Читать книгу: «В Содом», страница 5

И не возлюблю ближнего своего

Начинаем перестройку. Ликвидирую список допущенных посетителей. Для всех меня здесь нет. Встречи надо проводить на нейтральной территории по договоренности, а не заваливаться к занятым людям, когда вздумается. Пора жить по-западному.

На радость Кате сворачиваю благотворительные программы. Их две, и обе антисодомские. Помощь иудейской и христианской общинам. Первую программу затеял Спектор. Как и положено настоящему журналюге, человеку прагматичному, ни во что не верящему. Тем удивительней было, что он пригласил меня к раввину, прибывшему в нашу столицу-станицу для организации еврейской жизни. Тот оказался молодым симпатичным парнем, неплохо говорящим по-русски. С приветливой женой. На приёме, а точнее сказать вечеринке, никакой религиозной атмосферы. Шутки-прибаутки, выпивон.

– Любимый мой напиток – это бенедиктин. Вдвойне приятно, что его делают католики. Надо только выбирать кошерный, у него есть домик на этикетке, – прикалывался раввин.

На сходке присутствовали несколько пожилых евреев, абсолютно ассимилированных. Подвыпив, они начали цитировать Новый Завет. Раввин реагировал иронично. Когда один из сынов израилевых воскликнул, что Христос сказал: «Не судите да не судимы будете» – он ответил: «Верно, но в первый раз это сказали за две тысячи лет до него». Между шутками-прибаутками посетовал, что не может собрать десяток мужчин, а без этого нельзя молиться. Пожаловался, что не получается вернуть общине старое здание синагоги и свиток Торы, лежащий в запаснике исторического музея. Я ткнул в Спектора:

– Так вот же ваш агент влияния, пусть берёт тему и лоббирует вопрос во всех наших СМИ.

Лоббирование ни к чему не привело, но после нескольких приездов на бенедиктин и супчик с клёцками, который волшебно варила жена раввина, наша фирма стала спонсором возрождения еврейской жизни. Возродили, и хватит. Пора заканчивать.

Вторым донатополучателем, силой обстоятельств, оказался поп. Отец Григорий – бывший работник органов. При переходе из недоразвитого социализма в еще более недоразвитый капитализм, он полностью разочаровался в служении закону. Возник в нашей семье то ли через тёщу, то ли через жену. А скорее из-за сговора обеих, решивших укрепить брак обрядом венчания. После венчания выяснилось, что местный приход постигла беда. Во время избирательной компании Ельцин выделил деньги на строительство нового храма. Но попали они в проблемный банк, который, как и многие, разорился-разворовался. Моя медиа-империя всячески бичевала негодяев, крадущих непосредственно у бога. Но следов бичевания на телах банкиров, своевременно вывезенных в тёплые края, не запечатлелось. Как, видимо, и на совести.

Батюшка организовал спектакль, в котором дряхлые прихожанки передавали друг другу кирпичи и вёдра с раствором. Как было свежевенчаному брату во Христе не пожалеть их и не начать финансирование стройки? Попытался подключить к этому и Володю. Но он ограничился передачей гигантской трофейной люстры, которую все равно демонтировали при реконструкции его гигантского офиса. На тебе, боже, что нам негоже. Как всегда, оказался прав.

Между тем, благополучие настоятеля росло гораздо быстрее, чем стены храма. Поэтому прекращать спонсирование тоже давно пора. Лучше было бы и не начинать. Жрецы, придумавшие богов, первыми стали создавать и эксплуатировать людские страхи для удовлетворения своих физических потребностей, и страсти помыкания толпой, пусть даже в виде нищих старух. Плюс братья-католики и раввины, они – самые частые гомосеки с уклоном в педофилию. Потому с таким знанием дела клеймят за это других.

Вступаться за иудеев сразу же пришел Спектор: новость ему сообщила торжествующая Катька.

– А что они тебе? Ты же атеист, жена русская. И жизнь еврейскую уже наладили. Синагогу открыли, школу и садик тоже. А как стали бесплатно кормить по праздникам и пайки выдавать, евреев в десятки раз прибавилось. Помогли и хорош. А то власти криво смотрят, религия не государственная. Вроде бы все давно уехали на историческую родину, и вот опять.

Но обычно мягкотелый и тушующийся Спектор проявил удивительную твердость. «Я же обещал», – заявил он, намекая, что обещал и я, чем сильно меня озадачил. Хотя, чему удивляться. Более последовательных содомцев, чем евреи, нет. А что они в святых книгах их полощут, так всё чётко по психонауке: в других мы больше всего ненавидим присущие себе черты.

Жители Содома были очень богаты, и богатство это бралось как бы из ниоткуда. Посылали раба извлечь корнеплод на огороде, а под ним обязательно был слиток золота. Также и евреи богатеют изящно, легко, без натуги. Народная мудрость: «Хорошие деньги заработать нельзя. А больше всего труда тратишь на маленькую зарплату». Или обвиняют они содомцев в воровстве. Вывесил кто-то связку лука или гору кирпичей насыпал. Все по штучке взяли и растащили. Во-первых, глупо. Какой смысл воровать луковицу людям, у которых на огороде золото зарыто. Во-вторых, у них самих есть правило: беря зёрнышко из горки чечевицы, воровство ты не совершаешь. В ежегодный Судный день все произносят в покаянии слово «крали». Объективный Губерман точно отметил: «От шабата до шабата брат наебет брата». Что уж о небратьях говорить. Наличие злого начала в человеке считается естественным.

Но как бы они друг у друга не крали, своего никогда не сдадут. Вот Спектор, которого Катька возит как тряпку, за общее дело на генетическом уровне воспрял. А как у них отлажено содомское «свой-чужой». Гражданства не получишь ни за что. Но если решил стать одним из них, то, как и содомцы Лота, примут с радостью. Обрежь хрен, нацепи ермолку, и ты свой в доску.

Как ни у кого чётко решен у них вопрос гармонии личного и общего. Народ ответственен за каждого еврея, а каждый отдельный еврей отвечает за весь народ. Ты часть массы, и в то же время в священных книгах записано: этот мир создан для тебя. Ты отчеканен по образу и подобию божьему, но каждая из монет индивидуальна. При всем при том, ни у кого не было столь жестких общих правил. 613 заповедей чего стоят! Вся жизнь регламентирована. Программа современных роботов не проработана так подробно. Тщательно расписана не только деловая, но и личная жизнь. С какой ноги встать, как омыть руки, что и когда есть. Сколько раз удовлетворить жену, в зависимости от профессии. У тебя не может возникать и морально-нравственных проблем. Всё прописано. Если до займа денег ты в синагоге не здоровался с единоверцем, то можешь не делать этого и после того, как стал его должником. А как изящно их древний мудрец решил вопрос, над которым бьются наши религиозные авторитеты и литературные классики: как можно возлюбить ближнего своего как самого себя? Да, относись к его имуществу и доброму имени как к своему, и больше ни о чем не парься.

Читаешь манускрипты и недоумеваешь: о чем можно советоваться с раввином? Все ходы записаны. Он комментатор-углубитель этих бесчисленных инструкций. Хотя куда глубже. Плюс комиссар. К проституткам ходить нельзя, но если раввин разрешит, то можно. При этом он совсем не непререкаемый авторитет. Ты не только можешь, но и обязан с ним спорить. Можешь спорить и обманывать бога, если найдешь противоречие или зазор во всех этих талмудах и мидрашах. Как спорил и торговался праотец-отморозок Авраам.

Только, не дай тебе бог, выпасть из этой сложной системы координат. Будешь проклят и изгнан из общины. С четким указанием расстояния, на которое бывшие твои единоверцы не могут к тебе приближаться. Так изгнали философа Спинозу, который раньше срока покинул сей мир, так как был вынужден зарабатывать шлифовкой линз, а респираторов от стеклянной пыли еще не изобрели.

Но без жестокой дисциплины было нельзя. Община платила налоги, откупалась взятками от чиновных людей, плюс слала долю кучке своих молельщиков в Иерусалиме, которые держали свято место, пока не получилось создать на нем еврейское государство. И поголовно учила всех детей, давая им преимущество перед тотальной неграмотностью других народов.

Потому пригождались евреи монархам и польской шляхте, брезговавшей варить-продавать водку, и русской революции. Но, ни в одной стране их за торгово-банковский вклад в процветание не благодарят. И о вкладе в русскую революцию при коммунистах умалчивали, а сейчас поминают недобрым словом. Только в историческом музее Вашингтона экспозиция открывается залом «Еврейская эмиграция в Америку». Но там у них медиа рулят.

Содомцы жили для удовольствий. А священная мистическая еврейская книга Каббала указывает, что ты пришёл в этот мир для наслаждения. И они наслаждаются жизнью во всех её проявлениях. Наслаждение не рассматривается как что-то греховное. Лесков в очерках о евреях пишет о разном отношении к сексу. Если у православных это что-то закрытое, стыдное, то у евреев праздничное, радостное. Никаких ограничений нет, кроме как пролить семя, куда положено для производства потомства. А как они заполняют пляжи и заповедники, как наполняют неистовым ором гостиницы по всему миру.

И вот он передо мной: робкий, совершенно ассимилировавшийся сын Сиона. Выдерживаю паузу и задумчиво говорю:

– Интересная логика у тебя получается: ты пообещал, а я должен платить. Хотя мы не договаривались, что помогать будем без конца. Не хочу тебя перед соплеменниками опускать. И распоряжение своё назад взять не могу. Давай так. Увеличим тебе зарплату на эту сумму, а ты как частное лицо отдавай.

Спектор просиял. Много ли человеку надо. Зарплату я ему должен был повысить давно, а так решил сразу две проблемы.

Не успел он выйти, как позвонил телефон малой АТС. Её единственный абонент бодро сообщил:

– Мы тут ознакомились с твоей запиской. Зачитываю результативную часть. Предложенная концепция чрезвычайно интересна, однако не может быть широко популяризирована в силу закона об оскорблении чувств верующих и всё более распространяющейся политкорректности, даже независимо от того, излагает ли автор концепцию всерьёз или иронизирует.

– Хватит, – перебиваю я Володьку. – Что Велигжанский может сказать, я и сам знаю. Мне лично твоё мнение было интересно. Кроме тебя, никому я это читать не давал и не собирался. Извини, что побеспокоил великого человека чепухой. Только говори не результативная, а резолютивная. А то твои юристы смеяться будут при докладе о делах арбитражных. И ты мне не безразличен как партнер.

Не прощаясь, вешаю трубку. По не писанным, и даже не проговоренным номенклатурным понятиям, я абсолютно прав. Он не мог перекинуть мою просьбу на помощника, как и переключить на него в свое время малую АТС. Хотя, что с него взять, если он нарушал даже одно из основных номенклатурных правил: «Не е.. жену брата и баб из аппарата». Не доработал с ним партизан-секретарь, избаловал. И зачем я сунулся со своими изысканиями? Где Вовка, а где Авраам?

Нет более точной русской поговорки чем: «Пришла беда – отворяй ворота». То течёт жизнь размеренно, спокойно, а то вдруг напряг. Не успеваю положить трубку малой АТС, как в кабинет влетает Коля Бабак, а следом за ним Катька с секретаршей:

– Ты скотина! Мерзость! Все тебя ненавидят! Лопнешь от жира! – вопила Катька. Коля вычеркнут из списка «допущенных» и попал в список «опущенных», но каким-то образом прорвался через охранника. Он считает себя моим учителем. Хотя всё его учительство свелось к руководству студенческой практикой. Ко мне отнёсся с двойным презрением как к студенту столичного вуза. Гонял за пивом, безбожно браковал заметки. Его звёздный час случился в путч 1991 года, когда со своим собутыльником-редактором Юрой Волковым «осмелились» напечатать на первой полосе портрет Горбачёва с подписью: «Человек, которого предупреждали». Через день путчисты слились, и эта невиданная смелость позволила им выступить в качестве светочей свободы и демократии.

Редакция продолжила функционировать как пьяный клуб, но, без оглядки на партийную и комсомольскую организации, пошла вразнос. Конец издания в условиях дикого капитализма был предрешен. Делегация бывших коллег приходила ко мне с просьбой спасти газету. Я сказал, что не могу, и на работу потом никого не взял. Вы мечтали о свободе от коммунистического диктата? Мечта сбылась. Наслаждайтесь.

Через год после их краха я зарегистрировал новую газету под названием почившей молодёжки. Спас корабль от негодной команды. Коля опустился. Пенсии на водку не хватает. От безденежья и похмелья повадился ходить ко мне. Визиты эти были крайне неприятны, ибо амбиции бывшей звезды никуда не делись. Накатив виски и развалившись на белом кожаном диване, он традиционно произносил: «Ты ведь очень средний журналист». Я с улыбкой отвечал, что в сравнении с ним вообще не журналист. На том визит подходил к концу. И вот лафа закончилась. Коля стоит, брызжет слюной, пока его не вытягивает из кабинета прибежавший охранник. Катька распахивает окно, чтобы выветрить бомжатский дух, а я не упускаю возможности её уколоть:

– Теперь вижу, что все мои поручения ты выполняешь лично.

Хватит на сегодня. Но присутственный день не заканчивается. Когда я уже в машине, звонит сын из Нью-Йорка.

Не блудный блудный сын

Он чётко звонит по пути на работу раз в неделю. С матерью и бабкой общается чаще. Разговор ритуальный, как и у меня с отцом. То да сё, как и что. Я традиционно спрашиваю, не надумал ли он вернуться да перенять отцовское дело, не нужно ли деньжат подбросить. Не надумал, и не нужно. С личной жизнью тоже всё нормально, есть подружка. Но жениться не собирается, у них там это называется «френд с бенефитом». Дружат и трахаются. Без бенефита с френдом просто дружат. Он, вроде, и не против жениться, но бенефитчица не хочет.

– Жаль, – досадую я, – мать внуков ждёт-не дождётся, нечем ей себя занять, кроме здорового образа жизни. Так вместо внуков, меня воспитывает.

– Буду стараться, – рапортует сын и разговор заканчивается.

Он подъехал к Макдональдсу, где можно купить завтрак, не вылезая из машины. Прекрасный парень и, по нынешним временам, хороший сын, но типичный представитель нынешней молодёжи.

Вот уж кто окончательно утвердит торжество Содома на земле, так это они. Всё у них чётко, без лишних эмоций и рефлексий. Абсолютное понимание своих интересов, нацеленность на удовольствия и, куда не приедешь, все как под одну копирку сделаны. Одеты одинаково, пахнут одинаково, говорить скоро все будут только на английском. И ничего сакрального, всё крайне прагматично. Как и предрекал Хаксли, в личной жизни просто взаимопользование и больше ничего. Не любовь, а трах-бенефит. Жизнь стандартизирована. Полный консьюмеризм и работа как неизбежная необходимость для получения удовольствий.

Смотришь на них – придатки к смартфонам и тележкам в супермаркете. Поколение Z уже даже не интересует карьера, деньги, собственность, они напрямую идут к удовольствиям, впечатлениям, ощущениям. Живут, как содомцы, чисто по понятиям. Минимум влияния всех этих религиозных и культурных крысоловов. Напичканная силиконом жопа в телефоне в миллионы раз интересней любого проповедника, высокого и чистого. Стукнул, стрельнул, всунул – вот и всё искусство. Они не дали себя отравить ничем противоестественным. Иной раз даже трудно понять: то ли глобальная бизнес-машина, заточенная на получение прибыли из человечьего месива, превращает их во взаимопользователей, то ли это они создали её для извлечения максимального удовольствия для себя.

Лишь бы не настигла их болезнь растраты жизни на размышления о её смысле. Хотя они так резко разорвали связи с предыдущими поколениями, что вряд ли вернутся в болото консерватизма. Перефразируем советский лозунг о коммунизме: «Содом – это молодость мира, и строить его молодым». А может, он и есть коммунизм?