Читать книгу: «Простите меня, птицы», страница 4

Охранники

Татьяна со своим сыном Андреем была частая посетительница врачей. У неё постоянные нервные срывы от работы, у сына – аллергия на всё и вся. Ничего не помогало, пока один из очередных врачей – консультантов не посоветовал:

– Вам нужен дом в деревне.

– У меня есть дача под городом, – ответила Таня.

– Нет, – был ответ, – нужен дом в деревне, же-лательно в глухой глубинке, подальше от цивилизации. Природа и тишина вылечат вас обоих.

Танин отец, очень любивший дочь и внука, выполнил совет врача. К маю был куплен большой дом с двумя печками в такой глухомани, что даже дорог не было к деревне. В ней уже никто не жил, света не было. На лето всё семейство поехало в деревню. Деловой муж, Василий, очистил старый колодец до чистой воды, привез на тракторе продукты и вещи. Поставил солнечные батареи, чтобы был свет и электричество, и остался на всё лето жить с семьёй. Жили – не тужили. Утром отсыпались. Зарядка на свежем воздухе, обливание колодезной водой. Завтракали – кашка, зелень с огородика. Потом поход до родника – набор воды для еды, туда-обратно шесть километров. Работа по участку и огороду.

Обед из пойманной в пруду и реке рыбы. Дневной сон. Заготовка и сбор лечебных трав. Вечером ужин с грибочками и ягодами. Работа по дому. Никаких тебе телевизоров, компьютеров. Радио для новостей и телефон для связи.

С наступлением темноты дом солидно запирался изнутри. Это было необычно, но вокруг ходили звери. Настоящие кабаны, лоси. Выли волки. Деревня стояла на самом севере глухомани Тверской области. Танин муж Василий спросил местных: «Почему в деревне на домах нет навесных замков, все замки внутренние?». «Так навесной замок медведь лапой собьёт или вырвет», – был простой радостный ответ. Местные хотели подарить Василию ружьё, на всякий случай, но семья дружно отказалась. «Мы не едим мясо, звери это чувствуют, что мы для них не враги, и нас не тронут. Мы для них не опасны. Если надо, мы пошумим», – ответила Таня.

Здоровье всех в течение двух месяцев заметно поправилось. У Ани исчезли нервные срывы, она спала по восемь часов, плюс дневной сон. Никакой бессонницы. У Андрея, несмотря на цветение некоторых трав, прошла аллергия. Василий постройнел. Все подзагорели. И главное, в семье была тишина, покой. Вокруг только пение птиц, да шелест ветвей. А в дождь все просто сидели и слушали шум дождя. Собирали дождевую воду для бани.

Однажды, уже в августе, Василий пошёл в лес заготавливать берёзовые и дубовые веники. Обратно он выходил не один, за ним шли лосиха с лосёнком. Подошла Таня и около дома стала кормить лосиху и лосёнка вениками. Те с удовольствием их поедали. Василий понял, что сегодня баня будет без веников. С этого момента в распорядке дня появилась новая строка – заготовка веников. Животных вокруг дома прибавилось, когда Василий покосил траву и собрал её в стога. Через день стога были разодраны, а ведра с дождевой водой ополовинены.

– Это медведь, он не только хищник, но травоя-ден и ягодник, – сказал как раз, зашедший в гости местный житель. Василий вспомнил, что кто-то накануне ночью опустошил лукошко с ягодами, которое он по забывчивости не занёс в дом. Теперь всё понятно.

– Ну, а кто рябину всю съел? – спросил он мест-ного.

– Судя по обломанным мелким веткам – это крупная птица, наверное, глухарь, – был ответ.

Василий ещё раз понял, что если он на работе, в Москве, расскажет, что в наше время у него по участку ходят медведи, глухари сидят на ветках и клюют рябину, а жена кормит вениками лосиху и лосёнка, то ему никто, никогда не поверит. По соседним деревням прошёл слух про московскую семью, живущую одиноко в брошенной деревне и кормящую диких животных. Кто-то верил, кто-то нет.

Местные подкармливали зверей в специально выбранных местах, а когда приезжали городские охотники, то приводили их на эти места. Когда животное выходило на еду, просто стреляли зверей. Вот и вся охота. Обман, да убийство.

У Тани с Василием было всё по-другому. Они кормили просто так. Из-за любви к животным. Местные этого не понимали, считали, что любовь с дикими животными не может быть взаимной. Последний случай с Таней убедил всех в обратном.

Так получилось, что надо было идти пешком через лес в соседнюю деревню всей семьёй. Обратно возвращались с тремя представителями местной администрации для обмера участка, да и сумочку картошечки у местных прикупили. Один местный был с ружьём. На выходе из леса в тракторной колее лежал огромный кабан, с клыками – грелся в луже. Услышал людей, вскочил и уставился на них. Местный сразу ружьё снимать. Василий говорит: «Да погоди, давай пошумим». И начал трясти соседнее с тропой молодое дерево. Но кабан насупился, голову наклонил и не уходил. Ситуация не очень. Идти нельзя, кабан стоит, Василий дерево трясёт, местный уже патрон достаёт. Что делать?

И вдруг Татьяна берёт в руку из сумки картофелину и идёт спокойно к кабану, приговаривая: «Ты что это нам не даёшь пройти. На тебе угощение и пропусти нас». Тычет ему картошкой в пятачок, картошка падает. Кабан берёт картошку, поворачивается и грациозно уходит в сторону, в кусты. «Вот молодец», – говорит в след ему Таня, а в ответ – хруст веток удаляющегося кабана. Ружьё не стрельнуло, мужики молчат, природа радуется. Все живы – и люди и животные. Местные поняли, что любовь у Татьяны и животных взаимная.

– Отпуск у Василия кончился, а у Тани ещё две недели осталось. Она сказала:

– Мы с Андреем ещё здесь поживём, – как раз до школы.

– Как же вы тут одни без меня, – было, забес-покоился Василий.

Да не одни мы остаёмся, Василий, а с охра-ной, – успокоила Таня. – Где ты таких охранников найдёшь? Кто к нам сунется? У нас вокруг дома медведи, лоси да кабаны, а с воздуха глухари прикрывают. Местные, и те боятся.

Василий уехал. Через две недели приехала и Таня с сыном. «Докладываю, – весело говорила она Василию, – дом на задвижки заперт. Веники на верёвках для лосей на улице повешены. Ягоды на дереве для птиц оставлены. Вёдра дождевой воды и лукошки с едой для медведя наполнены, сумки с мелким картофелем и желудями стоят для кабана в доступном месте. В общем – охрана накормлена». Все засмеялись и поняли, что в следующий отпуск их в деревне кто-то будет очень сильно ждать.

Совёнок Пух

Семья Арефьевых ехала на дачу. Папа Олег, мама Вера. И два сына: Юра – старший и Миша – младший. Пятница. Машин много. Ехали медленно. Зато навстречу одинокие машины мчались быстро. Свернули с широкого шоссе на обычную двухрядную дорогу. На таких дорогах камер слежения за скоростью не было, и встречные машины неслись на больших скоростях. Папа очень не любил таких лихачей. Ладно, себя подвергают опасности, но и жизни других. Особенно не нравилось, что из-за них гибли животные на дорогах. В каждой поездке они видели сбитых собак, кошек, ежей, птиц. Один раз видели даже сбитую лисицу.

Очень переживали от увиденного на дорогах дети. Они спрашивали:

– Папа, почему мы, когда едем и видим перебе-гающую собаку или кошку, то мы тормозим. Ёжиков объезжаем. Почему другие их сбивают?»

– Это зависит от того, какие люди сидят за ру-лём. Когда начинается лесная зона, как правило, на дороге появляется предупреждающий знак «Осторожно дикие животные». Дело в том, что животные могут реагировать на машину или другую опасность, движущуюся со скоростью до 80 километров в час.

Если скорость опасного предмета более, то они просто физически не могут на неё среагировать. В природе нет животного, которое бы двигалось быстрее этой скорости. И в мозгу каждого животного заложено, что 80 – это предел. Но люди придумали автомобили со скоростями более 100 километров час и начали сбивать животных, переходящих дорогу. Чтобы этого не происходило, во многих странах стали огораживать дорогу сетчатыми заборами, что даже ежику не проползти, а под дорогами вырыли туннели, и животные спокойно безопасно переходят на другую сторону. Где нет этих туннелей, вешают предупреждающие знаки, на них олень изображён. И хорошие люди, как мы с вами, любящие животных, снижают скорость и внимательно смотрят на дорогу. А те, которые не снижают скорость, они не любят животных, а любят только себя. Пользуются тем, что камер слежения ДПС нет, вот и гоняют.

Дальше ехали молча. Оставалось ехать немного. Смеркалось. Наступал вечер. Дорога вошла в лес. С двух сторон красиво, величаво стояли сосны и ели.

– Смотрите дети, сова летит, – сказала мама.

Впереди, метрах в десяти от земли дорогу перелетала сова. Медленно, величаво. Из одного леса в другой. Вдруг неожиданно из-за поворота показался огромный джип. Он ехал на большой скорости. Со стороны леса, за совой летела какая-то птица, поменьше размером. Перелетала она дорогу низко. И джип бьет верхом лобового стекла птицу. Та отлетает навстречу машины Олега, пролетает над ней, не задевая, и падает на траву около крайней сосны. Джип не остановился. Олег затормозил и остановился. Дети и Вера выскочили из машины.

– Пошли, посмотрим, – сказал папа, и все на-правились к лесу.

Птица лежала на траве, на боку. Папа осторожно перевернул её. Это был маленький совёнок. Он, наверное, летел за мамкой – совой. Летать недавно научился. Вот и скорость полёта меньше, да и высоту не набрал. На джип совёнок среагировал, как мог. Стал разворачиваться в полёте на бок. Это его и спасло. Удар пришёлся на крыло.

Птицу в руки взяла мама. Совёнок был живой, часто моргал большими глазами, крыло вывернуто, как будто он в полёте.

– Круглосуточная ветлечебница есть в городке, – сказал папа, и все поняли, что приезд на дачу немного откладывается.

Райцентр был в двадцати километрах. Пока ехали, совёнок лежал в корзинке на коленях у Миши. Подъехали к ветлечебнице. Народу не было. Вышел молодой врач и медсестра. Послушали рассказ и унесли совёнка в операционную. Вынесли через час.

– Хорошо, что принесли. В лесу он бы погиб. У него перелом крыла, поэтому крыло так и вывернуло. Мы сделали вставки в крыло. Птице две недели покоя в клетке, чтобы крыльями не махала и всё срослось. Потом на неделю пересадить в клетку побольше, чтобы наоборот махала, но не летала. Потом на неделю в какую-нибудь комнату чтоб летала, но немного. С одного угла в другой и обратно. Через месяц крыло окрепнет и птицу можно выпускать. Кормить сырым мясом, зернами. Поить водой из глубокой миски. Вода должна быть всегда свежая. Мы ей сделали укол. Поспит сутки ей это на пользу при пережитом стрессе. Всё, – сказал врач и отдал совёнка.

– А где тут клетки купить можно? – спросил Олег.

– У нас в здании за углом зоомагазин там и ку-пите, – ответила медсестра. Поблагодарив доктора и медсестру, все пошли в зоомагазин.

Магазин уже закрывался, но продавец увидел маленького Мишку с корзинкой в руках, в которой лежал перевязанный совенок, сжалился, сам выбрал по размеру клетки, рассчитался с папой и спросил Мишу:

– Где птицу взял? Твоя сова? Дома есть ещё животные кошки, собаки?

– На дороге у леса машина сбила. Теперь пти-ца моя. Нет дома никаких животных. Ни кошек, ни собак. У меня аллергия на шерсть и мех, – отвечал Миша.

– Как птичку назовёшь?– продолжал продавец.

– Это совёнок Пух. Я назвал его так, потому что он пушистый. Ему лечили крыло и сейчас он спит. Подобранная птица принесёт нам счастье, и не только нам, – быстро проговорил Миша и тихо ласково погладил совёнка по голове.

До дачи добрались только к ночи. Но никто не роптал. Клетку поставили на комод у окна. Вторую отнесли в другую комнату. Спящего совёнка положили в клетку и легли спать. Утром всех разбудил совёнок. Он начал ухать: «УХ, УХ» и так не переставая. Никакого будильника не надо.

Первым догадался Юрка: «Да он есть или пить хочет. Ведь он со вчерашнего дня не пил и не ел». В клетке уже была вставлена выдвигающая поилка с отсеком для еды. Не надо открывать клетку, чтобы накормить или напоить птицу. Сначала перекрываешь дощечкой низ, делая как бы дно клетки. Потом вынимаешь поилку с кормовым отсеком. Воду налил Миша. Мама принесла кусочек сырого мяса. Отдала Мише. Миша положил приговаривая: – Ешь Пух. Будешь большим и сильным. Будешь летать высоко и быстро. И тебя ни одна машина не собьёт. Поилку задвинули, и стали смотреть, как Пух ест.