Читать книгу: «Никому не говори!», страница 4
Глава седьмая
Антон
– У тебя укус? – спрашивает Вадим, ткнув пальцем мне в шею.
Я отбиваю его руку и хмурюсь.
– Ты ещё мне сцену ревности закати, придурок.
Он фыркает, мол, больно надо, и переводит взгляд на растрёпанную Нину, которая пытается украдкой поправить волосы и наблюдает, как двое ребят обыскивают кабинет с помощью овчарки. Друг обо всём догадывается и усмехается, вот только мне наплевать на это. В голове стучала одна мысль: «Это не тот Славик». Бедняга чуть не обделался, когда почувствовал дуло пистолета у своего очка.
– Так вот как ты договорился, – задумчиво произносит Чернов, намекая на обоюдный секс, но в нашем случае я себя продал.
С ума сойти. Я себя продал. Жаль, что всего на неделю.
– Не совсем так.
– Да ладно. Она горячая штучка.
– Она шлюха. Ничего более.
Вадим удивлён.
– Нинка-то?
«Нинка». Я начинаю закипать. Неужели и он ей пихал?
– Ты её знаешь?
– Типа того. У нас квартиры на одном этаже. Ну, которую я сдаю в аренду. Думал, она меня узнала, хотя я не знакомился с соседями.
Квартира, аренда. Точно! Чернов только развёлся со своей бывшей, которая сбежала с богатым ублюдком на Бали, оставив ребёнка на мужа. У Вадима получилось отобрать малышку у матери, лишив её прав, а сейчас добивался ограничений на приближение. Света была истеричной особой и часто распускала руки. Мы все опасались, что она причинит вред девочке, и написали соответствующие характеристики. Осталось дождаться вердикта суда. Взамен на свою дочку Вадим отдал Свете почти всё, что имел, а то, что осталось, продал. Только квартиру решил сдавать, чтобы получать доход для содержания дочери и своей матери, потому что в «ОМОН» тоже платят не золотом. Но их соседство, пусть и такое, меня удивило. Неужели Земля настолько маленькая?
– И что ты о ней можешь рассказать?
Вадим пожал плечами, скрещивая руки на груди. Я действительно хотел знать, что он о ней думает или знает, потому что врать не станет. Чернов не последний человек в моей жизни, а совместная работа только закрепляла нашу дружбу.
– Родители ярые католики. Отец владеет холдингом «Ряська», матери нет, сестра держит свою автомастерскую в Градсбурге. Три раза была в отношениях, неудачных – сопляки, да выскочки. Стала избирательна в партнёрах. А два года назад отец купил для неё этот клуб…
– Отец купил?
Вадим кивнул.
– Она окончила юридический с отличием, Владимир Петрович настоял на профессии, но девушки это не понравилось. Клуб был подарком.
Я с подозрением уставился на Вадима.
– И откуда ты это знаешь?
Парень смерил меня взглядом, мол, ты в своём уме?
– Она живёт через стенку, я должен знать, кто окружает людей, которых я пускаю в свою квартиру. У них маленький ребёнок, вдруг у Фризер с головой не в порядке, а я потом отвечай.
Разумно. Я снова посмотрел на недовольную, но смиренно терпящую осмотр девушку и усмехнулся. Значит, клуб тебя испортил. И не такая уж ты наученная, как пытаешься казаться. Однако актриса что надо. Так изящно выводить меня из себя целых два года, выдавать себя за качественную шлюху. И если бы не эта история со Славиком, я бы даже поаплодировал, если б не одно «но» – заигралась, девочка, и вжилась в роль.
Собака вдруг глухо зарычала, привлекая внимание собравшихся, и Нина побледнела.
– Что там?
Один из кинологов опустился на колени и заглянул под шкаф, куда собака уткнулась носом.
– Коробка, – ответил он владелице здания. – Из-под обуви. Молодец, Ферзь. Хороший мальчик. Капитан Захаров! Обыскали уже всё тут. Куда дальше?
Бомба в её кабинете. Рядом с письменным столом.
– Обыщите всё здание. Мне нужны остальные взрывчатки.
Парень выпрямился, оттягивая пса и пропуская сапёров. Они подняли шкаф и оттащили в сторону, после того осмотрели его, а я взял Нину за руку и уволок из комнаты, но в центре коридора она вырвалась и с яростью уставилась на меня.
– Он заминировал мой клуб! Люди могли погибнуть, Захаров! Я никуда не пойду!
Я навис над ней, снова впиваясь пальцами в локоть, и дёрнул на себя.
– Молодец, зайка. Пошипела. А теперь соберись и включи свою бестолковку. Мёртвой ты делу не поможешь.
Она отвернулась в сторону и потерла лоб пальцами.
– Он месяц ходил сюда. Его бомбы могут быть где угодно. Всех не найти.
– Ты же сказала, что он уходил только в туалет и к бару.
Она с насмешкой посмотрела на меня.
– А что, если ему помогали? Что, если его вообще наняли, чтобы устранить меня вместе со зданием?
– Тебе угрожали?
Она нехотя кивнула.
– Сначала он хотел купить «Люкс», а когда я отказала, то пообещал стереть с лица земли и меня, и клуб. Я не придала этому значения, люди могут грозиться чем угодно и так и не дойти до дела…
Я основательно её встряхнул за плечи, потому что не верил собственным ушам.
– Как можно быть такой дурой?! Ты крутишься в опасном бизнесе и тебе угрожали, а ты не придала этому значения?! Ты с ума сошла?!
– Не кричи на меня! – завелась и она тоже, – «Люкс» ещё слишком молод, чтобы составить сильную конкуренцию…
– Очнись, Нина! – заорал я ещё сильнее. – Сюда ходят большесуммы и мажоры с Золотова[?]. Чтобы сыночки были в безопасности, пока вкачиваются коксом, твоим верзилам выдали разрешение на ношение оружия. Ни в одном клубе Пе́тра такого нет, ни в одном. А ты в облаках до сих пор летаешь?
В её глазах вдруг появились слёзы, и я пожалел, что выдал положение дел в слишком реальной форме. Она закачала головой, а я просто обнял её, прижимая к себе как можно крепче, и плевать, что там обо мне подумают и донесут начальству. Моя девочка напугана. Это всё, что меня сейчас волновало. И пугало. Я хотел защищать её и оберегать… Хотел, чтобы между нами не было этой глупой сделки. Наверное, я дурак, а может просто устал от интриг и павлиньих игрищ.
– Я не хотела, – шептала она сквозь тихий плачь, – отец постоянно говорил, что в жизни нужно плыть на двух вёслах. Что, если хочешь быть плохим, нужно выдать себя за хорошего. Я хотела доказать ему, что это не так, а сама… Боже! Что же я наделала? Я сама лично собрала под одной крышей всю власть города и вручила этому ублюдку детонатор.
Я поднял её лицо на себя.
– О чём ты говоришь, Нин?
Она всхлипнула и затараторила:
– Сегодня день рождения Гурьянова. Он приедет сюда всего на полчаса в десять. Соберутся все важные депутаты и их семьи в VIP-зале. Меня попросили приготовить лучших стриптизёрш и подготовить им номер для выступления, чтобы поздравить, ещё… месяц назад.
Последние слова она прошептала, понимая, что это кем-то действительно подстроено, но не для того, чтобы убить её. Гурьянов. Тёмная лошадка с вылизанным досье и громкими лозунгами о благополучии Республики, взошёл на вершину управления благодаря «удачному» стечению обстоятельств. Его начало верховенства начиналось аккурат с окончанием войны. Прекращение боевых действий, смерть предшественника и получение громкого статуса – не совпадение. Но кто будет слушать обычный народ?
– Они хотят убить президента, – закончила она и закрыла рот рукой.
А я ловил каждое её слово, каждое движение, потом что сейчас она была настоящей. Напуганной, слабой, бессильной, но настоящей. Я вытер влагу с её лица, любуясь искренностью в зелёных глазах, которые молили о прощении. А я простил, как последний идиот, и перешёл к действиям.
– Вадим. Нужны все люди Давыдова. Саша. Собери всех наших и замени обслуживающий персонал ими. Расставьте людей по периметру и вооружитесь чем-то существеннее, чем пистолеты. Сержант Сутов. Продолжайте поиск, пока не найдёте все устройства, но теперь начните с VIP-зала. А ты, – я посмотрел на притихшую Нину, которая кусала ноготь, – перестань сосать палец и съезди куда-нибудь. По магазинам или в салон. Вернёшься, перед самым открытием. И предупреди своих людей, чтобы носа сюда не совали до завтрашнего дня. Ты поняла?
Она закивала, а потом пошла в отказ.
– Мне нужно принять поставки. Я не могу уйти.
Я чертыхнулся про себя.
– Хорошо. Я сейчас сделаю пару звонков, и пойдём твои грёбанные поставки принимать.
Шестнадцать коробок. Мы нашли шестнадцать коробок с самодельной взрывчаткой и устройством для удалённой детонации. Ублюдок предвидел многое, но явно не ожидал, что его засекут в самый последний момент. Главное, чтобы он не подозревал об этом и дальше. Это же… Чёрт. Спасти жизнь самому президенту… Меня ждало бы тогда повышение, если бы оно ещё было мне нужно.
Наблюдая, как Нина разбирается с закупками на праздник, я всё гадал, почему поплёлся за ней. Девушки ничего не угрожало, убить хотели не её, просто сам факт, что заказчику было плевать на попутные жертвы… Ладно. Меня это бесило. Я был вне себя от ярости и стоял, облокотившись о какие-то ящики на улице, сканировал местность хотя бы на намёк чего-нибудь подозрительного. Она ведь могла пострадать. Да что там пострадать, её убить могли! От этой мысли всё внутри сжималось, а Фризер как ни в чём не бывало указывала грузчикам куда ставить ящики с алкоголем.
А ведь на ней нет нижнего белья. И шаги у неё такие широкие. Крутит своей задницей передо мной на этих высоченных каблуках. Чёрт. Отвернулся в другую сторону, чтобы не видеть эту… женщину. Какого чёрта, Захаров? У неё в голове ветер, в жопе дым. Тебе тридцать лет стукнуло вчера. Ты оттрахал её три раза за сутки, а тебе, блять, мало? Пора бы найти замену. Но замену не хочется. Что со мной не так?
Я провёл руками по волосам и услышал болезненный вскрик. Оборачиваюсь, ищу угрозу, но вижу только её. Поранилась. Пинает в раздражении деревянный поддон и матерится не как леди. Это веселит. Такая вся женственная и грациозная, и тут смачный мат.
– Что? – спрашивает с пальцем во рту, а я вспоминаю её губы на своём члене.
Я уснул тогда. Она сделала мне минет, и я уснул. Вот это я мудак!
– Ничего. Больно?
Вскидывает бровь.
– Нет, блин, щекотно.
Я усмехаюсь её дерзости.
– Вызвать скорую?
Она прищуривает глаза и выпрямляется, гордо подняв подбородок.
– Всего лишь заноза. Спасибо за беспокойство.
Не хватает слова «кретин», которое я точно заслужил. Уснуть в такой момент! И чего она со мной возится? Поручила бы своим кретинам морду мне набить, и дело с концом. Нет же. Крутится рядом, на сделку эту подбила? Что ею движет? Хорошего любовника нет под рукой?
– Иди сюда.
Отстёгиваю с внутренней стороны пояса булавку и жду, пока она подойдёт.
– Боишься, что сглазят? – усмехается, протягивая мне свою руку.
Пожимаю плечами и рассматриваю кожу. Да. Заноза. Маленькая, но в болючем месте на сгибе.
– Я мент, Нина. И должен уметь снять свои же наручники без помощи ключей.
– А я думала выдумка, что их можно открыть булавкой.
Я кивнул.
– Выдумка. Нужно ещё что-нибудь похожее, чтобы это сделать.
Поддев кончик щепки, решил вытащить её зубами, убрал булавку в карман. Мог бы и остриём, но тогда девчонка просто скажет спасибо. Делаю вид, что пытаюсь нащупать деревяшку, а сам обхватываю подушечку губами и сосу. Девушка охает и пытается вырваться.
– Не дёргайся, – рычу сквозь сжатые челюсти и удерживаю запястье на месте, – ещё немного.
Всё-таки тяну девушку на себя и выплевываю хрень в сторону, когда она падает ко мне на грудь. Хочу её. Могу и подождать, но хочу именно здесь. Сейчас. Пока вокруг никого. Пробираюсь ей под юбку и чувствую как уже возбуждена. Чёрт. Шикарная девушка. Всегда готова, только руку протяни. Закидываю её одну ногу и ввожу три пальца в неё, наслаждаясь, как она задерживает дыхание и утыкается лбом мне в предплечье, сжимает футболку и просит:
– Поцелуй меня. Пожалуйста.
Целую её жадно и заставляю выгибаться назад. Продолжаю дразнить переднюю стенку, жду, когда сойдёт с ума от желания, и чувствую, как кусает мне губы.
– Антон…
Чёрт возьми. Этот звук её голоса. Я готов продать душу дьяволу за этот стон. Сука. Что же ты со мной сделала? Пробралась под самую кожу, засела в мозгу и вырыла рвы со своим именем в моей душе. Я наслаждался её ласками как наркоман, желая ещё и ещё. Подставлял голову, когда она зарывалась пальцами в мои волосы. Млел от пальчиков под одеждой. И сходил с ума от губ на моей коже. Нина.
Вынув пальцы из неё, начал судорожно расстёгивать ремень и ширинку, целуя её, словно озверевший псих. Посадил на какие-то железные ящики и забыл как дышать, когда оказался внутри неё, когда мышцы обхватили меня в прочных тисках, даря удовольствие. Нина. Я ненавижу тебя за то, что так просто ворвалась в мою жизнь.
Я вбивался в податливое тело, слушая её крики удовольствия на всю улицу, не боясь, что нас по любому уже увидели. Я мент. Я всё разрулю. Только бы моя девочка не прекращала извиваться и кусаться сейчас. Нина. Как же ты охренительна. Чуть было не произнёс это вслух, почувствовав её судороги и услышав всхлип блаженства, которые, блять, заставили меня кончать прямо в неё. Нина. Ты моё наказание. Множественная кровоточащая язва в желудке, не дающая о себе забыть ни на минуту. Хитрая лиса с чёрной вульгарной шкуркой.
Пытаюсь перевести дыхание, уперевшись о стену за спиной Нины, а шлюшка мне в плечо лбом упирается, а потом голову назад откидывает. Красивая сейчас. Удовлетворённая. А у меня в кармане телефон звонит не вовремя так. Чёрт, и не ответить не могу – на носу слишком важное для многих жизней событие.
– Да, блять! – рявкнул, потому что уже бешусь из-за предурка, который звонит и порядком мешает.
– Молодец, Захаров, – отвечает Чернов, но явно недоволен. – Выебал хозяйку стрип-клуба на глазах у всего моего отряда и половины твоего отдела. Почёт и уважение, но может уже, мать твою, примешься за свои обязанности? Меня дочь ждёт, пока ты насаживаешь, как ты выразился, шлюху на мусорных баках!
Скидываю, ничего не ответив и чувствуя лёгкий стыд. Да, надо было думать. Но не получается у меня рядом с ней работать мозгами. И на сделку эту пошёл, потому что буквально сошёл с ума от ревности. А она снова лежит у меня на груди, улыбается, словно школьница и палец между зубов держит. Двигаюсь вперёд, в неё. Глаза свои карие распахивает, и улыбка сходит с лица.
– Не соси палец. Сказал же.
Усмешка на полных губах, снова палец в рот. Медленно вводит и выводит…
– Вот так?
Сучка. Какая же ты сучка. Снова двигаюсь в ней, медленно назад, чувствую, как сжимает кольца вокруг моего члена. Не хочет, чтобы выходил. Дышит прерывисто и смотрит томно. Такая хорошая девочка. Словно наркотик. Жаль не встретил её раньше. Забрал бы себе. И не отпускал бы, никого не подпустил бы. Но она шлюха. Такая же, как и сотни вокруг.
Вышел из неё, ширинку застегнул и, не глядя на неё, пошёл в «Люкс». Дела. Надо заняться делами и вырвать эту стерву из своей головы.
Глава восьмая
Нина
Поправила юбку и слезла с баков. Ублюдок. Сначала трахает, как в последний раз, а потом уходит, будто ничего не было. Тридцать лет мужику, а ведет себя как последний мудак. Поправила волосы и вошла в заднюю дверь клуба, но свернула направо. Постояла некоторое время, бездумно пялясь на ящики алкоголя, и вышла в главный зал. Работники, что пришли сюда, не зная о задержке рабочего дня, постоянно косячили. Бармен разбил бутылку дорогого вина, официантка расхерачила несколько фужеров, а ди-джей испортил один из усилителей, и я не сдержалась. Орала на персонал добрых полчаса, наплевав на ментов, что шарились в моих владениях.
– Поувольняю всех к чертям собачьим! Устроили мне тут балаган! Одни убытки мне несёте своей кривожопостью! Бестолочи! Если не возьмёте себя в руки, штрафами по самую харю закидаю!
Но и это ещё не всё. Не прошло и пяти минут, как ко мне подошёл начальник безопасности и доложил о сломанном замке на двери склада. Зашибись!
– Что по камерам?
– Засекли. Отправил ребят по адресу. Скоро привезут идиота.
– Не сюда пусть везут. Куда-нибудь за город.
– Да, шеф.
Он ушёл, а я сложила руки в умоляющем жесте и прислонила рёбрами к губам. Твою ж мать! Что ж всё так хреново и именно сегодня? Сделала глубокий вдох, прикрыв глаза. Не помогает. Смахнула со стола статуэтку, каким-то чудом не разбив её, и отвернулась к окну, уперевшись руками о подоконник. Какого чёрта? Я должна справиться со всем этим дерьмом или мне придётся вернуться в дом отца, а этого я допустить не могу. Больше я не буду подопытной крысой папочки. Хватит с меня.
Глаза наткнулись на отражение в стекле отодвинутого шкафа. Бомба оказалась у меня прямо под носом. И принёс её сюда кто-то, кто имел доступ к этому помещению. Не из воздуха она же появилась. Сделала глубокий вдох и села за компьютер, принялась просматривать записи с камер за этот месяц и нашла то, что было мне нужно. Я уже просмотрела пленку, когда раздался стук в дверь.
– Войдите! – чуть ли не проорала я, поднимая глаза.
Захаров собственной персоны! Чем ещё он решил меня добить?
– Почти всё готово. Нужно, чтобы ты собрала своих работников, что будут тут, для инструктажа.
Он повернулся, чтобы выйти, но я остановила его.
– Стоять!
Он замер от моего приказного тона, но мне было не до любезностей. Обдумывая дальнейшие действия, я постучала ногтями по столу, а потом повернула экран к нему и включила запись. На плёнке известная нам обоим дама чем-то вскрыла замок, вошла внутрь и оставила коробку под шкафом, а потом вышла и закрыла за собой дверь тем же способом. Я внимательно смотрела за реакцией мужчины, вылавливая хоть малейшее изменение на его лице, но оно было каменным, словно у статуи. Чёрт бы его побрал!
– Я не знал, – не громко, но чётко прозвучал ответ, а я выдохнула со странным облегчением. Не врёт. – Я имени-то её не знаю, Нин. Когда это было?
Я откинулась на спинку кресла, укладывая руки на подлокотники, и потёрла пальцы со скрипом.
– Ночью. Мы с тобой были слегка заняты. У неё как раз закончилась смена.
– Я отправлю своих людей…
– Нет!
Он сощурился.
– Нина…
– Хватит, Захаров. Мне надоело играть в «хороший-плохой». Я не могу спустить это на тормозах и должна реагировать, как полагается. Ты же не глупый мальчик и должен понимать, что в этом бизнесе страх – движущая сила.
– Она же ещё девчонка… – со смехом неверия говорит Антон, а я улыбаюсь.
– Которая пожелала моей смерти. Скажи мне, Антон, где ещё были найдены бомбы? – и сама же отвечаю на свой вопрос: – Правильно. VIP-зал и мой кабинет. Не двусмысленный намёк, не находишь?
Захаров начал злиться, от чего взгляд чёрных глаз буквально испепелял меня.
– Ею должен заниматься закон! Не ты! Верши своё правосудие в другом месте, Фризер. Не в моём городе!
Я устало вздохнула и поднялась из-за стола, прошла к нему медленно, всё ещё терпеливо пытаясь донести суть:
– Антош. Ты, наверное, не понимаешь, что я просто не могу не отреагировать на подобное. Это испортит мне репутацию…
– Перед кем? – повысил он голос. – Перед вот этим сбродом? Одумайся, Нина! Зачем оно тебе?
Затем, что это моя гарантия, что я не вернусь к отцу! Так и хотелось заорать ему это в лицо, но сдержалась. Ему уж точно не до моих проблем.
Я села перед ним на стол и провела пальцами по груди.
– Затем, что если дам слабину, то потеряю один очень важный аспект в моём не лёгком деле – рычаги давления, Антош…
– Глупости…
– Хватит меня перебивать! – повысила голос уже я, теряя терпение. – Я заберу эту девчонку, ты заберёшь подрывника. Это честная сделка.
– Это безумие!
– Это бизнес. Ничего более.
Он прикрыл глаза, отворачиваясь от моих пальцев на своём лице, а я сжала кулак и убрала его за спину. Упрямец! Как же ты бесишь меня своей правильностью!
– Хорошо. Что ты хочешь за девчонку?
Вот как. Она пыталась меня убить. Подложила бомбу в мой кабинет. А он печётся о её благополучии? Урод!
– Твои погоны и преданность.
Он в изумлении уставился на меня, а я улыбнулась. Да-да, малыш. Я не упущу такого момента. Мне настопиздело, что ты строишь из себя правильного и хорошего, когда на самом деле ты такой же тёмный и бешеный пес, как я. Пора расправить твои крылышки.
– Ты с ума сошла?
Вопрос прозвучал тихо. Неужели я его так сильно шокировала?
– Что ты? Просто хочу видеть тебя рядом всегда. Мне нужны такие люди как ты, – я начала обходить его со спины, ведя пальцем по широким плечам. – Что бы ты ни думал в своей горячей головке, звание капитана тебя душит. Нужно раскрыть твой потенциал, Антош, – я прошлась ногтями по его затылку, наблюдая в окно, как он прикрывает глаза от удовольствия, и улыбнулась своей маленькой победе, снижая голос до шёпота: – Ментовская форма тебе не идёт, Захаров. И ты это знаешь. Все твои крики, буйный нрав, горячий темперамент. Ты ведь не можешь действовать по указке…
В одно мгновение я оказалась прижата локтем к стене, а его разъярённый взгляд впивался в мои глаза. Его захват причинял боль, отчего я поморщилась.
– С чего ты взяла, что я буду плясать под ТВОЮ дудку, Фризер?!
Я положила руку на его локоть и усмехнулась, указывая на очередную вспышку ярости и его буйность крови.
– Вот поэтом.
Мой песик отшатнулся от меня, будто ошпарился, но во взгляде было только глубочайшее удивление.
– Да что с тобой? Ты готова идти по тёмной дорожке, зная, что умрёшь в грязной канаве, стоит тебе только раз оступиться. Почему?
Я отлипла от стены и вернулась за свой стол.
– Это уже не твоё дело, Захаров. Ты моя шлюха, а не мамочка. Подумай над моими словами. Я предлагаю тебе освобождение. Свободу от обязательства спасать каждый день никчёмные жизни, которые тебе даже спасибо не скажут. Теперь можешь идти.
Я повернула к себе монитор, взяла в руки сотовый и упёрлась локтями в стол, ожидая его реакции, но он просто стоял и задумчиво смотрел на меня. Тяжёлый взгляд будто пытался найти в моих глазах ответ на интересующий его вопрос, но не находил. Вот что-что, а скрывать свои эмоции я научилась уже давно. Антон же упёрся ладонями в крышку стола и навис надо мной.
– Я узнаю ответ на этот вопрос, Фризер. И если он мне не понравится – тебе лучше бежать.
Он поднял статуэтку с пола и с громким стуком поставил её передо мной, а затем вышел, хлопнув дверью. Я с шумом выдохнула и прикрыла глаза, позволяя дрожи охватить тело. С ума сойти! Такого напряжения я ещё ни разу в жизни не испытывала, но я сделала что хотела. Я должна освободить его от этой работы, иначе никогда не смогу пробиться сквозь его панцирь. Но меня также пугала мысль, что это может повлиять на него не так, как я рассчитываю. Я не знаю, почему он пошёл в органы, но отлично вижу, что ему не место в ментовке. Он будто лишний там.
Набрала номер безопасника и вызвала его к себе. До открытия осталось чуть больше получаса. Нужно ещё решить ряд вопросов и только потом со спокойной душой могу отправиться встречать гостей. Сегодня будет сложная ночь, а так хотелось отдохнуть.
– Вызывали?
Я подняла взгляд на огромного лысого мужика в строгом сером пальто и кивнула. Показала ему то же видео и получила в ответ раскаяние и покорное принятие возможного приговора.
– Не доглядел. Виноват.
Я кивнула, но орать уже не было никакого желания. Да и была уверена в верности начальника безопасности.
– Раз она работает в паре с этим подрывником, значит, будет поблизости. Выследи её до Захарова. И привези ко мне домой. Глаз с неё не спускай или отправлю на корм рыбам! Ты меня понял?!
Паша кинул, смотря в пол.
– И собери персонал внизу. Пусть с ними проведут инструктаж. Свободен.
А ведь Захаров мог попросить меня найти этого урода, но предпочёл сам его схватить. И он мог отказаться от нашей сделки, но не сделал этого. Казалось, будто он перечил сам себе или, соглашаясь на «тёмную», пытался загладить это «светлым». Но золотой середины нет, и он должен это знать как никто другой.
Вошла в свою комнату и достала чехол с приготовленным платьем на этот вечер. Переодеваясь, сотню раз спрашивала себя, правильно ли я действую по отношению к нему. Я шантажировала его чужой жизнью. Пусть дешёвой и убогой, но жизнью. Он будет винить меня в своём выборе, если согласится, но я знала, что сейчас Антон не решится на это. Он сделает это гораздо позже, и тогда я обрету не просто верного человека и великолепного бойца, но и нечто ценное и великое, за что буду готова отдать свою жизнь. А может быть, мы станем кровными врагами.
Гости тянулись медленно. Как и время шло черепашьим ходом. О том, что сегодня Гурьянов будет праздновать свой день рождение именно тут, я никому не говорила, но требовала от работников полной отдачи на этот день. К счастью, всё шло успешно, но в любой момент мог наступить какой-нибудь трындец, и всё полетело бы в тартарары, а этого я не хотела, поэтому сама лично бродила среди гостей с бокалом скотча. Здоровалась с противными мне людьми, лживо умиляясь их комплиментам, а сама выискивала кепку с буквой «М», но его нигде не было.
Я посматривала на часы в телефоне, считая минуты до десяти вечера, все больше поглощала алкоголь. Заходило как по маслу, хотя всегда воротило от одного запаха спиртного, но я сейчас была настолько напряжена, что, наверное, именно это и способствовало моему пьянству. Я окинула взглядом официантов, которых заменяли люди Захарова, и удивилась точности их работы не по профессии. Может, переманить их потом к себе, потому что уж больно нравилось мне та чёткость, с которой они носили подносы с закусками и напитками. Они мило улыбались клиентам, были вежливы и выглядели в моей форме очень элегантно. Белый пиджак-камзол с чёрными пуговицами в два ряда и чёрными брюками создавали впечатление, будто это не элитный стрип-клуб, а какой-нибудь не менее дорогой ресторан.
Мои глаза наткнулись на фигуру в тёмном углу зала и больше не хотели двигаться. Захаров стоял неподвижно в дальней части бара. В руке был полупустой стакан с горячительным напитком, а взгляд устремлён куда-то на выход. Сейчас он показался мне ещё мрачнее, чем раньше – брови сведены на переносице, в глазах пустота, полные губы в одну линию. Не знай я, что он мент, то с лёгкостью приняла бы за бандита.
За моей спиной возник Паша и, наклонившись к уху, произнёс:
– Я засёк девчонку. В той же машине, что разъезжает подрывник.
– Пацан?
– Его там нет. Наши парни его ищут.
Я махнула рукой.
– Оставьте его нашим доблестным рыцарям. Мне нужна только девчонка. Но смотрите в оба. Или всех убью.
– Как скажешь, Нина.
Он оставил меня одну, а я снова вцепилась взглядом в лица гостей. Если его нет в машине, значит, он где-то тут или же готовит что-то ещё. Я мысленно выругалась, увидев на входе знакомую фигуру. До десяти ещё пять минут. Пунктуален, гад. Серые холодные глаза впились в меня, и я растянула губы в вежливой улыбке. Сверкая дорогим смокингом и не отрывая от меня взгляда, мужчина пошёл в мою сторону и, остановившись, протянул мне руку. У меня не было выбора отказать ему и пришлось подчиниться, после чего почувствовала сухие губы на коже.
– Господин президент. Большая честь для моего заведения.
Он выпрямился с обворожительной улыбкой на губах.
– Это мелочи, госпожа Фризер, по сравнению с возможностью увидеть вас.
Как же меня бесит эта лицемерное заигрывание! Лживое, скользкое, грязное. Как и он сам.
– Вы мне льстите, но это приятно. Продолжайте в том же духе, и я в вас влюблюсь, Виктор Игнатьевич.
Никогда. Уж лучше я себе отвертку в ухо воткну!
– И сделаете меня самым счастливым человеком на планете, Нина.
Он выделил моё имя с теплом в голосе, и я автоматически подняла брови. Сукин сын. Нужно увезти его в сторону от этой темы.
– Что вы? Я не смею отнимать такого мужчину у вашей возлюбленной. Боюсь, мне не хватит сил тягаться с госпожой Вершинской. Но с радостью составлю вам компанию на этот вечер.
Он глубоко вздохнул и лукаво улыбнулся.
– Вы удивительная женщина, госпожа Фризер. Отвергнуть самого президента… Моё сердце разбито!
На мгновение меня охватила паника, и взгляд сам собой метнулся к мужчине у бара. Уверенная поза Захарова и его мрачный взгляд на самого президента каким-то образом предали мне сил и напомнили кто я.
– Думаю, с этим вам помогут справиться наши девочки. Они готовились для вас очень долго. Взглянете? Будет печально пропустить такое представление, господин президент.
Взгляд облапал меня с ног до головы, и Гурьянов облизал губы.
– С удовольствием, моя королева.
Движением руки пригласила его в центр зала, где был приготовлен для него столик. Внимание этого мужчины было бы приятно, если бы не тот факт, что «президент» всего лишь статус, а это значит, что передо мной такой же обычный мужик, что и все остальные. Такой же. Но не такой, как Захаров, будь он трижды проклят! Сам президент ему ни в какое сравнение не идёт!
Непринуждённый разговор, разбавленный лёгким флиртом, на мгновение погрузил меня в обыденность моего образа. Пару раз Гурьянов переходил черту, касаясь моего лица, обнажённых плеч, рук и бёдер, но, к счастью, далеко не заходил. И я даже успела разозлиться безразличию на роже Захарова, когда он это заметил, но ненадолго. Всего какое-то мгновение, и VIP-зал охватил хаос в поимке подрывника.
