Читать книгу: «Октавия», страница 6
– Кто вы такие?
– Упыри. Чудовища. Людоеды.
– Отличный набор.
Игнис устало вздохнула. Время близилось к глубокому вечеру, и на улицах совсем не стало людей. Исчезли мужчины у прилавка, девушка в берете дошла домой, а влюбленные, должно быть, уже давно лобызают друг друга где-то совсем в другом месте.
– Он любит тебя, – вдруг проронил Стефан.
– Мне известно, – молвила Игнис. – Лучше было бы, если бы он меня возненавидел.
– Он не умеет ненавидеть, – шумно вдохнул он. – Нам надо идти. Прощай, Игнис.
Порыв ветра подхватил её пепельные волосы, и ими скрыта была печаль, появившаяся на вытесанном из камня лице. Стефан повернулся спиной к ней и зашагал в сторону друга. Она провожала его взглядом.
До неё донесся голос, она увидела, как Калеб помахал ей вытянутой вверх рукой.
– Пока, Игнис!
В ответ она скромно приподняла прижатую к туловищу и расправила пальцы, сжатые в кулак. Вряд ли они еще когда-нибудь увидятся, и Игнис готова была это принять, как принимала тысячи раз до этого. Легче было вовсе не прощаться.
Они шли по улице в полном одиночестве. Стефан не пытался первым начать диалог. Он знал, что вот-вот Калеб скажет что-то уморительно глупое, и они забудут, всё, что было.
– Если все революционеры такие странные, то я понимаю, что ж с ними так борются, – он усмехнулся и засунул руки в карманы.
Они обменялись взглядами, и Калеб широко улыбнулся и ему засмеялся.
– Чья бы корова мычала, – отвечал ему с усмешкой Стефан.
Калеб пихнул его плечом и состроил обиженную гримасу. В знак примирения Стефан закинул руку ему на плечо, поправил слетевшую куртку и спросил:
– Хочешь у меня переночевать? Мама всё равно домой не придёт в ночь, а твоя тётка, небось, вообще за порог не пустит.
– Да пустит, правда, перед этим разбудит весь дом. Так что мне твое предложение нравится.
На другой стороне города только гасли огни. Так все время бывало: город засыпал постепенно, то с запада на восток, то с востока на запад. Шумные площади пустели, и стрелки часов вперед бежали неумолимо. Кто-то долго не мог уснуть, кто-то уже никогда не проснётся.
Стефан уже лежал в кровати, когда покой не шёл к нему в ложе. Он беспрестанно ворочался и тревожно взбивал простыни. Калеб уже, наверное, десятый сон видел, развалившись на кожаном диване, а он уснуть все не мог. Он все еще верил, что все обернется каким-то глупым сновидением, и с утра Стефан будет размышлять, что же он мог значить. Сон всё не шел: кто-то не хотел его отпускать отсюда.
Всколыхнулись занавески, раскрылось хлипкое окно, и свежий ветер дунул лёгким порывом в окно. Стефан поднялся с кровати и подошёл, чтобы закрыть его, когда кто-то схватил его за руку. Он даже закричать испуганно не успел, молча повернул голову и увидел перед собой её.
– Октавия? Как ты…?
Слова застряли в горле, когда её губы оказались на его губах, её руки на его щеках, и запах её волос смешался с его парфюмом. Она обхватила его шею, он подхватил её за бедра. Теперь все было безразлично.
Город еще молчал, когда она покинула его спальню, оставив на прикроватной тумбочке свой оловянный браслет в память о ней. Но Стефан пока не знает об этом: он проснётся рано утром, когда Октавия уже оставит Вунден за собой.
