Читать книгу: «Марк Маккфеин и Находка», страница 2

Кристина была раздавлена, как же она теперь проживёт без своих помад и пудрениц. Бруно сел за стол на самый высокий пуфик, и мы решили начинать нашу беседу.

Глава 3. Запланированная случайность

– Перейдём к делу, – сказал Бруно.

Нам принесли по большой чашке напитка, который здесь красиво называли «фарбиносто», но он жутко походил на кофе.

– Итак, – сказал Бруно. – вы на этой планете неслучайно, а, вернее, ты, Марк…

– Что, мой визит был запланирован? Я думал, что это дикая случайность, – перебил я Бруно.

– Да, Марк, это была запланированная случайность, – улыбнулся Бруно, – Но мой план чуть не сорвался, ты никак не хотел взять спутник руками. А его действие должно было начаться только после того, как ты бы его взял голыми руками.

– Я очень боялся обжечься или обморозить пальцы, – сказал я. – Я не дурачок, чтобы брать всё подряд голыми руками, тем более этот шарик очень странно поблёскивал, как звезда.

– Значит, я помогла тебе! – радостно сказала Кристина.

– Ну, да, хватать разные предметы голыми руками, причём не свои, и когда тебя не просят – большая помощь, – язвительно заметил я. Кристина надула губы и отвернулась. Я продолжил. – И зачем же я вам понадобился?

– Ты нам просто подошёл, – сказал Бруно. – Не переживай, ты не правнук великих волшебников. Просто иногда я выхожу погулять по земным улицам и присматриваюсь к новым лицам. На сей раз у меня была цель отобрать нового Сотрудника для Потаённой Конторы. Мне очень понравилось твое лицо, Марк. Я умею определить по лицу нужного человека. Ты настоящий, живой. Я не буду тебе пояснять, что не нужно эти слова понимать буквально, и что они означают. С тех пор, как я тебя нашёл, ты бы стал призванцем, но вот удивительное совпадение – ты уже был записан в базе данных Конторы Мерцеллы как призванец на нашу планету. Призванцы – избранные для проживания на Мерцелле, которые прибывают сюда с разных планет.

Смысл его слов не совсем доходил до моего сознания, я не понимал, чего же от меня ждут, а Бруно продолжал.

– К тому же ты подходишь вполне по всем параметрам: молод, умён, сирота, ещё не женат… И потом, тебе совершенно не нужны все эти характеристики, просто достаточно того, что тебя выбрал я… Я, так сказать, имею такую должность определителя по лицамей, вот такой дар у меня с детства, посему и работаю я в Главной Потаённой Конторе Мерцеллы, в которую мы и отобрали тебя.

– Бруно, у меня тоже есть некоторые странные способности, похожие на твои: читать с лица, – сказал я, увидев, что Кристина вышла помыть руки. – Это моя излишняя врождённая проницательность, я могу видеть то, что человек скрывает, чьи манеры копирует, каким является на самом деле и кем хочет казаться. Не знаю, как, но вижу человека, его мимику, жесты и вдруг всё про него понимаю. Как фильм перед глазами проносятся сцены из жизни человека. Сначала я думал, что это лишь моё воображение, но потом моё «воображение» стало со стопроцентной вероятностью совпадать с реальными фактами. Иногда сам сторонюсь человека, про которого понял, но чаще меня начинают избегать. Многие не любят, когда про них всё ясно и их тайные мысли узнают посторонние. К тому же я и сам ничего не умею скрывать, сразу выдавая человеку, что всё про него понял. Меня много раз называли социопатом, а я не замечаю, когда людям делаю неприятно. Это получается не нарочно, даже наоборот: всем хочу добра, со всеми хочу находиться в мирных отношениях, я даже не хочу видеть это самое скрытое про человека, это получается автоматически. Но стоит что-то не со зла лишнее взболтнуть – и я в списке врагов. Видя скрытое про жизнь людей, ничего не понимаю в людских взаимоотношениях. То же самое касается и моей личной жизни. Вроде бы ничего не предвещает, но вдруг понимаешь, что это не твой человек или что тебя уже тихо ненавидят. Это мой крест, с этим я уже смирился – быть вечно виноватым злодеем в глазах других. Поэтому у меня никогда по настоящему близких друзей.

Бруно улыбнулся и ответил.

– Вот видишь, я не ошибся, ты нужен Конторе. Наконец-то твой талант будет оценен по достоинству.

– И чем же занимается Контора? – спросила Кристина, вернувшись в кабинет.

– Нужно помогать людям, это самое главное, чем занимается Контора. Марк, ты готов стать нашим Сотрудником? Кристина, ты согласна стать напарником Марка?

– Я согласна! – выкрикнула тут же Кристина.

– Стоп, – сказал я. – Ничего не понимаю. Какие у меня будут обязанности?

Бруно ответил:

– Исполнять задания. Да, забыл уточнить. Твои задания будут связаны с планетой Земля, так как ты именно её уроженец. Реже будут задания и на Мерцелле, хотя этого может и не понадобиться, происшествия здесь происходят раз в сто лет образно говоря, и то незначительные.

Да уж, подумал я, мне больше ста лет, думаю не прожить. Бруно посерьёзнел и добавил:

– Всё, что ты должен сказать, это «да» или «нет». Других пояснений сейчас не будет. Если кто-нибудь из вас откажется, мы тут же отправим вас на то же самое место, где вы взяли в руки этот спутник и ничего, что с вами случилось, вы не будете помнить ни о найденном шарике, ни о пребывании здесь. Другая информация засекречена. Когда ты станешь Сотрудником, передавать задания по связи будут поступать непосредственно тебе, а я проведу с тобой первые два-три дела, чтобы поддержать твои начинания, думаю ты быстро справишься сам. Тебе и Кристине нужно будет ещё поучиться премудростям межпланетной политики.

– Я не знаю, Бруно.

– Нужно ответить именно сейчас, – сказал Бруно, а я был в замешательстве.

– Я бы остался здесь навсегда, на этой Мерцелле, в этом милом доме, но я сомневался, смогу ли заниматься тем, чего даже и не представляю.

– Ты зануда, – сказала Кристина. – Ещё и думает. Да твоя серая жизнь теперь закончится, теперь будет сплошь приключения и фантастический мир. Тебе такого аргумента мало для принятия решения?

– Тебе даётся время на раздумья до завтрашнего утра. С Восходом я буду готов услышать твой ответ, – сказал Бруно, а затем добавил. – Тебе нужно вспомнить свои мотивы.

«Вспомнить свои мотивы» – вот странные слова. Но я в тот момент их воспринял с крайним пониманием, словно давно уже хотел вспомнить, что за мотивы у меня есть для начала работы в Потаённой Конторе.

– Хорошо, я постараюсь, – ответил я Бруно, чувствуя, как его клонит в сон… Стоп! Что значит чувствую, как его клонит в сон? Я был поражён, я вдруг ясно осознал, что могу чувствовать то, что сейчас чувствует Бруно.

– Что со мной, Бруно? Я вдруг почувствовал, как тебе хочется спать.

– Правда? – Бруно не казался безумно удивлённым, что поразило меня ещё больше.

Я повернулся к Кристине, надеясь найти в её глазах понимание, может, у неё то же самое. Но вдруг резко почувствовал, что она жутко хочет есть, да так сильно, что в глазах мутнеет, должно быть уже не первый день на диете.

– Зачем так голодать? Иногда можно и поесть что-нибудь? – спросил я у неё. И вызвал у неё крайнее удивление и бурю эмоций.

– С чего ты взял? Да и какое тебе дело? – возмутилась Кристина.

Я почувствовал себя сумасшедшим.

– Значит, ты тоже не знаешь что со мной происходит?

– Ты просто невоспитанный и грубый, вот что с тобой происходит, намекаешь, что я толстая, да ты…

– Стоп! – прервал Бруно, – Я сейчас попытаюсь объяснить тебе, Марк… Э-э… Так сказать, стали проявляться твои таланты, которые спали много лет, с тех пор как ты научился говорить, ты о них забыл. Именно на Мерцелле это происходит, все волшебные таланты расцветают буйным цветом, хотя у кого-то не очень буйным, однако, ты оказался очень богат талантами, раз уже с первых часов пребывания здесь, открылось такое, я думал завтра, послезавтра начнутся твои… В общем, поздравляю, Марк! Ожидай от себя новых пробуждений каждый день! Кристина, ты тоже, – улыбался Кристине Бруно, потом добавил. – Ну что же, пора ужинать и спать. Если вы не против, ужин принесут вам в спальню. Видите ли, ужинать с моей семьёй – событие не для слабонервных, сегодня и так с вас достаточно пережитого. Идите, отдыхайте и смотрите мотивирующие сны. Затем нас с Кристиной проводили каждого в свою спальню.

Снова пуфы, нежные цвета, округлые окна… Но было и нечто новое: огромная «зефирная» кровать, вся в кружевах. Я подумал, что мне, пожалуй, по вкусу такой интерьер. Ещё я подумал, что мне предстоит провести здесь бессонную ночь в головоломке над мотивами. В круглое открытое окно доносилась нежная мелодия луноцветов, лился сиренево-желтоватыми переливами свет. Я прилёг на кружевную «зефирину» и… уснул.

Глава 4. Сон

…Кованные дверцы приоткрылись, и я зашёл в ворота, направляясь в сторону здания, которое было похоже на огромный белый гипсовый куб. Крыльцо было зелёным и высоким, когда я подошел ближе, то рассмотрел, что всё покрыто мхом.

…Открываются тяжелые двери в здание, я вхожу и вижу одну-единственную комнату красного цвета. Всё в ней было цвета томатного сока или… крови? «Какая гадость. Ну и вкус у хозяина этого дома», – произнес я и тут же устыдился – в кресле, обтянутом алой замшей, в самом центре комнаты восседал Бруно. И как я его сразу не заметил?

Напротив Бруно оказалось ещё кресло такого же самого вида, куда он жестом меня пригласил сесть. Я сел в «томатный сок», и сразу почувствовал, какое оно твердое, несмотря на вполне «пушистый» вид.

– Я хочу услышать твой ответ, – сказал Бруно, затягиваясь дымком из алого кальяна, которого тоже я сначала не заприметил, более того, обнаружил, что сам затягиваюсь уже из такого же кальяна. Вкус был крайне неприятен, как и цвет, ядовито-рябиновый какой-то.

– Бруно, ты ведь совсем не дал мне времени подумать, как обещал, – ответил я, желая отодвинуть от себя кальян.

– Увы, обстоятельства изменились, мне было указано, что действовать нужно без промедления, видишь ли на тебя положила глаз еще одна тайная организация… Так сказать немного славящаяся своей незаурядной репутацией… Мне запрещено говорить тебе лишнее, вся информация засекречена, но позволю сказать себе немного лишнего во имя дела, – дальше он говорил шёпотом и наклонившись ко мне, – Марк, поверь мне тебе нечего делать в той организации, считай, что ты сейчас находишь на стороне добра, а тебя пытаются переманить на совершенно противоположную сторону. Классика жанра, Марк…

Он резко выпрямился, прервав свою речь, а я заметил, как в большое окно врывается ветер, причем уже порядком стемнело, сверкнула молния.

– У тебя редкие таланты, Марк, ты таишь в себе массу неоткрытых сокровищ, я вижу это, Марк! Своими талантами ты начнёшь помогать людям избавиться от Онемения и разного колдовства. Ты очень живой, поэтому кому, как те тебе помогать этим беднягам?

– Я мало, что понимаю из твоих слов, Бруно, – ответил я. – Поясни, какое еще Онемение?

– Его можно назвать равнодушием, хладнокровием, теплохладностью, как угодно, все эти слова входят в понятие Онемения, а также многое другое. Кроме этого, человечество болеет разными болячками душевного и магического рода, которыми ты и будешь заниматься, если вступишь в Тайную Контору.

– Но что я умею?!

– Об этом не переживай, способы у тебя найдутся, причём самые изощренные, не переживай, не слишком жестокие, это дело опыта, – передо мной снова был прежний Бруно, который безобидно шутит, и мне как-то стало спокойнее. Однако я снова ощутил омерзительный вкус дымка, который я снова вдыхал из кальяна. Что за вкус такой противный, солоноватый. И меня осенило:

– Да это же кровь!

– Значит согласен? – в ответ выкрикнул Бруно. – Вот здорово!

– Погодите, какие мотивы я должен вспомнить? – спросил я отплевываясь от омерзительного кальяна.

– Это всего лишь томатный сок… – ответил Бруно меланхолично.

Вдруг лицо Бруно поплыло у меня перед глазами, потом и вовсе пропало в тумане, а я начал проваливаться в кресле, вдавливаться вглубь, а потом долго падал вниз…

…Вот я в детстве сижу во дворе и играю в новенький самосвал, родители недавно купили. Неподалеку, на скамье сидят мама и папа. Их разговор очень взрослый и непонятный, но суть мне тем не менее понятна больше чем любому взрослому, если бы тот случайно подслушал.

– Нам надо поговорить, – грустно говорит мама.

– О чем? – спрашивает папа.

– О разводе.

Тогда я почувствовал, как останавливается время, как тяжелеет и становится тягучим воздух, как звенит тишина в ушах…

Потом жуткий треск, словно удар молнии, звук бьющегося стекла и треск надломленного дерева вместе взятые, нарушают тишину. Разбитая машина прямо у ворот нашего двора, мои родители… И всюду красные лужи, ручьи целые… Я всё спрашивал у бабушки что-то. А она как заведенная говорила «Не бойся, Маркуша, это томатный сок разлили, не бойся Маркуша, это всего лишь томатный сок…» Потом ей стало плохо и ей оказывали помощь, я же сидел в песочнице и думал, что мои родители всего лишь уснули крепче обычного, ведь в последнее время, они ходили именно с таким лицами, которые у них были, когда появились те самые красные лужи. Видимо, они уже давно хотели спать… Вдруг песок стал затягивать меня, словно то были зыбучие пески и я снова провалился в туман и долго падал, что это даже порядком наскучило. Но зато я нашёл свой мотив, сформулировать я его не мог, но сердцем чувствовал, что нашёл.

…Открываются кованные ворота, я вхожу в них и вижу здание, похожее на куб красного цвета, крыльцо покрыто мхом.

Открывается дверь, за дверью таится полностью белая комната. В белом кресле сидит Бруно, я сажусь напротив в такое же кресло и произношу:

– Я согласен.

Бруно не был удивлен, он будто и ждал такого ответа, лишь грустно улыбнувшись, сказал:

– Да они тоже были больны… Онемением… твои родители… Тогда Сотрудников Конторы было гораздо меньше, им не успели помочь, они бы не погибли. Онемевшие часто попадают в автокатастрофы, им ведь всё равно на свою жизнь. Они не могли видеть другу друга из-за болезни…

– Хватит, Бруно, я всё понял, мне больно вспоминать, – прервал я его. – Они так любили друг друга, им было невыносимо терять эту любовь… Они перестали чувствовать себя супругами и родителями… Они хотели лучше умереть, чем превратиться в монстров. Я ни в чём никого не виню, так вышло… Я буду спасать других людей, ведь это может коснуться и моих детей, которые будут. Пускай мир станет лучше, раз это в моих силах.

Бруно немного помолчал в ответ, потом стал говорить дальше.

– Готовься участвовать в жизнях разных людей, в которых ты будешь маскироваться случайным свидетелем, а на самом же деле спасать их судьбы. Не пугайся этого, ничего высокопарного тут нет. Ты будешь как врач, спасающий умирающего… Готовься и к поражениям, Марк, ты не всегда сможешь полностью избавить людей от всех бед, ты будешь их лечить от разных болезней, которые вызваны магией и колдовством нехороших людей и разных прочих тварей. Готов к такой перспективе? Ты будешь менять образы и обличия как перчатки, тебя ждут невероятные приключения.

– Какие такие обличия? – спросил я.

– Ты не имеешь права показываться на задании со своим лицом во избежание узнаваемости среди людей. Иногда будут попадаться дела на одной и той же улице, да и средства массовой информации могут запечатлеть твою физиономию и сделать из тебя известную личность, творящую странные дела или появляющуюся всегда при весьма странных обстоятельствах. Конечно можно стирать из памяти людей, но это очень хлопотно и вредно, используется это лишь в экстренных ситуациях, когда тебя нечаянно заметили. Ты будешь и бездомным, и котом, и мышью… Твое вмешательство для людей не должно быть заметным… Ладно, пора.

Я снова стал проваливаться в кресло и… проснулся.

А потом снова уснул. И мне снились кошмары. Всюду была краска красного цвета, какие-то люди красили ею что-то… А всё думал, а вдруг это кровь… Но кошмар длился совсем недолго, видимо лунные цветы помогли. Я проснулся от их прекрасного звука. После этого снов не было никаких. И я спал всю оставшуюся ночь безмятежно.

Глава 5. Явь

Снова эта комната, та же обстановка цвета крем-брюле. Будто только что прилёг вечером, проснулся – уже утро. Не успел я встать с постели, едва моя босая нога коснулась пола, как в дверь постучали.

Я открыл, в комнату вошёл Бруно. Сегодня он более походил на обычного человека-землянина, так как не было боевого раскраса и ужасных фиолетовых волос. Вместо парика были обычные светлые волосы. Только глаза остались необыкновенно большими.

– Улыбнись Восходу! Добро пожаловать на службу! – и добавил шёпотом. – Тайную службу.

– Улыбнись Восходу, – только и сумел сказать я, а Дарбарон продолжил.

– У меня к тебе первое задание. Я спешу им поделиться с тобой. Но я, конечно, не деспот. Иди прими водные процедуры и позавтракай… Надо бы тебе удостоверение выправить… Ладно я пошёл.

Я не успел даже ничего ответить, да что уж и говорить, я и проснуться то не успел. Бруно ушёл, широко улыбнувшись. Так наверное только Чеширский кот улыбается, увидев которого я бы уже не удивился, так как уже устал это делать. Слишком много информации на меня навалилось, много потрясений обрушилось на мою бедную голову, я решил, что всё успею обдумать потом, а то я так и останусь стоять столбом у открытой двери, где только что появлялся Бруно.

Успокоился окончательно, умываясь, а потом неспешно спускаясь в столовую. Кстати, как я спускался вниз тоже отдельная история, лестниц в этом доме не оказалось, а было что-то вроде детской горки, с которой нужно было скатываться. Я судорожно было начал вспоминать каким же образом я вчера добирался до этого этажа, но тщетно, видимо меня вели каким то другим путем без спуска. И потом вопросы волновали и посложнее, и их так было много, что гудела голова, будто не вмещая в себя все эти чудеса.

Мы с Бруно и Кристиной снова разместились у него в кабинете, туда и принесли завтрак. Мой взор сразу зацепился за шоколадный торт.

– Итак, – начал Бруно. – В одном большом городе вашей планеты Земля идёт странная чехарда. Более сотни человек подверглись странной заразе. Нам нужно вмешаться, пока заражение не приобрело еще более массовый характер. Видишь ли этой заразе больше подвержены люди, живущие в так называемых мегаполисах, у них иммунитет что ли более слаб на эту гадость. Зараза называется «Онемение», ранее неоднократно была выявлена на территориях нескольких стран земного шара, но вот в России появилась только в 21 веке. Чем дольше человек живёт в мегаполисе, тем большая угроза заражения, она также может через какое-то время переходить в хроническую, и тут мы уже бессильны бывают даже сильнейшие волшебники Тайных Озёр.

– И кто же распространяет такую заразу? – ухмыльнулся я, почерпнув с большого подноса кусок торта, поблескивающего тёмной шоколадной глазурью. Я никак не мог воспринимать серьезно его слова, похожие на сюжет фантастического голливудского фильма.

– Ну что же ты улыбаешься, это такая грустная тема, – приуныл Дарбарон.

– Извини, Бруно, я больше не буду. Просто ты выдал мне столько информации, как говориться, в лоб. Дай мне время адаптироваться и обдумать всё.

– Некогда, – отрезал Бруно. – Тебя ждет задание. Вот твоё удостоверение, – он вытащил из кармана зелёные корочки, походившие на мой читательский билет для университетской библиотеки.

– Распишись здесь, – указал мне строку, где я поставил свою закорючку.

– Молодец, а теперь перейдём непосредственно к твоему заданию. Ни о чём не переживай, я буду с тобой сотрудничать и обучать по ходу дела, пока не буду убеждён, что ты справишься сам. Кристине придётся подождать, кроме меня обучать никому из конторы сейчас не досуг. Ты сам её обучишь потом, она будет твоим напарником. А пока я устрою её в архив конторы, может и там чего поднаберётся, – во время этих слов он достал из ящика стола какой-то большой талмуд. – А это твой трудовой договор, который ты прочтёшь в свободное время и подпишешь.