Читать книгу: «Именуемый Черным», страница 8
Вместе они вытащили из телеги бочку с тлеей внутри. Гай сам покатил ее по коридорам, а Адрену показал путь на задний двор. Уже в знакомом коридоре он слышал сердитые возгласы, кто-то взрослый и мощный был сильно недоволен происходящим. Выйдя наружу, он увидел, как широкоплечий мужчина с внушительным ростом и густой бородой громким басом подгонял нескольких подмастерьев:
– Раздувай горн!
– Мастер, перелом…
– Рано еще, тут ковать и ковать.
– Но металл тоньше не становится!
– Потому что бить сильнее надо! Иди раздувай, поменяйтесь местами.
– Мастер Ахтейн, – вмешался Адрен, – у вас найдется минутка обсудить заказ?
Кузнец коротко кивнул в знак приветствия и обратился к ученикам:
– Ковать, пока не вернусь! Гай, оставляю это на тебя.
– Да, отец, – ответил парень, вылетая из-за спины Адрена.
Гай был младшим сыном Ахтейна, он единственный из всех имел талант к кузнечеству, остальные уже выросли и разъехались по свету. Другие подмастерья были здесь больше за работой, чем за мастерством. Ковать, пока металл не станет нужной толщины, затем переломить заготовку посередине и снова ковать, пока не сплющит. Адрен знал общий подход и никогда не вникал в детали – не его дело, незачем. Есть мастер, который берет за это адекватные деньги, его слово главнее, да и вообще людям нужно доверять. Если Ахтейн говорил, что они слабаки и нужно ковать еще, значит, так оно и было.
Кузнец прошел в дом к дальней комнате и закрыл за Адреном дверь. Яркое освещение, широкий стол посередине. Вдоль стен несколько шкафов и сундуков, у дальней стены два манекена – один в магических доспехах, второй просто кукла с мягким наполнителем, оба для испытания оружий.
– Ну, здравствуй!
Мужчина обнял юношу. Адрен был высокого роста, но кузнецу уперся лицом в грудь.
– Привет, Ахтейн. Что это за зелень там у тебя? Не устал еще гонять их?
– Деваться некуда. Есть в сыне талант, я вижу это по некоторым его работам, но вот раскрыть никак не получается. Нужен к нему ключик. Может, обучая этих двоих, из него что-то прорвется?
– Ну да, – Адрен коротко пожал плечами. Кузнеца всегда бросало в крайности: с незнакомцами слишком холоден и сух, со своими – рубаха-парень, у которого сердце нараспашку. И если ему не пытаться вежливо намекать, что речь о деле, он и за стол усадит, и спать уложит. Благо, с годами намеки он стал понимать гораздо лучше, а потому быстро успокоился.
– Ладно, с чем пожаловал?
– Скорее, за чем.
– Сразу к делу, да? Торопишься?
– Да, тебя удивить.
– Вот как? Ну хорошо. В общем, твой заказ в очередной раз заставил меня искать нестандартные решения. Пришлось привлекать к отдельным разработкам некоторых знакомых, общей картины они не видели, зато знатно помогли. Суди сам.
Кузнец полез в сундуки. На столе по очереди появились складной меч, черная круглая площадка из ткани на лямках, несколько метательных ножей и пять видов стрел с разными наконечниками.
– Начнем с него.
Ахтейн взмахнул мечом. Из отростка лезвия один за другим вылетели прямые металлические элементы. Каждый следующий был чуть уже предыдущего и при вылете фиксировался на своем месте. Кончик вылетел со звоном.
– Как ты и заказывал – меч с выкидным лезвием. Полуторник, двухсторонняя заточка, прямая рукоять и плоская гарда. Ее чуть расширил, походит на… коленку, что ли. По лезвию с одной стороны пустил рунную вязь, силы в ней нет, но внешне сойдет за меч от Великого Древа. Смотри, вот здесь у гарды сделал кнопку, она отвечает за механизм.
С зажатой кнопкой он поднял меч вверх, и лезвие сложилось.
– Выдвижные части выкованы из прочного сплава стали, булата, мехварина, литраза и еще нескольких элементов. Такое хрен сломаешь, но проблема в механизмах внутри. Из-за конструкции лезвия полые, поэтому внутрь я добавил рунный стержень, тоже выдвижной. Если повернуть навершие рукоятки на пол-оборота, узор замкнет, и составные части сплавит по моей схеме. Тогда меч точно не сломать, но уже и не сложить.
Адрен взял меч в руку и взмахнул несколько раз. Внутри лезвия ничего не тряслось и не звенело, довольно легкий, рукоять приятно лежала в ладони. Несколько пробных ударов по манекену в доспехах тоже не показали изъянов, меч был будто цельный.
– Он просто нечто!
– Приятно слышать. Дальше вот это, – он указал пальцем на прошитый черный круг с лямками. – Площадка для крепления оружия. Не ножны и не кобура. На, надень, лямки регулируются.
Выглядела эта штука странно. Как и сам Ахтейн, как и его манеры изъясняться. Меньше теории, больше практики. Одевалась как рюкзак, свисающие петли лямок подвязывались к основным, чтобы не болтались. Сам круг был небольшим, внутренняя часть из мягкого адаптивного материала, который моментально повторял все изгибы спины. Адрен попробовал нагнуться, развернуться, залез на стол и сделал сальто, – круг почти не ощущался.
– Не сковывает? Внутри зачарованная обшивка и наполнитель, снаружи металлический лист.
Ахтейн взял одну из стрел и постучал наконечником, круг издал едва слышный металлический звук.
– Это защита спины?
– Спина и так защищена хребетными пластинами с доспехов стража. Идея в другом. Возьми меч, разложи и убери за спину.
Меч намертво прилип, едва лезвие коснулось круга.
– Эта штука совместная разработка: моя и моего старого друга из Диссанита. Как портной в этот раз он снова превзошел себя.
– И в чем преимущества этой штуки?
– Ты же у нас лучник? Сам говорил, что в открытом бою, скорее всего, будешь переключаться на ближний, потому меч и заказал. Если подумать, то переключаться с одного оружия на другое долго, а держать в руках оба нерационально. Будешь пытаться с непривычки вогнать меч в ножны на поясе – только поранишься. Внутри площадки за спиной начертаны руны связи и удержания, такие же, только поменьше, нанесены на рукоять твоего меча под обмоткой. Если меч на площадке, он не потеряется, не упадет и не соскользнет. Чтобы его оттуда снять, просто пожелай это и возьмись за рукоять.
Адрен убрал руку за голову и достал меч. Его воля моментально прошла сквозь оружие, притяжение к кругу исчезло. Он повторил действие еще несколько раз, пока не понял принцип: клинок достаточно увести за спину – и все, на извлечение рука ухватывала рукоять интуитивно.
– Я надеюсь, твой «Лук Сухих Молний» у тебя с собой? Мне нужно нанести на него такие же руны. Лук держишь в правой, меч в левой – и все. Меняешь по ситуации. Я так понимаю, из-за разнообразия стрел ты планируешь их извлекать не из колчана за спиной, а сразу из пространственного кармана? Мешаться не должно.
– Идею понял.
– Мой тебе совет: если начнется мясорубка, сразу проворачивай ручку, чтобы меч стал цельным, не тяни. Так, с этим, в принципе, все. Дальше стандартный набор метательных ножей без клейма и куча стрел с пятью видами наконечников. И еще, я тут подумал: меч ты в рассрочку покупаешь, все же такая конструкция, металлы и прочее недешево. Мы давно знакомы, поэтому я сделаю тебе скидку. Если выплатишь за все в течение трех лет, я буду очень доволен.
Адрен снял экипировку и полез под плащ. На стол упал тяжелый кошель с бриллиантами. Чтобы развеять сомнения, он чуть приоткрыл его, демонстрируя узнаваемый блеск. Ахтейн удивился всего на миг. После того как он увидел бриллианты, лицо растянулось в довольной хитрой улыбке.
– Заплачу сразу и за все.
– Это ты так проверял?
– Тебя-то? На что?
– Пойду ли я тебе навстречу с рассрочкой платежа. У тебя ведь изначально была полная сумма, так? А теперь еще и скидку выбил…
– Так работать не по мне, – Адрен заулыбался. – Это, скорее, к господину Дарио. Сумма там без скидки, если что. И вот еще…
Рядом приземлился кошелек полегче. Адрен вышел из комнаты и вернулся, закатывая внутрь бочку с тлеей. Кузнец извлек растения и стал их внимательно осматривать.
– Тлея? И что?
– Это наводка по Пещере, без каких-либо подробностей.
– Они и так используются для освещения подземных тоннелей и некоторых пещер. Пока выглядит как хрень, а не наводка.
– Там верняк, думай иначе. Помимо света тлея обладает несколькими эффектами, в том числе развеивание магии, делает бреши в пространстве, очищает. Проблемы со светом я предусмотрел, сейчас мне нужно, чтобы эффекты этого растения были добавлены в оружие.
– Немыслимо! – вскрикнул старик, вскакивая на ноги. – Я пять месяцев сношался с этим мечом! Конструкция закончена, на металле живого места нет, все в рунах! Куда я тебе ее присобачу?
– Не знаю, придумай, как перенести ее эффекты. Лук не стоит, достаточно оснастить стрелы со стандартными наконечниками, метательные ножи и меч.
– Про меч я тебе уже все сказал.
– Так ты не говори, а возьмись за работу! Слушай, до Пещеры два дня, сделай, что сможешь, и получишь еще один кошель. Я не хочу там сдохнуть по твоей вине.
– Ах, по моей?
– Если от эффектов тлеи будет зависеть моя жизнь, то да. Стану духом, буду приходить к тебе во снах, пока не помрешь, а на небесах уж я-то тебя встречу.
– Ну куда, куда я ее тебе приделаю?!
Адрен положил руки на плечи кузнеца, как хорошему другу, и пристально посмотрел в глаза.
– Не знаю, но кроме тебя больше никто с этим не справится. Меч делал ты и лучше других знаешь, что в нем можно поменять.
Ахтейн начал ходить по комнате, почесывая бороду. Его глаза смотрели перед собой и в то же время в никуда, он был сильно озабочен и зол. Адрен же выжидал нужной кондиции. Каждый раз одно и то же: если заказ нестандартный, кузнец кричит и ругается, что задача невыполнима. Иногда смеется, конечно, а потом все равно говорит, что это невозможно. На него нужно нажать, показать, что его нет смысла уговаривать, что все за бабки, а потом уговаривать от сердца, словно довериться можно только ему. Из-за этого обратного маневра – что сначала все за деньги, а потом окрас в межличностные тона – долго не удавалось найти подход. Ахтейн любил нестандартные задачи, пусть и злился, когда их получал. И чтобы вытащить из него эту «любовь», нужно совершить маневр в три хода: сначала наехать на внутреннего «кузнеца» Ахтейна, словно он всего лишь ремесленник из подворотни, никто; затем обозначить цену и при этом пропускать негодование и вопли мимо ушей, показывая себя главным (как человек он этого не любит, но как кузнец начинает уважать – хорош тот клиент, который знает чего хочет); и под конец обратиться к Ахтейну как к человеку, игнорируя того внутреннего «кузнеца», к которому было обращение в первые два хода. Что он лучший, что разберется только он и никто больше на целом свете. С таким подходом старик захочет сделать работу в лучшем виде, как ни крути, в этом и заключается секрет его мотивации. А Адрен за годы общения подобрал тот самый золотой ключик.
Да, были у Ахтейна и недовольные клиенты, но в их недовольстве прослеживалось, скорее, то, что они сами не понимали своих желаний. Не каждый умеет точно описать, что хочет, а вот свалить на другого, когда что-то не так – запросто. Можно было найти другого кузнеца, который так же будет делать, что нужно, без клейма, чтобы в случае чего оружие было не отследить. Однако был один факт, случайность или нет, но все, что выходило из-под молота Ахтейна, работало без осечек. За такую надежность можно и доплатить, и поублажать.
Кузнец остановился и уставился на тлею. Похоже, созрел.
– Сделаю, что смогу, но ничего не обещаю.
– Лучший.
– Брось!
– Я серьезно. Еще закупи вьючную сумку для караванов дальнего перехода и с десяток охапок тлей.
– С ума сошел?
– Возьму с собой на всякий случай.
– Адрен, даже с дорогущей краской усиления засунуть такой мешок в пространственный карман – самоубийство.
– Значит, залью побольше краски в руну.
– Адрен, опомнись!
– У меня нет выбора, Ахтейн.
– Так оставь это! У меня двое сыновей были в Пещере, но вернулся только один.
– Значит, ты знаешь, что такое потеря, и почему мне следует туда идти.
– Как родитель я оплакал ту потерю, но я смог жить дальше, потому что имел других детей. У Люссаны только вы двое. Что будет, если оба не вернетесь?
– То же самое, как если не вернется один. И здесь со мной не спорь, свою мать я знаю лучше, чем кто-либо еще.
– Но ты еще не был отцом…
Он осекся. В наступившей тишине каждый думал о своем. Ахтейн рассуждал, как рассуждают многие: иметь немного, но иметь. Адрен же так не мог. Если он хотел несколько взаимоисключающих вещей, то искал пути для получения всего. Бери и то и другое вместо бери или то, или другое. Кузнец был хорош в ковке, но не в общении. Когда у него заканчивались аргументы, он, как и многие, сбегал на последний рубеж обороны с фразой вроде «я старше и мне лучше знать, как поступить». Однажды Адрен его мягко осадил, напомнив о более молодых и успешных конкурентах, которые действуют иначе. Обида была так сильна, что он месяцами не выходил на разговор. Потом все вернулось на круги своя, но с тех пор подобных слов он не произносил. Сейчас его корежило от невозможности сослаться на опыт, отчего кузнец молча скрипел зубами.
– Ладно, мне пора. Найди сумку и кусты разных размеров, ими следует забить большое отделение и боковые карманы, остальное как-то рассую. Стрелы будут болтаться отдельно в обычных связках. Сделай что сможешь, в Пещеру я пойду только с твоим оружием, что бы у тебя ни получилось.
Юноша не стал заканчивать разговор на тяжелой ноте, передал кузнецу свой лук и дружелюбно попрощался. Время близилось к полудню, пробки на дорогах разрослись до того, что иногда приходилось останавливать повозку. Адрен был раздражен – Ахтейн все еще сидел в голове. Если манипуляция идет не по шаблонам, если приходится подстраиваться на ходу, то разум манипулятора испытывает серьезную нагрузку. Любая слабость или брешь становится точкой прорыва. Если что-то пойдет не так, меняется ментальное состояние и ощущение себя. В такие разговоры следует вступать подготовленным, но как подготовиться, когда проблемы не решены? Слова Ахтейна показали брешь: он действительно сильно рисковал собой. С помощью рун можно создать пространственный карман для хранения предметов. Объем, как правило, небольшой, если руна прикреплена к предмету, то в карман едва поместятся пара карандашей. Начертание на теле человека срывало лимиты, количество вещей становилось неограниченным. Чем дольше существует такая руна, тем сильнее она расходует силы носителя. Это же работает и с весом – тяжелые предметы таскать гораздо сложнее. Сначала человек чувствует давление на грудь, появляется отдышка, затем лопаются сосуды, на теле появляются синяки, а после пойдет кровь из глаз… Когда предупреждения заканчиваются, человеку невидимой рукой проламывает грудную клетку или разрывает сердце.
Карен упоминал о строгом ограничении на вносимые предметы, о кордонах охраны, что будут проверять выпускников перед началом испытания. Как ло, Адрен не мог рассчитывать на магию, залог его успеха был в тщательной подготовке ко всему. Удача благоволит как трудолюбивым, так и полным идиотам. Иногда хотелось быть идиотом и просто жить. Каждый раз, когда эта мысль приходила в голову, он горько смеялся: а не идиот ли он на самом деле?
***
На площади было шумно. Хиро медленно разогревал толпу, вгоняя в свой ритм сердце каждого. Здесь он был гораздо сильнее старика-оппонента, остальные до этих дебатов не дошли. Сделать выгодное предложение удалось только одному из кандидатов, других пришлось компрометировать. Были и встречные попытки, оппоненты пытались давить на происхождение Хиро: дитя врага, к тому же дальний родственник правящей династии… Никаких прав, привилегий или чего-либо еще – так, короткая строчка в королевской летописи и на этом все. Вместо оправданий было решено открыто говорить о факте дальнего родства, если эту тему поднимали. Хиро выкручивал это так: его кинули, как и всех пострадавших от изменения природы, он в одной лодке со своими избирателями и в его же интересах сделать свой дом лучше. Он выделялся на фоне остальных, у него присутствовали харизма, стратегическое мышление и безумная энергетика. В совокупности это делало из Хиро одного из самых ярких представителей молодой волны, в чьей реальности нет ограничений.
Адрен стоял поодаль, наблюдая за плодами своих трудов. Пришлось потрудиться, чтобы прийти к такому результату. Хиро знал о подковерных играх мало и оставлял эту часть своему спонсору. Здесь пришлось обратиться за помощью к Савве, мастер сильно помог своим опытом, связями и навыками. Он знал, что для большинства богачей больным местом являются их деньги. Вместе они выискивали спонсоров конкурентов, перекрывали им воздух, разрушали бизнес, а затем, когда человек оказывался на грани, выносили сейфы и сбережения. Вся тонкость заключалась в создании ощущения, что оно все происходит как-то само, простое стечение обстоятельств. Мастер давно был нацелен на политические игры и в Хиро увидел независимую точку входа. Теперь, после Пещеры и официального назначения начнется совсем другая игра.
– Привет, Адрен! – весело помахал Хиро издали. Впереди шли два охранника, рядом шагали ребята.
– Приветствую первого кандидата и его свиту, – Адрен в знак вежливости чуть склонил голову. Как и Хиро, он немного улыбался, все же они были товарищами. Тем не менее правила обязывали в подобной обстановке при обращении ло к магу выказывать учтивость. Разговор на равных уместен за кулисами, сейчас же за ними издалека наблюдала знать, которая имела реальную власть.
– Ну, здравствуй.
Карен приобнял брата и тут же посмотрел на его торс, туда, где под одеждой скрывался свежий шов.
– Ты опять?
– Уже привык.
– Знаю. И как?
– Нормально.
– У тебя всегда нормально.
С Бьёсом и Паасом он ограничился рукопожатием, в сторону Диоры пришлось кивнуть. Ура, дальше можно спокойно игнорировать! Она надоела своими придирками и беготней за ним по всей столице. Ее жажда отыграться удручала, она росла как мечница, но все еще не знала, что такое убить, потому постоянно оставалась не у дел. Сейчас не было никакого желания тратить на нее время. Адрен быстро достал из телеги шарф и вручил Карену. Объяснить удалось только его историю, остальное он понял сам и как ребенок начал радоваться новой вещице. Она поглотила внимание его и остальных, когда из толпы позади выскочили летописцы. Кто с карандашами, кто с магическими сферами, они как пчелы облепили Хиро. Другая часть окружила Карена с расспросами:
– Что вы ощущаете перед испытанием?
– Нет ли между двумя наручами конфликта при использовании?
– Как думаете, сколько из вашего потока выживет на испытании?
Его мнение хотели знать все, по любому вопросу. Что бы он ни сказал, люди принимали его слова едва ли не за пророчество. Пока брат пытался лавировать в этом потоке славы, Адрен отошел за повозку. Должно пройти какое-то время, пока летописцы отстанут. Хотелось обсудить несколько вещей, в том числе рассказать про покупку корабля. Бьёс тоже будет в восторге, нужно просто подождать, а стоять пока тяжеловато. Из-за тряски на дороге рана ныла, но демонстрировать слабость было непозволительно.
– Что, ноженьки устали?
Едва Адрен присел на край телеги, перед ним возникла Диора. Бьёс и Паас остались вдалеке, поэтому говорила она откровенно и с издевкой. На лице отражалась гримаса хищницы, Диора буравила взглядом Адрена.
– Чего тебе?
– Перед тобой страж, прояви уважение, ублюдок.
– Если хочешь отыграться, давай в другой раз.
– Доставай свой меч.
– Отказываюсь.
– Что?! – брови Диоры взлетели вверх. – Ты всегда убегаешь! Теперь бежать некуда! Ло не вправе отказывать ни магам, ни стражам.
– А я отказываю. Посмотри на эту толпу, твоя жажда мести испортит репутацию Хиро.
– Он и Бьёс вывернут любой инцидент в свою пользу, только дай им повод. Зато для тебя это будет честно. Твои действия опозорили меня на всю Академию…
Мечница злобно шипела, как змея.
– За десять лет все не уймешься? Давай не будем это обсуждать…
– Я сказала, доставай меч.
– Хорошо, я проиграл. Сдаюсь. Такой ответ тебя устроит? Действительно, куда мне против стража? Признаю твою победу.
– Нет, – заулыбалась мечница, – так дело не пойдет. Жалкий нищий ло с гордыней королей? Ты ведешь себя как мразь, что прячется среди таких же мразей, но я знаю, кто ты есть. Ты, твое происхождение и даже твоя суть опасны для людей вокруг. Думаешь, я не видела твои отклонения? О да, я наблюдала за тем, как ты ворочаешь свою руку, я знаю, что у тебя проблемы с лицом. Это ли не показатель того безумия, что дремлет внутри тебя? Даже сейчас твой мерзкий глаз дергается от напряжения. Рано или поздно такие выродки, как ты, слетают с катушек и начинают убивать всех вокруг. Ты дитя, зачатое в насилии. Принимаешь окружающий мир как должное и стараешься быть как все, красишь волосы и любезничаешь, но это не меняет твоей губительной сути. Ведь рано или поздно ты слетишь, как слетали все до тебя, и тогда люди придут в твой дом за твоей немощной матерью, что не смогла принять верное решение и прервать эту пустую жизнь. Будь я на ее месте, я бы покончила с собой! И мне бы уж точно хватило сил убить порочного ребенка. А ты… твой приход в Академию и мое унижение были первой весточкой того, что обязательно случится, и я не могу оставить это просто так. Ты недостоин всего, что есть у тебя, ты недостоин этого воздуха и этого солнца просто потому, кто ты есть. Когда твоя суть вылезет наружу, тебя убьют быстро, без раздумий, чтобы не допустить большее число жертв. Но вот твоя мать… да, ее будут медленно истязать за эту ошибку. Ответственность за тебя лежит на ней до конца ваших жизней, но разделить всю боль сможет лишь она, твоя никчемная ублюдочная мать, что сохранила такого же ублюдочного сына.
Адрен вскипел. Он многое мог стерпеть в свой адрес, где-то прогнуться или увильнуть, но когда дело касалось семьи, он себя уже не контролировал. Такое унижение было недопустимо, непростительно, тем более в адрес матери. Диора поняла, куда давить, она узнала эту слабую точку в нем и в Карене и сейчас говорила всё это намеренно. Где-то на заднем фоне мелькнула мысль, что это провокация, что нужно быть как Карен, который не пускается в драку очертя голову, а спокойно вынашивает план мести, что это всегда правильно и нужно уметь трезво смотреть на вещи. Мелькнула и исчезла без следа. Сейчас было уже все равно.
Быстрый удар левой, с замахом, чтобы встать от силы инерции. Одновременно правая рука метнула снятый с пояса нож. Диора сбросила с головы платок и ловко уклонилась. От ножа заслонил появившийся меч, развернутое плашмя лезвие встало точно перед острием. Второй удар, сокращение дистанции. Диора попыталась ухватить рукоять, но Адрен оказался быстрее. Коротким жестом он отбил меч в сторону и перешел в прямую атаку. Удар левой в голову был сбит, той же рукой отбит следующий. Новый замах левой ушел в пустоту, мечница подсела и атаковала в корпус. Сбив руки, блок от тройного выпада и размашистый сверху по диагонали снова в голову. Вместо блока она поймала руку и подсела под корпус, делая мощный бросок через себя. Адрес успел схватить ее за плечо и развернуть, сила броска перешла во вращательное движение, из-за чего удалось встать на ноги. Короткая серия ударов, Диора перешла в яростную атаку. Удары шли слаженно, один за другим, без возможности оппоненту оценить обстановку. По ритму и точкам, куда она целилась, Адрен раскусил прием – это была одна из стандартных комбинаций тренировок Академии. Ему она была известна, поскольку сам Картен разработал и внедрил ее в процесс, и естественно, что мастер в первую очередь обучил своим приемам. Когда все стало очевидно, он выждал нужный момент и перешел в атаку. Сбив атакующей руки и замах правой, сейчас она беззащитна и не готова к блоку, времени на уворот тоже нет. На замахе по руке прошел болевой импульс, кулак не поднялся на нужный уровень и ударил в плечо Диоры по косой. Мечница воспользовалась заминкой, нанесла два удара в грудь и один в бок под ребра. Когда удалось разорвать дистанцию, начали подкашиваться ноги. Из-за неудавшегося броска у Адрена открылась рана, боль от которой пришла не сразу. Слепая ярость заслонила все, и лишь тупая боль от пропущенных ударов смогла пробиться сквозь этот барьер. Руки свело, дыхание перехватило, даже на ногах удавалось стоять с трудом. Диора сделала два быстрых шага навстречу, над ее головой снова появился меч. Короткий жест, отработанный до автоматизма, чтобы схватить клинок – завершающий удар сверху поставит точку. В тот миг, когда пальцы сомкнулись на рукояти, в лезвие ударила короткая палочка из белого света. Прямая, чуть овальная по центру, длиной с ладонь – так выглядели магические болты с арбалетов стрелков. В тот же миг в ушах раздался звук выстрела. Карен спешил и не вкладывал сил в стрелу, меч отлетел в сторону. Лишившись оружия, мечница злобно посмотрела в его сторону.
– Ты что творишь, Диора? – взревел Карен. Так злобно он не кричал еще никогда. Боль ослепляла, свести ее в точку не получалось. Адрен дышал сквозь зубы и просчитывал варианты контратаки. Когда он разглядел толпу летописцев, увидел, что все смотрят в их сторону. Если они продолжат, это плохо скажется на роли кандидата, если уже не сказалось. Скрипя зубами Адрен верно оценил ситуацию и медленно поплелся в сторону телеги. Попутно он накинул капюшон и подтянул маску с шеи.
– Он сам на меня набросился! Больной урод!
– Дай посмотрю, что там, – заговорил Карен, подхватывая руку Адрена и помогая идти. Диору он игнорировал. – Совсем плохо? Могу прижечь.
– Не надо, не хочу еще один шрам на теле. Так зашьюсь, заживет.
– У тебя кровь идет.
– Естественно, у меня кровь, туда прямой прилетел… ох…
Адрен подошел к повозке и взобрался наверх. Рука еле сумела ухватить вожжи.
– Куда ты собрался? – вполголоса произнес стрелок. – Тебе лечиться надо.
– Это ей лечиться надо.
– Куда ты?
– Подальше отсюда, иначе у Хиро могут быть проблемы. Не забудь надеть подарок в день испытания.
– Я слышал ваш разговор. Так я это не оставлю.
Отъезжал он со жгучей злобой, выглядело, будто он бежал, поджав хвост. Это отвратительное, мерзкое чувство не проигрыша, а унижения сверлило голову и разъедало внутренности. Вернувшийся самоконтроль позволил трезво оценить расклад, который сейчас был не в его пользу. Скованность в действиях из-за широкого внимания и травма могли еще сильнее испоганить результат. Утешало то, что в силу своей фамилии и статуса Диора стала объектом интереса, на ее фоне он просто никто.
– Это была Диора?
– Она не из Академии? Дочь генерала Диория Сиввы?
– Диора пыталась убить ло?
– Кто тот парень?
– Видимо, какой-то нищий. Избить – возможно, но не убивать же…
Дорога в южную часть города далась тяжко. От брусчатки под колесами тряслись даже потроха, что терзало открывшуюся рану. У въезда на рынок охрана потребовала оставить коня и телегу снаружи, чтобы не создавать давку между узкими рядами палаток и лавочек. Или так, или плати въездной налог. Адрен же воспользовался третьим вариантом, достав золотую пайму, небольшую табличку из золота, как знак местного торговца. Вещица позволяла заезжать в любой из городских рынков без препятствий и поборов. Достать такую было очень непросто, пришлось заручиться голосами многих торговцев, стать частью торговой гильдии Панеи. Медленно цокая между рядами диковинных товаров, Колпак недовольно фыркал. Конь не любил городские районы и их узость, ему поле подавай. Однако дорогу он знал наизусть и сам проложил маршрут к небольшому двухэтажному дому с толстыми глиняными стенами. Сразу за ним заканчивалась верхняя терраса, дальше начинался спуск. Из-за резкого уклона местности юг был разграничен такими террасами до самого порта. Отсюда же открывался отличный вид на причалы с сотней кораблей и тысячами парусов. Океанская гладь отливала светло-голубым, линия горизонта рябила раскаленным воздухом. Колпак сам зашел в свободное стойло и по-свойски загородил кусок каменной соли, прибитый гвоздями к жерди. Кобыла пыталась пролезть, недовольно фыркала, но с этим ушлым конем у нее не было и шанса. Из домика сразу выбежал прислужник с планшетом и рунным карандашом в руке.
– Уважаемый, если оставите коня здесь на постой, мы его почистим и накормим, имущество в телеге останется нетронутым. И все это за пять серебряных в час, что…
Адрен стянул с лица маску. Человек узнал его и вежливо склонил голову.
– Хали у себя?
– Да, пойдемте, провожу.
Он крикнул в открытую дверь что-то на своем языке, изнутри тут же выбежали два крепких парня и подхватили Адрена под плечи. Они же помогли ему подняться на второй этаж и усесться на стул в просторном кабинете. За широким столом напротив сидел чернокожий человек с пухлыми губами и короткими кучерявыми волосами. Таких, как он, здесь были единицы, в основном они жили на Эдее, западном материке. Приталенные одежды, выглаженные и подогнанные точно по его сухой фигуре. Он поблагодарил слуг и открыл возле стола окно. Кабинет тут же наполнил шум далекого прибоя.
– Привет, Хали.
– Рад видеть тебя, Адрен. За врачом я уже послал.
– Странные дела, второй раз за сутки меня будут латать на стуле.
– Тебе ли жаловаться?
Хали отложил бумаги. Говорил он с акцентом, их язык был более грубым и чаще использовал горловые звуки. Чернокожий подошел к другому окну, из которого были видны стойла.
– Сегодня могу предложить шкуры кабанов и лисиц, еще есть олень. Немного вооружения и амуниции, утварь для охотничьего лагеря, здоровую кобылу и двухосную телегу. Полный список – вот здесь.
Адрен протянул скрученный свиток. Хали быстро пробежался по строчкам и удовлетворенно закивал своим мыслям.
– Только мой вещмешок не забирай, как в тот раз.
– Хорошо, хорошо. Посчитаю после осмотра, как обычно.
– Телегу мою сможете на колеса поставить?
– Не вопрос.
Снова раздался крик на грубом языке, на улице тут же послышались суетливые голоса. Хали был торговцем, который покупал и продавал все, что только можно. Его услугами пользовались многие в городе, он умел вести дела, где-то был вежливым, где-то в меру жестким. Если бы не Савва и его рекомендация, продавать ему свой хабар десяткам барыг за медяки.
– Я подумываю заказать у тебя новую телегу.
– А эта чем плоха?
– Задница квадратная уже.
– Замени подушку и все.
– Не в подушке дело, она сама по себе трясучая.
– Хочешь амортизацию как на императорских каретах? Тогда твоя маскировка в пролете.
– Нужен какой-то средний вариант, посмотри, что можно сделать.
– Попробую, но обещать ничего не могу.
В кабинет постучали. Хали впустил пожилую женщину с широкой кожаной сумкой, которая без слов поняла ситуацию. Ее игла жалила не больнее комара, и Адрен почти не ощущал происходящего. Сейчас его занимал Хали, его лицо было слишком сосредоточенным. Он и так немногословен, по сравнению с другими торговцами молчун, но сегодня что-то слишком.
