Читать книгу: «Край, где поселились люди», страница 8
– Обалдеть… – Лиля скривила нижнюю губу и вопросительно посмотрела на Владу. – Неужели даже сеть до сих пор не ловит?
– Не, не было связи, когда я смотрел. Телефон есть у кого?
– Да какой телефон, я вообще не помню, куда я свой дел, – Миша пожал плечами.
– Ой, а я одеяло уронила там… – Лиля показала пальцем вглубь подвала. – Оно там с меня упало.
– А я тоже там… одеяло потеряла, не помню где… – Влада вспомнила про мамин подарок.
– Да я вообще все растерял, пока бегал! – засмеялся Миша. – Там на лестнице валялось что-то под ногами…
– Ну завтра уже посмотрим! Когда светло будет.
– А, кстати, который сейчас час?! – спохватилась Мария Савельевна.
Геннадий Петрович взглянул на наручные часы.
– Полчетвертого.
– Полчетвертого чего? – переспросила женщина.
– Утра вроде.
– Так это уже второе число наступило? – Мария Савельевна пыталась сообразить, что вообще за дата на календаре.
– Да, так и есть.
– Сереж, а твои друзья так и не приехали… – Миша глянул на соседа. Тот сидел на табуретке, вытянув ноги к тазу с огнем, и периодически подкидывал разломанные деревяшки в костер.
– Ну да. Видели же сколько там снега, значит, пи**ец там, раз не приехали.
– Коллапс…
– Да однозначно и везде такое, раз столько насыпало. Рассветет, надо еще лезть, вечером ни хера было не видно, только засрался весь как свинья. Блин, искупаться бы сейчас, все чешется… – Сергей скривился и кинул очередной брусок в огонь.
– Да неплохо было бы… – Миша глянул на воду в чайнике. – О, уже хорошо нагрелась, почти кипит, сейчас чайку попьем! …Эх, хорошо. Согрелся немного…
– Мария Савельевна, вам кирпичик поменять? – обратился Сергей к женщине.
– Да не откажусь, – игриво ответила та. – Прям тепло, даже ноги болеть перестали. Спасибо.
– Девчонки, а вам давайте по кирпичику под ноги?
– Да можно…
– Сейчас, вода закипит, достану…
Через время чай был готов: по кружечкам разлили кипящую воду, всем досталось по пакетику чая, каждый насыпал сахара по вкусу, и с огромным удовольствием соседи вкушали напиток. Горячие кружки, обжигая руки, согревали их, и на некоторое время в подвале воцарилась тишина. Ее нарушил Миша:
– Я так понимаю, спать здесь будем?
– Ну да, а где еще? В квартирах никак не теплее… – Сергей забросил еще деревяшек в огонь.
– Я здесь… – улыбнулась Таня. – Со всеми теплее, хотя в спину дует, конечно.
– Нам бы подушек еще принести… – Геннадий Петрович приподнялся с табуретки, – под спину подложить, и теплее будет. Да и одеяла нужны. Холодно. Надо сходить. У меня вроде их много, – он вспомнил про свои залежи, оставшиеся от предыдущей хозяйки.
– А как с костром быть? – поинтересовался Миша.
– Надо кирпичей еще притащить, чтобы прогрелись. Дыма слишком много, уже дышать нечем. Задохнемся нахер, – добавил Сергей. – Там дверь в подвал открыта?
– Да открыта, там тоже дыму полно, – сказал Геннадий Петрович. – Надо в подъезде пару окон открыть, а то, и правда, угорим нафиг. Тут вон никуда дым не уходит, фигли эти окошечки… С той стороны их снегом завалило, дыму некуда уходить.
– Да, в подъезде надо окна открыть, пойдемте, – Миша встал с матраса и двинулся к выходу. – Дышать нечем, так хоть вытянет. Денис, а ты отогрелся?
– Я Данил…
– Тьфу, забыл!.. Приедешь еще в гости к нам? – смеясь, спросил Миша. – Вставай, пойдем тоже с нами, принесем все сюда. Да я бы водочки дерябнул, и спать, уже не могу, падаю. Денис, тебе бы тоже водочки хапнуть…
– Я Данил…
– Слышишь, дистрофик!! – вдруг ощетинился Сергей. – Я тебе сейчас пендаля такого дам, что ты на Мурзика будешь отзываться!! Заладил!
– Я просто сказал, что меня Данил зовут…
– Да нам пох*й как тебя зовут!!
– Ну чего ты, Серый… – Миша попытался заступиться за гостя.
– Да задрал уже! Видит, все нервные, он нам еще имя свое талдычит, да нах*й оно нам нужно!!
– Сережа… ну не сердись… – попыталась успокоить соседа Таня. – Ну он же нам помогал… Как все тут старался…
– Бл*дь! Еще бы он не помогал!.. Ладно. Я тоже выпил бы… – добавил Сергей. – Давненько такого трезвого Нового года не было у меня.
– Да такого Нового года вообще давно не было! – развеселился Миша. – Ну пойдемте. Сергей, подкинь дровишек, чтобы дамы не замерзли, пока мы ходить будем.
– Где фонарик мой? – тот крутил головой по сторонам.
– Пойдемте, хватит нам двух, потом вернемся и все искать будем.
Влада держала горячую кружку в руках и ощущала тепло в ногах от приставленного кирпича. Перед глазами плыло, а в голове шумело. Она попыталась задуматься о событиях новогодней ночи, вспомнить Олега, но ей вдруг показалось, что праздник был давным-давно, и с момента неприятного ночного разговора прошло уже очень много времени. Потом она услышала мужские голоса, звон железа, шум, и почувствовала, как вздрогнула рядом лежащая Лиля. «Сколько новых знакомств сегодня… Соседи… Вода… Брр… Как было холодно… А еще Сергей… Вот и познакомились… Даже в гостях побывали друг у друга…» Ей показалось, что ее кто-то пошевелил, потом толкнул, она попыталась присмотреться, но увидела только отблески огня, а потом она уснула.
Таня уже почти засыпала, согревшись под шерстяным колючим пледом и сверху лежащим гладким покрывалом, как почувствовала, что сильно затекла нога, которую она так неудачно подвернула при падении. Слева слышалось дыхание тети Маши, и Таня еще немного полежала – уж никак не хотелось разбудить задремавшую и уставшую сегодня соседку. Она снова попыталась улечься удобнее, но нога уже нестерпимо ныла. Таня аккуратно, стараясь шевелиться как можно меньше, стала поворачиваться на другой бок. «Вроде получилось», – подумала она.
Становилось холоднее, и Таня приподняла голову, чтобы взглянуть на костер – деревяшки тлели. Она протянула ноги чуть ближе к большому тазу, в котором мужчины развели огонь – стало немного теплее. Она повернула голову и услышала, как зашевелился Миша и что-то пробурчал сквозь сон. «Ну и денек… Все намучились». Таня приложила голову к скомканной одежде девушки Влады, и только собралась закрыть глаза, как вдруг в проеме подвальной двери увидела женскую фигуру. Таня очень удивилась, повернулась и вдруг в очертаниях разглядела знакомый силуэт. «Тетя Люба!» – узнала она родную тетку по матери. Таня уже было собралась крикнуть слова приветствия, как неприятный холодок побежал по спине: она вспомнила, что тетки уже лет восемь как нет в живых. Таня машинально подвинулась ближе к Марии Савельевне и, не мигая, смотрела на женщину в дверях: та двигалась, медленно приближаясь к лежащим на матрасах людям.
Привидевшаяся женщина посматривала по сторонам, словно кого-то искала среди окружающих. Таня уже рассмотрела спокойное лицо покойной тети Любы и чуть прищуренный взгляд, внимательно разглядывающий спящие лица. «Неужели она ищет меня?..»
Тане не было страшно от увиденной картины: с одной стороны, она понимала, что перед ней некое таинственное видение, но с другой стороны, тетя Люба никак не могла желать ей зла, даже явившись с того света: Таня была ее любимицей. Более того что тетка всю жизнь опекала племянницу, так еще и оставила ей все свое наследство. Тетя Люба вообще была очень ласковой и доброй женщиной, и сейчас лицо ее выражало достаточно спокойное и созерцающее выражение – она словно просто пыталась найти близкую родственницу и, медленно передвигаясь между спящими людьми, разглядывала лица, чуть наклоняясь к каждому.
Таня вся сжалась и не сводила глаз с призрака. «Может, надо ей сказать, что я здесь?..» – но было слишком страшно для того чтобы самой заговорить с явившейся с того света родственницей. Та уже подошла ближе, аккуратно переступая между разложенными на мокром полу матрасами, и вдруг остановилась возле парня Данила – Таня запомнила его имя. Темноволосый, с густыми бровями, очень худой и крайне неразговорчивый. Правда, она видела, как он старался, хотя было заметно, что чувствует себя парень крайне неважно: он морщился и иногда тяжело вздыхал, но ответственно трудился наравне со всеми. Еще она заметила, что тот не высовывался, вел себя очень скромно, несмотря на свой мрачноватый вид и несколько пугающую внешность.
Таня увидела, что тетка внимательно смотрит на парня, как будто именно его и искала. «Зачем он ей?.. Она о нем понятия не имеет…» Только Татьяна подумала об этом, не спуская глаз с открывшейся картины, как тетя Люба вдруг опустилась на колени перед спящим Данилом и внимательно стала его разглядывать, будто пытаясь рассмотреть его со всех сторон. Потом опустила руку на спину парня и провела несколько раз, словно успокаивая его. Таня не сводила взгляда с этого видения: тетя Люба нежно гладила Данила по голове, затем вдруг резко повернулась назад в сторону племянницы, а потом слегка взмахнула рукой, будто указывая той на парня. Таня сжалась и продолжала наблюдать за странным видением. «Почему она так заботливо с ним себя ведет… Он же ей – никто…» Как вдруг увидела, что тетка взяла маленькую подушку, лежащую немного поодаль, а потом положила ее Данилу на лицо и стала придавливать подушку руками, словно пытаясь его задушить.
У Тани от такой картины чуть не остановилось сердце, она открыла рот, чтобы закричать, но не смогла произнести ни звука, и только тянула руку в сторону парня и своей привидевшейся тетки. Позвать на помощь не получалось, и Таня задергала ногами и руками, пытаясь произвести хоть какой-нибудь шум, чтобы разбудить соседей. Ногой она зацепила таз с тлеющими красными углями, услышала металлический звон, потом свой крик, и сразу почувствовала, как чья-то рука теребит ее за плечо.
– А-а! – продолжала звать на помощь Татьяна.
– Таня, да ты что?.. Таня!..
Открыв глаза, женщина увидела растрепанную Марию Савельевну, та чуть приподнялась и трясла ее, пытаясь разбудить.
– Таня, тихо… разбудишь всех… Все устали, пусть хоть поспят чуток…
– Фух… – Таня выдохнула. – Сон страшный приснился, – она огляделась по сторонам, было темно и практически ничего не видно. – Теть Маш, где свечка, дайте мне что-нибудь…
– Да тут, где-то тут были… – Мария Савельевна нащупала большой фонарь на батарейках в виде старинной лампадки, включила его и подала соседке.
Татьяна обвела лучом спящих людей: все мирно отдыхали, вокруг стояла тишина, все было спокойно.
– Фух, теть Маш, испугалась…
– Да как тут не испугаться, – прошептала та в ответ. – Такое тут… В подвале спим на мокром полу. Кто б рассказал, не поверила бы… Ну ладно, спи.
– А вы уснули?
– Да не, так дремаю, ноги крутит.
– Болят?
– Да ты знаешь, тьфу-тьфу, нормально. Я боялась, что вообще разболятся. Они у меня, знаешь, чуть замерзнут, потом мне вообще ходить невмоготу. Как зима настает, мне сразу хана, мучаюсь с ногами, Танюша. А тут по колено в воде ледяной сколько пролазила на карачках… Но ничего, отогрела их. Ой, спасибо, мужики рукастые. Хоть Новый год, а они почти трезвые… Так, отогревались только. Даже этот… Сергей этот… молодец, ничего не скажешь. Я с ним так ругалась, да ладно… Потом расскажу… Такое чудил… Ладно, сегодня помог как… Да ладно… Спи…
– Ой, да не усну, наверное, теперь… Такой сон страшный…
– А че приснилось-то? Аж заорала ты. Еще и в спину меня толкнула, я аж перепугалась.
– Ну прости, теть Маш, это я со страху… Снилось, что закричать не могу, и я пыталась разбудить всех.
– Кого «всех»?
– Да всех, – Таня качнула головой, показывая жестом вокруг.
– Так тебе мы снились?.. – с интересом спросила Мария Савельевна.
– Ага!..
– О, сколько впечатлений. Даже мы все приснились. Намаялась сегодня ты…
– Ага, представляете, приснилось, что тетка покойная к нам в подвал заходит и ходит тут туда-сюда…
– Ой, ну надо же… Это ты, наверное, сегодня перенервничала, я так думаю.
– Так я смотрю на нее, а она вроде как ищет кого-то… А потом к этому… к Данилу подошла, сначала вроде гладила его, а потом подушку схватила и давай его душить!
– Да ты что? Ну надо же… – вздохнула Мария Савельевна. – А почему его?
– А я откуда знаю. Я тоже еще во сне подумала: при чем здесь он, она его вообще не знала.
– А кто приснился-то? Может, помянуть надо, Таня?
– Да я поминаю, свечки всегда хожу, ставлю, за упокой души. Мы с теткой хорошо ладили. Она меня очень любила… Очень. Наследство мне оставила. Это же я на ее деньги там, у матери, квартиру себе купила. Там цены маленькие на жилье, мне на двухкомнатную хватило. Я даже эту свою квартиру не стала продавать…
– Подожди, Тань… Так кто тебе снился-то?.. Тебе же Любка наследство оставила…
– Ну да, теть Люба и снилась! Да вы же ее хорошо знали…
– Таня, а ну давай подымайся! – вдруг резко произнесла Мария Савельевна. – Давай, будить всех! – она задергалась, закопошилась и попыталась неловко подняться. – Таня, руку дай! Не могу встать!!
– Теть Маш, вы чего?..
– Вставай, Таня, я тебе говорю. Любка бы просто так не приснилась!
– Теть Маш, да вы че?..
– Ни че, вставай, говорю! Тетка Любка твоя ведьма была настоящая, раз приснилась, значит, что-то сказать тебе хотела!
– Теть Маш… да вы чего вообще?.. Какая ведьма, она хорошая…
– Она-то хорошая. Да только она всегда как скажет, так и было. Я с ней десять лет на одной кухне прожила, я знаю. Она сама вещие сны видела, всегда сбывались. Меня сколько раз предупреждала!
– Да как…
– Да буди, говорю, всех! – Мария Савельевна уже приподнялась, с трудом нащупала свои мокрые тапочки и стала толкать рядом спящего Геннадия Петровича. – Гена!.. Гена! Просыпайтесь! Миша!.. Миша!!
– Теть Маш… да вы что, с ума сошли?..
– Так че снилось тебе, говоришь?.. Миша! Вставайте!! – женщина продолжала громко звать соседей. – Говоришь, она подушкой душила… Значит, предупреждала, что задохнемся! Миша!.. Гена!..
– Что?.. Что такое?! – Миша приподнялся откуда-то с краю и таращил глаза на фонарь в руках Марии Савельевны.
– Миша, буди всех, наверх надо подниматься, мы угорим здесь!
– А что случилось?
– Сон Таньке приснился, покойница предупредила! Буди всех! Гена! Да вставайте же!..
– Вы что, одурели совсем?! – возмутился Миша. – Дайте людям поспать! Костер еле-еле горит, с чего мы угорим, там окна в подъезде открытые! Спите, давайте, сон вам приснился…
– Поднимайтесь!.. Гена!
– Да не орите вы! – прицыкнул Миша, грозно глядя на женщину. – Не спиться, так шуруйте отсюда домой, наверх! И там орите!
– Миша, да Тане сон приснился. Верный сон, я тебе говорю! Я ее тетку знала…
– Да прекратите вы уже!
– Что?.. Что?.. Что случилось? – Геннадий Петрович вскочил и крутил головой по сторонам, похоже, даже не понимая, где он.
– Спи, Ген, тут бабская революция произошла, сон страшный приснился.
– А?.. Что?.. – мужчина продолжал растеряно оглядываться.
– Теть Маш, вы или спите, или уеб*йте отсюда на х*й! Без вас тошно, еще вы тут устраиваете драмтеатр!
– Ай!.. – женщина нервно махнула рукой. – Уходить надо отсюда!
– Так уходите, если надо! Или заткнитесь, или валите! Вместе с Танькой! – разбуженный Михаил громко возмущался.
Проснулся Сергей и, тараща глаза, спокойно разглядывал окружающих, будто видел в первый раз.
– Сережа, Сережа! – Мария Савельевна кинулась к парню. – Уходить отсюда надо! Тане сон приснился! Верный сон, я тебе говорю! Давайте, уйдем отсюда!
– Куда мы уйдем…
– Куда… ну куда… ну наверх!.. Тане приснилась тетка ее – Любка! Я ее хорошо знала, она как ведьма была, что ни скажет – все сбывается!
Таня молчала и только поглядывала исподлобья на разыгравшуюся по ее вине сцену. Она вообще не помнила такой перевозбужденной соседку тетю Машу и подозревала, что за время своего отсутствия у той совсем расстроилась нервная система.
– Сережа! Давайте уйдем отсюда! Миленький, буди всех! Не к добру это! Не к добру! Ей приснилось, что мы угорим здесь все!
Сергей с недовольной физиономией приподнялся и медленно прошелся по подвалу.
– Ну с чего мы угорим… Ну как придумаете… – Ему нестерпимо хотелось спать, но умоляющий голос и слово «миленький» сделали свое дело, и он для виду прохаживался туда-сюда, посматривая вокруг – все ли в порядке, чтобы успокоить женщину. – Да не волнуйтесь вы. Все нормально. Дым рассеялся.
– Сереженька, сынок, давай уходить, буди девочек!.. Поднимемся хоть ко мне, хоть к вам к кому-нибудь, все равно, и там пересидим! А там помощь подоспеет. Верное дело говорю, Сережа! Давай?.. Давайте уйдем отсюда? Окошки здесь маленькие, их снегом завалило, а дыму-то некуда уходить, вот мы тут все и задохнемся. Сереженька…
Таня с удивлением наблюдала, какую панику вызвал рассказанный ею сон, она сама уже пришла в себя после неприятных впечатлений, разыгравшаяся конфликтная сцена ее совсем не радовала и она уже пожалела, что рассказала о видении пожилой женщине.
– Да немного тут дыма. Что вы паникуете, подвал большой…
– Да какой он большой!.. Тут комнатюшка, да рядом, и третья вон… Потолочки низенькие, а мы костер уже сколько жжем… Я сразу говорила: в подвале нельзя огонь разжигать, тут закрыто все…
– Ну хватит!! – заорал Миша не своим голосом. – Я вам сказал, не нравится – валите на х*й!!
– Миш… ну ладно тебе… Ну бабы, что с них взять… – уже проснувшийся Геннадий Петрович пытался успокоить возмущенного соседа.
– Да, бл*дь, ну не до такой же степени гнать! Ну давайте сонник пойдем еще почитаем! Тут на ногах еле стоишь, нет, бл*дь, разбудили!! Надо было вам ведра вручить, чтобы вы на третий этаж в темноте потаскали, вы бы сейчас дрыхли без задних ног и х*йней бы не занимались!!
Мария Савельевна вдруг зарыдала и стала печально всхлипывать.
– О-о-о, – протянул Миша, – ну вообще… – Он сжал руки в кулаки, плотно сцепил зубы и пытался сдержаться, чтобы опять не заорать. Сергей, закутавшись плотнее в куртку и натянув воротник почти на уши, прохаживался по подвальному помещению.
– Ну что будем делать?..
– Да что… Они ж заснуть не дадут. Давайте, что ли, собираться, что делать, – Геннадий Петрович наклонился над спящими девушками. – Влада… Лиля… не спите? Давайте потихоньку…
– Блядь!! А это че за х*йня! – вдруг громко заорал Сергей, глянув куда-то в сторону. – Кто дверь закрыл?!
– Че там? Дверь закрыта, что ли?
– Ага! Мы ее не подпирали, не помнишь?
– Да нет вроде…
– Ну вот видите!! Я же вам говорю: верный сон! Верный! Любка бы просто так не приснилась! – снова заголосила Мария Савельевна.
– От сквозняка закрылась, дайте фонарь мне большой, не видно нихера! – Сергей схватил один из кирпичей и пошел к двери.
– Вот видите! Вот видите!! Я же говорю…
– Хватит кричать, – перебил ее Геннадий Петрович. – Сейчас подопрем.
– Блин, тут сквознячина такой, пи*ец, как дует! Там опять ветер, что ли, разгулялся?.. Холод собачий! – ругался Сергей, устанавливая кирпич в дверной проем.
Проснувшиеся Влада и Лиля прижимались друг к другу, глазели на все происходящее и молчали, пока не понимая, что вообще происходит.
– А давайте наверх пойдем… – Мария Савельевна не унималась.
– Да мы околеем там!! – снова закричал Миша. – Сейчас дровишек подкинем, и снова тепло будет.
– Не надо дровишек… – уже тихо проговорила Мария Савельевна. – Тогда точно угорим.
– Да вы что, сумасшедшая?! – уже так громко возмутился Миша, что у всех зазвенело в ушах.
– Я не сумасшедшая!! – в ответ заорала женщина. – Ты если не знаешь, так молчи!! А я с Любкой десять лет прожила в бараке! Я знаю!!
– Ну как с ней разговаривать… – Миша, весь трясущийся от злости, швырнул в костер очередную деревяшку.
– Все равно уже все проснулись! А мы можем тазик с горячими кирпичами перетащить, там тепло будет!
– Где «там»?!
– Ну в квартире…
– В какой?! Там что, с костра дыма не будет?! Вот там точно все угорим! А еще околеем от холода! Только тогда уже точно сон в руку будет!
– Нельзя здесь оставаться! Нельзя…
– Мария Савельевна, давайте мы вас наверх, домой, отведем. Мы вам в ведерко положим парочку кирпичиков, не замерзнете…
– О, Гена дело говорит!
– Да я не за себя беспокоюсь!! – закричала женщина. – Давайте, кирпичи сложим, пока они горячие, мы их аккуратненько поставим у кого-нибудь, и тогда не замерзнем! А?..
Недовольные мужчины нахмурились, а Сергей сказал:
– Вы на порог подвала выйдете и посмотрите, как там дует, там не только дым вытянет, там нас всех вытянет на хер вместе с матрасами. Так что давайте…
– Ну что же вы мне не верите! Девочки, ну вы скажите… – она повернулась к Тане и умоляюще смотрела печальными глазами.
Та только опустила глаза вниз, она вообще чувствовала себя виновницей всего происходящего и сейчас не знала, как себя вести и чью сторону поддерживать. Мария Савельевна вдруг заплакала и переводила взгляд с одного на другого. Лиля и Влада так и не понимали, что происходит, и только хлопали сонными глазами, тесно прижавшись друг к дружке.
– Вы сами видели, что дверь захлопнулась! Видели же?! Скажите спасибо, это Таня всех спасла! – всхлипывала женщина.
– Мария Савельевна, да даже если бы дверь закрыта была, все было бы нормально, – Геннадий Петрович пытался успокоить соседку. – Не паникуйте. Здесь окон много.
– Каких окон? Здесь окошки-то малюсенькие!
– Все, сон как рукой сняло!.. Спасибо, Мария Савельевна! Вы в своем репертуаре! Вам поскандалить да поорать – хлебом не корми. Ваша стихия. Вам и снов никаких не нужно. Вы и без снов орете всегда. Чуть что, только вас в доме и слышно! – Миша нервно шагал от стены к стене.
– Я по делу ору!
– Да я даже не сомневаюсь! – Миша кинул еще деревяшку в костер и заглянул в чайник. – Спасибо, всех перебудили уже. Уже не угорим, все, не волнуйтесь, будем пить чай.
Действительно, все уже проснулись и только печально переглядывались, вспомнив ко всему происходящему еще и причины перемещения их в мокрый подвал. Огонь уже разгорелся, света стало много, и девушки, уже укутанные плотнее, толкнули друг друга.
– Я в туалет хочу. Пошли, сходим?
– Пошли.
Они стали выбираться из-под теплых пледов, съеживаясь и протягивая руки к костру, как Влада глянула на продолжающего спать гостя Сергея.
– Гляньте, как Данил устал, даже нас не слышит, – она пыталась разрядить напряженную обстановку.
Все повернулись в сторону парня, тот действительно, крепко спал, уткнувшись носом в подушку.
– Дистрофику все нипочем. Перемерз, бедняга… – спокойно сказал Сергей. Несмотря на то, что ему хотелось спать, он тоже пытался сгладить конфликтную атмосферу. – Гляньте, как лапки сложил. Любо-дорого посмотреть. Ну хоть выспится. Потрудился, тяжести потаскал и вырубился.
Миша подошел ближе к парню и наклонился поближе.
– Дышит хоть?.. – Он повертел головой, рассматривая парня под отблесками костра. – Не вижу, он тут закутался. Дайте, фонарик, проверю хоть…
– Да ты его раскутай чуток, а то он там, и правда, задохнется, – прошептала Таня.
Миша наклонился над парнем и аккуратно, подсвечивая фонариком, потянул за полотенце.
– А что это у него… – мужчина провел пальцами возле парня и посмотрел на руку. – Тут у него кровь! Да, это кровь… Кровь это!
Все вскочили и двинулись к лежащему парню. Тот лежал на боку. Сергей присел, схватил гостя за голову и чуть подвинул ее, чтобы рассмотреть лицо поближе. Под светом фонарика все увидели темные пятна на лице и на подушке – парень лежал весь в крови.
– Ой, мамочки… – прошептала Лиля.
– Данил! – Сергей затряс парня. – Данил!!
– Что делать… Скорую же не вызовем… – застонала Татьяна и схватилась за голову.
– Отойдите, – Влада подошла ближе. – Надо пульс проверить!
Она ловким движением схватила парня за руку. Все затаили дыхание и молча наблюдали. Влада переместила руку на шею парня и склонилась над его лицом.
– Дышит вроде… – взволнованно произнесла она. – И пульс вроде есть…
– Данил! – Сергей опять затряс парня. – Аптечка есть у кого-нибудь? Что надо? Что надо делать?.. Кто знает?!
– У меня есть! – Мария Савельевна с трясущимися руками махнула жестом наверх. – Я сейчас, я сейчас…
– Кто-нибудь умеет… ну этот… массаж этот… сердца… – Сергей умоляюще смотрел по сторонам.
– Нашатырь… у меня… я принесу…
– Я умею… – неуверенно произнесла Влада. – Нас учили… Его надо на спину уложить…
Она подошла к парню и хотела попытаться сделать массаж сердца, как ее когда-то учили на курсах медсестер еще в школе, она сложила руки крест-накрест и нависла над парнем, как тот вдруг дернул рукой.
– Даня! Даня!.. – Сергей подскочил к парню и с размаху хлестанул по щеке, он замахнулся снова, как тот задергал веками и открыл глаза.
– Ой, мамочки… – раздался за спиной голос Тани.
– Ой, живой… – выдохнула Мария Семеновна.
– Данил! Ты чего? Что с тобой?.. Ты слышишь?.. – Миша тоже склонился над парнем и помахал перед ним рукой, тот застывшими глазами смотрел куда-то в потолок в одну точку, не мигая.
– Данил!.. – Сергей отодвинул Мишу и опять хлестанул парня по щеке. Тот снова заморгал.
– Да что с ним такое… – Геннадий Петрович взволнованно бегал вокруг. – Водка есть? Давайте его растирать, похоже, что-то с сердцем, расстегнуть надо рубашку, грудь натереть!
Сергей схватил парня за рубашку и с силой ее дернул – ткань с треском разошлась. Под рубашкой виднелась темная майка, и Сергей снова проделал ту же манипуляцию. Миша стал лить водку парню на грудь и растирать того ладонями.
– Ноги ему надо тоже! На ноги! – скомандовал Геннадий Петрович.
Сергей выхватил бутылку, стащил носки с парня и стал растирать ему ноги. Тот на глазах порозовел, заморгал глазами и уже сосредоточенно бродил взглядом вокруг.
– Данил! Ты слышишь?..
– М-м… – промычал парень.
– Фух… – Сергей выдохнул и присел на табуретку, потом сделал большой глоток из бутылки. – Бля… пи**ец…
– Ты сюда лей… – Миша продолжал растирать парню грудь.
Таня схватила бутылку, подкатила штаны и стала помогать приводить Данила в чувство.
Тот окончательно пришел в себя и попытался привстать.
– Лежи давай! – Сергей вернул его обратно в горизонтальное положение.
– А… а я… а я…
– Данил… – Геннадий Петрович наклонился к парню. – У тебя кровь… Как себя чувствуешь?..
– А… это с носа… У меня часто так…
– Часто?.. А что с тобой?
– Да это давно у меня… Сейчас пройдет…
– А как чувствуешь себя?
– Да нормально… Бывает у меня.
– Ну ничего себе… – Лиля вышла из оцепенения и круглыми глазами смотрела вокруг.
– Данил, а ты что-нибудь пьешь из лекарств? – поинтересовалась Таня.
– Да раньше пил… Бабушка давала…
– А что давала?
– Не знаю, вроде от сердца.
– У тебя сердце больное?
– Да вроде…
– Как это «вроде»? – взволнованно спросила Мария Савельевна. – Если кровь с носа все время идет! Может, давление?
– Да я когда понервничаю, всегда кровь потом идет.
– Ой, ну надо же… такой молодой совсем, а такой больной…
– Качаться надо! А ты хилый такой, вот и болеешь… – Сергей начал говорить, но Татьяна перебила.
– Да давай советы раздавать, ты знаешь, что с ним?
– Да откуда я знаю?! – возмутился Сергей.
– А что советы раздаешь тогда? Надо узнать! Он тебе кто?
– Да никто он мне… Мама попросила приютить… Он едет куда-то, я не спрашивал. У него поезд завтра. Пересадка у него, билетов не было, только на третье взял, вот он и приехал…
– Так, ему надо выпить что-нибудь дать…
– А что? У меня сердечное есть… – Мария Савельевна заботливо предложила помощь.
– Да не надо ничего. У меня бывает, – парень, похоже, постепенно приходил в себя.
– Может, водки? – предложил Миша.
– О, придумал! – возмутилась Мария Савельевна. – Все бы водкой лечить! У вас, мужиков, другого лекарства нет?
– А зачем другое? Водкой все лечится! Да, Даня? Пробовал водкой лечиться? Налить?
– Да убери! – Таня отодвинула бутылку.
– Ну тогда я сам! …Тут с вами не соскучишься… – медленно сказал Миша, и тут все одновременно переглянулись.
– Мне тоже налей, – Мария Савельевна протянула стоявшую на полу одну из кружек.
– И мне… – добавила Татьяна.
– Похоже… похоже, надо помянуть вашу тетю Любу… – медленно произнес Миша.
Мария Савельевна хотела что-то сказать, но промолчала и только склонила голову.
– И мне налейте, – Геннадий Петрович потянулся за кружкой.
– Нам тоже. – Влада и Лиля уже поняли все подробности происходящего.
– Данилу, может, тоже налить? – Татьяна глянула на присутствующих.
Все молча переглянулись, и Мария Савельевна медленно произнесла:
– Ему тоже налейте.
Миша потянулся за кружкой.
– Держи, Даня, – он налил водки и протянул парню. – Давайте помянем тетю Любу.
Все выпили, не чокаясь.
– Послушайте, там уже рассвело, наверное? – прервал молчание Сергей. – Сколько там напикало? Мы поспали-то с пару часиков, но ничего отдохнули немного. Телефоны надо проверить, что там. Надо вниз спуститься опять… Что там за окном? Пошли, мужики в окна глянем, а бабы пускай греются. У меня, правда, руки болят. Опухли, блин. Это, наверное, от холода…
– Ну а как ты хочешь, Сережа, чего ж им не болеть, вчера в холодной воде бултыхались сколько, – покачала головой Татьяна. – Все болит, не только руки. Я тоже пойду, гляну, что там за окном.
– А мы тоже наверх сходим, там же воду набирали, проверим, чтоб не вытекла, – добавила Влада. – Да переодеться надо, с вечера что попало набросали. Ой, еще вещи надо пособирать…
– А я ключи поищу, – проговорила Лиля. – Дядя Гена, они, наверное, у вас, я зайду?
– Да чего ты спрашиваешь, – слегка улыбнулся мужчина. – Заходи. И покушать надо придумать чего…
– Господа! А у кого-нибудь заморозка есть? Пельмешек бы сварить… ну или там вареников, бульончик бы получился… – Миша вдохновенно расспрашивал соседей.
– У меня есть! – бодро отрапортовал Геннадий Петрович.
– И у меня! – добавила Влада.
– Я сейчас придумаю, а ты Данил, как? Данил, будет мне помогать, как чувствуешь себя?
– Хорошо, – парень кивнул.
– Так… Кастрюля, соль, вода чистая…
– У меня, Тань, в баке вода чистая, под раковиной, и соль, и кастрюлька. Данил, принесешь? Сходи с ними…
– Не, пускай наш болезный лучше лежит, а то что мы с ним делать будем? – махнул рукой Миша.
– Да, пусть отлеживается, лучше за огнем пусть следит, – сказал Сергей. – Ой, блин, еще надо порубить чего-нибудь на костер, нам не хватит.
Компания разбрелась.
– Надо фонарики заправить, вроде батарейки были, – по пути рассуждал Миша.
– Пойдемте ко мне, мужики, умоемся, проверим воду, надеюсь, за ночь не своровали, – пытался шутить Сергей.
Они зашли в квартиру и сразу глянули на содержимое ванной. Вода виделась почти черной.
– Грязюки натаскали… – проговорил Геннадий Петрович.
– Ну а что ты хочешь с наших труб столетних, да с пола… – ухмыльнулся Миша.
– Мужики, слейте мне на руки, умоюсь хоть, не могу, чешется все.
– Где мы тебе польем, сейчас водой зальем все, набирай ведерко, пойдем ко мне над ванной, – предложил Геннадий Петрович.
– Вы идите, я домой наведаюсь, – Миша спокойно побрел наверх. – У себя ведерко прихвачу. – Искупаемся, блин, холодно, конечно. Мне одному кажется, что еще холоднее стало?
– Да, дом промерзает.
Через минуты мужчины собрались уже у Геннадий Петровича, только у него пустовала ванная комната.
