Читать книгу: «Теорема существования. Инвариант», страница 21

– Ян, – я потянула его за плечо, – Ян, подъем, пора наверх.

– Ммм, Инь. Еще немножко поспать, – зевнув, сонно пробормотал он и перевернулся на живот. В полутьме палатки было отчетливо видно, что платок на его шее потемнел.

– Твоя рана на шее, – от неожиданности я не могла справиться с голосом и потому начало фразы прошептала, – Ян, твоя рана на шее снова открылась. Она ведь полностью затянулась тогда, Ян.

– М, ну подумаешь, рана, Инь, ерунда какая, – пробормотал он не просыпаясь, махнул рукой и снова задремал.

Я решила дать ему поспать, решив, что от моих испуганных разговоров толку не будет никакого. Оделась, вышла из палатки, развела костер. Механически привычные действия успокаивали и придавали спокойствия, пусть даже ложного.

Ян вышел из палатки когда солнце уже начало пригревать. Я сидела на большом камне с кружкой давно остывшего отвара и созерцала горы вокруг.

– Ты меня будила? – он сел рядом и заглянул в мою кружку.

– Ага, – я выплеснула отвар подальше, все равно холодный пить невкусно, – ты слышал о чем я тебе говорила когда будила?

– Сквозь сон. Да. Извини, не смог проснуться, – он сел со мной рядом и обнял.

– Надо возвращаться в Лерт, – я покачала головой глядя на каменную гряду уходящую вдаль, над ней кружила какая-то птица похожая на коршуна, – здесь тебе оставаться нельзя.

Птица пару раз лениво махнула крыльями, поднялась выше и завидев добычу камнем упала вниз.

– А как же твои ожидания? Ты так рвалась сюда, с такой надеждой.

– Нужно правильно расставлять приоритеты. Мой мир подождет, а ты здесь и сейчас.

Судьба в очередной раз поставила меня перед выбором не оставив, по сути, вариантов. Остаться здесь, полезть наверх, подвергнуть испытаниям выносливость Яна, или вернуться в Лерт. Успеем ли?

– Инь, подожди, не горячись. Мы почти дошли, мы здесь. То, что происходит со мной, должно было случиться, рано или поздно.

– Лучше поздно, – перебила я его, – я не потащу тебя с собой наверх и не брошу возвращаться одного, и…

Ян прижал указательный палец к моим губам.

– Сейчас мы умоемся, позавтракаем, проверим снаряжение и пойдем наверх. Так, как планировали в самом начале.

Я попыталась открыть рот чтобы возразить.

– Но…

– Я сказал.

– Еще кулаками по груди постучи, – огрызнулась я.

– «Утонешь, домой не приходи», я помню, – он усмехнулся, – это мое решение: идти с тобой, и я не отступлю. К тому же, – он хитро сощурился, – мне очень хочется увидеть, что же там, наверху, такое. И удостовериться, что ты вернулась домой.

– Или нет, – вздохнула я признавая поражение в этом споре.

– Или нет, – он согласно кивнул, – неделя, полторы у меня в запасе есть. Ну что, собираемся?

– Собираемся, спорить с тобой все равно бесполезно, как я понимаю – нехотя согласилась я, – давай хоть пластырем заклеим.

– Верно понимаешь, – подмигнул он.

Я с сомнением покачала головой, но возражать больше не стала. Это был его выбор и его право этот выбор сделать.

 Ближе к полудню мы поднялись примерно на сотню метров. Подъем был легким, шли мы параллельно друг другу решив не использовать «связку».

– В темноте наверху будем, – сказал Ян, поднявшись еще на пару метров вверх.

– Не раньше, – я отдышавшись догнала его, – там выше видишь « ступенька»? На ней отдохнем и пойдем дальше.

– Первый раз встречаю эрру которая чувствует себя как дома даже на скале, – фыркнул Ян и полез дальше с упорством лося перебегающего автомагистраль.

К середине дня мы добрались до ступеньки, места тут хватало только на то, чтобы разложить кошму и присесть.

– Если будет дождь, то нас смоет, – Ян жевал ломтик вяленого мяса.

– Надеюсь, нам повезет.

Я прикинула путь наверх.

– Большую часть мы прошли, если поднажмем, то успеем до темноты. Ты как?

Ян сидел прислонившись затылком к камню и, казалось, дремал.

– Все хорошо, просто устал, – он успокаивающе улыбнулся.

А я в который раз поразилась его мужеству. Он не отказался от меня под давлением родственников считающих меня аферисткой, защищал от бандитов Арано ворвавшихся в наш дом. Позаботился обо мне, чтобы я не осталась на улице когда его не станет, и не бросил меня одну в этом приключении. Хотя ему тоже, наверное, страшно, так, как может быть страшно человеку оказавшемуся перед лицом неизбежного.

Я осторожно придвинулась к нему ближе.

– Знаешь, я хочу тебе спасибо сказать, за то, что заботишься и…ну…вообще.

Мое косноязычие оценили, улыбнулись и покивали.

– Это я должен тебя благодарить. Знаешь, Инь, ты как будто мне новый мир открыла. Я понял, что жизнь может быть совсем другой, чем та, которая была у меня. Та, прошлая, кажется какой-то несерьезной, что-ли. А сейчас другая совсем. Когда каждый день что-то новое происходит. Пусть даже самая мелочь. Когда интересно жить, смотреть на мир и понимать, что еще не видел огромное количество вещей. И что эти вещи не ограничиваются даже одним миром, – он вздохнул, – жаль, что до меня поздно дошло. Это, как заглянуть в замочную скважину и увидеть за ней бескрайность. И вот здесь, сейчас, даже будучи на грани, и, честно скажу, боясь этого, я счастлив. Счастлив разговаривать с с тобой, – он усмехнулся, – мясо это жесткое пережевывать. На горы смотреть. Оказывается, чтобы быть счастливым достаточно совсем немного.

Глава 13. Вверх

Отдохнув мы снова начали подъем, солнце грело нам спину и подсвечивало камни так, что было хорошо видно где прокладывать путь.

Один раз я чуть не сорвалась, неверно вбив самый верхний клин, его вырвало из скалы и я пролетела около полуметра вниз. Успела замедлить падение ухватившись руками за выступ и повиснуть на веревках. От страха сейчас слечу вниз и останется от меня в буквальном смысле мокрое место я замерла, не двигаясь повисела с минуту, отдышалась. Сердце от страха стучало где-то в районе шеи. Тут же заныли ободранные о камень пальцы.

Ян, уже поднявшийся на добрый десяток метров вперед меня, обернулся услышав звяканье металла о камень. Клин не сломался, а съехал по веревке к моим рукам. .

– Инь, ты чего там болтаешься? –улыбнулся он.

– Клин вылетел, – я, тяжело дыша, дрожащими руками подтягивалась к точке откуда полетела вниз, – а я адреналинчика хапнула.

Улыбка на лице Яна сменилась тревогой.

– Подожди, я сейчас, – он потянулся к веревкам намереваясь спустится ко мне.

– Оставайся там где есть! – рявкнула я, – если понадобится помощь, я позову. У нас нет времени на то, чтобы ты возвращался, – уже мягче пояснила я, – я сейчас тебя нагоню. По темноте нам не подняться, а для ночевки на весу у нас нет нужной экипировки.

Ян сурово поджал губы, и покачал головой.

– Это правило, – пояснила я, – не кидаться сломя голову на помощь, а оценивать ситуацию.

– Ты бы кинулась, – возразил он.

– Не сломя голову. Да все уже, сейчас без надобности, – я виновато улыбнулась, – извини, что я резко ответила.

– Дурацкое правило, – возразил мне Ян.

– Отнюдь, представь, что идет группа и ради спасения одного жертвовать жизнью многих нельзя. Могут погибнуть все.

– Мы идем вдвоем.

– Обещай, что не будешь кидаться мне на помощь, – попросила я.

– Тогда и ты обещай мне то-же, – Ян сердито фыркнул и завис держась за скалу глядя на меня, я отрицательно мотнула головой, – не можешь, вредина? Вот то-то же.

– Тогда обещай, что будешь кидаться мне на помощь только тогда, когда оценишь ситуацию, – изменила формулировку я.

– Я буду делать это тогда, когда посчитаю нужным, – рыкнул Ян подтягиваясь выше, – и не спорь!

Спорить я и не думала.

Солнце уже клонилось к закату, когда мы поднялись на площадку перед входом на станцию. Вернее не на площадку. А на край огромного колодца со стенами около метра толщиной Около предполагаемых ворот толщина края "колодца" была метра два, а то и три.

– Вот это да, – Ян осторожно заглянул вниз, – дна не видно, как думаешь, что это?

– Шахта скорее всего, тут подъемник, наверное, был, которым прямо к воротам поднимали опускали грузы и людей. Только обычно механизм расположен сверху, может, он вниз обвалился? Сплошь вопросы и никаких ответов, – разочаровано вздохнула я и пнула камень, лежащий на краю шахты, вниз. Постояла прислушиваясь. Звука падения слышно не было.

– Глубоко, – глубокомысленно заключила я.

Ян тем временем прошел к месту примыкания шахты к станции.

– Смотри, вот тут пласт отходит.

Он взял клинок и попытался отодвинуть почти метровый слой, отошедшей от стены почвы. Состоящий из сплетенной корнями растений глины, земли и камней, пласт не сдвинулся ни на миллиметр.

Ян заглянул за пласт. Щель была узкая и протиснуться в нее было невозможно. Но за этим слоем земли, глины и камней явно был вход. Угадывались прмоугольные линии.

– Да, там видно ворота. Это ведь ворота, Инь? Я не ошибся?

Я подошла ближе.

– Нет, ты не ошибся. Руками нам этот пласт не сдвинуть. Странно, – я потрогала камень торчащий из земли, – окаменелый ствол. Знаешь, что это значит?

– Ох, и правда, дерево, только каменное, – Ян наклонился разглядывая осколок камня, – и что это значит?

– В моем мире, чтобы дерево окаменело, должно пройти очень много времени, около миллиона лет или больше, – я почесала макушку, – но дело даже не в количестве времени, древесина преобразовывается таким образом без доступа кислорода. В основном под водой.

– Может, оно случайно попало сюда?

– И вот то тоже? – в нескольких метрах из пласта торчал еще один тонкий каменный пенек.

– Здесь не было воды, я хорошо знаю историю. Здесь всегда были горы. Вот тот хребет считался разделом между Росакаром и Алорной еще со времен, – он прищурился вспоминая, – в общем, очень-очень давно.

– А говоришь, хорошо историю знаешь, – шутливо поддела его я, – ладно, оставим деревья деревьям. Мы будем ночевать здесь или, попытаемся зайти на станцию? – я оглянулась на медленно уходящее за горные хребты солнце, – у нас не так много времени до полной темноты.

Ян потер шею и вытер руку о рубашку.

– Думаю надо попасть внутрь, только вот как? Может, лопатой подкопать? – предложил он.

Я представила, как мы на пару пытаемся убрать большой пласт земли складными походными лопатками и фыркнула.

– Аккурат к концу лета закончим, тут не лопата, тут шагающий экскаватор нужен, – пояснила я, – машина такая, ей копают очень большие объемы.

– Да, слишком много земли тут, – он вздохнул и попинал пласт ногами.

В голове медленно выстраивалась логическая цепочка,

– Шагающим экскаватором копают карьеры, – сказала я вслух.

– Это конечно очень ценная сейчас информация, и? – Ян заинтересованно смотрел на меня.

– В карьерах добывают, например, руду. Открытым или закрытым способом.

– Ты рассуждаешь вслух? – уточнил он.

Я кивнула.

– Еще карьеры взрывают, при разработке открытым способом. И потом получившиеся отвалы разбирают, – ну вот и решение нашлось, – Ян, у меня остались последние три пороховых горшка, и еще немного пороха в мешке, будем взрывать ее. Заложим порох вот сюда, – я показала на место где пласт отходил, – и нужно будет куда-то спрятаться, на безопасное расстояние, чтоб нас не засыпало и вниз не сбросило. Взрывом этот пласт сдвинет, а дальше он осыплется в шахту.

– А если нет? – Ян с сомнением оглядывал земляную стену.

– Должно, он ведь уже не слишком плотно держится, когда он сползет вопрос времени. Видишь, вот тут внизу надломы? А мы просто чуть подтолкнем в нужном нам направлении.

Я развязала мешок и вздохнула, если не получится попасть домой, то придется изготавливать порох заново.

Он прищурившись рассматривал те части пласта на которые я ему указала.

– Чтож. Возможно и получится, – он снял рюкзак и отставил его в сторону и подмигнул мне, – вот теперь командуй.

– Ох, только бы не ошибиться. В моем мире обычно такие вещи тщательно рассчитывают. У тебя получится уронить вон те камни сверху, чтоб они создали коридор для взрыва в нужном направлении?

– Думаю да.

– Тогда берем шнуры, связываем их в один и привязываем веревку.

Провозились мы долго, но горшки были связаны, камни упали в нужное место и даже не пережали фитиль.

Солнца уже не было, но так как находились мы достаточно высоко, то темнота еще не наступила.

– Может, спустимся на площадку? – предложил Ян.

– А потом полдня будем лезть обратно? Хотя ты прав. Не хочется, чтоб нас засыпало.

Ян потер шею,

– Я видел уступ, но он маленький, правее, чем мы поднимались. Может на него спустимся? Полдня тратить не придется.

Я спустилась вниз на уступ о котором говорил Ян. Ян поджег импровизированный фитиль и спустился за мной следом. Приступочек был маленький, места хватало только стоять, тесно прижавшись друг к другу, не снимая рюкзаки. Для большей безопасности вбили несколько клиньев и закрепились на них. С ожиданием прижались к стене. С пару минут ничего не происходило, затем послышался хлопок взрыва приглушенный камнями, гора задрожала и послышался гул обвала. Сверху на нас посыпались мелкие камешки.

– Вот это да, – Ян передернул плечами, – страшновато, давай поднимусь посмотрю, а ты останешься пока здесь?

Я представила, что мне придется сидеть и ждать когда же он наконец вернется.

– Ну уж нет, только вместе.

Мы снова поднялись к воротам станции. Огромный пласт земли ушел вниз, в шахту, пропав без следа.

– Даже не видно куда вся эта тяжесть осыпалась, – я вытянула шею пытаясь заглянуть вниз.

Когда мы подошли к воротам, сверху все еще сыпались камни.

– А ведь ты была права. Это не снег вовсе, – Ян подошел и похлопал ладонью по темной, похожей на стекло, поверхности. Она окружала ворота как рамка картину.

Послышался гул, я присела от страха, под ногами что-то задрожало и по темному стеклу побежали странные светящиеся синие линии. Ян, кинувшись ко мне, прикрыл меня собой, уперевшись в стенку рукой.

Часть шахты, с наружной, противоположной от нас стороны, осыпалась, камни падали в провал как бы пружиня, увязая в воздухе.

– Смотри! – я махнула рукой в сторону стены рядом с воротами.

 Ян зачарованно смотрел как от прикосновения его ладони темное стекло ожило, подсветилось изнутри золотым светящимся рисунком похожим на соты. По линиям «сот» изредка пробегали более яркие, синие искры.

– Инь, что это? – шепотом спросил он.

– Еще бы я знала, – с не меньшим удивлением ответила я, – этот фейерверк снизу видно? Как думаешь?

Ян вздохнул.

– Будем надеятся, что не очень, в горах часто бывают обвалы, так что грохот примут за обвал. А вот этот свет.., – он скептически покачал головой, – думаю, увидят и попытаются сюда забраться. Радует что высоко, и альпинистов у нас нет.

– М-да, перспективка, – огорченно покачала я головой, – идем внутрь?

– Идем.

– Лучше ничего не трогать, пока не разберемся что к чему, вдруг у них на станции защита.

– Ворота закрыты, как их открыть?

Мы подошли к воротам и они частично разъехались в стороны. Одна створка несколько раз дернулась и застряла.

– Вот как? – рассмеялась от неожиданности я, – даже ключа не понадобилось. Я то думала тут кодовые замки и «Красная королева».

[речь идет о компьютерной системе безопасности "улья" – секретной лаборатории, в фильме " Обитель зла"]

– Что такое «Красная королева»? – заинтересованно спросил Ян, – ты, кажется, говорила, что у вас нет монархии.

– Это название системы безопасности. Искусственный интеллект. Я тебе потом расскажу эту сказку, – пообещала я проходя внутрь темного помещения и оглядываясь.

– Обещаешь? – Ян тоже активно разглядывал окружающее пространство.

В свете падающем из проема в который мы вошли, можно было разглядеть пустой холл с темным, блестящим полом, два коридора расходящиеся из него в разные стороны и открытую дверь, чуть по диагонали от входных ворот. Там виднелось что-то светлое, похожее на операционный стол. Нигде не было и намека на возраст станции. Ни пыли, ни грязи, ни присутствия насекомых или мелких животных, которые обычно сбегаются в бывшие места проживания живых существ в надежде поживиться чем-нибудь съедобным, или устроить себе гнездышко в комфортных условиях.

 Я прислушалась, чуть слышно шумели какие-то механизмы. Звук был похож на гудение трансформаторов и доносился снизу, из-под пола. Может, тут несколько этажей? Размер горы вполне позволяет устроить тут местный вариант «Улья» из «Обители зла».

Ян задержавшийся у входа вдруг шумно рухнул на пол.

– Ты чего балуешься, – обернувшись к нему не поняла я, и подойдя потянула его за рукав, – подскользнулся что-ли? Вставай!

Голова Яна запрокинулась назад, обнажая горло и острый кадык в расстегнутом вороте рубашки. Под спиной у него был рюкзак и только поэтому он не ударился головой об пол.

– Ян, Янчик, ну ты чего? – я похлопала его по щекам, – что такое, тебе плохо? Сильно ударился?

Ответом мне была тишина. И медленно подступающая к горлу паника. Почему он упал и не отвечает, это просто обморок из-за большой физической нагрузки? Или…

Об этом « или» думать не хотелось.

Осторожно расстегнув лямки и подложив под голову Яна рюкзак, я отдернула руку. На пальцах была кровь, и текла она, разумеется из раны от гвоздя, я осторожно развязала платок. На темный пол закапала кровь.

Пластырь полностью промок и отклеился, жалостливо повиснув на неотлипшем краешке. Если до этого её было немного то сейчас она текла непрерывной струйкой. Вот почему он все время тер шею, дошло до меня.

– Блин горелый, Ярран, ну почему ты мне не сказал. Что же делать-то теперь?

 Я все таки запаниковала, приложила трясущиеся пальцы к его шейной артерии, в подушечки моих пальцев несмело толкнулся слабый пульс. Очень слабый, но все-таки он был!

Я выдохнула.

– Как же ты меня напугал. Давай-ка устроим тебя поудобнее. Все-таки пол не самое лучшее место для лежания.

Я подошла к двери в которой виднелась похожая на операционный стол кушетка. Толкнула её открывая шире, почти сразу за открывающейся дверью в комнате включился свет. Не похожий на свет от земных ламп. Свет немного отличался спектром, это было заметно невооруженным взглядом. Светились стены, и потолок заливая комнату ровным, ярким, слегка зеленоватым светом. Станция дрогнула, гудение стало чуть более сильным и в холле, где лежал Ян, тоже включилось освещение. Я повернулась, чтобы посмотреть, что там происходит. Ян все так же лежал, слегка запрокинув голову и неглубоко дыша.

 За воротами, через которые мы вошли, виднелось звездное небо, темное, с крупными звездами, и зеленоватой Ночной Гостьей. Здесь она казалась еще ближе и крупнее.

Внезапно входные ворота, заскрипев, закрылись. Я подскочила от испуга и зажала руками рот чтоб не заорать. Было страшно, гудели неизвестные механизмы, станция ожила, изредка мелко вибрировал пол под ногами.

– Куда мы влезли, – пробормотала, но отступать не собиралась, древние или не древние, а Яну надо помочь.

«Операционный стол» оказался креслоподобной кушеткой покрытой материалом похожим на зефир. Таким же белым и пористым и бархатистым на вид. Я потыкала в него пальцем, погладила ладонью, даже понюхала его, не пахнет ли. Но стол не пах ничем вообще ничем, даже пылью и то не пах.

Хихикнула, потому что сама себе напомнила мартышку изучающую игрушечные кубики.

Торопливо вернулась к Яну, отстегнула рюкзак, рассудив, что кроме нас тут никого нет и никуда он не денется, пока я тащу Яна к кушетке. Подхватила его подмышки, мысленно поблагодарила создателей «станции» за скользкий пол. Если бы не он, мне было бы не дотащить здорового, почти двухметрового мужика до комнаты. С трудом перетащив его через порог, я уложила его на пол перед кушеткой.

– Помоги мне, – попросила я, – тебе нужно встать и лечь. Чуть-чуть, самую малость, Ян.

Он с шумом вдохнул воздух и открыл глаза.

– Где?

Я поняла, что он спрашивает про то, где мы находимся, поднялись ли мы до станции.

– На станции, – кивнула я, – ты упал на входе. Тут кушетка, сможешь лечь на нее? Я помогу.

Ян поднялся опираясь на мою руку, посмотрел на меня мутным взглядом и попытался улыбнуться. Улыбка вышла кривой.

– Ложись скорей, – поторопила его я. Он сначала сел на край кушетки, а потом лег откинув голову на изголовье. Белая «зефирная» масса оказалась густо заляпана кровавыми следами. Она пружинисто промялась под тяжестью тела Яна.

– Все равно тебя люблю, – пробормотал он и обессилено откинулся на подголовник, – ты об этом помни, ладно. Я посплю пока.

На белом фоне этой странной кушетки он выглядел еще более бледным, губы казались синими как у человека перенесшего сердечный приступ.

Он закрыл глаза. Нервное напряжение и физическое сделали свое дело сократив и без того короткий остаток жизни горга.

Я уткнулась лбом в его плечо. Сил плакать не было. Казалось, этот мир специально отбирает у меня одного за другим дорогих мне людей. Я обессилено опустилась на пол.

Вдруг вверху что-то пискнуло, кушетка задрожала. Я откатилась в сторону и сидя на полу со страхом наблюдала как её накрывает, взявшийся ниоткуда, прозрачный стеклянный купол.

Как же мне вызволить Яна из этого стеклянного саркофага?

Я начала искать замок по периметру прилегания стекла, но оно было как будто впаянным в края. От досады ударила по краю кушетки ладонью, и по стеклу. И еще раз, наотмашь, и еще, и еще. Это была самая настоящая истерика, я стучала по стеклу ладонями, стараясь его разбить, молча, голос от страха просто пропал.

Отчаявшись, я лягнула этот дурацкий саркофаг ногой. Боль от пинка по твердой поверхности отрезвила, лупить руками по стеклу я перестала. Отошла на шаг назад, подула на ладони, они горели от бездумного шлепанья по стеклу.

Оказывается, удар мизинца ноги о твердое хорошо возвращает мозг на место. Удивительная зависимость.

Видимо я что-то задела и сбоку выехала прозрачная пластина. Откуда тут взялся сенсор? В том, что это сенсор я была почти уверена. Панель напоминала экран смартфона. Вернее стекло от него. Однако на этом стекле четкими контурами светилось два квадрата. Ослепительно белый – светящийся и черный.

Истерика медленно отступала на второй план. И что мне с этим делать?

Белый квадрат настойчиво моргнул. Я сделала шаг вперед и с опаской положила на него пальцы.

Деваться некуда, буду плыть по течению.

Мелодично пиликнул тоновый сигнал, и по стеклу накрывающем кушетку побежала зеленоватая полоса света. От головы к ногам, дойдя до сапог полоса задержалась и озадаченно пискнула, потом медленно двинулась обратно к голове. И обратно. По телу Яна развернулись широкие белые ленты, приминая одежду. Из изголовья выдвинулась прозрачная маска на лицо. Его как будто что-то ударило в спину, он выгнулся запрокидывая голову и приоткрывая рот и в этот момент маска плотно прилипла к его лицу.

Это же мед каспула, дошло до меня. Как в одном из фантастических фильмов, самая настоящая!

И снова вопросы, уйма. Откуда взялась здесь эта станция, кто бросил её здесь и почему не вернулся обратно.

Окончательно забыв об истерике я смотрела не отрываясь на происходившее на моих глазах чудо. В том, что это чудо я не сомневалась.

На сенсоре снова замигал белый квадрат, я не отрывая взгляд от стекла, снова ткнула в него пальцами. Ну же, давай железяка древняя, спасай. Я затаила дыхание. Капсула пискнула и заполнилась белым паром.

И что дальше?

Я сидела и ждала, когда же пар рассеется. Час. Два. Потом от усталости заснула прямо тут же, под кушеткой, на полу, притащив наши рюкзаки из холла, развернув спальник. На полу было прохладно. Время от времени кушетка требовательно пищала, и я, приоткрыв один глаз, тыкала пальцем, все туда же: в настойчиво мигающий белый квадрат.

Разбудил меня голос Яна.

– Ох, где я? Свет какой яркий, –он прикрывая глаза рукой, пошатываясь встал с кушетки которая выглядела как в самом начале, никаких стеклянных колпаков, панелей со сканером, ничего. Даже следов от моих рук не осталось. Идеальная «зефирная» белизна. Если бы не разрезанная одежда Яна : Брюки держались на поясе, а рубашка вовсе превратилась в лоскутки и они валялись на полу, я бы решила, что мне все приснилось.

– Где моя рубашка? – он нахмурил брови, – что произошло, почему я почти голый?

Он поежился:

– Тут прохладно.

– Ты живой! – я кинулась к нему на шею, расцеловала и тут же отпрянула – Ян, что ЭТО?

На руках Яна, браслетами – наручами до локтей, желтели вплавленные прямо в кожу камни древних. Очень уж характерно они блестели несмотря на лимонно-желтый цвет. Ян поднял руку разглядывая их.

– Ничего не понимаю, Инь, – он растерянно посмотрел на меня.

– У тебя они и на спине, я когда тебя обнимала почувствовала, – я обошла Яна и охнула: вдоль всего позвоночника начиная с затылка и ниже шел ряд прилепившихся к коже лимонно-желтых, блестящих, крупных камней, – и за ушами у тебя тоже они, да ты модный парень, – сказала я, ошарашено разглядывая это великолепие драгоценностей, – напоминает татуировку из страз. В моем мире некоторые девушки себе на кожу специально блестяшки приклеивали. Это походит, только камни намного крупнее.

Ян начал ощупывать свою голову.

– Ерунда какая-то, Инь. Меня что, украсили как твою елку на новый год?

Я потрогала пальцем камень на его спине, тот сдвинулся насколько позволяла кожа.

– Не больно? – спросила я.

Ян нервно дернул лопатками

– Нет. Я их не чувствую вовсе, я теперь сойду с ума, раз на мне все эти камни? –он решительно попросил, – дай мне нож.

– Надеюсь, ты не собираешься ничего плохого сделать?

На меня посмотрели как на дуру.

– Нет конечно, Инь.

Я отстегнула от пояса и протянула ему нож. Ян подцепил острием край камня и потянул вверх, камень приподнялся вместе с кожей.

– И что с этим делать? – растерянно спросил он, – оно не убирается. Н-не срезать же его вместе с кожей?

– Подожди, – остановила его я, – ты как себя чувствуешь?

– За исключением того, что эти штуки теперь мешаются? – уточнил Ян, – вполне терпимо. Ничего не болит.

– А рана от гвоздя?

Ян потер шею и уставился на меня удивленными глазами.

– Её, кажется, нет. Может, я её нащупать не могу?

– Что-что, ну-ка покажи?

Ян сел прямо на пол и убрал волосы с шеи, от раны и впрямь не осталось и следа. Ни шрамов от пыток на его спине, ничего, даже совсем мелкие шрамики исчезли.

– У тебя кожа, идеально чистая, как у младенца, – я провела пальцем по его спине, там, где не было камушков.

– И что, раны нет? – недоверчиво спросил он.

– Не – а, и даже шрамов нет, – я отвесила ему легкий подзатыльник, – это тебе за то, что не сказал, что тебе настолько плохо! Как ты мог?!

– Инь, ты чего дерешься! – он потер рукой затылок.

– Это я еще не дерусь, – напряжение последних суток клокотало внутри меня и требовало выхода наружу, – но ругаться буду!

– Не ругайся, – виновато понурившись сказал он, – я не мог жаловаться.

Меня прорвало.

– Что значит ты не мог? !А если бы ты на горе завис без сознания?

– Ну не завис же…

– А если бы потерял сознание и сорвался?

– Ну не сорвался же…

– А если бы тут не оказалось этой штуки? Ты бы истек кровью, здесь, в холле станции! Ты понимаешь это?!

На самом деле нам опять повезло. Сидела бы я сейчас над хладным телом и лила слезки, не зная, что делать.

Ян молча развел руками.

– Конечно, у нас же гордыня! Сказать, что все совсем плохо нельзя никак!

– Инь, – он обиженно поджал губы, – это не гордыня.

– Ты понимаешь, что тут тебя даже похоронить негде?! – продолжала возмущаться я, – кругом камни.

– Ты преувеличиваешь.

– Я не преувеличиваю! –рявкнула я, – из-за твоего синдрома самурая мы чуть не нажили себе проблем!

– Хочешь сказать я создаю проблемы? – Ян зло прищурился.

– Я говорю, о том, что твоя гордыня…ой!

– Это не гордыня! – рявкнул он.

Я с визгом отскочила в сторону, потому что передо мной сидел дракон. Настоящий. Величиной с двух лошадей. От удивления я тоже села, прямо на пол, и отползла в ближайший угол. Весь гнев куда-то улетучился.

– Ты.. ты… твой горг вернулся!

Он удивленно оглядел себя. Приподнял когтистую лапу повертел ей у себя перед носом.

– И правда, – слегка картаво пророкотал, – ох, Инь, я тебя напугал?

Он почти сразу перекинулся обратно оставаясь в «комбинезоне» из чешуи. Оглушенно потряс головой.

– Чувствую себя так будто в первый раз перекинулся.

Я ошарашено моргала не в силах произнести ни слова. К Яну вернулся горг. Это значит, что он не умрет. Это значит, что он будет жить.

Он подошел ко мне и обнял.

Я вдохнула и выдохнула насколько позволял объем легких.

– Я решила, что ты умер. Понимаешь ты это?

Он еще крепче прижал меня к себе.

– Я понял, понял. Ты за меня испугалась. Не кричи на меня больше, ладно?

– Знаешь, даже у моего спокойствия есть предел.

– Понимаю, прости, но мне показалось, что жаловаться на плохое самочувствие будет просто неправильно. Мы были так близко. Не хотел стать обузой.

Я вздохнула.

– Ты теперь вернешься к своим?

Ян потер указательным пальцем висок.

– Я подумаю над этим, но позже, сейчас надо разобраться, что у нас здесь и есть ли возможность отправить тебя домой.

Рашшат в виде горга был точно меньше и чешуя у него была черная. А ведь у Яна была синяя, вспомнила я.

– У тебя была синяя чешуя, а сейчас графитовая, почему?

– Не знаю, – Ян вытянул руку и покрутил ей, по предплечью пробежала дорожка из переливающихся «бензиновых» темно-графитовых чешуек. Выглядело это завораживающе.

Об пол что-то сбрякало. Он с неохотой разорвал объятия, обернулся и поднял с пола камень – радужный алмаз. Прозрачный, такой же как на кольце.

– С меня отпал, я почувствовал, с затылка.

Я зашла к нему за спину. На шее под самой линией волос среди лимонно – желтых камней и впрямь было пустое место, по центру этого пятна краснели мелкие точки кровоизлияний.

– Они же все желтые, белых ни одного не было.

– Не нравятся мне эти камни, – Ян передернул плечами.

– Мне тоже, – согласилась я, – но пока вреда от них нет, не с кожей же их срезать. И заметь, ты в здравом уме, значит, не все камни древних вызывают безумие.

– Инь, – Ян вдруг опустил глаза в пол и покраснел, – как думаешь где здесь можно… ну, где у них здесь отхожее место?

Это он очень вовремя вспомнил, на улицу тут не выскочишь. Ворота-то закрыты, да и на краю шахты балансировать неловко.

Я глянула на светящийся потолок.

– Понятия не имею, но пойдем, поищем.

Прихватив рюкзаки мы вышли в холл, коридоры были подсвечены светящимися лентами расположенными вдоль стен. Кое где виднелись разрывы в этих « лентах».

– Направо, налево? – спросил Ян оглядываясь.

– Давай налево.

– Думаешь? – Ян рассматривал линии на стенах, – Инь, а почему они так ярко светятся?

– Это похоже на лампы из моего мира. Но у нас их делают в основном из стекла, а здесь, я не знаю, что за материал.

– Смотри. Тут в ленте разрыв.

Лента и впрям прерывалась примерно на метр. Метров через десять еще на метр и еще дальше, каждые десять метров, на сколько было видно из-за круглого изгиба коридора. На стене рядом с разрывом были знакомые мне белый и черный квадраты на прозрачной пластине.