Читать книгу: «Мастер иллюзионной живописи», страница 3

Стихи сами возникали неизвестно откуда, а когда он успокаивался, они стихали и исчезали, словно удаляющаяся от берега волна…

Сколько раз я себе постоянно твердил,

Не влюбляйся, не мучайся, нет больше сил

Изнывать от любви, постоянно страдая,

С этой мыслью ложиться, и с ней же вставая

Безнадёжно вздыхать – боль вином утоляя.

Отурок и в поэзии не хотел подчиняться сложившимся правила, законам и традициям. Он считал, что более совершенное и красивое созвучие в стихах происходит при рифмовке пяти строчек.

Кабинет главного хранителя Музея освещался одними аквариумными подсветками и светящимися декоративными, миниатюрными фонтанчиками. Глубокая ночь. Одиночество. Бессонная, нескончаемая ночь. И, снова эти поэтические строки, появляющиеся неизвестно откуда, исчезающие в никуда…

Одиночество глыбой гранитной гнетёт!

Захлебнулся закат ярким светом кармина.

Снова ночь чёрной тенью по небу плывёт…

Горизонт полосою блеснул нестерпимо!

Свет за шторой в окне меня в гости зовёт.

«Всё-таки в своём ли он уме? – рассуждал Отурок сам с собой. – Вероятнее всего, в своём! Но при чём тут картина этого мальчишки?»

Не понимая, что он делает, Отурок включил контрольную сигнализацию, и Музей наполнился оглушительным рёвом сирен, завыванием тревожных сигналом, миганием сотен электрических лампочек, воем доносящимся, будто из преисподней…

Когда в кабинет Отурка ворвались охранники с испуганными лицами, Отурок, улыбаясь, произнёс:

– Молодцы! Хорошо несёте службу!

– В чём дело, господин Отурок что всё это значит? Что произошло?

– Принесите мне картину из мастерской Фединга, которая висит над его столом! Да, поживее!

Охранники переглянулись, не понимая, что это происходит с Главным хранителем Музея, но спрашивать ничего не стали, опасаясь его ярости и гнева, и молниеносно бросились выполнять его команду.

ГЛАВА 6

Тайное – всегда становится явным.

Владелец ресторана «Синий павлин» сидел за столиком, как любили выражаться посетители – «верхней палубы», и наслаждался прохладным дуновением ветерка. Этот вечерний бриз напоминал ему далёкую страну белых медведей, выходцем из которой был его дед. Его дед – бывший военный офицер синей армии, воевавший против полосато-оранжевых, вынужден был покинуть свою страну, так как армия синих не оказала должного сопротивления оранжевым и потерпела поражение.

И вот, спустя несколько десятков лет, внук бывшего офицера становится владельцем большого престижного ресторана. Его с уважением называют господин Сибириак. Он – уважаемый в городе человек.

Ресторан «Синий павлин» известен на всём морском побережье. Здесь любят собираться банкиры и бизнесмены, знаменитые артисты и певцы, художники и юристы.

Художник Решельяк, отмечавший свой юбилей, сидел на «верхней палубе» за большим столом в окружении своих друзей и громко рассказывал о своей прежней жизни в Европе.

Он с упоением повествовал о красоте европейских городов, которые он посещал вовремя гастролей цирка. О приключениях, которые случались вовремя гастролей, о своих коротких, но незабываемых на всю жизнь любовных романах, наполненных драматизмом и безрассудными глупыми поступками.

Но особенно подробно и увлечённо Решельяк останавливался на том волшебном цирковом номере, в котором он лично принимал участие как художник и как разработчик.

Вот и на этот раз, он снова, в который раз рассказывал, как бочка превращалась в бегемота, клетка, в которой находился лев, исчезала. А лев, оказавшись на свободе, пытался наброситься на зрителей, но по мановению волшебной палочки фокусника неожиданно куда-то исчезал.

До Сибириака долетали обрывки фраз этого необычного разговора. Но вдруг его что-то привлекло и заставило прислушаться к рассказам Решельяка.

– Нет, они мне, видите ли, не верят! – возмущался опьяневший Решельяк.

– Нам нужны доказательства всем вашим бесконечным рассказам, – полушутливо оправдывались приятели Решельяка.

– Да какие же ещё доказательства? – Решельяк вопросительно и с некоторой иронией посмотрел на друзей. – Моего слова Вам не достаточно?

– Да нет же! Мы все Вас уважаем и верим! Но нам хотелось бы увидеть то, о чём Вы так красочно любите рассказывать.

– Увидеть? – Решельяк ещё раз посмотрел на своих друзей. – И увидите!

Он решительно встал из-за стола и, качаясь, пошёл к выходу.

– Перепил старик! – смеялись приятели художника. – Пошёл рисовать!

Все дружно рассмеялись, да так громко, что Решельяк, который был уже на приличном расстоянии от столика, услышал, оглянулся, с лирической иронией, посмотрел на своих друзей и решительно зашагал к выходу.

Увидев, почти у самого выхода господина Сибириака, с которым был знаком лично, Решельяк подошёл к нему и, поздоровавшись, без приглашения сел за его стол.

– И Вы мне не верите?!

Сибириак притворился, что не понимает о чём речь, но приветливо улыбнулся, давая всем своим видом понять, что ему очень интересно услышать, о чём идёт речь.

– Дело вот в чём…

Решельяк поудобнее сел в кресло и начал объяснять владельцу ресторана о сложной технике монументальной живописи. Затем он перешёл к станковой живописи, к технике миниатюрной и академической живописи. Затем немного помолчал, внимательно вглядываясь в лицо собеседника, и только после того, как художник прочёл в лице собеседника огромное желание слушать дальше, Решельяк продолжил:

– А ещё существует, господин Сибириак, так называемая иллюзионная живопись! – он многозначительно посмотрел на владельца ресторана. – Что не слышали? Фантастика? Не может быть?! А вот и может!! И, если, хотите, Вы сейчас в этом убедитесь! У Вас есть кисти и краска?

Сибириак отрицательно покачал головой:

– К сожалению – нет, господин художник.

– Очень жаль – Решельяк несколько секунд помолчал. Было видно, что он о чём-то очень серьёзно думает, трезвея с каждой секундой. – У меня есть одна мечта. Правда, это не совсем то, что я хотел достичь в искусстве… но всё-таки, представьте себе, что один из ваших залов, например банкетный, расписан в иллюзионном стиле?!

Сибириак усмехнулся, но продолжил внимательно слушать, давая понять рассказчику, что он готов его выслушать до конца.

– Я могу… – художник немного помялся, затем более уверенно продолжил – Я могу кое-что Вам продемонстрировать буквально сейчас. Мы сейчас же пойдём в поварскую, и я Вам кое-что покажу! Если Вы не возражаете.

После небольшого колебания владелец ресторана и Решельяк и направились в поварскую кухню.

– Какую стенку Вам не жалко залить горячим соусом с подливой? – с явной ехидцей спросил художник, потирая руки.

– Любую! – хладнокровно сказал владелец ресторана.

– Ну что ж, тогда будем мазать вот эту.

Решельяк выбрал свободную от полок и посуды стенку, сверкающую белизной и попросил главного повара принести ему на подносе несколько разновидностей соусов, кетчупов, сметану и несколько бутылок ликёров – лимонного, кофейного и бордово-тёмного. Потом попросил принести ёршик для мытья посуды и со словами: «Ну что? Поехали!?» вопросительно посмотрел на Сибириака. И когда тот в знак согласия кивнул, Решельяк с каким-то мальчишеским азартом чуть ли ни крикнул: «С Богом! Сейчас я открою вам все секреты иллюзионной живописи!»

После этих слов он взял самую тёмную бутылку ликёра и с силой швырнул её в белоснежную стену. Бутылка с грохотом разбилась о стену! Сотни осколков со звоном посыпались на пол. Несколько поваров с ужасом обернулись, услышав шум битой посуды, некоторые кухонные работники недоумённо моргали глазами, не понимая, что происходит. Все глянули на белоснежную стенку и ахнули!! Лишь владелец ресторана стоял с невозмутимым лицом. Художник внимательно смотрел на стену, слегка прищурив глаза, и поворачивал голову то вправо, то влево, слегка наклоняя её то к одному, то к другому плечу, как бы любуясь кроваво-багровым пятном. Затем он метнул в стену несколько банок сметаны, бутылку соуса и кетчупа, немного баклажанной икры, морковного салата с майонезом и, наконец, пару банок зелёного горошка! Повара с ужасом смотрели за происходящим, лишь мальчишка-поварёшка радостно улыбался. Художник взял ёршик для мытья посуды, который, в данном случае, выполнял роль кисточки, и стал моделировать образовавшиеся пятна. Сибириак продолжал наблюдать за работой художника с невозмутимым видом.

Решельяк торопился. Он понимал, что промедление смерти подобно. Он знал, каким нетерпением обладают все заказчики и зрители, когда дело касается ожидания чего-то. Даже если они стоят, с невозмутимым видом наблюдая за происходящим. Решельяк включил всё своё умение, всё своё мастерство. «Я должен это сделать! Я должен ему доказать. Я должен, наконец, доказать им всем!» – сжав крепко челюсти, повторял про себя художник.

Наконец он обратился к владельцу ресторана со словами: «Что Вы здесь видите?» Сибириак вздрогнул, как бы очнувшись ото сна, и понял, что сейчас будет самое интересное. Он стал вглядываться в рисунок, но ничего не мог сказать. Пожав плечами, он в недоумении посмотрел на художника и тихо сказал:

– И это всё на что Вы способны?! Не густо!

– Скажите, чтобы выключили свет, – решительным тоном скомандовал Решельяк. Его лицо приняло серьёзный вид, от выпитого не осталось и следа.

– Да, пожалуй, в темноте ваша картина будет смотреться ещё лучше! – весело сказал владелец ресторана.

Они оба засмеялись: Сибириак понял, что его ловко надули, но зато он от души посмеялся; а Решельяк, зная то, что представление только начинается и всё самое интересное будет впереди.

Решельяк достал фонарь и неожиданно для всех присутствующих осветил стенку ярким небесно-голубым ультрафиолетовым светом…

То, что увидели Сибириак и все присутствующие на кухне повара, повергло их в глубокое размышление, поэтому у них непроизвольно вырвались слова восхищения и удивления.

– Ух, ты! Вот это да! Кто бы мог подумать…

Они, как зачарованные смотрели на стену и не верили своим глазам; прямо на них набегала морская волна. Небо, покрытое рваными тучами, говорило о приближающемся шторме. На горизонте несколько парусников болтались на волнах. Чайки, как живые, низко парили над морем, вдалеке на острове виднелся маяк.

– Включите свет!

Комната наполнилась светом, и все опять увидели соусные и салатные пятна, подтёки сметаны и точки зелёного горошка.

Все застыли в оцепенении.

Решельяк ликовал!

– Вот это и есть иллюзионная живопись.

Сибириак радовался увиденному не меньше, а, скорее всего ещё больше, чем все остальные. Ведь теперь такая чудесная необычная живопись будет украшать стены его ресторана.

– Господин Решельяк! Когда начнём расписывать стены?

– Хоть завтра, – небрежно ответил художник.

– В таком случае я жду Вас в любое время. Прошу получить аванс. – И Сибириак достал чековую книжку.

– Не надо! Потом. Не надо спешить. Представление продолжается!

Решельяк попросил выключить свет и когда все опять очутились в кромешной темноте, он неожиданно для всех осветил стену красным светом фонаря!

На этот раз зрители очутились в дремучем лесу! Деревья, переплетаясь извилистыми изогнутыми ветками, цепляясь друг за друга, напоминали гигантских великанов с высоко поднятыми руками. Сотни веток, переплетаясь между собой, образовали ветвистый ковёр. Решельяк провёл фонарём вправо – все ужаснулись! В ту же секунду великаны шагнули влево! Решельяк провёл фонарём по картине вправо – влево, освещая картину каждый раз по-разному. Громадные лесные чудовища двинулись на присутствующих… Застыли на месте, затем разом отступили и застыли, как каменные! Решельяк включил жёлтый свет, и, все присутствующие увидели сказочный дворец с золотыми остроконечными крышами на каменных башнях.

– Ладно! На сегодня хватит! – сказал Решельяк.

Никто не заметил, как он ушёл. Все продолжали в оцепенении смотреть на стены, включали и выключали свет, некоторые пробовали картины на вкус.

– Видели чудеса, но чтоб вот так – из свеклы и морковки… – удивлялись повара.

Сибириак вернулся в банкетный зал и подозвал к себе официанта.

– Видишь тот столик? – он показал в сторону, где продолжали гулять друзья юбиляра. – Подай туда за мой счет все самое лучшее!

– Слушаюсь, господин Сибириак!

– Пусть повеселятся ребята.

К столику подошёл официант и стал выставлять с подноса всё самое лучшее, что только можно было заказать в этом ресторане.

– Это вам от господина Сибириака! В честь Юбилея господина художника!

Все в недоумении пожали плечами. Но отказываться не стали.

ГЛАВА 7

На следующий день, Поник собрал все свои оставшиеся рисунки, с надеждой, что сегодня ему должно повезти, и вновь отправился в Музей.

Радостный он отворил двери храма искусств.

– Мне необходимо увидеть господина Фединга, главного реставратора Музея. По очень важному делу.

– Какие это важные дела могут быть тебя? – небрежно спросил сурового вида охранник, потирая в руках резиновую дубинку.

– Господин Фединг просил меня лично подойти к нему и принести свои рисунки. Вот смотрите.

Поник протянул толстому охраннику пачку аккуратно сложенных своих рисунков. Охранник немного помедлив, взял протянутые Поником рисунки небрежно их пролистал, и видимо, не найдя в них ничего интересного швырнул их в сторону. Рисунки разлетелись по полу. Охранник подошёл к Понику и сказал:

– Чтобы я тебя здесь видел в последний раз! А имя Фединг забудь навсегда!

Охранник схватил его за шиворот и с силой вытолкнул за дверь, да так, что юный художник чуть не упал на мостовую.

Потеряв всякую надежду на встречу с реставратором, Поник стал думать, что же ему делать дальше. В кармане лежало 200 монет, но, что с ними делать Поник не знал.

И вдруг Поник вспомнил толстяка, который хотел купить у него картину. Он сказал: «Я лучше куплю на все эти деньги фишек и выиграю в десять раз больше!»

Поник подсчитал у него 200, значит он может выиграть 2000! Таких денег у него никогда не было! Такие деньги ему и не снились.

Он знал, что в парке есть игровые автоматы. И видел, что вокруг них всегда вьются толпы хорошо одетых детей и подростков, видимо из богатых семей.

– Так вот почему они богатые! – воскликнул радостно Поник – Они всегда выигрывают!

Поник подошёл к кассе, чтобы купить жетоны для игры. Потом немного подумал и решил, что если он выиграет 2000, то 1000 он оставит себе на расходы, а на остальную 1000, выиграет ещё 10 000! Глаза Поника засияли радостным блеском, и он протянул деньги кассиру.

Купив, для начала, на 50 монет 10 жетонов, он стал бросать их в отверстие автомата и нажимать рычаги и кнопки. Автомат издавал различные забавные звуки и мелодии. Деньги сыпались потоком, но это происходило за стеклом, внутри автомата. Наблюдая за денежной рекой, глаза у Поника расширились, рассудок затуманился, на лице появилась неописуемое ликование. Руки словно прилипли к волшебным рычагам.

Наконец что-то задребезжало, совсем рядом. Задребезжало каким-то завлекающим звуком… и стихло. Поник, машинально, полез в карманчик автомата и достал 100 монет!

«Выиграл. Выиграл! Выиграл!» Радости не было предела. Такой радости он не испытывал даже когда продал свою картину. – Ай да Толстяк! Он действительно умный. Он поступил правильно! Он прав!»

Окрылённый выигрышем, потеряв от радости рассудок, обуреваемый жаждой получения дармовых денег, Поник тут же на все деньги купил жетонов!

«Теперь посмотрим, чья возьмёт!»

Он не успевал бросать их в отверстие автомата. Автомат при этом, как живой гудел, пищал, издавал булькающие звуки… Монеты сыпались рекой! Снова выигрыш!

– Вот кому везёт! – говорили наблюдавшие за игрой дети, с завистью следящие за Поником.

– Смотрите! Смотрите снова! Опять выигрыш!

Поник окончательно потерял рассудок! Он на все выигранные деньги купил жетонов. И снова выиграл! Опять начал игру, повторяя чуть ли не вслух: «Вот откуда у богатых людей деньги! Теперь я понял! Теперь меня не проведёшь! Ищи простачка! Не на того напали! Когда вырасту… – говорил он, нажимая при этом на рычаги с таким остервенением, что казалось ещё немного, и он свернёт им „шею“ – обязательно буду ходить в казино! Научусь играть в карты. В рулетку…»

Дзинь! Трах!! Дзинь, дзинь!!

Мальчик подошёл к кассе, чтобы купить жетоны, полез в карман – пусто! Полез в другой – тоже пусто! Полез в третий… и не поверил! Он стал быстро шарить по всем карманам, но денег не было.

Только теперь Поник понял, что он проиграл все деньги. Как это могло случиться? Ведь выигрыши сами сыпались, словно из рога изобилия. Поник продолжал шарить по карманам, но денег не прибавлялось… Он чуть ли не плакал.

В это время за Поником из смотрового окошка игорного зала наблюдали две женщины. Одна высокая смуглая – владелица игорного заведения, другая полная с раскосыми глазами – её помощница.

– Какой славный мальчуган! – слащаво произнесла первая госпожа. – Как я люблю наблюдать за такими славными мальчиками, особенно когда они проигрывают! У них всегда такой серьёзный, озабоченный вид, как будто они пришли в шикарный магазин и собираются покупать «Лимузин» или «Вольво»! Но не могут решиться, что именно им надо. Посмотри на этого карапуза. Ведь ещё совсем недавно, минуту назад, его глаза горели! И вот он стоит унылый и грустный, такой славный и растерянный, как будто что-то потерял и хочет найти.

– Так и хочется его пожалеть и приласкать! – весело добавила вторая.

Они от всей души рассмеялись.

Наконец, Поник окончательно убедился, что денег у него совсем нет.

Тогда он в отчаянии стал колотить кулаками по проклятому автомату в надежде, что от этого стука посыплются деньги. Но деньги не посыпались, зато на этот стук мгновенно среагировал толстый охранник в полицейской форме с наручниками на широком кожаном поясе и с увесистой резиновой дубинкой в руке. Он вприпрыжку подскочил к Понику и свободной рукой схватил его за шиворот.

– Ты что хулиганишь? – резко спросил охранник, так, что у Поника душа ушла в пятки от страха.

– Мне бы… я хотел… – начал, запинаясь, Поник, не на шутку испугавшись охранника – Мне нужно… Я хочу получить свои 200 монет…

Охранник вопросительно посмотрел на Поника:

– Зачем стучать!? Если выиграл, выигрыш получаешь здесь! – и охранник показал на металлический карманчик. Но пошарив там убедился, что монет нет. – Значит, ты уже получил свой выигрыш?

– Да я получил.

– А если получил, зачем барабанить по автомату?

– Я хочу денег! Я хочу ещё денег.

Поник жалобно посмотрел на охранника.

– Здесь так не играют!

– Я хочу вернуть свои 200 монет! Мне больше ничего не нужно.

Охранник рассмеялся.

– Здесь так не играют! Проиграл! Отчаливай, пока цел! А иначе вот! – И он показал Понику свою увесистую дубинку.

Поник не сдавался и продолжал настаивать на своём.

Тогда охранник схватил его за шиворот и силой потащил к выходу. Поник, яростно сопротивлялся, и не думал сдаваться.

Две женщины, наблюдая за происходящим из смотрового окна, со смехом комментировали эту картину:

– Ой, посмотрите на него, какой забавный.

Поник стал кричать. Тогда охранник отпустил ему пару оплеух вместо успокоительного, и Поник притих.

*****

Поник понуро брёл по улицам весёлого Южного города. Навстречу ему шли десятки, сотни празднично наряженных счастливых людей.

Возле ресторана «Синий павлин», Поник увидел стоящего возле обочины дороги худого старого нищего. Он стоял, опираясь на тонкую палочку одной рукой, другая была согнута в локте и слегка вытянута вперёд ладонью кверху. Проходящая мимо него молодая женщина с ребёнком, положила старику несколько мелких монет. Поник, с завистью смотрел на нищего.

Вдруг, Поник увидел Решельяка, который выходил из ресторана.

Поник подбежал к нему и поздоровался. Решельяк улыбнулся и кивнул в ответ, удивлённо глядя на мальчика.

Поник хотел поговорить с художником, но не знал как это сделать. Он представления не имел с чего начинать разговор с таким именитым мастером, что можно ему сказать, чего нельзя каким тоном говорить с этим господином. Поник во все глаза смотрел на Решельяка, но не мог произнести ни слова.

Решельяк заметил это и спросил:

– Ну что скажешь, малыш?

Поник оживился. Он подбирал слова, и, наконец, выпалил:

– Я Вас узнал, Вы знаменитый художник господин Решельяк!

– Совершенно верно, мой мальчик! – радостно воскликнул художник – Он самый!

– Мне нравятся Ваши картины! Мне нравится, как Вы рисуете! Я видел Ваши картины на парапете.

– С парапетом покончено! Я теперь работаю здесь! – и Решельяк показал рукой на ресторан. – А ты, наверное, начинающий художник?

Поник не знал, что ответить, но чувствовал, что если он будет молчать, то Решельяк повернётся и уйдёт. Поник секунду подумал, потом посмотрел печально на художника и наконец, произнёс, глядя себе под ноги:

– Бывший… Я уже бывший художник.

Решельяк от души рассмеялся.

– Ну, насмешил! Бывший! Ты что, уже на пенсии?

Решельяк продолжал смеяться, а Поник стоял, и не знал, что ему ответить. Не долго думая, он спросил:

– А, правда, что Вы работали в цирке?

Решельяк перестал смеяться.

– Это – чистейшая правда!

Глаза Поника загорелись радостным огнём:

– Я так и знал! Я знал, что это правда! Я всегда в Вас верил!

– Скажите на милость, я так тронут. Ты веришь, что я принимал участие в иллюзионном номере?

Тут Поник, немного стушевался, и робко спросил:

– А что? Разве это не правда?

– Как не правда! – возмущённо воскликнул Решельяк – Чистейшая правда! И ты… И вы все – он как обвёл представляемых зрителей широко расставленными руками – И вы все скоро в этом убедитесь!

*****

Начинались Большие аукционные торги. Со всего света съехались самые богатые покупатели, чтобы приобрести раритеты.

Больше всего ценностей на продажу выставил господин Отурок. Хорошо разрекламированные произведения искусства из собраний и личных коллекций Отурка предвещали хорошие результаты торгов. Не обошлось и без специально спровоцированных скандалов и подстроенных казусов, что только увеличивало стоимость произведений.

Но особенное внимание было уделено небольшой картине. Здесь реклама постаралась! Используя всю свою мощь, умение, авторитет, изощряясь во всяких небылицах, обращаясь к магии, к колдовству и космическим силам так вознесли эту картину, что сама Сатара, жена Отурка, со слезами на глазах прощалась с ней. Чуть ли не вся страна – и это показывали по телевидению – уговаривала Отурка не вывозить это бесценное произведение за границу, все ведущие искусствоведы, журналисты, общественные и политические деятели… Все, в один голос, обвиняли Отурка в государственной измене и утрате патриотических интересов. А так же – в предательстве! Наконец, решили обязать власти наложить запрет на вывоз картины… Но, Отурок был неумолим.

– Реликвия, представляющая небывалую ценность, должна быть продана! И это моё последнее слово! Так требуют интересы и экономическое положение страны, сложившееся за последние годы! – громогласно оповещал Отурок. – И я не позволю указывать мне, что продавать, а что не продавать!

Автор картины – художник Фединг! Чьё имя в течении кратчайшего срока, благодаря всем средствам массовой информации стало великим!

К тому же всему миру стало известно, что при весьма загадочных обстоятельствах, автор картины, великий Фединг, находящийся в клинике на излечении от неизвестной всему миру болезни, внезапно куда-то бесследно исчез.

Обстановка к началам торгов накалилась до предела. Желающих приобрести картину становилось всё больше и больше! Стартовая цена побила все существовавшие до сего дня рекорды! Но поговаривали, что реальная стоимость превзойдёт все ожидания!

Весь мир затаился в преддверии великих торгов века!

К удивлению многих, начало торгов проходило весьма вяло. Огромное количество икон и старинных картин, выставленных на аукционе, было раскуплено за бесценок. Номинальная стоимость первоначальной цены и никаких торгов.

Но Отурка это обстоятельство не смущало ничуть: «Избавлюсь от лишнего хлама! От этой надоевшей плесени! Пусть другие радуются и любуются этой мрачной красотой!

И, всё-таки, он радовался приобретению капитала от продаж старины.

По мере приближения к продаже главного раритета, суета, шёпот и различные передвижения в зале заметно возросли. Напряжение усилилось и достигло своего апогея, когда главный ведущий аукциона торжественно произнёс:

– Картина «Серебряная пыль»!

Голос председателя звучал торжественно и многозначительно. Кульминация наступила.

– «Серебряная пыль» – повторил председатель – Из коллекции самого господина Отурка!

Тут весь зал не удержался от возгласов восторга и бурных оваций!

Сам Отурок, присутствовавший на аукционе, вынужден был встать со своего места и поклониться всем присутствующим в знак признания своего авторитета среди богатейших коллекционеров мира. Аплодисменты долго не смолкали.

– Работа кисти всемирно известного великого художника, непревзойдённого мастера живописи господина Фединга! – громогласно произнёс председатель Аукциона. – Картина выставляется впервые! Не имеет аналогов в мире! Стартовая цена один миллион…

Председателю не дали договорить.

– 1 миллион 200 тысяч! – прозвучал чей-то голос, но его уже не было слышно, потому, что дальнейшие события напоминали фантастический кинофильм.

– 1 миллион 500 тысяч! – почти мгновенно прозвучал чей-то другой голос. Но не успел он стихнуть, как с другого конца зала вперемешку звучало несколько голосов, перебивая друг друга:

– Два!

– Пять!

– Десять!

– Двадцать!

– Двадцать пять…

– Тридцать.

– Сорок!

– Пятьдесят!

– Шестьдесят!

– Сто!

Гомон голосов стоял в зале, но никто и не думал о соблюдении тишины.

Десятка полтора, самых богатых и азартных коллекционеров мира, лично знавшие господина Отурка, уважающие и любящие Музей Южного города, люди, не раз восхищавшиеся блистательным мастерством художника Фединга, а теперь, накануне торгов, узнавшие о трагическом, таинственном исчезновении великого мастера, не могли без содрогания, а некоторые даже без слёз смотреть на редчайшее полотно великого мастера!

– Двести! – произнёс человек в чалме, видимо решивший окончательно поставить точку в этой борьбе сильнейших.

Наступила мёртвая тишина. Человек в чалме сидел с ликующим видом, видимо приготовился заполучить долгожданный раритет в свои руки.

– Двести пятьдесят! – опять пошло по нарастающей. Но теперь в борьбе участвовало всего три человека.

– Триста.

– Четыреста.

– Пятьсот.

– Семьсот! – произнёс человек с чёрными, коротко стриженными усиками, очень похожего или на испанца, или на мексиканца.

– Семьсот пятьдесят. – поправил его тихий голос человека из страны восходящего Солнца.

Чья возьмёт? Зал стал с интересом следить за поединком. Цифры по нарастающей медленно ползли вверх. Но уже не так стремительно и не так круто.

– Один миллиард! – в изнеможении произнёс человек с усиками.

Всем стало ясно, что это последняя цифра, которую он намерен выложить.

– Один миллиард двести миллионов, – произнёс японец.

– Один миллиард пятьсот миллионов, – невозмутимо произнёс человек в чалме. Он сидел с каменным лицом, абсолютно невозмутимо, давая понять всем собравшимся, что эта картина принадлежит ему! Только ему и никому другому! И что бы ни сказал японец, к его цифре будет прибавлено ещё! Пусть это будет просто десять или даже один!

Такого здесь ещё не было! наконец японец сдался.

– Один миллиард восемьсот девяносто девять миллионов триста пять тысяч девятьсот семьдесят один – прозвучал голос председателя.

Удар молотка, и зал облегчённо вздохнул, картина нашла своего покупателя.

Весь зал с небывалой завистью и с необыкновенным уважением приветствовал Рабоэля, когда ему торжественно вручали знаменитую картину «Серебряная пыль». Все стоя аплодировали ему, высказывали лестные пожелания, каждый лично желал поздравить человека, ставшего с этой секунды обладателем самой престижной картины мира!

На следующий день все средства массовой информации в один голос трубили о приобретении Рабоэля. Его громадные портреты бросались с первых полос газет и журналов, а в руках у него была картина «Серебряная пыль»!

Изображение «Серебряной пыли» буквально захлестнуло всю планету! Все городские уличные транспаранты, гигантские рекламные щиты, громадные плакаты с изображением престижной картины оповещали всех и каждого в отдельности, что эта картина должна быть везде! Словно какая-то мировая эпидемия под названием «Серебряная пыль» охватила всё человечество.

Далее всё шло по заранее задуманному сценарию. Изображение этой картины появилось на этикетках, пакетах, консервных банках, майках, на всех парфюмерных изделиях.

Вложенный капитал в рекламу и на приобретение картины, не только окупился в считанные месяцы, но и принёс небывалый доход Рабоэлю, при этом сделав его известным всему миру человеком. Человеком, чьё имя вошло в мировую историю искусства!

*****

Неожиданно для всех, и для самого Рабоэля, через несколько месяцев, после триумфального шествия по планете, картина безвозвратно исчезла, при весьма загадочных обстоятельствах.

Рабоэл хранил картину в специально отведённом зале с витриной из пуленепробиваемого стекла, картину круглые сутки охраняли несколько опытных охранников, надёжная сигнализация срабатывала в любую опасную секунду, крепко спаянные между собой непробиваемые стекла охраняли картину от пожара, пыли и похищения. Всё оказалось напрасным. Картина исчезла!

За несколько дней до загадочного похищения над зданием, в котором находилась картина, было замечено несколько неопознанных летающих объектов! Они то появлялись, то исчезали. Объяснить случившееся не мог никто! Ни учёные, ни полиция, ни прокуратура, ни даже писатели-фантасты не могли сказать что-либо вразумительное и лишь разводили руками и почёсывали затылки.

Вслед за этим трагическим событием по всему миру прокатилась волна не менее загадочных событий и необъяснимых явлений.

Изображение картины «Серебряная пыль» резко перестали печатать. Через некоторое время про картину вообще забыли и не вспоминали больше никогда.

Мир, охваченный безудержным беспокойством, двигался непонятно куда. Бушевали пожарища страшных войн. Люди убивали друг друга с особой жестокостью, ради счастья и справедливости. Ради процветания. Постоянно необходимо было защищаться. Чтобы обезопасить своё существование, принимались серьёзные меры.

Атомные подводные лодки кишели в океанах. В воздухе с утра и до вечера роились армады самолётов и вертолётов. Металлические танки и пушки бороздили дороги, выпуская миллионы снарядов. Солдаты строчили друг в друга из автоматов и пулемётов. Повсюду разрывались гранаты, мины, бомбы.

Взрывы, пожарища, обстрелы…

Обстрелы, пожарища, взрывы…

Пожарища, обстрелы, взрывы…

Обстрелы, взрывы, пожарища…

Взрывы, обстрелы, пожарища…

Пожарища, взрывы, обстрелы…

Мир содрогнулся от нескольких атомных катастроф…