Читать книгу: «Навстречу утренней заре», страница 32

Пока девушка медленно двигалась между рядами, Ники с радостью ловил теплый взгляд направленных на него ярко-изумрудных глаз, и совершенно забыл обо всех тревоживших его несколько минут назад сомнениях.

Когда Анна оказалась рядом, а Д’Араго занял свое место среди гостей, Ники, впечатленный красотой своей невесты, еще некоторое время молча смотрел на нее.

– Ты не верил, что я приду? – с упреком в голосе спросила ведьма.

– Я ждал, – улыбнулся молодой человек. – И теперь я счастлив.

– Тебе нравится мое платье?

– Я скажу тебе об этом позже.

– Хорошо, – усмехнулась Анна. – Тогда давай начнем шоу?

– С удовольствием!

После окончания церемонии все гости вернулись в замок, где в большом концертном зале начался праздник.

Для гостей на сцене играла группа молодых талантливых музыкантов, знакомых Ники по совместным турам. Кроме того, в течение вечера несколько песен исполнили и другие, более известные его друзья и коллеги. И, конечно, «Мистерия» в полном составе порадовала гостей небольшим выступлением, сыграв четыре песни.

В конце вечера, когда виновники торжества медленно кружились в своем последнем свадебном танце, Ники наслаждался дивным, волшебным сиянием глаз прекрасной ведьмы и, как обычно, разделял ее удовольствие чувствовать на себе множество взглядов. И вот перед тем как должен был прозвучать последний аккорд мелодии, произошло невероятное.

Музыка резко оборвалась, потому что музыканты внезапно замерли на своих местах. То же самое случилось и со всеми гостями. Они застыли в тех позах, в которых находились еще мгновение назад. Ники удивленно посмотрел на Анну. В ее взгляде появился ледяной блеск. Она еще крепче сжала руку молодому человеку и, не выпуская ее из своей ладони, обернулась в поисках того, кто позволил себе это магическое вмешательство.

Оказалось, что не все гости впали в это состояние неподвижности. Кроме Анны и Ники, колдовство не затронуло также Жан-Пьера, Луизу Теньер и Джеймса Уоллингфорда, которые тоже, казалось, были не на шутку встревожены происходящим.

– Что это еще такое?! – возмутился Д’Араго. Музыкант заметил, что он так же, как и Анна, был напряжен и готовился к чему-то. И вот, словно в ответ на вопрос француза, в воздухе над головами застывших танцующих начали возникать светлые вспышки, и вскоре в свободном месте зала появились трое мужчин.

Ники узнал в них паладинов, и по тому, что Анна перестала так сильно сжимать его руку, он почувствовал, что ее напряжение несколько спало. Рыцари окинули взглядом зал, обратив внимание на количество тех, на кого не подействовала их магия. Затем все трое поклонились королеве, и один из них проговорил:

– Ваше величество, мы приносим извинения за это неожиданное вторжение и просим вас и… – он сделал небольшую паузу, с едва заметным удивлением посмотрев на Ники, и продолжил, – вашего супруга принять наши поздравления со счастливым бракосочетанием.

– Благодарю вас, рыцари, – вежливо-холодным тоном ответила Анна.

Паладин обернулся к двум другим хранителям. Образовав треугольник, они зажгли в своих ладонях магические лучи. В точке пересечения этих лучей возник какой-то предмет. Сначала Ники не мог разобрать, что это такое, но потом, когда один из рыцарей взял его в руки и с поклоном преподнес ее величеству, музыкант увидел большую старинную книгу.

– Это – королевский артикль, – пояснил паладин. – Только владыка имеет право распоряжаться магией, заключенной в этой книге. Примите же, моя королева, это в дар от преданных вам рыцарей.

Анна бегло, без особого интереса взглянула на книгу и, едва коснувшись ее, тут же спрятала в Эфир.

– Что с гостями? – спросила девушка.

– Не беспокойтесь, ваше величество, они очнутся через пять минут.

С этими словами паладины вновь поклонились королеве и исчезли.

– Анни, что это было? – поинтересовался Жан-Пьер, приблизившись к ним.

Анна извлекла из Эфира книгу и протянула французу. Луиза и Джеймс, подошедшие к Д’Араго, с любопытством рассматривали артикль.

– Это невероятно! – изумился Жан-Пьер.

– Она все-таки существует, – констатировал Уоллингфорд. – Кто бы мог подумать, что «Великая некромантия» – не миф. Поздравляю, ваше величество, с таким артиклем вы можете теперь не бояться недоброжелателей.

– Я и так их не боюсь, – спокойно ответила Анна. – И книга мне не нужна, как и вообще некромантия. Однако ей лучше оставаться мифом и не ввергать в соблазн самоуверенных ведьм и колдунов, – она бросила острый взгляд на англичанина, а затем взяла в руки книгу и создала вокруг нее вращающееся серебряное кольцо, состоящее из мельчайших крупиц Эфира. Когда Анна хлопнула в ладоши – книга мгновенно исчезла, а мерцающие огни растворились в воздухе.

– Что вы с ней сделали? – обеспокоенно спросил Джеймс.

– Спрятала там, где ее никто не найдет, – пожала плечами ведьма и, потеряв интерес к обсуждению подарка паладинов, повернулась к Ники. – С тобой все в порядке?

– Да, – ответил музыкант, – а разве должно быть иначе?

– Нет, ни в коем случае, – спокойно и уверенно проговорила девушка, а затем обратилась к своим соплеменникам. – Вам лучше вернуться на те места, где вы находились до появления паладинов. Не будем вызывать у гостей лишние вопросы.

Как раз в этот момент перестала действовать магия рыцарей, и все гости пришли в себя и продолжили делать то, за чем их застало колдовство. Закончив танец, Анна и Ники поблагодарили гостей и оставили их делиться впечатлениями уже без виновников торжества.

Выключив запись, молодой человек подошел к окну. Уже около недели стояла непривычная для середины июля холодная погода. Дождя не было, но небо закрывали тяжелые серые облака. Сильный ветер неутомимо гнал их с севера, время от времени спускаясь к земле и заставляя могучие деревья признавать его превосходство и приносить ему в жертву ветви и листья.

Ники открыл окно – и резкий порыв ветра ворвался в комнату. Музыкант вдохнул свежий воздух и ощутил необъяснимую радость, как будто хмурое небо и яростный ветер вместо того, чтобы нагонять тоску и уныние, вызывали в его сердце желание в них раствориться. Должно быть, подумал Ники, что-то похожее чувствует Анна, когда отправляется в полет.

Закрыв окно, молодой человек вышел из своей новой студии, устроенной в одной из нежилых комнат на седьмом этаже замка, пересек коридор и открыл дверь спальни. Анны еще не было. После обеда девушка уехала в Цюрих, сообщив, что хочет успеть до их отъезда в свадебное путешествие уладить некоторые финансовые вопросы с отелем.

Ники посмотрел на часы и, отказавшись от идеи спуститься вниз и найти себе компанию, решил остаться в комнате и еще раз прослушать запись новой мелодии, над которой он только что работал в студии.

Включив аудиосистему, Ники лег на кровать и закрыл глаза. Одну минуту он по привычке критично вслушивался в каждую ноту, но вскоре музыка и настроение победили в нем профессионала и увлекли за собой его воображение.

В голове молодого человека вспыхивали и тут же гасли неуловимые образы, словно его сознание в полете пыталось найти путь к единственному верному, оставляя позади множество ненужных. Ники казалось, что его тело вслед за мыслями было способно воспарить в поисках желаемого. Наконец образы в его воображении сформировались в один, безошибочно определенный им как истинный. Ослепительно-изумрудный нежный блеск в глазах Анны превратился в темное неукротимое пламя, вместе с которым волны ее угольных волос как будто обжигали тело Ники и влекли в новый полет.

Он открыл глаза и действительно увидел Анну, которая стояла у двери и, подняв голову, изумленно смотрела на него. В первую секунду музыкант удивился, почему ее взгляд был направлен снизу вверх, и, обнаружив себя в воздухе на высоте двух метров над кроватью, от неожиданности рухнул вниз.

– Что это было? – спросил Ники, поднимаясь и пытаясь понять, какие изменения с ним произошли.

Ведьма молчала и с каким-то новым интересом продолжала смотреть на молодого человека.

– Анна, – музыкант подошел к ней, – ты сейчас что-то сделала? Я имею в виду, это ведь была магия?

Девушка ответила не сразу.

– А что ты чувствуешь? – наконец спросила она, приложив свою ладонь к его лбу. – Головокружение?

– Да вроде нет. А что, должен? – Ники вновь прислушался к себе. – Возможно, небольшое повышение температуры.

– Что ж, сомнений нет, – медленно проговорила Анна. В ее взгляде вспыхнул веселый огонь. – Ники, ты умеешь летать.

– Ты хочешь сказать, что можешь сделать так, чтобы я взлетел? – уточнил музыкант.

– Нет, я не могу, – ответила ведьма. – Ты можешь сделать это сам.

– Хм, сомневаюсь, – усмехнулся молодой человек и, видя, что Анна говорит серьезно, добавил: – Наверное, если бы я умел, я бы знал. Разве этому не нужно сначала научиться?

– Учиться нужно технике полета, – пояснила девушка. – При условии, что человек обладает самой этой способностью.

– Ты ведь сейчас говоришь о ведьмах и колдунах. А я, знаешь ли, никогда не замечал в себе склонности к магии, – улыбнулся Ники. – Или ты думаешь, что я скрывал от тебя это?

Анна покачала головой.

– Способностью летать нас наделяет с рождения Эфир. В тебе он тоже есть. И это – королевский Эфир.

– Ах, да, – кивнул музыкант, – авария, защитные заклинания.

– Именно так.

– Но ведь я не умею им управлять. Как же я, по-твоему, могу летать?

– Полет – особая магия. Это не колдовство, а удовольствие. Именно оно управляет этой способностью. Тебе нужно всего лишь освоить технику.

Ники подозрительно посмотрел на ведьму.

– Анна, по-моему, ты смеешься надо мной.

– Вовсе нет, – мягко улыбнулась девушка. – Пойдем, я докажу тебе, что ты умеешь летать.

Они вышли на балкон. Солнце село недавно, но из-за темных облаков казалось, что ночь наступила раньше времени. Ники подошел к парапету и посмотрел в сумрак. Едва заметные во мгле очертания горных вершин вдалеке, немногочисленные огни Гарденау и шум листвы, по-прежнему терзаемой сильным ветром.

Во второй раз за вечер музыкант почувствовал острое желание доверить свое тело этой яростной стихии. Больше всего в этот миг он хотел, чтобы Анна была права, и он умел летать. Однако он осознавал, что эта возможность была столь же нереальна, сколь захватывающей казалась ему мысль о ней. Ники развернулся к Анне и сел на парапет.

– Знаешь, это было бы здорово, – мечтательно вздохнул он. – Полет, должно быть, самое большое удовольствие в твоей жизни?

– Одно из, – кивнула девушка. – Но не на первом месте.

– А что на первом месте? – тут же спросил музыкант.

– Ну, если говорить об интенсивности удовольствия, то секс с тобой – вне конкуренции, – спокойно ответила ведьма, приблизившись к нему. – Ну, что ты готов?

– Если речь идет о сексе, – улыбнулся Ники, обнимая Анну за талию, – то, конечно.

– Я имею в виду полет. Ты готов включить его в твой рейтинг удовольствий?

– Ну, хорошо, – сдался молодой человек. – Если ты считаешь, что я обладаю этой способностью, скажи, что я должен сделать, чтобы взлететь.

В глазах Анны появился азартный блеск. Она потерла ладони, определенно, предвкушая развлечение.

– Что ж, нам понадобится тренажер.

Она щелкнула пальцами, и посередине балкона появилась небольшая лестница-скамейка, состоящая из трех ступеней.

– И как это мне поможет? – поинтересовался Ники.

– Это лестница для обучения детей полету.

– Ты в детстве училась летать с ее помощью?

– Не я, а мой отец. Мне это было не нужно.

– Я почему-то не удивлен, – сказал музыкант, подходя к скамейке. – Ну, ладно, что дальше?

– Нам необходимо кое-что еще, – Анна во второй раз щелкнула пальцами, и рядом с лестницей возникла большая подушка. – Это на случай неудачного приземления, – с улыбкой пояснила она.

Ники недоверчиво покосился на оба предмета и подумал о том, что он из участника игры превратился в ее объект.

– Итак, – медленно проговорила Анна, – поднимайся на верхнюю ступень и закрой глаза.

Молодой человек хотел выразить сомнения, но, в конце концов решив смириться с неизбежным, сделал так, как она ему сказала. Когда он закрыл глаза, то услышал еще один щелчок.

– Это потрясающе! – воскликнула ведьма.

– Что происходит? – спросил Ники. Он не чувствовал никаких изменений.

– Открой глаза, и ты сам увидишь.

Как только музыкант открыл глаза и обнаружил, что лестницы под ним уже нет, а сам он висит в воздухе, он тут же упал на пол. К счастью, за миг до этого на полу оказалась подушка, так что приземление было безболезненным.

– Теперь ты убедился?

– Не совсем, – с сомнением в голосе сказал Ники, поднимаясь с пола.

– Попробуем еще раз, – нетерпеливо проговорила Анна, возвращая лестницу на прежнее место. Вздохнув, молодой человек снова сделал все, как в первый раз. И вновь все повторилось: исчезновение лестницы и падение на пол. Музыкант вопросительно смотрел на девушку.

– Когда ты стоишь на верхней ступени, я убираю лестницу, – принялась объяснять Анна. – Но ты этого не видишь и думаешь, что все еще стоишь на ней, то есть, ты уверен, что не упадешь. А когда ты открываешь глаза и видишь, что лестницы нет, ты перестаешь верить, что способен держаться в воздухе сам по себе. И, тем не менее, это так. Тебе нужно всего лишь поверить в то, что ты можешь летать.

– Это не так просто, как ты говоришь, – ответил Ники.

– Попробуем иначе, – сказала ведьма и, взлетев, приземлилась на широкое каменное ограждение балкона. – Представь, что рядом с парапетом стоит эта самая лестница, и ты поднимаешься ко мне по ступенькам.

Музыкант попробовал сделать так, как посоветовала Анна, но и эта попытка оказалась неудачной.

– Учиться летать, как и многому другому, наверное, все-таки лучше в детстве, когда твоя вера в чудо не знает границ, – заключил молодой человек. – Прости, но я боюсь, что ничего не выйдет.

– Ники, ты рано сдаешься, – сверкнув глазами, ответила на это ведьма. – Есть еще один очень эффективный способ. Залезай на парапет.

Оказавшись рядом с Анной, музыкант осторожно посмотрел вниз. Он знал, что под ними – лес и склон скалы, на которой стоял замок, но сейчас внизу ничего не было видно, и темнота казалась бездонной пропастью.

Тем временем девушка поменяла свой деловой костюм, в котором ездила в Цюрих, на джинсы и черную рубашку и, взлетев с парапета, зависла в воздухе на расстоянии двух метров от Ники. Когда она протянула руку, молодой человек удивленно спросил:

– Ты серьезно? Хочешь, чтобы я прыгнул вниз?

– Не прыгнул, а взлетел, – поправила его Анна.

Ники усмехнулся.

– Ты хочешь в буквальном смысле разбить мне сердце и стать вдовой через пять дней после свадьбы? – музыкант вновь посмотрел вниз. – Интересно, я умру от остановки сердца в полете или разобьюсь о скалы?

– Ничего этого не будет. Это, знаешь, как самый быстрый способ научить кого-то плавать.

– Да, да. Бросить в воду на середине реки. Жить захочешь – выплывешь.

– Вот именно, – улыбнулась Анна.

– Довольно жестоко, тебе не кажется? Впрочем, что еще можно ожидать от ведьмы? – вздохнул молодой человек.

– Ники, послушай, – мягко начала Анна, – я понимаю, тебе сложно поверить в то, что ты полетишь. Но ты можешь поверить в то, что я ни за что не допущу, чтобы ты пострадал?

Ники посмотрел на девушку, затем в пустоту под ногами и, набрав воздуха в легкие, шагнул навстречу неизвестному.

Сначала, когда он стремительно падал вниз, в его голове также стремительно проносились мысли, осознать которые музыкант был не в состоянии. Единственное, что он смог уловить в этом безудержном потоке образов и чувств, было то, что он не испытывал страх. В его теле возникло незнакомое ощущение. Ники принял его сначала за воздействие адреналина на организм, но затем почувствовал, как сосуды его тела заполняет новое вещество. И едва лишь в его голове успела загореться мысль о волшебном Эфире, и образ Анны, волнующий и манящий, вспыхнул в сознании, падение прекратилось.

Ники висел в воздухе рядом с отвесным склоном скалы и с интересом прислушивался к новым для себя ощущениям. Тепло и легкость во всем теле, удивительно спокойное сердцебиение и отсутствие сомнений в своей способности летать. Сейчас музыкант воспринимал это, как нечто само собой разумеющееся, вроде умения ходить по земле, как то, что он делал в своей жизни уже огромное количество раз. И поэтому, когда перед ним возникла Анна и вновь позвала его к себе, Ники без колебаний, уверенно двинулся к ней по воздуху.

Насладившись воздушным поцелуем в прямом смысле этого слова, музыкант улыбнулся радостному блеску в глазах ведьмы и сказал:

– Теперь я понимаю, что ты чувствуешь, когда летаешь.

Анна покачала головой.

– Нет, умение держаться в воздухе – еще не полет. Дай мне руку, и я помогу тебе не упустить ни единого мига удовольствия.

V

Анна

Лунная дорожка, бесконечно уходящая за горизонт, сверкая, переливалась под летящими над океаном. Бескрайний морской простор, спокойная водная гладь и отражение звездного неба создавали иллюзию космического полета.

Остановившись посередине этого освещенного луной безбрежного пространства, они, переводя дух, смотрели друг на друга и ощущали себя в этот миг поглощенными одним чувством на двоих, безграничным удовольствием от полета и от возможности пережить его вместе с любимым человеком.

Анна подняла ладони перед собой, и в ее руках зажглось множество серебряных огоньков. Она подбросила вверх это сверкающее облако, и оно рассыпалось на тысячи искр, которые усилили свет луны и звезд и окружили путешественников фантастическим океаном мерцающих огней.

В глазах Ники отразились их волшебные переливы, а когда он вновь посмотрел на Анну, девушка увидела, что больше всего в этот миг, как и всегда, его завораживал и восхищал не блеск магических огней вокруг них, а живое и таинственное сияние ее нежно-изумрудных глаз.

Солнце медленно поднималось над морем, и волшебство ночи, владевшее чувствами путешественников, в их сердцах уступало место волшебному рассвету, стремительным лучам холодного осеннего солнца, легкому морскому ветру вокруг них, стоящих на высокой скале, и шуму яростных набегов волн у ее подножья.

Ники радостно улыбнулся солнцу и, закрыв глаза, сделал глубокий вдох. Затем он повернулся к Анне и сказал:

– Знаешь, я ощущаю себя сейчас доктором Фаустом, которому посчастливилось познать тайны природы, не доступные другим.

– Намекаешь на мою дьявольскую сущность? – усмехнулась ведьма.

– Отчасти, – с улыбкой ответил Ники.

– Ну, хорошо. И что же в таком случае ты еще хочешь увидеть или испытать? – продолжая игру, спросила Анна и добавила: – Если мне не изменяет память, доктору в жены досталась прекраснейшая из женщин всех времен.

– Что сказать, Мефистофель и тут обманул беднягу. Потому что прекраснейшая из женщин всех времен досталась в жены мне.

– Ох, Ники, – покачала головой девушка, – это сомнительное везение.

– Мне больше ничего не нужно.

Ники поставил чашку на стол и, откинувшись в кресле, посмотрел вверх. Обычно магический купол, защищающий от непогоды и создающий комфортную температуру воздуха внутри, был невидим, но сейчас сильный дождь сделал границы купола заметными, окружив Анну и Ники прозрачной, похожей на мыльный пузырь, оболочкой.

Музыкант наблюдал, как капли беззвучно ударяются о купол и, скатываясь по дуге вниз, вливаются в потоки дождевой воды на каменном полу балкона. Ники попытался высунуть руку за пределы магического купола и поймать ладонью капли дождя, однако ему это не удалось, потому что границы купола расширились на расстояние до кончиков пальцев молодого человека. Анна пила кофе и с улыбкой следила за тем, как Ники изучает это магическое явление.

– И какой же максимальный диаметр этого купола? – спросил он.

– Хочешь мокнуть под дождем? Могу устроить это в любой момент, – ответила ведьма и сделала вид, что собирается щелкнуть пальцами.

– Я знаю, но лучше не надо, – сказал Ники, поворачиваясь к ней и наливая в чашку еще кофе. – И все-таки, как ты создаешь защитный купол? Программируешь четкие параметры?

– Хм, – усмехнулась Анна, – вряд ли здесь подходят математические термины. Для Эфира важно то, что я в итоге хочу получить, и то, как, по моему мнению, это можно осуществить. То есть, программа, как ты говоришь, звучит так: я хочу, чтобы мы не намокли, и нам было тепло. И представляю себе при этом что-то вроде этого купола.

– А само заклинание? – продолжал интересоваться Ники. – Это какие-то специальные слова? Например, «абракадабра»?

– Нет, заклинание – это, во-первых, мысль о том, чего я хочу. Во-вторых, – визуальный образ, как я уже говорила. И, в-третьих, – соответствующая концентрация Эфира. При составлении новых заклинаний последнее считается самым сложным.

– Но не для тебя?

– Ники, моя сила не безгранична, – мягко проговорила Анна. – Кто знает, с чем мне придется еще столкнуться. Я не могу быть уверена, что справлюсь со всем.

– Ты можешь рассчитывать на мою помощь, – улыбнулся музыкант.

– Это было бы здорово, – в тон ему ответила ведьма.

Через полчаса, когда они собирали вещи, чтобы отправиться в Дюссельдорф, позвонил Жан-Пьер и сказал, что будет в замке через пять минут. Он попросил Анну дождаться его, потому что ему необходимо лично сообщить ей важную информацию, касающуюся ее подданных.

– Анни, ты больше не можешь это игнорировать, – решительно заявил француз, после того как, стремительно влетев в окно, поздоровался с Анной и Ники.

– «Воины серпенты»? – догадалась ведьма.

– Да. Они взяли в плен целую семью, включая родственников, не владеющих магией. Они удерживают их в поместье, принадлежащем роду Кодрингтонов, на одном из озер Аляски недалеко от Анкориджа.

– Когда это произошло?

– Позавчера. И, знаешь, они особенно не прятались. О нападении сразу стало известно. Теперь уже очевидно, что их цель – спровоцировать тебя на ответные действия и проверить твою силу.

Жан-Пьер замолчал, ожидая, что Анна на это скажет. Девушка некоторое время смотрела на друга, обдумывая его слова. Затем она перевела взгляд на Ники. Он был спокоен и не вмешивался в разговор, однако в его молчании ведьма чувствовала волнение и тревогу за нее.

– Анни, ты должна… – начал колдун, видя, что Анна не спешит с ответом.

– Жан-Пьер, – твердым голосом остановила его девушка, – прошу тебя, не говори мне, что я должна делать.

– Хорошо, – сказал француз. – Просто я хотел убедиться, что ты верно оцениваешь ситуацию.

– Сомневаюсь, что здесь может быть несколько точек зрения, – задумчиво ответила Анна. – Сколько их?

– Около двадцати. И кстати, ты можешь не беспокоиться по поводу достоверности данных. Во-первых, и ты знаешь это, я лично проверяю всю информацию, которая ко мне поступает, – Жан-Пьер сделал паузу, очевидно, желая получить от Анны знак одобрения. Когда девушка кивнула ему, он продолжил: – А во-вторых, ты удивишься, сколько подданных готово сражаться на твоей стороне. А если еще и паладины…

– Хм, паладины, королевские рыцари, – с презрительной усмешкой перебила его ведьма. – Если хочешь знать мое мнение, так это они дали повод бросить вызов королевской власти. И я уверена, они больше других хотят испытать мою силу.

– Все же я не понимаю, почему ты им настолько не доверяешь.

– А зачем, ты думаешь, они подарили мне «Великую некромантию»? Все знают, что я не использую эту магию, как и то, что найдется немало желающих завладеть этим артиклем.

– Не думаю, что нападения в Америке связаны с твоей книгой, – сказал Жан-Пьер. – Впрочем, может, ты и права, что не доверяешь паладинам. Однако сейчас тебе придется хоть кому-нибудь поверить и принять помощь.

– Я знаю, – вздохнула Анна. Она вновь посмотрела на Ники, который, облокотившись на каминную полку, по-прежнему молча следил за их диалогом. Затем ведьма сделала еще один вдох и произнесла: – Хорошо, я поговорю с добровольцами.

– Отлично, – кивнул Д’Араго. – Я устрою тебе с ними встречу. Как насчет парижского клуба любителей магии?

– Что ж, – несколько пренебрежительно ответила Анна. – Пусть будет этот клуб, хоть я и не в восторге от предстоящего знакомства с мадам Жарри. Ты сможешь собрать всех к вечеру завтрашнего дня?

– Конечно, дорогая, – заверил ее француз. – Что ты собираешься предпринять? У тебя уже есть идеи?

– Поговорим об этом завтра, Жан-Пьер, – твердо сказала ведьма, давая понять, что рассчитывает закончить разговор.

– Да, да, разумеется. Тогда до завтра. Ники.

Музыкант кивнул ему в ответ, и колдун, поднявшись в воздух, вылетел из окна. Анна сделала несколько шагов по комнате, обдумывая то, во что ей предстояло ввязаться. Остановившись, она повернулась к Ники, не спеша, однако, заговаривать с ним.

– Итак, – сказал молодой человек, – мы поедем в Париж отсюда или из Дюссельдорфа?

– Я поеду в Париж одна, – спокойно произнесла ведьма.

– Хорошо. У меня будет время подготовиться к поездке на Аляску. Ведь ты, как я понимаю, собираешься отправиться именно туда?

– Ники, – начала Анна, почувствовав, что ее ждет сложный разговор, который, вне всяких сомнений, закончится неприятно для них обоих.

– Нет, нет, я даже слышать ничего не хочу, – тут же запротестовал музыкант, безошибочно определив ее намерение. – Я еду с тобой.

– Ники, у тебя новый концерт через неделю. Ты говорил, что должен подготовиться к нему?

– По-твоему, это должно волновать меня больше, чем опасность, которая тебе угрожает?

– Вот именно – опасность, – стараясь оставаться спокойной, сказала Анна. – Речь идет о сражении. И я бы хотела, чтобы ты находился как можно дальше от того места, где оно произойдет. Мне необходимо решить проблему, о которой я даже пока еще не имею полного представления. Я не хочу вместо этого думать о твоей защите.

– Анна, ты снова видишь во мне помеху и груз, который делает тебя слабее.

Ведьма ощущала, как в ее теле кипит возмущение, вызванное неспособностью Ники понять ее беспокойство. Девушке казалось, что еще мгновение – и она взорвется едва ли не в буквальном смысле этого слова. Но глубокий вдох, как обычно, помог ей сдержать эмоции, и вместо разрушительного пламени в ее глазах появился жестокий ледяной блеск.

– О, нет, только не этот взгляд! – воскликнул Ники, теряя терпение.

– Я не собираюсь спорить с тобой и убеждать тебя сделать то, о чем я прошу, – проговорила Анна спокойным, ровным голосом, лишенным малейшего намека на чувства.

– Иначе говоря, мое мнение не рассматривается, – горько усмехнулся музыкант. Видя, что на нее не подействуют никакие его слова, молодой человек тяжело вздохнул, а затем спросил: – Ты едешь со мной в Дюссельдорф?

– Нет, – покачала головой ведьма.

Она, не двигаясь, стояла и следила за тем, как Ники берет свои вещи и направляется к двери, и злилась на себя из-за того, что ей приходится его снова отталкивать. Музыкант открыл дверь и прежде, чем выйти, обернулся и, посмотрев на девушку, произнес:

– Анна, ты говоришь, что не хочешь беспокоиться из-за меня. Но подумай, что я буду чувствовать, находясь дома и представляя себе, что ты где-то, за тысячи километров участвуешь в каком-то немыслимом сражении.

Анна ехала в машине и рассеянно смотрела в окно, пытаясь сосредоточиться на предстоящем и на том, что в данный момент ей рассказывал сидящий за рулем Жан-Пьер. Они направлялись на встречу с ведьмами и колдунами, которые выразили готовность участвовать в освобождении похищенных соплеменников.

Д’Араго как раз говорил Анне о тех, кто собирался прийти на эту встречу. Это были люди, чьи взгляды на проблему «чистой крови» совпадали с мнением королевы. Многие из них также имели отношения с людьми, не владеющими магией.

Слушая друга, Анна мысленно задавала себе вопрос: что будет, если она не станет вмешиваться в это дело? Точнее, что это будет значить для нее? Может ли она позволить себе остаться безучастной к судьбе других, как обычная ведьма? Что бы ни говорили ее подданные, призывая ее вступиться за пострадавших, все же они не могут требовать от королевы соответствующих действий.

Анна задумалась, боялась ли она, что не оправдает ожиданий соплеменников, или как королева чувствовала ответственность и долг перед подданными. Девушка усмехнулась, должно быть, у людей, не владеющих магией, такие мысли и называются голосом совести, то есть, тем, что не позволяет человеку выглядеть недостойно в глазах других, и тем самым ставит его в зависимость от мнения окружающих. К счастью, такая добродетель, как совесть, никогда не была ей свойственна, и она предпочитала мотивировать свои поступки личным расчетом.

Вот и сейчас, решив принять брошенный вызов, Анна надеялась, что в случае ее победы ведьмы и колдуны в будущем остерегутся снова втягивать ее в свои конфликты и испытывать ее силу.

Тем временем автомобиль Жан-Пьера остановился напротив заброшенного дома на окраине Парижа. Это был старый двухэтажный особняк с заколоченными окнами. Анна с сомнением окинула взглядом здание:

– Это постоянное место встреч парижского клуба?

– Да, – кивнул Жан-Пьер, – а что тебя не устраивает?

– Слишком карикатурно. Этот дом выглядит так, как будто в нем водится нечистая сила. Напоминает детские игры в поисках привидений.

– Хм, – усмехнулся Д’Араго, – я согласен, но Полин, напротив, очень серьезно относится к своему клубу и место встреч она выбирала основательно.

– Боюсь даже представить, что ждет меня внутри, – без удовольствия заметила Анна.

Когда они вошли внутрь и поднялись на второй этаж, опасения ведьмы подтвердились. В большой комнате царила атмосфера таинственности. Приглушенный свет из-под темных старинных абажуров падал на покрытые бархатом столы. Все остальное пространство окутывал полумрак, так что невозможно было определить, сколько человек находится в помещении.

Когда Анна и Жан-Пьер оказались в комнате, к ним тут же подошла хозяйка клуба и, представившись, воодушевленно заговорила:

– О, ваше величество, я так рада лично с вами познакомиться! Я с таким нетерпением ждала встречи с вами и благодарна, что вы наконец удостоили своим вниманием этот скромный клуб, которым я руковожу. Согласитесь, колдовские балы один раз в год вряд ли способны в полной мере удовлетворить потребность каждого из нас в общении с соплеменниками. Я счастлива, что создаю для них возможность почувствовать себя ближе друг другу.

– Я слышала, мадам Жарри, о вашей активной деятельности по поддержанию в ведьмах и колдунах интереса к себе подобным, – вежливо-ироничным тоном произнесла Анна и с легкой улыбкой в том же стиле добавила: – Как еще сообщество могло бы получать последние новости о жизни его представителей, особенно тех, кто как раз предпочел бы ограничить свое общение с ведьмами и колдунами?

Жан-Пьер улыбнулся, а Полин замолчала в замешательстве, не ожидая от королевы такой реакции. Анна же, быстро потеряв интерес к хозяйке клуба, радостно поздоровалась с Луизой, которая тоже пришла на встречу.