Читать книгу: «Русский пятистатейник», страница 13

Читаем по-русски

Открываем оригинал древнейшей русской летописи – Лаврентьевская летопись, л.7⁵⁶, чтобы, наконец, по-русски таки прочитать свидетельство летописца, откуда есть пошла земля Русская:

Но прежде чем приступать к русскому чтению непосредственно, ещё раз приведём здесь эту же выдержку из Лаврентьевской летописи, но уже не в оригинале, а в том академическом виде, как её истолковали издатели, – вместе с вариантами из иных списков и примечаниями. Ведь именно тексты издателей да разного рода толкователей и переписчиков (а также держим в уме переводчиков) лежат в основании наших исторических представлений и знаний – образа Руси в целом, который формирует в сознании русских людей историческая наука и школа.

Обычно свидетельство летописца о том, откуда есть была пошла земля Русская, помещается под 862 годом (в лето-де 6370). Оговоримся сразу: это условная дата, расчётная. В Лаврентьевский список 862 год привнесён из более позднего списка – так называемой Радзивиловской летописи.

Итак, вот текст (с академическими правками) Лаврентьевской летописи, как он представлен в составе ПСРЛ⁵⁷:

Отнесёмся, однако ж, к приведённому отрывку как к контексту, внутри которого и находится наше начальное знание о рождении Руси, как представляли сие знаменательное событие летописцы земли Русской с древнейших времён и поныне:

…идаша за море къ варѧгомъ к русı · сице бо сѧ звахуть и · варѧзи суть · ӕко се друзии зъвутсѧ свое · друзии же  оурмане · анъглѧне  друзıи гъте · тако и си рѣша· русь · чюдь словѣни· и кривичи· всѧ землѧ наша велика и ѡбилна· а нарѧда в неи нѣтъ· да поидѣте кнѧжитъ и володѣти нами… ѿ тѣхъ прозвасѧ рускаӕ землѧ…

Отрешимся же теперь от стилистически привычных нам языковых вкусов, привитых со школьной скамьи уроками отечественной словесности, с тем чтобы применить к тексту историческую грамматику русского языка – в той, разумеется, мере, насколько мы на сегодня постигаем её: приступая к исследованию истории народа, прежде надо бы постичь язык народа, который творил историю свою на земле своей руками своими. Но и толики вскрытых знаний нам достанет, чтобы грамматическое значение проявило лексический смысл.

Грамматическое прошедшее время, которое русский язык начал утрачивать с тысячелетие тому назад, в великорусском языке выражается причастием на «л» (пошли, называли, сказали, прозвалась) вместо системы из 4-х грамматических форм прошедшего времени древнерусского периода развития: аорист (идаша, рѣша, прозвасѧ), имперфект (звахуть). А также перфект и плюсквамперфект, которые в данном отрывке текста хотя не задействованы… но мы должны ведь понимать: отсутствие значимо. Вполне очевидно, что прошедшее время современного глагола, то есть признак действия, выраженный причастием на «л», не в состоянии передать на формально-грамматическом уровне всё богатство и разнообразие системы прошедших времён древнерусского языка; без привлечения вспомогательных средств – лексических смысловых вставок, например, – нам никак не обойтись, если мы хотим по-великорусски прочитать сей текст, адекватно отразив заложенное в текст смысловое наполнение.

Перед нами не только сочетание прошедших времён внутри системы – по сути временная модуляция: аорист (идаша/пошли) – имперфект (звахуть/называли) – аорист (рѣша/сказали, прозвасѧ/прозвалась); но и сочетание системы прошедших времён с настоящим временем, которое представляет две независимые друг от друга хронологические вехи «настоящего», а именно:

– расчётный 862 год – настоящее время, выраженное прямой речью, которое хронологически относительно настоящему времени непосредственных участников русского учредительного договора, – ходоков за море к варягам, которые звались Русью;

– рубеж XI–XII веков (монах Нестор) и 1377 (монах Лаврентий) – настоящее время как расчётное время написания протографа, который лёг в основание летописных списков позднейших времён.

Итак, перед нами в летописном тексте – временная модуляция, определяемая сменой грамматических времён: аорист (идаша) – имперфект (звахуть) – настоящее время (суть, зъвутсѧ) – аорист (рѣша) – настоящее время именное и побудительное глагольное (поидѣте кнѧжитъ и володѣти ) – аорист (прозвасѧ).

Таким образом, с точки зрения авторов летописи, толкование на их современный лад двух настоящих времён (относительно автора и действующих лиц) в сочетании с аористом (прошедшее повествовательное время) вопросов не вызывает:

– Наст. время XI–XII вв. + аорист некое прошлое: Они варяги суть. Как это (бывает) другие себя называют (сейчас, при Несторе, на рубеже XI–XII веков, и при Лаврентии, в последней четверти XIV века) шведами, другие же норманны, англы, другие готы, так и эта (то бишь Русь)… От тех (Варягов, дескать) прозвалась Русская земля. [и варѧзи суть ӕко се друзии зъвутсѧ свое друзии же оурмане анъглѧне друзıи гъте тако и си… ѿ тѣхъ прозвасѧ рускаӕ землѧ.]

Так с какого времени и от какого события от варягов тех земля прозвалась Русской?

– Аорист до 862 + наст. время 862: Пошли за море к варягам… сказали русь, чудь, словени и кривичи, весь: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Да придите княжить и владеть нами». [идаша за море къ варѧгомъ… рѣша русь чюдь словѣни и кривичи всѧ землѧ наша велика и ѡбилна а нарѧда в неи нѣтъ да поидѣте кнѧжитъ и володѣти н^ами.]

Кто, к кому, когда и с каким призывом обратился и что произошло после перечисленных событий – все эти вопросы летописный текст освещает ясно и чётко. Тут нет вопросов.

Совершенно иной остро встаёт вопрос. Если переводить имперфектный глагол (звахуть) современным глаголом, то бишь причастием на «л» (звали), как и аорист (зваша/звали), то совершенно непонятно будет носителю великорусского языка, в чём здесь разница – это во-первых, а во-вторых, и главное, – почему те варяги звались Русь (или их так звали)?

Да ведь не почему, а – когда! Вот где собака зарыта!!!

Поэтому-то летописец и употребляет имперфект звахуть вместо аориста зваша, грамматически модулируя в пределах системы прошедших времён. Аорист – это простое прошедшее время, стилистически повествовательное, применяется для перечисления прошедших событий, на современный русский язык преимущественно переводится при помощи глаголов совершенного вида. Имперфект – тоже простое прошедшее время, но длительное или многократное, так что, изначально не будучи предназначенным для порядкового счёта действий, в повествовании в сочетании с аористом обычно означает ещё и предшествование во времени начала действия и неопределённость в его завершении. И вторая выделенная функция имперфекта – доминанта, то есть главная, если рассматривать имперфект в отрыве от аориста, изолированно, – связана с кратностью характера действия: по отношению ко времени действия – временами, порой, бывало, некогда, по отношению к месту – то тут то там, местами, кое-где, по отношению к предмету – частями или частично, по отношению к характеру и способу действия – часто, и так и сяк, прерывисто, незавершённо, хаотично, неопределённо…

Поэтому, с точки зрения носителя великорусского языка, грамматически должно вытекать: Пошли за море к Варягам, к Руси, так ибо себя звали они (некогда, некоторые).

Варяги звались Русь – некогда, то есть давным-давно, до того, как к ним решили отправить ходоков с призывом. Именно поэтому Русь, а иже с ней чудь, словене с кривичами да весь, направилась к варягам, ибо прежде те звались Русью, причём не абы к каким варягам пошли, а к тем именно, которые некогда Русью звались. Свои к своякам – чтобы мирный договор заключить, то есть русский учредительный, или, пользуя современную терминологию, общественный договор. Таким образом, социальное и межплеменное замирение имело место в условном 862 году от Рождества Христова.

(При этом, в скобочках, хотелось бы напомнить правило, бытовавшее некогда в Новгороде: князь, которого призывали на княжение, не должен был владеть вотчинными землями в Новгороде – пускай где-нибудь, да хоть в Ижоре, как, скажем, Александр Невский, но не в самом Новгороде. Так полагают многие историки, хотя, если мы рассматриваем более поздние времена, то есть уже от Александра и позже, XIII–XV века, то сие научное мнение уже не кажется бесспорным. Но что в свете этих научных разногласий представляется более важным, нежели имущественные владения да прочие доходные места, так это то, что, начиная с Александра Невского, так называемые князья Новгородские, по сути-то, были внешними управляющими, надсмотрщиками, князьями с ханским ярлыком на княжение. Поставленные извне, а не призванные. Ордой навязанные князья. Эти ставленники ордынские – защитники не столько земли Русской, сколько сборщики налогов в пользу Орды с земли Русской. А уж землю Русскую защищали постольку-поскольку, не всю и не от всех… а порой и вовсе огнём и мечём выпалывали дух русский как сорнял. Хотелось бы напомнить очевидное: Александр Невский, усыновлённый Батыем, не потому Святой, что защищал Русскую землю, а потому, что отстаивал веру русскую, – разница весьма существенная, хотя в исторической перспективе, с точки зрения перфектного мышления, и общего в этих двух близких понятиях много.)

«И от тех прозвалась Русская земля» – именно потому и прозвалась земля Русской от варягов, что слово «варяг» есть производная форма от слова «русь», где из имени rankа/рѫка образовывается краткое прилагательное varank/варѧгъ со значением обоерукий: слово «русь» лежит в словообразовательной основе слова «варяг». И прежде, до условного 862 года, слово «варяг», к тому же, значило «быть в руси» (под рукой) или «ходить в русь», как впоследствии, с течением веков, когда Русь стала оседлой и приобрела этническую самоидентификацию (отличную от шведов, норманнов, англов или, скажем, готов) и социально определилась (за крепостными стенами) от окружающей её племенной стихии словен с кривичами да веси с чудью, стали ходить в варяги – по призыву сташа под руку, которая платила за найм по договору, будь то долгая рука князя русского или греческого царя.

Теперь, чтобы снять те незначительные вопросы, которые могли невзначай возникнуть у читателя этих строк, необходимы пояснение к двум словам из текста: во-первых, что такое в тексте «И» (и варяги суть) и, во-вторых (принципиально важно), «СИ» (тако и си).

– «И» в переводе с древнерусского на современный русский язык в данном контексте (и варяги суть) значит «ОНИ», так как «И» – это указательное местоимение в функции личного местоимения 3-го лица множественного числа мужского рода:

«В древнюю эпоху в славянских языках не было личного местоимения 3-го лица, и его роль выполняло указательное местоимение и (муж. р.), ӕ (жен. р.), ѥ (ср. р.); такую роль выполняло это местоимение и в ранний период истории русского языка.

В исходной системе древнерусского языка местоимение и, ӕ, ѥ склонялось и изменялось по числам…

Формы имен. пад. и, ӕ, ѥ рано исчезли из языка, и на их место укрепились Онъ, Она, Оно…»⁵⁸.

Таким образом, при взгляде на систему склонения указательно-личного местоимения 3-го лица, и сравнивая грамматические показатели с текстом, где это местоимение употреблено, мы приходим к выводу, что фразу «сице бо сѧ звахуть и варѧзи суть» на современный русский язык следует перевести: «так ибо себя (некогда/некоторые) называли они (и) варяги суть», при этом местоимение «и» (они – муж. р. мн. ч.) контекстуально  может быть отнесено как к первой части фразы, так и ко второй, что сути не меняет, ибо они – это варяги. Ежели заняться софистикой и притянуть к тексту дв. ч. жен. р. (и в значении обе), то вторую часть можно перевести и так: обе руси суть варяги, – что сути опять-таки не меняет.

– «СИ» в переводе с древнерусского на современный русский язык в данном контексте (тако и си) значит «ЭТА»:

Откроем грамматики⁵⁹ древнерусского языка и пристально вглядимся в парадигму указательного местоимения сь, сѥ, си:

СИ – это им. п., ед. ч., ж. р. Грамматика полностью соответствует контексту: «так и си» значит «так и эта (Русь)»… называлась, дескать, отлично от других, кто самоназвался шведами, норманнами, англами, готами, а также, согласно контексту, отличной была от словен и кривичей, чуди и веси – и любых других племён и народов.

Подчеркнём. Обычно текстологи и переводчики толкуют фразу: тако и си как так и эти вот… в том смысле, наверное, что «эти» варяги прозывались Русью точно так же, как другие народы называют себя шведами, англами, готами и так далее? (См., например, Повесть временных лет / Пер. с древнерусск. Д. С. Лихачева, О. В. Творогова. Изд. Вита Нова. С.Петерб., 2012. С. 17: «Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, – вот так и эти прозывались».) Однако ж! Позвольте!!! Подобное толкование совершенно противоречит формальной грамматике. Указательное местоимение си – это отнюдь не мужской род множественного числа, каковыми выступают в языке русском грамматические варяги (сии или ти). Нет!!! Си – это женский род единственного числа в им. п. Единственный субъект, подпадающий под очерченные параметры в контексте, – это Русь: ж. р. ед. ч. им. п. Такова Русь грамматическая. А стало быть, означенная летописная фраза в переводе на современный русский язык Лаврентьевского списка должна прозвучать совершенно иначе:

Пошли за море к варягам, к руси, так ибо себя звали они – они Варяги суть (как вариант Ипатьевский: ибо так звали ещё тех Варягов – Русь). Как другие зовут себя шведами, другие же норманнами, англами, другие готами, так и Русь (зовётся, мол, Русью).

В отличие от варягов (наёмников XI–XIV веков), Русь, как шведы, норманны, англяне, готы и иные, известные летописцам XII–XV веков, применительно к обозначенному времени – это уже народ, этнически состоявшийся, то есть этнос. Молвят русским языком – русские люди. Иного варианта осмысления этих летописных строк (если тако и си принадлежит толкуемому тексту, как полагают текстологи и переводчики) нет и быть не может – и списки летописей разночтений этой строки нам не предлагают. Иное прочтение попросту исключено. В противном случае надо допустить, что либо все известные нам летописцы сами разом ошиблись, либо надо менять грамматику древнерусского языка.

И главное: варяги в 862 году, на момент призыва, Русью уже не звались. Русью они называли себя в прежние времена, да и не все варяги, пожалуй, осознавали, что прежде они звались Русью. Но в 862 году, как и 200 лет спустя, память об идентичности имён, очевидно, ещё была жива.

Из других возможных вариантов толкования си, которые могла бы предложить грамматика⁶⁰, назовём, во-первых, ср. р. мн. ч. в им.–в. п., что никак не вяжется ни морфологически, ни семантически с контекстом, а потому этот вариант можно сразу исключить из рассматриваемого списка.

А во-вторых, си – это краткая форма (энклитическая) возвратного местоимения себя в д. п. в безударной позиции; в ударной позиции употреблялись формы – мне, тебе, себе, а в безударной на их месте – ми, ти, си. В этом случае словосочетание, вопреки мнению текстологов и переводчиков, должно относиться не к предыдущей части текста, а к последующей – и перевод может быть таков: Так и себе сказали русь, чудь, словене, кривичи и весь… Вполне согласуется грамматика и лексика в рамках контекста, так что исключать подобную трактовку было бы неверно. Однако ж!!! Послы вышеназванных родов обращаются с призывом не к себе, а к варягам – к былой Руси то бишь. Таким образом, вариант с возвратным местоимением маловероятен, ибо противоречит элементарной логике и здравому смыслу… если только послы не призывали самих себя.

Ещё одного варианта толкования по грамматико-смысловым основаниям нам попросту не дано. Поэтому, если нет иных каких вменяемых возражений, то надо бы безоговорочно признать: «тако и си» в летописном тексте – это по-великорусски «так и эта, то бишь Русь» (себя называет, как иные зовутся шведами, другие норманны, англы, готы). Это сравнительно-противопоставительная конструкция – Руси, с одной стороны, а с другой – упомянутых племенных объединений.

В целом, имея в виду все пояснения выше, данный отрывок в переложении на современный русский язык, должен быть изложен так:

Пошли (сер. IX в.) за море к варягам, к руси, так ибо себя называли они (иногда или некогда некоторые из них) – они суть варяги (до сего дня). Как другие (в XI–XII вв. и к концу XIV в.) зовутся шведами, другие норманны, англы, готы, так и эта (то бишь Русь называет себя сама теперь). Сказали русь, чудь, словени и кривичи, весь: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Да придите княжить и владеть нами»… От тех (варягов, которые некогда Русью звались) прозвалась Русская земля.

В подтверждение последней строки приведём отрывок из Воронцовского списка Новгородской летописи, где читаем буквально следующее: Идоша за море къ Варягомъ, глаголюще сице: земля ваша велика и обильна, а наряда у насъ нѣсть, да поидите къ намъ княжити и владѣти нами⁶¹ (в тексте выделено мною. – А. М.). И не надо тут быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: варягов, которые прежде звались Русью, призывают… вернуться на землю, которую прежде те считали своей. «Ваша земля», – говорят, обращаясь к варягам, – «а порядка нет у нас, на Руси»… В ваше, дескать, отсутствие?

От варягов земля прозвалась Русской потому именно, что варяги те прежде, до призыва, звались Русью, и таким образом Русь обратилась к Руси – к той Руси, которая давным-давно была обща для современных (условный 862 год) Руси и варягов:

Тексты летописей пестрят многочисленными свидетельствами призыва варягов под руку того или иного князя, а вот фактов призыва Руси… Русь не призывают, ибо её нельзя призвать, – Русь сама грядёт. С Русью при необходимости договариваюся – договоры международные составляют.

_______________________

Где могли обитать те варяги, которые Русью звались? Современные исторические знания, пускай и косвенно, тем не менее помогают осветить два коренных вопроса русской истории: с каких пор и до какого времени, то есть когда варяги звались Русью, – это первый вопрос, а второй – чем те варяги, звавшиеся в указанный период времени Русью, изначально отличались от всё тех же словен и кривичей, мери, веси и чуди, которые явились нам в летописях историческими учредителями Руси, а заодно – и от шведов, и от норманнов, саксов, англов, готов и от прочих племён некогда единой германо-балто-славянской этноязыковой и культурной общности. Это два взаимосвязанных вопроса. По сути – разные грани одного и того же исторического явления.

Где обитали варяги? Летописи отвечают на этот вопрос весьма конкретно: на западе от полуострова Ютландия по всему побережью Варяжского моря и на востоке до верховий Оки и Волги [«Лѧхове же и Пруси Чюдь пресѣдѧть к мор^ю Варѧжьскому по сему же морю сѣдѧть Варѧзи сѣмо ко въстоку до предѣла Симова по т[о]му же морю сѣдѧть къ западу до землѣ Агнѧнски и до Волошьски»⁶².] В конце I века в классической (римской) литературе народ, который населял эти земли, называли вендами или венетами. «Плиний Старший (79 год); и его высказывания весьма осторожны: “Говорят, земли за Вислой населены Сарматами, Венедами и проч.”»⁶³. Через 500 лет Иордан в труде «О происхождении и деяниях готов» («Гетика», VI в., писанная латынью) этнически связывает венетов со склавинами и антами, указывая на этот народ как на общего их предка и современника: «В… Скифии (Scythia)… от… истоков реки Вислы (Vistulae) на безмерных пространствах расположилось многолюдное племя Венетов (Venetbarum natio). Хотя их наименования теперь меняются соответственно различным родам и местностям, все же преимущественно они называются Склавенами и Антами (Sclaveni et Antes nominantur)… Венеты… происходят от одного корня и ныне известны под тремя именами: Венетов, Антов, Склавенов (Venethi, Antes, Sclaveni)»⁶⁴. Во II веке у Птолемея (это общеизвестный факт) мы встречаем название – Венетский залив Сарматского океана, который мы знаем по летописям как Варяжское море. Под Венетскими горами – Карпаты? Кстати бы заметить, что эти территории со II тыс. до н. э. (тысячелетие!!! – не столетие) по V–VII в. заселяли близкородственные славянам индоевропейские племена, названные впоследствии (в XIX веке) балтами. Ареал их расселения к югу достигал среднего течения Днепра – примерно до Припяти (современный Чернобыль), а на севере и востоке граничил с угро-финскими племенами. Современная лингвистическая наука (без вариантов) указывает в прошлом на некую этноязыковую общность – балто-славянскую языковую семью, а вот разногласия возникают в определении места и времени, где и когда эта общность распалась: от 3-х тысячелетий до н. э. и до сколько-то веков до Рождества Христова… Но мы точно знаем: именно кровосмесительные процессы этногенеза между близкородственными балтскими и славянскими племенами привели к образованию той этнической, культурной и хозяйственной почвы, которую мы называем восточными славянами и на которой вскоре зародилась и столетиями развивалась Русь.

Нигде в летописях или иных каких исторических источниках читатель не встретит ссылок на то, что якобы варяги землю, скажем, пахали или свиней пасли – нет, в отличие от племён, которые занимаются промыслами на своей земле, варяжье ремесло – военно-торговые предприятия, разбой, пиратские набеги. Варяги – это воинско-торговое братство, собирающее дань в своей земле да разбойничающее в землях чужих. Поэтому варяги, ежели не в походе, пребывают за крепостными стенами, в мире рукотворном и защищённом от племенной стихии. Иными словами, отличие варягов, которые Русью звались, от балто-славянских и финских племён, равно как и скандинавских, не этническое, а социальное, по сути – классовое. То именно различие, которое и сегодня разделяет любой народ, как минимум, надвое – на город и деревню. Даже в наши дни население Москвы, например, разительно отличается от населения какой-либо далёкой подмосковной деревушки как по этническому признаку, так и речевому, социальному, профессиональному, образовательному, материальному, психологическому, хозяйственному и т. д. и т. п.

И именно это отличие, социальное, а не этническое, мы и находим в летоописании зари русского мира. Это противоречие между зарождающейся цивилизацией на пространствах будущей Руси, городской культурой, основанной на принципах свободы как мерила рабства, с одной стороны, и с другой – развитым и отмирающим варварством, волей и вольницей.