Читать книгу: «Передайте в Центр», страница 16

– Ты просил сообщать тебе о необычных делах и необычных людях, Элоиз, – начал он. – Так вот, такое дело мне только что подвернулось. В нем фигурирует очень красивая молодая лед.

– Русская? – перебил доктор.

– Именно. Кажется, у этой леди железные нервы и компьютер вместо мозгов. Пока она спокойно сидит в камере, я работаю вместо нее и только в ее интересах.

– А что, иначе нельзя? – судя по всему, доктор Хартли улыбнулся.

– Никак нельзя. До суда примерно неделя и ты можешь приехать, чтобы взглянуть на все уже своими глазами.

– Обязательно буду. Спасибо тебе, старина Джордж.

– Сколько раз просить тебя, чтобы ты не называл меня «стариной»?! – возмутился комиссар.

Но на том конце уже раздались короткие гудки.

12.

Через неделю комиссар Джордж Фишер прочитал большую, с броским заголовком «Возвращение Мейсона», статью в самой влиятельной страсбургской газете. Ее автор отлично справился со своим делом, в статье было все: интрига, любовь несчастного и талантливого мастера к бедной девушке, коварство богатого конкурента и даже тонкие намеки на то, что эта история в данный момент, имеет свое, не менее интригующее, продолжение…

Комиссар аккуратно сложил газету и спрятал ее в письменный стол.

«Парень немного перегнул палку, – подумал он. – Но он явно старался угодить заказчику… Каков напрашивается вывод, комиссар? Что ж, вполне возможно, Кэролайн не ошиблась в своем выборе».

Через полчаса Джордж попросил привести к нему задержанную Елену Кудрявцеву. Старый комиссар был в отличном расположении духа. Он пригласил женщину посетить с ним вечером ресторан и, не смотря на ее молчаливое недоумение, был весьма настойчив.

– Елена, я объясню вам все потом, – улыбаясь, заверил комиссар. – И учтите, пожалуйста, что я никогда не любил быть болваном в чужой игре.

– Что ж, спасибо… – молодая женщина чуть заметно покраснела.

– Пожалуйста. И не волнуйтесь. Знаете, Елена, мы, европейцы, становимся все более прагматичными и почти всегда пытаемся извлечь свою выгоду из чего бы то ни было… – комиссар немного подумал. – Даже из тех дел, которые, казалось бы, ничего не стоят. Что касается вас, то, вполне возможно, из вас бы могла получиться идеальная преступница. Но вы решили пойти другим путем. Я не скажу, что этот путь идеален, но он – меньшее из всех зол…

13.

Кэролайн читала «Теорию права» и изредка поглядывала на экран телевизора. Но ни чтение, ни веселое и глупое шоу не могло отвлечь ее мысли от недавней ссоры с Джимми.

Девушка посмотрела на телефон.

«Если Джимми позвонит, я все ему скажу, – решительно подумала она. – Все!.. А потом пусть он уходит. Откровенно говоря, я буду даже рада этому!..»

Телефон зазвонил. Кэролайн сорвала трубку и громко крикнула:

– Джимми, любимый мой, прости меня, пожалуйста!..

– Добрый вечер, – сказал твердый и властный голос в телефонной трубке. – Простите, я могу поговорить с комиссаром Фишером?

– Ой!.. – Кэролайн смутилась. – Это вы меня простите… Я думала, что…

– Я понимаю, – голос остался по-прежнему спокойным.

Незнакомец снова повторил свою просьбу.

– Дедушки нет дома.

– А вы его внучка Кэролайн?

– Откуда вы знаете? – удивилась девушка.

– Я знаю о вас все… И у меня тоже есть внучка. Ее зовут Джоан, вы почти ровесницы и даже немного похожи. Я видел вас по телевизору, когда репортер Джимми Ройс давал интервью Би-Би-Си. Вы стояли рядом и улыбались… По-моему, вас застали врасплох, когда вы прогуливались со своим молодым человеком по набережной. Но торопливый интерес Би-Би-Си можно понять, статья «Возвращение Мейсона» очень интересна. Более того, лично для меня она имеет очень большое значение.

– В каком смысле?

Голос в телефонной трубке немного помолчал.

– Вы можете называть меня мистер Кадаген, – наконец, сказал он. – Кстати, я в курсе того, что ваш дед собирается поручить вам вести в суде дело русской Елены Кудрявцевой…

– Как много вы знаете! – улыбнулась Кэролайн.

– Кто владеет информацией – владеет миром. Так вот, о мастере Мейсоне… – голос снова немного помолчал. – Видите ли, в чем дело, Кэролайн, десять лет назад я купил в одной антикварной лавке серебряное кольцо с авантюрином… Знаете, это такой зеленый камень с удивительными искорками внутри. Кольцо стоило очень дешево, а на его внутренней стороне стояли инициалы «S.M.» Я коллекционирую некоторые вещи, но кольцо так приглянулось мне, что, перебирая позже свою коллекцию, я невольно чаще других брал его в руки. В конце концов, мы стали с ним неразлучны и – кто знает! – может быть именно оно принесло мне удачу в некоторых делах. Оно стало моим счастливым талисманом. Но это не все. Я уже говорил вам о своей внучке Джоан… Когда ей исполнилось четырнадцать лет, автомобильная авария приковала ее к инвалидному креслу. Как говорили почти все врачи, приковала навсегда, хотя еще и оставалась какая-то, очень крохотная, надежда. Однажды я разговаривал с Джоан и вертел в руках кольцо мастера Мейсона… Джоан спросила меня, откуда я взял такую красивую вещь и попросила посмотреть его поближе. Я протянул кольцо и совершенно случайно уронил его. Знаете, что произошло дальше с Джоан?..

Голос в трубке вдруг дрогнул, и в нем зазвучали нотки нежности.

– Судя по вашему голосу, что-то очень необычное, – догадалась Кэролайн.

– Да… Джоан попыталась нагнуться за кольцом. Она даже чуть привстала в кресле, хотя до этого не могла сделать ни единого движения. Произошло чудо. Вы понимаете меня?..

– Конечно. Но очень жаль, мистер Кадаген, что я не смогу привести этот факт в суде по делу Елены Кудрявцевой…

– А почему нет? – голос в телефонной трубке оттаял окончательно.

– Суд принимает к рассмотрению только, так сказать, прямые факты.

– У меня есть и такие.

Кэролайн прижала трубку покрепче.

– Какие, мистер Кадген?

– Скажем так, довольно невероятные, почти фантастические, но все-таки факты. Именно их вы, как адвокат, сможете привести в суде. Впрочем, я, кажется, немного заболтался, а у меня еще масса дел… Комиссар Джордж Фишер сможет позвонить мне завтра? – голос назвал номер.

– Да, конечно, мистер Кадаген.

– Сначала я хотел бы встретиться с ним.

– О, разумеется, мистер Кадаген!.. Это все?

– Все.

– Пожалуйста, передайте привет Джоан.

– Спасибо… – голос в трубке снова улыбнулся. – И всего вам самого доброго!

Джоан положила трубку, но телефон тут же зазвонил.

– Да?..

Девушка еще переживала разговор с таинственным мистером Кадагеном и была немного рассеяна.

– Это я, Кэролайн… – голос Джимми был таким виноватым, что у Кэролайн защемило сердце.

– Пошел к черту, Джимми, – твердо сказала она.

– Кэролайн, прости меня, пожалуйста.

– И не подумаю.

– Солнышко мое, я признаю, что я самый последний кретин.

– Мало! – Кэролайн победоносно улыбнулась…

14.

В ресторане Джордж в основном рассказывал о своей внучке Кэролайн. Несколько комплиментов досталось и бойкому перу некоего начинающего репортера Джимми Ройса. Правда, последние звучали, как аванс и были довольно нейтральны относительно основных мужских качеств – преданности, терпения и способности беззаветно любить молодую, взбалмошную девушку.

– И все-таки я не понимаю… – осторожно прервала монолог Джорджа Елена.

– Не понимаете что? – удивился комиссар.

– Зачем вы привели меня сюда? – Елена смотрела комиссару прямо в глаза.

– Суд назначен на среду, – Джордж старался выглядеть как можно более проще и естественнее. – А мера пресечения, которую я был вынужден выбрать для вас, скажем так, несколько сурова. Такая мера может произвести на присяжных не очень хорошее впечатление.

– И поэтому комиссар полиции решил пригласить задержанную в ресторан?

– Ну да!.. Неужели вы думаете, что наше рандеву останется не замеченным?

– А ваша репутация и карьера?

– Милая Елена!.. – Джордж заметил, что на них внимательно смотрит председатель суда, по «неведомой случайности» решивший устроить свадьбу дочери именно в этом ресторане. Он галантно поцеловал руку своей спутнице. – У меня настолько безупречная репутация, что от меня шарахается даже местный кюре. Что же касается карьеры, то мне пора бы подумать и о другой…

Вечер прошел легко и непринужденно. Елена отлично разбиралась в хитросплетениях ресторанного меню и комиссар Джордж Фишер покинул ресторан явно перегруженный земными удовольствиями.

15.

Зал суда был переполнен. В первом ряду сидели самые уважаемые люди города: Билли Бадл, Симон Роуз и сам мистер Рон Уэст.

Слушание дела перешло к прению сторон.

Голос Кэролайн Фишер звучал твердо и уверенно:

– …Ваша честь, газетная статья «Возвращение Мейсона» только познакомила нас с обстоятельствами дела столетней давности. Но, казалось бы, какое отношение имеет «дело Мейсона» к делу моей подзащитной и как может оно повлиять на ваше решение сегодня? Казалось бы, никак… Но все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Кстати, я хочу обратить внимание прокурора на то, что на скамье подсудимых сидит совсем не вышеупомянутый Сэмуэль Мейсон, обвиненный когда-то в изготовлении подделок, а только молодая, беззащитная женщина…

Рон Уэст поморщился, от чего его и без того хмурое лицо стало похожим на печеный картофель.

– Пожалуйста, ближе к сути дела, госпожа адвокат, – мягко напомнил председатель суда.

Он невольно покосился на комиссара Фишера и вспомнил его недавний визит с подсудимой в ресторан Тиссингера. Комиссар был спокоен, но старался не смотреть на внучку.

«Все-таки нервничает, – подумал судья. – И, вне всякого сомнения, что наш бравый старик Джордж Фишер так сильно переживает впервые в жизни!»

– Итак, перейдем к сути дела, – Кэролайн выдержала паузу до тех пор, пока в зале не умолкли шепотки. – На скамье подсудимых находится женщина по обвинению в попытке продажи подделки. Но сколько стоит та вещь, которую она хотела отдать в качестве платы в ресторане? Мистер Билли Юадл, отличный профессионал своего дела, оценил перстень в одиннадцать тысяч евро. Не меньший авторитет в ювелирном бизнесе Симон Роуз поднял его цену до двенадцати. Но у меня есть сведения, что сам мистер Рон Уэст предлагал за перстень пятнадцать тысяч. Правда, к сожалению, он отказался повторить эту цифру здесь, в суде…

– Три сотни! – не вставая с места, бросил Уэст. – Три сотни и не центом больше!

Кэролайн кивнула.

– …А это значит, – продолжила она, – что как бы не была высока цена, предложенная мистером Хьюзом и Роузом, перстень все равно будет считаться подделкой. Но реальная ли это цена?

Уэст презрительно фыркнул.

– У вас есть личный эксперт? – не выдержал и съязвил прокурор.

– Есть, но его нельзя назвать личным. Сейчас я попрошу пригласить его сюда…

Зал замер… Высокий, седоволосый и худощавый мужчина не спеша прошел по проходу между рядами и остановился перед столом судьи. Его властный взгляд был таким спокойным и уверенным, что судья вдруг невольно вспомнил свой, еще детский грешок – кражу пирожного из комода тети Берты.

– Ваше имя? – осторожно спросил судья.

– Кадаген Бранд.

Зал ахнул. Сам Кадаген Бранд, владелец лучших работ Ван Гога и Тициана, затворник, на ювелирные коллекции которого даже не мечтали взглянуть лучшие искусствоведы мира, снизошел до того, чтобы посетить заурядный процесс в Кантритауне. История иронически улыбнулась и отметила на своей вечной карте точку под названием «Кантритаун».

Возможно, вопрос Кэролайн Фишер был слишком быстр. Публика еще не успела прийти в себя и шепотом обменивалась впечатлениями.

– Мистер Бранд, в какую сумму вы оцениваете перстень работы мастера Сэмуэля Мейсона принадлежащий моей подзащитной Елене Кудрявцевой? – спросила Кэролайн.

– Двести пятьдесят тысяч евро.

Зал снова ахнул, но на этот раз куда более громко.

– Даже не смотря на то, что многие считают этот перстень подделкой?

– Кто считает? – Кадаген Бранд оглянулся и скользнул взглядом по застывшим лицам ювелиров.

Рон Уэст не без усилия открыл было рот, но вспомнив о недавней покупке секретарем мистера Бранда бриллиантового колье восемнадцатого века, быстро захлопнул его.

– Ваша честь, цена, назначенная за перстень мистером Брантом, не меняет суть нашего дела! – ворвался в диалог прокурор. – Многоуважаемый мистер Кадаген Бранд обладает таким огромным состоянием, что может позволить себе заплатить даже за безделицу невероятные деньги.

Улыбка мистера Кадагена стала настолько снисходительной, что улыбнулся даже занервничавший судья.

– Иными словами, – не смотря на улыбку, голос свидетеля был холодным, как кусок вымороженной добела стали. – Господин прокурор сомневается в моих умственных способностях?

– Но перстень с горным хрусталиком и крохотным бриллиантом не может стоить таких денег!

– Суд верит только фактам? – мистер Кадаген Бранд посмотрел на судью.

Тот быстро кивнул.

– Что ж, я не собираюсь спорить, – согласился мистер Бранд. Он вынул газету и протянул ее Кэролайн. – Это номер «Вашингтон Пост» годовалой давности. Пожалуйста, прочитайте вслух объявление на первой странице.

Кэролайн взяла газету:

– «Мистер Кадаген Бранд выплатит вознаграждение в три миллиона долларов тому, – громко и торжественно прочла Кэролайн, – кто вернет его серебряное кольцо с инициалами «S.M.» Кольцо было потеряно три дня назад возле церкви святого Георгия во время бракосочетания его внучки Джоан Кадаген и Уильма Лонсдейла Третьего…»

– Когда кольцо вернули, я заплатил обещанный гонорар, – мистер Кадаген Бранд улыбнулся лично судье. – Этот факт вам легко подтвердит американская налоговая инспекция. Именно поэтому я не могу оценить любую работу мастера Мейсона меньше четверти миллиона евро, господин судья…

Зал снова загудел. Кэролайн подняла руку, чтобы привлечь внимание публики.

– Ваша честь!.. – публика стихла и Кэролайн помимо воли приложила руки к груди. – Краски и холст вы можете найти в любом магазине. Но пусть любой из нас возьмет в руки кисть и попробует нарисовать хотя бы самого себя. Поймите, постарайтесь понять, что картину, которую создает художник, оценивают даже не деньги. Ее оценивает кисть самого великого Творца, которую мы называем время…

«Слишком возвышенно, – отметил про себя комиссар Фишер. Он, наконец-то взглянул на разгоряченную Кэролайн. – Но в целом неплохо… Моя умная девочка со временем станет отличным адвокатом!»

16.

Комиссар Джордж Фишер провожал свою бывшую подследственную Елену Кудрявцеву. Маленькое кафе в аэропорту было их последней остановкой перед трапом к самолету.

– Вы очень сильно рисковали, Елена, – Джордж неторопливо пил кофе и посматривал на часы. До вылета самолета оставалось не так много времени… – Разумеется, если бы вы просто попытались продать одну из вещей мастера Мейсона любому ювелиру, вы получили бы за нее гроши. А вам нужны были деньги… Поэтому вы и начали это дело с небольшого скандала, который пробудил интерес к личности мастера Мейсона. Вы и «наняли» меня, комиссара полиции, своим коммерческим агентом…

Елена попыталась возразить, но комиссар поднял руку.

– Не надо спорить со старшими!.. – он улыбнулся. – Я стал вашим коммерческим агентом в силу обстоятельств. Иначе я бы не смог полностью распутать это дело. Я не виню вас, но повторяю, вы слишком сильно рисковали. Теперь, пожалуйста, подтвердите мне тот факт, что разводясь с вашими бывшими мужьями, вы не взяли с них ни копейки.

– Да… – Елена кинула и опустила голову.

– Елена, вы удивительно мужественная женщина! Вы только любили и никогда не путали любовь и деньги. А потом у вас появились большие финансовые проблемы: болезнь матери и сестры, раздел квартиры со старшим братом и много чего другого?

Елена снова кивнула, но на этот раз молча.

– И тогда вы решили, что мастер Мейсон должен вернуться домой… – Джордж невольно вспомнил своего сына и сноху и болезненно поморщился. – Что ж, любовь действительно удивительная штука. Одних она делает лучше, а других… Впрочем, не будем об этом. Теперь ответьте мне, пожалуйста, на последний вопрос. Для того, чтобы разыграть всю эту драму, вы должны были обладать огромной информацией. То есть вы должны были едва ли не лично знать мастера Сэмуэля Мейсона… Но его история давно канула в небытие и я не могу понять…

– Я его праправнучка, – быстро сказала Елена.

Джордж подавился кофе.

– Вы?!

Женщина улыбнулась.

– Вы же знаете, что Мейсон исчез. Но люди не исчезают просто так.

– Он уехал в Россию?

– Да.

Джордж немного помолчал.

– И он был счастлив?

– Да, конечно… Но мастер Мейсон всегда помнил ту девушку, которая спасла его… Моя бабушка – его внучка сохранила – работы Мейсона и не рассталась с ними даже в блокадном Ленинграде. Кстати, для того, чтобы заработать деньги, мне не нужно было продавать здесь, в Кантритауне, все…

– Отличный ход! – Джордж поцеловал на прощание руку женщины. – А теперь прощайте, Елена, и мой вам добрый совет, никогда больше ввязывайтесь в коммерческие отношения с комиссаром полиции. Мы, европейцы слишком меркантильные люди и вам повезло, что наши интересы совпали… И последнее. Уважаемая Елена, в салоне самолета вас ждет один мой старый друг. Он хочет поговорить с вами о делах уже не имеющим отношения к вашим приключениям тут, у нас, в Кантритауне. К сожалению, он не смог подойти к вам сейчас, и я вынужден представить его, так сказать, заочно. Его зовут Элоиз Хартли. Это очень порядочный человек, Елена. Я не знаю ни одного случая, когда бы он нарушил свое честное слово!..

17.

… Самолет уже шел на посадку в Питере, когда доктор Хартли сказал Елене:

– Хорошо, я понял и согласен с вами: вы никогда не будете работать против своей страны. Нас интересует только террористическая организация «Янус». Отпуск вы сможете проводить в России. Но у меня есть условие: вы никогда не должны встречаться с генералом Кошкиным.

– А кто это? – удивилась Лена.

– Один человек, который может предложить вам еще одну работу. Но, Лена, я категорически против таких совмещений. Ничего кроме неразберихи они не принесут.

Лена немного подумала.

– Скажите, уважаемый доктор, а почему вы вообще ко мне подошли?

– Однажды одна молодая женщина, очень похожая на вас, попыталась убедить меня, что она разузнала некую «технологию»… Ну, скажем так, имеющую отношение к решению многих моих проблем. Но я ей не поверил. Прошло не так много времени, и я понял, что был неправ. Понимаете, в чем дело, вопросы верия и неверия все-таки едва ли не самые главные в нашей жизни. И, наверное, вы – русские – понимаете это лучше других. Кстати, я же недаром сказал вам об отпуске в России.

– Вы думаете, что я там лучше отдохну?

– Нет, уважаемая Леночка. Я просто надеюсь, что там вы кое-что вспомните…

18.

Серьги и несколько брошей работы мастера Сэмуэля Мейсона лежали под стеклом в ювелирном музее Кантрирауна.

– Не знаю, не знаю… – Джордж задумчиво почесал кончик носа. – Может быть, он и в самом деле гений?

– Ну, конечно же, дед! – Кэролайн то и дело посматривала на часы. – Иначе мэр города не стал бы клянчить у русской Елены Прекрасной эту бы парочку вещиц.

– Кадаген Бранд создал прецедент. Теперь работы мастера Мейсона стоят баснословные деньги. Кстати, Кэролайн, почему ты не можешь спокойно постоять на месте пять минут? Ты опять спешишь к своему Джимми?

Девушка виновато улыбнулась и поцеловала деда в щеку.

– Между прочим, Джимми уже трижды делал мне предложение. Но я еще не знаю, как ты к нему относишься…

– К кому?.. К предложению Джимми или к самому Джимми?

– К обоим.

– Иди уж… – Джордж нарочито-ворчливо освободился от руки держащей его за локоть. – Я слишком стар и мудр, чтобы держать тебя. Кстати, в соседнем зале, в самом дальнем уголке, лежат работы деда Рона Уэста… Ты видела их?

– Нет.

– Я тоже… И я не хочу делать этого. Потому что мастер Мейсон наконец-то вернулся домой.