Читать книгу: «Тёмные братья», страница 7
00.02, 13 мая, Самара
В полночь Ваня завалился к себе в номер. ''Ночные веселушки это, конечно, хорошо, но не до такой же степени'' – вспомнил он проведённое сегодня вечером время. Еле добравшись до двуспальной кровати, он повалился на неё. Сил поужинать уже не оставалось. Хотелось только спать, спать и спать. Больше вообще ничего не хотелось. Тем более завтра, вернее уже сегодня, ожидался очень тяжёлый день. Иван сам удивился такой своей сильной слабости, но большого значения этому не придал, сославшись на накопившуюся за много дней усталость. Сбросив с себя одежду, он дошёл до ванной, принял холодный душ и, изрядно взбодрившись, улёгся под тёплое одеяло. Глаза его закрылись, он почувствовал, что проваливается в пустоту. Он начал засыпать.
Неожиданный телефонный звонок прозвучал так, как будто над ухом сработала автомобильная сигнализация. Подпрыгнув на кровати, Иван бросил взгляд на висевшие на противоположной стене часы: 00.25. ''Кто это может быть? И какая срочность дела может заставить звонить в это время?'' – думал он.
Быстро подняв трубку, он постарался как можно более спокойным голосом спросить в чём дело. ''Не хватало ещё, чтобы кто-то просто ошибся''.
– Слушаю вас.
– Алло! Доброй ночи, Ваня. Это тебя Беркутов беспокоит. Извини, что так поздно, но…
Как же он забыл, что оставлял старику свой номер телефона, да ещё говорил, что если появится какая-то важная информация, тот может звонить в любое время суток. Неужели что-то есть новое?
– Всё в порядке, Иван Валерьянович, я ещё не спал. У вас что-то стряслось?
– Не у меня. У этого Мухамадиева, я думаю. Я знаю, где его искать. А по последним данным там, рядом с ним, может оказаться и Эркенов.
От такой новости Иван опешил. Вот так поворот событий! Он надеялся выйти на авторитета в лучшем случае через неделю, а тут в течение дня всё решилось. А про Эркенова и его местонахождение вообще пока не думал. А тут двумя зайцами одновременно запахло! И во всём заслуга одного человека, с которым можно сказать они познакомились случайно. Если бы им не понадобился вдруг архив, не слышал бы Иван сейчас то, что он слышал своими ушами.
– А вы откуда звоните? – задал вдруг непонятный вопрос Молотов.
– Из архива, – ответил Беркутов.
– Зачем же вы так надрываетесь, Иван Валерьянович? – пожалел его Иван.
– Давай оставим это, – предложил повелительным тоном Беркутов. – Пока думается, надо думать.
– Мне можно к вам сейчас заскочить за полной картиной? – всё прекрасно поняв, спросил Молотов.
– Во-первых, мы сработали очень оперативно, поэтому я не думаю, что они предупреждены; утечки информации, на мой взгляд, не было, – объяснял старик, предугадав мысли молодого офицера. – Во-вторых, группу захвата надо ещё подготовить, а на это надо время. Даже если сейчас объявить полную боевую готовность, то пока даже ты не знаешь всей обстановки. Зачем же их так рано подымать? Верно?
– Абсолютно, – согласился Иван.
– Так вот, я предлагаю тебе вместе с твоим товарищем приехать ко мне сегодня в семь утра, – продолжал Беркутов. – Мы обмозгуем всё. Если созреет грамотный план, то ты от меня позвонишь своему начальству и получишь разрешение на применение группы захвата. С утра эти ребята будут гораздо в лучшем расположении духа, чем сейчас. Вот ты сейчас поднялся с постели, я тебя оторвал ото сна и тебе хорошо? – неожиданно спросил старик.
Иван никак не ожидал такого вопроса. Да, его не проведёшь!
– Я вас прекрасно понял, Иван Валерьянович, – улыбнувшись про себя, смирился Ваня. – Буду в семь.
– Тогда спокойной ночи, Ваня. Отдыхай.
– Спокойной ночи, Иван Валерьянович.
Молотов дождался, пока старик первым положит трубку, и только после этого положил свою.
Вновь забравшись под одеяло он ещё долго не мог заснуть, постоянно ворочаясь с боку на бок. Находили разные мысли, он пытался их отогнать, но ничего не получалось. Так в полудрёме он провалялся до утра, пока будильник не возвестил о половине седьмого.
Невыспавшийся, небритый, но заряжённый на работу, Ваня стукнул по кнопке будильника. Тот мгновенно заткнулся. Быстро приведя себя в порядок, он заглянул в холодильник: пустота размешанная двумя пакетами кефира и батоном белого хлеба. Закинув это всё в себя, набрал телефонный номер Вадима.
– Вадян, это я.
– Ты чего, озверел в такую рань звонить? – сонным голосом возмутился Лукинов.
– Дела, дела, дружище. Срочно поднимайся. В семь утра мы с тобой встречаемся около архива. Как понял?
– А сейчас сколько? – приходя в себя, спросил Вадим.
– Без пятнадцати семь.
– Ну ты вообще!… – не сумев подобрать нужные слова, произнёс Лукинов. – Ладно, только я чуть припоздаю. Надо было пораньше звонить. Я быстро.
– Хорошо. С меня пиво, Вадян. Всё, жду. Пока.
– Давай, Шерлок Холмс несчастный…
Иван схватил куртку, запер номер и спустился на улицу. Редкие прохожие неспешно шли на работу. Изредка проносились машины. Город начинал потихонечку просыпаться. Иван свернул на уже знакомую улицу и направился к зданию архива.
08.45, 13 мая, Самара
Солнце пробилось за тяжёлую занавеску, осветив большие полки, уставленные всевозможными папками, книгами и журналами. Три человека, сидевшие вокруг стола, заваленного точно такими же документами, что-то бурно обсуждали. Они по очереди предлагали какие-то свои версии, потом их вместе обсуждали, искали подтверждение в многочисленных бумагах и только потом отдельными пунктами отмечали всё на чистых листах.
Спустя ещё десять минут, Молотов разогнулся над столом, потянулся и сказал:
– Так и сделаем, Иван Валерьянович. Ваш план самый верный и безопасный для спецназовцев.
– Я только предлагаю, Ваня. Принимать решение вам, – устало произнёс Беркутов, также оторвавшись от бумаг.
Всё же сказывался возраст. Упорная работа мысли забирает много сил. А тем более практически сутки этот человек думал, искал, фильтровал информацию, анализировал нашедшее, отбрасывал ненужное, лепил из кусочков целые фрагменты. В общем, проделал просто громадный объём работы, с которым не мог справиться ни один молодой специалист. Конечно, здесь очень многое определяет опыт и мудрость, и, конечно же, способности самого человека к такому роду деятельности. Всё же как ребятам с ним повезло!
– Я сейчас звоню Медведеву, – решил Молотов. – А дальше по накатанной. Возражения, Вадим?
– Никаких, – ответил Лукинов. – Иван Валерьянович всё очень грамотно придумал.
– Спасибо, ребята, – поблагодарил Беркутов. – Тогда действуйте. Бог в помощь. Я дальше не ездок.
Пока Молотов набирал номер телефона начальника, Лукинов поблагодарил от всей души старика, поинтересовался, что тот любит из крепких напитков и сказал, что они с Ваней обязательно заскочат к нему на недельке.
– Так точно, товарищ полковник. Сейчас мы будем, – закончил разговор с Медведевым Молотов, бросил трубку и посмотрел на друга. – Вперёд! За группой захвата.
Ваня тоже поблагодарил за всю оказанную помощь Ивана Валерьяновича и, взяв с собой все необходимые бумаги и карты, они с Вадимом покинули стены этого замечательного здания.
Добравшись за 20 минут на общественном транспорте до здания УВД, они вбежали по лестнице на третий этаж и постучались в так хорошо знакомую дверь.
– Да, входите, – услышали они из-за двери голос начальника.
– Разрешите, товарищ полковник? – первым заглянул Лукинов.
– Конечно. А где твой дружок? – не отрываясь от каких-то своих бумаг и не глядя на них спросил полковник.
– Я здесь, Александр Алексеевич, – крикнул с порога Молотов.
– Ну, входите, входите… Чего топчетесь на входе? Давайте присаживайтесь, рассказывайте свой план действий, а там посмотрим, – пригласил их Медведев и вдруг, словно что-то вспомнив, спросил. – А, кстати, как вы так быстро вышли на них?
– Мы в архиве работали с замечательным человеком, Беркутовым Иваном Валерьяновичем, – объяснил Лукинов. – Только благодаря ему мы сейчас и имеем то, что имеем.
– А! Как же, как же, – отложив все дела в сторону и заинтересовавшись происходящим, протянул Медведев. – Конечно, помню этого замечательного человека. Голова! Я бы даже сказал гений своего дела!
– Вот мы о нём точно такого же мнения, – подтвердил Молотов.
– А почему он вам помог? – вдруг задал вопрос полковник, показавшийся для ребят странным. – Ведь он никому не помогает в оперативных делах. Он отказался принимать в них участие ещё лет пять назад. И с тех пор занимается только ''висяками''. Что же он изменил своим правилам? Неужто вы его чем подкупили? – улыбнулся Медведев.
– Не знаю, товарищ полковник. Мы подумали, что он многим здешним следователям помогает, – произнёс Лукинов. – А это оказывается не так. Тогда действительно интересно, почему он нам помог? – и Вадим посмотрел на Ивана, как бы спрашивая его мнение.
– А не всё ли равно? – вдруг резко сказал Молотов. – Человек вправе сам решать, кому помогать, кому нет. Значит, мы чем-то ему понравились, раз откликнулся на призыв о помощи.
Медведев улыбнулся такому дерзкому и нескромному заявлению.
– Ещё бы, – начал он. – Два таких мощных писаных красавца в его халупе. Попробуй не помоги, сотрут в порошок и не спросят кто такой. Небось пригрозили? – в шутку спросил полковник.
– А как же без этого. Сейчас пока человека не прижмёшь, он не работает, – поддержал его шутку Лукинов.
– Ну, молодцы, – расхохотался Медведев, явно прибывая сегодня с утра в хорошем настроении.
В дверь негромко постучали.
– Да-да, кто там? – зычно спросил полковник.
В кабинет заглянул его заместитель.
– А, Антон Сергеевич, проходите. Ребята уже готовы доложить, – принял серьёзное выражение лица Медведев.
Киселёв прошёл за стол и сел напротив ребят. Достав из своей рабочей папки толстую тетрадь, он открыл её на чистой странице, достал дорогую перьевую ручку и положив её рядом, принял положение, говорящее, что он весь во внимании. Всё это он проделал молча, почти без малейшего звука, как призрак. Даже не поздоровался с молодыми офицерами, когда входил.
– Ну что же, приступим, – потерев ладони, дал команду полковник. – Кто первый?
– Пожалуй, начну я, – взял на себя первое слово Молотов. – Вот, что мы имеем к данному моменту на известного авторитета Самарской области Мухамадиева…
Доложив всё, что они узнали об авторитете и его возможном местонахождении и обрисовав минут за 10 весь план предстоящих действий, Молотов наконец-то присел на место.
Медведев молча посмотрел на своего заместителя. Тот за весь доклад не сделал в своей тетради ни одной записи. Поглощенный планом, он вовсе забыл про неё.
Полковник поднялся, прошёлся по кабинету и подошёл к телефону.
– Это Медведев. Мне капитана Трофимова, – сказал он в трубку.
На том конце забегали и меньше, чем через минуту капитан уже был на проводе.
– Капитан Трофимов. Слушаю вас, товарищ полковник, – представился он.
– Здравствуй, – поздоровался с ним Медведев. – Бери своих ребят и ко мне. Сегодня у вас сложная работа. По крупную рыбу идём. Пусть настраиваются по боевому. Сопротивление могут оказать очень сильное.
– Понятно. Уже выезжаем.
Закончив разговор, Медведев присел в кресло.
– Ну что, ребята? Готовы? Через пять минут здесь будет капитан Трофимов. Он поступает в твоё, Молотов, распоряжение, – полковник глянул на Ивана. – Расскажите ему план захвата, на местности сориентируетесь и вперёд и с песней, как говорится. От меня ещё что требуется?
– Ничего, Александр Алексеевич, – ответил Лукинов. – Теперь дело за нами.
Наступила пауза. Каждый сидел и думал о своём. О своей части этого большого дела.
– Главное, холодный рассудок и…, – полковник сделал паузу и посмотрел на Вадима.
– И надёжное оружие, – закончил Лукинов.
– Отлично, – одобрил Медведев. – Тогда, с Богом!
14.07, 13 мая, Самарская область
С трудом найдя ту самую грунтовую дорогу, ведущую к особняку самарского авторитета, группа ОМОНовцев, возглавляемая капитаном Трофимовым и старшим лейтенантом Молотовым и насчитывающая в общей сложности 12 человек, на трёх машинах съехала на неё.
Не доезжая около километра и остановившись на выезде из леса, чтобы их не заметили, они оставили машины под охраной Лукинова, на чём настоял Молотов. Оценив на месте обстановку через мощный армейский бинокль, два руководителя ещё о чём-то посовещались и наконец развернулись к группе.
– Я передаю командование полностью в руки капитана Трофимова до завершения операции, – сказал Молотов и сделал маленький шаг назад.
Капитан чуть заметно кивнул в знак одобрения. Видимо ему понравилось, что ему доверяют. Двоевластие никогда до добра не доводит. Разногласий и двойных команд никогда не должно быть в таких случаях. Это приводит к гибели людей. Трофимову сразу понравились эти двое молодых ребят. Особенно этот Ваня Молотов. Очень грамотный и толковый парнишка.
Капитан сделал шаг к группе, чтобы лучше всех видеть.
– Значит так, ребята. Слушаем внимательно, – начал Трофимов. – Идём тремя группами. Состав понятен, я думаю.
Все молча кивнули.
– Молотов идёт в моей группе четвёртым, – добавил капитан. – А теперь по существу…
Через пять минут все выдвинулись по своим направлениям. Первая группа шла вдоль леса постоянно в полуприсяди, оценивая обстановку на территории особняка в бинокль и докладывая по рации капитану. Тот корректировал их действия, уточняя задание и отдавая дополнительные распоряжения.
Так же двигалась и вторая группа, только по берегу озера, выполняя те же действия и находясь постоянно на связи со своим командиром.
Третья группа шла по дороге, но раза в два медленнее, чем две первые группы. Она передвигалась по краю дороги, чтобы быть готовой в любой момент скрыться в кювете. Метров за триста, группа сошла с дороги и затаилась и зарослях, продолжая наблюдать за особняком и за дорогой.
Такое затишье и отсутствие какого-либо движения на территории особняка, заставило капитана Трофимова усилить бдительность. Хотя выше было уже некуда. Все были готовы по максимуму. Все были напряжены до предела.
– Первый у ворот, – сообщила рация.
– Второго видите? – уточнил капитан.
– Да, они зашли с другой стороны, – через несколько секунд сообщил голос.
– Сначала первый, потом второй. Вперёд, – отдал команду Трофимов и взялся за бинокль.
Первая группа подошла к воротам. Они оказались не запертыми и легко открылись. Капитан это увидел и предупредил всех по рации:
– Всем быть очень внимательными.
Первая группа скрылась за воротами. Появилась вторая. В ожидании приказа они остановились.
– Двор чистый, – произнёс командир первой группы.
– Помещение охраны чистое, – доложил ещё один.
– Ловушек не обнаружено, – вновь доложил первый.
Трофимов посмотрел ещё раз в бинокль. Пока всё было спокойно. Слишком спокойно. Как будто все вымерли. Он поднёс рацию к губам.
– Вторая группа, вперёд! – скомандовал капитан.
– Есть, – ответил командир второй группы.
И вторая группа исчезла внутри. Трофимов подал знак рукой, и все не спеша двинулись к воротам, не выходя на дорогу.
– Дом пуст, – вновь раздался голос из динамика.
– Подвал заперт. Дверь мощная. Необходимо взрывать, – доложила вторая группа.
– Ничего не предпринимать! – отдал распоряжение капитан.
Его группа приблизилась к воротам, миновала их и подошла к дому.
– Первый, что внутри? – спросил по рации Трофимов.
– Всё чисто. Вам надо самим взглянуть, – прозвучал ответ.
– Второй, что с подвалом? – продолжал опрашивать капитан.
– Замок похоже сломан. Так открыть не удастся.
– Я сейчас подойду, – и Трофимов положил рацию в карман, сказав, чтоб все оставались на своих местах.
Обойдя дом, он приблизился ко второй группе, которая тщетно пыталась открыть дверь.
–Взрывайте, а что ещё делать, – посмотрев на всё это дело, сказал капитан.
Все отошли на безопасное расстояние, предупредив остальных по рации о предстоящем фейерверке. Люди покинули дом. Сапёр-ОМОНовец заложил пластиковую взрывчатку, установил радиодетонаторы и отбежал в сторону. Все легли на землю. Он нажал на кнопку.
Мощный взрыв разворотил дверь. Через секунду прогремел ещё один, не менее мощный, да такой, что дом словно покачнулся. Грохот мощным эхом отозвался со всех сторон. Никто головы не поднимал. Всё-таки была одна огненная ловушка для возможных гостей. И может не последняя. Дом пустой, подвал заминирован. Значит, знали, что приедут и будут искать. Иначе не минировали бы, если бы нечего было скрывать. Значит кто-то предупредил. Но кто? Молотов не мог сейчас ответить себе на этот вопрос. ''Сколько человек знали об этом деле? Я и ещё двое. Нет, трое. Ещё зам Медведева. И Беркутов тоже. Уже пять человек''.
Лишь когда пыль и дым рассеялись, Трофимов приподнял голову.
– Первов, проверь подвал, – крикнул он, приподымаясь на колено.
Тот поднялся и скрылся внутри. Через пару минут он вышел наружу, держа в руке автомат Калашникова и две гранаты ''Ф-1''. Трофимов присвистнул и подошёл к нему. На автомате отсутствовали какие-либо номера и знаки. Либо китайский автомат, либо ворованный с завода. Они оттуда все без маркировки идут. Значит, вот что было в подвале. Ну что же, авторитет уже получит своё по самые уши. Осталось его взять. За что сажать, уже есть. Улики уже есть.
Пока капитан с подчинёнными осматривали подвал в поисках чего-нибудь интересного, Молотов прошёлся по всему дому.
Всё свидетельствовало о том, что всё бросили совсем недавно. Возможно даже этой ночью. Что, даже, скорее всего. Неубранная еда (даже сметана ещё не прокисла), свежие вымытые коврики на входе, отсутствие пыли на многих вещах и предметах… Да, кто-то предупредил авторитета. Ваня убеждался в этом всё сильнее с каждой секундой. Где теперь их искать? Были оба на крючке, и Мухамадиев и Эркенов, который тоже здесь был. Молотов и это заметил. А теперь оба испарились…
Во дворе три группы собрались вокруг небольшой свалки оружия и боеприпасов, всего того, что они сумели найти в подвале. Молотов присоединился к ним, и тут заметил в руках у Трофимова небольшой белый пакет.
– Что это? – спросил Иван.
– Наркотики, – ответил капитан, передавая ему пакет.
Молотов осмотрел содержимое, высыпал немного себе на ладонь, растёр пальцами и поднёс к носу. Уловив тонкий аромат наркотического вещества, он вернул пакет.
– Это всё, что нашли, – сообщил Трофимов.
– Этого достаточно, – оглядывая находки, сказал Молотов.
Вдруг рация на груди у капитана ожила.
– Говорит нулевой. К вам направляется неизвестная машина. Встречайте. В ней один человек, – предупредил Лукинов.
– Вас понял, – принял Трофимов. – Все в дом. Моя группа в помещение для охраны. Ворота закрыть. Выполняйте.
ОМОНовцы разбежались. Молотов проследовал со всеми, поднялся на третий этаж, подошёл к окну, выходящему в сторону ворот и спрятался за штору, краем глаза наблюдая за дорогой.
По ней на большой скорости нёсся ''ниссан''. Перед воротами машина притормозила, водитель нервно подал звуковой сигнал, ожидая, что они мгновенно распахнутся.
Они распахнулись. Но водитель явно не ожидал увидеть перед собой четырёх человек в масках и с автоматами в руках. Он так и застыл на месте, не соображая, в чём дело.
ОМОНовец подскочил к двери, резко её распахнул и схватив за шиворот водителя, вытащил его из машины и приказал лечь на землю. Тот беспрекословно подчинился. Одев на него наручники, его провели в дом на первый этаж. Машину загнали во двор, чтобы она издали не привлекала внимание и приступили к её осмотру.
Трофимов, подождав пока подойдёт Молотов, приступил к допросу.
– Фамилия, имя, отчество, год рождения, место жительство, род занятий, – обрисовал структуру ответа капитан. – Отвечай.
Молодой человек, сидевший перед командиром ОМОНовцев, сплюнул в сторону и гордо поднял голову.
– Бычишься? – удивлённо посмотрел на него Трофимов. – Зря. Тебе это не поможет. И не таких раскалывали… А раз сразу не сознаешься, значит за тобой делишки тёмные водятся. Так?
Парень молча смотрел капитану в глаза, не произнеся ни слова, готовый ко всему.
– Ну что же, поговорим по-другому… Лёшка, давай, – повернулся командир в Первову, высокому и мощному ОМОНовцу, весом килограмм под сто двадцать…
Не прошло и десяти минут, как свежепойманный бандит рассказывал о себе и других в захлёб, лишь бы его больше не трогали и отпустили. Выяснив у него всё, что он знал, Молотов сказал, чтобы его отпустили. Трофимов непонимающим взглядом посмотрел на Ивана. Уловив его вопрос, тот ответил:
– Он больше на этом свете не жилец. Его свои же порвут на части за то, что он настучал.
– А, я понял, – догадался капитан. – Тогда пусть идёт… А что с его машиной? – обратился он к своим.
– Ничего нет. Чисто.
– Пусть катится. Отпустите его.
С парня сняли наручники и вывели во двор. Следом вышел Трофимов.
– Садись в машину и дуй отсюда, что есть силы. Оглянёшься, пристрелю! – дал напутствие капитан.
Парень молча, еле держась от побоев на ногах, сел в машину, завёл двигатель и тихонечко выехал за территорию особняка. Ворота за ним закрылись, и он нажал на акселератор. Машина резко рванула вперёд, унося его от только что пережитого ужаса. Один его глаз заплыл от увесистых ударов ОМОНовца, губы распухли и кровоточили, нос был сломан. Еле сдерживая стон внутри себя, он продолжал управлять машиной, неотвратимо приближаясь к Лукинову.
Вадим заметил его ещё издали, когда тот отъехал от особняка метров на сто. ''Неужто догадался и повернул обратно?'' – думал он. – ''Вот хитрая бестия. Ну, уж от меня ты не уйдёшь!''
Присев на колено, и прицелившись, Лукинов снял автомат с предохранителя. Машина стремительно приближалась. От дороги до опушки было не более ста метров. Поймав автомобиль в прицел, Вадим нажал на спусковой крючок…
– Что будем делать дальше? – спросил у Молотова Трофимов.
– Здесь нам ловить нечего, – рассуждал Иван. – Надо возвращаться в город. Спасибо тебе, капитан, за помощь. И вам ребята, спасибо, – обернувшись ко всем, поблагодарил Молотов.
– Это наша работа, – ответил капитан. – Ну что же, тогда выдвигаемся к машинам. Пошли! – скомандовал он.
В этот момент послышались короткие автоматные очереди, а через несколько секунд прогремел взрыв. Выбежав за ворота, все увидели как вдалеке поднимается столб чёрного дыма.
Вдруг сообразив, что могло произойти, Трофимов взял рацию.
– Нулевой, что там у тебя?
– Уже ничего, – ответил через несколько секунд Лукинов. – Он хотел уйти от вас, а я помешал.
Капитан беспомощно опустил рацию, сплюнул сквозь зубы и обернувшись к Молотову, процедил:
– Надо было его предупредить.
– Надо… было, – согласился Иван.
Трофимов поднёс руку с переговорным устройством ко рту.
– Нулевой, мы выходим, – сказал он и, немного подумав, улыбнувшись, добавил. – Только не стреляй.
ОМОНовцы дружно рассмеялись и выдвинулись к опушке леса.
17.45, 13 мая, Москва
В кабинет без стука влетел Боровой. Так бывало, только когда что-то очень срочное.
– Телеграмма от Молотова, – с порога бросил он.
– Присаживайся и успокойся, – надевая очки и беря телеграмму из рук заместителя, сказал Долгнев.
Пробежав быстро текст, полковник ещё раз перечитал содержимое телеграммы, как будто пропустил что-то важное. Но этого ''что-то'' там не было. Он закусил губу, это была его единственная вредная привычка, и плюхнулся в кресло.
– Да, жаль, что так всё вышло, – произнёс он разочарованно. – Надо Ваню отзывать. Срочно, – и он посмотрел на Борового. – Давай, шустрее. Пусть берёт билет на поезд сегодня же.
– Есть, – подполковник сорвался с места и исчез за дверью.
''Чёрт знает что!'' – возмутился про себя Долгнев. – ''Почему всё так вышло? Почему дом оказался пустой?… Куча вопросов… Но одно точно – есть осведомитель, работающий на этого Мухамадиева и купленный в управлении Медведева, скорее всего, очень давно, если его до сих пор, а это уже года четыре, не могут вычислить и взять… Ладно, но то, что ребята вообще на него вышли, вычислили – это уже большой плюс. Где-нибудь объявится, зараза…''
Размышления начальника прервал вновь появившийся Боровой.
– Я позвонил Медведеву, и даже разговаривал с Иваном, – доложил подполковник.
– Ну и как он?
– Всё хорошо. Все материалы он забирает с собой сюда, будет работать здесь по этому делу. Говорит отсюда проще проверки и запросы делать.
– А ты сказал ему, чтобы срочно выезжал? Или забыл? – недоумевал Долгнев.
– Конечно, – сказал Василий Михайлович. – Как я мог забыть.
– Когда он будет у нас? – задал очередной вопрос полковник, словно от этого зависела чья-то жизнь.
А может он действительно чувствовал своим внутренним Я, что что-то здесь, в этом деле, не чисто. Слишком большие силы замешаны. Большие связи затронуты. Если так, то будет очень тяжело расследовать и искать виновных. Да ещё такому молодому специалисту как Ваня Молотов. Не дай Бог ещё охотиться на следователя начнут, тогда совсем плохие времена наступят. ''Надо будет Ваню сразу предупредить о возможной опасности, когда приедет. Лучше перестраховаться, чем считать опосля трупы…'' – беспокоился Долгнев.
– Он сказал мне, что билеты закажет Медведев на сегодняшний ночной поезд, – сказал Боровой. – Я думаю, надо дать ему день-два отдыха. Пусть к матери в деревню съездит, развеется немного, нервы успокоит. Как вы думаете, Василий Михайлович?
Долгнев сидел и в упор смотрел на своего заместителя. Но взгляд его был за подполковником. Взгляд был на стене, где висела картина с изображением восходящего солнца и соснового бора на берегу реки.
– Да, так и сделаем, – не отрываясь от картины, тихо произнёс Долгнев. – Завтра, Серёж, встречаешь Ивана на вокзале, заберёшь у него документы. Сам лично отвезёшь его домой. Потом закинешь их сюда в сейф и только после этого ты свободен. Понял? – с едва ощутимым беспокойством спросил полковник.
Боровой всё прекрасно понимал. И особенно очень хорошо понимал, почему так волнуется его начальник по поводу этого молодого следователя. Он уже столько прослужил рука об руку с Василием Михайловичем, что понимал его с полуслова. Порой им не нужно было говорить: атмосфера в кабинете была такая, что можно было подумать, при взгляде со стороны, что они обмениваются фразами телепатически.
Ему самому очень нравился Ваня. Они давно уже с Долгневым присматривались к нему, узнавали про него с помощью разных знакомых, ещё когда он учился в Высшей школе милиции. И как только наступил тот день, когда начинают подаваться заявки на молодых лейтенантов в отдел кадров Главного Управления, они уже заполняли её, не думая и не делая окончательного выбора: только он, только Иван Молотов. А самое интересное началось чуть позже, когда вдруг оказалось, что его хотят видеть ещё в двух местах. И заявки исходили от генерал-майоров. Но Долгнев не стушевался. Прибыв первым из них в отдел кадров, он пошёл на приём к начальнику. Разговор длился не долго. Минут десять. В итоге довольны остались оба. Как и с помощью чего Долгнев смог переубедить и настоять на выполнении своей заявки начальника отдела кадров, можно только догадываться. Но, тем не менее, через три месяца выпускник Иван Молотов проследовал к тому месту службы, где находились и ждали его с большим нетерпением и Долгнев и Боровой.
Хотя все эти волнения и переживания понятны. Таким трудом отвоевать у высших начальников молодого следователя, воспитать его под себя, научить, вырастить и вдруг потерять по глупости? Нет, такой вариант исключён!
Они это оба понимали и делали всё, что возможно и невозможно, чтобы обезопасить отъезд Молотова из Самары и приезд в Москву.
– Я всё понял, Василий Михайлович, – и Боровой направился к выходу. Около двери он обернулся. – Ты не идёшь домой? Давай подвезу, если хочешь. Завтра трудный день.
– Спасибо, Серёж, я ещё немного поработаю. Надо один отчёт закончить. Я недолго. Минут на двадцать задержусь… Ты езжай и не вздумай меня ждать. Выговор получишь, – улыбнулся полковник. – У тебя семья, дети.
– Как хочешь. Тогда будь здоров, – и, улыбнувшись в ответ, Боровой закрыл за собой дверь.
10.22, 18 мая, Москва
– Значит, как решили, так и делаем, – подвёл черту Долгнев, ещё раз бросив взгляд на своих сотрудников, Борового и Молотова, сидящих напротив него. – Тогда ты, Сергей Дмитриевич, делай всероссийский розыск на двух этих негодяев, Эркенова и Мухамадиева, и до обеда он должен уже разойтись по стране. А ты, Ваня, съезди сейчас в архив и посмотри там одно дело, – он протянул Молотову заявку с печатью, в которой стояли фамилия и имя допущенного и номер дела, к которому допущен следователь. – Его привезли из Волгограда по моей просьбе. Там должна быть заметка про старшего брата Эркенова, Арзена. Всё что есть, постарайся запомнить. Нам может пригодиться любая мелочь. Давайте, ребята, действуйте.
Подполковник и старший лейтенант поднялись и молча покинули кабинет начальника, каждый погружённый в свои мысли. Каждый из них хотел как можно скорее закончить это дело, чтобы оно вытащило как можно раньше из общества грязную занозу, окутанную оружием и наркотиками…
Через два часа, по дороге обратно пообедав в кафе, с кислой и недовольной миной Молотов вошёл к Долгневу.
– Проходи, садись, рассказывай, – пригласил его полковник. – Чаю будешь?
– Нет, спасибо, Василий Михайлович. Я уже пообедал.
– Ну тогда я потом, после разговора пообедаю, – убирая большую кружку в стол, сказал Долгнев.
От него не ушло незамеченным отсутствие настроения у Ивана.
– Что у тебя интересного?
– Ничего, – понуро произнёс Молотов.
– Как? Совсем ничего? – удивился Долгнев.
– Совсем. Я три раза дела перерыл, – развёл руками Иван. – Ни одного упоминания, ни одной косвенной зацепки. Ничего!
Долгнев сжал кулаки.
– Жалко, чёрт возьми, – со стальной ноткой в голосе произнёс он. – Не расстраивайся, Ваня. Я сам гораздо больше рассчитывал на это дело, чем ты… Но там должно быть. Мне про них сказал этот, как его… ну, короче говоря, из Волгоградского управления мой однокашник… Вот, чёрт, фамилию забыл. Недавно только звонил он. Вот память! – и он стукнул себя несильно по голове.
– Он мог ошибиться, – предположил Молотов. – Тогда остаётся пока одно, Василий Михайлович: ждать результатов всероссийского розыска.
– Ага, знаешь, сколько можно ждать? – посмотрел на него Долгнев. – Для тебя никто не будет прочёсывать города, посёлки, леса, реки. Понимаешь? Они сейчас схоронились где-то в дыре, и на них работают люди, которые постоянно торчат на виду, которые в курсе всех последних новостей, и не исключено, а даже наверняка, что как и в Самаре, следят за поступающей информацией в милицию. Чуть что – шухер и ищи-свищи их опять.
Молотов опустил глаза в пол. Он думал, он искал варианты для ведения дальнейшего расследования. ''Должен быть выход'' – проносились у него мысли, которые следовали одна за другой, все разные, все стремились перекрыть дорогу друг другу, пытаясь остаться одной единственной, на которой сделают выбор. Но они все проносились мимо. Ни на секунду не задерживаясь.
