Читать книгу: «Судный день», страница 7

Не судите, да не судимы будете

Вскоре после того, как все поправки вступили в силу, состоялся показательный судебный процесс по «делу вредителей». Судили семерых граждан. Вернее, восьмерых, но один из них был, будто бы, не при делах. Будто он был лишним… Всё это было вопиющим нарушением незыблемого конституционного положения о том, что закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Но на это никто, почему-то, не обратил никакого внимания. Также никто не обратил внимания на то, что в процессе не участвовали защитники.

Когда по телевизору показывали подсудимых, по их лицам и позам было видно, что они не намерены обжаловать ожидаемый приговор. К тому же процесс шёл сразу в Верховном Суде, следовательно, обжаловать было уже некуда. Искать справедливости в Конституционном Суде после поправок – бессмысленно. Выше только Европейский суд по правам человека, но ведь теперь его решения можно на законном основании не исполнять… Национальная конституция превыше международного права… ЕСПВ превыше ЕСПЧ…

Имена подсудимых на Процессе озвучены не были, им лишь дали бейджики с номерами и… неокриминальными ярлыками (вопреки презумпции невиновности).

«Нет здоровых» и «нет невиновных». Есть соответственно «недообследованные» и «неосуждённые». А «отсутствие у вас судимости – это не ваша заслуга, а наша недоработка». Наверняка кто-то невольно вспомнил эти старые афоризмы, когда «на сцену» вышел государственный обвинитель.

«Приветствую Святейший Суд! Приветствую участников процесса – уважаемых и не очень. Приветствую всех, здесь присутствующих, а также всех радиослушателей и телезрителей! Сегодня перед Судом предстанут восемь безнадёжных преступников – неисправимых и неизлечимых душ. На скамье подсудимых – семь типичных вредителей и один банальный самоубийца. Зазнавшийся самоуправец, недружелюбный зашторник, злошепч-интриган, лживый скрытник, безродный и неприкаянный бродяга, жадный паразит-карьерист и провокатор-софист – все, как на подбор! Плюс – безбожный, эгоистичный и недальновидный суицидент. Все, как на витрине. Вернее, на доске позора.

Вне всяких сомнений, эти люди, – от Нулевого до Седьмого, – особо опасные и агрессивно настроенные экстремисты. Жить с ними на одной земле – рискованно. Рано или поздно они взорвутся, и едва ли кто-то их вразумит. Они всегда были инородными звеньями в нашей традиционной наследственности, гнилыми плодами на наших родовых древах и ржавыми кольцами в блистающей кольчуге нашей цивилизации.

Вы, Ноль тире Семь, останетесь вечным позором для нашей большой дружной семьи! Но, как говорится, «в семье не без урода». К сожалению, вас нельзя просто изгнать из нашего клана, как это делали древние. Ведь у нас и так слишком много внешних врагов. Мы не будем усиливать позиции недоброжелателей и не станем расширять их личный состав. Мы – не такие, как вы, Нулевой! Мы не пойдём на самоубийственный шаг. Ваш пример не столь заразителен, как бы вы того ни хотели! Но данное обстоятельство не исключает вашей вины и никак не должно смягчать вашу ответственность.

Прошу учесть тот факт, что эти преступники долго жили среди нас, презирая нашу Конституцию, нарушая наши законы и подрывая наши Традиции. Одним своим существованием они порочили наше прошлое, отравляли наше настоящее и грозились лишить нас всякого будущего! Они стремились вернуть общество в его изначально нестабильное состояние – в первобытный хаос, из которого мы еле выбрались. Они расшатывали наше гражданское согласие, наше традиционное единство, нашу социально-политическую солидарность, наше физическое и душевное здоровье и, наконец, благополучие наших детей.

Напомню, что мы пережили страшную коронавирусную катастрофу, повлёкшую экономический кризис. Благодаря грамотной государственной политике, своевременно установленному КАРАНТИНУ, железной выдержке наших сограждан, их патриотизму, семейному и производственному героизму мы достигли полной ремиссии с минимальными потерями. Но радоваться рано! Мы не можем всерьёз говорить о полной ремиссии, пока вредители на свободе. Среди нас таковых ещё много, и потому общественное сознание по-прежнему страдает от пороков и болезней. И перед нами – живые тому доказательства! Безусловно, коронавирус нас сблизил и многому научил. Мы по-иному взглянули на дом, семью, работу, совершили прорыв и создали первую вакцину. Но ведь лечить нужно не только тела, но и души! Нельзя останавливаться на достигнутом! Чтобы закрепить результат, нам необходима глубокая профилактика и строгая уголовно-правовая политика, созвучная с нашей обновлённой Конституцией.

Теперь, руководствуясь своей светлой верой, своей традиционной совестью, своим традиционным правосознанием, непреклонно следуя нашей традиционной законности и опираясь на материалы предварительного следствия, я от имени Рувзии обвиняю вас, Первый тире Седьмой, во всех поименованных Законом вредительствах и требую для вас высшей меры уголовного наказания! А вас, Нулевой, я обвиняю в самоубийственном акте, который хоть и не считается вредительством, но наносит непоправимый вред вам самим, вашей семье, вашим товарищам и вашему государству. Могли бы и пожалеть своих близких!.. Хотя зачем вам это? Кто они для вас? Следствием установлено, что все ваши родственники отвернулись от вас. Это ли вас подтолкнуло? Но даже если так, это вам не оправдание. Кроме того, разве ближние бросят хорошего человека? Особенно верующие родители? Для этого нужно в наихудшем смысле постараться и непростительно согрешить… Что бы вы ни натворили, теперь вы здесь – отвечаете за свои грехи вместе с вредителями. Вы, Нулевой, могли бы хорошо послужить семье, обществу и государству, но вместо этого решили покончить с собой и отобрать у них свою силу и свой ум. Мы переживём эту травму, хотя для этого и придётся забыть вас как личность. Но не волнуйтесь, Родина никогда не забудет ваших злодеяний. Итак, я требую для вас забвения – именно того, чего достойны такие, как вы.

А теперь я взываю к вам, подсудимые! Взываю к остаткам вашей совести! Если вам есть, что сказать – говорите сейчас! Не бойтесь и не стесняйтесь – хоть вы и первые в своём роде, вы не единственные и не последние. Кроме того, вы не одни: с вами Бог, Президент, Святейший Суд и огромная коллегия присяжных заседателей в составе всей многонациональной рувзийской цивилизации! Мы вас внимательно слушаем и приглашаем к покаянию».

Судья-Настоятель дал им слово…

И о подсудимых было известно только это.

1. Самоуправец

«Я – в своё время демократично избранный, единственный и бессменный мэр города Волнограда в некогда автономном Немецком округе. После вступления первых поправок в силу я категорически отказался признать свою принадлежность к единой системе публичной власти, огласив свой отказ по региональному телевидению от лица свободной волноградской общины.

Я публично обвинил Президента в узурпации, а Губернатора – в лоялизме и коллаборационизме. Представленное мне служебное соглашение не подписал, оставшись верным теории свободной общины, принципам самоуправления и народному наказу моих избирателей – моих дорогих волноградцев.

Губернатор обратился к нашему Городскому собранию по поводу моей отставки, но Председатель Горсобрания поддержал мой демарш и отказался подписывать соответствующее решение. Я фактически остался на посту мэра.

Таким образом, я признаю, что допустил превышение своих должностных полномочий и злоупотребление своими должностными полномочиями. Признаю, что заразил наш народ своими эгоистичными притязаниями, и признаю, наконец, что я совершил вредительство в форме самоуправства».

2. Зашторник

«Я – известный писатель и публицист, социально-политический мыслитель. Многие называют меня последним философом современности. Отличаюсь тем, что я не очень публичная персона, крайне редко даю интервью и никогда не отвечаю на личные вопросы, аргументируя это «заботой о безопасности семьи». Мало кто понимает меня. Что именно может им угрожать? Но никто никогда не наглел и не лез ко мне с излишними вопросами.

Я человек космополитичный и при этом весьма замкнутый. Живу и работаю в загородном доме. Признаю, что я всегда запираю дом на замок, включаю внешнюю сигнализацию, а по ночам… Да, закрываю окна плотными шторами. Не люблю гостей и сам ни к кому не хожу.

Мы поспешили туда перебраться, как только услышали о поправках. Вернее, я поспешил. С самого начала испытал недоверие и страх. И семье толком ничего не объяснил – сразу увёз всех в глухомань. Они ничего не понимали, потому что верят Президенту, верят поправкам. Жена – активист и волонтёр, состоит в ЯПС. На этой почве мы нередко ссоримся, но, в принципе, я считаю наш брак достаточно стабильным. Семья оформлена по всем правилам, у нас и Устав есть, и налоги все платим. Дети наши, по-видимому, пойдут той же партийной дорогой, и мешать им я не вправе. Скорее всего, останусь беспартийным изгоем. Но может быть, если государство даст мне ещё один шанс, я смогу исправиться и вылезти из-под своих штор.

А пока да, я признаю и стыжусь. Я вредитель. Я зашторник».

3. Злошепч

«Я – журналист независимой и ныне фактически подпольной газеты «Veritas», по совместительству – криптограф и радиолюбитель. С советских времён я веду тематическую рубрику «Криптоман» в нашей газете. Активно пользуюсь запрещёнными технологиями шифрования, экспериментирую с «DarkNet» и «BitСoin», изобретаю секретные языки. Как и подтверждают многие официальные СМИ, часто созываю всякие сомнительные собрания, встречаюсь с подозрительными личностями, а также изучаю и подпольно преподаю такие вещи, которые должны быть доступны лишь военным и спецслужбам – например, азбуку Морзе. Составляю тайный разговорник.

Активно пропагандирую малоизвестное и несертифицированное программное обеспечение, в том числе для мгновенного обмена сообщениями по шифрованным каналам. Участвую в его разработке. Принципиально не пользуюсь услугами Государственной почтовой службы – ГПС, опасаясь, что корреспонденцию вскрывают и досматривают. Контактируя с кем-либо, всегда обхожу Единую систему идентификации и аутентификации – ЕСИА.

Признаю, что я – заговорщик и шифроплёт, а вся моя жизнь – это сплошное вредительство в форме злошепчества».

4. Скрытник

«Я – некогда успешный юрист, который однажды поддался собственному эгоизму и в обход закона добился для себя невозможного, за что и поплатился. Я признаю, что состоял в официально зарегистрированном однополом браке. Это было задолго до поправок. Но теперь это не сообразно ни духу, ни букве нашей Конституции. Это противно основам нашего правопорядка и нравственности. Тот брак был изначально ничтожен, и зарегистрирован был по какой-то чудовищной процедурной ошибке. И ошибку эту совершил, в первую очередь, я сам. Я предложил взятку государственному регистратору, чтобы тот зарегистрировал наш брак и внёс соответствующую запись в актовую книгу. Но, к счастью, система впоследствии вычислила сбой. Понятно, что признанием недействительности брака государство и общество не удовлетворились.

Собственно предметом настоящего разбирательства и заслуженного публичного осуждения является моё скрытничество. А именно – факт нетрадиционной ориентации, который мне пришлось держать в вынужденной «личной и семейной тайне». Узнать об этом должен был только ЗАГС. Вернее, только одна сотрудница должна была узнать, закрыть глаза и забыть. Затея была изначально провальной. Девушка-госрегистратор, которая выдала нам свидетельство и поставила штампы в наших паспортах, совершила катастрофическую ошибку и была отстранена от государственной гражданской службы. Я её подставил, растлил золотыми побрякушками.

Начальник ЗАГСа проявил примерную внимательность и был награждён орденом «За заслуги перед Отечеством» I степени, с чем его сердечно поздравляю!

Мы в тот же день стали объектом облавы – сначала общественной, потом и государственной. И я прекрасно понимаю мотивы наших преследователей. Дело не столько в нарушении Традиций, сколько в недопустимом сокрытии сведений о себе и о «семье». Мой бывший «супруг» пропал без вести. Но, где бы он ни находился, я верю, что Павел жив, здоров и будет прощён, потому что виноват лишь я.

Признаю, что это я впутал нас в нечистую вредительскую историю. Мы могли бы остаться просто хорошими друзьями или даже соседями-квартиросъёмщиками. Но я заразил нас скрытничеством».

5. Бродяга

«Я – путешественник, топовый блогер и убеждённый глобалист. Уважаю национальную самобытность, но выступаю за международное культурное взаимообогащение. Известен своими заметками «Туриста-компаративиста», где выявляю сходства и различия стран мира по ряду параметров: культура, политика, право, экономика, экология и т. д.

Признаю, что я не всегда был объективен по отношению к нашему государству. Нередко призывал заимствовать и учитывать зарубежный опыт в самых разных областях общественной и государственной жизни, зачастую – в ущерб суверенитету. Я преднамеренно выставлял нашу страну в плохом свете, принижал её международный престиж.

Я много лет вынашивал планы по организации массовой эмиграции. Признаю, что я живу в перманентном поиске идеального места, упрямо закрывая свои и чужие глаза на то, что лучшего места для нас, чем у нас – нет.

Поэтому я признаю, что живу, как вредитель. Я веду бродяжнический образ жизни и склоняю массы к этой же ошибке – к такому же бродяжничеству, которое никуда не ведёт».

6. Паразит

«Я – крупный бизнесмен, генеральный директор торговой сети «Маг.NET». Я признаю, что многого достиг нечестными методами. Где-то я отступал от закона, где-то – от обычаев делового оборота. Были и коррупционные схемы, и обман потребителей.

В своё время я отказался от перспективного и общественно выгодного предложения национализировать свою фирму. Я боялся потерять контроль над бизнесом. Скорее всего, я бы так и остался руководителем, просто сам стал бы подконтролен и подотчётен. Но оба варианта меня не устраивали.

Всем известно, что ещё до поправок, во время пандемии коронавируса, наша экономика тяжело пострадала, почти все мелкие и средние предприятия были уничтожены. Государство пыталось спасти всех, но, в конце концов, выжили только те, кто согласился вступить в программу национализации. Да и у крупных фирм не было иного выхода. Мудрое и заботливое государство стало единым и неделимым собственником подавляющего большинства банков, заводов и магазинов.

Но я был глуп и наивен, излишне самоуверен. Жаден… Я до последнего уклонялся от передачи своего «Мага» под умелое и профессиональное государственное управление. Избегая национализации, я саботировал антикризисные меры и продолжал эгоистично паразитировать на подкошенной экономике. Я осознавал, что терплю бедствие, но был поглощён и ослеплён судорожной погоней за остатками прибыли – до тех пор, пока поправки меня не вразумили. Я чрезвычайно рад, что они всё-таки вступили в силу. Запретив частный бизнес, Президент заложил фундамент для правильной и здоровой экономики с сильным государственным сектором. Я зря противился тому, чтобы мою «торговую империю» взяли на буксир умные люди. Теперь наша публичная власть обновит моё старое предприятие и очистит его от грязного коррумпированного прошлого.

Но, к сожалению, я прозрел слишком поздно. Признаю, что я вредитель и паразит, и едва ли смогу сам от этого очиститься».

7. Провокатор

«Я – доктор политических наук, профессор, заведующий Кафедрой внутренней и внешней политики Факультета политологии Зримского государственного университета. Я злоупотреблял своими регалиями, статусом и научным авторитетом. Пользовался своей учёной степенью, своим учёным званием и своим должностным положением, чтобы совершать скандальные провокации и сеять смуту в высшей школе.

Я имел наглость говорить ужасные вещи о нашей Конституции, нашем суверенитете и нашей территориальной целостности, разжигал споры и псевдонаучные дискуссии о внутренней и внешней политике нашего государства, о геополитической принадлежности полуострова Мирный Край и о конституционном развитии нашей цивилизации. Я взращивал свои крамольные мысли у себя в кабинете и оглашал их с высоких трибун – на университетских, городских, региональных, национальных и международных научных конференциях. Моим пером написаны десятки публикаций – лженаучных статей и монографий, где я открыто осуждаю «захват» Мирного Края, порочу традиционные ценности и критикую президентскую модель конституционализма.

Я попал под внешнее влияние, стал иностранным агентом и теперь сам пагубно влияю на юные умы. Мои последние исследования финансировались из-за рубежа. Я получал иностранные и международные гранты. Признаю, что я в самых разных форматах публично призывал подорвать суверенитет и разрушить территориальную целостность нашего государства. Я развращал молодёжь – читал доверчивым и легковнушаемым студентам свои нечистые наукообразные лекции, где смел ставить под сомнение состав наших территорий, приоритет нашей Конституции и географию нашей юрисдикции. На семинарах я вводил своих учеников в жестокое заблуждение, пользуясь недействующими редакциями законов, морально устаревшими учебниками, заведомо устаревшими и неполными национальными картами, а также отсталой и неактуальной политической картой мира.

Моя академическая карьера пошла по дурному, в наихудшем смысле политизированному, пути – в ущерб нам и в угоду им. Я опозорил не только ведущий ВУЗ нашей страны и не только лишь свою науку. Я опозорил всё наше национальное научное сообщество. Я направил свои знания в неверное русло, и поэтому не заслуживаю зваться учёным, преподавателем, учителем.

Признаю, что я вредитель и провокатор. Кроме того, я межелом и землетрат, который готов распродать Родину по кусочкам».

0. Самоубийца

Он лежал в коме, весь перебинтованный и подключённый к аппарату ИВЛ²⁴. Тот самый «лишний» подсудимый, который выделялся из общей повестки процесса. Всем своим видом этот человек напоминал, скорее, потерпевшего. Ему дали «говорящий» бейджик, ведь самоубийц теперь попросту «обнуляют»… И он был единственным, кого сопровождал представитель. Тот заговорил, вроде как, от имени представляемого:

«Мой умирающий доверитель изъявил волю присутствовать здесь лично. Когда-то он осмелился посягнуть на святое – на человеческую жизнь. На свою собственную жизнь. И это не единичное помутнение рассудка, а самая настоящая одержимость! Ведь у него уже были попытки суицида. Кто-то скажет, что тяжёлая болезнь давала ему такое право. Но разве это смягчающее обстоятельство? Болел он душой, а не телом.

Он в наихудшем смысле потерял голову и поверил, что попал в ад. Вообразил, что Бог досрочно забрал его душу, оставив на Земле его бренное тело и навсегда закрыв перед ним врата гостеприимного рая. И с этим проклятием он, увы, не справился. Но хуже всего – он забыл о любви. Забыл, что Бог есть любовь. Забыл любовь во всех её проявлениях: эрос, филию, сторге и агапэ… Фактически разлюбил самого себя, а следом – и ближнего своего. Остался один… Заблудился без веры и Традиций. В конце концов, это мнимое одиночество подтолкнуло его к самосожжению.

К счастью, доблестные герои своей службы успели его спасти. Врачи оказали экстренную помощь, облегчили страдания и наладили функционирование повреждённого организма. Но, к сожалению, он до сих пор пребывает в бессознательном состоянии. Спасли его, но не его жизнь. Тело, но не душу. Кто бы на что ни надеялся, но всю его жизнь во всех потенциях можно считать ускользнувшей.

Мой доверитель всегда балансировал на грани бытия и небытия, и всякий раз тяготел к последнему. И вот он перед вами – почти мёртвый, но ещё не упокоившийся. И едва ли сможет упокоиться с миром, если не будет справедливо осуждён. Маловероятно, что мой доверитель в ближайшее время выздоровеет или вообще выживет. И пусть никого не пугает, что я так уверенно презюмирую его неизбежную смерть. Она логически вытекает из самого факта человеческой смертности. Это – общеизвестное обстоятельство, которое не подлежит ни доказыванию, ни опровержению. Спорить с этим бессмысленно, ведь все равны перед законами естества. Их нельзя нарушить или обойти. Никто не может обжаловать приговор самой природы. Выше природы – только Бог, но перед Ним мы предстанем лишь по отбытии нашего земного срока. Всё, что мы можем делать – это наполнять нашу жизнь смыслом. И не нужно утруждать себя его поиском. Ведь смысл один – в Традициях. А мой доверитель их потерял. Потерял вместе с верой и надеждой. И, – как было сказано раньше, – вместе с любовью. Их у него не отобрали – он их просто недополучил. Он был крещён, но не был должным образом воспитан и в полной мере одухотворён. А ведь «traditio» означает «передача»! И передача эта должна быть инстинктивной, межпоколенной и непрерывной, пока сама по себе не станет семейной традицией для всех нас! Это и есть домашний очаг! Он-то и питает этот извечный круг: Традиции велят семье сохранять и передавать традицию по передаче Традиций.

Обращаюсь к родителям моего доверителя! Я понимаю, что вы с ним уже давно не близки. Но если вы наблюдаете этот процесс, если вы узнали и вспомнили своего сына и если вы слышите меня, то попрошу минуту вашего внимания! Это его выбор, и только его! Просто у него не было альтернативы. Не было видимой альтернативы. Все мы от рождения духовно слепы, но, как правило, наши родители вверяют нас любящему поводырю, Который всю жизнь направляет нас на путь истинный. Вы же с самого начала пренебрегали традиционным воспитанием своего ребёнка. Не потому, что вы были безответственны, а потому, что вы просто потеряли бдительность. Полагались на свою чистую генетику, на тепло домашнего очага и на общественную сознательность. Но, к сожалению, общество пока ещё грешно и неразумно. Ни ваше, ни наше поколения ещё не дозрели до генетической традиционности. Не злитесь и не грустите, не поддавайтесь гневу и унынию. Когда-нибудь мы все исправимся. Не вините и не судите ни себя, ни его и никого другого! Это не в вашей компетенции. Простите блудного сына, как подобает родителям, и примите его, если случится чудо!

Разумеется, пока есть сердечный ритм, есть и некоторая надежда. И мы можем лишь верить и молиться. Но даже если наши слёзы и разбудят этого падшего человека, то вряд ли он будет нам за это благодарен. Ведь вся жизнь была для него не более чем перманентной смертью. А точнее – перманентным самоубийством.

Мой доверитель демонстративно саботировал КАРАНТИННЫЕ меры – позволял себе покидать жилище без веских оснований, не соблюдал масочно-перчаточный режим. Крайне скептически относился к официальной статистике заболеваемости и смертности. Он многократно подвергался дисциплинарным взысканиям за несоблюдение санитарно-эпидемиологических правил на рабочем месте. До и после увольнения подвергался административным штрафам за нарушение санитарного законодательства. Своим халатным поведением мой доверитель подвергал окружающих смертельной опасности. И он это признаёт.

К сожалению, сейчас он не может полноценно исповедаться или деятельно раскаяться, но уверяю: он чистосердечно признаётся в том, что всю свою жизнь прожил грешником, безбожником и кощунником. А теперь он стал ещё и преступником! КАРАНТИННЫЙ саботажник, биотеррорист и самоубийца – это всё он! И слава Богу, что его суицидальное поведение, так или иначе, приостановилось вместе с провокационными прогулками! Хотя не исключено, что по его вине много хороших людей уже погибло от коронавируса.

Тем не менее, мы, в первую очередь, должны исходить из общего состояния моего доверителя. Кроме того, нам следует решить вопрос о его вменяемости – при жизни и на пороге смерти. Мы располагаем достаточными данными. Если судебно-психиатрическая экспертиза скажет, что он вменяем – тогда пусть ему назначат соразмерное наказание за саботаж КАРАНТИНА, биотерроризм и покушение на самоубийство. В противном случае – интенсивное наблюдение в специализированном стационаре сможет спасти и перевоспитать его заблудшую больную душу. Конечно, при условии, что мой доверитель придёт в себя. Но если же он не выживет, то будет уже не важно, был ли он вменяем или нет. Он не станет возражать против того, чтобы его признали самоубийцей, и будет готов понести заслуженное наказание. И поэтому я прошу Святейший Суд вынести справедливый приговор и привести его в исполнение – с учётом всех обстоятельств».

***