Читать книгу: «Магнифит», страница 3
Глава 5
Был уже поздний вечер. Александр шёл с работы. Целый день он носился без отдыха. На улице было очень тихо. Ни одного человека, хотя в это время всегда ещё отдыхали взрослые и игрались дети. Все наслаждались последними тёплыми днями, протискивающимися через дождливый сезон.
Зайдя в свой подъезд, он прошёл мимо человека, который исступленно тёр свою дверь губкой. Рядом с ним стояло ведро с покрасневшей водой. Сосед через каждую секунду оборачивался, а когда мимо прошёл Александр, вовсе испугался. Александр кивнул ему головой, не посмотрев на него. Больше всего ему хотелось видеть Диану, лечь вместе с ней на диван и хоть на полчаса уткнуться в её плечо. Он даже шёл и гадал, что на ней будет надето, и представлял, как она улыбается, когда он её смешит.
Поднявшись на свой этаж, опять стояло несколько человек, которые тёрли свои двери так же с тряпкой и ведром. Александр начал уже ускорять шаг и увидел, как рядом с его дверью стоит Сандро и тоже трёт свою дверь. Все эти люди были ведомы одним и тем же тошнотворно стыдливым чувством, будто были уничижены тем, что с такой силой и скоростью трут свою дверь, словно пытаются быстро убрать за собой свою грязь, дабы её никто не успел увидеть.
Подойдя поближе, Александр увидел, как он пытается стереть крест. Он был жирно нарисован красной краской. Спешно. С засохшими красными каплями, которые стекали вниз.
Александр, оцепенев от страха, повернулся к своей двери и увидел то же самое – красный крест со стекающими каплями вниз. Его вдруг пробрал первобытный страх. В горле пересохло. А сердце забилось импульсивной птицей в клетке, чьи крылья в панике ударялись об тесные решётки. Глаза расширились. Костяшки побелели. Руки задрожали. Голова стала думать гораздо быстрее, но в никуда. Он рванул к дверям. «Ну же. Что же это?» Он смотрел на людей. «Кто оттирает? Григорианец. И это григорианец. И это тоже». Он обернулся. «Отец Корнеида. Нет. Он аспириец. Да. Нет! Нет! Нет! Причём здесь она. Его жена». Он побежал дальше. Как сумасшедший стал прыгать по лестнице, забегая на чужие этажи. «Кто здесь живет? По-моему, этот. А здесь? Тот». Так он пробежал и посмотрел все двери. Даже пустые. Почти у каждой стоял мужчина и стирал свой крест, словно свой позор. Оглядываясь, чтобы никто не узнал об этом, будто его в чем-то уличили.
Вот и все. Все двери с красным крестом – это двери григорианских семей или семей, где хоть один член семьи – григорианец. Началось. Это зашло уже слишком далеко. Эта была та человеческая глупость, которую не сломать, не переубедить. Прогрессирующая. Агрессивная. Она шла за тобой. И скоро она за тобой придёт. Она берет количеством. Она берет волной, когда ты один. Во всем этом океане безумия. Был лишь вопрос времени о начале шторма. Каждую ясную секунду ты убеждал себя, что сможешь уплыть из его зоны. И вот облака сгустились. Гладь загорбилась. И теперь ты пытаешься куда-то уплыть? Куда ты хочешь убежать? Когда город теперь лабиринт. Море – кипяток. Горы – стены. Человек – чужой. Куда ты хочешь убежать от своего последнего дня?
Он прибежал домой. Захлопнул за собой дверь. Диана, стоявшая межу столом и диваном, зажав руки в замке у груди и вперив глаза в телевизор, резко дёрнулась и машинально попятилась назад. На экране вещали о падении государства на прежние части, о независимости Аспирии и Григориании, которые официально объявили друг другу войну. По всей стране происходили погромы и убийства.
Александр, поставив перед собой руки, стал подходить к жене.
– Тише-тише.
Увидев мужа, она побежала к нему и с жаром обняла его.
Александр поймал её и начал приглаживать её волосы, успокаивая.
– С тобой все хорошо, все хорошо? – она закивала головой. Александр обхватил её лицо обеими руками, постарался сделать так, чтобы она на него посмотрела. – Диана, где дети? Успокойся и скажи, где дети.
– Спят.
– Спят? Уже?
– Да. Я им велела лечь спать.
– А ты что, не заметила, как у двери кто-то был? – она покачала головой. – Вообще? Даже ничего не услышала? – она опять покачала головой. – Да как так?
– Что это?
– Я не знаю, как тебе это сказать. Но ты должна уйти отсюда.
– Уйти?
– Да, иди в церковь. Там они не посмеют тебя тронуть.
– Нужно поднять детей. – она отпустила мужа и хотела пойти к ним в комнату, но Александр схватил её двумя руками за предплечья.
– Нет, не надо этого делать. Оставь детей. Я знаю, как увезти их отсюда. Никто даже не узнает.
– Куда увезти? – сначала она на него отстранённо посмотрела, но через секунду в глазах вспыхнул огонь. – Нет, я детей не оставлю!
– Диан, я тебя умоляю, – Александр взял её за плечи и встряхнул хорошенько, – сделай, как я тебе говорю. Мы не можем их здесь оставить. Сами мы не выберемся, а их вытащим. Если что-то произойдёт… уходи… иди в церковь, пожалуйста, прошу тебя.
– А ты?
– Как только спрячу детей, я приду к тебе. Но ты должна идти прямо сейчас. И ни в коем случае не возвращаться. Обещай мне! – она смотрела на него шокированными глазами, абсолютно немыми. – Обещай!
– Хорошо.
– Иди, прямо сейчас иди.
Он открыл дверь. Сандро и другие григорианцы все ещё оттирали двери. Александр вышел вместе с женой. Она не отпускала его руку, а он морально не мог отпустить её. «А если больше не увижу? Она все моё сердце. Куда мне её отпустить? Осталась бы лучше со мной. Нет, иди. Иди. Иди». И он отпустил. Цепляясь глазами за каждую секунду, что видит. И она уходила, оборачиваясь с напуганными глазами. И вот она скрылась за угол. И вот её уже и нет.
Он вернулся домой, оставив дверь открытой, и встал, загипнотизированный телевизором. По нему показывали начало боевых стычек на границах и разъярённых людей на главной площади их города. Радикально настроенные националисты напомнили аспирийцам, что они здесь хозяева и что не следует держать у себя дома людей, представителей того этноса, с которым сейчас идёт война. Началась общая истерия. Стали показывать беспорядок в разных районах города. Погром. И радиус этого очага разрастался и был очень близок. Он приближался. И для него уже были помечены цели. Александр с ужасом понимал, что полиция заодно с бандитами. Никак иначе они не могли знать место фактического проживания. Семья Александра жила в доме его друзей аспирийцев. С ними Александр уже обо всем договорился. Необходимо было действовать.
Александр все елозил в мыслях. Дверь была открыта, и в квартиру вошёл Сандро. Он был маленького роста, черноволосый, с мраморной кожей и густой чёрной бородой.
– Началось, Александр.
– Да… к сожалению.
– Куда ты пойдёшь?
– Не знаю. Но оттирать свой крест бессмысленно. Они скоро придут. Я спрячу семью и буду их ждать.
– Это глупо, тебя убьют! – вспылил Сандро.
– Бежать мне некуда. – тихим и безучастным голосом проговорил эти слова Александр.
– Я жену и ребёнка отправлю в храм. Сам пока тоже останусь. Можешь спрятаться у меня.
– На твоей двери тоже крест. – сказал ему Александр, кивнув на дверь.
– Если будут ломиться, я открою и скажу, что один.
– А если обыщут?
– Значит, будим с ними драться.
– Хорошо. – немного обдумав, сказал Александр. – Оставь меня. Я кое-что сделаю и приду к тебе.
– Да, конечно. Моя семья ещё дома. Я прослежу, чтобы они сначала ушли.
Александр кивнул головой, и Сандро ушёл, закрыв за собой дверь. Тогда Александр выключил телевизор и взял молоток.
В это время в поле, где был Карлен, началась тревога. Все стали носиться мимо него. Погружать сумки в машины. Выстраивать всю технику в линию. В воздухе гремели команды. Взвода и роты строились перед своим командиром. Бригада растянулась и по длине стала больше деревушки. Шеренги уходили далеко и уже ютились среди домов и полей с подсолнухами. Было приказано ехать в Красный город и вытащить оттуда григориан.
Карлен стоял вместе с офицерами своей роты и всего полка. Им зачитывался приказ о наступлении. Карлен находился среди деревянных домов. Он заметил, как из окна на него смотрела молодая девушка. Карлен, не поднимая головы, глазами её осматривал. Он слегка улыбнулся ей, вдруг вспомнив о своей любимой. Рядом стоял командир роты, Карлен шепнул ему.
– Капитан, что произошло?
– Да пока непонятно, что на самом деле произошло. Ничего не говорят. Мы сейчас информационно отрезаны. Знаем только одно – мы едем в Красный город. Офицерам пришла информация, что там убивают гражданских.
– Гражданских? Кто? Армия, полиция?
– Нет, такие же гражданские. Армия и полиция не вмешиваются, но и не мешают. Поэтому поедем мы. Надо забрать оттуда григориан.
– Будет бой.
– Не думаю. Военных нет в городе. Оставили его как на съедение волкам. Думаю, мы встанем там и пригрозим использовать силу. Тогда-то они и дёру дадут. У нас же столько техники. Да и сами вооружены.
Александр постучался в дверь соседу. Сандро открыл и увидел Александра, а позади него хаос. За его спиной зияла квартира в полной темноте, в ней прорезывалась для глаз поломанная мебель. Вся она была перевёрнута и перебита в щепки. Все вещи валялись на полу. Выдвижные ящички от комодов и шкафчиков были вытащены и оставлены лежать. Сам Александр стоял с молотком в руке.
– Что произошло? – недоуменно спросил Сандро.
– Так надо. – холодно ответил Александр. – Пусть думают, что дом атакован. Это отвлечёт внимание.
Александр зашёл в квартиру, закрыл дверь, а сам прилип к дверному глазку, уставившись в темноту своей квартиры.
– Ты спрятал жену и сына? – спросил Александр.
– Да.
– Хорошо.
– Что теперь будем делать?
– Пока ждать. Я должен кое в чем убедиться. А потом пойдём за своими. Но пока нужно ждать. Лучше выключи свет.
Сандро спрыгнул со спинки дивана и подбежал к выключателю.
– Ну чего мы ждём? – раздражено прошептал капитан. – Пока мы здесь стоим, григорианцев там режут уже.
– Мы ведь должны только образумить их?
– Боюсь, что уже будет поздно. Надо будет применить силу.
– Если применим силу, то страна уже прежней не будет.
– Боюсь, её уже и нет. Мы всё здесь проспали. Теперь каждый сам за себя. Я час назад видел, как арестовали солдат аспирийцев. Они сейчас под стражей в одном из этих домов.
– Вы серьезно?
– Конечно, они же не поедут убивать своих же. Но и доверять им тоже не стоит. А если предадут?
– Разве для этого достаточно быть аспирийцем?
Капитан на этот вопрос громко усмехнулся. Некоторые обернулись на него.
– Ну будем на это надеяться, лейтенант.
Вдруг к армии обратился полковник, который ранее разговаривал с Карленом.
– Товарищи офицеры, товарищи солдаты. Только что к нам пришла информация, что прежнего государства больше не существует. На данный момент мы находимся с вами на спорной территории Аспирии и Григориании. Вы могли заметить, что некоторых ваших товарищей, с которыми вы служили, сейчас нет рядом с вами в строю. Передо мной стоят только этнические григорианцы, и это григорианская армия. Кто считает, что он присягал на верность другой стране и не желает отстаивать новую, пусть выйдет из строя. – никто не вышел. – Сейчас наша страна возвращает себе прежнюю систему. У нас будет конституционная монархия с нашей прежней королевской семьей. Она будет опираться на наши конституцию, парламент, армию, лидеров провинций и народ. Сейчас с вами мы находимся на спорной земле. Аспирия считает, что она принадлежит им. Наше правительство считает, что эта земля прилегает к провинции Магнифит. С главного штаба управления поступила задача вытащить из Аспирии наших людей, а после вернуться и отстоять эту землю. Команда всем ясна?
– Так точно! – прогремело хором.
– Тогда ещё одно. – полковник внимательно посмотрел на Карлена. – Если сейчас каким-то образом в строю есть члены королевской семьи или лидеров провинций, я попрошу их выйти из строя. – армия стала незаметно переглядываться, полковник и Карлен смотрели друг на друга. Никто не вышел. – Командиры подразделений, личный состав в вашем распоряжении.
– Послушай меня, Александр. Я никогда не считал вас чужаками…
– Тсс, – в квартиру Александра зашли мятежники, – сейчас тихо.
Сандро подошёл к двери и прилип к ней ухом. Два мятежника стали выходить из квартиры с пустыми руками и приближаться к ним. Александр смотрел, как они тихо подходят. Доска под ними заскрипела. Сердце забилось быстрее. Дерзкий стук кулаком. Сандро быстро показал ему пальцем, чтобы он уходил в ванну. И как только Александр ушёл, Сандро им открыл.
Как только дверь открылась, два мятежника сразу узнали своего:
– А, аспириец. – махнули они рукой.
– Да. – с комом в горле ответил Сандро, хоть это был и не вопрос.
– Почему тогда на твоей двери крест?
– Моя жена – григорианка, но она давно уже здесь не живет.
– Почему она здесь не живет?
– Я хотел сказать бывшая жена. – он нервно усмехнулся. – Правда, мы ещё не развелись официально. Не сошлись характерами, понимаете?
– Со шлюхами характером и не сойдёшься.
– Это да. – кивнул им головой Сандро.
– Ты один?
– Да. – мятежники на него посмотрели внимательнее. – Можете проверить, я не против. Я все понимаю. Я пять лет прожил с этой тварью. Жаль, что её здесь сейчас нет.
– Ну так разыщи сейчас.
– Если честно, я подумывал об этом. Но мне хочется переждать здесь.
– Смотри, из-за креста многие будут к тебе стучаться за эту ночь… – на этаже выше вдруг послышались крики и выстрелы. – О, началось! – поднял палец один из них и засмеялся. – Кстати, не знаешь, что с этой квартирой?
– На неё напали здешние. Где-то ещё час назад. Эту семью никто не любил.
– Но тел нет.
– Да? Не знаю даже. По-моему, их увели куда-то.
– Наверное, к костру повели. – сказал один мятежник другому.
– Может быть. – согласился тот.
– К костру? – спросил Сандро.
– Да. Было решено не убивать их, а сжигать. Ночь будет очень тёплой. Ладно, отсиживайся дальше.
Сандро трясущимися руками закрыл дверь. Его ноги так же затряслись. Все ослабело. Он не мог себя держать и упал на пол. Попятился к спинке дивана и оперелся. Александр выбежал и снова прилип к глазку.
– Костёр! – страшным голосом прошептал Сандро. – Ты слышал? Они что, хотят их заживо сжигать? Господи! – стены и потолок затоплялись криками. – Как это возможно? Мы родились в одних роддомах, ели одну и ту же еду, в школах одних учились. Всё было одно. Как сжигать они хотят?
– Мы этого не допустим. Я вполне уверен, что мужчины без боя не сдадутся.
– Но мы же не чужие друг другу.
– Это неважно. Теперь я убью любого из них.
Бригаду распустили по машинам. Все стали забираться на них и выезжать, оставив несколько рот в поле. Карлен бежал к машине, он отправлялся в город.
– Отец, помолись за меня. – сказал он вдруг самому себе.
– Любого? Даже меня?
– Нет, друзья есть друзья. – в квартиру Александра опять зашли два аспирийца и вытащили два ковра на своих плечах. – А теперь пора идти.
Александр заметно выдохнул.
Глава 6
Над красным городом поднималась желтая круглая луна. Её ореол освещал чёрный смог, который собирался наверху от множества костров внизу.
Растягивались цепи людей из стариков, женщин и детей – тех, кто уже не окажет сопротивление. Они шагали вперёд под дулом автоматов. Они стояли в очереди за смертью. Все мужчины, которые попробовали дать бой, лежали застреленными на полу. Скорбный плач венчал их тела. А крики от страха и боли шли наверх к звёздам вместе с искрами от костра.
Корнеид стоял в одной из многих цепей. И смотрел только наверх, как желтые искры танцуют хороводом вокруг мерцающих холодных звёзд, еле видимых через этот чёрный смог.
То ли от него, то ли от скорби небес прямо из этих звёзд полился дождь. Корнеид не опускал голову. И капли разбивались об его лицо. В его маленьком сердце зарождался страх, который заграждал ненависть. Он стоял в этой очереди уже целую вечность. И крики казались ему теперь всей его жизнью. Будто они были всегда, будто они были ещё до него, будто они настолько древние, что уже привычные, будто эти елозящие искры в воздухе – это сгоревшие души.
Надежды не было. Он знал, что потерял своего отца, а его мать уже давно присоединялась к крикам и искрам. Сандро пал вместе с другими мужчинами, которые хотели их освободить.
Когда он с матерью прятался в храме вместе с другими григорианцами, ворвались аспирийцы. Их было так много, что они заслонили своей тенью золотистость нимбов святых, изображённых на иконах. И теперь он шел к костру. Волочил ноги, предаваясь страху. И вот Корнеид уже следующий.
Площадь находилась почти на краю города. Со стороны возвышались голые холмы. На них один за другим стали появляться силуэты. Сначала один, два, дюжина, а затем вся армия. Угрожающим грохотом приехали танки и остановились. При виде площади, усеянной трупами, в голове каждого солдата закралась мысль, что они опоздали, что они проиграли, не успев вступить в войну.
Мятежники стали смотреть на них. Армия приказала им остановиться и бросить оружие. Но те лишь демонстративно продолжили казнь.
Солдаты начали смотреть друг на друга. Послышались возгласы: «Стоять! Приказа не было». Стоило только на шаг выйти из строя: «Стоять!». Поползновения шли по всей шеренге. Крики людей проникли в сердца и затопляли их изнутри, словно бездна выпивала жизнь – они стали звереть от увиденного. «Вперёд!» – вдруг решительный голос рядового. «Нет!» – одинокий приказ командира. «Вперёд! Ура!» – раздалась шеренга общим тенором, и танки тронулись. Не жалея аспирийцев, они их давили заживо. Солдаты шли за танками и отстреливались. Цепи григорианцев разорвались и разбежались. Солдаты брали с собой кого могли и быстро уезжали из города.
Карлен пробрался чуть поглубже, крича григорианцам, чтобы те бежали в сторону армии и покидали город. Некоторые аспирийцы умудрялись их отлавливать заново, и тогда солдаты без предупреждения открывали огонь на поражение.
Карлен краем глаза увидел, что кто-то забежал в храм, а за ним вбежал аспириец. Он последовал за ним. Это был Корнеид. Свет луны проникал через сиреневые витражи, отбрасывая иссиня-фиолетовый оттенок на белые колоны, золотые стены, красные розы, окаймляющие Марию. Её статуя стояла на пьедестале с распростертыми объятиями. «Это же моя мама? Почему здесь её изображение?», – подумал Корнеид. Раньше он не замечал, насколько его мать похожа на Марию. Лишь потеряв её, он это увидел.
Он подошёл и встал ногами на постамент посреди её объятий. И вдруг открылась дверь. В неё зашёл аспириец с ножом в руке. Медленно он приближался к Корнеиду. Мальчик спрятался за спину Марии. Убийца подошёл к нему и схватил за ногу, скинув на пол. Занёс нож…
– Оставь пацана, или я убью тебя! – в последнюю секунду ворвался Карлен. Он прицелился и медленно подходил к противнику. – Я сказал, оставь его. Если отпустишь, я дам тебе уйти.
Аспириец послушался и ушёл через другую дверь. Карлен подбежал к Корнеиду и взял его за руку. Карлен сразу же посмотрел на мальчика вопросительным взглядом. То, о чем он думал, казалось ему невозможным.
– Нет! – вскрикнул он, вцепившись свободной рукой за ногу Марии.
– Пойдём со мной, не бойся.
– Нет, не пойду. Сюда сейчас придёт моя мама.
– Послушай, пойдём. Ты потом найдёшь её.
– Она придёт сюда. Это её место. Вот, это она. – сказал Корнеид, показав на Марию.
Карлен долго не мог понять, что не так с мальчиком.
– Это твоя мама?
– Да! – убеждённо сказал Корнеид.
– Это богиня.
– Богиня? – повторил Корнеид и посмотрел на статую повнимательней.
Карлен же будто в прошлое смотрел. Мальчик был его копией детства. В ту ночь Карлен подумал, что он не просто так зашёл за ним.
– Пойдём, нам нужно уходить. – сказал ему Карлен, резко опомнившись от раздумий.
Молодой человек взял мальчика с собой. Вместе они покинули город и отправились обратно в поле, где располагалась армия.
Когда они колонной ехали обратно, то увидели не одну цепь людей, огибающие горы и равнины. В ту ночь происходило переселение народов. Ветер задувал, от его звука и пения пробегали мурашки. Сон отбегал от Карлена. Ему хотелось спать, но глаза, закаленные от ужаса, не хотели закрываться. Он сидел в машине, одной рукой держа спящего Корнеида, другой – фотографию своей возлюбленной. Ему было необходимо вспомнить, что он человек. Он незаметно поцеловал любимою девушку и долго думал о ней, а также о родителях и маленькой сестренке. Он просил у них сил.
Когда они приехали в поле, то увидели, что пришло небольшое подкрепление, и оно уже роет окопы. Пронеслась информация, что армия аспирийцев стремится нагнать их и отомстить за то, что было сделано в Красном городе. Была дана задача держать их у деревни и ждать более весомые подразделения, ибо примерно в этом месте проходила граница. Теперь они солдаты новой страны. Родины, которую нужно защищать.
Карлен оставил Корнеида в одном из домов. Отдал его на поруки молодой девушке. Она оказалась дочерью местного священника, и он чувствовал доверие к ней. Он отдал мальчика, а сам обещал за ним вернуться после боя. Его родители навряд ли спаслись, поэтому он решил забрать его к себе домой и сделать его своим братом. А пока он окопался со всеми остальными и лёг в обнимку с автоматом немного поодаль, спрятавшись в поле и растянувшись меж двух насыпей борозды. Танки, что у них были, замаскировали в лесах по бокам.
Он снова подумал о доме. Об отце, матери, маленькой сестре. Как же ему хотелось побыть с Талией. Бывало, он долго так лежал у себя дома на дальнем берегу озера. Никто его не мог найти, но сестрёнка всегда к нему прибегала, а потом ложилась вместе с ним смотреть на блестящие звезды в чёрном небе. Карлен вспоминал свою любимую. Как она ему улыбалась. Эта улыбка постоянно его окутывала. «Мария, поцелуй их за меня, пожелай им спокойного сна», – прошептал он вслух своей одинокой тишине, подумав, что они уже наверняка спят.
Тишину нарушал лишь ветер. Он гулял по полям, а потом Карлен заметил, что это вовсе не ветер, а горы. Из их верхушек водопадом вверх полились души.
Он долго лежал и о многом молился, трогая розарии на своей шее. Его веки тяжелели, закрывались, но вдруг разом проснулись, когда прогремел мстящий танковый выстрел.
Выстрел попал в соседнее поле. Земля чёрным всплеском кинулась вверх. Карлена оглушило. Он со звоном в ушах стал ползти, сильно при этом прищурив глаза. Он стал двигать челюстью, чтобы заложенность и звон в ушах отпустило. Он дополз до своих. Перевалил через насыпь. Все уже приготовились к изготовке: легли, расставив ноги, и прицелились вперёд. Карлен взял командование над взводом. «По моей команде. – все лежали по фронту и ждали, их танки тихо стояли в перелесках. – Ждём, перезаряжай! – прозвучала команда слева, она стала дублироваться вправо офицерами каждого взвода и отделения. – Ждем, пока они приблизятся».
Враги сами продвигались, не видя впереди солдат. Все было в танковом дыму. «Бьем их кучно, по моей команде – стреляй. Ждём, уже скоро». Враг все подходил. Карлен никак не мог нормально прицелиться: не получалось упереть приклад в плечо. Цевьё казалось таким далеким, а насыпь чуть высокой, куда он положил дуло. Так получилось, что прицел смотрел куда-то вбок, а не прямо.
«К бою, огонь!». Команда прокатилась волной, но ни одного выстрела не последовало. «Давай, давай, огонь!». И посреди дуги прозвучал выстрел, а за ним беспорядочно последовали все остальные. И полился горизонтально по земле град сверкающих искр, вспахивающий землю, убивающий людей, орошающий поля их кровью.
Карлен начал стрелять. Попал, не попал, черт его знает. Они – одна огненная река. Они сеют пулями смерть. Стоял такой грохот, что он сразу быстро оглушил: ведь стреляли и слева, и справа, создавая сумбурное, беспорядочное положение. Уши заложило, отовсюду шёл серый дым едкого, удушающего пороха. Гильзы от соседних автоматов отлетали, ударяя по пальцам и голове. Карлен уже не смотрел вперёд. Закрыл глаза. Да какая разница. Бьем в одну точку. Этот беспорядок стал его пугать. Хотелось уже отстреляться и все, да побыстрее.
Стреляли долго. Впереди была серая поволока, которую решетили пулями. Душа рвалась в лоскуты. Было даже непонятно, близок ли день. Началось ли смеркаться. Ведь сражение шло уже так долго. Уши ничего не слышали. А глаза слезились от дыма. Постепенно боеприпасы закончились у обеих сторон. И бой продолжился на штыках. От ударов танков все вокруг полыхало огнём.
Карлен отбивался. Все тело уже ныло. Мертвые громоздились друг на друга. Танковые снаряды так вспахивали землю, что поля переворачивались наизнанку. Они казались обгоревшими гобеленами. Чёрный дым уносился ветром, цепляясь за черные ветви, и накрывал горы. «Отступаем!» – вдруг прозвучала команда своих. И все рванули к деревне. Словно бежали домой от войны.
Два войска, цепляясь друг за друга, стали пробираться через поля, горящие леса, разрушенные стены домов, сквозь огонь, дым и разруху. Карлен побежал к Корнеиду. Мальчик вместе с девушкой прятался в доме. Стоило Карлену к ним подойти, как его повалил вражеский солдат, ударив ему в бок. Карлен начал отбиваться. Враг занёс шпагу и полоснул Карлена по груди, разорвав китель так, что вся грудь открылась, оставив кровавую полосу. Неприятель снова поднял шпагу, чтобы нанести колющий удар. И тут на его спину набросился Корнеид. Мужик с легкостью скинул пацана на пол, после чего замахнулся на него. Карлен не мог найти силы, чтобы встать, а девчонка, увидев эту картину, взвизгнула. Но внезапно для всех в дом влетела огромная птица. Разбив окно, она, выставив когти вперёд, впилась в солдата и стала его царапать. Солдат пятился назад, отмахиваясь. Птица страшно визжала. Карлен, воспользовавшись ситуацией, нащупал рукоять своего клинка, встал и нанёс врагу смертельный выпад.
Враг обнял тело Карлена. Они выпрямились во весь рост. Птица улетела. Стало очень тихо. Слух снова вернулся. Тело солдата, как мокрая одежда, отлипнув от Карлена, тяжело упало на пол, оставив его в лёгкой истоме. Карлен вдруг замер со своей голой разрезанной грудью. Розарии свисали вниз. Девушка, подбежав к нему, поклонилась. Она подняла на него глаза и увидела, что он спокойно смотрит в окно. Его ноги остались на ширине плеч. А на его глаза яростной лентой упал рассвет нового дня.
Он хрипло произнёс: «Выпрямись, – она послушалась, – береги мальчика, я скоро за ним вернусь». Приказал Карлен и ушёл. Он побежал в горящие леса, увидев там свои взвода, которые, несмотря на гарь, пытались отдышаться. Как только он к ним подбежал, все увидели его крест, держащийся на розариях из белых бус. Половина военнослужащих преклонились перед ним. Среди них был полковник. Вниз падали горящие листья. Карлен обратился к армии: «Меня зовут Карлен Магнифит. Я лидер этой провинции, на которой сейчас бесчинствует враг. И я пролью свою кровь, чтобы прогнать его с территории, на которой стоят эти разрушенные дома. Передо мной мои ровесники, за спинами которых я не спрячусь, а лишь скажу, переполняясь общей злобой, – Карлен своими гневливыми глазами смотрел на солдат, вселяя им решимость, – в бой наш последний, в бой наш священный, в бой, в бой!». И тогда он взмахнул шпагой и закричал: «За мной!» Так они стали теснить врага, выгнав его обратно из деревни. Они бились, пока все ни легли.
Эта битва закончилась, а Карлен стоял на коленях, не в силах больше подняться. Он смотрел на выжженное поле. Подпирал своё тело рукояткой шпаги, вонзившейся в землю.
Корнеид нашёл его вместе со священником и полковником. Мальчик подбежал и опустился перед ним на колени.
Карлен поднял голову и улыбнулся ему.
– Ты уж прости, братец, но дальше ты без меня. Как тебя зовут?
– Корнеид.
– Корнеид, – еле улыбаясь, повторил он, – а фамилия есть у тебя? – но Корнеид промолчал. – Конечно, есть. Запомни. Тебя зовут Корнеид Магнифит. – он обратился к священнику и полковнику, которые становились свидетелями его последней воли. – Помогите моему брату найти дорогу домой. Скажите моему отцу, что Корнеид наследник моей власти. – Он снова посмотрел на Корнеида. – Моя семья теперь твоя семья. Заботься о них. А также не забывай своего брата. – Корнеид его внимательно слушал. – Моя жизнь с её испытаниями и бременем правления – твоя. Теперь ты – это я. Хорошо это запомни. – Корнеид не понимал, что именно Карлен имеет ввиду. – Защищай своих людей. Оберегай их. И последнее…
Карлен потянулся к своей груди и снял крест. Он поднял его на фоне солнца. Розарии таяли на свету. Он смотрел на свою власть, а потом перевёл взгляд на мальчика. «Хоть бы не ошибиться. Думаю, это правильно». – подумал он. Он взялся за розарии двумя руками, расправил бусы пошире. Медленно опуская их на шею мальчика, он наделил Корнеида Магнифита властью, а сам отрекся от неё:
– Отныне я нарекаю тебя Корнеидом Магнифитом, лидером провинции.
Они обнялись. Он велел Корнеиду идти, а сам упал навзничь, растянув ноги, поймав по всему телу истому от холодной земли. Он вытащил фотографию. Это последнее, что он хотел видеть. На чёрный смог навалился лёгкий снегопад, покрывая колючими снежинками рыхлую жжённую землю. Карлен лежал и смотрел на снимок, пока его глаза ни закрылись. В тот день, когда умер Карлен, начались темные времена.
