Читать книгу: «Пастырь», страница 3

– И Бог на нашей стороне, – покрепче связывая пленённых бандитов, оптимистично заметил старый усатый солдат. – А батюшка Алексей – его карающая длань.

После недолгой прогулки по улочкам городка святой инок подвёл товарищей к станционному складу. В тени близлежащих хозпостроек шуршали скрывающиеся зрители. Хорошо, хоть махорки у солдат не было, огни самокруток не демаскировали расположение засевшей в засаде пехотной роты.

– Выждете две минуты после моего входа через калитку и тихонько заходите вслед, – распорядился командир в рясе. – Толпиться не надо. Достаточно будет и одного десятка бойцов.

– А делать-то чего? – не поняли солдаты.

– Пленных ремнями вязать, – усмехнулся богатырь. – Только работайте тихо и не спеша. Дайте мне время всех караульных на территории разыскать и обезвредить.

– Да их там только в караулке два десятка наберётся, – предостерёг один из ветеранов.

– Отдыхающую смену буду глушить в последнюю очередь, – разъяснил порядок действий наглый диверсант и опять удивил: – Эдак минут через пять после вхождения в контакт с первым противником.

– Хорошо бы, батюшка Алексей, ты нам сигнал какой бы подал, – осторожничал стреляный ветеран. – Вдруг задержка с караулкой выйдет, а мы припрёмся.

– Шумну голосом, когда всех мордой в пол положу, – пожал плечами уверенный в себе казак-пластун.

– С богом, батюшка, – напутствуя, перекрестил героя пожилой солдат.

Алексей вышел из тени и открыто направился по шпалам железнодорожной ветки прямо к воротам склада. Дойдя до калитки, тихо постучал в смотровое окошечко.

– Чего надо, поп? – глянул сквозь открывшееся окошко караульный.

– Маляву от пахана притаранил, – сплюнув сквозь зубы, развязно объяснил ночной визит ряженый поп. – Зови начкара, щекотливую тему перетереть с глазу на глаз надо.

Пока караульный гонял за старшим, Сын Ведьмы тихонько отодвинул колдовской силой массивный засов на железной калитке. Без дозволения входить не стал, дождался, пока напротив открытого окошка появилась заспанная усатая морда.

– Чего звал? – только и успел сказать начкар.

В следующее мгновение от удара ногой железная створка двери распахнулась, врезав по услужливо подставленной башке. Тело дородного начкара отбросило на руки позади стоящего караульного. Тот даже рта не успел открыть, когда тёмная фигура скользнула в дверной проём, и боксёрский хук правой в челюсть отправил его в нокаут. Оба бесчувственных тела опрокинулись на спину.

На шум громкой возни у ворот обратил внимание часовой на вышке.

– Эй, что за дела?! – склонился через перила ограждения бдительный страж, силясь разглядеть в лунном свете, что творится у распахнутой настежь калитки.

Тёмная тень незаметно скользнула в сторону, обогнула вышку и беззвучно взлетела до уровня смотровой площадки. Часовой почуял неладное лишь в последний момент, когда чужак уже перемахнул через перила, на миг заслонив фигурой лунный свет. Но одновременно с тенью на плечи стражника упала ременная петля. Удавка стиснула горло, заперев крик в глотке. Руки вертухая судорожно вцепились в кожу солдатского ремня. Тело ещё несколько секунд подрыгало ногами и сдалось, отправив сознание в объятия Морфея.

Алексей не свирепствовал – лишь слегка придушил. Вертухаю заткнул рот его же скомканной фуражкой и связал ремнём, оглушённых караульных оставил обслужить товарищам. Следовало поспешить к остальным подопечным. Сын Ведьмы видел всех бродящих по периметру склада караульных, однако вначале пролетел по угловым вышкам и обезвредил пулемётчиков.

Душить часовых показалось диверсанту слишком муторным занятием, пришлось вспомнить уроки японского мастера каратэ. Удары ребром ладони по шее вырубали противников эффективнее, чем удушающие приёмы дзю-дзюцу.

Быстро покончив с охраной на вышках, Алексей принялся колошматить движущихся часовых. Беззвучной тенью он падал с крыши, оказываясь за спиной жертвы и нанося отработанные удары каратэ. Бродячие враги быстро закончились. Пришёл черёд караулки с отдыхающей сменой.

Засов на двери отодвинулся без скрипа. Алексей шагнул за порог и первым же ударом вырубил дремавшего за столом дневального. Бить остальных не имело смысла, они все спали безоружными. Алексей прибавил света керосиновой лампе, взял в руки заряженные наганы и громко затянул молитву, которой обычно отпевают покойников.

Бандиты просыпались и удивлённо таращили глаза на зычно горланившего батюшку с наганами в руках. Добрым его лик не выглядел, да и пение сильно омрачало душу. Казалось, будто несколько лишних пудов веса, навалившись на плечи, сгибали спину грешников. Только улёгшись животом на пол, они испытывали некоторое облегчение. В этой позе и застали пленников прибежавшие на звук молебна солдаты.

– И верно, всю банду мордой в пол положил, – удивился дословному исполнению обещания батюшки Алексея вошедший первым в караулку усатый ветеран. – А ведь и пяти минут ещё не прошло.

– Эт вы сами поторопились, не дали молитву до конца допеть, – шутливо пожурил торопыг батюшка.

– Командир, ждём дальнейших приказаний! – вытянулся по стойке смирно старый служака.

– Открывайте склад, вооружайте роту, – передал револьверы в руки ветерана Алексей. – А я пойду с пленными паханами потолкую. Нужно точную дислокацию расквартирования основных сил противника определить.

За порогом караулки Алексей столкнулся с довольно улыбавшимся Андрюхой, похожим на лису, забравшуюся в курятник.

– Я двери конторы взломал, замки всех амбаров теперь наши, – потрясая в воздухе кольцом с ключами, похвастал добычей хищник. – Атаман, дозволь по разбойничьим закромам пошарить, может, полезных для путешествия вещиц раздобыть удастся.

– Лишним барахлом грузить фургон не позволю, – пресёк мародёрство командир.

– Так я только погляжу, приценюсь и лишь с особого дозволения нужную в походе вещь прихвачу, – плаксиво заканючил завхоз.

– Когда это ты со мной по таким вещам советовался? – уличил жадного жулика скромный инок.

– Так тебе же, батюшка, не до мирских дел, – надул губы бессовестный приватизатор – Лишь я один для пользы отряда стараюсь. Без моего догляда ходили бы голодными оборванцами. Да и по техническому направлению у меня в кармане длинный список заказов от Лосано припасён. Где я дефицитные материалы добуду? В обычных магазинах таких штуковин не сыскать.

– Ладно уж, пошарь по закромам, – отмахнулся от нытика атаман. – Составь перечень, чего взять с собой предлагаешь. Обсудим утречком.

Алексей поторопился к заброшенному пакгаузу. В сохранившейся после пожара кирпичной коробке сидели у стеночки связанные по рукам главари банды. Кое-где сохранились обугленные потолочные балки, грозившие в любой момент обрушиться на голову.

– Как успехи? – подошёл Алексей к главному дознавателю.

– Матерятся блатари, – зло зашипел в сторону несговорчивых пленных Васька Брагин. – Тебя, батюшка, нехорошими словами поносят.

– А ты их, Христа ради, покаяться попроси, душу грешную облегчить перед смертью, – ласковым голосом посоветовал суровый инок.

– Временное правительство смертную казнь упразднило, – подал голос дородный бритоголовый детина. – И в Бога твоего мы не веруем. Нет его.

– Земные правители не властны над божьим промыслом, – чинно перекрестился благообразный инок. – А искренним молитвам Господь милостивый внимает.

– Чтоб ты сдох, святоша! – дерзко выкрикнул главарь банды и издевательски заржал. – Ну, и где исполнение желания?

– Подойди ко мне ближе, порождение порока, – ласково поманил разбойника пальчиком странный инок. – С моего места небо лучше видно. Может, Господь тебя разглядит и просьбу твою нечестивую исполнит.

– А я и на блатной фене могу Богу послание прокричать, – криво ухмыльнувшись, встал с корточек главарь и вразвалочку приковылял на указанное место подле глупого инока. – Только сдаётся мне, что туговат на ухо твой Бог-еврей.

– Не язык обращения главное, а от кого просьба исходит, – улыбнулся в ответ скромный инок и, сжав в кулак нательный крест, запрокинул голову к звёздному небу: – Покарай, Господи, нечестивца, неверующего в силу божественную.

– Ну и где кара небесная? – победно заржал уголовный авторитет.

В следующее мгновение внезапно налетел мощный порыв ветра. Обгоревшие балки закачались, а самая непрочная с громким хрустом переломилась и упала на пол. По пути увесистый обломок брёвнышка зацепил бритую голову пахана, свернув жилистую шею набок.

Безжизненное тело поломанной куклой упало подле ног святого батюшки, которого даже облачко осыпавшегося пепла облетело стороной.

– Зря богохульствовал, грешник, – с напускной грустью вздохнул обласканный божьей милостью православный инок и строго взглянул на притихших уголовничков. – Кто ещё желает терпение Господа испытать?

Ответом была гробовая тишина. Никто не посмел поднять глаза на грозного адвоката Бога.

– Ну, тогда по очереди подходите каяться. Василий, разверни-ка карту города, пусть грешники могильными крестами обозначат, где этой ночью местная братва хорониться будет. Коли подельники добровольно сдадутся, то поутру всех блатных судить будем по законам Временного правительства.

– А коли не сдадутся? – заинтересовался альтернативой Василий.

– Спалим осиные гнёзда к чёртовой матери! – недипломатично выразился благочестивый инок. – Один из пленённых блатных авторитетов проведёт к каждой воровской малине отряд карателей. Если кто вздумает подличать, то разрешаю карать божьим судом по законам военного времени.

– Это как? – удивился необычному приговору Василий.

– Как Бог вразумит, так контру и кончай на месте преступления, – доходчиво разъяснил добрый батюшка.

Однако, судя по сразу проявившемуся энтузиазму проводников, блатные предпочитали для себя и сотоварищей применение гражданского уголовного кодекса.

Потом, когда старшины взводов распределяли цели по карте и сверяли время по изъятым у паханов карманным часам, Василий решился осторожно уточнить у сурового батюшки порядок действий при штурме бандитских притонов.

– Неужто и впрямь дома́ сжигать будем?

Алексей охотно пояснил:

– Вначале окружаете здание, блокируете окна и запасные выходы.

– Ну, двери-то подопрём досками, а окна как закрыть? – прервал командира дотошный Васька.

– Разведите костры под окнами. Возьмите со склада канистры с керосином, горючий же хлам для растопки на месте сыщете. Так и дом сразу не подпалите, и жути на у́рок нагоните. А после громкого увещевания окруженцев паханами дайте из пулемёта пару очередей по фасаду и фундаменту здания, для острастки. Можете для большего шумового эффекта швырнуть гранату на крышу. Думаю, в уголовной среде вы отчаянных смертников не встретите – сдадутся при первых выстрелах. Я с этой гнилой публикой в тюрьме и на каторге сталкивался – жидкие на расправу. Но ежели попадётся упёртый отморозок, то церемониться не стоит. Это мне чужую кровь проливать грех, а солдатам воинским уставом положено – бейте супостата наповал.

– Будет исполнено, батюшка, – рассмеявшись, взял под козырёк служака-Василий.

Сам Алексей в ночной рейд не пошёл, дабы внутреннего беса кровью не искушать. Задумчиво сидел на разбитой крыше выгоревшего пакгауза и наблюдал, как уже перед самым рассветом, одновременно в разных частях города запылали алые зарницы. Послышался стрекот пулемётных очередей и редкие хлопки гранат. Шум стих быстро. Сын Ведьмы напряг колдовское зрение и отследил вереницы человеческих фигур, движущиеся к станции. Кажись, дельце-то выгорело.

Краем зрения Алексей заметил и одинокого путника, натужно катящего доверху гружёную тележку. Направлялся добытчик прямо к автопоезду.

– Андрюха, я же сказал лишнего барахла в фургон не таскать, – неожиданно вынырнул из тени грозный батюшка.

– Так я не в фургон, я рядом складирую, – отважно загородил спиной ценную тележку завхоз. – Всё равно ведь весь товар теперь наш. Вот я и решил самое нужное под рукой держать.

– Это почему теперь всё наше? – не уловил сути политического момента Алексей.

– Город в наших руках, значит, и захваченными ценностями мы можем распоряжаться по своему усмотрению.

– Мы здесь всего лишь проездом, – напомнил Алексей.

– Так ведь солдаты тебя завтра решили выбрать градоначальником, – выдал секрет Андрюха. – А я стану городским казначеем.

– Не обучен я городами править, – верно понимал всю сложность управленческой задачи семнадцатилетний парень.

– Выберем толковых министров из местной интеллигенции, и всего делов-то, – отмахнулся от сущей ерунды недоучившийся студент.

– Так мы же с тобой вроде как анархисты, – недоумевал такому резкому развороту соратника в сторону централизации власти наивный идеалист.

– Идейные анархисты вроде Нестора Махно в Гуляйполе сельскую коммуну строят, – проявил недюжинную осведомлённость в местных политических раскладах отрядный разведчик. – А у нас задача масштабней – городскую агломерацию в анархию втянуть.

– Не готов я к такому размаху, – упёрся молодой инок. Алексей понимал, что одной революционной ротой власть анархии в Александровске долго не удержать, ибо повести за собой население целого города у неопытного в политике парнишки не получится. И жадный до власти студент-Андрюха тут ему не помощник. В столь стратегическом пункте анархистам житья не дадут. Навалится контра со всех сторон, затопчет ростки революции. Следовало отступить в глухой край и прибиться к сильному лидеру. – А ну-ка, Андрей, расскажи подробней о Несторе Махно. Что за дядька?

Разведчик присел на краешек тележки, наморщил лоб, вспоминая услышанные сведения.

– Местные его батькой кличут. Лет тридцати от роду. В тюрьме отсидел за разбой и политику. Идейный анархист, пользуется уважением односельчан. В Гуляйполе создаёт анархистскую коммуну. Вроде что-то получается, народ подтягивается. Часть новобранцев нашей роты, которые из крестьян, собираются переметнуться к батьке Махно. Беглых солдат в Гуляйполе привечают, мужиков на селе нехватка.

– Вот над этим вариантом надо завтра помозговать, – призадумался юный анархист.

– Так уж… сегодня, – указал рукой на алую полосу рассветного неба соратник.

На востоке разгоралась заря нового дня, суля миру светлое будущее. Но уже по-осеннему холодный порывистый ветер гнал с умирающего западного горизонта тёмные тучи, грозя затмить нарождающийся свет. Кто победит в отчаянной гонке – неясно.

Глава 3. Ход конём

После удачного захвата власти в городе Алексею наконец-то удалось поспать. Но к обеду потревожила делегация солдатского комитета. Встреча состоялась в просторном кабинете начальника железнодорожной станции. Алексей лишь успел перекусить всухомятку и умыться. Небритые солдатские физиономии тоже не сияли чистотой. Бурные события беспокойной ночи наложили на лица тень озабоченности и даже растерянности. Что делать дальше, нечаянные бунтовщики не знали. Вроде бы и правильно всё выполнили, без лишних жертв обошлись, только вот незаконно всё как-то вышло.

– Рассаживайтесь, товарищи-старшины, – пригласил занять стулья за длинным столом батюшка Алексей. – Знаю, зачем пожаловали.

– Надо бы коменданта гарнизона выбрать, – первым подал голос Василий Брагин и с надеждой посмотрел на батюшку.

– Коменданта в Александровск назначит военное командование, – сразу отрёкся от мирской власти благочестивый инок, но ободряюще подмигнул растерявшимся солдатам. – Однако обещаю замолвить за вас доброе слово.

– Так кто же вас, батюшка Алексей, в штабе слушать станет? – горестно вздохнул пожилой усатый ветеран.

– Выше головы, удальцы! – приободрил оптимист в рясе. – Своими героическими действиями вы уже заставили себя уважать.

– Так мы же самовольно, без приказа офицера военные действия в тыловом городе начали, – раздался голос с дальнего конца стола. – Как бы нас за такое самоуправство не наказали.

– Согласно уставу воинской службы, руководство над потерявшим командование подразделением переходит к старшему по званию военнослужащему. – Алексей поднялся из-за стола и, щёлкнув каблуками, встал по стойке смирно. – Вы действовали по приказу поручика Алексея Ронина.

Такое нежданно-спасительное заявление обескуражило солдат. Никто из них, конечно, не помнил прежнюю фамилию Алексея, наслышаны были лишь о славных подвигах и высоких наградах Сына Ведьмы. Того, что казак дослужился до офицерского звания, солдаты не ожидали.

– Когда же, ваше благородие, вы успели звание получить? – озвучил вертевшийся у всех на языке вопрос солдат Брагин. – На фронте-то, почитай, и года не воевали.

– А война, Василий, не только в окопах идёт, – загадочно улыбнулся ряженый поручик. И впрямь, на смиренного инока он походил мало – что статной фигурой, что грозным ликом, что голосом командным. – И впредь, рядовой, если обращаетесь к офицеру, извольте встать во фрунт.

– Виноват, ваше благородие господин поручик! – резво вскочил со стула Брагин и вытянул руки по швам.

– Ну, а если просите заступничества у батюшки Алексея, то говорите о бедах не чинясь, – ласково улыбнулся бородатый верзила-инок и вальяжно уселся в кресло начальника станции. – С назначением толкового командира в Александровский гарнизон я вопрос улажу. Какие ещё мрачные думы вас одолевают?

– С пленными, ваше благородие, что прикажите делать? – поднялся из-за стола усатый ветеран. – По закону в тюрьму не посадишь, а отпускать опасно.

– Присаживайтесь, уважаемый, – опустил ладонь Алексей. – И эту проблему я к вечеру решу. Кстати, где бандитов содержите?

– В сгоревшем пакгаузе. Только главарей отдельно – в караулке на складе.

– Это правильно. С блатными авторитетами у меня будет отдельный разговор, – зловеще усмехнулся инок.

– Батюшка Алексей, есть ещё проблемка, – не поднимаясь со стула, неуверенно обратился к благодетелю в рясе Брагин. – Часть хлопцев желает податься к батьке Махно.

– И ты, Василий, тоже бежать от войны к селянам решил? – раскусил замысел дезертира Алексей, однако осуждения в голосе доброго батюшки не слышалось. – Попридержи буйную братию. Даст Бог, послезавтра все вместе уйдём с миром. Мой путь тоже в том направлении лежит. Однако идти к селянам надо не нахлебниками с голыми руками, а по-хозяйски, с заслуженными трофеями за плечами.

– Ну, если вместе с таким атаманом, то выждем пару деньков, – радостно заулыбался Василий. В удачу находчивого казака он уже верил безоговорочно. Боевой атаман своих в обиду не даст.

Таково было мнение у всех солдат. Никто даже не подумал требовать от самозванца подтверждения офицерского звания или плана дальнейших действий. Лишь когда комитетчики покинули комнату, к Алексею подбежал перепуганный Андрюха.

– Атаман, я случайно за дверью всё слышал, – честно признался в шпионстве анархист. – Ты чего это удумал?! Нам бы самим подобру-поздорову ноги из Александровска унести, а ты, святой батюшка, чужие грехи замаливать взялся. Хватаем барахло, сколько сможем увезти, и катим к Махно. Авось не достанут блатные в глубине Дикого поля. Да и государевы власти учинённый разбой не одобрят. С часу на час воинский эшелон подойдёт. Местные недобитки небось жалобную петицию длиной в локоть накатали. Тикать надо немедля.

Алексей обнял товарища за плечи и, грустно вздохнув, обрисовал обстановку:

– Неужели ты, Андрюха, ещё не понял, что нет уже никакой власти в сгнившей империи? Вся она превратилась в Дикое поле. Каждая сила тянет в свою сторону, разрывая великую страну на лоскуты.

– Вот и нам надо лоскуток урвать, – жадно оскалился деляга. – Будем с батькой Махно свободную анархическую республику создавать.

– Создавать – это хорошо, – мечтательно улыбнулся Алексей, но через секунду погрустнел. – Только разрушать устои государства сразу не надо. Завалит ростки революции обломками старого мира – не выберемся к свету.

– Достаточно аллегорий, – скривился бывший интеллигент. – Ты, атаман, по делу говори.

Алексей потрепал ладонью волосы на буйной голове студента-революционера.

– Анархистской идее время надо, чтобы в умах трудового крестьянства прорости. А если мы тылы рушить начнём, то немцы фронт прорвут. Пусть старорежимные граждане супостата иноземного сдерживают, покуда могут. И мы тоже должны этому способствовать по мере сил.

– Да не должен я за всю империю пупок надрывать! – возмутился столь масштабной задаче местечковый анархист. – Моя хата с краю, ничего не знаю.

– Узко мыслишь, интеллигент, – оттолкнул несознательного соратника вожак революционного отряда. – А как потом боевым товарищам в глаза смотреть будешь, если одних в трудное время бросишь?

– Товарищи со мной к Махно подадутся, а чужеродные служаки пусть кровь за буржуев на фронте проливают.

– А если под трибунал угодят, за мятеж? – совестил Алексей.

– Так пусть разбегаются, коли с нами идти не желают, – упирался Андрюха.

– Анархия – свобода выбора, каждый должен жить по своему разумению, – озвучил азы учения адепт.

– Вот и я о том же, – надул губы молодой анархист, в душе понимая, что атаман всюду прав – нельзя боевых соратников предавать. Ведь выходит, это они с Алексеем всю кашу заварили. Хотели чуток голодающим однополчанам помочь, а сотворили настоящий военный переворот в городе. Андрюха тяжело вздохнул и с надеждой взглянул в глаза атаману. – И как теперь выкручиваться будем?

– Раздобудь-ка мне шахматную доску с фигурами, – отдал неожиданный приказ командир.

– Какими фигурами играть будешь? – выпучил глаза завхоз, имея в виду белые или чёрные.

– В основном конём ходить, – рассмеялся затейник. Вертелась у него в голове интересная идея. Посмотрев на собеседника, он добавил: – Самая непредсказуемая фигура.

За окном послышался гудок паровоза, на стрелке показался воинский эшелон, шедший в сторону фронта.

– А вот и партнёра Бог послал, – шутливо перекрестился инок. – Андрюха, дуй за шахматами.

– Сей момент, батюшка Алексей, – метнулся к двери пройдоха. – Я у телеграфиста доску видел.

Алексей подождал, пока завхоз принесёт клетчатую деревянную коробку с шахматами и, зажав доску под мышкой, вышел на перрон. На минутку задержался у пыхтящего паровоза. Удовлетворённо улыбнулся, когда в чреве железного гиганта звонко оборвались какие-то тросики, лопнула медная трубка и струйка пара просочилась в кабину локомотива. Провожаемый раздавшимися позади громкими богохульными репликами машиниста, инок неспешно двинулся вдоль вагонов эшелона.

Двери теплушек были сдвинуты в сторону, солдаты спрыгнули на перрон перекурить и размять ноги. Алексей обратил внимание на маленькую группку казаков в полевой форме. Особенно его заинтересовал есаул с двумя солдатскими Георгиевскими крестами на офицерском кителе. То, что он ехал не в офицерском вагоне, а вместе с рядовыми однополчанами, сразу понравилось Алексею. Видно, казак выбился в есаулы из низов и предпочитал общество простых бойцов. Такой офицер стал бы идеальной кандидатурой на должность коменданта местного гарнизона.

Придирчивый взгляд странного священника заставил есаула в ответ присмотреться к высокой широкоплечей фигуре в чёрной рясе. Его начищенный, как пряжка солдатского ремня, медный крест контрастировал с потёртой шахматной доской под мышкой. Медленно шествующий по перрону статный инок производил впечатление кадрового офицера, осматривающего солдатский строй. Есаул отбросил недокуренную папиросу и подошёл к странному попу.

– Разрешите представиться, есаул Ефим Подкова, – приложил ладонь к козырьку офицерской фуражки казак. – Батюшка, чем могу помочь? Разыскиваете кого?

– Видимо, уже нашёл, – улыбнулся Алексей и протянул руку для дружеского приветствия. – Рад знакомству. Алексей Ронин – странствующий инок.

– Да, на обычного батюшку вы мало похожи, – почувствовав богатырское рукопожатие, рассмеялся казак.

– Помогите, Ефим, пройти в штабной вагон, – попросил об услуге инок.

– Идите прямо, не собьётесь, – махнул рукой есаул. – В середине состава пассажирский вагон со стеклянными окнами.

– Мне ещё внутрь попасть надо, а у входа часовой, – проявил знание воинских порядков священник. – Да и с вами обсудить ещё кое-что надо до встречи с начальником эшелона.

– Вы меня заинтриговали, господин инок, – пригласил жестом пройтись есаул.

– Много ли станичников сможете по эшелону собрать? – следуя в ногу с есаулом, задал неожиданный вопрос Алексей.

– Десяток наберу. Тут лишь те, кто из госпиталя на фронт возвращается.

– Как вы, господин есаул, отнесётесь к предложению усилить казаками комендантскую роту Александровска? – испытующе глянул в глаза странный инок.

– Не казак выбирает службу, а служба казака, – не отверг заманчивое предложение ветеран. Кровопролитная бессмысленная война народу надоела и ура-патриотизмом уже мало кто страдал. Добровольцы закончились, только присяга и чувство долга удерживали армию от полного разложения. Есаул с подозрением покосился на высокорослого спутника. – Осмелюсь вас спросить, батюшка, а вы кто будете такой?

– Временный хозяин города, – тяжело вздохнув, покаялся попутчику инок.

У лесенки в тамбур штабного вагона стоял часовой с винтовкой на плече, рядом ужом вился шустрый гражданин в клетчатом костюме и шляпе-котелке. Завидев приближающегося высоченного инока в монашеской рясе, нервный субъект опрометью бросился прочь, стремясь затеряться в толпе солдат.

– Не вас ли, уважаемый, так испугался юркий тип? – заметил паническую ретираду казак.

– Напраслину возводят на святого человека, – опять показно-смиренно вздохнул грозный инок. – А я ведь ни одну живую душу в городе не загубил.

– Так вам вроде по статусу и не положено, – почувствовал недосказанность есаул.

– Потому и править городом не смогу. В военное время строгость требуется.

– У казаков не забалуют, – дал неформальное согласие на службу в городе Ефим Подкова и обратился к часовому: – Что за штатский хлыщ тут вертелся?

– Представитель городской управы, ваше благородие, – отрапортовал рядовой. – Передал пакет адъютанту его высокоблагородия.

– Зови адъютанта, скажи, хозяин города в гости пожаловал.

– Будет исполнено, ваше благородие, – поторопился выполнить приказание часовой.

– Командир у вас хоть боевой, или из штабных? – прощупал заранее Алексей.

– Полковник Ковальчук ещё в Японской компании первые ордена получил, – уважительно отозвался о ветеране есаул. – Справный вояка.

Вскоре появился адъютант штаба. Молодой, но толковый, он сразу обратил внимание на зажатую под мышкой священника коробку.

– Часом, батюшка, не бомбу в вагон пытаетесь пронести?

– Желаю сыграть партию с господином полковником, – раскрыл коробку с шахматами Алексей. – По ходу игры обсудив важные мирские дела.

– Некогда господину полковнику городские дрязги разбирать, – уже зная содержание жалобы от влиятельных горожан, скривился адъютант. – Обращайтесь в Екатеринослав, эшелон спешит на фронт.

– Пока паровоз не починят, у меня будет время развеять скуку вашего начальника, – удивил новостью наглый инок.

– Дневальный, узнать, что там с паровозом, и доложить! – крикнул в открытую дверь вагона адъютант. Потом придирчиво осмотрел статную фигуру инока, не решаясь предложить полный досмотр. Однако никаких подозрительно выпирающих из-под рясы предметов визуально не обнаружил и дозволил пройти в вагон. – У вас полчаса, батюшка.

– Ну, это как игра сложится, – не согласился с жёстким регламентом наглый посетитель.

Недовольный адъютант провёл строптивого батюшку по проходу вдоль купейных отсеков. Постучал костяшками пальцев по раздвижной дверце купе в середине пассажирского вагона, используемого под штаб. После получения разрешения войти, сдвинул створку двери и жестом ладони предложил гостю пройти, сам при этом занял пост у окна напротив входа. Руку демонстративно положил на клапан расстёгнутой револьверной кобуры.

– Здравия желаю, господин полковник! – строевым шагом ворвался в купе Алексей и вытянулся по стойке смирно. Шахматная доска выскользнула у священнослужителя из-под мышки и, будто привязанная, упала точно в ловко подставленную ладонь. – Разрешите представиться – поручик Алексей Ронин.

Полковник слегка опешил от такого напора. Отложил на столик развёрнутое письмо, скрестил на груди руки и, наклонив голову, оценивающе глянул на двухметрового молодца в монашеской рясе.

– Мне доложили, что аудиенцию просит хозяин города, – саркастически скривил губы пожилой мужчина с сединой на коротко стриженых висках. – А явился шут. Как изволите понимать сей цирк? Я же велел передать через адъютанта, что у меня нет ни времени, ни полномочий влезать в местные дрязги.

– Пока чинят паровоз, господин полковник, я осмелюсь предложить вам сыграть одну необычную шахматную партию, – шагнул вперёд рослый инок и положил клетчатую доску на откидной столик под окном, накрыв отброшенный лист письма.

– Вижу, батюшка, смирение – не ваш удел, – мотнув головой, усмехнулся офицер. – Ну, присаживайтесь, расставляйте фигуры. Какими предпочитаете играть?

– Чёрными, естественно, – заговорщицки улыбнулся ряженый инок и, заняв место напротив полковника, скосил глаз на адъютанта, навострившего уши за раскрытой дверью. – Сожалею, но древнее искусство предполагает участие лишь двух игроков.

– Покараульте за закрытой дверью, – распорядился полковник, рискнув остаться наедине с таинственным посетителем. – Молодой человек, под древним искусством вы подразумевали шпионаж?

– Контрразведку, – быстро расставляя фигурки по клеточкам, уточнил Алексей. – Надеюсь, в штабном вагоне найдётся достойный представитель этой профессии?

– К сожалению, специалистов не хватает, и все проблемы возложены на начальника эшелона, – горестно вздохнув, развёл руками полковник. – Итак, фигуры расставлены, первыми ходят белые. Поручик, прошу предъявить документы.

– И сказал Господь: не по одеждам суди́те о человеке, а по делам его, – словно фокусник, эффектно извлёк из широкого рукава монашеской рясы потёртые бумажки Алексей и положил на свободное поле шахматной доски.

Полковник вначале развернул справку с церковной печатью, усмехнулся:

– Легенда у вас, батенька, так себе. Не похожи вы на смиренного инока, а подобную бумажку любой монастырский писарь состряпать горазд – дорого не возьмёт.

Отложив липовую справку, полковник взялся листать странички потрёпанной книжицы загранпаспорта. Изучал придирчиво, даже рассматривал на свет.

– А вот этот артефакт редкий умелец создал, – восхитился произведением эпистолярного жанра штабной офицер. – Лишь первая печать русской погранслужбы чуть размытой выглядит, остальные оттиски как настоящие. И у кого это так фантазия разыгралась, что в паспорт влепили сразу печати двух дальневосточных империй и отдельного административного округа Макао? Я ведь правильно понял – это португальский герб?

– Оттиски печатей и записи подлинные, – скромно склонил голову странник. – В Японии, Китае и Макао я действительно жил продолжительное время.