Читать книгу: «Навстречу утренней заре», страница 11

И тут Анна заметила недалеко от паладинов небольшую группу людей, среди которых она обнаружила своего обидчика, прижимающего к себе больную руку, и его дочь. Девушка нахмурилась и почувствовала, как по венам стремительно разливается кровь, гонимая усиленно бьющимся сердцем. Жан-Пьер заметил, что Анна резко побледнела, и спросил, что случилось.

– Посмотри туда, – указала она на группу людей. – Колдун с перевязанной рукой и ведьма рядом с ним.

– Это они?

Анна не успела ответить, потому что светящийся луч от руки одного из паладинов сковал ее и, выхватив из толпы гостей, перенес в середину зала, в центр треугольника, образованного рыцарями. Один из них щелкнул пальцами, и маска Анны исчезла с ее лица.

– Эта ведьма напала на вас? – спросил один хранитель у колдуна-похитителя.

– Да, – проговорил тот, еле сдерживая злорадство.

Девушка была удивлена наглостью своего обидчика, но хранила молчание, ожидая, когда паладины предоставят ей слово. И вот один рыцарь заговорил:

– Эта ведьма совершила пять нападений на ведьм и колдунов, вскрыла их Эфир и похитила принадлежавшие им артикли. Мы отдаем ее на суд высшего Эфира, и пусть он решит, какое она должна понести наказание.

– Нет! Все было не так! – раздался крик Жан-Пьера, который взлетел в воздух на помощь своей подруге, но был тут же отброшен магией паладинов в сторону.

Анна, возмущенная несправедливым обвинением, не могла подобрать нужные слова и попыталась освободиться от кандалов, но безуспешно. Рыцари уже подняли руки, освобождая хранимый ими Эфир, который в виде белого светящегося шара завис над девушкой. Ведьма подняла голову, завороженная искрящимся клубком смертельно опасной магии. Ей казалось, что она больше не ощущает свое сердце, так дико и непрерывно оно стучало в груди. В ее голове, во всем ее теле страх, злость, отчаяние смешались с непонятным чувством желания слиться с этим волшебным мерцающим облаком, которое увеличилось, поглощая неподвижную ведьму.

В эту секунду Анна ощутила, как миллиарды острых игл вонзились в ее кожу, и, выдохнув от нестерпимой боли, в последний раз широко распахнула глаза, прежде чем сомкнуть их, погружаясь в небытие.

IV

Жан-Пьер

Когда после удара паладинов колдун поднялся на ноги и с трудом прорвался сквозь толпу гостей, он едва успел увидеть Анну прежде, чем она скрылась в облаке Эфира. Больше всего он боялся, что страх в глазах девушки разорвет ему сердце, но она не выглядела напуганной, а как будто была загипнотизирована.

Жан-Пьер знал, что через мгновение, забрав значительную часть жизненной энергии ведьмы, Эфир отпустит ее и сожмется до прежних размеров, как это всегда происходило во время казни. Но тут искрящееся облако стало почти прозрачным и исчезло, поглощенное телом Анны, оставив вокруг ее кожи мерцающее сияние. Девушка стояла на полу, но глаза ее были закрыты, а лицо – неподвижно и бесстрастно.

Колдун огляделся по сторонам и обнаружил, что все присутствующие, включая паладинов, удивленно замерли в ожидании. В эту секунду короткие каштановые волосы Анны потемнели и начали стремительно расти, превратившись в длинные, доходившие ей до пояса черные, блестящие локоны. Темно-золотое платье ведьмы сменилось на черный жесткий корсет, украшенный полосами атласной фиолетовой тесьмы, одна из которых изящно обхватывала левое плечо девушки, и струящуюся черную юбку с разрезом до бедра и длинным шлейфом. Наряд дополняла черная лента, обмотанная крест-накрест вокруг правой руки.

Анна по-прежнему оставалась неподвижной. Казалось, она не чувствует происходящее с ней преображение. Мерцающее сияние ее тела постепенно пропадало. Его последние искры растворились на коже груди девушки над корсетом. В этом месте и возник камень, большой черный бриллиант.

То, что этот камень был королевским, Жан-Пьер и все его соплеменники почувствовали сразу же. Таково было свойство камней, подаренных Эфиром владыкам ведьм и колдунов.

Но не успели гости торжества издать удивленный возглас, как Анна наконец открыла глаза. Такого ледяного, глубокого и одновременно отстраненно-далекого и завораживающего взгляда француз никогда не видел. По ее лицу невозможно было определить, как она оценивает происходящее. Девушка медленно поворачивала голову, скользя взглядом по зачарованным лицам гостей. И вот один из паладинов объявил:

– Мы, тысячу лет хранившие высший Эфир, признаем власть королевы!

Рыцари почтительно склонили головы перед Анной. Жан-Пьер не мог оторвать от нее глаз. До этого момента ни в действительности, ни в его фантазиях она не была так прекрасна. И дело не в ее платье и прическе, думал колдун, ее сверкающий ледяными искрами взгляд непостижимым образом манил и увлекал, при этом не обещая ничего, кроме страдания. Поддавшись порыву, француз вслед за паладинами поклонился ведьме. Так же поступили все присутствующие колдуны.

– Ваше величество! – продолжал хранитель. – Мы долгое время следили за соблюдением законов колдовского сообщества и карали преступников. Теперь вам принадлежит право лишить нас этой обязанности.

– Благодарю вас, рыцари, – заговорила Анна. Жан-Пьер ожидал, что ее голос тоже изменился, но он остался прежним и выдавал в ней девушку, которую Д’Араго хорошо знал. – Но я хочу, чтобы вы продолжали хранить наши традиции… – ведьма секунду помедлила и с едва заметной улыбкой закончила фразу: – Надеюсь, что в дальнейшем ваш суд не будет знать ошибок.

Паладины вновь поклонились королеве. Тут Анна опять улыбнулась, теперь уже с очевидным мстительным блеском в глазах.

– Но сегодня я воспользуюсь своим королевским правом и покараю настоящих преступников, потрошителей Эфира.

Жан-Пьер совсем забыл о похитителях артиклей и, посмотрев в их сторону, заметил, как они торопливо пытаются скрыться. Но яркий магический луч, исходящий от ладоней ведьмы, неминуемо настиг их и, подбросив вверх, обрушил на пол. Колдун-похититель и его дочь не сразу пришли в себя и смогли подняться на ноги. Удар такой силы разрушил внутренний уровень их Эфира, и оттуда высыпались украденные артикли.

Несколько человек узнали в них предметы, принадлежавшие им. Тогда Анна создала своей магией вихрь, который подхватил преступников и унес их в неизвестном направлении. После этого она окинула взглядом гостей, очевидно, желая увидеть на их лицах реакцию на свое первое действие в качестве королевы.

Жан-Пьер, как и все присутствующие, был впечатлен силой ведьмы, ведь даже паладины втроем никогда не создавали такой мощный вихрь. Д’Араго заметил, что Анна наслаждалась своим могуществом, но предпочла его больше не демонстрировать.

Она поднялась в воздух, превратилась в невидимку и вылетела из замка, оставив в пространстве мерцающий след.

Спустя пятнадцать минут, выбрав хозяина следующего бала и пожелав гостям приятного продолжения вечера, исчезли паладины. Вновь заиграла музыка, но никто не стал танцевать. Ведьмам и колдунам необходимо было время, чтобы осознать произошедшее сегодня и обсудить это со своими соплеменниками. Луиза подошла к Жан-Пьеру и сказала:

– Теперь понятно, что означало слово «конец» в предсказании Анни. Она больше не будет прежней. Та девушка, которую мы знали, навсегда покинула нас.

– Ерунда! – возразил колдун. – Анни не тот человек, кого способна испортить власть. Она к ней никогда не стремилась.

– Я имею в виду другое, – ответила Луиза. – Королевский Эфир непредсказуем. Неизвестно, как он на нее повлияет.

– Думаю, ты преувеличиваешь, – махнул рукой Д’Араго. – Внешние изменения Анни, конечно, очевидны, но внутренне, я уверен, она осталась такой же.

– Кстати, – заметила ведьма с ироничной улыбкой. – Насчет твоего предсказания мне теперь тоже все ясно.

– Неужели? – холодно произнес Жан-Пьер.

– Конечно, – Луиза не обратила внимания на тон колдуна. – Анни и есть та царственная особа, к которой тебя непреодолимо влечет. И не пытайся спорить.

Француз промолчал, ничем не подтверждая и не опровергая высказывание ведьмы.

Между тем зал замка постепенно пустел. Гости разъезжались, и пора было дать телу восполнить силы после такого насыщенного вечера. Луиза, встретив на балу знакомую ведьму, решила отправиться домой вместе с ней, и Жан-Пьер вернулся в гостиницу один.

На следующий день, проснувшись в час дня, Д’Араго заказал обед в номер и в ожидании его начал проверять почту и читать новости. Его внимание привлек заголовок «Военные испытания или инопланетное вторжение». В сообщении говорилось о том, что в небольшом городке на границе Италии и Швейцарии несколько человек стали свидетелями необъяснимого явления. Над лесом на высоте около пяти десятков метров то и дело возникали вспышки молний. При этом погода была ясная, а небо – безоблачным. Эти молнии не сопровождались громом, да и вообще вели себя как-то странно: возникая из ниоткуда, они закручивались в причудливые фигуры, а затем растворялись в воздухе. Одни очевидцы предполагали, что там проходили испытания нового вида оружия, другие были уверены, что видели пришельцев.

Жан-Пьера позабавила эта новость, и он подумал, почему люди во всех необычных явлениях винят инопланетян. В этот момент звук его телефона объявил о входящем сообщении.

«Полетаем вечером?» – спрашивала Анна.

Д’Араго помедлил, подбирая слова для ответа.

«В котором часу?»

«В семь у меня на балконе».

«Хорошо».

В пять часов вечера, расплатившись в гостинице, Жан-Пьер медленно прогуливался по улицам Турина и думал о предстоящей встрече с Анной. Он очень хотел увидеть ее снова, но не знал, как с ней себя вести. Может быть, Луиза права, и Анна теперь не та, что прежде, и какие тогда она преследует цели, приглашая его на воздушную прогулку. Эти вопросы заставили колдуна внимательно прислушаться к себе и выяснить, что его больше всего смущало. Был ли это страх перед могущественным носителем Эфира? Нет, Жан-Пьер не чувствовал страха, а лишь сожаление, что, скорее всего, их отношения с Анной теперь изменятся.

Без пяти семь колдун подлетел к Эосбергу, но не спешил приземляться, а кружил над замком.

Анна стояла на балконе своей комнаты, опираясь на парапет, и довольно улыбалась. Жан-Пьер знал, что она уже почувствовала его присутствие и ждет, когда он ей себя явит.

Д’Араго решил, что глупо продолжать скрываться, и наконец приземлился. Девушка выпрямилась и повернулась к другу. На ней была удобная для полета одежда – джинсы и черная рубашка с коротким рукавом. Волосы ведьмы вернули свой прежний цвет и длину. Словом, Анна выглядела так, как будто с ней ничего не произошло.

– Добрый вечер, ваше величество, – сказал колдун, слегка поклонившись.

– Не делай и не говори так больше, – с мягким укором произнесла ведьма. – Я бы не хотела, чтобы то, что случилось вчера, как-то повлияло на нашу дружбу.

– Уф, – облегченно выдохнул Жан-Пьер. – А я уже думал, ты заперлась в своем замке, и чтобы попасть к тебе на аудиенцию, нужно встать в очередь.

– Ты это серьезно?

– Нет, конечно, – улыбнулся француз. – Но знаешь, в нашей среде о произошедшем ходят разные мнения.

– Какие, например? – с интересом спросила девушка.

– Скажем, Луиза считает, что королевский Эфир изменит тебя, может, даже поработит.

Анна весело рассмеялась.

– Что за глупости! Могу вас успокоить, этого не будет.

– Скажи, что ты чувствуешь?

Ведьма сделала глубокий вдох и ответила:

– Сложно объяснить… С одной стороны, я ощущаю Эфир внутри себя, как раньше. Но его сила увеличивается быстрее, чем это было до сих пор. Все мои магические способности возросли, в том числе и скорость полета. В то же время я не воспринимаю эти изменения как что-то необычное. Наоборот, я чувствую внутри гармонию тела, мыслей и магии. Если ты меня понимаешь.

Жан-Пьер кивнул и задал следующий вопрос:

– Что случилось с волосами?

– Они сокрыты, как и другие атрибуты королевской власти. Видишь ли, я нахожу длинные волосы неудобными, к тому же, как выяснилось, они не смачиваются водой, и их нельзя состричь. Так что пришлось использовать заклинание.

– То есть, как я понял, ты принципиально не собираешься менять свою жизнь?

– Почему я должна это делать? – удивилась Анна. – Я не просила назначать меня королевой.

– А ты не думала, что с твоим подходом к этому делу у тебя появится много конкурентов, несогласных с выбором Эфира и желающих оспорить твою власть?

– Я бы сама передала ее кому-нибудь другому, – с улыбкой сказала ведьма. – Но вряд ли это возможно.

– Не спеши так говорить, дорогая. Со своей стороны, я бы предпочел видеть главным носителем магии тебя, а не кого-то еще. И потом, Эфир всегда выбирает достойных.

– А тебе известны случаи, когда королями становились разрушители?

Жан-Пьер усмехнулся, не припомнив ничего подобного.

– Это еще ни о чем не говорит, – ответил он. – Прошла тысяча лет. Что-то должно было измениться.

– Вот и я о том же, – заявила Анна и, улыбнувшись, добавила: – Мое отношение к королевским обязанностям будет совершенно другим. Если я – самая сильная ведьма, то никто мне не указ. Буду делать, что хочу, как прежде, – девушка помолчала некоторое время, затем повернулась к парапету и, посмотрев вдаль, продолжила: – Если серьезно, ты прав, я осознаю, что теперь я стала мишенью для враждебной магии, и я вовсе не так уверена в своей силе. Но я не собираюсь подчинять свою жизнь борьбе за власть.

– В любом случае, ты знаешь, я всегда буду на твоей стороне.

– Спасибо, Жан-Пьер, – мягко произнесла ведьма.

– Да, – вспомнил колдун, – хотел у тебя спросить. Это не ты устроила фейерверки из молний в лесу на границе Италии и Швейцарии?

– Откуда ты знаешь? – удивилась Анна.

– Ты напугала местных жителей, и они, кажется, уже вызвали уфологов.

– Хм, – усмехнулась девушка. – Надо же мне было где-то испытать приобретенную силу.

– Что ж, моя королева, – проговорил колдун. – Нас ждет воздушная прогулка. Надеюсь, что смогу удержаться за тобой.

– Я не буду сильно вырываться вперед, – пообещала Анна, взлетая в воздух.

Анна

Анна закрыла глаза, чтобы лучше почувствовать музыку. Она хотела впитать в себя каждый звук, каждую ноту, пропустить мелодию, словно электрический разряд, по клеткам своего тела. Ведьма оторвалась от пола и начала медленно двигаться в ритме спокойного начала песни, как будто раскачивалась на невидимых качелях. Но постепенно, вместе с возросшим напряжением музыки увеличивалась энергия воздушного танца.

Когда знакомый голос пропел: «Огонь и пламя, боль и страдание», тысячи ледяных искр растеклись по коже девушки, побуждая ее освободить скованный заклинанием Эфир. Анна перестала сдерживать себя и, встряхнув головой, ощутила, как мягкие локоны заструились по ее плечам и спине. Сердце ведьмы было подчинено ритму музыки и силе голоса, который то вкрадчиво затихал, то обрушивался неудержимой волной. Все пространство большого концертного зала в Эосберге было заполнено смесью звуков и светящихся крупиц магии, что разбрасывала Анна, наслаждаясь свободным чувственным танцем.

Две недели назад, в начале мая, вышел новый альбом «Мистерии» под названием «Волшебство времени». Новые песни заставляли Эфир пульсировать в венах и требовать выхода. Поэтому ведьма заперлась в зале и, включив песню «Великое волшебство», отдалась власти энергии металла.

После той ночи на балу ведьма с каждым днем ощущала приливы магической силы. Ей пришлось заново учиться контролировать свои способности и действия заклинаний. В то же время освоение нового давалось ей еще легче, чем раньше, и она с удовольствием испытывала недавно приобретенные возможности.

Впрочем, обычная жизнь ведьмы осталась прежней, и ни служащие Эосберга, ни сотрудники «Би-Эм Холдингс» не догадывались об изменениях, произошедших с Анной.

Она решила сохранить даже свою прическу, которую носила уже несколько лет, и позволить волосам отрасти естественным образом до нужной ей длины. Дело в том, что прежде Анна, как и другие ведьмы, при помощи магии могла только окрасить волосы в другой цвет или укоротить их, не подстригая. Увеличить их длину, используя заклинание, было невозможно. Но волосы, защищенные королевским Эфиром, навсегда преобразили естественный облик Анны, и теперь, с одной стороны, обладая большими возможностями для создания разнообразных причесок, с другой стороны, считая новый образ непрактичным и не подходящим ее характеру, девушке пришлось изобрести сильное заклинание, удерживающее рвущиеся на свободу локоны.

В середине июня Анна приняла участие в съемках для французского глянцевого журнала «Число». На этот раз девушка не смогла отказать известному фотографу Доминику Гемару, который уже давно мечтал с ней поработать. Анна любила моду и приобрела в этой среде много знакомых, время от времени посещая модные показы и другие подобные мероприятия. Но когда ей самой предлагали выступить в качестве модели, что происходило довольно часто, ведьма обычно отказывалась, ссылаясь на непрофессионализм, а в действительности не желая тиражировать свою внешность.

Тем не менее, она согласилась на съемки для «Числа», когда узнала, что их темой будет «Лето в стиле рок». Подумав об этом, как о забавном приключении, Анна отправилась в Париж и отдала себя в руки стилистов и фотографов журнала.

Очередной номер издания вышел в конце июля, и друзья девушки, оценивая ее работу, пришли в восторг от созданного Анной образа утонченной бунтарки.

Жан-Пьер Д’Араго знал об этой новой фотосессии своей подруги. Купив журнал, он пожелал услышать от ведьмы подробности всего процесса, и девушка по традиции назначила ему встречу на балконе своей комнаты.

Анна проснулась от стука в окно. Несколько минут назад она почувствовала присутствие Жан-Пьера, поэтому не спешила вставать и вновь провалилась в сон. Не увидев ведьму на балконе, колдун решил заглянуть в ее комнату. И обнаружив, что она еще спит, осторожно постучал в окно.

Поднявшись в кровати, девушка окончательно развеяла свое сонное состояние и посмотрела на друга. Тот с явным удовольствием скользил взглядом по ее длинным черным волосам и изгибам стройного тела, облаченного в удобную для сна одежду, короткие шорты и топ. Анна с улыбкой наблюдала за французом, который не скрывал своего интереса к прекрасной ведьме, не вполне одетой и к тому же находящейся в постели.

– Ты все-таки решила оставить длинные волосы? – заметил Жан-Пьер. – И правильно. Тебе очень идет.

– Нет, – ответила девушка. – Они отрастают, как только я засыпаю.

Она подошла к зеркалу и, щелкнув пальцами, вернула свою обычную прическу и переоделась в легкое, свободное платье голубого цвета.

– Позавтракаешь со мной? – спросила Анна.

– С удовольствием.

Друзья вышли на балкон и сели за стол, где тут же появилось все необходимое. Сделав глоток крепкого «эспрессо», колдун сказал:

– Итак, твое заклинание, удерживающее длину волос, во сне не работает.

– Увы, – вздохнула девушка. – В тот момент, когда я перестаю контролировать свое сознание, прекращается действие заклинания. Нужно придумать, что-то посильнее.

– Это разумно, – подтвердил Жан-Пьер и с улыбкой добавил: – Иначе представляешь утром удивление мужчины, который окажется в твоей постели?

– Ты прав, – также улыбнулась Анна. – Я не подумала об этом.

– Кстати, – продолжал француз, добавив своему голосу чувственные нотки. – Сон – не единственное состояние, когда можно потерять контроль над собой.

Ведьма осталась равнодушна к тону его голоса и сделала вид, что не понимает намеков друга.

– Я знаю, обморок, например, – девушка наивно захлопала ресницами. – Но вряд ли что-то в обычной жизни так сильно на меня повлияет, что я потеряю сознание.

– Как насчет оргазма? Не боишься шокировать кого-нибудь своим внезапным преображением в момент сильнейшего эротического удовольствия?

– Я не думаю, что в этом состоянии с моими волосами что-то произойдет, – махнула рукой Анна.

– Хочешь, я помогу тебе выяснить это? – Жан-Пьер начал традиционный флирт.

Ведьма игриво улыбнулась, слегка подняв брови и сверкнув глазами. Затем она сделала небольшой глоток воды из бокала и провела пальцем по влажным губам. Колдун не без волнения следил за движениями и взглядом девушки. Удовлетворившись произведенным эффектом, Анна произнесла чуть более низким голосом:

– А ты уверен, что сможешь доставить мне удовольствие, от которого я потеряю контроль над собой?

– Тебе стоит только согласиться.

Девушка приоткрыла рот и на несколько секунд задержала дыхание. Выдохнув, она положила свою ладонь на руку француза и, рассмеявшись, сказала:

– Не сегодня, милый Жан-Пьер.

Опытный колдун всем своим видом постарался показать, что не воспринял всерьез игру Анны.

– Какие у тебя планы? – он поспешил сменить тему.

– Я еду в Лондон. Внеочередное заседание совета директоров «Би-Эм Холдингс», связанное с представлением нового акционера.

– Это скучно, – заметил француз.

– Вовсе нет, – возразила ведьма. – Джеймс Уоллингфорд вызывает определенное любопытство. Я слышала о нем как о жестком, бескомпромиссном дельце, который всегда добивается своего.

– О! Я вижу, ты выбираешь себе жертву, – вновь оживился Жан-Пьер. – Сколько ему лет?

– Сорок три года, – ответила Анна. – Но он интересует меня только как бизнесмен.

Колдун усмехнулся, давая понять, что до конца этому не верит.

– Что ж, – проговорил он. – Желаю хорошо провести время в Лондоне.

Друзья закончили завтрак и, обсудив участие Анны в съемках для журнала, отправились на воздушную прогулку.

Джеймс

Когда Силл Баддели вышел из кабинета, получив за свои услуги обещанный гонорар, Джеймс пересел из-за стола в удобное кресло, которое стояло у окна и служило хозяину местом для размышлений. Итак, что ему известно о королеве? Она молода и красива. Уоллингфорд усмехнулся, эта информация не стоила ни пенса, во-первых, потому что очень трудно определить реальный возраст ведьмы, а во-вторых, понятие красоты у всех субъективно.

Джеймс напряженно выдохнул. Уже не в первый раз за последние три месяца он пожалел, что до сих пор пренебрегал регулярными колдовскими балами. Ему следовало хотя бы изредка в них участвовать, как это делал Силл, и тогда, возможно, он бы лично стал свидетелем появления королевы. Однако же, Силла тоже не было на последнем балу, и все, что тот только что сообщил Джеймсу, он узнал от других ведьм и колдунов.

Странно, подумал Уоллингфорд, они все были единодушны в том, что касается красоты королевы, при этом ведьмы говорили о ее губительной, опасной привлекательности, а колдуны, все как один, описывали ее завораживающе и маняще прекрасной. Джеймс вновь усмехнулся. Что можно сказать о мужчинах, тем более колдунах, если какая-то хорошенькая девушка так легко смогла вскружить им голову.

Он не сомневался, что при встрече с королевой ему бы ничего не стоило сохранить трезвость ума. Впрочем, впечатление, произведенное ведьмой на балу, можно было объяснить тем, что она оказалась разрушителем, единственная ценная информация, которую Джеймс получил от Баддели.

Уоллингфорд зло стиснул зубы. Он искренне, всей своей колдовской сущностью ненавидел разрушителей. Их мысли и поступки подчинены не разуму и расчету, а лишь низменному удовлетворению сиюминутных желаний. И пусть бы они занимались только своими жертвами и не лезли в дела других. Но ведь многие разрушители считают свою специальность лишь развлечением и игрой, и всерьез мнят себя способными создать что-то новое.

И вот королевский Эфир выбрал представительницу этой недостойной группы. «Это несправедливо!» – колдун яростно стукнул кулаком по подлокотнику кресла. Но уже секунду спустя, успокоившись, он мысленно посмеялся над тем, что использовал слово «несправедливо». В среде ведьм и колдунов подобные понятия были не в ходу. И Джеймс прекрасно осознавал, что злится не потому, что считает кого-либо из своих соплеменников более достойным выбора Эфира.

Он постоянно возвращался к мысли, как бы он, придворный, распорядился королевской властью. Но, увы, теперь могущество в руках смазливой девицы, которая, Уоллингфорд был уверен, растратит свою силу на глупости вроде славы и богатства.

Дав остаткам гнева и раздражения без следа оставить его разум, Джеймс еще раз прокрутил в голове разговор с Силлом. Баддели тоже был колдуном-придворным, но по своим магическим способностям значительно уступал Уоллингфорду. Тем не менее, Силл обладал определенными ценными качествами и связями, которые он успешно использовал в своей работе частного детектива. Джеймс знал Баддели уже более пятнадцати лет и, хотя с некоторой долей презрения относился к подобным скользким и изворотливым типам, все же часто пользовался услугами Силла, считая того непревзойденным профессионалом по части добывания информации как о ведьмах и колдунах, так и о людях.

Но, несмотря на долговременное сотрудничество с Уоллингфордом, которое приносило Баддели значительный доход и покровительство такого влиятельного лица, Джеймс вовсе не был уверен в преданности Силла и не сомневался, что тот ради своей выгоды в любой момент перейдет на другую сторону.

Как бы то ни было, пока они оба были полезны друг другу. И вот когда Джеймс узнал, что произошло на прошлом балу, он тут же поручил Баддели выяснить все о королеве. Но, как ни странно, даже Силл не смог собрать сколько-нибудь ценной информации о ней. Казалось, что ведьма вообще не общается со своими соплеменниками, а те двое, которых она вихрем отправила прочь, после такого полета были не в состоянии что-либо толково рассказать.

По словам Баддели, они с безумными глазами твердили, что она разрушитель и играет нечестно. Кроме того, детектив опросил знакомых ему ведьм и колдунов, которые видели появление королевы на балу. Англичане среди них заключили по ее речи, что, скорее всего, она родом из Лондона. Джеймс не стал бы полностью полагаться на эти данные. Но в любом случае это означало, что она прекрасно говорит по-английски. Вот бы узнать, подумал Уоллингфорд, чем она занимается в реальной жизни.

Подведя итог своим размышлениям, колдун решил не торопиться. В обязанности королевы входило постоянное присутствие на балах, и потому у него еще будет возможность увидеть ее и узнать о ней больше.

Джеймс встал и подошел к столу. Его взгляд упал на документы для «Би-Эм Холдингс». Разговор с Силлом Баддели отвлек Уоллингфорда от подготовки к завтрашнему выступлению в совете директоров концерна. Появление королевы – это, конечно, важное событие, но сейчас его больше интересовала другая ведьма, Анна Лаумер, один из крупнейших акционеров компании.

Когда Джеймс присматривался к «Би-Эм Холдингс» и собирал информацию о совете директоров, он не без помощи Силла выяснил, что мисс Лаумер владеет магией и, судя по ее доходу от акций, весьма умело. Колдун был уверен, что она относится к группе придворных, ведь никто другой в ее возрасте не обладал таким финансовым чутьем и способностью контролировать два экономических проекта.

Не будучи лично знакомым с Анной, Джеймс уже восхищался ею. Работая в концерне, ведьма демонстрировала оригинальный подход к делу и предлагала нетривиальные, но эффективные решения вопросов. Это характеризовало ее как сильного противника. А то, что с приходом Уоллингфорда она им станет, сомнений не было, ведь даже в самой крупной компании слишком мало места для двух опытных игроков, владеющих магией.

Главной своей заботой на данный момент Джеймс считал выяснение целей, которые преследует Анна Лаумер в «Би-Эм Холдингс». Он успел изучить ее уже очень хорошо. В отличие от королевы собрать информацию об этой ведьме не составляло труда. Анна вела умеренно светскую жизнь, и ее биография не была тайной. Любой интересующийся мог узнать о ней ровно столько, сколько она хотела бы, чтобы о ней знали. Единственное, что ведьма оберегала, это была ее личная жизнь. Силл рассказывал, что ему не удалось подобраться к ее замку в Швейцарии ближе, чем на пятьсот метров, так как он почувствовал магическую защиту и не рискнул нарушить ее границы.

Ну, что же, размышлял Уоллингфорд, это только подтверждает ее сильные колдовские способности. Джеймс взял в руки планшетный компьютер и уже не в первый раз набрал в поисковике имя Анны. Все, что было о ней в интернете, колдун уже читал, но он не мог отказать себе в удовольствии вновь посмотреть ее фото, которых, впрочем, содержалось там немного. Это были фотографии из глянцевых журналов, несколько снимков, запечатлевших ее присутствие на крупных лондонских мероприятиях, и всего лишь пять фото Анны вместе с принцем Сен-Таде.

Не владеющий магией человек удивился бы, почему снимков так мало, ведь представители королевских домов всегда являются мишенью папарацци. Но для Джеймса, как и других его соплеменников, это не было загадкой. Мисс Лаумер умеет ослеплять камеры и позволяет фотографировать себя только тогда, когда сама хочет.

Интересно, подумал колдун, рассматривая стройное тело Анны под изящным кружевным платьем, почему она рассталась с принцем и кому теперь повезло наслаждаться совершенством ее форм.

Джеймс встряхнул головой, как будто желая развеять наваждение, которому он не без удовольствия позволил себе поддаться. Уоллингфорд не привык обманывать себя: Анна интересует его не только как деловой партнер. И все ее прошлые и настоящие связи с мужчинами не имеют для Джеймса никакого значения, ведь он – из тех, кто всегда получает то, что хочет, и ни одна понравившаяся женщина ему еще не отказывала. А то, что Анна – умная и осторожная ведьма, которую будет непросто одолеть, делает игру еще увлекательнее.

Но для начала было необходимо произвести впечатление на совет директоров и подтвердить свою репутацию грамотного профессионала и смелого предпринимателя, что в деловых кругах, конечно же, было уже известно. Джеймс пересел за стол и еще раз просмотрел доклад, с которым он собирался выступить завтра в «Би-Эм Холдингс». Внеся несколько изменений, Уоллингфорд попросил секретаря перепечатать доклад.

– Да, и еще, Роберт, – Джеймс обратился к секретарю, – подготовьте к утру документы по «Каммер Мотор Компани» с учетом того, о чем я вам говорил.

– Да, мистер Уоллингфорд, – ответил Роберт Коулс.

На следующий день в двенадцать часов колдун сидел за столом в зале заседаний «Би-Эм Холдингс» и беседовал с Тимоти Плэйсом, председателем правления концерна, который должен был представить совету директоров нового акционера.

Члены правления постепенно занимали свои места за большим столом. С некоторыми из них Джеймс был знаком и, здороваясь, обменивался парой фраз.

Уоллингфорд признался себе, что испытывает легкое возбуждение, связанное вовсе не с выступлением перед акционерами – в подобных случаях он всегда владел ситуацией. Дело было в Анне, которую колдун ждал с некоторым несвойственным ему волнением.