Читать книгу: «Своенравная рабыня», страница 5

Глава 10

– Черти рогатые! – выругалась я, кажись вслух, когда в очередной раз едва не подвернула ногу, пытаясь поспевать за кэя, шагающим в потемках вперед. – А можно так не спешить?

– Ослепла?

– А я что ночная птица?

Он наконец-таки соизволил остановиться, а я смогла отдышаться.

– Идешь? Или передумала уже?

– За тобой гонятся? Куда мчишься?

В ответ я услышал скорее набор звуков, чем внятную речь и пожала сама для себя плечами. А о чем вообще с ним можно разговаривать? Иномирский урюк!

Меня же резко дернули за локоть и потянули дальше – не ожидала я подобного хода.

– Эй! – попыталась я вырваться, но попытка успехом не увенчалась, мой локоть лишь крепче сжали, аж до боли. – Да, хватит меня тянуть! Больно же! – не помогло.

В итоге к реке меня в прямом смысле притянули едва ли не волоком и пихнули вперед с такой злостью, что если бы отпустили, я бы уже плавала мосей в холодной воде.

Не привыкла я к подобному обращению к себе, не привыкла. До жути хотелось накостылять обидчику. Впиться бы ногтями в наглую рожу и расцарапать до крови. А еще отпинать! Да по сильнее!

– Хочешь ударить? – вопрос прозвучал, как хлёсткая пощечина, от которой я аж челюсть сжала, чтобы не ляпнуть чего-нибудь эдакого, за что точно получу по лицу. – Раз нет. Иди! – и отпустил меня.

Я, слегка пошатываясь, развернулась и пошла к реке, а позади себя услышала только, как камень из-под чужих ног отпрыгнул в сторону и звонко ударился о своих братьев. Присела и медленно опустила ладони в воду, ее прохлада моментально остудила пылающую кожу, заодно и злость утихала. Я полностью сосредоточилась на своих ощущениях, стараясь не думать о мужчине рядом со мной, даже смотреть в его сторону не хотелось. Подол длинного платья слегка промок, обувь сильнее, я чувствовала, как холод обволакивает стопы, как ветер касается кожи там, где намокшая ткань прилипла. Постепенно вода и воздух смешались по температуре и меня начала бить мелкая дрожь, но я упрямо не хотела вставать, не хотела оборачиваться и видеть его, не хотела возвращаться к кострам. Я хотела исчезнуть.

– Хватит с тебя, – прозвучало не резко, но так, что мало кто смог бы не подчиниться.

Однако я или уже в некой мере окоченела и просто не смогла встать, или упрямство – мое второе «Я». Сама уже и не знаю.

– Хватит! – повторил он и, судя по голосу, оказался прямо надо мной, обхватил за плечи и заставил подняться. – Решила заболеть? – и разверну к себе лицом.

– Почему бы и нет. Может, тогда посчитаешь меня обузой и оставишь умирать.

– Или ты надеешься на внимание Арияра?

– Так его же нет с нами?

– Завтра встретимся.

– Я этого не знала, так что нечего меня обвинять в …

– Тогда не веди себя, словно полоумная! – снова он разозлился, а я не сдержалась и улыбнулась, причем это само собой как-то получилось. – Смешно?

– Очень, – съязвила я, и тут же пискнула от боли в плечах.

– Ты понимаешь только власть применяемой к тебе силы, – подметил он и заставил приподняться на носочках.

Мне было очень больно, неудобно, и я все еще не могла смотреть ему в глаза на равных из-за нашей глобальной разницы в росте, и это бесило даже больше, чем всё остальное. Ненавижу высоких мужчин, особенно таких, как он – властных, злых, бесконтрольных. Когда-то мне нравились большие крепыши, но даже тогда я опасалась высоких, словно всегда знала, что они попытаются сделать из меня безвольную куклу. Словно их рост – это не просто физические данные, а сама их суть. И вот оно явное доказательство моих некогда необоснованных страхов.

– Боишься, злишься, но даже не пытаешься меня подчинить. Поумнела или ждать очередного подвоха?

– Мне больно – это ответ? – процедила я зло.

Меня резко отпустили, я пошатнулась и, чтобы удержаться на ногах, уперлась ладонями в его грудь. А как только поняла, что сделала, отшатнулась назад и поскользнулась на отполированных водой камешках, но снова оказалась в его руках, крепко обхватывающих за спину.

– Тебе нравится быть вблизи? Так я могу устроить это.

«Размечтался!» – хотела я ответить, но не успела и звука произнести, он выполнил свою угрозу… или что бы это ни было. Меня прижали к груди и впились губами в мои губы. Жестко, агрессивно, не позволяя даже рыпнуться, не позволяя дышать, пугая своим напором. Губы будто лишились влаги из-за не поступающего в достаточной мере в легкие кислорода. Я не помню, упиралась ли, сопротивлялась или просто терпела. Помню только одно, как хотела глубоко вдохнуть, полной грудью и не чувствовать эту пытку. А затем резкая боль в спине, именно там, где я чувствовала до этого жар его ладони. Я вскрикнула от неожиданности и слезы сами заструились по щекам. Дэмиян в ответ зарычал и бросил меня к своим ногам.

Боги, чего я только не напридумывала за те несколько секунд происходящего, прежде чем поняла, что на самом деле произошло. Мне было больно, как от глубокого пореза. Я ударилась коленями и ладонями о камни. Я почувствовала и страх, и злость. А потом увидела, как он с кем-то дерется. Точнее, я увидела всего пару ударов и тот, кто на нас напал, оказался лицом в воде, захлебываясь и теряя последние крохи жизни под напором безжалостных рук. Потом чей-то голос, умоляющий оставить в живых покусившегося на нас убийцу.

– Миори, иди прочь! – рявкнул Дэмиян, продолжая удерживать противника под водой.

«Миори?» – я удивилась еще больше, – «А она зачем здесь?» – подумала я тогда и попыталась встать с колен, но едва вдохнув, потеряла сознание.

***

– Дэмиян, ты никогда не был таким несдержанным. Что на тебя нашло? – отчитывала Миори кэя, словно он нашкодивший ребенок. И никто не вмешивался в их разговор, лишь поглядывали с интересом.

Их разговор начался буквально сразу, как кэя поднял всех на рассвете и приказал идти дальше. Он не позволил отдыхать дольше, даже себе, хоть и был ранен уже дважды. А царапина на спине рабыни его и вовсе не остановила. Поэтому Миори и злилась, он знал это, пускай и выговаривала совершенно о другом.

– Устал… наверное, – отмахнулся он от нотаций девушки, потер запястье раненной руки, поправил ткань, стягивающую ладонь, и злобно осмотрел каждого, кому не повезло попасться ему на глаза с любопытной физиономией.

– Устал? Серьезно? Ты едва не убил второго.

– И что с того?

– А как же информация?

– Меня не впервые хотят убить.

– Вот именно! – возмутилась Миори. – Но раньше ты всегда их допрашивал, а потом вел на суд. Нет! Конечно, всякое бывало. Но тогда не те ситуации. Твоя жизнь или их. А тут, ты дважды взял вверх и собрался дважды без веской причины убить. Не понимаю, – пробубнила девушка себе под нос и покачала головой.

– Миори! – не сдержался кэя и сжал здоровую ладонь в кулак, но поймав на себе взгляд Бэгура, взял себя в руки и продолжил более спокойно, чем собирался: – Тебя это не должно волновать. И именно тебя нужно отчитывать, а не ставить под сомнение мои действия. Почему ты оказалась у реки, так еще и одна?

– Я уже отвечала, – нахохлилась, словно петушок, Миори и отвернулась от кэя, но шаг не сбавила, приравниваясь к большим и быстрым шагам друга.

– Водички захотелось? Ты меня за мальчишку безмозглого принимаешь?! – в какой уже раз в течение их разговора не смог он взять под контроль эмоции и резко встал на месте, ожидая, что и Миори остановится.

Но девушка вовремя поняла, что перегнула палку и пора делать ноги, пока кое-кто не решил напомнить ей о послушании очень веским приемом – элементарно выпорет прилюдно. Они уже проходили это. Однажды. И тогда Миори была намного младше, чем сейчас, зато опыт оставил неизгладимое впечатление.

– Куда это ты пошла? – Дэмиян даже немного удивился.

– Элю проверить, – крикнула она, перейдя на шустрый бег.

Кэя проводил девушку взглядом, вздохнул и осмотрелся. Пустошь осталась позади, уже к вечеру они переберутся за Хора́льские холмы и до Са-ах останется три дня пути верхом на талэку, дожидающихся их на зеленых пастбищах вместе с лошадьми.

Дэмиян, вспомнив о своей четверолапой красавице Лу́не, внутренне улыбнулся. Рядом с ней он снова приобретет ясность ума. Связь с талэку поможет ему. А ее нежность, которую она без стеснения дарит ему при каждой их встрече, даст такое необходимое ему ощущение покоя.

Луна – подарок великого ша-ах. Не каждому может повезти приобрести талэку, они редкие и оттого очень дорогие, но еще реже везет почувствовать ментальную связь с этим поистине необычным существом.

Среди его дагалов талэку есть у четверых, не считая его белоснежной красавицы. Арияр приобрел своего серого увальня совсем недавно и всё еще налаживает с ним отношения. Из-за чего между ними частенько происходят стычки характеров, зато, если рядом Луна, упрямый самец ведет себя так, будто дышать боится. И это настораживало Дэмияна. Он как-то упустил из виду, что его девочка молодая и здоровая самка, которая не сегодня, так завтра захочет обзавестись потомством.

Мужчина нахмурился и поднял руку, собираясь почесать заросшую щеку – боль напомнила о вчерашнем. Он скривился и посмотрел на не двигающиеся пальцы с такой злостью, словно его собственная рука – предатель. Затем нашел взглядом пленника – довольно уже немолодого наемника с огромным шрамом на лице, пересекающим всю его левую часть и даже глаз, из-за чего тот явно был слеп наполовину, но от кровавого ремесла не отказался.

– Молчишь, – прошептал он в спину убийце.

Наемник ни слова не произнес с тех пор, как очнулся, и все «уговоры» Бэгура не помогли, а его друг мог и камень разговорить, если бы понадобилось. Да он одним своим видом кого угодно петь заставлял. Этот же – явно не из простых. Если бы не рабыни, и не спешное возвращение в Са-ах, Дэмиян бы сам занялся им. А сейчас мог лишь мысленно беситься. Доберутся до таху, и там он с него живьем шкуру спустит, но заставит говорить.

– Ты на него так смотришь, словно съесть собрался, – на плечо кэя опустилася большая ладонь.

Дэмиян глянул на друга, подошедшего к нему, и снова уставился в затылок наемника, но хотя бы уже перестал стоять на месте, как вкопанный, а пошел дальше.

– Он ни слова не сказал?

– Даже воды не просит.

– Знает, что ему она вряд ли пригодится, – ухмыльнулся кэя.

– Миори, права. Ты словно пес, сорвавшийся с цепи. Прибереги огонь в крови для женщин, – добродушно поддел друга Бэгур.

– Учту твои пожелания в Са-ах.

– Сразу к нуа-Киала пойдешь?

– А ты что-то имеешь против?

– Нет. С чего бы. У меня другие планы. Так что оставляю ее девочек в полное ваше с Арияром распоряжение, – улыбнулся лукаво Бэгур и одарил одну из рабынь таким взглядом, что если бы она его заметила, непременно покраснела бы.

– И что ты решил? – спросил друга Дэмиян – спросил не ради любопытства, а лишь бы тот снова не прицепился к нему с расспросами.

– Выкуплю. А когда подарит мне наследника, подарю свободу.

– Не боишься, что бросит?

– Нияна? Вряд ли. Куда ей деваться.

Ответ был простым, но мысли он вызвал у обоих мужчин противоречивые. Один думал о том, что возможно изменит свое решение, а второй подумал о женщине, которая поступила именно так, как он и ожидает теперь от каждой. И возможно, его другу повезет лишь потому, что она нияна. Возможно…

– А что у тебя с нашей… – кивнул Бэгур на светловолосую рабыню, – строптивицей?

– Ничего.

– А чем вы занимались у реки, когда вас прервали таким наглым образом?

– Ничем.

– Совсем ничем? – Бэгур поцыкал, показывая свое недоверие.

– Совсем.

– А ты хотел? – поддел его друг, и они обменялись взглядами: один улыбающимся, второй хмурым. – Или Арияру ее уступишь?

– С удовольствием. Но ты ж знаешь, отец не позволит ему оставить себе рабыню с даром аданов.

– Но младший уже не передумает. Он упрям, как и ты.

– Он упрям, как отец.

– А ты упрям, как кто?

– Я рассудителен.

– Ну да, ну да. В последние дни ты настолько рассудителен, что я за голову хватаюсь.

– А ты не хватайся. И мне не напоминай. В Са-ах меня ждет уйма проблем с этим походом. И так слишком долго в мертвых землях сидели. Вот теперь надо решать, как поступить с Арияром и его дуростью, с неразговорчивым наемником и с тем, кто был в ущелье. Ты же его тоже заметил?

– Тот, что сразу удрал? Видел, конечно. Я как раз скатывался вниз, когда он исчез на своем крепком талэку. Мне бы такого.

– Тебе одного мало? – усмехнулся кэя, зная, о чем пойдет разговор и жалобы его друга.

– Одного?! Да ты издеваешься! Угораздило меня на старости лет связаться с детенышем.

– Не ворчи, старик. Он через три года покрупнее моей Луны будет раза в два. А она у меня девочка не хрупкого склада.

– Да ты… ты … – запыхтел Бэгур, – не понимаешь, о чем говоришь! Он меня вечно облизывает. Лезет на руки, словно я могу его поднять. А картинки эти его! Он постоянно меня закидывает своими образами. Я и половины разобрать не могу.

– Терпи. Не всем такая удача улыбается.

– С детенышем нянчиться?

– С талэку ментальную связь наладить, глупая твоя башка!

– Я проклинаю тот день, когда мы с ним столкнулись! – заявил Бэгур, но не со зла. Малыша он любил, хоть и постоянно ворчал.

Дальше оба мужчины шли молча, погрузившись каждый в свои мысли. Но через некоторое время Бэгур не выдержал молчания и, слегка склонившись к Дэмияну, шепотом спросил:

– А ты ночью ничего не видел?

– Кроме наемника?

– Да.

– Думаешь, их было больше?

– Я не об этом. Знаешь… – бугай внезапно затих и взглянул в небо, слепящий свет ударил по глазам, и Бэгур на мгновение зажмурился и замедлил шаг.

– Говори, – молчание друга насторожило Дэмияна.

– Мне привиделось, – улыбнулся Бэгур, но лживая улыбка не успокоила кэя.

– Привиделось или нет, решу, когда услышу.

– Крылатого видел.

– Ты о ком?

– Ну, слышал старые истории о мертвых землях? Что, мол, над ними летают крылатые тени, а тех, кто их увидел, ждет беда.

– Предрассудки – женское дело, а не наше.

– Великий ша-ах убережет меня от предрассудков, – послал Бэгур взгляд к небесам.

Глава 11

«Слоники!» – насчитала я шесть штук, разглядывая издалека дивных созданий, похожих на привычных для меня слонов. Но в отличие от них, эти животинки имели острые когти на мощных лапах и были покрыты пластинками, словно рыбки или дракоши – это я, конечно, разглядела не сразу, а чуть позже. Почти все серенькие и один белый-белый, словно снежок.

Животные вальяжно разлеглись посреди зеленого поля, рядом топтались лошади, кажущиеся на фоне своих собратьев слишком тщедушными, хотя на самом деле лошадки тоже были на загляденье, все черные, лоснящиеся и грациозные.

Мы как раз взобрались на высокий холм после долгого перехода, я бы даже сказала, кое-как взгреблись, особенно я со своим ранением в спину. Это ж надо было так попасть. «Чертов ирод чуть ни укокошил меня там!» – зыркнула я на мудозвона со шрамом: – «Хотел кэя убить, чего не подождать? Я что, пушечное мясо?»

– Как себя чувствуешь? Очень больно?

Миори и так от меня ни на шаг не отставала после случившегося, так еще и вопросами и опекой замучила.

– Нормально. Ты ж сказала, нож лишь кожу повредил.

– Да. Но все равно …

– Вот не надо меня жалеть и свои эти штучки предлагать. Хочу чувствовать боль.

– Но почему? Я же вижу, что тебе двигаться больно.

– А видно только тебе или всем?

– Всем, – Миори растерялась, я это сразу увидела.

– Тогда пусть смотрит. Вдруг совесть заест, – зло прошипела я.

– Таких совесть не мучает, – Миори смотрела на пленника, но я говорила совсем не о нем.

Мы еще некоторое время постояли на самом верху, большинство уже спустились.

– Красиво, – выдала я неожиданно.

Но ведь на самом деле было красиво: бескрайнее зеленое полотно, темнеющее ближе к нам и сверкающее изумрудом вдалеке под лучами уходящего солнца.

– Хоральские холмы – последний предел между пустошью и землями киреоров. Скоро похолодает, завоет ледяной ветер, но здесь, в низине, еще долго будет расти зелень, а потом всё укроет белым покрывалом. Но ненадолго. Дожди будут лить днями и ночами, потом снова завоет ветер и почва, насытившись влагой, зазеленеет. Непрерывный цикл и ша-ах тому вечный свидетель, – я вслушивалась в тихий голос Миори и перед глазами одна картина сменяла другую. – О чем задумалась? – видимо, Миори давно молчала, а я и не заметила.

– Ни о чем. Пошли.

Мне не хотелось откровений. Вскоре я найду способ сбежать, и мы больше никогда не встретимся. Зачем сближаться с теми, кто не понимает тебя и не разделит с тобой жизнь? Правильно! Незачем.

– Всё будет хорошо.

Я остановилась на полушаге и посмотрела на девушку, но Миори смотрела вперед.

– Спускайтесь! – поторопил нас кто-то из дагалов, я уже и не вспомню, кто именно, а затем я увидела знакомую фигуру лекаря.

– Смотри, Арияр внизу, – улыбнулась я.

– Он нужен тебе и Дэмияну, – зачем-то уточнила Миори, опередив меня на пару шагов.

Будто я не знаю, что кэя повторно был ранен. Да и моя спина нуждается в профессиональном осмотре медика.

– И где это мы пропадали? – задала я вопрос в лоб, когда добралась до Арияра.

– Навещал учителя.

– И для этого надо было идти ночью?

– Днем жарко, – улыбнулся он так, словно я обязана прочитать все его непорядочные мыслишки, еще и не забыл по мне взглядом пробежаться. Но сразу нахмурился, заметив выпирающую буграми повязку под платьем. – Что произошло?

«Твой братик использовал меня вместо щита», – хотела я ляпнуть, но Миори уже встряла в разговор и в деталях обо всем рассказывала. Жаль опустила момент, когда мы с их кэя целовались. И я в жизни не поверю, что она этого не видела. Однако девчонка молчит. А мне, если честно, так больно было всю дорогу, пусть и выпендриваюсь, что совсем не до разговоров или глупых расспросов. Еще и оба виновника моих страданий прошли мимо: пленник и кэя. Первого вели к лошадям, а второй, даже не глянув на меня, прошествовал мимо. Весь такой непреклонный, равнодушный. «Жаль, что я помешала вчера», – смотрела я в спину демона. – «Жаль, что сама не прибила».

– Я должен осмотреть рану, – донеслось до меня сквозь толщу моих собственных мыслей, но я лишь отмахнулась.

«Куда это он намылился? Это его слон?» – я немного удивилась, но не при виде огромного белого животного, очень похожего на слона, а тому, как кэя себя повел.

– Это самец или самочка? – спросила я, не обращаясь к кому-либо конкретно.

– Луна, – ответили мне.

Кто-то что-то сказал, кто-то неподалеку рассмеялся. Я слышала голоса, шелест травы под резкими порывами ветра, цокот, щебет, перезвон. Но все звуки были задним фоном. А впереди основной точкой стал образ мужчины и животного, подошедших друг к другу и соприкоснувшихся лбами. Кэя обнимал огромную голову животного своими руками. И мне чудилось, будто я слышу его голос, как он что-то нашептывает ей. Может, и слышала.

– Кто они? – снова задала я вопрос вслух.

– Талэку. Остатки прошлого. То, что осталось от народа аданов, – ответили мне.

Я вздрогнула и запрокинула голову вверх, встретилась со жгучим взглядом черных глаз – Арияр стоял прямо за мной, в столь опасной близости, что я могла поклясться, что чувствую его физически. Я опустила голову и шагнула на пару шагов вперед, но меня не пустили, схватив за запястье.

– Кале́о – тот, что сейчас неуклюже встает – мой талэку. Луна принадлежит Дэмияну.

– Красивые, – произнесла я тихонько, и скорее для себя, а не в ответ.

Но не красота талэку привлекла внимание, и не все животные, а взгляд черных глаз белоснежной самочки. Она подняла голову, разорвав соприкосновение со своим двуногим хозяином, и посмотрела на меня. Я могла поклясться, что талэку смотрит именно на меня.

– Не уходи, – прошептали мне на ухо, сжав запястье еще крепче.

Наверное, я нахмурилась. Обернулась и вырвала руку. Хотя, если бы он хотел, то удержал бы силой. Видимо, на моем лице прочитал что-то такое, что заставило его отступить.

– Я могу подойти к ним? – отвернулась я от Арияра и обратилась к Миори.

– Да. Конечно.

Но идти к самочке я всё же не рискнула, хоть и не могла ни заметить ее интерес ко мне. Я прошла мимо, обходя кэя как бы по кругу и направляясь прямиком к талэку лекаря. Но кое-кто решил иначе, и если бы я сразу заметила манёвры животного, то, наверное, и заметила бы, как все замолчали. А ведь до этого вокруг велись довольно оживленные разговоры: дагалы общались между собой и теми, кто дожидался их за холмами, охраняя лошадей и талэку; женщины тихонько переговаривались; буквально несколькими секунда ранее я слышала, как смеется Бэгур. И вот тишина. Всеобщее молчание, а я иду к серому огромному существу, топчущемуся на месте, как будто он застенчив или опасается приближения крошечного человечка. Я успела лишь протянуть руку вперед и еще даже не коснулась талэку, как почувствовала, что другую руку нежно обхватили и обхват не был человеческим. Обернулась и замерла в немом шоке – хобот Луны обвился чуть ниже моего локтя, ее темные нежные глазки смотрели на меня, заглядывая в самое сердце, туда, куда давно никто не мог дотянуться. Мои губы растянулись в неловкой улыбке, я хотела ее погладить по переливающемуся выпуклому лбу, но тут же была оплетена за талию хоботом Калео, как будто ему не понравилось, что его лишили предназначенной ему ласки.

– Калео? Луна? – услышала я голос Миори, собиралась даже ей ответить, успокоить, но потерялась – потерялась в образах, возникших в моей голове, как хаос картинок.

Нечеткие переплетения, пейзажи, лица – передо мной раскидали мутные снимки, не имеющие логики, их перемешало, разбрасывало, один образ сменял другой, а его сменяло сразу несколько. Это было так необыкновенно, завораживающе и…

… оказалось, что это непосильная задача для моего разума.

Черти рогатые, но я снова шмякнулась в обморок! Как настоящая кисейная барышня. И очухалась не скоро. Прихожу в себя, над головой звездное небо, по бокам две огромные тушки, одна похрапывает, другая сразу голову ко мне повернула и своим носом по лицу мне провела, вернее хоботом. Но хобот – это же нос? Я улыбнулась и погладила настырный носик.

– Луна? – прошептала я имя самочки, убеждаясь, что не ошиблась, а она в ответ смешно хрюкнула, и снова мою голову заполонили, как я узнала позже, чужие мысли. – Луна, это ты меня своими картинками забрасываешь? – озвучила я бредовую идею и попала прямо в яблочко.

Образы на время исчезли, Луна смотрела на меня, я на нее, а потом снова потекла волна картинок. Меня как будто хотели закидать вопросами, но не знали как их чётче сформулировать. Я села и прижалась щекой к ее щеке.

– Тиши, тиши. Если это ты, то надеюсь, что скоро смогу тебя понимать, а ты меня. Луна, ты такая удивительная. Как тебя угораздило попасть в руки этого злобного монстра? – вспомнила я о ее хозяине, Луна что-то там зафырчала и закидала меня картинками с Дэмияном. Только я тогда толком ничего не разобрала: она поддерживала меня или защищала его? Мужчина в ее мыслях был другим, ни таким каким видела его я, но в тоже время он был все тем же тираном, вечно командующим всеми.

Рядом с нами зашевелился Калео и перестал храпеть, ушастая голова повернулась, и на мои ноги лег его хобот.

– Калео, ты понимаешь меня? А ты видишь то, что показывает мне Луна?

В образы Луны вмешались посторонние картинки, я сумела их разделить, но и мигрень себе обеспечила. Оба талэку, будто чувствуя всё, что происходит со мной, ментально замолкли, позволяя мне отдохнуть.

Я лежала, опираясь спиной о большой теплый бок Луны, запрокинув голову и любуясь звездным небом, покоем, прохладным ветерком. Я на время позволила себе забыться. Мира за пределами оберегающих меня двух талэку не существовало.

– Арияр? – увидела я четкий образ перед глазами – лицо лекаря, смотрящего на меня. Я протянула ладонь к нему, но образ исчез. – Калео, ты хочешь рассказать о своем хозяине?

Талэку похлопал по мне хоботом, привлекая внимание, и снова показал Арияра, склонившегося надо мной. Это был момент, когда я потеряла сознание. Рядом находились Луна, сам Калео и Арияр: обеспокоенный, что-то шепчущий и растирающий мои ладони. Я лежала на земле, а моя голова покоилась на мужских коленях. Всё остальное вокруг было размытым. Силуэты, тени, движущиеся и недвижимые. Именно тогда я впервые почувствовало некий внутренний трепет по отношению к этому молодому, слегка заносчивому или самоуверенному, и очень красивому (да, Арияр красив – сложно поспорить) мужчине. Впервые мое сердце ёкнуло или, наоборот, встрепенулось. Я уже и забыла, как это бывает.

В моей жизни всегда было много мужчин. Не сказать, что я не разборчива, но и к однолюбам точно никогда не относилась. Я ветрена, чего уж врать. И у меня всегда имелась слабость к определенному типажу, слабость, которая с возрастом немного утихла. А когда я в полной мере (так я думала, что в полной) раскрыла в себе дар управлять эмоциями других, навязывать свои, подчинять, то осознала, что не смогу ни с кем ужиться, не смогу мириться с чужими недостатками или с тем, что мне казалось недостатком потому, что я перестала замечать свои. Но у моего дара есть один большой минус или возможно плюс, я еще не определилась: если хочешь кого-либо контролировать постоянно, придется и делать это постоянно, нет эффекта памяти. В один прекрасный момент ты сдаешься, он приходит в себя и осознает, что что-то ни так, и вот тогда начинаются проблемы. Я видела страх в глазах своих… Жертв? Можно их так называть? Наверное, лучше и не придумаешь слова. Я видела злость, обиду, даже омерзение. И мне не за что их винить. Я сама виновна в содеянном. Я не бог, а играю чужими чувствами. И когда я осознала – погрузилась в одиночество.

Нет. Конечно, рядом всегда были друзья. Друзья, которые прощали мне всё, которые пытались образумить, которых я не желала слышать. Я услышала слишком поздно. Разрушила всё, что смогла. Может, в этом основная причина моего побега? А не та, о которой я думаю? Может, на Тэнэкие я искала не ответы о своем прошлом, а хотела начать с нуля?

Арияр – возможно, что он мой шанс и испытание? Покориться мужчине и запереть свой дар глубоко-глубоко, как можно глубже. Что взамен? Буду ли я счастлива с ним?

На мои вопросы, подслушанные талэку, я увидела их ответы – два образа, два мужских образа.

Луна показала, как я падаю и меня подхватывает мужчина, но это был ее хозяин, а не хозяин Калэо.