Читать книгу: «Менок. Изумрудная скрижаль. I часть. Племя северных ахеков», страница 3

Внезапно, в лесу послышался шум. Будто, кто-то медленно шёл по обледеневшим листьям. Взяв на руки ребёнка, Амет замерла. Младенец начинал хныкать.

– Тише, тише…, – укачивала его женщина. А сама чувствовала, как по телу пробежали мурашки.

Что-то неизвестное находилось в глубине леса. Из-под чьих-то шагов во тьме доносился хруст обмороженных веток.

Амет охватила паника. Она облокотилась спиной к широкому стволу дерева, прижав малыша к себе. Ребёнок уткнулся своим маленьким носом промеж её грудей и уснул, почувствовав тепло.

Боль внизу живота пульсировала, напоминая о содеянном. Тёплая кровь стекала по внутренней части бедра распространяя запах для диких зверей.

Амет услышала, как что-то приблизилось с обратной стороны дерева. Это что-то тихо дышало, почти не слышно. Она ощущала на себе пристальный взгляд неизвестного существа, который будто хотел проникнуть сквозь неё. Женщина, тяжело вздохнув, проглотив ком в горле медленно заглянула через плечо. Перед ней стоял большой лис. От лунного света его рыжая шерсть переливалась жёлтой пыльцой. Зверь стоял и смотрел на Амет своими янтарными глазами. Ей казалось, что лис смотрит на неё не как на добычу, а как на ахека. Взгляд животного был настолько осмыслен, что Амет стало жутко. Лис стал медленно подходить к неизвестной особе, подёргивая кончиком носа, изучая незнакомый запах.

– Прошу, иди своей дорогой, кем бы ты ни был, – вымолвила Амет.

Рыжий зверь приблизился ещё на шаг и резким прыжком оказался позади незнакомки. Оглянувшись и посмотрев на неё, словно изучая, направился в глубь леса. Женщина проводила его уставшим взглядом. Животное медленно шло, петляя среди деревьев, уходя глубоко в чащу. Его, уже нечеткий, силуэт сливался с кустами, как вдруг на его месте выросла фигура, похожая на мужскую. Амет от неожиданности зажмурилась, думая, что ей это привиделось. А открыв глаза перед ней стоял всё тот же холодный Мёртвый лес.

Укутав потеплее спящего малыша, она пошла к ближайшему водоёму. Ребёнок немного сопел во сне, пуская мелкие пузыри слюней изо рта. Его маленькая, мягкая ручка потянулась к губам и сжалась в кулачок. Ахек шла, перебирая ветви деревьев, спадавших на неё своими грубыми кистями. Ей казалось, что Мёртвый лес хочет захватить её душу своими когтистыми лапами, за содеянное перед Верховными.

«Лучше бы я ещё четыре раза потеряла ребёнка, чем убила бы намеренно» – надоедливые мысли вертелись в её голове не давая покоя.

Идти становилось всё труднее. Корни деревьев торчали из обледенелой земли и затрудняли движение. Амет шла, опираясь на стволы, цепляясь одеждой за ветки и защищая младенца от острых ветвей.

Шаг, ещё и ещё. «Ты сможешь», – повторяла она про себя.

Она шла по лесу среди ночи, оставляя кровавые следы на земле. Сил оставалось всё меньше. Наконец, она дошла до большой воды. Её дыхание было сбивчиво. Изо рта шёл пар. Боль внизу живота не была уже такой навязчивой, но напоминала о себе.

Амет села на берегу положив ребёнка возле себя. Малыш тихо спал. Она смотрела на него умилённым взглядом. Свет Луны падал на розовое личико. Сейчас оно было таким невинным. И никто бы не догадался, что это дикий и опасный зверь, переправляющий души усопших в Мёртвые Миры. Для народа Севера он являлся хранителем племени. Его почитали, ему поклонялись. Он был в десятки раз сильнее обычного медведя. Ахеки верили, если Ош выбрал тебя в качестве хозяина, то тебе не будет равных в бою. И тебя не заденет ни одно оружие, пока твой Ош ходит по земле.

Ахек аккуратно разулась, чтобы не разбудить малыша, а затем не спеша разделась догола. Холод мгновенно взял девушку в свои острые объятия. Медленно взяв на руки младенца, она встала возле воды. Амет попыталась зайти в водоём, но холодная вода обожгла её мягкую ступню. Она резко отдёрнула ногу. Медлить было не когда – Луна теряла свою силу преображаясь в тёмное дневное светило. Собравшись с силами и сделав глубокий вдох, она направилась прямиком в воду.

Холод сковывал её тело. Женщина всё глубже заходила в озеро. Гладкие камни на дне казались ей острее ножа. Амет видела, как кровь расползается по поверхности воды, рисуя ветвистые узоры. Свет полной луны находил отражение в воде, лаская её лицо. Она стояла по среди озера с ребёнком на руках. Ей он казался самым прекрасным существом из всех.

Дрожащим от холода голосом она произнесла молитву-покаяние:

– О, Верховная Кюейн, прими меня и мои деяния, дабы дать жизнь новому существу. И одари его камнем души при соитии с моим верным Са. И пусть этот Ош, – она медленно подняла младенца над собой, чтобы мягкий свет Луны принял его в свои объятия, – будет хранителем и защитником будущего дитя Севера.

После Амет опустила младенца на уровень своей груди, чтобы обратно укутать его в шкуру медведя, но обнаружила, что ребёнок вновь превратился в Оша. Он уже не спал, а смотрел на неё своими глубокими, чёрными глазами. Казалось, в них просматривалась вся Вселенная.

Неожиданно, вода начала теплеть и на уровне низа живота Амет, что-то медленно стало мерцать, еле заметным голубым светом. Будто тысячи светящихся песчинок окольцевали её. И с каждым разом их количество возрастало, пока они не заполонили всё озеро.

Амет не знала сколько времени она простояла в этой кристально чистой воде. Она грела всё её тело. Ей даже захотелось окунуться в неё. Настолько ей было тепло, после содрогающего кости холода.

Луна медленно переросла в тёмное дневное светило, забрав с собой всю магию ночи. А озеро продолжало хранить в себе остатки тепла.

Ахек не спеша вышла из воды с медвежонком на руках. Холод резко ударил по её намокшему телу. Она выпустила маленького Оша, а сама укуталась в медвежью шкуру. Обувшись, она присела на берегу. Достав из кармана тулупа горячительное зелье, она выпила его и выбросила бутылёк в воду.

Из её рта шёл пар, она чувствовала, как её кости тряслись от холода. Зелье начинало понемногу набирать свою силу. И Амет чувствовала, как по телу разливается тепло.

Медвежонок крутился вокруг Амет, затем успокоился и присел рядом с ней, положив голову ей на колени. Он уже не помнил свою мать, греющую своим теплом, ни сестёр, ни братьев. И только ждал дитя, которому он предначертан стать Хранителем. И ему лишь оставалось наблюдать тёмный рассвет, рядом с той, которая отняла у него всё.

Глава 2

Снег падал и попадал в глаза от сильного ветра. Дорогу, почти не было видно из-за густой темноты, которая окутывала снежную гладь. И только впереди идущие освещали путь светочем, неся его в руках. Светоч состоял из смолистых пород деревьев и давал огонь на протяжении длинного пути, даже в сильный снегопад.

Небо казалось абсолютно чёрным из-за тёмного Солнца, которое почти не освещало дорогу, а напоминало чёрный круг, обрамлённый светом, а рядом с ним постепенно всходили ещё два таких же солнца.

На горизонте была бескрайняя белая пустыня. Ветер бил прямо в лицо, от него кожа покрывалась тонкой корочкой льда, поэтому Северяне укутывали свои лица как можно сильнее, чтобы защитить их от обморожения.

Амет ехала верхом на огромном буром медведе, одетая в свой тулуп, прикрывая растущий живот рукой. Она чувствовала, как жизнь бьется в нём. Каждый удар малыша напоминал ей о том, что скоро она даст новый росток.

Глаза непроизвольно закрывались то ли от летящих хлопьев снега, то ли от усталости. Племя уже несколько ночей было в пути. Днём они ложились спать, а ночью под свет Луны продолжали путь в новые ещё непокорённые земли.

На Севере дни были намного длиннее ночей. Каждое из солнц имело свою продолжительность. Одно светило всходило за другим и также по очереди гасло.

Амет вместе с шаманами и Старейшинами возглавляли поход. В середине цепи шли воины и Несовершенные. Позади всех ехали вождь Карнгорм и его преемник Сардис.

«Необходимо остановиться и разбить ночлег» – донеся голос Карнгорма в голове Амет. В глазах резко потемнело и она почувствовала, как падает. В мгновение женщина оказалась на земле, покрытой толстым слоем снега.

Снежники кружили, едва прикасаясь к бледному лицу. Над ней было белое небо, окутанное сплошной темнотой.

«Амет!» – она слышала голос Сардиса бежавшего к ней верхом на белом медведе. Вождь был встревожен. Он спрыгнул со своего верного зверя и одним прыжком оказался возле своей Та:

– Свет мой, ты не пострадала?

Женщина лежала в снегу, её взор был направлен в бездонное небо. Губы ещё больше налились синим оттенком. Было видно, как сиреневые глаза застилала белая пелена, словно лужу корочка льда.

– Её нужно срочно в тепло. Она ушла в Мир Снов, – раздался осипший голос Адаманы. Она шла через Старейшин, звеня своими амулетами и раздвигая толпу своей иссохшей палкой, которая выполняла роль посоха. А на её макушке была прицеплена усохшая заячья печень.

Всё племя было остановлено. Шаманы в мгновение окружили Амет.

– Расступитесь! – пронёсся над всеми властный голос Вождя Карнгорма. Светоч, находящийся в его руке, освещал холодное лицо и предавал ему ещё более устрашающие черты лица. Он охватил всех своим холодным, несокрушимым взглядом. Толпа сразу разошлась. Он увидел, как его сын сидел рядом со своей Та, держа её ледяную руку в своей. Вождь восседал на своём чёрном медведе перед ними и молча наблюдал. Шаманка хотела было поторопить его, чтобы развести огонь и укутать Амет в тепло, но вождь прервал её попытку жестом руки, подняв два пальца вверх и соединив их вместе, и это значило, что никто и ничто не вправе прерывать его разговор.

– Я говорил тебе, когда ты оккулируешь²² она этого не выносит, – обратился к Карнгорму его сын, продолжая держать за руку свою Та.

– Твоя девчонка слаба, как мой вчерашний обед!

– Она носит нашего будущего наследника!

– Её сюда насильно никто не тащил. Югу не место в северных краях. Ей нужно было оставаться на северо-востоке с шаманкой. Восточный караван подобрал бы их и не дал сгинуть в этих льдах. Или, Амет думала, что она навидалась холода и теперь ей всё ни по чём?! Самое страшное ещё впереди.

– Ты не ведаешь, что говоришь, отец…

– Не смей перечить мне, она меня прекрасно слышит и пока я жив племя ещё под моим началом, Вождь Сардис!

Сын Севера медленно встал и выкрикнул отцу, когда тот спешивался:

– Ты сгубил нашу мать, но я не дам сгубить тебе и мою Та!

Сардис осторожно взял Амет на руки положил её на спину своего медведя и направился к Адамане.

– Ты отчасти прав, Сын Севера…

– Разведи костёр, Адамана. Верни мне её, – обратился к шаманке Сардис.

– Её было не спасти, как и сейчас твою Та!

– Если я с ней, это уже спасение, – уверенно сказал Сардис и обратился к своему племени, – остальные ахеки! Мы остаёмся здесь на несколько дней. Переждём буран. Ставьте кине-рука. Шаманы, оградите племя магией сокрытия и разведите всем горячительного зелья. И пусть мне сообщат о приближающихся Сезонах и сколько мы сможем здесь пробыть.

Карнгорм смотрел на своего сына с гордостью, но его лицо не могло выразить те эмоции, которые переполняли его душу в этот момент. Вождь был весьма скуп на чувства, но это не помешало воспитать достойного наследника. В то время, когда Та покинула его и ушла в Мир Теней.

Она была прекрасна. Карнгорм любил её всем телом и душой. Несмотря на то, что она была не из племени Северных. Да, и закон не запрещал этого.

Её звали Вербена²³ из племени Флосов²⁴.

Она обладала карминным цветом кожи. А красные волосы, всегда зачёсанные назад, спадали до самого низа и завивались в зелёные стебли, из которых произрастали цветы. Лицо по краям украшали зелёные лепестки и завитушки. Глаза были тёмно-бордового цвета.

Их племя не носило одежды. А прикрывалось, тем, что давала природа.

Это был мирный народ, живущий на окраинах Севера.

Когда-то Северное племя пришло и забрало тысячи жизней флосов. Напитавшись ими, они решили взять пленных. И среди них была она Вербена. Покорившая ледяное сердце Карнгорма.

Он хотел её. В ту ночь она была привязана к деревянному столбу, вбитому в землю, как и другие оставшиеся флосы, прибереженные на ужин, а может и для насилия. Карнгорм медленно снял её и принёс к себе в кине-рука. И, несмотря на своё сильное желание, он не тронул её, а лишь позволил себе прикоснуться своей мускулистой рукой к её нежному измождённому лицу.

С тех, пор она была его. Единственная уцелевшая из своего племени.

Родив ему сына, она вскоре ушла. Долгие, изнурительные походы в ледяной мгле просто убили её. Она завяла, иссохла, осыпалась прахом, прямо на его руках. Единственно, что осталось от неё это их сын и вечно цветущий цветок, который Карнгорм носил рядом с сердцем, аккуратно укутанный в кусок сыромятной кожи.

Вождь долго оплакивал свою Та. Как бы он ни пытался её согреть, какую бы магию ни применял, холод забрал её. Этого же он остерегался и по отношении своего сына. Что холод так же заберёт и его Та. Такую же тёплую и солнечную, как сам Юг.

Может Цита и был прав, что нужно сношаться лишь с соплеменниками. Старый хитрец знал, что смерть постигнет любого на чужой земле. И уволочёт душу в Мир Теней. Его отец Хрисо²⁵ знал об этом не меньше. Но эти знания не помогли уберечь его Та от него самого и чуть не погубить единственного сына. Хрисо был слишком властолюбив. Его желание захватить всё Средиземье погубили добрую половину Северных, включая и его Та. Карнгорм так и не смог простить ему этого. Пусть его душа и находиться в Мире Забвенья, душа Карнгорма всё ещё помнит боль.

– Ты отлично справляешься, Сын Севера! – прокричал Карнгорм через всё племя.

– Есть достойный пример, – ответил Сардис, помогая ахекам разбивать лагерь.

– Нея! – выкрикнула в сердцах Ифа, – в каких облаках ты витаешь? У тебя уже зелье через край льётся! Очнись!

Нея резко дёрнулась с места. Взяв хлопковые тряпки в обе руки, она сняла большой глиняный котёл с кюлохага и поставила в сторону.

– Прости, Ифа, я переживаю по поводу своей сестры Леи. Я не видела её с тех пор, как мы спешились. Ты не отправляла её никуда?

Старая Ифа с беспокойством посмотрела на Нею.

Ифа была главной Несовершенной уже много циклов. Следила за порядком и дисциплиной. Через неё шаманы и Вожди отдавали распоряжения и брали свободных Несовершенных для помощи. Глава выбиралась среди своих голосованием каждый цикл²⁶. Её, или в редких случаях его, называли Вящий, Вящая²⁷. Ифа, или как Несовершенные привыкли её называть Старая Ифа, пользовалась уважением и признанием у своего собственного «племени». Она всегда могла постоять за своих, не раз рискуя своей жизнью перед Карнгормом. Может её бы уже не было в живых, если бы не шаманы. Ведь Старая Ифа одна из немногих понимала всю сложность сбора трав и растений. И с особым умением собирала их и высушивала, как опытная шаманка. Ей не было равных среди Несовершенных по части магических растений. Она много знала про уход за младенцами с камнями души²⁸. Ведь ахеки-матери не всегда сами занимались своими детьми, а могли отдать на вскармливание Несовершенным, чтобы новорождённые не мешали им заниматься жизнью племени.

Она передавала свои знания с особой теплотой в своём маленьком государстве. И всегда напоминала своим подчинённым о том, чтобы выжить среди Северных, нужно быть нужной и незаменимой. А чтобы этого добиться необходимо много знать и уметь.

Своих детей у Ифы никогда не было, хотя она всегда мечтала об этом и не прекращала попытки. Но природа и судьба распорядились иначе. Поэтому Несовершенные заменили ей семью, которой она когда-то было лишена.

Её Са погиб в битве, когда уже Карнгорм возглавлял войско. Тогда Ифа вынашивала долгожданное дитя. Но узнав о смерти любимого, она не выдержала такого удара. И её ребёнок, увы, умер не успев родиться.

С возрастом Ифа становилась ниже остальных Несовершенных. Из-за вечной работы в полусогнутом состоянии – за сбором трав, высушивании, готовкой, уходом за младенцами и другого обихода – у неё появился значительный горб. Поэтому она всегда передвигалась с деревянной палочкой, которую сделал для неё главный шаман.

Внешность у неё отличалась от остальных Несовершенных. Это проявлялось в коротких волосах. Ведь ахеки никогда не состригали свои длинные белые волосы, а предпочитали красиво убирать назад, заплетая разного рода косы, в которые вплетали лоскутки кожи, бусин иди других украшений. Они считали, что длина волос даёт им силу. Видимо, удары судьбы сильно сказались на Ифе. Она состригла свои волосы сразу же после смерти Са и ребёнка. И с тех пор не разу их не отращивала. Да, и её глаза уже теряли со временем свой привычно тёмно-серый цвет и становились блёклыми, напоминая белые глаза Запада.

– Да видать Карнгорм взял её потешиться, – пронёсся женский язвительный голос из угла.

Ифа резко обернулась в сторону девушки:

– Он не мог взять её без моего ведома, Тон!

– Ага, как же? Он делает, что хочет в последнее время. Не советуясь ни с кем. Видать голод его доконал совсем. Сколько времени мы уже ходим по Северу в поисках пищи? Вот он и оголодал. Решил хоть как-то утолить жажду. Да ещё эта южная девка. Он совсем обезумел с её появлением. Ходят слухи, что он её хочет поиметь, – с последним словами Тон засмеялась, хрюкая в нос. Это был её привычный смех. Она не отличалась чистоплотностью и здравым умом. Да, и внешность у неё была не из приятных: большие торчащие зубы из-под верхней губы, косящиеся глаза, вздернутый нос с горбинкой. Телосложение у неё было крупное, слегка угловатое. Ахек сама по себе была неуклюжа и неповоротлива. Красили её лишь милые веснушки, разбросанные по всему розовато-белому лицу. Цвет волос отличался от привычно белого – он был на редкость тёмный. Внешность Тон обусловливалась тем, что её мать, родившаяся с камнем души, некогда вступила в связь с Нефилимом – существом, которое по повиновению Верховных было отправлено в Средиземный мир, чтобы создавать новые расы. Но дети от них получались отсталые по поведению, слишком крупные по телосложению и их решили уничтожить. Однако, некоторым Нефилимам удалось спастись. И они продолжили, то, что было предначертано для них Верховными. Сами Нефилимы были очень крупные и дети, бывало, от них рождались в десятки раз крупнее их самих. В результате таких связей появилась раса гигантов, которая не отличалась смекалкой. Чем крупнее вырастал ребёнок, тем мельче у него был ум.

В связь с Нефилимами вступали не по своему желанию. Обычно они вылавливали красивых дев и предавали насилию. А после болезненных родов будущая мать умерала.

– Ты не думала заткнуться, Тон? – послышался голос Несовершенного, – своим грубым и неотесанным голосом ты мешаешь мне творить настойку дурмана для нашего любимого Карнгорма. Будь он проклят. Видать он сегодня изрядно повеселится.

Это был красивый, статный ахек. С почти чёрными глазами, белой кожей и длинными белыми волосами. Он был самым высоким из всех Несовершенных. Рождённый от матери с камнем души и брошенный здесь. Ведь величественным ахекам не нужны бракованные дети. Его звали Кии. Свой первый бой он проиграл более сильному и мускулистому Несовершенному.

– Подожди, Кии, если Тон права, то нужно незамедлительно идти к Карнгорму и вызволять от него Лию, – перебила Старая Ифа.

– Ха! По ходу Нея, так и решила сделать. Ха, ха, – холодно и язвительно посмеялся ахек, указывая в сторону, где мгновение назад находилась прекрасная Нея.

Стоны и крики Несовершенных заполонили всё кине-рука Вождя Карнгорма. Он брал их силой и раздирал бледную кожу своими острыми клыками, которые специально натачивал о камни. Кровь девушек струилась по их нагой коже, а он в блаженном состоянии пил её, впиваясь губами утоляя свой голод и усиливая своё удовлетворение.

Кто-то из женщин погибал от его насилия, и тогда Северный Вождь отправлял обмякшее тело другим Несовершенным, чтобы из их крови сделали для него дурманящий напиток, а сердца пожарили на костре и принесли в качестве закуски.

– Мой Вождь, – послышался робкий голос одной из Несовершенных у порога, – шаманы провели свой обряд и готовы поделиться с вами вестями.

Карнгорм продолжал насиловать девушку сзади, она лежала бездыханная на животе и молча смотрела в сторону выхода. А из края глаза последний раз просочилась горькая слеза и застыла на бледной щеке. Вокруг его окружали другие девушки и молча наблюдали картину. Закончив, Вождь вытащил свой окровавленный член из лона убитой, взяв в руки глиняную чашу с одурманенной кровью он, запинаясь и петляя из стороны в сторону пошёл к выходу. Несовершенная стояла и дрожала от страха уткнувшись глазами в пол. Он не спеша подошёл к ней, взял за подбородок и поднял её голову так, чтобы посмотреть в её серые, безликие глаза, которые краснели и наполнялись слезами.

– Пойди и передай всё мальчишке. Пусть принимает решение, – прошипел Карнгорм еле касаясь бледных губ Несовершенной, – а меня не смей беспокоить, когда я того не желаю!

С последними словами он толкнул девушку, так, что та упала в холодный снег.

– И передай пусть уберут отсюда этот грязный труп и сделают мне ещё дурмана!

С этими словами Вождь удалился в свои покои. Несовершенная продолжала лежать на холодном снегу, не в силах пошевелиться от увиденного. Горячие слёзы наполнили её блёклые глаза и медленно скатились по холодным щекам разрезая ледяную кожу. Последний взгляд её сестры отразился мёртвым в её памяти.

Свет от огня играл на бледном лице Сардиса, находя отражение в его алых глазах. Искры от костра поднимались вверх и рассеивались в темноте. День был необыкновенно тёмным. Будто все три чёрных солнца забрали весь оставшийся свет.

Снег не переставал идти. Огромные хлопья заполонили всё. Казалось, что за выстроенной шаманами защитой стоит сплошная белая стена.

Будущий Вождь сидел на тёплой медвежьей шкуре возле кине-рука, где Адамана возвращала к жизни его Та.

– Сардис, – послышался чей-то робкий, женский голос. Эта была Нея Несовершенная из племени Северных.

Волосы её были пепельные, сливавшиеся с глазами. Проиграв свой бой между ахеками родившимися без камней души, она была направлена к шаманам, помогать им в сборе травы.

– Шаманы вещают о начале нового Сезона, – еле выдавливая из себя слова, чтобы не захлебнуться в собственных слезах, – Сезона Тёмного Солнца. За ним последует Сезон Мёртвых душ. Нам нельзя оставаться на открытой местности слишком долго. Иначе нас поглотит темнота. Магия Сокрытия будет бессильна. Нужно направляться, как можно скорее в ближайший лес.

– Когда предполагается окончание нынешнего Сезона? – спросил Сардис, не отрывая взгляда от огня и подбрасывая в него сухие ветки, так будто его поглотило полное безразличие.

– В следующее полнолуние, – говорила Нея, смазывая слезинку со щеки, – Здесь мы можем пробыть лишь полных пять солнц. Весь последующий путь до леса нам придётся преодолевать не только ночью, но и днём в полной темноте, чтобы успеть добраться до Леса. Говорят снег днём будет идти реже, поэтому у нас есть все шансы, если мы выступим завтра в ночь.

– Ближайший лес?

– Лес Жёлтых огней.

– Благодарю, Нея. Ты можешь идти. Вскоре я дам ответ.

Девушка поклонилась своему будущему Вождю. Уходя, она обернулась через плечо и обратилась к Сыну Севера:

– Сардис, Амет очень сильная, несмотря на то что половина души её принадлежит Югу. Многим северным не подвластен тот путь, что преодолевает она.

– Так говорят шаманы? – спросил Вождь, наблюдая за играющим огнём, и проводя ладонью по его верхушке, словно пытаясь понять его стихию.

– Нет, так говорю я. Как друг, – ответила Нея. И ещё раз поклонившись Сыну Севера, исчезла в темноте.

Сардис проводил её своим томным, непонимающим взглядом. В нём читались горечь и беспокойство.

В глубине души Вождь понимал, что подвергает своё племя опасности, оставаясь на одном месте слишком долго. Но его Та не могла продолжать путь вместе с остальными. Эти пять солнц, это всё, что у неё было, чтобы восстановить силы, но и их было недостаточно, чтобы идти дальше.

Искры от огня медленно плыли вверх, и ударяясь о магический купол, рассыпались на бесчисленное количество мелких огней. Это было поистине прекрасное зрелище, будто миллионы звёзд сыпались с небес, выражаю Вождю свою обеспокоенность.

Дым окутывал её лицо, шею, не спеша спускаясь на плечи, грудь и ниже по всему телу. Становилось тепло. Пот немного стал проступать сквозь белую кожу. Она лежала на шкуре бурого медведя, наблюдая за будущей жизнью, которую она подарит. Живот тихо шевелился, будто исполнял медленный танец. Женщина нежно дотронулась до него рукой. Он стал местами пульсировать в ритм её сердца изумрудным цветом. Она вглядывалась в каждую венку, проводя то указательным, то среднем пальцами по макушке живота. Рисуя кольца возле пупка и собирая кончиками пальцев проступившие капельки пота. Постепенно до неё стал доноситься знакомый запах жасмина. Она наклонила голову и смотрела, как цветок тлеет на углях. Лепесток за лепестком пропадали в красных расщелинах останавливая её взгляд. Дыхание становилось медленным и спокойным. Масляные лампы над её головой постепенно исчезали, превращаясь в мотыльков, теряющих свет. Ей было тепло и спокойно. Казалось, что мир остановился на ней и выстелил тропинку в виде звёзд. Она шла, унося тревогу, рассматривая созвездия. Они были так близки к ней, что можно было прикоснутся к ним и услышать их тайны.

– Тише, она спит, – сказала Адамана шёпотом, когда Сардис переступил порог кине-рука

Сын Севера подошёл к шаманке, сидящей рядом с его Та и сел на пол около неё.

– Я знаю зачем ты пришёл, – обратилась к нему ведунья, не дав ему начать разговор, беря глиняный сосуд в руки. Он был совсем маленький, необычной формы, будто его помяли. Сардису издалека показалось, что форма сосуда напоминает ему старика или старуху. А на горлышке у необычного предмета был повязан амулет на верёвке в виде красивого стеклянного глаза. Будущий Вождь отметил для себя, что глаз был почти, как настоящий. Это его немного настораживало. Она, что-то прошептала в загадочный сосуд, наклонив голову прямо к горлышку, а затем сделав из него небольшой глоток продолжила:

– Как-то Амет интересовалась у меня, где я беру растения для своих заклинаний. Я их собираю с разных краёв земли, где я побывала. А посетила мест я немало.

Складываю это всё в свой тайник²⁹. Данная магия подвластна немногим. Но кому она подвластна не раскрывает этой тайны. Она требует больших затрат энергии. Гораздо легче поместить туда травы – низшую ступень эволюции, сложнее всего с теми, кто возглавляет эту цепочку.

Сардис посмотрел на Адаману взглядом, наполненным сплошными вопросами. Он недоумевал, зачем она рассказывает ему это. А шаманка лишь сидела на ковре покрывавшим, и без того, тёплый пол от настила. И наблюдала за цветком, который всё тлел на углях и воскрешался заново, как только его лепестки начинали догорать.

– Адамана, – с беспокойством в голосе начал Вождь, – мне необходимо сохранить жизнь Амет и своего племени. О каком тайнике идёт речь?

Вдруг, со стороны входа в кине-рука Сардис увидел тёмную фигуру. Она направлялась к нему.

– Уходи прочь! Тебе здесь не место! – выкрикнул Вождь, приподнимаясь с пола и доставая свою кекуру из-за спины.

Фигура медленно приближалась, будто плыла. И, как только она подошла к горевшему по середине огню. Сардис узнал в ней шаманку. Он опешил. Вождь резко посмотрел в сторону, где только что он разговаривал с Адаманой, но её уже там не было.

Старуха посмотрела на Амет и убедившись в том, что она крепко спит, продолжила, как ни в чём не бывало:

– Об этом тайнике идёт речь, Сардис.

Затем она указала на то место, где она только что сидела, и там стоял глиняный сосуд, из которого она пила заговоренную воду.

Вождь был потерян. Он никогда не видел такой магии. Хотя всю жизнь прожил бок о бок с шаманами. Отец всегда его ругал, что тот уделяет волшебству больше времени, чем тренировочным боям. Хотя Сардис предпочёл бы погрузиться глубже в Запретную магию, нежели в искусство борьбы.

Карнгорм всегда подмечал и упрекал его в том, что он унаследовал такую любовь к обрядам из-за его матери. Та была знатной колдуньей и обладала широкими знаниями трав. Жаль Сардис не смог узнать её. Она бы многому научила. Но так вышло, что он остался с отцом один на один. И тот сделал из него воина. Настоящего победителя всех непокорённых земель. А Амет своей любовью удвоила данную ему силу. Только благодаря ей он чувствовал то, что доселе не испытывал никогда. В груди жгло, когда он видел её взгляд. И по всему телу разливалось тепло, которого он раньше не испытывал. Ему казалось, что никакой холод не помеха, что он способен растопить лёд и убить всех, кто встанет на его пути. Впервые он почувствовал это, когда она очнулась, после своей изнурительной дороги.

Он вошёл к ней в кине-рука, громя всё на своём пути, чтобы выдворить южную дочь со своих земель. И у него бы это получилось, не посмотри она на него своими большими сиреневыми глазами, когда Сардис, в пылу своей жестокости, сжал её руку выше локтя. Тогда, она даже не пискнула. А лишь смотрела на него с гордым выражением лица, будто говорила: «Смотри, я здесь перед тобой. И что ты готов сделать, чтобы меня здесь не было?»

Сардис, – услышал он голос шаманки. Его настолько поразило, то колдовство коим она обладала, что он просто стоял, как вкопанный по среди жилища.

– Чтобы сохранить жизнь Амет, я помещу её в свой тайник, – продолжала Адамана, – Она там проспит весь путь. Отправь своё племя к ближайшему Лесу с началом ночи. А сам останься. Мне нужно будет подготовить Амет, чтобы поместить её в тайник. С ахеками сложно. Мы сильные. А Амет к тому же носит дитя.

– Если мы выступим позже них, мы рискуем попасть в Сезон Мёртвых душ. Я могу не успеть нас спасти.

– Я и Амет будем в безопасности, Сардис. Рискуешь только ты.

После недолгого молчания ведунья дополнила:

– Ты можешь выступить со своим племенем. А мы останемся здесь, но в тайнике. И сможем переждать Сезон.

– Это исключено! – резко сказал Вождь, – неизвестно, когда закончится Сезон Мёртвых душ. Амет к этому времени может родить. Я должен быть с ней.

Адамана утвердительно кивнула.

Сардис покинул кине-рука в полной растерянности, но с твёрдым убеждением, что все будут спасены. Чего он не мог сказать о себе.

Он много слышал про этот Сезон. Как тот забирал не только тела, но и души в Мир Забвения. Там, где не было покоя, где растворялась душа и заканчивалась жизнь.

Ахеки верили в перевоплощения души в новой жизни. И только из Мира Теней был выход, но уже в новом обличие. Так как твоя тень всё ещё ходит по земле, и ты сможешь на неё ступить в новом теле.

Будущий Вождь поспешил к своему племени и отцу огласить своё решение.