Читать книгу: «Да придет свет», страница 7

Пройдя наверх, они оказались в большом открытом зале, где стоял большой стол, а вдоль стен высились шкафы и полки, заполненные всевозможными склянками и инструментами для использования в их работах. Хилини посмотрела наверх, откуда шел солнечный свет через отверстия в потолке. Именно оттуда пришли Садди, – эти мерзкие твари, что пытались их убить и которые позже украли тело Тахира.

– Мы здесь очень давно не были, – Хава провела кончиком пальца по столику, стоявшему возле нее. – Надо было взять слуг.

– Ничего, – махнула рукой Хилини, – пыль убрать мы и сами сможем. Никто не должен знать, чем мы занимаемся здесь.

Сестра удивленно глянула на нее, но промолчала.

– Итак, – Хилини повернулась к мальчику, – ты уже знаешь, зачем мы сюда пришли?

Кальд повернулся к ней, оторвав свой взгляд от стола, на котором лежал большой красиво украшенный кинжал.

– Мы пришли сюда, чтобы научить меня управлять своими силами. Чтобы я понял, как это делать.

– Правильно, Кальд, – Хилини повернулась к сестре. – Сначала наведем порядок здесь и приготовимся к обряду.

Спустя несколько часов они благополучно все убрали и приготовили тонкие коврики и кувшин с вином для всех троих прямо на полу. Устроившись, Хилини начала инструктировать Кальда, как настроить свой организм на то, чтобы почувствовать свои ощущения. Как правильно дышать и привести свой разум в полное спокойствие. Мальчик вскоре закрыл глаза и замер.

Хава же внимательно следила за всем, что происходило, вскоре Хилини начала петь, пытаясь ввести Кальда в транс, и довольно быстро его тело расслабилось, а голова начала опускаться вниз. Хилини, не прекращая пения, посмотрела на сестру и кивнула ей головой.

Хава, получив сигнал, встала и, подойдя к мальчику, своими ладонями обняла его голову. Ее глаза почернели от хлынувшей силы, когда она прикоснулась к Кальду. То, что произошло, стало неожиданным для всех, – Кальд открыл глаза, взгляд его был абсолютно непроницаем и лишен разума.

Он поднял голову, и посмотрел на Хаву, что стояла над ним. Взмахнул рукой и страшный по силе удар заставил ее отлететь в сторону, где она, врезавшись в стену, упала. Потом он обернулся к застывшей Хилини, которая продолжала пение и некоторое время смотрел на нее.

Абсолютно пустой взгляд, что буравил ее, казалось, насквозь. Она же продолжала стоять, и Кальд через некоторое время снова сел и, закрыв глаза, снова погрузился в транс. Хилини аккуратно обошла его, а потом, ускорив шаг, бросилась к лежащей сестре. Осмотрев ее, она, подняла ее на руки, отнесся в соседнюю комнату, где положила ее на кровать. Вернувшись обратно в зал, она села за стул, и налив себе в бокал вина из кувшина, молча стала смотреть на Кальда, что сидел на полу, закрыв глаза.

Спустя некоторое время, Кальд открыл глаза и посмотрел на Хилини, что сидела перед ним. Посмотрев по сторонам и, не увидел Хаву, он спросил, где она.

– Ты ничего не помнишь, Кальд? – Хилини внимательно смотрела на мальчика. – Ничего, что произошло?

– А что произошло? –взгляд Кальда, дал понимание, что он действительно ничего не помнил, а она продолжила говорить: – Мы пытались выяснить с помощью магии, как тебе помочь, отчего сильно устали. Даже ты уснул, а мы уж подавно, – Хилини посмотрела в сторону комнаты, куда она отнесла сестру. – Хава спит, так же, как и ты до того как проснулся, а я за вами присматриваю.

– Получилось? – Кальд глянул на нее. – Вы поняли, что со мной не так?

– Не совсем, – усмехнулась Хилини. – Но, кажется, мы на верном пути.

– Значит, мы здесь еще останемся? – радостно спросил он.

– Останемся, – подтвердила она, – думаю, далеко не на один день.

Раздался легкий шорох и в зал зашла Хава. Она смотрела на сестру, взгляд ее был очень серьезен.

– Я не чувствую магию, сестра. Она пропала.

***

Взревели трубы и Тахир, стоя на стене, наблюдал, как перед городом выстраивается армия. Пришли вожди, те, кто хотели убить демонов, как они говорили людям. Гонцов, что он отправил к ним, вернули обратно, точнее, их головы. Племена, присягнувшие ему на верность, видели это, и их горячая кровь затребовала мести. С большим трудом ему удалось унять их всех, пообещав взамен наказать тех, кто отдал такие приказы.

– Вы готовы? – Тахир повернулся к, стоящим позади него, Джуме и Байян.

– Безусловно, брат, – Джума кивнул головой и его лицо, которое скрывалось под маской, ухмыльнулась при этом.

– Не беспокойся, брат, – Байян стояла, одетая в легкое платье, и казалось, светилась от радости. Ты увидишь, как эти глупцы сегодня станут на колени.

Тахир улыбнулся в ответ на их слова.

– И помните, их вожди должны преклониться перед нами, это должны видеть все люди. А потом уже покажите, что бывает с теми, кто приходит с оружием в руках к нам.

Джума и Байян ушли по внутренней лестнице, вымощенной из камня. Тахир снова посмотрел в сторону армии, стоявшей внизу.

«Столько ненужных споров и распрей! Но по-другому было никак. Эти люди понимали только силу».

Громадные ворота открылись настолько широко, насколько могли, показывая пришедшим, что им нечего бояться. Через них со стороны города вышли всего две фигуры. Одетый в тяжелые доспехи с большим топором за спиной мужчина, превышающий ростом и шириной плеч любых людей, что стояли перед городом. Он тяжело ступал по земле, его лицо закрывала серебряная маска. Рядом с ним шла женщина. Казалось, что она еле касается земли своими ногами, насколько легким был ее шаг. Брат и сестра.

В отличие от своего брата, она шла босиком. Были видны украшения на ее щиколотках в виде золотых цепочек, а маска, закрывавшая ее лицо, была настолько искусной, что казалось, и была ее лицом. Они спокойно шли навстречу стоящим воинам и, подойдя почти в упор в полной тишине, они встали. Несколько секунд они осматривали людей и, наконец, Байян воскликнула:

– Мы не хотим войны с вами. Воины, что по зову своих вождей пришли сюда, – ее звонкий мелодичный голос разносился над рядами стоящих. – Вы совсем не хотите осаждать этот город. Город, который вы знаете с момента вашего рождения. Вы знаете его, ваши матери рассказывали вам истории про него, когда вы только учились ходить. Вы делились легендами о нем, сидя у костра по вечерам, слушая друг друга о временах, когда вы все были едины. Когда вас уважали и боялись все, и ваши предки были богаты. И были мы, Семья, те, кто вам это все дал. Те, кто любил вас и принимал на равных, те, кто поразил ваших врагов и дал кров и пищу всем нуждающимся в этом. –Баян замолчала и окинула взглядом еще раз молчавших солдат что стояли пред ними. – И теперь мы вернулись, смогли вырваться из плена. Те, кто пленил нас, вы должны помнить их всех и знать, часть из них мы уничтожили, часть еще живы. Они разрушили все, что мы сделали для вас и для нашего народа. Мы хотим вернуть и возродить все утраченное вами. А ваши вожди вместо того, чтобы прийти к нам с миром и пониманием, хотят убить нас? И не только убить, а вдобавок говорить вам, что мы не те, кто мы есть. Называя нас демонами, пришедшими из мира мертвых.

– Не слушайте ее! – раздался громкий мужской голос из рядов.

Люди зашевелились, пропуская идущих людей.

– Это мариды. Демоны, – тот, кто говорил, это вышел вперед, вместе с еще двумя людьми, Богато одетые, они явно были не обычными воинами. – Они приняли облик наших прекрасных богов, кого мы любим и почитаем, – говоривший повернулся, посмотрел на Байян, и усмехнулся: – Посмотрите на нее! Своими сладкими речами, она хочет смутить ваши головы, а ее наряд, – он сплюнул на землю перед ней, – такие наряды могут позволить себе только, сами знаете кто, – стоявшие рядом с ним, рассмеялись, поддерживая его.

– А лицо! Вы видите их лица? Я не вижу, – он повернулся к стоящим войнам. – Они закрыли их масками специально. Там нет лиц наших богов, потому что они демоны.

Джума сделал шаг вперёд, ладонь его потянулась к топору, но Баяйн остановила его рукой, обратившись к говорившему:

– Назови свое имя!? Тот, кто сейчас оскорбил не только меня, но и своих предков подобными речами. Назови свой род?

Говоривший чуть смешался. Его лицо выразило смятение, но он справился со своими чувствами и крикнул:

– Я – Джазал, а род мой идет от славного вождя Захи, ознавшего наших богов лично. И сражался с ними плечом к плечу. Будь он здесь, сразу бы понял, что вы – мариды и лжецы. Никто не может вернуться с объятий смерти, даже боги. И вы, скрывающие лица, тому доказательства, – он закончил говорить, угрюмо глядя на них.

– Я знала Захи, – Байян медленно начала говорить. – Он был свирепым воином, и хорошим другом. Верил в нас, в Семью, а мы верили ему. Семья одарила его землями за службу и преданность. А Акиф построил в вашем городе источник, что бил водой постоянно. Он же и сейчас дает вам и вашим людям воду? – спросила она.

Джазал услышав ее слова, нахмурился и, вытащив свой меч из ножен, направил его острием к Байян.

– Любой знает эту легенду, мы прославляем Семью, но вы просто прикрываетесь этим знанием.

– Этот меч ведь не из Восточных земель? – Байян подошла настолько близко, что острие оружия уткнулось ей в грудь. – Это меч привезен из-за моря много лет назад. Тахир подарил его Захи, твоему предку, поверни рукоять и ты увидишь надпись, выбитую на рукояти на чужеземном языке.

Вождь повернул руку, чтобы посмотреть на рукоять и увидел надпись. Глаза его выглядели удивленными.

– Хочешь сказать, и это мы знали из легенд? – усмехнулась Байян. – Мы это знаем, потому что это наши дары вашим предкам, на которых можно было положиться, – она окинула взглядом стоящих солдат. – Но потомки этих славных воинов, во что они превратились. Они стараются обвинить нас в том, что мы мариды. Это и есть вера и благодароность? – она повысила голос, смотря по сторонам. – Твой предок Захи, сейчас бы вытащил меч и убил бы себя за то что сейчас происходит. Что ж, если ты не веришь моим словам, то придется показать всем силу, которой мы владеем. Все помнят нас из историй, и вы должны помнить меня – Прекрасную Байян, ту, кто заставит любого мужчину встать передо мной на колени. Моя красота сводит с ума, – она посмотрела на стоящих перед ней вождей.– И вы хотели увидеть мое лицо, скрытое за маской? Что ж, узри же, лицо своей богини и преклонись перед ней.

Байян медленно потянулась к своему лицу и сняла маску. Вздох ужаса пронесся по рядам солдат. Некогда прекрасное лицо женщины было изуродовано, казалось, с нее живьём сняли кожу.

– Наши враги, кто поработил нас, постарались, чтобы мы мучились, – ее губы двигались, а вожди в ужасе смотрели на ее изувеченное лицо. – Но они не смогли забрать у нас самое главное, – ее глаза, наполненные чернотой, смотрели на трех людей, стоявших перед ней, – нашу силу… На колени! – приказала она тихим голосом, и люди против своей воли почувствовали, как их ноги подгибаются. – Я – Байян, говорю вам: встаньте передо мной на колени! – ее голос, как дым проникал в их уши, после чего вожди упали на колени, опустив головы, не в силах ничего сделать. Более того, они с ужасом понимали, что ненависть, которую они испытывали к ней, отступает и в их головы закрадываются мысли, что они сделали ужасную ошибку, выступив против. Чувство вины начало заполнять их, один из них не выдержал и заплакал. Он вытянул руки, причитая, начал говорить ей слова извинения, моля простить их. Байян подняла голову и громко сказала всем стоящим перед ними: – Видите теперь? Видите, какую ужасную ошибку совершили ваши вожди? Они изначально были неправы, когда решили прийти сюда с оружием. Они поступили еще хуже, оскорбив меня. Я никому не позволю этого! За содеянное они должны понести наказание, – она повернулась к, стоящему возле нее, Джуме: – Брат мой, дай мне свое оружие, – гигант вытянул свой топор, протягивая его Байян. Она взяла его без труда и, держа, как пушинку, одной рукой, повернулась к сидящим. Они уже открыто рыдали, тем более, было страшным это зрелище для всех, находящихся рядом. – Семья любит вас! – еще раз громко воскликнула она. – Но никогда не прощает предательство, – она взмахнула топором и голова одного из вождей покатилась по песку, а тело его упало на бок. – Никто не смеет оскорблять меня! – вторая голова упала рядом с первой и выпученные глаза погибшего остановили свой взгляд на ее лице, куда попала кровь. – Так будет с каждым, кто посмеет усомниться в нас, – третье тело упало, оросив кровью землю. Байян отдала топор брату и, повернувшись к солдатам, надела маску обратно, – Вы готовы принять своих богов или хотите присоединиться к этим грязным предателям? – она наступила одной ногой на тело одного из погибших.

Солдаты, что стояли рядом, начали, сначала по одному, вставать на колени, потом их начало становилось все больше и больше, и вскоре вся пришедшая армия, стояла на коленях, наклонив головы.

– Добро пожаловать в Анджун, город богов и город славы ваших предков, – Байян подняла руки. – Истинная вера горит в вас! Она же защитит вас от зла и раздора в ваших душах. Семья приветствует вас.

Тахир наблюдал за всем произошедшим со стены. Когда Байян обернулась к городу с воздетыми руками, то воины, что стояли на стене города, взорвались восторженным ревом. Она справилась и справилась очень хорошо, он даже не ожидал. Мятеж был подавлен и весть об этом разнесётся очень далеко. Небольшая, но очень важная победа.

***

Отряд во главе с Кайденом стоял на обочине широкой дороги, на которой было весьма людно. Телеги, груженные товаром, группы солдат, что шли, шумно переговариваясь между собой, крестьяне, ведущие себя потише, но тоже шли наравне с остальными. Все они шли в Руан, что виднелся недалеко впереди.

Город наемников, место, в котором можно было нанять, кого хочешь, начиная от одетого, чуть ли не в лохмотья, готового на все за пару медяков бедного солдата и заканчивая полноценного боевого отряда. Все в этом городе крутилось вокруг контрактов и солдат.

Город был очень богат, за счет того, что здесь заключались сделки на большие суммы и обычно здесь же и тратились. Практически на каждом углу его улиц, стояли таверны, дома развлечений, гостиницы и постоялые дворы.

Он не принадлежал никому, ни один правитель из соседних провинций не брал его под свое крыло. Тот, кто хотел это сделать, очень сильно жалел об этом позже, особенно, приведя свои войска и пытаясь взять город себе. Обычно встречали их вооруженные наемники со всего города, о которых правители очень быстро ломали об них свои зубы. Уроки запомнились, потому давно уже никто не пытался захватить город. Он жил сам по себе, бурлил своей жизнью.

– Соскучился я по нему, – Забрало всматривался в проходящих мимо людей. – Сколько нас тут не было, но он все такой же. Ничего особо и не поменялось за время нашего отсутствия. Не вижу я, чтобы здесь шастал Капитул или слуги Сестер. Руан все так же сам по себе, – он поправил свою саблю за спиной. – Предлагаю уже идти в город, стоим здесь, как будто первый раз пришли.

Сержант хмыкнул в ответ и добавил:

– Забрало прав, командир, здесь все как обычно и чем быстрее мы зайдем в город, тем лучше для нас.

Кайден все так же смотрел в сторону города, наконец-то он повернулся к отряду.

– Да, вы правы, я просто задумался. Пойдемте.

– И куда мы пойдем? – Забрало повернулся к командиру. – Я предлагаю в нашу любимую таверну, комнаты нам там сразу дадут, да и кормят хорошо.

– Нет, – Кайден покачал головой, – Радим ушел раньше, разведать, что происходит в городе. Мы пойдем туда, где договорились встретиться, небольшой постоялый двор на краю города, вы все его знаете, «Скользкий угорь», – Забрало поморщился. – Та еще забегаловка. Там могут и проблемы возникнуть с теми, кто любит ошиваться в ней, убийцы да воры. Я, конечно, давно кулаки не разминал, но все-таки, – он заулыбался.

Сержант только покачал головой на его слова и двинулся за командиром. Кайден же, услышав слова, Забрало, усмехнулся:

– Узнаю тебя.

Недолгая дорога утыкалась в небольшие деревянные ворота, которые никто не охранял и, пройдя через них, они очутилось на небольшой площади. Местные жители продавали там закуски и питье всем приходящим в город. Один из местных, увидев новые лица, помахал им рукой, привлекая их внимание, но заметив Забрало, сразу потерял к ним интерес.

– Любишь ты радовать людей своим видом, – рассмеялся Сержант, увидев это, пихнул локтем Забрало, – Смотри, как радуются тебе.

Забрало обернулся и, увидев испуганное лицо торговца, покачал головой.

– Этот, явно, долго здесь не продержится. Столкнётся с парочкой ребят, у которых не только внешность, но и нутро такое же, какое он увидел, вот ему не поздоровится.

Площадь была окружена со всех сторон домами, только одна небольшая улочка вела дальше. Вот по ней они и двинулись. Уже вечерело, людей прибавилось заметно больше. Тут были представительницы древнейшей профессии и те, кто просто хотел потратить заработанные деньги. Совсем молодые солдаты, буквально только что заполучившие свой первый контракт.

Обычно по несколько человек они шли по улице, высматривая, где потратить свои задаток. Были и те, кто любил таких молодых и неопытных. Их можно было легко обмануть и обокрасть. Стоя в темных переулках, они поглядывали из-под низко опущенных капюшонов, ища того, кто будет настолько глуп, чтобы расстаться со своим кошельком. Кайден со своим отрядом шел неспешно, и люди, шедшие им навстречу, чувствовали, что с ними лучше не связываться. Оружие, видневшееся на поясах, и громадная фигура Забрало, своим видом давало понять, что они уже побывали не в одной передряге.

Пройдя достаточно далеко вглубь города, они свернули в переулок и, пройдя еще немного, вышли на небольшой пятачок к двухэтажному зданию с примыкающей к нему конюшней.

Несколько человек стояли у открытого входа, споря о чем-то со стоящим охранником. Он же невозмутимо стоял, время от времени, отрицательно качая головой. Наконец, спорившие поняли, что ничего не смогут выяснить, и пошли в другую сторону улицы.

Один из них, развернувшись, злобно сплюнул сквозь черные зубы и, глянув злобно на приближающихся Кайдена с отрядом, они ушли. Не обращая внимания на уходящих, они прошли мимо, кивнув головой охраннику и открыв небольшую деревянную дверь, зашли в таверну.

Народу было не много для вечера. Крестьяне, что приехали продать свой урожай, да несколько местных выпивох, все они даже не посмотрели на зашедших. Слишком занятые своими разговорами, держали в руках кружки с пивом.

– Комната нужна, – Сержант подошел к стойке, за которой стоял высокий и худой хозяин постоялого двора. – На несколько дней.

Тот бросил взгляд на стоявших солдат и тонким голосом сказал:

– Три серебряных, за каждого, до конца недели сможете оставаться.

Сержант, даже не торгуясь, выложил три кругляша нас стойку перед ним.

– А еще хорошей еды и выпивку, – позади Сержанта встал Забрало, он посмотрел на хозяина.

– И что бы еда была хорошей, мяса побольше.

Тот невозмутимо забрал серебро и, не глядя на них, протянул ключ.

– На втором этаже, первая дверь справа. Еду принесут чуть попозже. Хотите хорошую, платите еще.

Забрало усмехнулся и выложил еще один серебряный.

– Это на неделю.

Забрав ключ, они поднялись на второй этаж, заходя в комнату, которую им показали. Две кровати и окно посредине стены, под которым стояла деревянная лавочка, вот и все что было.

– Мало места, – проворчал Сержант. – Надо взять еще комнату, нас четверо.

– Сойдет, – Кайден сбросил свой мешок возле одной из кроватей и, упав на одну, с удовольствием потянулся. – Не будем привлекать внимания , Радим еще неизвестно когда придет, остальные отдыхают.

Забрало поступил, как и Кайден, заняв одну из кроватей. Сержант, отодвинув лавочку, сел на нее, внимательно глядя в окно. Места в комнате хватало, а окно позволяло разглядеть, что происходит на улице.

– Хорошо, будем ждать Радима.

Ужин принесли где-то через полчаса, он был действительно неплохим. Поужинав, Сержант занял одну из кроватей, оставив Забрало дежурным. Кайден же сошел вниз, в общий зал, сказал, что послушает местных, что-нибудь, может, тоже узнает. Спустившись, он застал уже зал полный людей, взял кружку пива, усевшись за стойку, где было хорошо видно и слышно все вокруг.

Разговоры шли об одном и том же, ничего необычного. Кто болтал про удачную продажу товара, а кто о знакомых погибших. Он сделал глоток, продолжая слушать дальше.

Видимо, дело обстояло так: город продолжал жить так же, как обычно, никто не смел его подмять под себя. Потягивая водянистое пиво, Кайден, в принципе, уже знал все последние новости, все было лучше, чем он рассчитывал, намного.

Открылась входная дверь и в таверну зашел Радим, быстро окинув зал взглядом, он сразу увидел командира, и пошел к нему, обходя столы с сидящими людьми. Сев рядом, заказал себе тоже кружку, некоторое время сидел, молча попивая из кружки. Потом он развернулся к Кайдену, и начал говорить:

– Я обошел весь город, побывал в каждой крупной таверне, слушал, собирая слухи и новости, как ты просил. Везде говорят об одном и том же, что назревает война Капитула с Сестрами. Никто пока не обращался с контрактами, ни одна, ни другая сторона, но это только начало. Все в ожидании, – Радим глянул в зал, где шум раздался громче обычного, кажется, кто-то кому-то не понравился, после чего началась драка, встреченная радостным ревом.

– Ты разузнал про заказчика? Того, кто дал на заказ Сестер на Тахира? – Кайден тоже смотрел, как большой, с широкими плечами, солдат сцепился со старым, но явно привыкшим к дракам, местным рабочим.

Они, по очереди лупцевали друг друга кулаками, но пока никто не собирался сдаваться.

– Да, узнал, – следопыт попросил еще пива. – Хотя признаюсь, на меня начали посматривать в некоторых местах, когда я начал расспрашивать, пришлось быстро уходить. В одном месте получилось споить одного и разговорить. Его убили, вашего заказчика, причем умер он явно не легкой смертью, как говорили. Его нашли в своем доме утром. Изуродованное тело со следами огня. В открытую никто и не сказал, кто это был, но понятно было, что это Сестры.

– Туда ему и дорога, – Кайден мрачно усмехнулся. – Из-за него мы и ввязли в эту историю, и погибли многие мои друзья. Забрало очень обрадуется, услышав эти новости. Ты хорошо поработал, Радим, мы сняли комнату наверху, можешь отдохнуть.

Раздался громкий грохот из зала, друзья обернулись на шум. Рабочий все-таки одолел солдата и тот упал на стол, разломав его надвое, свист и улюлюкание встретило его победу.

– Ну, так что будем делать дальше? – Радим отвел взгляд от зала.

– Пока отдыхаем, но у меня есть одна идея, думаю, Сержанту она точно понравится, – усмехнулся Кайден. – Посижу еще чуть-чуть, а потом подымусь, расскажу.

– Хорошо, пойду действительно отдохну, – следопыт допил пиво, поставив кружку на стойку, пошел к лестнице, что вела на второй этаж.

***

– Шимун, Шиму-ун! – небольшой камешек упал возле ног идущего парня и заставил его остановиться.

Он поднял голову и посмотрел в сторону, откуда прилетел камешек. На улице, по которой он шел, обычно никого не было, это были дома Семьи, и здесь редко вообще можно было услышать голоса. Дом закрытый высоким забором, на втором этаже его была видна крытая веранда. Там то и стояла женская фигурка, закрытая в плотные одеяния, в цветах его сестры Даад, чем обратила на себя внимание.

– Ты знаешь, кто я такой? – настроение его было не что бы плохим, но не хорошим, это точно.

Он постарался добавить в голос больше надменности, но вскоре пожалел об этом.

– Конечно, знаю, я же назвала тебя по имени, – женский голос, казалось, надсмехался над ним. – Я многое про тебя знаю.

– Хорошо, – ему стало интересно. – И что же ты обо мне знаешь, незнакомка?

– Я не незнакомка, – голос ее изменился, став чуть серьезней. – Я – Хава, жрица твоей сестры Даад. А ты, Шимун, про которого в городе говорят, что он мудр не по годам и искусен, как опытный воин.

Ее простой открытый ответ понравился ему, и он улыбнулся своими белыми зубами.

– Даже не мог подумать, что обо мне говорят такие вещи. А кто говорит?

– Все, – Хава снова изменила тон голоса. – Начиная от слуг в тавернах и заканчивая жрицами в храмах Семьи. Тебя любят и почитают, Шимун, в народе, считают, что ты в свои годы много добился.

– Мне приятно слышать такие слова, тем более от такой девушки, как ты. Я, кажется, начинаю вспоминать тебя. У тебя же есть сестра, Хилини кажется?

– В точности так и есть, – заулыбалась Хава. – Ты нас все-таки помнишь!

Шимун подошел ближе к дому и встал в тень, что откидывали собой деревья, росшие во дворе. Конечно, он ее помнил, так же, как и ее сестру. Ее трудно было забыть, она давно уже привлекала его внимание.

– Так, что ты хотела, Хава, жрица моей сестры? – он посмотрел на нее веселым взглядом.

– Я хотела только поднять настроение господину, – Хава глянула ему в глаза. –Увидела, ткак ты идешь, а твое лицо полно грусти, вот и решила развеселить тебя, поэтому кинула камень, чтобы привлечь твое внимание.

Шимун снова заулыбался в ответ на ее слова.

– Что ж, Хава, жрица моей сестры. Тебе действительно удалось это сделать. И я благодарен тебе. Но мне надо идти, – он посмотрел на девушку, что стояла там наверху.

– В следующий раз, когда ты будешь проходить мимо нашего дома в таком же настроении, я попытаюсь еще раз так сделать, – заулыбалась Хава.

Шимун усмехнулся и, подняв руку, пошел дальше по дороге.

– Еще раз спасибо, – отходя дальше от нее, он понимал, что действительно настроение его стало лучше, и она помогла.

Через несколько дней он снова шел по той же дороге, возвращаясь от брата Тахира после очередного тяжелого разговора, и Хава снова встречала его. Они разговорились, и она принесла ему воды и фруктов . Потом еще не один раз она встречала его. Однажды она пригласила его в свой дом, чтобы познакомить его со своей сестрой, Хилини. Шимун не ожидал, что они окажутся настолько умными и, в тоже время, простыми в общении. Он все больше и больше начал наслаждаться их обществом, особенно обществом Хавы. Он стал часто посещать их, когда они были свободны, тогда они часами сидели и разговаивали. У него никогда не было таких собеседников, как они. Его браться и сестры больше оберегали его и защищали, а такие беседы, какие он вел с Хавой и Хилини, приносили ему радость и успокоение.

Потихоньку он стал узнавать их все лучше и лучше, и в то же время, приоткрываться им. В один вечер, после нескольких кувшинов вина, он рассказал им, что его гложет больше всего. Магия, та самая магия, что была у его семьи, и не было у него. Сестры дали ему желаемое. Они внимательно слушали его, приняли его боль и разделили ее с ним. И позже уже ночью, он ушел от них счастливым, наконец-то кто-то смог понять его, его мысли, что мучали его постоянно.

Стоя на веранде и провожая глазами уходящего по дороге Шимуна, Хилини задумалась о том, насколько они ввязались в опасную игру, но понимала, что дороги назад нет. Она сделала глоток вина, задумчиво глядя на ночное небо, покрытое звездами. Прохладный ветерок, что пришёл со стороны пустыни, заставил ее закутаться в легкую накидку поплотнее.

– Он уже принадлежит нам, сестра, – Хава тихо подошла и села рядом на скамейку. – Я даже не думала, что будет так легко.

– Он оказался не таким, как я его представляла, – Хилини села рядом. – У него израненная душа из-за того, что его семья почти боги в этом мире, а он обычный человек. Он их слабое место, а они этого не понимают. Слишком заняты собой и делами, что творят в мире. Но если они узнают, что мы хотим сделать, тогда нам конец, – она посмотрела на сестру. – Ты понимаешь это?

– А что мы хотим сделать? -Хава посмотрела на нее. – Узнать правду и все, пока больше ничего. А дальше уже примем решение, в зависимости от того, что мы узнаем.

Гораздо позже, они втроем отправились за город, далеко в пустыню. Это можно было назвать официальным визитом Семьи. Далеко, где не наблюдалось больших поселений, в одном из оазисов был возведен источник воды с храмом. Акиф построил все это и ушел дальше. Шимун должен был официально открыть его для всех людей, кто жил в округе, и так же обозначить присутствие Семьи.

Хава и Хилини же представляли жриц. С ними отправился целый караван из младших послушниц, слуг и воинов, что охраняли их. Их путешествие заняло насколько дней, и наконец, они прибыли на место. Дорога, по которой они шли, как и множество других, представляла собой важную часть для пустыни и для людей, прежде всего. Поэтому, это было очень нужно для Семьи, их влияние, почет и уважение очень сильно расширится после такого дара людям.

Двигаясь на верблюдах, Хава и Хилини ехали посередине каравана вместе с другими женщинами. Шимун же ехал во главе, с командиром охранников. Было раннее утро, когда они достигли оазиса. Цветущее царство жизни посредине моря из песка. Высокие деревья, храм из белого камня и колодец перед ним с постоянной водой.

Караван, дойдя до входа в храм, остановился, слуги рассыпались по оазису, готовя лагерь и место, где будут обедать Шимун с сестрами. Они же занялись своими, положенными им, обязанностями, Хава и Хилини проследовали в храм, где должны были подготовить церемонию открытия, а Шимун вместе с местными представителями отправился к вождям племен, что прибыли сюда ранее.

Гораздо позже, после того, как официальная часть была пройдена, они смогли себе позволить поесть вместе и, наконец-то, отдохнуть. Они выбрали место за храмом, где никто их не мог побеспокоить. Сидя на траве среди деревьев, они смотрели на то, как люди идут со всех сторон, чтобы смотреть на чудо, сделанное Семьей.

– Акиф снова сделал это? – Хилини обратилась к Шимуну. – Все, что сегодня произошло, далеко разойдётся в песках.

Он слегка улыбнулся ее словам, но взгляд его оставался серьезным.

– Ты права, о, мудрая Хилини, это хорошо для Семьи, и вера в нас еще больше укрепится в умах людей. И конечно все будут славить нас.

– Тон твоего голоса выдает, ты расстроен чем-то? – Хава повернулась к нему. – Ты не рад тому, что происходит?

– Конечно, я рад! – Шимун поднял голову вверх и вздохнул: – Ну, хорошо, я расстроен. Моего имени не будет звучать при этом. Снова будет Акиф, или Тахир, или еще кто-то из моей семьи. Но, не я. Я смогу прозвучать только, как тот, кто присутствует при этом. Но никак не создает.

Сестры переглянулись между собой, и Хава продолжила говорить:

– Ты много раз говорил нам про это, но никогда не рассказывал, почему?

– Почему что? – Шимун глянул на Хаву. – Почему у меня не таких сил, как у моей семьи?

– Да, я про это спрашиваю, – осторожно сказал она. – Почему они не делятся с тобой тем, что у них есть, у них же все есть?