Читать книгу: «Эвакуация душ», страница 13

3

Кэйт шла вперед сквозь сверкающий заснеженный лес, периодически оглядываясь на здание станции и думая обо всем, что она только что узнала. Миллиарды вложенных симуляций на огромной безлюдной планете – и полное одиночество здесь, потому что отсюда уже некуда выходить. Стоило попадать сюда, чтобы провести здесь всю оставшуюся жизнь?

Вокруг была полутьма, Луна частично освещала дорогу. Когда-то давно Кэйт больше всего нравилось именно это время, когда основные очертания еще видны, но многое уже остается в тени, чтобы можно было додумывать детали самой. Это создавало ощущение чего-то таинственного и загадочного… да и просто было красиво. Скучно, когда яркий свет и так позволяет видеть всё.

Пройдя около километра по лесу, Кэйт увидела рядом с собой большое поваленное дерево, еще раз осмотрелась, убедившись, что вокруг никого не было, прошла вперед… и остановилась. Сейчас, решила она.

Прямо сейчас.

– Я прошла через четыре уровня, – сказала она, не оглядываясь назад. – Ты должен прийти.

Тишина. Только негромкие порывы ветра и скрип веток…

– Ты звала меня, – вдруг раздался позади незнакомый голос. – Я здесь.

Сработало.

– Ты знаешь, что мне нужно? – спросила она, продолжая смотреть вперед.

– Конечно. Но тебе придется изменить свое мнение.

Кэйт обернулась: на стволе поваленного дерева сидел незнакомый мужчина. Рассмотреть его нормально было нельзя, к тому же, поднявшийся ветер мешал разговаривать. Она медленно пошла обратно, по направлению к нему.

– Кто ты такой? – спросила Кэйт, остановившись в нескольких шагах.

Шарф и темные очки почти полностью закрывали его лицо.

– Ты ведь знаешь ответ, верно? – поинтересовался он.

Она на несколько секунд замерла, пытаясь понять, как это проверить.

– Бог? – спросила она после недолгой паузы.

– Именно, – кивнул он. – Я выгляжу так, как ты сама меня представила, ведь у меня нет конкретного тела. Я – это весь мир.

Вот и всё, подумала Кэйт. Вот теперь она действительно получит ответы на все вопросы.

– Это было так просто, не правда ли? – поинтересовался он. – Настолько просто, что догадаться до этого тебе оказалось слишком сложно. Ты могла всё понять, еще находясь в М101.

– Хочешь сказать, я могла понять, что М101 находится на третьем уровне? – спросила Кэйт.

– Он не на третьем уровне, – покачал головой он.

– Тогда на каком? – не поняла она.

– С каждым уровнем ниже миров в миллиарды раз больше. Что если я скажу тебе, что мы находимся не на нулевом уровне, а, скажем… на восемьсот восьмом? Вряд ли кому-то это будет интересно, ведь никакой разницы всё равно нет.

Восемьсот восьмой уровень. Стоило лишь попытаться представить еще восемьсот симуляций, через которые нужно пройти, чтобы оказаться в реальном мире… Инквизитор даже не представлял, насколько он был прав. Пытаться выйти в действительно настоящий мир таким образом абсолютно бессмысленно.

– Именно, – кивнул он. – И поэтому глупо требовать от меня каких-то чудес, чтобы доказать тебе, что это действительно я. На моем месте мог быть любой человек из сотен миров выше уровнем. И это невозможно проверить.

Кэйт несколько секунд думала, какой вопрос задать первым.

– Как ты допустил, что я попала в EVH? Такого не случалось больше ни с кем.

– Такого не случалось больше ни с кем, – согласился он.

– А что… со мной? – спросила Кэйт, вдруг начиная медленно и смутно понимать.

Он глубоко вздохнул.

– Почему система защитила тебя в мире Центра? – спросил он. – И почему система проигнорировала EVH-2000? Ответь сама на эти вопросы.

– Потому что EVH-2000, созданный Инквизитором, коснулся лишь меня, а EVH, созданный мной, уничтожил бы весь мир, – сразу же начала Кэйт. – Потому что тебе было всё равно, что будет со мной. Потому что тебе безразлична судьба тех, кого ты создал… – Кэйт остановилась, не закончив.

Это была чистая ложь. Ложь, в которую она верила всё это время.

Только теперь она начала это понимать.

– Попробуй еще раз, – предложил он.

«Deus mecum est».

Всё разом стало собираться в одну картину. Ключ к истине всё же был в том пароле, в тех трех словах. Инквизитор сказал ей, что у нее было всё, чтобы остановить EVH, но она не поняла, что он имел в виду. В последние секунды перед запуском она думала только об одном: о том, что бог ей не поможет, как и кто угодно другой. О том, что она неизбежно окажется в EVH и никто не сможет этому помешать. Она полностью в это верила и сама решила, что она попадет в эту систему…

– Скажи ты, – с трудом произнесла она.

Объяснять это самой не было никаких сил.

– Ты сама приняла решение о том, что ты пройдешь через EVH, – сказал он, глядя на нее. – Ты сама отказалась от любой помощи. Отказалась даже от возможности того, что я могу вмешаться и что-то исправить. Можно было хотя бы допустить, что я могу помочь. Но вместо этого ты сама не дала никому тебя спасти, а потом попыталась себя убить, зная, что система будет активирована раньше. Ты как будто специально делала всё то, чего нельзя было делать. Таким был твой выбор.

Кэйт будто падала с небес на землю. Передать это иначе было невозможно. Всех этих тысяч лет могло не быть, нужно было всего лишь открыть глаза и увидеть то, что было прямо перед ней. Такой чудовищно глупой ошибки, что совершила она, не делал еще никто. Она шагнула назад и молча села на снег, обхватив голову руками.

– Да, именно, – кивнул он, будто прочитав ее мысли. – И твое мнение изменилось только в EVH, когда однажды ты всё же допустила возможность того, что тебе может кто-то помочь. Когда ты впервые решила, что сможешь выбраться. И тогда я сказал тебе то, что должен был сказать. То, что ты сама в тот момент хотела услышать… то, что дало тебе силу, которая освободила тебя ото всех оков и позволила выбраться. И что тогда?

Она отвела взгляд в сторону, лишь бы не смотреть на него, и закрыла лицо руками.

– Ты поблагодарила меня за то, что я помог тебе освободиться? – продолжил он. – Нет. Ты поклялась отомстить мне за всё, хотя ты сама выбрала это для себя. А как ты можешь отомстить мне? Как я должен на это реагировать? Я не жду от тебя ответов на эти риторические вопросы…

Спасибо уже за это.

– А после этого ты захотела заставить меня прийти к тебе, – сказал он. – Ты создала еще один EVH, скрывая свои мысли от предикторов, которые должны это предотвращать. Ты хотела, чтобы я вмешался в самый последний момент. И я вмешался, чтобы спасти тебя и остановить самое страшное зло, которое ты создала. У тебя есть еще вопросы?

2

Вопросы у нее были, но она о них уже не думала.

Она думала только о том, насколько страшные ошибки совершила. Она могла легко избежать EVH и жить нормальной жизнью… или и вовсе отправиться тогда из М101 на Новую Землю вместе со всеми. Но она решила узнать правду. Правду, которая была ей не нужна, правду, которую можно было узнать легко… но она сама решила, что напугать ее не сможет ничто, и пошла максимально сложным путем.

Слезы замерзали на лице, не давая видеть.

Она тысячи лет смертельно ненавидела того, кто виноват во всех ее бедах, и клялась самым страшным образом ему отомстить… а теперь она знала, что она сама больше всего в этом виновата. Она сама выбрала себе весь этот путь, но до этого момента не могла этого понять. И теперь предъявлять претензии было уже некому. Вся чудовищной силы ненависть, что копилась в ней все эти тысячи лет, теперь обратилась против нее самой. Как жить с этим дальше?..

– Раз уж мы встретились, давай продолжим, – сказал он. – Я знаю все вопросы, что ты хочешь задать, и у меня есть ответы. Ты хочешь их услышать?

Она еле заметно кивнула.

– Я понимал, что в созданной мной Вселенной люди захотят создавать новые миры, абсолютно такие же настоящие изнутри – то есть, симуляции. Я не стал этому препятствовать и решил помочь людям. Я дал им возможность создавать настоящие человеческие души, чтобы настолько же настоящие люди жили в настолько же настоящих мирах.

– Но возникла проблема, – продолжил он. – Как сделать так, чтобы не получалось миров, в которых жизнь миллиардов людей не будет иметь никакого смысла? Чтобы не получалось миров, которые предназначены только для их изучения из мира уровнем выше и которые можно уничтожить одним нажатием кнопки. Как это сделать?

Кэйт встала с холодного снега, подошла ближе и села рядом с ним.

– Я нашел выход. Я дал людям всё для того, чтобы создавать симуляции, но в каждую из них внедрены сложные механизмы, отвечающие за мониторинг и автоматическое вмешательство. Эра симуляций воплощает полную технологическую сингулярность. Никто уже не может до конца понять, как именно работают сложнейшие внутренние алгоритмы суперкомпьютеров, которые непрерывно дорабатываются искусственным интеллектом. Никто не может до конца понять, как именно Конвенция определяет метод автоматического вмешательства и насколько часто оно происходит.

– Зачем… для чего всё это? – почти неслышно спросила Кэйт.

Говорить громче она не могла, но это и не нужно. Он всё равно услышит.

– Чтобы дать людям возможность совершать выбор, – ответил он. – Это позволяет выполнять миллиарды мелких вмешательств в рамках созданной людьми материальной концепции симуляций. Это позволяет их вере управлять жизнью, порождая множество событий, которые кажутся случайными, но на самом деле не являются такими. Это огромным образом расширяет возможности человека, позволяет ему добиваться невозможного. Я дал каждому право выбирать свой путь, в том числе и решать, существует ли этот выбор.

– Реальность бесконечно многогранна, у нее очень много проявлений, и это – всего лишь одна из интерпретаций лишь одного проявления, – задумчиво сказал он. – Существует огромное количество различных моделей мира, каждая из которых работает. Единая теория, которая полностью объясняет возникновение и развитие жизни, существует, но эта же теория и влияет на твои мысли, определяя, найдешь ли ты эту самую теорию или нет. Как ты думаешь, что мне нужно?

– Что нужно тебе? – непонимающе переспросила она.

Чего хочет Бог?

Чего он может хотеть?

Кэйт ничего не приходило в голову.

– Чтобы мы развивались? – предположила она, заранее понимая, что это неправильный ответ. – Чтобы мы в тебя верили? Я не знаю…

– Мне ничего не нужно, – медленно произнес он. – Я – это все эти миры, я – это жизнь. А чего может хотеть жизнь? Она просто есть. Следующий вопрос: что я делаю?

Пауза.

– Я воплощаю идеи каждого человека, соглашаясь с его волей. Я создал идеальную систему, в которой могут быть реализованы любые желания, чтобы вы смогли познать себя. Каждый может использовать это по своему усмотрению. Человек считает, что жизнь прекрасна, что он сможет добиться своего? Отныне шансов на то, что это станет правдой, будет больше. Человек считает, что его жизнь ужасна и бессмысленна? Теперь гораздо больше шансов на то, что это будет так. Человек считает, что меня нет? Тогда всё, что встретится на его пути, лишь будет это подтверждать. Я соглашаюсь со всеми.

Вот оно что.

– Человек имеет сильное намерение сделать то, что кажется невозможным? Я буду помогать ему в соответствии с его верой независимо от того, в каком мире и на каком уровне он находится. У каждого есть полная свобода творить свою реальность. Вся эта информация находится у всех перед глазами, но многие этого не видят, не хотят видеть. И это их выбор лишить самих себя выбора, предоставив другим право ими управлять. Только от тебя зависит то, что ты выберешь, а я лишь соглашусь с твоим решением.

– Что происходит после смерти?

1

– Я ждал, когда ты об этом спросишь, – сказал он. – Но я хочу, чтобы ты сама до всего догадалась. Узнать об этом просто так было бы бессмысленно, каждый сам должен это для себя решить.

– Не думаю, что ты оцениваешь жизнь человека, чтобы потом отправить его в ад или… – она прервалась на полуслове.

– Вы не перестаете меня удивлять, – заметил он. – Я создал всех вас. Зачем мне на вас злиться, зачем в вас разочаровываться? Зачем мне отправлять кого-то на вечные мучения? Кто-нибудь может дать ответ на эти вопросы?

Кэйт впервые улыбнулась. Она не ждала такой реакции.

– Это одно из величайших оскорблений человечества, – продолжил он. – Считать, что всем нужно бояться моей кары, чтобы вести себя достойно.

– Если представить, что после смерти ничего нет, я не вижу в жизни никакого смысла, – призналась Кэйт. – Это как будто… написал книгу, а она сразу же исчезла. Не знаю, как это объяснить. Зачем жить, если я не смогу увидеть никаких результатов? Для чего весь этот путь, который в итоге всё равно будет нам уже не нужен?

– В вопросах о смысле жизни нужно изначально исходить из того, что он есть, – сказал он. – Какие еще идеи?

– Реинкарнация… – неуверенно назвала Кэйт последнее, что пришло в голову. – Но какой смысл попадать в следующую жизнь, полностью забыв про предыдущую? Какой смысл поощрять или наказывать человека за то, чего он не помнит?

– Хватит мыслить по старым шаблонам. Ответы на все вопросы лежат совсем рядом, но многие не хотят их видеть. Отсутствие широты взглядов – вот самое большое препятствие в развитии всего человечества, главная причина всех бед во все времена.

Предположим, что смысл есть… как бы тогда всё было?

– Человек сам решает, куда попадет в следующей жизни, – вдруг сказала Кэйт.

– Именно, – подтвердил он.

– Тогда зачем нужны Темные миры? – не поняла она. – Почему нельзя вспомнить то, что было в прошлой жизни, чтобы понять…

– Нет, – прервал ее он. – Вспомнить можно. Но знать всё заранее неинтересно. Я предлагаю каждому самому сделать выбор. Решить, как всё обстоит на самом деле, чтобы строить свою жизнь в соответствии с любым выбранным мировоззрением.

– То есть, и я могу вспомнить? – спросила она.

– Да, – он посмотрел на нее. – Ты хочешь этого?

После всего, что она уже узнала… нужно дойти до самого конца. Она кивнула.

Через мгновение у нее в голове начали быстро появляться какие-то отрывки воспоминаний, связанные друг с другом. Некоторые сразу же исчезали, но быстро появлялись всё новые и новые. Это было похоже на попытку вспомнить давно забытый сон. Отдельные фрагменты объединялись в целые образы, а они уже отражали всю жизнь.

Она вспомнила.

И это объясняло уже абсолютно всё.

– Я поняла, – тихо сказала она. – В той жизни у меня уже было всё, чего бы я ни захотела. Это казалось мне скучным, ненастоящим. Неинтересным. Мне хотелось выжить в самом сложном мире, чтобы знать, на что я на самом деле способна.

Он молча смотрел на нее.

– Я хотела попасть в тот мир, – медленно произнесла Кэйт, вспоминая свои мысли из прошлой жизни. – В М101. Я втайне для себя хотела именно этого. Я хотела видеть вокруг всю эту тьму и безысходность, чтобы самой чего-то добиться. Я считала, что в этом и есть весь интерес.

Он всё еще ждал.

– Я поняла, для чего нужны Темные миры, – тихо сказала она.

– Люди гораздо больше ценят то, чего сложнее было добиться, поэтому очень мало кто хочет попасть в слишком благополучные миры, для многих это было бы просто неинтересно. В Темных мирах есть своя неповторимая романтика, которую больше нигде не встретить, – заметил он. – Когда-то, в М101, ты спрашивала, зачем нужны все эти страдания и что может их оправдать. Теперь ты знаешь ответ. Безвыходных ситуаций нет. У тебя, как и у всех, впереди еще бесконечность жизней. Стоит лишь представить эту бесконечность, как любая проблема станет несущественной. Каждый сам должен выбрать свой путь, каждый вправе совершать любые ошибки. Это и есть свобода.

Вот всё то, что она так долго пыталась понять.

– Как человек попадает из одного мира в другой? – спросила она.

– Система выглядит замкнутой, но это не совсем так, – сказал он. – Души из одних миров могут переходить в другие, порой даже независимо от того, на каком уровне они находятся. Когда человек умирает, сотрудники Центра считают, что душа просто стирается из памяти, поэтому они ни о чем не догадываются, не понимая, что происходит потом. Система слишком сложна, чтобы это можно было проанализировать.

– Конец света был не случайно? – вдруг спросила она. – Это же было именно то, чем бы я хотела, чтобы всё закончилось? Но мне не нужно было уходить на Станцию, это была не моя цель…

Она уже сама ответила на свой вопрос. Тогда она узнала лишь очень малую часть правды, причем такую, которая только мешала увидеть всю картину целиком, направляя вообще не в ту сторону. Нужно было идти совсем другим путем и искать выход из симуляции тоже было не нужно.

– Я не просто создал жизнь, я являюсь жизнью, – сказал он, будто желая, чтобы у нее в голове появилась законченная картина. – Весь мир – это одно чистое бесконечное сознание, которое хочет познать себя. Ты не можешь осознать свою смерть, потому что ее нет. Есть лишь переход в другие формы жизни.

Она получила ответы на все вопросы. Путь окончен, истина найдена.

– Что дальше? – просто спросила она.

– У тебя впереди бесконечность, – заметил он. – Как и у всех. Времени у тебя хватит абсолютно на всё. Говорят, всё, что имеет начало, имеет и конец… но у первичного источника жизни нет начала, поэтому она никогда не закончится.

– Ты знаешь всё? – вдруг спросила она.

– Нет, – покачал головой он.

– Ты же Бог? – не поняла она. – Ты должен знать всё. А если ты знаешь абсолютно всё заранее, какой тебе интерес до того, что происходит? Тебе должно быть ужасно скучно. Тем более, раз ты есть, всё уже предопределено…

– Ничего не предопределено. И мне не бывает скучно. Меня нельзя полностью понять, я принципиально непознаваем, – сказал он. – Кто думает, что понял меня, тот вообще ничего не понял.

– Я не знаю, что мне делать, – покачала головой Кэйт. – После всего, что было…

– Бесконечность сотрет всё, – ответил он. – Даже твои проблемы, которые несопоставимы с проблемами других, не покажутся очень важными при мысли о миллиардах жизней, которые у тебя будут. Выбирай свой путь, и мне останется лишь согласиться с ним.

– Всё будет так, как лучше для меня, – вдруг сказала она. – А как именно, я еще не знаю. Я хочу сделать правильный выбор, чтобы получить то, чего я на самом деле хочу.

Он внимательно посмотрел на нее и задумался.

– Это будет интересно, – произнес он. – Но наш разговор подходит к концу. За тобой скоро придут, мне пора уходить. Прощай…

Она молча обняла его, не в силах сдерживать слезы. Если бы она только могла представить, что всё закончится так… она бы никогда в это не поверила.

– Не скучай по мне, я всегда буду с тобой, – негромко сказал он. – Что бы ты про меня ни думала.

Откуда-то сзади появился яркий луч света. Кэйт оглянулась: к ней подходил Киаран с фонариком. Но стоило ей посмотреть обратно, как… Он уже исчез. Кэйт посмотрела вниз: никаких следов на снегу не было.

– Кэйт! – сказал Киаран, подходя к ней. – Всё нормально?

Она вдруг поняла, что они просидели здесь очень долго. Она и не заметила, как началась ночь и лес погрузился в полную темноту, сквозь которую ничего не было видно. Но теперь никакая тьма вокруг ее уже не пугала.

– Всё нормально, – кивнула она.

Впервые в ее жизни эти слова стали правдой.

0

Киаран сидел в одной из комнат станции, дочитывая текст, который оставила ему Кэйт. Здесь была вся ее история, от первой встречи с Инспектором – и до самого конца. Что-то из этого он видел сам, о чем-то мог только слышать и догадываться, а о чем-то не знал вообще. Он не знал, что происходило в EVH, не знал, о чем они разговаривали с Инквизитором. У Киарана не появлялось никаких сомнений: всё, что было написано здесь – правда.

Больше всего его впечатлила часть о том, с кем Кэйт встретилась только что, в лесу, и что ей после этого открылось: это полностью объясняло вообще всё, от смысла жизни до причин существования Темных миров.

Когда Кэйт вернулась с ним на станцию, она провела несколько часов за компьютером, набирая весь этот текст, который был историей ее жизни. После этого она приняла решение подключиться к одной из симуляций, попросив уничтожить ее тело на станции. Робот сжег его несколько часов назад, после чего они начали читать то, что она им оставила. Перед подключением она извинилась и сказала, что не могла поступить иначе.

Киаран отложил в сторону планшет, облокотившись в кресле и пытаясь осмыслить всё, что только что узнал. Он еще никогда не получал настолько много информации сразу. Невозможно было предположить, что этим всё закончится.

– Очень странно, – произнес робот, который стоял рядом. – Я ждал чего угодно, но не этого.

– Покажи мне ее симуляцию, – вдруг сказал Киаран.

– Сейчас, – ответил он, быстро печатая на объемной голографической клавиатуре. – Вывожу на экран.

Через несколько секунд на стене появился экран с картинкой, где Кэйт неподвижно лежала где-то в поле на зеленой траве, положив руки под голову и молча глядя в небо ярко-голубыми глазами. На лице было счастливое и безмятежное состояние. Картинка была полностью неподвижной.

– В чем дело? – не понял Киаран. – Почему всё замерло?

– В этой симуляции еще не выполнена стабилизация производительности, – объяснил робот. – Из-за большого количества вложенных симуляций вычислительная сложность стала слишком большой, поэтому сейчас время там идет в десять тысяч раз медленнее. Можно установить оповещение, когда скорость вернется к обычной.

– Да, сделай это, – кивнул Киаран. – А сколько здесь симуляций?

– Следуй за мной, – пригласил он, выходя из комнаты.

Киаран прошел по длинному белому коридору вслед за роботом, пока тот не остановился, открыв одну из дверей.

– Это комната тысячи миров, так ее назвали создатели, – сказал робот, заходя в круглое белое помещение, стены которого были оформлены в виде огромного количества мониторов с обзорными сведениями и изображениями с различных планет. – На этой станции около ста миллиардов симуляций без учета вложенных миров. Система периодически создает новые и уничтожает старые, в которых больше нет жизни. Созданием и управлением занимается искусственный интеллект главного суперкомпьютера на этой станции.

В центре комнаты было белое кресло, перед ним стоял черный стол с клавиатурой, джойстиком и другими средствами ввода. Сбоку от стола было широкое окно высотой от пола до потолка, из которого был вид на темный зимний лес снаружи. Все стены занимал один огромный экран, разбитый на множество виртуальных мониторов.

– Сто миллиардов симуляций, – прошептал он, садясь в кресло.

– Да, – подтвердил робот. – И у тебя есть время, чтобы увидеть каждую.

Киаран непонимающе посмотрел на него.

– Эти камеры материализации можно использовать, чтобы синтезировать тело заново, – объяснил робот. – У тебя впереди еще тысячи лет наедине с вечностью.

Пауза.

– Все системы поддерживают голосовое управление. У тебя есть необходимые права доступа, моя активность больше не имеет смысла, – вдруг сказал робот, повернувшись к выходу из помещения. – Я проследую в комнату ожидания и возвращаюсь в режим гибернации.