Читать книгу: «Изменение маршрута. Остросюжетный роман», страница 3

Шрифт:

Подпорченные всходы

«Запорожец» двигался между стандартными девятиэтажными блочными домами. Илья свернул на широкую пешеходную асфальтированную дорожку.

– Ты нарушаешь, – заметил было задремавший Евгений Павлович.

– Нам можно, – лениво откликнулся Илья и, оживившись, добавил: – Ого!

Впереди группа молодых парней образовывала небольшой плотный круг. Оттуда доносились крики, да изредка под дружный хохот взлетали вверх предметы женской одежды. Прохожие старательно огибали эту группу стороной на приличном расстоянии.

– Раздевают кого-то? – предположил Евгений Павлович.

– Да… Каких-то девиц… – подтвердил Илья, притормозив машину.

– Кажется, в данном случае мы не имеем права применять оружие… – нерешительно произнес Евгений Павлович. – Может быть, посигналить им?

– Чтоб они подошли и перевернули машину, – ядовито продолжил Илья. – А что там в инструкции-то было для подобных случаев? Я расписался, не читая.

– Оружие применять исключительно в воспитательных целях, – усмехнувшись, ответил Евгений Павлович.

– Это как раз тот самый случай!

Евгений Павлович вспомнил, как несколько лет тому назад он вышел вечером во двор подышать свежим воздухом. Два молодых оболтуса из его дома нагло обшаривали карманы у какого-то пьяного мужика. Подростки тоже были навеселе. Отец одного работал в милиции. Сынишка, правда, не обшаривал, а давал советы приятелю. Евгений Павлович хотел их шугануть, но не сделал этого. Тогда еще был жив его старенький автомобильчик, который и так частенько царапали. А вмешайся, его подвергли бы настоящей обработке. Воспоминание было неприятным в основном из-за беспардонной наглости молокососов…

Евгений Павлович вышел из машины. Снял с предохранителя автомат и спрятал его за спину.

– Эй! – закричал он. – Быстро по домам!

Никто не прореагировал. Только один на мгновение повернул возбужденное лицо.

«Видимо, все под газом…» – предположил Евгений Павлович и снова закричал:

– Кому сказано! Расходись!

Вакханалия постепенно прекратилась. Часть подонков развернулась и не торопясь стала приближаться к Евгению Павловичу. Дальше медлить было нельзя. И он дал короткую очередь под ноги наступавшим. После мгновенного шока все бросились врассыпную. Остались только две полураздетые, растрепанные девицы. Евгений Павлович подбежал к ним.

– Поднимайте одежду и быстренько в машину! – ласково пригласил он потерпевших.

Те послушно подобрали свои вещи и понуро поплелись к «Запорожцу». Залезли внутрь.

– Вы что, козлы, не в свое дело нос суете?! – неожиданно со злобой заявила одна из девиц.

– Верно, Люсь! Менты проклятые! Вечно нормальным людям жить мешают! – поддержала ее вторая.

– Что? – переспросил пораженный Евгений Павлович.

– Цыц! – прикрикнул на них Илья. – Ты посмотри, какие сявки неблагодарные! – обратился он к Евгению Павловичу. – Им, наверно, нравится, когда их раздевают или насилуют!

– Нравится, не нравится! Не ваше дело! – продолжала грубить Люська. – Без вас разберемся!

– Мы сами виноваты! – поддакнула подруга.

Им было лет по семнадцать. Слезы размыли обильную косметику на лицах. И они были похожи на потерпевших неудачу клоунов.

– Значит, за дело? – поинтересовался брезгливо Илья.

– Значит, за дело! – ответила Люська. – А вас, козлов, это не касается! Видела, Наташ! Как Валька на меня смотрел? Переживал!

– Видела, видела! Мы с чужими ребятами были, вот они и разозлились! – пояснила Наташка.

– Какая мразь! – посетовал Илья. – Вот и проливай из-за таких идиоток кровь. Ну ничего, в отделении разберутся!

– Ладно, мужики! Не надо в отделение! – неожиданно плаксиво заныла Люська. – Давайте сами разберемся. Можем поехать к Наташке, посидим, обсудим, – предложила она.

– О! Чуть не забыл! – спохватился Евгений Павлович, вспомнив учебные занятия. – Надо собрать гильзы!

– Какие гильзы? – опешил Илья.

– По инструкции после отстрела необходимо собрать, – пояснил Евгений Павлович. – Для отчета.

– Зря ты это. Ехать надо.

Евгений Павлович не послушался совета, подошел к месту происшествия и стал подбирать гильзы. В этот момент ему залепили по голове камнем. Сознание его замутилось, и он упал на колени. По лицу потекла кровь. К нему бросился Илья. Подхватил под руки и потащил к машине. Девицы, воспользовавшись ситуацией, быстро выскочили и помчались прочь.

– Назад, поганки! – страшно закричал им вслед Илья. – Стрелять буду!

Девицы остановились и покорно поплелись к машине.

– Какого черта надо было собирать гильзы? – сердился Илья, бинтуя напарнику голову. – Рана пустяковая, но кожа рассечена. Придется накладывать швы.

– Ну что вы к нам привязались? – запричитала Наташка. – Вам что, больше всех надо? Да? Вон старику уже камнем в лоб закатали!

Евгений Павлович пришел в себя и не понял, про какого старика идет речь. Потом до него дошло, что имеют в виду его. Несмотря на боль, он чуть не подавился от такой наглости.

– Да поймите же вы, наконец! – стала терпеливо объяснять Люська. – С нами отчим хотел побаловаться. С этого все и началось. Покатились по наклонной!

– Сразу с обеими? – недобро поинтересовался Илья. – Может, вы сестры?

– Не, мы подружки. Живем в одном доме. А отчим у каждой свой. Неужели неясно?

– И каждый отчим хотел побаловаться?

– Ну да! Чего тут непонятного-то? Не знаете, что ли, какие отчимы бывают? Ну и пошло-поехало! Постепенно превратились в подвальных проституток. Подрастем и пойдем торговать своим телом в гостиницу «Космос». Естественно, за валюту! Теперь до вас дошло?

– А там, глядишь, подцепим какого-нибудь канадца или еще кого и хелло, Америка! Вы кино или там телевизор-то хоть смотрите? – подхватила Наташка.

– Да они, наверно, и в «Космосе» -то никогда не были! – презрительно заявила Люська.

– Ладно, Люсь! Не выступай! Это не наше дело! Вон как мужику досталось! Не надо так, Люсь!

Илья завел машину.

– Вы люди или нет? – вдруг закричала Люська.

– Успокойся ты!.. – не нашел подходящего слова Илья. – В травму едем.

Девицы замолчали.

В травмпункте было полно народа. Кто на костылях, кто с загипсованными руками.

– Мы на службе, – стал разъяснять пострадавшим Илья. – Нам положено без очереди!

– Все на службе! Ишь какой нашелся! – возмутились ожидающие. – Еще, бесстыжие, девок с собой привели! – негодовали старушки.

Кто был из болезных пободрей, пробовали щипать девиц. Те били озорников по рукам, показывая, что они всяким там позволять не будут.

– Видите, мужик от хулиганов пострадал! – неожиданно базарно заорала Люська. – Совесть у вас есть или нет? Человек на страже порядка находился! А вы?!

Это неожиданно подействовало, и Евгения Павловича пропустили без очереди. Рана оказалась незначительной, наложили швы и заклеили пластырем.

– Синяк будет хороший! – пообещал напоследок врач.

Евгений Павлович вышел из кабинета. Ему навстречу бросились девчонки.

– Больно было? Бедненький! – посочувствовала Наташка.

Компания вышла из травмпункта. Между задержанными и патрульными прежнего антагонизма уже не было.

– Бросайте вы свое недостойное ремесло, – посоветовал им напоследок Евгений Павлович, припомнив свой небольшой педагогический опыт работы в ПТУ. – А то скатитесь в пропасть!

– Вы чего, правда, решили, что мы такие? – засмеялась Наташка. – Это мы так, чтоб вас разжалобить. Мы на самом деле не такие.

– Такие не такие. О родителях своих хоть подумайте, – закончил Евгений Павлович. – Можете идти на все четыре стороны!

– Уже и неохота расставаться! – засмеялась довольно Наташка. – Привыкли к вам, козлам!

– Ладно! Ступайте подобру-поздорову! – смягчился и Илья.

– Если что надо, забегайте! Вы вроде мужики неплохие. Мы в столовке практику проходим, – сказала на прощание Люська.

Не торопясь, изображая важных дам, они пошли прочь.

– С них как с гуся вода… – покачал головой Евгений Павлович, забираясь в машину. – Но для страны они еще до конца не потеряны. – И помолчав, добавил неуверенно: – Будем надеяться…

В гостях

– Зачем? – удивилась Ленуся. – У нас прекрасная вилла в Швейцарии.

– Он что, старший генерал КГБ? – поинтересовался Евгений Павлович.

– Неужели только старшие кагэбэшные генералы имеют домики на Западе? А младшие не имеют? Какая наивность! – И, спохватившись, весело засмеялась: – Один хитрец спрашивает, а другая доверчивая душа все объясняет.

– Умные женщины неспособны на безрассудный поступок, – глубокомысленно заметил Евгений Павлович.

– Ну отчего же! Например, я могла бы посвятить свою жизнь какому-нибудь гениальному мужику. И обитать с ним, скажем, – она обвела вокруг рукой, – в таком сарае. Во имя высокой цели, конечно!

– Вы уже связали свою жизнь с одним гениальным мужиком во имя великой цели, – усмехнулся он, решив отомстить за «сарай».

– Да, безусловно, Аркадий талантливый человек. Мне было семнадцать, когда меня выдали за него. Что я тогда понимала? Девчонка, глупышка… Этого я ему не смогу простить никогда! – горько произнесла Ленуся.

– Да будет вам! – махнул рукой Евгений Павлович.

– Нет, вы, положительно, дурно воспитаны, – вздохнув, проговорила Ленуся. – Только не подумайте, что меня прислал Аркадий. Мне вас почему-то жаль. Понимаете вы или нет? Искренне жаль! Он вас может прихлопнуть в два счета. Как муху! Но он^:принципиальный противник насилия. Понимаете? Принципиальный! – Немного подумав, она неожиданно заявила: – Моя бабушка была графиней… Старинный дворянский род. Может быть, именно это и привлекло тогда Аркадия, а не только моя молодость? Многие безродные выскочки, нажившие миллионы во время великого…

«Графиня? – Евгений Павлович внимательно всмотрелся в Ленусю. – Скорее всего, брешет. Хотя в лице, пожалуй, чувствуется порода. Точеный нос, необычный разрез глаз, губы полноватые, но четкого рисунка…»

– …но прабабушка сразу приняла красных. Заведовала небольшой прачечной, потом повысили, возглавила банно-прачечный комбинат! Революция отменила сословные различия, привилегии специальным декретом… Но иногда я чувствую себя настоящей графиней. Вот, например, когда работала в военкомате. А иногда абсолютно нет! Вам, наверно, неинтересно? – спросила она.

– Наоборот, – ответил Евгений Павлович.

– Ну да я что-то заболталась. Мне пора! Кстати, у нас сегодня гости. Заходите, не пожалеете, – пригласила Ленуся.

– У вас что, каждый день прием? – поинтересовался он.

– Вы правы, последние дни частенько. Да время, сами понимаете, какое! Людям надо постоянно все обсуждать, общаться. Придете?

– Не знаю, вряд ли. – Евгений Павлович намеревался проведать Инну.

После ухода Ленуси он некоторое время думал о форме. Она явно несет не менее значительную информацию, нежели содержание. Просто частенько не воспринимается на сознательном уровне. Взять хотя бы человека… Нам предлагают исторический код. А мы… Незаметно для себя Евгений Павлович задремал…

Под вечер в отличном расположении духа он отправился к Инне. «Хорошо, когда есть верная подруга!» – думал Евгений Павлович, нетерпеливо нажимая на кнопку звонка. Долго не открывали. Из квартиры доносилась приглушенная музыка. Это его слегка насторожило. Наконец дверь приотворилась.

– Привет! – весело произнес Евгений Павлович. – Извини, без звонка. В ваших краях вырубили АТС.

– У меня гости, – вначале чуть растерявшись, а потом с вызовом произнесла Инна.

– Гости – это хорошо, – чтобы хоть что-то сказать, проговорил он.

– Тебя не было больше недели. Мог бы хотя бы позвонить! Ко мне пришли с работы.

– Учитель физкультуры? – съязвил Евгений Павлович.

– Почему физкультуры? – обиделась она. – Игорь преподает информатику. У него золотые руки.

– Он тебе починил утюг? – поинтересовался Евгений Павлович. Мужское самолюбие его было задето. Он понимал, что надо просто повернуться и уйти, но не мог прекратить этот дурацкий разговор.

– И утюг, и ножи наточил, и розетку поправил, – с удовольствием перечислила Инна. – Тебя же не допросишься!

«Боже! С кем я связался? Мещанка!» – подумал с горькой усмешкой он.

– Может пристрелить вас обоих? Так, для порядка? У меня ведь нервы расшатались, не дай бог! – задумчиво произнес Евгений Павлович.

– Не паясничай! Ладно, меня ждут! – оборвала его Инна.

«Первой прекратила разговор. А должен был бы я… Надо хотя бы достойно отступить…» – подумал он.

– Ну ладно, прощай! Еще пожалеешь, да поздно будет! – пригрозил Евгений Павлович.

– Не пожалею! – бодро, но с некоторой неуверенностью ответила она.

– Желаю успехов! – бросил он и пошел вниз по лестнице.

Услышал, как хлопнула дверь.

«Женщины не любят, когда их используют, – мудро заключил Евгений Павлович. – Что ж, придется идти на прием к оружейнику…»

На углу переулка, где жил Аркадий Михайлович, дежурил инспектор ГАИ и не пропускал туда машины. Подъезд дома был хорошо освещен. Вдоль тротуара стояли роскошные автомобили в основном иностранных марок, частью с дипломатическими номерами. Дверь подъезда предупредительно открыл могучий бородатый швейцар. Евгений Павлович слегка оробел.

– Я к… – начал было он.

– Евгений Павлович? – уточнил швейцар. – Будьте любезны! Вас ждут. Третий этаж!

Дверь квартиры была открыта. Прием был в разгаре. Дамы в великолепных вечерних туалетах ослепительно сверкали драгоценностями и обнаженными частями тела. Мужчины все были в смокингах и выглядели очень элегантно. Незаметно сновали официанты, разнося напитки. Огромный т-образно выстроенный в холле стол был заставлен закусками и внушал почтение. Евгений Павлович почувствовал себя в кожаной куртке и кроссовках слегка не в своей тарелке. Навстречу выпорхнула Ленуся. Приветливо, мило улыбнулась.

– Я очень рада! Ведь знала, что вы придете! – Она взяла Евгения Павловича под руку. Доносились обрывки англо-немецко-французской речи.

– Какой славный! Ленуся, представь меня, пожалуйста! – Сбоку возникла миниатюрная шатенка с любопытными карими глазами.

– Это наш донкихот! И представь себе, одерживает постоянные победы над ветряными мельницами. Но! – Ленуся сделала многозначительную паузу и указала пальчиком на лоб Евгения Павловича. – Иногда несет при этом весьма ощутимые потери!

– И зачем я к вам пришел? – задумчиво произнес он. – Вас же надо всех незамедлительно брать!

– Как здорово! – Захлопала в ладоши шатенка. – Какой очаровательный!

– Тише! Не дразни его. Он опасен. Мы должны его всячески ублажать. Он охотится за Аркадием! – Ленуся сделала страшные глаза. – Хотя, что я здесь распинаюсь? Вы же знакомы!

– Как знакомы? – У малышки еще сильнее засверкали от любопытства глаза.

– Ну неужели ты забыла? Он же прятался от нас в туалете! Я уже рассказывала эту историю девчонкам в военкомате!

– Отлично! – воскликнула малышка. – Ты сошла с ума? Да?

– Ты ничего не понимаешь! С тобой неинтересно! – капризно произнесла Ленуся. – И ты еще из нас выбирал? – упрекнула она Евгения Павловича.

Она вполне естественно перешла с ним на «ты».

– Каюсь, каюсь! – отреагировал он. – К сожалению, очень как-то все смутно припоминается. Кажется, я все же тогда вернулся… Или же нет? Не помню!

– Да ну вас! Вы уже спелись! – надув губки, обиженно произнесла малышка и, лукаво улыбнувшись, добавила: – Пока, мой рыцарь!

– Она мила, но глуповата, – ревниво заметила Ленуся. – А может, потому и мила, что глуповата. Ведь обо мне не скажешь, что я мила? – кокетливо спросила она Евгения Павловича.

В этот момент подошел Аркадий Михайлович:

– Рад вас видеть! Прошу извинить, что не смог сразу подойти. Смотрю, Елена уже взяла вас под свое крыло. Хочу познакомить вас с одним человеком. Примечательная личность!

Кроме Евгения Павловича, одет не по форме был на вечере еще только один человек. Низенький, почти квадратный бородатый толстяк. В косоворотке и сюртуке. К нему и подвел гостя хозяин.

– Познакомьтесь. Рябушинский! Крупный заводчик. Праправнук того самого! А это Евгений Павлович!

– Евгений Павлович? – оживился толстяк. – Вы мне кого-то напоминаете. У вас не было родственников в Первой Государственной думе?

Он отвел Евгения Павловича в сторону.

– Они растащат Россию по косточкам, на кусочки! – сказал он неодобрительно, показывая на окружающую их публику. – Что им такие слова, как Родина, честь, достоинство? Я вижу, вы представитель революционно настроенных масс! Я не ошибаюсь?

Евгений Павлович уклончиво покачал головой.

– Я так и знал, что не ошибся. Только потомственный сахарозаводчик и революционный интеллигент смогут удержать страну, катящуюся в пропасть. Чистыми руками! – вдруг закричал он.

Все на мгновение отвлеклись от разговоров и уставились на Рябушинского. Евгений Павлович отметил, что тот был уже изрядно пьян. К ним подскочила востроглазая малышка.

– Витасик! Успокойся! – строго приказала она.

– Дуся моя! Я спокоен как никогда! – заявил мрачно Рябушинский.

– Вот видите, что алкоголь делает с человеком? – укоризненно сказала малышка Евгению Павловичу, будто это он напоил Витасика.

– Вижу, – согласился Евгений Павлович.

– Сейчас я его где-нибудь устрою, и мы с вами тяпнем на брудершафт! – шепнула она Евгению Павловичу и потащила куда-то толстяка, проявляя при этом недюжинную силу.

Евгений Павлович налег на закуски и постепенно стал ощущать себя революционным матросом, попавшим в расположение врага. Классовое чувство, к которому раньше он относился^: весьма скептически, стало захлестывать его. «Неплохо бы проверить у них у всех документы, а особливо у иностранной публики, – стал всерьез подумывать Евгений Павлович. – Имею я на это полномочия или нет?..»

Но ни выпить с малышкой на брудершафт, ни осуществить свои радикальные намерения ему было не суждено. Он почувствовал себя скверно. И ему пришлось спешно удалиться. «Видимо, сказалось долголетнее отвыкание от качественной еды… Вот организм и взбунтовался!» – проанализировал он уже во дворе незнакомого дома случившееся.

Проба сил

Вдоль Цветного бульвара шла толпа. Поскрипывали сапоги. Впереди несли портреты царя и Сталина, одиноко развевалась хоругвь. Шли молча и весьма сосредоточенно.

– Это еще что за представление? – удивился Евгений Павлович. – Интересно, санкционирован этот маскарад или нет?

– Безусловно, это крайне важно! – с издевкой откликнулся Илья. – А ты поинтересуйся у них! Если нет, задержи и в кутузку!

От толпы отделился мужичок. Подошел к машине. Постучал в стекло. Евгений Павлович слегка приоткрыл дверцу.

– Православные, закурить не найдется? – попросил мужичок, снял картуз и вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб. – Эка силища! – поделился он радостью, оглядываясь на шествующих мимо людей.

– Закурить нема! – почему-то на украинский манер ответил Евгений Павлович и строго поинтересовался: – Манифестация санкционирована?

От мужика сильно пахло одеколоном. Он по-прежнему улыбался, но уже недобро.

– А вы, чай, не инородцы? – ласково спросил он, пристально вглядываясь в Илью и доставая из кармана папиросы.

– Мы, родной, ветеринары, – побледнев, тихо ответил Илья и приподнял лежавшую на коленях книгу. Под ней тускло отливал вороненой сталью пистолет. Глушитель придавал ему особенно зловещий вид. – Делаем прививки от бешенства! – указав глазами на пистолет, добавил он.

– На нет и суда нет, – миролюбиво откликнулся мужичок. – Пойду, значица, к своим! А то еще отстану… – И стал пятиться, напряженно моргая и ожесточенно почесывая щеку.

– Ну а теперь – ноги! – произнес Илья.

«Запорожец», взревев мотором, свернул вправо и, петляя, понесся по дворам. Через минуту они уже были на Садовом.

– В следующий раз не надо удовлетворять свое любопытство за чужой счет! – зло сказал Илья. – И как только не надоест играть в энкавэдэшника!

– Не забывай! Мы на службе! – строго объяснил Евгений Павлович. Ему доставляло удовольствие дразнить напарника и изображать из себя эдакого законника и служаку.

– Жаль! Не объяснили они тебе, какая у них демонстрация и не показали разрешение, – усмехнулся Илья.

Евгению Павловичу хотелось объяснить ему, что он не для того остался, чтоб рыскать по магазинам в поисках жратвы или тихо дрожать в своей конуре. Такое случается нечасто и видеть все надо собственными глазами, тем более, если предложены билеты в первый ряд. И уж непременно досмотреть все до конца. Но вместо этого он поинтересовался:

– Откуда у тебя такой прекрасный глушитель?

– В машине нашел, наверно, предыдущий владелец потерял, – не моргнув отреагировал Илья.

«Он платит мне тем же…» – скрывая улыбку, подумал Евгений Павлович.

– Учти, у нас хороший паек и неплохое обмундирование. По теперешним временам это немало! – продолжал он поддразнивать напарника.

– Слушай, – озабоченно проговорил Илья. – Мне тут надо ненадолго отлучиться. Ты бы не мог мне одолжить свой автомат?

– А куда, если не секрет? – поинтересовался Евгений Павлович. – Ты пойми, я не из любопытства. Но автомат, сам понимаешь.

– Надо одну старушку проведать… – ответил Илья. – А впрочем, не нужен автомат. Я пошутил. Будь здоров!

– Подожди! – остановил его Евгений Павлович. – Не надо горячиться. Мы можем вместе туда подъехать. Ты останешься, а я поеду патрулировать.

– Ну, давай! – немного подумав, согласился Илья. – А то мне и не добраться сейчас туда.

В городе было неспокойно. Пробегали куда-то группки возбужденных людей. Слышался звон бьющегося стекла, отдаленные крики, редкие выстрелы.

– Неужели началось? – обеспокоенно произнес Евгений Павлович.

– Что началось? – переспросил Илья. – Ничего не началось! Так, проба сил. Решили немного попугать.

Они проехали мимо перевернутого троллейбуса. Навстречу им промчались несколько военных грузовиков с солдатами. Ветер гнал по мостовой мусор, обрывки плакатов, газет, листовки. На одном из перекрестков их остановили. Дорога была перегорожена автобусами. Оставлен был только узкий проход. Вооруженный военный патруль проверил документы. Пропустили. Илья погнал по шоссе. Вскоре они выехали за город. Блочные девятиэтажки стали перемежаться с частными строениями. Начался дачный поселок. Асфальт кончился. Они свернули налево и остановились у небольшого деревянного домика,

– Все. Приехали, – возвестил Илья и выбрался из «Запорожца».

Евгений Павлович увидел нарисованную на калитке черной краской шестиконечную звезду. Подумал: «Ничего себе!» Осмотрел ветхий забор и тоже вышел из машины.

– Может быть, чем-нибудь замазать? – показал он на калитку.

– Все равно будет видно. Свежая краска… – возразил Илья.

– Ну тогда застрогать. Неси рубанок!

– Его еще надо найти, – отозвался Илья.

На пороге дома показалась маленькая толстенькая старушка. Встревоженно вгляделась в прибывших. Узнала Илью. Радостно заулыбалась:

– Илюшенька! Вот сюрприз, так сюрприз!

– Привет, бабуля! Кто это постарался на калитке?

– Ой, ты не представляешь! – всплеснула руками старушка. – У Семена Осиповича, помнишь, высокий такой? На Озерной пытались дом поджечь! Они просто сошли с ума!

– Не волнуйся! Где у тебя рубанок? – закричал Илья, видимо, старушка плохо слышала.

– В сарае, – спокойно ответила она. – И не надо так кричать. Я не глухая.

Илья принес древнего вида, но достаточно острый рубанок.

– Я уберу художества, а ты побудь с бабулей. Обрадовалась старушка, – предложил Евгений Павлович.

Он стал стесывать звезду, но дело пошло не так споро, как он предполагал. Мешали гвозди. И ему приходилось действовать аккуратно. Не хотелось портить хороший инструмент. Хотя, конечно, черт с ним, с рубанком, когда могут запросто голову открутить. Но вместо того, чтобы прислушаться к голосу рассудка, достал нож и начал соскребать им остатки краски. Работа увлекла его, он стал напевать: «Вот уж казаки блещут орденами, к месту сбора спешат молодцы!» – и не заметил, как к нему подошли три мужика.

– Трудишься, браток? – спросил с мнимой доброжелательностью один из них. – Замаялся, поди?

– И, главное, какие песни-то поет, гад! А? – не выдержал другой. – Ну ничего, мы ему сейчас устроим праздник! Все были навеселе.

– Ты пойми, браток! Вы должны уезжать к себе, туда! Вам здесь делать-то нечего! Пойми ты! – продолжал увещевать первый.

– Ребята! Должен вас предупредить! Я при исполнении! Народный патруль! Слыхали? Советую не баловать! А разойтись по домам! – строго сказал Евгений Павлович, не торопясь отряхнул рубанок и любовно провел рукой по свежеструганной поверхности. Работа была выполнена на совесть. Светлое пятно резко выделялось на фоне серого от времени и дождей забора.

Спокойствие Евгения Павловича несколько поколебало уверенность подошедших. Они немного засомневались.

– Ладно! Нам спешить некуда, – рассудил третий, дотоле молчавший. – Наши сейчас на соседней улице управятся. Махровый такой жиденок! Не дом, а крепость! Ну да ничего! Выкурят гада!

– Вы что? Не понимаете? Вам же русским языком сказано! Надо за автоматом сходить, чтоб дошло? – сдерживая бешенство, заорал Евгений Павлович.

– Ты смотри какой! За автоматом! – передразнил его второй. – Ну, иди сходи! Попробуй! – угрожающе добавил он, поплевав на массивные ладони. – А я тебя для начала припечатаю!

Евгений Павлович с ужасом понял, что добраться до машины, где лежало оружие, ему не удастся.

– Один синячок тебе уже поставили, будет и второй! – приговаривал мужик.

– Ладно, Леш! Погоди! Сейчас наши подойдут, разберемся! – обратился к нему первый.

Они незаметно взяли Евгения Павловича в полукольцо, прижав к забору. И опять какое-то сдерживающее начало отпустило Евгения Павловича, и он с размаха ударил угрожавшего ему мужика рубанком по лбу. Тот охнул и закрыл лицо руками. Воспользовавшись секундным замешательством, Евгений Павлович отпихнул его с дороги и бросился к машине. Оставшиеся двое нападавших погнались за ним. Евгений Павлович понял, что открыть дверцу и вытащить автомат он не успеет, и обежал вокруг машины. Преследователи тоже впопыхах сделали круг. Остановились. И стали заходить с двух сторон. В это время раздалась команда:

– Стой! Буду стрелять!

Все замерли. Около калитки появился Илья с пистолетом в руке. Мужики нехотя отступили на пару шагов. Евгений Павлович пришел в себя, быстро достал из машины автомат и вовремя. До этого сидевший на корточках Леша, которому досталось рубанком, резко вскочил и выбил у Ильи пистолет. Они схватились и покатились по земле. Двое других хотели броситься на помощь, но, увидев наставленный на них автомат, остановились. Илья с трудом вырвался, вскочил и бросился к своему пистолету. Его противник тоже встал, достал носовой платок и приложил ко лбу. Он был очень здоров, и удар рубанком, видимо, его не сильно огорчил.

– Это настоящая банда! – сказал с грустью первый мужик. – Террористы, не иначе!

– Надо бы вас, мерзавцев, задержать… – задумчиво произнес Евгений Павлович. Он понимал, что в «Запорожец» они все не войдут. Можно было бы забрать одного, скажем, Лешу, но уезжать сейчас было опасно. Старушку бы не пощадили. Его размышления прервал топот небольшой толпы, появившейся в конце улицы.

– Наши! – радостно встрепенулся первый мужичок.

– Что с того? – мрачно возразил другой. – Видишь, какое у них снаряжение!

Евгений Павлович и Илья отступили к забору. Толпа остановилась в шагах десяти. Все были сильно разгорячены. Безумие владело людьми. Видимо, на них подействовала пролитая кровь. «Неужели это люди?» – мелькнуло брезгливое удивление в голове Евгения Павловича.

– Жиды! Убирайтесь в свой Израиль! – выкрикнул кто-то по привычке, но энтузиазма не чувствовалось.

Бабушка тоже вышла из дома и подошла к забору. Вперед из толпы уверенно вышел мужчина в такой же кожаной куртке, как у патрульных.

– Вот так встреча! – сказал он Евгению Павловичу, жестко поглядев ему в глаза. Тот с трудом узнал в нем недавнего попутчика, с которым они вместе шли на учебное ориентирование.

– Возглавляешь? – начиная смутно обо всем догадываться, спросил его Евгений Павлович.

Тот не ответил, натянуто улыбнулся и громко, властно бросил в толпу:

– Ошибка, братья! От ворот поворот! Перерыв на обед!

– Какая ошибка? Ты что, озверел? Посмотри на их рожи! – запальчиво крикнул кто-то из нападавших, указывая на Илью с бабулей.

– А я говорю, ошибка! – зло крикнул бывший попутчик и, обращаясь к Евгению Павловичу, добавил: – С тебя должок! Не забудь!

– За мной не пропадет! Мы еще здесь побудем, так что поимей в виду! – предостерег его Евгений Павлович, выразительно постучав пальцем по стволу автомата.

– Хорошая игрушка, хорошая! У меня малость похуже, но тоже ничего, – ответил тот и приказал своим: – Пошли, орлы!

Недовольная, ворчащая, но уже понемногу остывающая толпа скрылась за поворотом.

– Знакомый? – поинтересовался Илья. – Я этого урода, кажется, где-то видел… Ты ему что, задолжал?

– Да… – протянул в ответ Евгений Павлович. – Полстакана водки…

Бесплатный фрагмент закончился.