Читать книгу: «Легенда Провидца», страница 20

22

– Догадался, что мы стоим рядом с Порталом? – спросила Сепия как бы с интонацией «ну, надеюсь, ты не настолько тугодум, чтобы не понять такую очевидную вещь». – И догадался, что я здесь по твою душу?

– Скорее да, чем нет, – пробормотал Дэн. – Я уже видел подобный в одном из своих снов.

– Снов? Ты действительно веришь, что это был сон? – ухмыльнулась Сепия. – Ты знаешь правду. Ты знаешь, что твое сознание способно на большее, чем сознание обычного человека, не так ли?

Дэн нахмурился и посмотрел на нее с подозрением.

– То есть, все вы… Связаны, – вдруг осенила его догадка, которая по кусочку складывалась в его голове уже несколько месяцев.

– Неужели, доброе утро! – лишь проворчала в ответ девушка. А затем покачала головой. – Какие же вы все-таки тугодумы в двадцатом или каком там веке?..

– Не надо тут пытаться меня унизить, – резко ответил Дэн. – Я не буду сотрудничать, если «вы из какого там века» будете так со мной разговаривать.

– Больно им интересна будет твоя воля, – фыркнула Сепия. – В любом случае, конечно, я надеюсь, что сейчас ты пойдешь со мной на добровольной основе. А я предлагаю только один раз. После этого одного раза с тобой будет вести моя вторая «половинка». И нет, говоря «половинка», я имею ввиду не молодого человека, а именно часть моего тела – я, видишь ли, киборг.

Тут пришла очередь Дэна ухмыляться.

«Ну, научную фантастику я тоже люблю и уважаю, но не до такой степени, чтобы объявлять себя киборгом. Это она наверняка сказала, потому что хочет привести меня сама туда, куда не-Трэйси пыталась меня тоже отвести. У них, видимо, какое-то соревнование, кто первый меня приведет. В кои-то веки я стал предметом соперничества для девушек, ха-ха».

– Я могу тебе это на наглядном примере показать, – Сепия была раздражена его неверием.

Вдруг она начала делать какие-то резкие движения пальцами правой руки над браслетом над левой, даже о примерном значении которых Дэн не мог догадаться. Однако за каждым из них следовало постепенное отслоение… кожи на этой самой левой руке. Частица за частицей, кожный покров снимался и буквально затягивался внутрь браслета, что было просто невероятно жутко наблюдать. Сантиметр за сантиметром обнажались частицы не то металла, не то какого-то пластика, как показалось Дэну поначалу.

– И нет, это не то, о чем ты думаешь, – опровергла Сепия его невысказанную догадку. – Такого материала человечество еще в твоем времени не изобрело. Этот материал называется мажилоко. Он сверхпрочный, сверхлегкий. И с моей нейросетью взаимодействует настолько, что я могла бы стать со своими возможностями одним из лучших нейрохирургов… Но родилась уж где родилась, ничего не попишешь. Хочешь проверить, на что я способна с такой рукой? Сомневаюсь.

Дэн проглотил вставший в горле комок. Нет, он отнюдь не хотел испытывать судьбу.

– Но что вы за цивилизация такая? Что это за классы, в которых вы рождаетесь и из которых никак не можете «вырваться»?

– Это не в моей компетенции. Ты встретишься с моим начальством, которое все тебе расскажет, если пойдешь со мной прямо сейчас. Мы ограничены во времени, потому что ты должен вернуться до восхода солнца, чтобы Ромул не заметил твоей пропажи.

– Тогда веди меня куда нужно, – кивнул Дэн. Он понимал, что назад пути уже не будет, и что знакомство с этой таинственной цивилизацией так или иначе должно было состояться. И он обычно предпочитал не откладывать подобные вещи «на десерт».

Сепия жестом указала ему на слегка размытую область пространства прямо за одним из деревьев.

– Приготовься, что будет плохо. Твое тело из другого времени, оно не приспособлено к подобным перемещениям.

– Я в курсе, – поджал губы Дэн, однако, поспешил к Порталу и сделал два уверенных шага внутрь размытости.

Голова его в миг взорвалась от боли, и на этот раз она была намного сильнее, чем при первом путешествии сквозь пространство. В тот раз, видимо, из-за того, что он находился в теле другого человека, более сильного физически, ему было проще. Сейчас же заболела не только голова, но и все тело. Ломота пронзала его несколько минут, словно озноб во время простуды.

Но гораздо страшнее Дэну стало, когда он открыл глаза. Дело было в том, что он ровным счетом ничего не видел. Сначала перед ним предстала лишь сплошная чернота, а затем в ней лишь начали мелькать какие-то нечеткие цветные пятна, которые тут же исчезали.

– Я не вижу! – вскричал он с ужасом. – Я ничего не вижу!

«Неужели это – конец?!.. Неужели я теперь и впрямь останусь слепым?» – мысль была настолько устрашающей, что на секунду Дэн даже забыл о боли во всем остальном теле. Он всегда воспринимал зрение как должное, как неотъемлемую часть своего бытия… Дэн не мог поверить в то, что мог лишиться его так, просто в минуту.

– Потерпите еще пару минут, – вдруг произнес холодно какой-то мужской голос справа от него. – Мы просто не хотим восстанавливать зрение искусственным путем, потому что не уверены, что вашему мозгу это не причинит никакого вреда.

Дэн почувствовал чье-то прикосновение, достаточно мягкое, но в то же время сильное. Кто-то, кажется, женщина, судя по размеру ладони, которую он ощутил на своем предплечье, помог ему подняться с пола, с какой-то холодной, быть может, мраморной, плиты, на которую он рухнул едва преодолел путь с Земли до места, назначенного Порталом.

– Куда… Куда мне идти? – только и смог выдавить Дэн. Он чувствовал, как горлу подступает комок. Ему хотелось кричать от боли и от собственного бессилия, но он не мог этого делать, потому как страх просто-напросто сковал его.

– Иди вперед, сейчас я посажу тебя в кресло… Расслабься, ты скоро все увидишь, я обещаю, – вдруг с жалостью проговорил знакомый голос. Это была Сепия, и впервые Дэн услышал в ее голосе ноты сочувствия, а не надменности, как прежде. Девушка, видимо, как раз-таки и вела его под руку.

Дэн послушно шел вперед, после чего, почувствовав легкий толчок, повиновался и сел во что невероятно большое и мягкое, по ощущениям напоминавшее огромный шар из ваты. Вдруг перед глазами его, один за одним, начали мелькать белые и синие пятна, которые были уже гораздо четче всего того, что у него получилось видеть раньше. Внутренне он очень обрадовался, это дало ему какую-никакую надежду.

– Никогда бы не подумал, что кто-то из их времени сможет пережить проход через переносной Портал… – послышался голос, как показалось Дэну, из правого угла комнаты, в которой он находился. Он принадлежал кому-то третьему, мужчине, и звучал, несмотря на содержание сказанного, дружелюбно и даже как будто с восхищением.

– Зрение он потерял, вот беда! – фыркнул тот, кто вначале холодным голосом пообещал ему всего пару минут слепоты. – Римлян, что случайно забредали в Портал, на куски разрывало, потом все стены и потолок приходилось отмывать…

На какое-то время в комнате повисло молчание, и Дэн в те минуты, хотя и не видел, но чувствовал, как все внимание находившихся в ней было приковано к нему. Все те незнакомцы, голоса которых он слышал, и Сепия явно выжидали, когда же Дэн придет в себя. Самого же Дэна это состояние уже тяготило, он только молил, чтобы все поскорее закончилось. Спустя несколько мгновений собственный его организм, вдруг, наконец, начал подавать какие-то проблески надежды.

Теперь раздельные пятна переставали мелькать, перед его взором начала создаваться, хоть и слегка размытая, но одна целостная картинка, что уже не могло Дэна не радовать. Почему-то он ожидал увидеть перед собой светлое помещение, что-то вроде больницы, потому что во всех фантастических фильмах, что он смотрел еще на Цезаре, герои оказывались в подобных местах. Там над ними ставили эксперименты или пытали, а иногда делали и то и другое сразу. И Дэн ощущал себя в те минуты героем именно такого фильма, а потому был немного обескуражен, увидев перед собой какие-то серые полутона и людей, стоящих в отнюдь возле него в отнюдь не белых халатах, а какой-то гражданской, пусть и необычной одежде.

– Где я нахожусь? – спросил он, повернув голову к фигуре, которая была определенно Сепией. Он узнал ее по цветам римской одежды и силуэту.

– На станции номер 233, – выдохнула облегченно девушка. – Возвращается зрение, да?

Дэн в ответ лишь кивнул. Ему все еще было не по себе. И хотя четкость уже и начинала восстанавливаться, он не мог расслабиться. Дэну казалось, что если он «отпустит» себя, если снимет все умственное напряжение с задачи вернуть способность видеть нормально, то зрение перестанет возвращаться.

«Давай же, давай» – про себя говорил он словно бы тем колбочкам, оболочкам, нервам и отделам мозга, что и были его зрительным аппаратом. И они, как ни странно, как будто бы упрямились, но слушались его.

Спустя еще несколько минут четкость и цветовое восприятие стали ровно такими же, как прежде. Головная боль также сошла практически на нет, и это не могло его не радовать. Теперь и сам Дэн вздохнул с облегчением, даже слегка при этом улыбнувшись. Он огляделся, радуясь возможности наконец-то внимательно рассмотреть и комнату, и людей, находившихся в ней.

В самом же помещении не было ничего примечательнее тех самых серых стен, что он увидел изначально. За исключением, может быть того, что сами эти стены были идеально гладкими, без единой вмятины, и в их матовом, тусклом блеске, смутно отражалась фигуры всех стоявших людей и самого Дэна, сидевшего в кресле. Кресло, кстати, действительно оказалось большим белым шаром, но было сделано отнюдь не из ваты. Дэн провел по нему рукой и почувствовал какой-то холодок, причем исходивший от каких-то частичек жидкости, будто бы он сидел на…

– Облако, да это оно, – усмехнулась Сепия, наблюдавшая за Дэном все это время.

– Так ты что же, мысли читать умеешь?! – возмутился парень, с которым Сепия уже не в первый раз общалась подобным образом. Едва у него в голове возникало слово – она будто моментально его «читала» и давала ответ.

– Ну, как тебе сказать, – пожала плечами Сепия. – Просто некоторые твои мысли настолько очевидны, что я могу их предугадать. Мы привыкли так общаться друг с другом. Вернее даже, в нашем обществе принята такая манера. Мы не скрываем мыслей, особенно таких простых, как вот мысль об «облаке» и предпочитаем сразу же на них друг другу отвечать. Так что… Да, в каком-то смысле я действительно читаю мысли. А что касается «облака», то они есть сейчас у многих. Не переживай, это всего лишь иллюзия – отдерни руку.

Дэн поднял руку над креслом и перевернул ее ладонью к себе. Она была сухая, как и прежде. Он ухмыльнулся, подумав, что неплохо было бы иметь такую вещь у себя дома, на Цезаре, но осекся, вспомнив, что на вряд ли туда уже вернется.

– Так, у нас нет времени на ваши обсуждения «облаков», Сепия! – раздраженно сказал один из мужчин в углу комнаты. По голосу Дэн понял, что это и был первый из них, кто заговорил с ним.

Ассоциация, возникшая в голове у Дэна, когда он впервые увидел этого человека, была: «Это же Кент Кларк собственной персоной!». Мужчина выглядел точь-в-точь как персонаж из старого комикса, который Дэн любил читать, еще будучи ребенком. Высокий и чересчур мускулистый, он был облачен в одежду одного цвета – светло-зеленого. Единственным предметом, выделявшемся в его монотонном образе, был ремень, который был чуточку темнее. Черты свежего, молодого, сиявшего здоровьем лица были ровными и приятными, на коже – ни единой неровности. Волосы были завиты и уложены не хуже, чем у мужчин-моделей с обложек журналов.

Дэн едва сдержался, чтобы не раскрыть рот от изумления.

Тот, что стоял рядом с ним, выглядел не так ухоженно, но ничуть не менее удивительно. Он был намного ниже Кларка (Дэн решил временно так его называть), а одет был в темно-синюю форму, как показалось Дэну, военного. На плечах были погоны с лычками, на ногах – обыкновенные ботинки. Ничего необычного, на первый взгляд. Однако цвет его кожи был белоснежным настолько, что можно было принять его за какого-то мима. Дэн даже прищурился, чтобы проверить, не было ли на нем действительно краски: нет, это был просто невероятно белый цвет кожи, белый настолько, что едва ли им мог обладать живой человек.

«Может, он и впрямь уже умер, поэтому вся краска отлила от его лица?» – подумал он, а затем вспомнил о том, что в этом обществе, как любезно ему сообщила Сепия, люди достаточно проницательны и любят догадываться о мыслях друг друга.

– Нет, я не умер, молодой человек, – скривил губы военный. – Это тот цвет кожи, который мои родители могли себе позволить на тот момент времени. Ваши мысли оскорбительны, и Вы должны научиться держать подобное при себе.

– Извините, – Дэн покраснел до кончиков ушей. – Но я не хотел Вам этого говорить.

– А не надо даже думать подобное, – зло осадил его военный, которого, видимо, действительно задела глупая мысль Дэна. – Хотя что же, я вижу, как Вам стыдно. Поэтому забудем об этом… Ведь у нас и впрямь на это нет времени, не так ли, НАгром?

По-видимому, тот, что уж очень походил на супермена, и бы Нагромом. Он кивнул.

– Да, именно так. И, поскольку вы, Дэниэл Элиенс, уже пришли в себя, давайте мы поприветствуем Вас и введем, собственно, в курс дела.

– В курс дела? – насторожился Дэн.

– Просто слушайте дальше. С Сепией Вы уже встречались ранее, но настоящее имя этой девушки, вернее, девушки-киборга, потому что она сейчас находится в данном подклассе, Хосадо. Хосадо родилась и выросла в классе F, что означает некий набор генов и возможность их активации в той или иной среде, а также социальный статус родителей этой девушки и состояние. У каждого из классов имеются свои роли в обществе, свои профессии и возможности для самореализации. К примеру, Хосадо никогда не сможет быть матерью из-за сниженного количества некоторых половых гормонов в ее крови из-за несовершенства генотипа, но зато у нее повышена стрессоустойчивость, поэтому она – идеальный кандидат на должность Наблюдателя.

– Извините, что перебиваю, – нахмурился Дэн. – Но как же так, как в обществе… Будущего, если я не ошибаюсь, существует такая жесткая иерархия? Как такое возможно, что ни одна антиутопия и ни одно тоталитарное общество не научило людей, что рамки чреваты желанием за них выйти?

– Никто не выйдет за те рамки, что предначертаны генной инженерией, – лишь покачал в ответ мужчина. – Никто и никогда, кроме одного человека, единственного в своем роде, имя которому – Провидец. Но об этом Вам расскажут позднее. Так вот, как я и сказал ранее, Хосадо – Наблюдатель, вернее сказать, Наблюдатель за Земной Искусственной историей…

Вдруг рассказ Нагрома прервало звонкое пение птиц, вернее, даже не пение, а истерическое верещание. Звук был таким, как будто какую-то маленькую птичку пытали. У Дэна сжалось сердце, он не понял, откуда это доносилось. Затем он увидел источник звука: им был браслет Сепии-Хосадо, из которого вылетела голограмма птицы, похожей на колибри, только чуть большего размера.

– Что! Ты! Себе! Позволяешь! – завизжала птица, обернувшись к Нагрому. – Как ты посмел начать ему рассказывать ему про Наблюдателей без меня! Немедленно доставить его на станцию. И ни слова без моего ведома, ты понял, Нагром?! И, Хосадо, я только что узнала, что ты к потенциальному Провидцу обращаешься на «ты», притом даже не спросив его разрешения на это!.. Просто скандал, при встрече мы это еще обсудим!

– Понял, мам.

– Извините, госпожа Шипсан! – тон Хосадо стал вдруг умоляющим. Она, по всей видимости, осознала, что совершила оплошность, позволив себе дальнейшее общение в своей полу-нагловатой манере с цезарианином-Дэном.

Однако голограммная колибри не ответила ей, она лишь подлетела к браслету Хосадо и, описав круг над ним, как бы влетела в него. Дэн подумал, что птица действительно была просто именно голограммой, в отличие от кожи на руке девушки, которая была явно сделана из какого-то специального материала.

– Ну что, на станцию номер 1? – приподняла бровь Хосадо, с недоверием посмотрев на Дэна. – Не уверена, что он успел до конца отойти от одного перемещения. А госпожа Шипсан заставляет его пройти через второе! Ты меня, Гром, извини, но это попахивает самодурством! Твоя мама одержима пством, и все тут.

Дэн догадался, что Гром было сокращенным именем от Нагрома.

– Не спорю, – с грустью в голосе ответил Гром. – Но в наше время довольно многие им одержимы, не так ли?.. Наверное, нам троим повезло, что мы не вскрыли этому парню мозг уже сейчас. Кстати, ты бы следила за языком. На счет обращения на «ты» никто из нас не доносил… Так что наверняка моя мама тебя иногда прослушивает.

– Исключено, – отрезала Хосадо. – Я над этим браслетом слишком долго работала, чтобы кто-то смог поставить на него прослушку. Поверь, действительно много. Скорее всего, она просто услышала мой разговор с Дэном еще на Земле, пока мы не переступили через Портал. А про мозг Дэна… Да, он и впрямь – лакомый кусочек.

Хосадо, Нагром и человек, которого Дэн так сильно задел несколькими минутами ранее, одновременно обернулись к нему и ухмыльнулись. Ухмылка эта показалась Дэну жутковатой.

– Вы про мой, – Дэн сглотнул. – Мозг сейчас говорите?..

– Расслабься, ты, то есть Вы… все поймете совсем скоро, – рассмеялась Хосадо, взмахнув тонкой рукой. На рукавах ее платья материя была тонкой, полупрозрачной, и при этом взмахе она причудливо взмыла вверх, а затем, словно шелковой струей, плавно легла обратно на механическую руку девушки. Дэна отчего-то так заворожило это ее движение, что он на мгновение забыл о своем страхе перед всеми этими людьми.

– Слушайте, Дэниэл, – ухмылка исчезла с бледного лица говорившего незнакомца, обратившегося к нему. Дэн с неловкостью посмотрел ему в глаза. – Во-первых, я уже на Вас не сержусь, можете не беспокоиться на этот счет. А во-вторых, я чувствую, что вас интересует мое имя. Так вот, меня зовут Натмак. Я ответил на все Ваши вопросы ко мне? Отлично. Смотрите, не думаю, что лучшей идеей будет Вам сейчас следовать с нами на Станцию. Вернее, на Главную Станцию или станцию номер 1.

– Давайте уже просто закончим все это! – вдруг перебил его Дэн, покачав головой. – Я устал ждать, всю мою жизнь я только и делал, что ждал! Каждый день я ждал, когда мои кошмары, в которых я умираю каждый раз словно по-настоящему, наконец, прекратятся. Но вместо того, чтобы закончиться, они перешли в реальность. Я стал слышать мысли умирающих, я стал перемещаться в тела других людей на большом расстоянии. Я потерял многое и многих за последние несколько недель. Жизнь стала интересной и невыносимой одновременно, понимаете? Я просто… Просто хочу, чтобы все прошло и…

Дэн понимал, что слова его были совершенно детскими, не достойными не то чтобы действительно взрослого человека, но даже его самого, того самого Дэниэла Элиенса, который ради небольшой мечты был готов жарить бургеры и отказывать себе во многом месяцами. Он чувствовал неимоверную усталость и желание вернуться к покою, из которого так стремился убежать все последние годы своей жизни.

– В Вашей жизни уже нет и не будет места покою, молодой человек, – покачал головой Натмак, с состраданием посмотрев на него. – Вы ведь это понимаете? В любом случае…

– Перестань, – одернула его Хосадо. – Ты что, хочешь, чтобы он окончательно сошел с катушек?! Нам надо сохранить его самого вместе с его мозгом в более-менее рабочем состоянии.

Однако для Дэна было уже поздно. Слово не воробей, как говорится, и он уже начал осознавать смысл сказанного Натмаком.

«Нет и не будет места покою» – звучало для него как проклятье, как приговор. Сознание начинало выдавать его смутные идеи о том, что в такой жизни и нет, в таком случае, никакого смысла.

«Тогда, – мрачно проговорил внутренний его голос. – Остается лишь надеяться, что я и вправду не переживу следующей транспортировки сквозь Портал».

Все трое, очевидно, услышали его мысли, но ничего не сказали в ответ.

– Так, все, мы сейчас же прибываем на Станцию. Вы восстанавливаете силы всеми возможными способами, и госпожа Шипсан все тебе объясняет. Несколько часов у нас все же еще есть, —ободряюще сообщила ему Хосадо. Она теперь смотрела на него совсем иначе, даже как-то ласково и одновременно с уважением. От этого резкого изменения отношения Дэну стало не по себе. Девушка теперь казалось ему неискренней.

Он медленно поднялся с «Облака», что определенно не понравилось его организму. Начало немного мутить, и вновь заболела голова.

«Нет, я не останусь, не останусь здесь! Хочу… Чтобы закончилось!» – пробормотал его внутренний голос. Дэн с шумом втянул воздух. Он чувствовал неимоверную физическую и умственную усталость, но желание узнать ответы, самые настоящие ответы было гораздо сильнее всего остального.

– Я сделаю все, что от меня потребуется, – выдавил Дэн из себя. – Только пообещайте, пожалуйста, что вы отправите меня и Сообщество на Цезарь обратно. Если я не выживу… То тогда хотя бы просто отправите Сообщество. Потому что им не место в Риме, никому из них.

– Да-да, – пообещала Хосадо, придерживая его за руку. – Не место. Только Цезарь не жилец уже, Вы не забыли? На Земле зато они могут оставить потомство…

– Да мне все равно, – Дэн отстранился от девушки. Он теперь чувствовал к ней отчего-то сильнейшее недоверие.

Дэн, на самом же деле, хотел на Цезарь вовсе не потому, что хотел вернуться именно на ту планету. Дэн хотел вернуться домой.

– Так, думаю, воспользуемся моим Порталом, – предложил Нагром, проигнорировав просьбу Дэна. Он указал в дальний угол комнаты с серыми стенами, в которой они все еще находились. Некоторая часть ее была так же размыта, как и тогда, когда Дэн впервые увидел Портал Сепии-Хосадо.

Остальные двое согласно закивали. Нагром, получив одобрение, по всей видимости, своих коллег, включил свой браслет, который вначале Дэн принял за тоненькую кожную ниточку. Ниточка металлизировалась, точь-в-точь, как то сделал прежде браслет Хосадо, после чего Нагром начал какими-то жестами программировать через него Портал, как догадался Дэн. Брови его были сдвинуты, придавая и без того довольно-таки резким чертам лица еще большую суровость.

– Я пойду первым, – сообщил Нагром, закончив настройку Портала. – Затем Дэн, чтобы в случае чего, я его подхватил… А потом уже все остальные.

– Иди-иди уже, – нетерпеливо пробормотала лишь Хосадо, в шутку подталкивая коллегу к Порталу. Однако силы она не рассчитала, и ее искусственная рука действительно заставила Нагрома «нырнуть» в Портал.

Дэн вспомнил, что теперь была его очередь вступить в размытость, и тут же его тело немедленно дало знать о том, какое сильное неудовольствие в дальнейшем ему доставит переход сквозь пространство. В глазах вновь на секунду почернело, а к горлу подступил комок. Все его существо не принимало такой резкий скачок, но разум противился, он твердил, что это необходимо. Поэтому парень пересилил себя и сделал шаг в Портал, и нога его, одна за другой, а затем и все тело, провалились в холодную пустоту…

…А через секунду он уже открыл глаза, да причем так, как ничего не бывало. Дэн рассмеялся.

– Ни-че-го! – радостно прошептал он, несказанно обрадовавшись тому, что ровно никаких последствий его тело на этот раз не ощутило. От радости, однако, он даже забыл осмотреться.

– Здравствуйте, Дэниэл Элиенс, – вдруг не то промурчал, не то просто бархатным голосом проговорил кто-то сзади него. Дэн обернулся и отшатнулся. Перед ним предстала голограмма в виде тигра, выполненная точь-в-точь из такого же светящегося нечто, из чего же были сделана и птица, что доставляла последнее сообщение для Нагрома и остальных, вылетевшая из браслета Хосадо.

Тигр начал двигаться вокруг Дэна, разноцветными переливающимися лапами мягко ступая по мраморному полу. Тут Дэн все еще едва ли начал понимать, где находится. Помещение походило не то на какой-то храм, не то на какое-то величественное здание науки вроде Академии, однако подобные места обычно были залиты светом. Здесь же царила тьма. В ней для Дэна с каждой секундой все больше вырисовывались очертания стен, которые больше походили на камни какой-то пещеры. Затем Дэн поднял голову, ожидая увидеть шероховатый темный потолок, однако того… Не было. Над ним распростерлась лишь черная бездна, безоблачная и беспросветная.

– Не беспокойтесь, – тигр как будто усмехнулся, продолжая ходить вокруг него. – Это тоже всего лишь иллюзия, как и это животное. Я подумала, что Вам больше понравится тигр, чем птицы. Я в голограмм-виде пока, видите ли, развожу только диких животных и птиц. Странно, да?.. Сама себе удивляюсь, но не в этом суть. Не теряйте Нагрома, моего сына. Я уже отправила его обратно к Хосадо и Натмаку. Тем я дала отбой, увидев, что Ваше состояние вполне себе в норме…

– Но кто Вы такая? – Дэн нахмурился, сообразив, что с ним и впрямь говорит та же самая женщина, что и давала приказы несколькими минутами ранее через голограмм-птиц, посланных на станцию 233.

– Как Вы, может быть, успели услышать, мое имя – госпожа Шипсан. Я являюсь главой Земли на данный момент. Вернее, мой срок истекает ровно через три дня. Видите ли, сейчас те, кто видит себя в политике, вернее, видит себя в роли именно главы государства-планеты, едва ли может рассчитывать пробыть ею дольше недели. Таков уж современный закон и уклад жизни…

– Госпожа Шипсан, очень приятно, – кивнул Дэн. – Ну, мое имя Вы уже знаете.

Тигр улыбнулся, что показалось Дэну довольно жутким зрелищем.

– Конечно. И да, предугадаю Вашу следующую фразу-вопрос. Вернее даже, сразу отвечу на него.

По коже Дэна побежали мурашки.

– Да, – кивнул тигр по имени госпожа Шипсан. – Именно сейчас Вы получите свои ответы.

23

– Э-э-э… – только и смог неловко выдавить из себя Дэн.

Тигр вдруг засмеялся. Черты голограммы причудливо исказились, и Дэн догадался, что, скорее всего, животное было сделано по подобию его «хозяина», госпожи Шипсан, и морда, на самом деле, была ее «переделанным» лицом.

– Да, Вы, Дэн, правы в своей догадке, – подтвердил тигр. – Я назвала этот проект «сфинксом». И он, кстати, уже пользуется достаточно большой популярностью. В своих голограммах я совмещаю эмоции человека, поведение и облик животного, при этом частично все это дополняется искусственным интеллектом.

– Дополняется?

– Не вдавайтесь в подробности, Вам это сейчас ни к чему. Суть в другом, давайте вернемся моему обещанию. Надеюсь, конечно, все то, что вы сейчас от меня услышите, не слишком сильно Вас шокирует…

Дэн пожал плечами.

– Я уже начинаю привыкать к вещам, которые по идее, должны меня шокировать. Не бесконечно же нервная система может испытывать стресс, да?

Последнее он добавил уже скорее философски, однако тигр с именем госпожа Шипсан ответил:

– Это так. Но все же такая нервная система, которой обладаете Вы, Дэн, в современном мире немало стоит…

– Так… – жестом остановил Дэн тигра. – Но, как вы и сами говорили, вернемся к обещанному. Где я нахожусь? Что это за место, за время? Что за существа меня окружают? Нет, конечно же, я понимаю, что вы все, вероятнее всего – люди, но вы люди, несомненно, другого вида. Другой эпохи. Мы в будущем? Или в настоящем, в которое прибыли вы, из будущего?..

Тигр улыбнулся жуткой гримасой.

– Давайте начнем не с настоящего и не с будущего. А вернемся в прошлое. И я расскажу Вам всю историю человечества, без утайки. Это – честь, и Вы должны это понимать, потому что Вы – цезарианин. Я бы даже сказала так, всего лишь цезарианин.

Дэна это высказывание задело. Тигр-госпожа-Шипсан в секунду прочитал его мысли.

– Пожалуйста, не сочтите это за грубость. В современном мире классификация и различия людей вообще воспринимаются обществом иначе. Мы стали менее либеральными и толерантными, по сравнению с вашим временем… Так уж есть, и я, как человек, родившийся в свою эпоху, воспринимаю это совершенно спокойно. Но вернемся к истории, которую я Вам обещала показать. Следуйте за мной, я буду подводить Вас к нужным голограммам. Они будут отображать детально картины всего того, что когда-либо происходило с планетой Земля и с видом homo sapiens, который всем нам так хорошо известен.

Дэн поморщился после первых слов Тигра, однако он счел неразумным сейчас отказываться от того, чтобы узнать правду, чтобы, наконец, узреть. Всю свою жизнь он, можно сказать, жил во лжи и во тьме, сотканной этими же самыми людьми, но теперь эти люди вдруг благородно решили сорвать все покровы. Хотя это, конечно, и было подозрительно и подразумевало какие-то последствия (он уже даже предполагал, какие именно), Дэн все равно не мог устоять.

– Я готов идти за Вами, – сухо сказал он, испытывая смешанное чувство. Одновременно Дэн был и взволнован, и расстроен, и зол. И вдобавок к этим состояниям он отчего-то ощущал радостное облегчение.

Тигр кивнул и двинулся вдоль платформы, на которой, они, оказывается, все это время стояли. Платформу, сделанную из мрамора, окружало что-то вроде высушенного водоема. Вдруг этот самый водоем начал стремительно начал наполняться ярко-бирюзового цвета водой, которая, конечно, была голограммой.

– Что происходит?! – воскликнул Дэн, явно не понявший подобной «магии».

– Вы правы в своих догадках, Дэниэл Элиенс. Мы с Вами сейчас находимся в Пещере. И да, это действительно некоего рода – храм. Храм, построенный специально для Провидца. Извини, что читаю постоянно Ваши мысли, это уже вошло в привычку… Но да, как-то так. Мы именно находимся в пещере, пусть и искусственной. А эта голограмм-вода будет использоваться мною для наглядности моего рассказа.

Дэн изумленно посмотрел на голограмму-тигра, которая в темноте переливалась самыми разными цветами. Только теперь Дэн смог действительно детально рассмотреть эту материю, из которой состояло животное, и Дэн был готов поклясться, что в жизни едва ли видел что-то более красивое, созданное рукой человека.

– Мне льстит Ваша похвала, не скрою, – ответил тигр на его мысли. – Однако, давайте продолжим. И да, эта вода – действительно лишь голограмма. Если Вы случайно в нее упадете, то частицы на какое-то время задержат лишь падение, а затем Вы, скорее, будете просто «погружаться» дальше, пока не достигните дна. «Всплыть» на вряд ли получится. Так что, в любом случае, экспериментировать я не советую, а советую следовать и дальше за мной.

Дэн послушно шел за животным, которое он все еще никак не мог ассоциировать полностью с живым человеком, а тем более с женщиной с именем госпожа Шипсан. Он старался представить себе «на другом» конце ее, сидящую наверняка в какой-то комнате и диктовавшую все в микрофон, но это давалось ему с трудом, потому что вживую своего собеседника Дэн никогда не встречал.