Читать книгу: «Учебник юного волшебника», страница 3
Проблемы?…
В первый же день вынужденной стоянки начались проблемы. Хотя сразу они проблемами не казались, но уже тогда все события происходящие в лагере, казались подозрительными. Все постовые дежурившие до полуночи были найдены спящими и разрисованными. Краска применявшаяся при разрисовке была неизвестного происхождения, и смыть ее в тот же день не получилось. Пропали все метательные копья, но ни одного обычного, все ножи, но не мечи и частично одежда у тридцати человек. Я отметил для себя, что исчезло только метательное оружие и в тот момент решил подумать над ответной тактикой позже. Наш сержант, этот разрисованный татуировками бабуин из южан, поднимал людей пинками, но по сути, их не за что было наказывать. Одна из троек плела что-то о летающих булыжниках, но это было как-то дико. Поймите меня правильно, мне жалко терять людей, а перерезать глотки этим спящим красавицам смог бы и младенец. Но вместо пары десятков трупов, экспедиция получила десяток ботаников с цветниками во всю рожу и десяток радикальных гопников, у самого либерального из которых на лице была намалевана задница. А самый экстремальный мог похвастаться самым оригинальным и многофункциональным носом из всех, что мне не приходилась встречать даже в зоопарке. Последние десять счастливчиков из первой дежурившей смены, в тот момент показались мне самой безпроблемной группой. На лицах и на шее сзади у них были нарисованы непонятные иероглифы. Очевидно, что в лагере их появление вызвало бурное веселье. Моральный дух подорванный долгим бесцельным шатанием по степи резко взлетел вверх. Однако при следующей смене часовых возникла проблема с личным составом. Лагерь конечно не вымер, но быстро найти тех, чья очередь идти в караул подошла, стало проблематично. Отряд состоял из ветеранов, и в конце концов смена караула состоялась. Но самые хитрые пройдохи из тех, кто заступал в караул ворчали и пытались симулировать. И я их понимал. Кому понравиться например такое "Эй Джонни, по моему ты как-то не правильно сидишь. Сядь пожалуйста на задницу и одень наконец штаны." Очередная смена караула прошла на час позже и с частично измененным составом. Виновные в уклонении получили по десятку палок и уклонения прекратились. Но в тот день мы получили первые потери – двое из тех, кто так и не пошел менять караул исчезли. Первые потери за весь поход!
Конечно, хорошо идти с группой ветеранов и при поддержке сильного мага. Но скрыть причину стоянки лагеря, возможным не представлялось. Из палатки, где спал уважаемый Коисса, иногда раздавались такие всхрапывания, что я приказал отвести волов его повозки подальше от шатра. Они пугались и шарахлись даже от собственной тени еще несколько минут. Получить несколько нервных невыспавшихся животных в мои планы не входило. Если раньше, присутствие Коиссы не только сдерживало солдат от ненужных действий, но и успокаивало, то теперь тревога и разочарование от похода дали себя знать. Мои ребята уже почти в открытую поговаривали о том, чтобы сбежать куда подальше. Вообще-то это было скорее обыкновенное ворчание, но даже ветерану трудно идти куда не знаю, не понятно за чем. А двигаться дальше, чтобы скрасить безделье тоже было нельзя. Коисса сам инструктировал меня еще перед походом и в начале похода обо все моих действиях в случаях, если с ним что-нибудь случиться. Этот случай тоже был описан им очень даже подробно. Пока он спит, лагерь стоит на месте люди никуда не идут, а время, через которое проснется маг показывают песочные часы рядом с его спальным местом. Насколько мне было видно, песок в часах не лежал вверху, и не сыпался медленно снизу вверх, а медленно падал вниз. Так что всей экспедицией нужно было ждать того момента, когда песок в часах просыплется вниз. А эти двое дезертиров уже на следующий же день послужили поводом для многих неудобоваримых пересудов. И дали моральное право последовать за ними и другим, однако такого не произошло, что говорит скорее о том, что эти двое пропали не спроста.
Уже утром выяснилось, что я совершенно недооценил опасность десятки караульных, которые получили прозвище школяры из-за символов на лицах. В какой-то момент по лагерю пронесся сильный беззвучный бум, который я почувствовал своим амулетом. Амулет вздрогнул как раз так, как когда Коисса отгонял от нас десяток бандитов на лошадях в самом начале пути. Как сказано в моем отчете про засаду банды мародеров. Тогда, некоторые их кони попадали вместе с седоками, и завлекающие наконец перестали раздражать отряд. На этот раз тряхнуло прямо в лагере. Я выбежал из моего шатра, который тоже ощутимо зашатался. Шатры и люди с южной стороны лагеря лежали вповалку, разлетевшись кругами от одного из шатров, где сидели двое из школяров. Я побежал к центру всего этого безобразия, на ходу подгоняя упавших людей готовиться к бою, поскольку тогда еще не понимал, чего следует опасаться. Сверху на лагерь медленно падал тот шатер, где все и произошло. Уже в тот момент, когда я увидел этих двух бедолаг мирно сидевших в эпицентре бума, когда все остальные вокруг лежали, мне стоило догадаться, что подходить к ним не стоит. Но мне все равно показалось самым разумным поинтересоваться у них, какого черта здесь происходит. Ребята сидели плечо к плечу с такими ошарашенными лицами, что я еще даже не начав на них орать понял, что добиться от них ничего не смогу. Я открыл рот и только успел сказать "какого:" как символы на их лицах зажглись и слились в единый рисунок. Мой амулет снова сказал "бум", а те вокруг, кто уже успел подняться, снова разлетелись и попадали в стороны. Рисунок погас и загорелся, снова выдав новый "бум" на моем амулете. Я часто заморгал от удивления в попытках присмотреться к тому, что происходит, как раз когда символы уже почти сливались, и нового бума не последовало. Резко отвернувшись от школяров, я приказал им лечь и расползтись друг от друга на несколько метров.
Проблему со школярами я и сержант решили радикально. Их разместили по периметру лагеря по шатрам и настрого запретили отходить от них далее чем на 10 метров. И чтобы уж совсем обезопасить людей до момента, когда проснется многоуважаемый маг, я приказал им сшить и одеть на свои головы мешки с прорезями. Я также приказал собрать все камни, которые найдутся на территории лагеря и начать рыть в центре лагеря колодец используя собранные камни для его стен. Я справедливо рассудил, что избавлюсь и от камней, которые несколько дискредитировали себя со слов одной тройки постовых, а заодно и решу проблему воды.
Было еще одно событие, которое произошло буквально сразу после этого. отдавая приказы и разбираясь с рутиной, я увидел ящерицу, которая стояла на задних лапах. И все бы было ничего, пусть бы стояла. Мало ли, что это за диво и как оно тут очутилось. Странно было то, что она держала в своей лапе бабочку и не жрала ее. Я приказал убить ее, и принести ко мне. Но куда там… никто даже не успел заметить куда она ускользнула. Хотя площадка лагеря была расчищена на совесть. Затем, когда я уже было собирался отправиться в свою палатку измышлять, чем бы еще занять людей, чтобы они и думать забыли о том, чтобы сбежать от обязанностей, на лагерь океанской, мощной, неотвратимой волной накатилась гробовая тишина. Посмотрев вверх, туда же, куда смотрели буквально все, я увидел летающее копьё.
***
Нашел! Во-первых, предметы и живые существа которые обменивал Лева были в чем то одинаковы. А во-вторых, он использовал условную магию, что усиливало колдовство. У меня самого получилось поменяться внешностью с воином. Правда, не надолго. Но кое какие идеи, как устроить «сюрприз» второкурсникам уже есть.
Знания
Я не надеялся, что мои знания гномьих рун, а уж тем более их рисование принесут всему предприятию какую-то пользу. Когда я рисовал на лицах постовых руны, мне скорее было интересно повторить самые многозначные из связующих рун, чем реально написать что-то волшебное. Я знал что, чтобы получилось что-то стоящее, нужно не одна руна, а несколько. Еще была нужна последовательность. Нужна идея. Нужна подложка. Нужна сила. Нужна главная руна. И еще и еще и еще. Книга, которую я читал, давала множество рун и ни одного рецепта. Каждая связующая руна имела несколько значений, так что я выписал на лицах некоторые самые многозначные только чтобы повторить их. И когда я лежал на вершине холма и смотрел на лагерь людей, для меня было полной неожиданностью то, что произошло.
Но самым интересным оказалось то, что на некоторых из людей магия рун не подействовала. По моим ощущениям я не мог направить на этих людей магию из-за каких то амулетов, висевших у них на шее. Мне было интересно взглянуть на эти амулеты, хотя я и боялся, что они увидят меня под изменённой внешностью. Еще больше мне хотелось узнать, какие из рун привели к таким сногсшибательным результатам. Я встал во весь рост и не таясь пошел в сторону воинов с нарисованными на лицах рунами. Человек с амулетом бегал вокруг них, отдавая команды и вроде бы не замечал меня. Так что я осмелел и пошел бродить по лагерю изучая его.
Пока я спускался с холма, люди упавшие во время соединения рун повставали и развели бурную деятельность по восстановлению лагеря. Так что я не рискнул идти в самую гущу всеобщего движения и пошел к непострадавшей части лагеря. Я заглянул в несколько шатров, осторожно пробираясь мимо прохаживающихся воинов. Послушал разговоры, которые сводились в основном к тому, что воинам уже осточертел этот поход и эта степь. Обнаружил две ямы, куда солдаты направлялись по нужде. Подумал что таких мест должно быть больше и решил найти их все, просто для того, чтобы знать. Но наткнулся на участок в лагере, который охранялся особенно. Несколько десятков повозок связанных между собой веревками и стоявших с восточной стороны лагеря образовывали что-то наподобие загона. Внутри очерченной повозками площади слонялись козы, буйволы и несколько ишаков. Я осторожно заглянул в одну из повозок. Мешки с мукой и связки вяленого мяса. Видимо это были пищевые запасы отряда.
Пройдя сквозь интендантскую зону, я вышел ближе к середине лагеря и как раз повстречался с группой людей, двое из которых были прикрыты от моей магии амулетами. Я решил рассмотреть, этих людей и амулеты поближе, так что я встал у небольшого куста песчаной акации рядом с одним из шатров, чтобы на меня никто не налетел и начал наблюдать за ними. Один из них, видимо был командиром и втолковывал своим подчиненным.
– Сержант, найдите 20 человек. Пусть начнут копать колодец прямо на этом месте. Их должны сменять каждый час. Ночью копать тоже. И отдельный приказ по сотням: все камни с территории приносить сюда. Если через два часа я увижу на территории лагеря хоть один булыжник размером больше кулака младенца, командир сотни получит 5 палок. Пусть стены выкладывают этими камнями. Вчера мне доложили, что с южной стороны лагеря, вон видите, там под обрывом, есть выход известняка – как докопаетесь до воды, как раз будет, чем крепить камень. Если нет воды, значит она глубже. Вопросы? Нет. Это хорошо!
– «Ты и ты, быстро оповестить сотенных!» Рявкнул тот, кого назвали сержант, и двое из солдат группы сорвались с места и побежали в разные стороны. «Ты, пойдешь в третью сотню, пусть пришлют 20 человек, потом пойдешь в четвертую – их время через час». И еще один солдат побежал вглубь лагеря.
Пока сержант отдавал команды командир с интересом осматривался. А потом обратился напрямую к одному из солдат.
– Значит так, быстренько иди к командиру интендантской сотни, пусть пришлет сюда своих троих самых лучших копейщиков. И быстро! Понял? Не хватало еще нам тут заснуть! Сержант я вот тут подумал, береженого бог бережет, прикажи ка ты школярам сшить себе на головы мешки с прорезями. Только лично прикажи. А то не ровен час, кого другого накроет. И надо будет организовать дежурство тех, у кого есть амулет. Прямо в центре лагеря – рядом с моей палаткой. Положить коврик и костер развести. И назначь очередность дежурства – меня тоже учти. Оповестить солдат – если что-то странное пусть сразу зовут. Через час всех с амулетами ко мне в палатку – поделимся планами и впечатлениями. Может уже кто что видел.
В этот момент к командиру подбежали четверо солдат.
– Рядовые Чу, Шрен и Пиретрум, интендантская сотня, прибыли. Отрапортовались трое из них.
– «Вот что солдаты, ну ка, встаньте в ряд вдоль этой линии.» Командир прочертил сапогом линию на земле. «Сержант встаньте рядом с ними. Копье сержанту! Так ребята вы тоже становитесь в ряд, раз уж собрались. А теперь уважаемые солдаты, посмотрите, пожалуйста, перед собой.» Командир прошелся перед строем. Солдаты стояли в один ряд ко мне лицом, внимательно пялясь перед собой. Сержант искоса бросил несколько взглядов на командира, но тоже старался смотреть вперёд. «Внимательно посмотрите! Посмотрите на вершины наших шатров! Теперь посмотрите, какие из шатров обращены к нам входом? Посмотрели? Замечательно! А теперь обратите внимание на кусты которые растут на территории лагеря. Найдите ближайшие, посмотрите на них.»
– «Ящерицу, которая стоит на двух ногах, видите? Убить. И принести ко мне. Исполнять!»
Командир говорил все это таким спокойным и отрешенным голосом, что я даже не понял, что он говорит обо мне. И если бы не слегка повышенный тон на последнем слове, то может быть… Но это не важно. В тот момент я понял, что в меня летит полтора десятка копий. У меня в груди все оборвалось и я сделал то единственное, что может сделать перепуганный до смерти маленький гоблин. Свернулся в камень и шлепнулся на землю.
Меня перевернули несколько раз. Вокруг кричали и ругались. Так продолжалось некоторое время, но в какой-то момент все вокруг затихло так внезапно, как будто исчез сам воздух. Меня ужасно подмывало выглянуть наружу и посмотреть что происходит, но я еще очень хорошо помнил, как барабанили копья по моей каменной коже. Откуда возникла такая тишина, мне было совершенно непонятно? Но я прекрасно понимал, что лучше такая тишина и отсутствие внимания, чем смерть от того, что тебя нашли. Потом вдруг раздался крик командира – «А ну лоботрясы, все быстро за дело! Что? Всякого летающего дерьма никогда не видели? Так я Вам всем сейчас живо покажу! А ну, кто тут первый выгребные ямы копать, в наряд пойдет?» Вокруг забегали. Я полежал еще немного. Меня больше никто не переворачивал. Вокруг все успокоилось. Постепенно окружающие звуки перестали меня пугать. Но мое приключение только начиналось. Я почувствовал как меня подняли и куда-то понесли.
Естественно, я попал в кучу камней, которые собирали для колодца. Меня бросили на другие камни и вибрация от удара неприятно отозвалась во всем теле. Чуть позже на меня упал еще камень. Потом еще и еще. Оказаться заваленным под грудой камней, а потом и стать частью колодца мне совсем не хотелось. Поэтому я дождался когда рядом со мной упадет очередной камень и начал потихоньку разворачиваться. К счастью, большого внимания растущая груда камней к себе не привлекала, так что я, памятуя о словах командира про стоящую на двух ногах ящерицу, ползком покинул место расположения склада камней и поспешил покинуть лагерь перебегая от шатра к шатру пригибаясь к земле.
Когда я подходил к штабу, во мне уже вовсю подавала голос усталость. Я набегался и переволновался. Отчаяние вовсю точило меня. Я совершенно не представлял себе как я могу справиться с задачей поставленной передо мной вождем. Признаюсь, я был готов все бросить и бежать от всех своих проблем куда попало. Но как хорошо, что у меня были друзья, и как хорошо, что они в меня верили. Когда я вернулся в штаб, меня ждал удивительный сюрприз.
Навстречу, мне вышли Вася и Павел.
– «Жаль, что мы спали, когда ты ушел утром, Лева!», Вася весь светился от гордости.
– «У нас есть для тебя сюрприз», Сказал Павел и пошел, в самую гущу кустов, приглашая меня жестом следовать за ним.
Мы продрались сквозь несколько кустов на небольшой пятачок открытой почвы. С немым удивлением я взирал на двух людей врытых в землю по шею лицом к лицу.
«Наши первые пленные, Еще и сами себе тюрьму подготовили» Вася смотрел на меня, явно ожидая одобрения.
«Молодцы!» Я промолвил это думая лишь о том, что мне делать еще и с этими двумя. Их же еще и кормить и в туалет надо водить. К счастью, ребята слишком гордились собой и не заметили растерянности в моем голосе. А я обреченно подумал, ну раз уж эти здесь, то будем делать хоть что-то. И с все той же безжизненной интонацией, опускаясь на корточки, я сказал «Я допрошу их».
«Мы будем тут неподалеку», Паша многозначительно посмотрел на Васю как бы говоря, «Ты глянь, какой у нас великий шаман. Допрашивать будет!». Потом подтолкнул Васю и они убежали по своим военным делам.
Совершенно ушедший в свои пораженческие мысли ни о чем и даже не задумываясь над тем что еще могут вытворить остальные гоблины, я уселся перед двумя пленными и уставился в одну точку, даже не заметив, что смотрю в глаза одного из них. В то время как мои мысли блуждали где-то в глубинах моих переживаний, а тело отдыхало, мой окрепший от магических упражнений взгляд сверлил лицо воина. Бедняжка, даже пытался нагло ухмыляться в мое ничего не осознающее лицо первых минут двадцать. Он еще не знал, что я просижу так шесть часов.
Разные точки зрения
Казалось бы совершенно несвязанные вещи начинают складываться в полную картину. Кто бы мог подумать, уважаемый читатель, что два дезертира упомянутых в отчете командира, на самом деле были пленены подростками гоблинами, которые были, по крайней мере, в три раза ниже людей. И вы даже не представляете себе, что произошло с той бабочкой, которую Лева обменял внешним видом с копьем, после того как она отвлекла от охоты на ящерицу человеческий лагерь. Оказывается, после этих событий в степи стали появляться летающие копья которые на самом деле были бабочками. Эти самые бабочки в руках опытных магов могли служить смертельным оружием.
А вот что я узнал про то самое копье, которое оставил Лева в лагере людей, когда бежал оттуда. Прочтите очередной отрывок из отчета командира.
***
Можно и нужно сказать, что камни на территории лагеря были искоренены уже через час после моего приказа. Конечно, вы можете сказать, что камни которые видели постовые, являлись гоблинами, которые как известно, могут принимать такую форму. Но уверенность часового в том, что камни летали, наводило скорее на мысль о странной форме волшебного внушения. Странная ящерица не вызывала у меня опасений – люди и так ловили и ели любую живность. А спрятать все копья, это уже было бы глупо. Ну и что если несколько из них вздумает полетать, главное чтобы не в тебя. Так что я спокойно направился к себе в палатку, чтобы передохнуть. Мое дежурство с амулетом было распланировано по моему прямому указанию на ночь. Самое неспокойное время суток я хотел быть на ногах. Но как оказалось, я зря расслабился, основные неприятности этого дня только начинались и к сожалению без моего участия. Вот что я узнал потом из допросов.
Первыми, кто тем вечером и послужил косвенной причиной переполоха, были рядовые Джон Куринь и Джон Петунь. С их фамилиями, им на роду было написано держаться вместе, а уж покурить, когда делать нечего, были готовы все в лагере. Особенно дурман травы, заросли которой мы проходили недели полторы назад. Эти двое бойцов, за плечами которых было вот уже более десяти лет совместной службы, конечно же нашли способ не только сделать общий запас, но и хитростью заставить нескольких бойцов своего десятка нести несколько своих заначек. Так что неудивительно, что и в этот вечер они уютненько устроились у костра в центре лагеря.
Центр лагеря, всегда был и будет довольно оживленным местом. Тем более, что буквально тут же десяток солдат копали колодец. Бойцы изнывая от безделья, но имитируя бурную полезную деятельность, слонялись по лагерю в поисках сплетен и новых прикостровых баек. И вот в какой-то момент оба Джона заметили, как Кирил Ивенец – боец, третья сотня, седьмая десятка, проходя между двух кустов песчаной акации споткнулся и взмахнув руками растянулся во весь рост ударившись лицом о землю. По словам Кирила «Эти двое представителей птичьих, заржали как те лошади и чуть ли не задохнулись от всхлипываний как те ослы!». Подозреваю, что веселье обоих Джонов подкрепилось еще и смачной руганью Кирила, но особенно травой. Он хотел было подойти и дать каждому по пинку за их невоспитанное отношение к горю Кирила. Но заметив, что Джоны курят не просто траву, присоединился к ним, сделав правильный выбор. Худая дружба лучше доброй ссоры, тем более что добродушно настроенные из-за травы Джоны, согласились поделиться куревом.
На этом бы история и закончилась бы, но проход между двумя акациями был расположен в центре лагеря и люди, которым нужно было позарез пройти именно здесь, не заставили себя долго ждать. «УуууААА!» Вскрик второго десятника второй сотни, резко оборвался когда он смачно приложился грудью об землю, споткнувшись, с его слов, как о невидимую палку. Трое у костра оглушительно засмеялись. Он вскочил, решив задать трепку весельчакам, но Джоны предложили покурить и ему. Вечеринка только начиналась…
Следующий человек прошел между кустами без происшествий. Четверо у костра разочарованно вздохнули, но очередной пешеход не заставил себя долго ждать. И под дружный смех очередной “счастливчик” растянулся между кустов. Мне не удалось выяснить кто это был, но схема развития событий предельно ясна. Через полчаса вокруг костра собрался круг зрителей мирно куривших дурман траву и взирающий на кусты акации как на самую соблазнительную женщину. У всех, кроме двух Джонов, были ушибы и ссадины. Вы можете спросить, откуда у этих самых Джонов было курева на всех этих клоунов. Отвечу, они были не единственными во всем этом цирке, кто делал заначки. Могу сказать, что сотенный интендантского подразделения, специально набрал в свободные к тому времени мешки достаточно травы. Торговать с кем угодно и чем угодно для достижения цели всего предприятия, вполне могло понадобиться.
Кому пришло в голову, позвать кого-то пройти между кустов специально, мне тоже выяснить не удалось. Но идею восприняли все. Заработал тотализатор, поскольку были счастливчики, которые смогли пройти опасную зону без падений. Ставки делались травой.
К тому времени, когда пришла моя очередь смениться на посту с амулетом, из трех тысяч человек не покурили только 10 постовых интендантской сотни, 30 человек патруля которые тремя отрядами по десять человек ходили вокруг лагеря, двое постовых перед палаткой Коиссы, я и сержант, чья смена дежурить была перед моей. Могу с уверенностью сказать – Остальные выкурили все! Все, что было в лагере. Сотенный интендантского отряда, вызванный одним из своих корешей на-слабо пройтись между кустами акации, раздал всю запасенную траву прямо среди веселящейся толпы, поскольку надышался дыма, в то время пока только шел к кустам.
И если Вы попытаетесь сказать мне, что я должен был что-то предпринять, могу прямо ответить – я это сделал. Увидев всю эту вакханалию, я ломанулся в центр этого шапито, расталкивая обкурившихся бойцов и пытаясь дышать через рубаху. Я орал и раздавал приказы отправляться спать, и в какой-то момент некоторые из ребят даже стали делать осмысленные лица. Но в этот момент я тоже оказался между этими злополучными кустами акации и, как и многие до меня, растянулся во весь рост. Со всех сторон раздался смех. Нет! Даже не так! Раздался конский ржач в три тысячи глоток. Ктото крикнул, “Качай командира!”. И меня начали качать. Через некоторое время я подумад, что если перестану дышать через рубаху, то возможно мне станет легче, и меня быстрее отпустят если кричать приказы не через рукав. К сожалению, восторженных солдат было, как я уже говорил, три тысячи. И с некоторого момента я очень смутно помню что либо, кроме движения вверх-вниз, а потом просто движения вверх. Те, кто отошел от дурмантравы первыми, говорили, что утром меня все еще качали. И это именно они вытащили меня из цепких рук восторженных моим падением солдат. Спасибо моим родителям за то здоровье, которое позволило мне выжить в ту ночь, и даже начать немного ходить следующим вечером.
Всеобщее веселье продолжалось до утра. Через злополучное место, многие прошли по нескольку раз. В результате, на следующий день весь отряд как будто бы побывал в небывалой потасовке. Дежурившие часовые, которых сменили только поздним утром, увидев то, что творилось в лагере, считали себя счастливчиками, не смотря на то, что не выспались. Особо обкурившиеся солдаты ходили по лагерю с красными глазами, периодически хихикая и глупо улыбаясь вплоть до обеда. Моим первым приказом, когда я смог говорить через приступы тошноты, было “засыпать кусты акации общим холмом высотой, по крайней мере, в человеческий рост”. И закопать в нем все заначки, которые остались. Для поисков было приказано, обыскать десятками у своих соседей и проверить другой десяткой. На возражения этих самых “счастливчиков”, в попытках сохранить свои заначки, что они-то не виноваты, что остальные такие ослы. Я наорал, хотя в тот момент это было скорее жалкое предрвотное блеяние, и приказал выписать им по пятерке плетей, чтобы приказ дошел до них через любое место. Холм был насыпан к вечеру землей из колодца – там, как раз, появилась вода. Поскольку, многих мутило после злоупотребления травой, колодец рыли как траншею. И колодец получился в форме узкого спуска к воде. Стены к тому вечеру были только подложены камнем. Основная задача – засыпать злополучное место, была выполнена.
И даже перевыполнена. Вершину холма сделали плоской. Туда перетащили шатер Коиссы. И по периметру холма возвели против-осадные укрепления. Формально, лагерь никуда не сдвигался, и это перемещение не подходило под описанные уважаемым магом, действия. Да и к тому же, после того как Коисса заснул, мы уже перемещали его в шатер. Так что еще одно перемещение в очередной укреп-район навредить не могло. На холме оборудовали наблюдательный пост.
