорал Демьян, когда Сектор с Алексом поднимали меня на ноги.

Выкинув бесполезную рукоятку в сторону, и вытершись о протянутую Черчиллем тряпицу, я сказал:

– Самому бы хотелось узнать.

– Мужик, ты с ракшасом только что поножовщину устроил! – Не успокаивался мой на половину татарский коллега.

– Демьян, заткнись и сними с трупа ствол, – я посмотрел на единственное лежавшее тело Кубинца, – займи оборону, дай в себя прийти.

Демьян поправил свое камуфлированное кепи, резко подскочил к трупу, взял Абакан, оставленный от бывшего карателя, дослал патрон, и присев на колено, начал целиться в кусты. Воцарилась тишина, которую нарушал лишь я своим сбивчивым дыханием.

Тишина. Стоп, а почему не стреляет Горбун, неужели этот бродяга, который спас нас от мутанта, завалил Горбуна с его шавкой? Что – то тут не чисто. Я, наконец – то нормально смог стоять. И теперь, как и все, стоял около старой елки, и смотрел в сторону кустов, ждал, кто появиться, ракшас, который стопроцентно положит нас всех, или бродяга, который объяснит, что тут на хрен происходит.

Или же положит нас всех к праотцам.

Путник, который спас нас от мутанта видимо тоже наблюдал за всей этой картиной, может быть, он так же знает, что случилось с Горбуном. Если конечно он их сам не завалил. Странно черт его дери.

Я отдышался, и тихонько взял из рук Демьяна автомат. Мой коллега ловко оказался за моей спиной, и теперь, как и остальные безоружные ждал своей участи. Через коллиматорный прицел я смотрел в кусты, пытаясь хоть на секунду раньше опередить ракшаса. Когда до меня, наконец, дошло, что я смотрю через прицел, который напрямую работает от электричества, я посмотрел на свой наладонник. Он работал, в штатном режиме, показывал нас, в нескольких метрах от Шокера, электрической аномалии, и два биологических объекта, один за нашими спинами, другой впереди. Почему включился КПК в мертвой зоне? Странно все это, но пока есть супчик поинтереснее. Наконец налюбовавшись дисплеем своего девайся, я вновь посмотрел в прицел. И сразу же наткнулся на дуло «Винтаря».

Высокий худощавый путник, одетый то ли в кожаный плащ, то ли в пальто с капюшоном. Со странным, но судя по всему удобным разгрузочным жилетом, под которым угадывались контуры сочлененного графитового бронежилета, с лёгкой и прочной титановой веревкой, которая была опоясана от плеча, через тело до бедра, медленно, не сводя с меня прицела, шел к нам на встречу.

– Здоровячек, пушку то спрячь, я ж вас только что спас. – Проговорил незнакомец спокойным голосом.

Ага, разгрузочный жилет Кубы, стандартный жилет для бойцов враждующей с нами группировки. Ясненько.

– За спасение спасибо, а вот пушку не уберу, сам, поди, знаешь, – я поправил Абакан, – при нынешней политической ситуации, стволы убирать, когда в тебя целятся, не хорошая примета.

– Ракшас скрылся, быть может в два ствола безопасней будет? – И с этими словами незнакомец опустил ствол.

– Что с Горбуном?

– Поди, сам посмотри, интересно будет.

– А не обманываешь?

– Боже упаси.

Я опустил свое оружие. Этот крендель не из Кубы, матерый бродяга, одиночка. Больно разношерстная у него экипировка. Пока я осматривал нашего спасителя, незнакомец приблизился и протянул руку.

– Дюшес. – Коротко и сухо констатировал призрак из прошлого.

Алекс и Демьян заметно напряглись, я застыл в нерешительности. Какова вероятность? Может ли быть что мой брат жив, здоров, и только что спас меня от смерти? Единственно верное решение пришло само собой. Я рывком сдернул с него капюшон, и узнал своего старого друга.

Мой брат стоял в полном недоумении, особенно тогда, когда я крепко его обнял, и, положив ему руки на плечи, которые просто утопали в моих медвежьих, лапах произнес:

– Ну а я Жнец.

Дюшес изменился в лице. По нему было видно, что в голове у него происходила серьезная мыслительная деятельность. Господи, неужели и он потерял память.

– Этого… не может быть. Я видел, как ты погиб! Как ты погиб спасая меня! Тогда на Всполье!

Пух! Мою память как будто долго держали запертой в неведении, и резко открыли ей дверь. Вспомнились лабиринты катакомб, взрывы, завал, крот. Все это пронеслось на такой скорости, что было трудно уцепиться за какую-либо мысль. Вот, я бегу вместе с Дюшесом по длинному коридору, он прихрамывает, я поддерживаю его под руку, оборачиваюсь назад, смотрю в огонь, который поднимается как будто из глубин преисподней, освещая нам дорогу, смотрю прямо, вижу вентиляционную шахту, недолго думая кидаю туда своего напарника, а меня самого заживо погребает бетонный свод потолка. И единственное что я слышу перед отключением сознания, это протяжный крик моего брата.

– Жнеееееец!

Глава 6

Некрус Сакроментум

– Жнец! Очнись, твою мать! Жнец!

Открыв глаза, я вижу перед собой лицо Алекса, потом ощутимые хлопки по щекам и отрезвляющий сознание запах нашатыря.

Я отшатнулся, резко придя в себя, рядом на колено опустился Ал, помог подняться. Ужасно болела голова. Я начал искать глазами Дюшеса, который уже деловито разжег маленький костерок, из углей, оставленных нашей схваткой с ракшасом. Алекс посадил меня около костра, сел рядом, Дюшес сел напротив. Остальные тоже стали подтягиваться, Демьян на ходу уже разливал по пластиковым стаканчикам живительную водочку. Глядя на лежавшего на боку Черчилля, который нарезал колбасу на бутерброды и вскрывал тушенку, я посмотрел на Алекса, который, в отличие от нашего Кима, взял на себя руководство группы. И сказал:

– Спасибо Ал.

Тот лишь отмахнулся, и подбросил сухого хвороста в огонь.

– Думаю обменяться последними новостями? – спросил я Дюшеса, глядя в огонь.

Дюшес посмотрел на меня и хмыкнул, потом он сообщил вкратце, что все уже узнал от моих коллег по оружию. А дальше начал рассказ о том, как он тогда выжил, вернулся на большую землю, но прежняя жизнь, от которой он когда то вместе со мной сбежал в Зону, снова стала ему не выносима, и что он вернулся в Зону и стал вольным агентом КУбы. Не имея никакого отношения с этой группировкой, он продавал им по выгодной цене артефакты, и поставлял нужную информацию о перемещениях «выслеживаемых» групп путников. На вопрос о том, как он оказался здесь, он ответил, что его заинтересовала группа Горбуна, которая перестала выходить на связь несколько часов назад. Он был недалеко и решил проверить.

Стоп. А где собственно Горбун?

– Что? – Спросил у меня Дюшес, подняв голову. Видимо я это ляпнул вслух.

– Горбун, где он?

– А шут его разбери, – вставил Демьян, протягивая мне стакан, – мы не проверяли.

– Сколько я был без сознания?

– Минут пятнадцать, а что?

С этими словами я резко вскочил, взял уцелевший автомат и побежал в кусты, откуда недавно велась активная стрельба. Не проверяли они. Идиоты! Надо было сразу же бежать и смотреть что случилось, а они, блин, устроили, понимаешь, пикник на обочине. Спустя несколько секунд справа от меня бежал бодренький Ким, а сзади бесшумной рысцой бежал Дюшес. Немного сбавив скорость, мы втроем обогнули странствующую молнию, которую мы, бродяги, называем Шокером. Одну из самых распространенных аномалий, в которую если попадешь, то тебя насмерть прошибет несколько тысяч вольт. И спустя порядка двадцати метров, нам предстала следующая картина:

Горбун, стоя на коленях спиной к нам, склонив голову что то неразборчиво бормотал. Мы с Дюшесом ощетинились стволами в разные стороны так синхронно, что любые пловцы обзавидуются. Вокруг Горбуна в разных позах лежали неподвижно семь мертвых тел. Ким осторожно приблизился к потенциально опасному психу, но, не дойдя с метра, встал, жестом призывая нас с Дюшесом подойти. Ступая спецназовской походкой, мы осторожно приблизились, и увидели то, чего не разглядели раньше в свете луны. От шеи до таза Горбуна было все распорото, и, судя по следу когтей, ракшас с которым я дрался, убежал именно в этом направлении. По следам можно было определить, что Горбун со своим крючком, тело которого я увидел неподалеку, отстреливались вот от этих вот бродяг. Видимо Горбун остался один, и, убив всех вокруг, хотел было пойти к нам, то судя по кусту слева от нас, мутант не дал ему этого сделать, а просто наотмашь рубанул Горбуна сзади. Неожиданно Горбун развернулся на месте, целясь в нас своим «калашом», его глаза были закатаны, скорее он просто действовал интуитивно, и наконец, выбрав цель в виде Кима, спустил курок.

Его автомат отозвался рядом глухих щелчков. Господи Иисусе, сколько же силы в этом маленьком человечишке, что он, с такой серьезной раной может еще функционировать? Дюшес подошел, и медленно взял из рук Горбуна автомат. Надоедливые щелчки смолкли, и Горбун грузно упал лицом вниз, я проверил пульс, тонкий, но есть. На Кима в этот момент было жалко смотреть, я его понимаю, когда в тебя почти выстрелили, тут особо не до смеха. Дюшес достал из кармана своего разгрузочного жилета термическую пенку и запломбировал рану. Пенка моментально вздулась по краям раны и стала похожа на монтажную пену. Я аккуратно взял Горбуна и, толкнув Кима, пошел назад к своей группе.

Когда я показался в свете костра с Горбуном на руках, члены нашего отряда встретили нас с недоумевающими лицами. Я передал тело нашего бывшего палача Черчиллю, и приказал, что бы тот приложил его к дереву, и следил, что бы ни закатился язык. А сам сел молча перед костром, размышляя о том, какой я идиот и нафига я вообще задумал кое – что, от чего у меня самого волосы дыбом.

Алекс, глядя на Горбуна, тихо подсел ко мне.

– Это еще что? – спросил он шепотом.

– А то сам не видишь.

– Это то я вижу, ладно, спрошу покорректней, какого хрена этот псих еще не в аду?

– Нельзя так.

Алекс поднял голову и посмотрел на ночное небо Зоны. В разговор вклинился, немного принявший на грудь Демьян.

– Что значит так нельзя!? Этот припадочный хотел нас грохнуть! Сейчас я его от уха до уха и все! Минус одна проблема со Кубинским биомусором! – С этими словами Демьян высунул из за пояса свой «Шайтан», который видимо нашел в наших вещах, и прямой походкой пошел к Горбуну.

– Я ему должен. – Сухо остановил я разгорячившегося Демьяна.

Демьян встал как вкопанный, Алекс опустил голову.

– Жнец, это очень серьезно, и если ты сейчас шутишь, лучше сразу скажи. – Повернул голову Демьяныч.

– Там шесть мертвых наемников, у них у каждого хорошие стволы. Берите их и валите отсюда. КПК показывает, – я поднял руку, – что сюда идут еще шестеро, нам проблемы не к чему, а я отнесу этого психопата на Лесной Пункт, к Забенскому, и долг аннулирован.

– Я пойду с тобой. – Подал голос, прислонившийся к дереву Дюшес.

– Нет.

– Не понял. – Удивился мой старый, новоиспеченный брат.

– Мы идентичны, помнишь? Дополняем друг друга. Значит, Зону знаем одинаково, брат послушай, я рад, что мы нашлись, но у меня к тебе просьба, ты должен отвести их к нашей заставе в «Промпарк», без тебя, кто ни будь из них точно дуба даст, а я себе этого не прощу. Прошу, выполни мою просьбу, а я вернусь на заставу попозже.

– Один ты точно не пойдешь, но с тобой я согласен. Эй, парень в капюшоне, как тебя там, Ал? Не составишь компанию моему брату?

– Он же загнется без меня, собака. – Алекс положил мне руку на плечо, – я и сам хотел все то же самое озвучить, но знаешь, что Жнец?

– Что?

– Сам попрешь этого психа.

Воцарилась неловкая тишина. Металл с Ваткой, которые должны вообще по идее находиться, где ни будь еще, но не с нами, с готовностью сказали, что идут с группой Дюшеса, нежели со мной, Алексом и полу-мертвецом. Сектор с Черчиллем только навьючились и закивали, дескать, нам то что? Мы крючки. Демьян с Кимом, как единое целое, ходили вокруг нас кругами, бросали в нас свои мудрые советы, и сокрушенно качали головой. Единственный, кто спокойно ко всему относился, так это наверно Горбун, ему вообще наверно было до фени. А вот Дюшес стоял около своей любимой ели и что – то высматривал в своем КПК. Да причем у него на лице прямым текстом читалось – надо валить! И действительно, после минуты колдовства над бедным стареньким, как и у меня КПК, Дюшес держал речь.

– Надо уходить, на радаре новые красные точки, не бродяжнические КПК, зуб даю, что это вторая партия наемников, пришли наверно разузнать, что с предыдущей группой стало. Я думаю, столкновение нам ни к чему, обойдем проселком. КПК вырубаем и идем. Ну чего сели мясо? Пошли, пошли, пошли!

Демьян, под четким руководством Дюшеса, руководил тактическим отступлением. И перед тем, как скрыться в кустах можжевельника, в которые меня забросил ракшас, Дюшес подошел, положил мне руку на плечо.

– Доброй дороги брат. Смотри не теряйся больше.

– Скорее ты не пропадай.

– Хах, ладно, слушай, кстати, о Лесном Пункте, там знаешь около старого дома на отшибе трансформаторка?

– Видел, конечно, – продолжил я, понимая, что он мне это не просто так говорит. – А что?

– Зайди в нее, и выкрути третий рубильник справа от двери, там поднимешь доску с проводами, и увидишь ящик с белой краской, помечен как Д6. Запомни, Д6, там два ящика, один с тротилом без пометок, если откроешь, то на воздух взлетишь, Д6 понял? Я там парочку твоих вещей сохранил.

– Д6, понял, спасибо брат! – Мы обнялись, и он начал уходить в кусты, и на прощание бросил нам с Алексом, уходящим в другую сторону:

– Удачной охоты, бродяги!

Мы с Алексом уже достаточно далеко отошли от места, где сегодня ночью происходили поистине невиданные вещи. Сначала я был в плену у человека, для которого моя смерть была приоритетом жизни долгие годы, которого я тащу на Лесной Пункт ученых, что бы его залатали врачи. Уже странно, правда? Потом я сразился в рукопашном бою с одним из самых опасных хищников Зоны и остался жив. Опять же, остался я, жив, благодаря тому, что мой старый друг оказался жив и спас меня, как когда то я спас его. Я не истек от потери крови, потому что мои друзья быстро перевязали меня, пока я был во власти своего разума с воспоминаниями. Нет, определенно это не простая вылазка, как предсказывал мне Вальтер.

Наконец дойдя до первого моего остановочного пункта, спустя четыре часа, петляя между аномалий, и положив, наконец, таки, уже надоевшего мне Горбуна на землю, я достал сигаретку из пачки, которую свистнул у Кима, пока они разбирали себе по стволам наемников, а я возился с нашим барахлом. Ну, ничего, он не обидеться. Втягивая сладкий синий дым свободы, я посмотрел на Ала. К сожалению, его супер навороченную «эмку» разобрали так, что восстановлению она не подлежала. Зато он стал полноправным обладателем «скорпиона» с глушителем и «грозой». Абсолютно бесшумные оружия, в отличие от моего новенького, ну относительно, Абакана. Пока Алекс осматривал придорожную зеленую будку, к которой я повел наш маленький отряд с грузом триста, мне пришла в голову нехорошая мысль.

Закуривая вторую сигарету от бычка, я начал судорожно вспоминать злоключение на глиняном откосе, где «погиб» Айболит. Та самая группа, стреляла бесшумным оружием, и двигались как военпуты. Неужели эти самые хлопчики оказались теми наемниками? Но тогда какого рожна они нас преследовали? И откуда они вообще могли знать, где я с Кимом поведу группу к дальней заставе?

Круговорот мыслей стал слишком сумбурным. Прорыв периметра, хабанера, генерал, Ким, дальняя застава, лаборатория, подстава, подстава, подстава! Нет, Ким сам рисковал жизнью в некотором смысле, пытался спасти меня, когда спускались в подвал, да и генерал бы не сделал бы такого. Да и никто не мог предугадать, что нас вообще возьмут в плен. Не мог ведь? Если бы Горбун был в сговоре с наемниками, то он бы не стал их ликвидировать. Тех наемников убил Горбун, без всякой помощи ракшаса, это точно, потому что на телах только пулевые ранения.

Еще этот ракшас, профессиональный киллер блин, который как, оказалось, мог использовать электромагнитный импульс. Вот почему КПК активировался после Горбунских выстрелов по кустам, он видимо попал в мутанта, но поверхностно. И вот почему наши гаджеты заработали, ракшас покинул свои обжитые охотничьи угодья. Слишком много всего, надо пока дух перевести. По моим примеркам, если зайти в Дюшевский тайник, то будем у лагеря ученых, где то к обеду.

Я посмотрел на Восток, где солнце только начинало появляться. До следующей остановки, до моего ориентира которым являлся старый памятник Ленину около поворота на железнодорожную насыпь еще шесть часов ходу, а там если все пойдет гладко, то до Лесного Пункта со схроном рукой подать. Ну, относительно естественно.

Закончив со своими рассуждениями, я с щелчка выкинул окурок в будку, сходил по нужде, и облепив Горбуна сзади себя руками, я побрел дальше на юг, Алекс же натянул капюшон, вставил соломинку в зубы, и изредка оглядываясь, пошел за мной след в след.

Пока мы шли в сторону лагеря ученых, по хорошо асфальтированной дороге, скрытой в кронах и широких стволов деревьев, мои рассуждения вернулись ко мне. Мне становилось все непонятней эта ситуация с наемниками, слишком много совпадений. Или же, всему виной моя паранойя? Ладно, притащу Горбуна к Забенскому, тогда можно будет, хоть и немного перевести дух. Забенский, мой старый товарищ, естественно не бесплатно, но поможет. Таких старых Александровских скупердяев еще поискать надо, однако, как и любой старый скупердяй, он оправдывает свое имя. Алекс, молчавший где-то час, остановил мои рассуждения, положив мне руку на плечо.

Я остановился. Доверять товарищу, тем боле с таким чувством аномалий как Алекс, я привык. Затем, Алекс медленно обошел меня, и полез в задний карман рюкзака. Наконец, Алекс извлек на свет божий бродяжью святыню – болт. Без болта, и жизнь не та, как говорит наш общий знакомый Ворон. Затем, неожиданно даже для меня, Ал, потянулся к аптечке, которая висела у него на плече, и достал маленький кусочек марли. Медленно и аккуратно сделал узелок по всей резьбе, и без замаха кинул болт на несколько метров вперед. Болт беспрепятственно пролетел несколько метров в воздухе, и в прямом смысле этого слова, повис. Марля, которая была привязана к болту, застыла в полете, точно на снимке, а болт теперь начал немного раскачиваться на манер кулона поисковика. Алекс стоял и ждал, пока болт не начнет раскручиваться с такой силой, что можно было бы услышать гул от марли. Затем болт, словно сорвавшийся с цепи, воткнулся по самую головку под прямым углом в асфальт, как будто его загнал туда громоздкий ювелир со строительным молотом.

– Как ты ее засек? – Спросил я, узнав принцип действия знакомой мне аномалии.

– Честно? Хрен ее знает. – Пожал плечами Алекс.

Ну как всегда, Ал, не объяснил, ну ничего, теперь, когда аномалии участились, он должен быть ведущим, так как я с грузом на спине, не смогу определять и концентрироваться на смертоносных ловушках и аномалиях. Идя вслед за Алексом, и обходя опасные участки с полкилометра, мы решили остановиться и перекурить. Наконец деревья на обочине кончились, и нам предстал вид на старую деревню Шаблыкино, где можно было неплохо набрать артефактов. Однако, шумно выдохнув, мы с Алексом двинулись дальше, почувствовав легкий холодок в душе, и злополучную жабу, которая душила нас, почти до самого лагеря ученых.

Время было почти полдень, когда мы, наконец, достигли памятника мировому вождю пролетариата. Старый памятник, всем своим видом показывал всю тяжесть катастрофы, которая случилась здесь в далеком девяносто первом году. Заросли огромной крапивы и жгуты ржавых проводов крепко обнимали памятник, не давая ему разрушиться от времени. Достаточно жуткий и пугающий указатель на город. Однако, нам нужно было в другую сторону, и долго любоваться этому мемориалу целому городу, у нас не было. Выйдя на железнодорожную насыпь, я уже был готов бросить Горбуна ко всем чертям, поскольку руку, ноги и спина уже молили о пощаде. Конечно, этот безумный крендель весит мало, однако я слишком долго его несу. Однако, моя вера в правое дело резко укрепилась, непроходимые заросли слева от нас расступились и нам предстал прекраснейший вид на Лесной Пункт, когда то, здесь был целый участок леса, но из – за Вспышки, деревья, некогда украшающие это место своими кронами, в прямом смысле вросли вниз, от этого просела почва, и в последствии наполнилось водой, может дело в грунтовых водах, может в подземных реках, но когда детонировала Вспышка, открыв в нашем мире, такую зловещую язву, как Зона. Теперь же, в разных частях, как некоторые Путники называют это место Лесное озеро, угадывались верхушки деревьев, и всплывающее время от времени ртутные пятна. Конечно, я видел, как некоторые бродяги, охотятся за артефактами внутри самого озера в специальных костюмах с аквалангом, но я бы, ни за что не рискнул бы лезть туда, без крайней необходимости. А у самого берега этого озера, уже виднелся белый свод стен и защитных укреплений, бастион ученых, и обитель военпутов.

Так, с Лагерем все ясно, теперь ищем отшиб с трансформаторной будкой. Ага, вон он, прямо рядышком от нас, метрах в ста пятидесяти.

Я кивком указал Алексу на отшиб, и он повел меня прямо к нему, обойдя по широкой дуге очередного Шокера.

Подойдя вплотную к маленькому, гудящему, двухэтажному кирпичному сооружению, я прислонил Горбуна к стене боком, и наконец дав рукам отдохнуть, взял Абакан и сказав Алексу, что бы он следил за обстановкой, открыл ржавую дверь и вошёл внутрь. Хоть тут было и темно, но света от двери было достаточно, что бы освятить самую, что не на есть простую, еще Советскую трансформаторскую. Хоть тут все было в паутине, и не хватало пару тройку ценных генераторов, она работала. Я уже не раз говорил, что в Зоне халявного электричества, хоть отбавляй. Наверно, даже ученые используют эту будку в качестве очередной аварийной подстанции, если вообще не основной. Так, третий рубильник слева, вижу. Я взял, одолженный у Алекса штык, и ловко справившись с шурупами, наконец, снял рубильник, так, по идее эти провода поднимаются, я запустил руку в переплетённый комок из различного рода проводов и изоляции и слабо начал приподнимать фальш – крышку. Наконец и это осталось позади. Моим глазам предстало два больших армейский ящика, на одном из них прямыми маленькими русскими буквами читалось Д6, а второй был без каких-либо особых примет, и я решил его не трогать, припомнив наставления Дюшеса, целее буду. Включив маленький фонарик, я открыл крышку ящика, в котором по идее должны были лежать мои вещи. Как только крышка ящика упала вниз, с нее слетел довольно объёмный слой пыли и поднялся в воздух. Однако это мне не помешало, но следует отметить, что Дюшес давно сюда не наведывался.

Под крышкой лежал средний контейнер для артефактов, странного вида черный шлем с забралом, пара удобных и широких кевларовых наплечников и пара вещей, которые были скрыты тряпками, и если под одной из них явно угадывался автомат, то под второй маленькой тряпочкой лежащей под автоматом, мне пока не удавалось различить.

Я медленно и аккуратно начал вытаскивать свои, как сказал Дюшес старые вещи. В них скрывалось, что то забытое и родное, так что я сразу понял, что это мое. Ловким движением я нацепил свои наплечники поверх Иерихонского жилета, сидят как родные чертовки. Затем положил респиратор закрытого типа в рюкзак, и наконец, заглянул в контейнер и ахнул. Там внутри, на дне контейнера лежал ценнейший артефакт под названием Красный Крест, который способствовал практически моментальному заживлению ран, маленький крестовидный артефакт слабо болтался внутри контейнера, и, судя по синеватому излучению, был полностью за эти годы заряжен, от особой энергетики Зоны. Я положил в ящик свой маленький контейнер, взамен на вновь обретенный. Затем я вытащил на свет тряпку с автоматом, и, расчехлив его, опять удивился необычности находящихся там вещей. Казалось бы, обычный автомат Калашникова, только создавалось такое ощущение, что он покрашен серебряной хромированной краской. Даже в темноте, я видел свое отражение на дуле и железных составляющих автомата. Так же свой Абакан я положил внутрь, закрыв его тряпкой. Наконец пришла очередь последнего предмета, взяв его в руку, я почувствовал, что предмет, скрытый от взора тряпками, весьма легкий. И с детской готовностью расчехлил и этот свой предмет. Им оказался хитроумно склепанный нож. Фактически ножны этого ножа крепились на руку на манер наручи и при особой фиксации кисти руки, клинок моментально оказывался в ладошке. А что, практично, и удобно. И этот свой старый нож – наручи я тоже моментально закрепил на правую руку, пару раз выкидывал нож, и второй рукой вставлял его обратно. Что ж, спасибо брат, что сохранил родные сердцу вещи в сохранности, отплачу хабаром.

Я начал собираться, но закрывая крышку ящика, я увидел на дне, правда уже под Абаканом, еще одну незаменимую вещь, которая мне понравилась. Кукри – мачете скрывался в набедренном чехле под клинком, вытащив его из ножен, я натолкнулся на гравировку:

«ЖНЕЦ»

Матерь божья, мой именной кукри, всегда о таком мечтал, ей Богу спасибо Дюшес. Как только убрав все ненужное и закрутив рубильник, я перевесил свой новенький – старенький АК через плечо и пошел к выходу, готовя штык, что бы отдать его Алексу.

И как только, я с прекраснейшим настроением вышел из будки, я сразу встретил взглядом дуло двустволки. Икаться, не играться! Бандиты, мать вашу бандиты, трое из ларца блин, все в кожаных плащах, балаклавах, и при стволах, которые смотрят одновременно на всю нашу команду. Алекса застали врасплох, когда тот перешнуровывал ботинки, и сейчас мы с ним стоим, задрав лапы в небо, и смотрим прямо в глаза смерти.

– Сушай сюда, боровичок, перо на землю пока ласты не склеил, – сиплым голосом проговорил тот, который держал Алекса на прицеле, – Ну, чего медлишь, или щас твоего другана продырявлю. – Бандит ткнул Алекса стволом в грудь.

– Погоди Родя, сышыш тут эта, фигня какая то, получается, – Ответил ему второй, который держал меня на мушке.

– Че там?

– Ну смотри, Тут Кирпич, Одиночка и Птица.

Так. Ну то что я Кирпич, то беж Иерихонец, это я понял. Алекс вообще не пользуется отличительными знаками клана, так что за одиночку его принять могли вполне. Птица, тоже объяснимо, на бандитском жутком жаргоне это означает члена группировки Куба. Так у меня в руках штык, в руке еще один нож, может сработать, только отведи от меня ствол придурок!

– Ну и че, сушай Вася, я те ща мурло начищу, те Борька че сказал, то и делай! – Вставил третий, смотрящий очередной лупарой в Горбуна.

– Не не не пасаны. Тут чето не чисто типо, они ж грызуться, ну, птицы с кирпичами. А тута вместе, да еще и с одиночкой. – Не унимался бандит смотрящий на меня.

– Те какая хрен разница? Смотри какой птица подцапанный, да и вообще походу дылда схрон снял, смотри какая пукалка, аж сияет.

– Лады, согласен, ну все здоровячек, крылья вниз, и без фокусов, а то все, чики – брики и в дамки. – С этими словами бандит перебросил ствол своей гаубицы за спину. Ай, молодца коротышка. Я подмигнул смотрящему на меня Алексу в сторону бандита, который держал на прицеле Горбуна, Алекс все понял и ждал представления. А оно, было на подходе.