Читать книгу: «Варварская вера», страница 22
– Это Артемида! Олимп услышал нас! – завопили амазонки.
Здание разрушилось изнутри. Крыша придавила половину легионеров, а из обломков вышла двухметровая Артемида с луком в руках и оленем у ног. Началась гроза, молнии избирательно по одному убивали отступающих мужчин, а по главной улице к ним устремилась большая стая лисиц, которая бросилась на римлян.
– Добьём варваров! Вперёд! – повела амазонок Кима, но понимала, что воевать левой рукой она не сможет. Рядом с ней шла Артемида и обстреливала из лука легионеров.
Воительницы гнали римлян по улице, около темницы к ним присоединились пленные девушки под предводительством Ифиномы. На городских стенах с римскими лучниками воевали Пенфесилия, Астарта и Ника.
Со стороны моря раздался волчий вой, и одновременно с ним навстречу к амазонкам выбежала огромная стая волков. Они вступили в бой с лисами и девушками. Артемида повернулась к Киме:
– Это римские боги! Придётся постараться!
– Позови остальных богов! Быстрее!!! – завопила Кима.
Богиня достала все стрелы из колчана и разом пустила их в небо. Те поднялись ввысь, а затем устремились вниз на волчью стаю. В небе сгустились тучи и молнии начали лететь друг в друга. В городе стало темно, однако каждую секунду округу освещали вспышки света.
– Это наш Зевс с их Юпитером борется! – прокомментировала Артемида.
Амазонки тем временем прижали римлян в конце города к стене. Те побросали оружие и встали на колени.
– Воюйте! – прозвучал голос с неба.
– Нет! – посмотрел вверх советник Шрам и вышел вперёд к амазонкам.
– Мы здесь из-за вас! Воюйте, я сказал! – голос прозвучал ближе, чем в прошлый раз.
– Мы жить хотим! – раздался крик из толпы римлян.
Перед Шрамом встал Юпитер. Он стоял спиной к амазонкам, поэтому его напряжённого лица девушки не видели.
– Неужели ты не доверяешь нам, Верк? – спросил римский бог.
– Мы тебя не звали! Уйди! – прошипел тот.
– Вот так, значит, ты относишься к богам? – Юпитер растерялся. – Ты не веришь нам?
– Какая разница! Сейчас здесь будет половина Олимпа, а на помощь Риму пришёл один жалкий Юпитер? Самому не смешно? – Верк обошёл Юпитера и приблизился к стоящей впереди Артемиде, – я прав?
– Мы здесь с самого начала, – раздалось из рядов амазонок.
Вперёд вышли вооружённые Афина, Гера и Афродита. Тела первых двух были полностью скрыты доспехами, а у Афродиты они лишь слегка прикрывали торс, тем самым подчёркивая её стройную фигуру. Увидев своего недруга, Кима закашляла от неожиданности. Та кивнула и подошла к девушке:
– Я пытаюсь загладить свою вину.
Кима посмотрела в её глаза и покачала головой:
– У тебя это никогда не получится, – она повернулась к другим богиням: «Спасибо вам».
Юпитер разочарованно взглянул на Верка и растворился в воздухе. В этот же момент тучи развеялись и засветило зимнее солнце. Ифинома вышла к Киме:
– Что будем делать с римлянами?
– Это пусть решает Орифия. Она ведь у нас царица, – ответила амазонка.
Афродита окликнула Киму. Нехотя, та отошла с ней от общей массы людей.
– Я понимаю, что ты никогда меня не простишь, просто… хотела сделать тебе приятное. Приютишь у себя Арфу?
К Киме подбежала лисица и начала ласкаться у ног. Девушка умилилась и наклонилась к ней. Она взяла её на руки и встала, чтобы ответить Афродите, но той уже не было. Арфа принялась зализывать рану Кимы на правой руке, а та гладила её за ухом.
X – Новые назначения
У Орифии появилась целая куча дел и проблем, которые нужно было решить здесь и сейчас, поэтому она делегировала свои полномочия перед проверенными амазонками – Никой, Ифиномой, Кимой и Астартой. Пенфесилия отказалась от любой помощи им – когда она вернулась к Климене, то застала её мёртвой. Как решила Ифинома, ослабленный организм их подруги не справился даже с теми маленькими остатками яда, которые были в её теле. Пенфесилия, за день потерявшая Марка и Климену, обвинила во всём амазонок и засела в своём доме, не желая никого видеть.
Трёх советников, выживших в войне с амазонками, Орифия отдала воительницам на самосуд. Те сначала избили их, а затем повесили на дворцовой площади – римская виселица как раз была предназначена для трёх жертв. Остальных римлян девушки посадили на корабли и отправили обратно в Рим, вручив им письмо для консулов, в котором было требование больше не вмешиваться в дела Фемискиры.
Ифинома и Кима были назначены командирами двух гарнизонов. За своим гарнизоном Кима оставила имя Андромахи, что одобрили все воительницы. Ника стала советницей царицы по общественным вопросам, а Астарта – по экономическим. По инициативе Ифиномы, она с Кимой отправилась в скифские земли, чтобы похоронить каждую погибшую амазонку. Орифия благословила их и выделила им войска на случай, если придётся воевать со скифами.
В один из дней Кима и Ифинома подходили на конях к полю близ города Танийский, где произошло самое крупное сражение между объединёнными войсками и скифами. Кима повернулась к подруге и задумчиво спросила:
– Получается, наш Зевс проиграл римскому Юпитеру?
Ифинома кивнула:
– Да, к сожалению. Я удивлена, что Юпитер не пошёл войной на нас.
– Я уверена, всё дело в вере. Мы просили наших богов о помощи и верили в них, а римляне – нет, – заявила Кима, смотря на лежащий в округе снег. Была середина дня и девушки готовились к скорому заходу солнца, но особо не спешили.
– Но ведь, по правде говоря, римские боги сильнее Олимпийских… – пробормотала Ифинома. – Видимо, ты права. Всё дело в вере в них.
– В варварской вере, – вдруг вспомнила Кима. – Мне Афродита об этом ещё давно сказала. Для римлян наша сильная вера является варварской, как и для нас их слабая вера…
– Как твоя правая рука? – Ифинома не хотела обсуждать Афродиту, поэтому сменила тему.
Та улыбнулась:
– Арфа творит чудеса! Рука побаливает, но с каждой лечебной процедурой лисицы, если это можно так назвать, становится всё лучше!
Собеседница облегчённо вздохнула и взглянула вперёд: они вышли на то самое поле боя. Уже разложившиеся трупы источали сильный запах, а в округе было много воронов. Ифинома обратилась к амазонкам, пройдя в центр построения:
– Хороним только наших девушек! Остальные не заслужили быть погребёнными!
Воительницы принялись за дело, а Кима спешилась с коня и подошла к Ифиноме:
– Может, зайдём к Поле? Она здесь недалеко живёт.
Та вздохнула:
– Сходи к ней одна. Только будь аккуратна – её семья теперь ненавидит амазонок.
Кима кивнула и вернулась к своему коню. Махнув рукой на прощание, она помчалась к дому Поли.
XI – У Поли
Подходила к дому подруги Кима аккуратно и настороженно. Сначала она взглянула в окно и увидела, что в комнате горела одинокая свеча и за столом сидела девушка. Поняв, что Поля была одна, амазонка уверенно постучала в дверь.
– Открыто.
Кима прошла в дом и осмотрелась: паутина в углах, грязный пол, вещи были разбросаны по комнате, воздух стоял холодный и неприятный. За столом в центре сидела исхудавшая и бледная Поля и рисовала рисунок. Рядом лежала целая груда листов, на которых везде были изображены четыре счастливых человека. Подписи под ними гласили: Рус, Арина, Сева и Поля.
Кима присела на соседний стул и уставилась на подругу:
– Ты здесь одна?
– Я теперь навсегда одна. – Девушка сделала ещё один штрих и отложила пергамент.
– Что случилось? – она обхватила руку Поли.
Та повернула к ней голову, а затем, будто узнав давнюю подругу, со слезами на глазах крепко её обняла:
– У меня больше нет семьи, Лиска… нет… сначала Сева, затем отец, а после и мама… Друг за другом…
Киму будто облили ледяной водой. Она прижала к себе Полю, понимая, как той сейчас больно и одиноко. Обе горько заплакали.
Наконец, Поля выпустила амазонку из объятий и встала со стула. Она начала собирать вещи, ходя по дому и пытаясь разглядеть их при свете свечи. Кима проследила за её движениями, а затем проговорила собственное стихотворение:
Уходят во вселенную пути,
Уводят эхо,
Нам ждать ответа от него
Пока не к спеху,
Ещё не спели мы с тобой
Забытых песен,
И взгляд на этот новый мир,
Мой друг, не весел.
Ещё не вспомнили с тобой
О прошлых битвах,
Как мы рубились и секлись
На острых бритвах.
Как мы друзей своих теряя,
Встречали новых
И как любили мы чужих
Верней, чем кровных.
Поля обернулась к ней:
– Ты права… «верней, чем кровных». Мне теперь идти только за тобой, – она махнула рукой на вещи и, взяв тёплый плащ, подошла к Киме. – Спасибо, что пришла. Можно мне с тобой?..
– Пойдём. Наши с Ифиномой гарнизоны здесь неподалёку, – она взяла Полю за руку и повела к выходу.
– Постой! – девушка вернулась к столу и схватила охапку своих рисунков. На удивлённый взгляд Кимы она ответила: «Они мне очень дороги».
Та кивнула, вспоминая прошлую себя. Они вышли из дома и оседлали коня.
– Держись за меня крепче! – крикнула Кима и направила коня прочь от дома Поли. Та оглядывалась назад, понимая, что, возможно, видит собственный двор и дом в последний раз.
XII – Новые знакомства
Когда Кима и Поля в сумерках прибыли к Ифиноме, та стояла с амазонками перед гарнизоном скифов. На переговоры вышел их командир. Судя по настроению их разговора, оба были настроены лояльно друг к другу, как поняла Кима:
– Что здесь происходит?
К ней повернулся скифский командир:
– Ты тоже советница царицы Фемискиры? Вам двоим нужно пройти за мной в город Танийский для составления документа о перемирии.
Кима кивнула:
– Хорошо. Но с нами будут наши воительницы для безопасности.
– Как вам будет угодно.
Ифинома окликнула амазонок:
– Мой гарнизон продолжает погребение, а гарнизон Андромахи идёт с нами! – её взгляд упал на Полю: «Ты остаёшься за главную. Справишься?»
– Д-да, наверное… – растерялась девушка.
Делегация направилась к городу. Кима вела коня рядом со скифским командиром, ориентируясь на его факел в темноте:
– Надеюсь, вы понимаете, что мы воевали с вами против своей воли? Власть в Фемискире захватили римляне, и мы ничего не могли сделать.
Командир повернулся к ней:
– О тебе, дочь царей, нам слишком много известно. Это ведь с тебя началось восстание амазонок? Гарнизон Андромахи – твоя инициатива, не так ли?
Кима напряглась:
– Дочерью царей меня называют лишь боги…
Скиф усмехнулся:
– Пусть для тебя я буду богом.
Девушка закашляла от неожиданности и замолчала. Они прошли в тишине, а затем она вновь завела разговор:
– Как тебя зовут?
Тот усмехнулся:
– Меня так и зовут. Скиф – моё имя. А ты – Кима. Верно?
– Да, – она задумалась, – ты знаешь обо мне из-за того, что я жила со скифом?
– О, так твой муж – скиф? – командир удивился. – Нет, этого я не знал.
– Был мужем… он погиб от рук римлян, – она опустила взгляд.
– Ты отомстила его убийцам?
– Моя подруга Мирина отомстила… а потом она бесследно пропала. Мы не знаем, что с ней и где она.
– На войне это обычное дело. Я тоже потерял своего брата Маиса и понятия не имею, где он. Жив ли он или… – Скиф бросил на неё взгляд.
Кима напряглась:
– Моего мужа тоже звали Маисом…
Скиф приблизился к ней и остановил коня:
– Он тёмный, с узкими глазами, растительностью на лице и шрамами на теле, возраст тридцать два года. Мы с ним родились почти одновременно и очень похожи друг на друга, но ты пока не видишь моего лица из-за темноты.
– Да. Это он, – у Кимы захватило дыхание от наплывших воспоминаний. – Он похоронен в селении Эвксинское на юго-восточном берегу моря Понт Эвксинский.
– Не знаю такого селения. Покажешь? Я очень хотел бы посетить его могилу.
– Это не близко, да и путь туда идёт через Фемискиру. Хочешь, возвращайся в город с нами, а оттуда отправимся вдвоём, – предложила Кима и тут же пожалела о сказанном.
– Обязательно. Так и сделаем, – воодушевился Скиф, а девушка еле заметно вздохнула.
К ним подошла Ифинома:
– Чего стоите? Вон огни Танийского видны, пойдёмте!
Кима и Скиф переглянулись и двинули за амазонкой.
XIII – Меж двух огней
Неожиданное появление Поли и Скифа в Фемискире амазонки встретили с искренним удивлением. Ника и Астарта долго обнимались с девушкой, радуясь её приходу, а визит скифского командира все восприняли как появление у них нового, более мощного, чем римляне, союзника. Несмотря на то, что тот долго отнекивался и заявлял, что он у амазонок по личным соображениям, его встретили как желанного гостя и накрыли ему праздничный стол. Орифия в это не вмешивалась и никак не комментировала, поэтому остальные кружились вокруг него как перед божеством.
Киму же у ворот города встретила Арфа, а Ника, которой доверили присматривать за питомцем, призналась, что лисица себе места не находила и вела себя агрессивно, скучая по хозяйке.
Ещё во дворце города Танийский Кима разглядела Скифа и откровенно призналась, что он – действительно копия Маиса. «Это какое-то чудовищное совпадение!» – растерялась тогда она.
Несмотря на тёплый приём девушек в Фемискире, мужчина заявил, что так как он оказался у них из-за Кимы, то и жить будет у неё, а та, в очередной раз пожалев о сказанном, согласилась его приютить.
Они пришли к ней в дом после небольшого гуляния, где вдоволь наелись и напились местного вина. Только тогда Кима вспомнила, что кровать у неё была одна.
– И что делать будем? – стояла Кима около единственной кровати и растерянно смотрела на Скифа.
– Ты как хочешь, а я спать буду, – он принялся раздеваться, но девушка его остановила.
– Нет уж! Спи в одежде! – заявила она, а затем оглядела чистую простынь, новую подушку, свежее одеяло, которые успела сменить перед уходом в поход и на которых ещё не спала. Ей стало жалко, что они испачкаются, поэтому быстро стянула с себя зимнюю одежду и тунику и кинулась под одеяло. – Я надеюсь, ты ничего не успел увидеть?! Можешь тоже раздеться, я отвернусь.
Она показательно отвернулась, а мужчина усмехнулся, раздеваясь:
– Вот она – дочь царей. На грудь не смотри, на талию руки не глади, да и вообще будь повежливее.
Кима оторопела от его наглости и повернулась к нему, чтобы возразить, но неожиданно для себя увидела его обнажённым:
– Ты действительно его копия… – растерянно пролепетала она, не сводя взгляда с его тела – она вспомнила свою единственную ночь с Маисом, когда он так же стоял перед ней и что-то говорил про ответственность за детей.
– Прям копия-копия или что-то различается по размеру? – он прилёг на кровать и прикрылся одеялом.
– Прям копия… – Кима до сих пор была шокирована такой схожестью. Она повернулась к нему спиной и закрыла глаза, но из-за выпитого вина в голове танцевали человечки и требовали продолжения веселья.
– Ну и славно. Всё, спи, Лиска, спи, – крупному Скифу было тесно в маленькой кровати Кимы, поэтому перед ним стоял выбор – спать на краю под маленьким кусочком одеяла или прижаться к девушке и поспать нормально.
– Лиска… Лиска… откуда ты знаешь об этом? – удивилась она.
– Я же говорил, я – бог, – усмехнулся мужчина. Он всё же решил не лезть к ней, поэтому остался на уголке.
Они полежали немного в тишине, а затем Кима заявила:
– Печь плохо прогрелась, подкинь дров. Я замерзаю.
Успевший впасть в дремоту Скиф тихонько выругался и направился к печи, но в темноте не мог разглядеть, где у неё лежали дрова.
– Вон они, напротив печи! – недовольно заявила Кима и встала сама.
Они забросили дрова и присели у огня, выставив вперёд ноги. Она прикрывала руками грудь и смущённо смотрела на огонь, а он рассматривал её ноги, заостряя внимание на их обнажённом переходе к торсу.
– Холодно сегодня… – прошептала она. – Кстати, какое сегодня число? Я потерялась в них.
– Тринадцатое число первого месяца, – он перевёл взгляд на огонь. – Хорошо горит.
– Да… Знаешь, я вот думаю, как-то странно, быстро и нелепо я лишилась Маиса. Вот он только стоял, смеялся надо мной, а затем я ушла в спальную, вернулась, а он уже лежит у входной двери… и теперь эта встреча с тобой… да ещё такая неожиданная! Сколько у вас в Скифии командиров? Думаю, много, а мне попался под руку именно ты… брат Маиса… а у тебя есть жена и дети? А, ты ведь говорил, что нет… Странно, такой видный мужчина, а в тридцать два года одинок… хотя Маис тоже был одиноким, пока не повстречал меня, – она подбросила дощечку в огонь. – Никогда ещё не сидела у огня ночью, обнажённой, да ещё и с чужим мужчиной! Хотя чужой ли ты мне? – она обернулась к нему, теперь они смотрели глаза в глаза. – У тебя даже взгляд как у него…
Скиф прилёг на пол, пододвинувшись к огню:
– Здесь тепло.
Кима прилегла к нему лицом вплотную, находясь к огню ближе:
– Так ещё теплее… – прошептала она.
– Любишь находиться меж двух огней? – он прижал её к себе и начал ласкать лицо поцелуями.
– Не люблю, но приходится… – простонала она и направила свою руку к его торсу, постепенно спуская её.
В ответ он спустил свои поцелуи на её шею. Она сладко задышала и сама направила его голову к своей груди, другой рукой совершая нежные и медленные движения у него внизу.
– Как ты хочешь?.. – прошептала она. – А нет… молчи… я сама…
Она откинула его на спину и села сверху, контролируя рукой весь процесс. Затем прогнулась и приоткрыла губы от возбуждения:
– Этой ночью богиней буду я…
Скиф улыбнулся и обхватил её талию, чтобы прочувствовать её темп. Она совершила круговые движения бёдрами и приподнялась, а затем медленно опустилась. Он поджал ноги, а она, поняв его мотив, обхватила его колени ладонями и увеличила темп, так как теперь ей стало намного удобнее опираться.
От царящей обстановки, от острых чувств и представляя, что перед ней лежит Маис, она затряслась от нахлынувшей обжигающей волны, которая прокатилась по всему телу, но продолжила свои движения, от чего ей стало ещё приятнее от раскалённых судорог, распространяющих тепло по всем её клеточкам.
– Ты когда там?.. – с нежной заинтересованностью спросила она.
– А когда нужно? – усмехнулся он.
– А вот так выдержишь? – хитро улыбнулась она и ускорила темп в несколько раз.
Скиф прикрыл глаза от наслаждения, а затем резко положил её на спину и склонился над ней, перехватив инициативу:
– Не ожидала?..
Его темп оказался настолько быстрым, что Киме оставалось только стонать и наслаждаться процессом.
– Помедленнее, я так не могу!.. – она обхватила его спину ногтями в тот момент, когда её накрыла вторая волна. Она резко вдохнула, жадно набирая воздух ртом, и случайно вонзила ногти под его кожу.
Он прогнулся от острой боли и, не контролируя себя, вошёл намного глубже, чем планировал. От такого неожиданного и резкого движения и Кима, и Скиф затряслись от высвобождения всей внутренней энергии и резко обмякли в объятиях, упав на бок.
Огонь потухал в печи, сигнализируя об этом редкими горящими угольками среди пепла. Сверху с печи спрыгнула Арфа. Она потянулась и, увидев лежащую со Скифом Киму, жалобно пискнула, а затем толкнула её лапой.
– Арфа проснулась. Видимо, наступило утро… – блаженно прошептала девушка, водя рукой по груди мужчины. Она прикоснулась своим носом к его носу и обняла ещё крепче. – Спасибо тебе.
Он лежал с закрытыми глазами и рассуждал, что как бы она ни хотела назвать его Маисом, она ни разу этого не сделала. То ли близость с мужем была для неё редкой, то ли она относилась к Скифу не как к Маису, а как к совершенно другому мужчине. В любом случае, это останется для него тайной, ведь расспрашивать об этом её лично было бы совсем не красиво и не по-мужски. Думал он именно об этом, а вслух спросил:
– Повторим как-нибудь?
Кима встала и принялась подбрасывать дрова в печь, оттягивая ответ. Затем она многозначительно улыбнулась и кокетливо вытянула своё стройное тело:
– Нет уж! «Как-нибудь» не надо!
XIV – Любовь в отрицании
На Фемискиру напала сильная вьюга. Замело абсолютно все дороги, ведущие к городу, а внутри него девушки еле справлялись с чисткой снега. Некоторые саркастически и устало заявляли, что им следовало победить римлян на месяц позже, чтобы чистили улицы мужчины, а не и без того занятые амазонки. Скиф помогал союзницам как мог, но и он был не всемогущ, поэтому стабильно устраивал себе отдых. В один из таких перерывов, когда его заботливо кормила Кима за обеденным столом едой, которую приготовила лично, он пожаловался ей, что с такой погодой они не скоро смогут отправиться к могиле Маиса. А девушка тайком радовалась внезапной возможности побыть с ним подольше, наслаждаясь каждым мгновением, проведённым с ним.
– Знаешь, Скиф, я даже рада, что в такую погоду ты со мной. Меня есть кому согреть! – блаженно улыбнулась она, наблюдая, как он жевал сваренное ею мясо.
Он прожевал кусочек и взглянул на неё:
– Извини, дочь царей, но с такой большой нагрузкой всё, что я смогу сделать в постели, – это лежать рядом и не мешать тебе осматривать меня.
Она погладила его по голове, пригладив густые чёрные волосы:
– Даже за такую возможность я бы многое отдала!
Он был удивлён такое услышать:
– Ты влюбилась что ли?
Кима закашляла и поспешила выйти из кухни, скрывая свою улыбку и горящие зрачки:
– Даже не мечтай!
Остаток его обеда она просидела в спальной на кровати, лаская Арфу. Та мурлыкала с закрытыми от наслаждения глазами.
«Вот и я так же веду себя в объятиях Скифа… Странно всё-таки… я будто получила вторую возможность пожить с Маисом и создать с ним семью… с ребёнком, со свадебном обрядом…»
Она жадно вдохнула воздух, у неё участилось сердцебиение от этой мысли. Она взглянула в сторону кухни. В голове боролись два желания: пойти сейчас к нему и признаться в своих чувствах или равнодушно сопроводить его на могилу Маиса и одной вернуться в Фемискиру, продолжив жить так, как жила до него.
«А как я жила до него?.. Сначала с Ликой, затем сразу с Маисом… И обоих потеряла… Второго Рыжика я уже не встречу, а второго Маиса встретила. Может, Скиф действительно бог? Или был послан мне богами? Меня ведь любит половина Олимпа…»
Она от испуга прикрыла глаза руками и потрясла головой, отгоняя эти мысли. Ей срочно нужно было кому-то высказаться об этом всём.
– Скиф, любимый, я пойду дойду до подруги. Вернусь к твоему очередному перерыву! Обещаю!
Она принялась одеваться, а затем замерла. «Любимый»? Да, она так и сказала. Надеясь, что он это не расслышал, она зашла к нему в кухню и повторила всё то же самое, но без этого слова. Затем накинула плащ и выскочила из дома. Скиф пил компот и улыбался поведению Кимы.
– Влюбилась… влюбилась… – бормотал он, думая над тем, что их ждало дальше.
***
– Ифинома! – влетела к подруге в дом Кима.
Амазонка отрясала рукой свою одежду от снега в коридоре, опираясь другой рукой на лопату. Она медленно повернулась к гостье и, увидев её счастливые глаза, всё поняла:
– Ну, заходи, любовница. Как проходят твои любовные дела?
Кима махнула на её слова рукой и тоже начала освобождать свою одежду от снега.
– Повернись спиной, я помогу, – Ифинома отложила лопату и провела рукой по одежде Кимы.
– Теперь я тебе. Повернись, – Кима проделала подруге то же самое.
Они скинули верхнюю одежду и прошли в зал, где хозяйка подбросила дрова в уже затухающий огонь печи.
– Ты теперь в зале, у печи спишь? – Кима осмотрела постель на полу.
– Да, это очень неудобно. Иногда завидую твоему однокомнатному дому. Может, поменяемся? – улыбнулась девушка.
– Приходи ко мне с этим предложением весной! – подмигнула гостья.
Они расселись по креслам. Ифинома взглянула на подругу:
– Так чего пришла? Явно ведь не для того, чтобы выяснить, как я тут зимой выживаю.
Кима заискрилась, вспомнив Скифа:
– Как тебе тот мужчина, которого я привела? – начала издалека она.
Ифинома пригрозила ей пальцем и расхохоталась:
– Понравилась близость с ним? Есть разница с Маисом?
Та в ответ опустила взгляд:
– Вот именно, что разницы никакой… я всё время представляю Маиса, когда смотрю на Скифа. Он даже смеётся так же! Целуется так же!
Ифинома задумалась. Она встала из кресла и подошла к печи, присев и выставив к огню ладони. Наконец, она ответила:
– Ты любишь не Скифа, ты до сих пор любишь Маиса. Он ушёл из твоей жизни так быстро и неожиданно, что ты не успела свыкнуться с потерей. И дело не в том, что Скиф – его брат, ты увидела бы Маиса и в легионере Марке, и, прости меня Олимп, в советнике Звере… Ты любишь Маиса так, что не признаёшь его гибель, ты отрицаешь его уход, поэтому утешаешь себя мыслью, что вот он, он не ушёл, он обнимает тебя, он ласкает тебя. Но это не Маис… Кима… не Маис! И чем раньше ты это поймёшь, тем меньшей трагедией для тебя окажется та правда, которая рано или поздно вскроется.
Кима вздохнула. Она рассчитывала получить от Ифиномы благословение на отношения со Скифом, а получила совет расстаться с ним. Чем больше она сейчас об этом думала, тем сильнее становилось её разочарование в приходе к лучшей подруге.
– И что мне с ним делать? – она дала собеседнице возможность поменять своё мнение.
– Прогони его и всё. Вот проблему себе нашла! – отмахнулась девушка.
– В такую вьюгу?..
– Ну, хочешь, пришли его ко мне. Я его в спальной уложу, но кормить не обещаю, – Ифиноме начал надоедать этот разговор.
– Он же в той комнате замёрзнет! – растерялась Кима.
– А вот это явно не мои проблемы! – хозяйка снова подбросила дрова в огонь и встала перед гостьей. – Всё, иди. И так погода настроение испортила, ещё тут ты со своим Лжемаисом!
Кима надула губы и вздохнула, но осталась сидеть в кресле, надеясь, что Ифинома сейчас ещё что-нибудь скажет про Скифа. В коридоре хлопнула дверь, а затем звонкий голос Ники прозвучал на весь дом:
– Ифинома! – она вошла в зал, вытирая лицо от снега. – А, вот ты где. И Кима здесь, отлично. Царица собирает Совет со своими приближёнными. Тема поднимается важная, поэтому пойдёмте быстрее. Астарта уже во дворце.
XV – Дочки-матери
Орифия осматривала сидящих перед ней в зале дворца четырёх своих советниц. В углу, за небольшим столом, сидела Пенфесилия, впервые с момента гибели Марка и Климены появившаяся на людях. Царица кивнула сестре и обратилась к советницам:
– Вы – крайне внимательные и талантливые амазонки, что я очень ценю. И я именно вас хотела бы попросить о выполнении очень деликатного и важного для всей Фемискиры поручения, – она вздохнула. – Поверьте, я долго думала над этим решением, взвешивая ваши сильные и слабые стороны. Я уверена, именно вы отнесётесь к такой большой ответственности со всей своей самоотверженностью и честью. Этого ожидаю от вас лично я.
Она обошла стол, пройдя мимо каждой советницы и каждой по очереди положив свою руку на плечо. Затем уловила нахмуренный взгляд Пенфесилии:
– Сестра, что не так?
Та приложила ладонь ко рту и как бы невзначай заметила:
– Знаешь, а ведь именно с этой речью наша Ипполита отправила Гарпу на её последнее задание, с которого та не вернулась. Наша старшая сестра потом мне эти слова целыми днями твердила, жалея, что сказала такое и вообще решилась на тот поступок.
Орифия напряглась. Её сильно задела та параллель, которую сейчас проводила Пенфесилия. Она нахмурила брови, повысила тон в голос и сквозь зубы прошипела:
– Ты знаешь, как я ценила Гарпу, знаешь, как я страдала после её гибели, знаешь, чем это обернулось для всей Фемискиры. Зачем сейчас напоминать об этом, да ещё и в присутствии тех, кто отлично помнит те события?
Собеседница мотнула головой:
– Да нет, просто вспомнилось что-то.
– Просто вспомнилось?!! – Орифия взорвалась. – Я храню чёрную прядь волос Гарпы как всё, что от неё осталось! Я каждый вечер молю Олимп, чтобы он обеспечил ей лучшую жизнь в загробном мире! А тебе её гибель «просто вспомнилась»?!! – она упала на стул и указала сестре на дверь:
– Выйди. Не хочу тебя видеть.
Пенфесилия на эмоциях встала и быстро подошла к Орифии. Затем с силой ударила кулаком по столу и тоже повысила голос:
– Молишься Олимпу за Гарпу?!! Я молю его сразу за троих! Ипполита, Марк и Климена – каждая потеря отняла у меня по половине сердца! Математику учила в детстве? Я в минус ушла, дорогая моя, в минус! Эти войны отняли у меня всех, кого я когда-то любила! – она кинула взгляд на Ифиному. – В этом мире сейчас меня держишь только ты, сестра, и Ифинома! Но вину в гибели Климены я ей с Кимой вряд ли когда-то прощу!
Она разрыдалась и присела перед Орифией на колени:
– Войны у всех кого-то отняли… пожалуйста, цени каждую потерю, если хочешь стать уважаемой и справедливой царицей… Не ставь своё горе выше горя других…
Она прижалась к сестре, плача в её одежду. Ифинома встала со своего места и склонилась над подругой, гладя её и успокаивая. Кима переглядывалась с Никой и Астартой, понимая, что они стали свидетелями редкой ссоры между двумя сёстрами.
– Так о чём ты хотела нас попросить?.. – тихо поинтересовалась Ника.
Пенфесилия встала с колен и обняла встающую Орифию:
– Пожалуйста, прислушайся ко мне, сестра. Остальные явно не станут перечить царице, поэтому моё открытое мнение должно быть для тебя особенно важным. Хорошо? – всхлипнула блондинка.
Орифия погладила её по спине, а затем обхватила её голову и заглянула в глаза:
– Обещаю, дорогая, обещаю.
Все трое вернулись по своим местам, царица поправила свою одежду и ещё раз осмотрела советниц:
– В связи с трагичной гибелью Климены, которая взяла на себя ответственность за воспитание девочек, оставшихся без матерей, я хочу распределить этих детей между вами. Их, как и вас, сейчас четыре. Все они – дочки выдающихся амазонок, которые уже с малых лет подают большие надежды и проявляют свои боевые таланты. Как вы знаете, в таких воительницах наша Фемискира нуждается как никогда остро. Почему именно вы? Вы – самая незанятая группа амазонок, если не считать Ифиному и Киму, командиров двух гарнизонов, но я вам обещаю, что в ближайшие пять лет я точно не допущу никакой войны. Растите их спокойно и обязательно рожайте своих детей! А ещё вы – самые обеспеченные деньгами девушки города, если не считать меня и Пенфесилию, а за воспитание таких важных для меня девочек вы получите хорошую прибавку к жалованью, – она перевела взгляд на Киму, – тебе я выделю новый дом, более просторный и солидный. Как я помню, ты в своём доме живёшь с тех времён, когда только начинала работать в городском отряде патрулирования с Ликой. Ох, сколько времени с тех пор прошло…
Кима округлила глаза от удивления, но затем осознала, что у неё теперь будет полноценная семья в полноценном доме – мать, отец и ребёнок. Оставалось только удержать Скифа в семье с помощью дочки. Как – она пока не знала, но очень надеялась, что что-нибудь придумает.
Орифия тем временем взглянула на Ифиному:
– Милая, я уверена, в воспитании наследницы Артумы ты справишься блестяще. Именно будущая царица теперь под твоей ответственностью. Завтра я приведу её к тебе. Справишься?
Ифинома кивнула и указала Орифии взглядом на Нику. Та поняла её приоритеты и продолжила:
– Так как Ника и Астарта являются лучшими подругами и часто ходят друг к другу в гости, я считаю правильным распределить между вами обеих девочек погибшей Профои. К вам будет отдельная просьба давать им видеться друг с другом как можно чаще, но учтите, что на уроках они и так держатся вместе, поэтому не переусердствуйте, чтобы дело не дошло до их ссор.
