Читать книгу: «Тень с человеческим лицом», страница 8
– Что узрел, Кизэрт? – спросил Вопгнар, отбрасывая в сторону обломок копья и выдергивая из-за пояса топор.
– Не верь мне, – дрогнувшим голосом ответил гигант, – у самого веры нет…
Вопгнар разрывался на части от сильного желания мчаться на другой конец деревни, откуда доносились дикие предсмертные крики и жуткий рев келгширов, и остаться в доме с дочерью, дабы уберечь и ее, и гостей от неведомой ранее твари, замеченной Кизэртом.
Тот быстро уходил вместе с сыновьями. Проводив их взглядом, Вопгнар влетел в собственный дом через окно. Черрленн помогала Тэнтар спуститься в погреб, Вопгнар шагнул к дочери:
– Последняя? – спросил, кивнув на исчезнувшую под полом голову Теллисы.
Черрленн кивнула в ответ, произнеся:
– Двое рвались сражаться! Я отпустила…
– Первого я встретил у порога, забросил обратно, – сказал Вопгнар, коротко оглянувшись на оконный проем. – Второй, полагаю, раньше ушел?
– Не того забросил, отец! – выпалила Черрленн. – Одна девушка убежала, страхом влачимая…
– Видел, чтоб её! – выругался Вопгнар, сплюнув под ноги. Затем положил руку плечо дочери, произнес, глядя в глаза: – Черрленн! Вооружись и зри в оба ока – великаны явились не одни!
Поцеловав вспотевший от его слов лоб дочери, Вопгнар покинул дом так же, как и вошел – через окно. Черрленн, мгновение стояла неподвижно, затем метнулась к столу, схватила огромный нож. Сжимая рукоять все крепче и, всматриваясь в холодное лезвие, девушка вселяла в сердце уверенность в победе, а душой отчаянно молилась, чтобы, кроме отца, никто другой не вошел в их дом.
Опомнившись, кинулась к погребу и с грохотом захлопнула крышку.
Глава 8
Там, где лес соприкасался с деревней наиболее тесно, ограда была наиболее укрепленной и надежной. Келгширы редко появлялись здесь, словно чувствуя непроходимую мощь заточенных кольев за стеной утыканных металлическими шипами стволов. В этом узком проходе между сваленным исполинским деревом и густым кустарником, в котором регулярно углубляли вырытые для лесных великанов ямы, келгширов было удобно колоть длинными копьями, засыпать стрелами.
Следили за этой частью ограды трое, молодые, храбрые, жаждущие крови монстра. Чем дольше длилась ночь, тем реже они всматривались в залитый тьмой лес, расселись на земле, болтали в полголоса, не замечая, как шум по ту сторону ограды усиливался.
Когда из-за домов с дикими криками стали выбегать вооруженные люди, а впереди всех мчался Вопгнар с перекошенным от ярости лицом, сторожевых, которых осталось лишь двое, пятились, на глазах седея от ужаса. Тело третьего… его больше не было, куски мяса и расплющенные кости валялись повсюду.
Чудовищный келгшир люто вырывал из земли заточенные колья, швырял в приближающихся людей. За его спиной ревел от нетерпения еще один великан – Вопгнар едва успел увернуться от пронесшегося в каких-то миллиметрах от головы заточенного бревна, но, не останавливаясь, побежал к стремительно рушащейся ограде вдвое быстрей. На бегу подхватил с земли брошенное копье, ощутив, насколько оно легче и короче его собственного, но выбирать оружие времени не было. Келгшир схватил одного из сторожевых, кинувшегося с факелом поджигать оставшиеся просмоленные колья – тот умер от страха раньше, чем его тело с отвратительным хрустом смяла гигантская лапа. Брызнула черная в ночи кровь. Келгшир вскинул уродливую голову и, подняв над ней труп, стал жадно захлебываться человеческой кровью, в которой мгновение назад текла жизнь.
Расстояние между великанами и человеком сократилось до минимума. Вопгнар ударил – со всей силы, всем телом, усилив удар большим разгоном. Келгшир наслаждается убийством, самое время насладиться тем же…
Тупой конец копья, прижатый к груди, едва не проткнул Вопгнара насквозь, но после краткого жесткого сопротивления древко резко пошло вперед. Настолько далеко, что Вопгнар с ходу врезался в скользкое, истекающее отвратительной слизью тело великана – на плечи упала чудовищная лапа. Острейшая боль… словно на него высыпали раскаленные угли, человек едва устоял после жуткого удара келгшира – ноги подкосились, дрожали. Из-за пояса вылетел нож, стал со скоростью молнии вонзаться в огромное тело. Длинное лезвие скользило по голой коже, тратя силу удара на рассечение вместо того, чтобы яростно и глубоко впиваться в податливую плоть, но Вопгнар отчаянно рубил и колол, точно зная, что из-под прижавшей его лапы ему уже не выбраться.
Внезапно огромное чудовище пошатнулось. Вопгнар несколько раз терял сознание, приходя в себя от очередной вспышки боли, тяжесть раздавливала его, стремительно лишая последних сил. Удары, наносимые келгширу, растеряли скорость, но по рукам хлестала горячая кровь, заставляя раз за разом вонзать клинок все глубже и глубже…
Что-то изменилось, но Вопгнар заметил это слишком поздно. Они с келгширом словно поднялись в воздух, на какой-то миг зависли, затем со всей мощью и силой земного притяжения рухнули обратно. От удара о землю с хрустом сломались кости, вместо дыхания изо рта вылетели сгустки крови, вместо царившего до этого в ушах рева вдруг обрушилась звенящая тишина…
Перед глазами маячили напряжено-изумленные лица, на них распахивались рты, шевелились губы, но не роняли ни звука. Двое или трое подняли его на ноги, заставив уже распрощавшегося с жизнью Вопгнара со всей вселенской болью ощутить раны на своем изуродованном теле. Стиснув зубы, он повернул голову в сторону ограды – но ее не оказалось там, куда смотрели его глаза. Вопгнар повернулся в другую сторону, выискивая келгширов, а когда нашел, в бессилии повис на руках поддерживающих его людей. В тот момент, когда он схватился с лесным чудовищем, брешь в ограде была небольшой, ее с остервенением рвали двое или трое великанов. Рвали, но были за ней!
Сейчас же немногим больше дюжины мужчин в ужасе пятились от нехотя отбивающихся от колющих копий троих келгширов. На земле валялись, изувеченные и раздавленные, пять человеческих тел – один из великанов лишился глаза, левая лапа висела, как плеть, из многочисленных ран хлестала, словно из дырявого мешка, темная кровь. Но он все еще стоял, проклятый, и жаждал людской плоти!
Вопгнар набрал в расплющенную грудь столько воздуха, сколько смог, и, едва не умерев от пронзившей боли, заорал:
– По ногам руби!!!
Тишину, до этого сковывающую Вопгнара, разорвал его собственный рев, оглушающий, громоподобный. Держащие его люди вздрогнули, чуть не уронили на землю.
Один из атакующих келгширов защитников деревни отбросил копье, схватился за топор. Кинулся под ноги чудовища, увернулся от громадной лапы, и сразу же ударил сам – коротко, люто. Великан, попытавшийся сделать шаг, рухнул впереди собственного болезненного рева. Люди едва успели отбежать, иначе громадная туша раздавила бы. Келгшир грохнулся лицом в землю, завозился, пытаясь подняться, но сваливший его человек не позволил. Он запрыгнул на спину чудовища, широкими резкими ударами стал рубить шею великана. Кровь брызгала во все стороны, человек бешено орал, не переставая рубить…
Огромный келгшир, заметив падение сородича, страшно взревел, шагнул к махающему топором человеку. Тот ничего вокруг себя не замечал, считая удары: еще два-три, и огромная голова лишиться исполинского тела. Воздух прорезало пущенное могучей рукой копье, с едва слышным свистом покрыло расстояние до келгшира, впилось в плоть. Великан жутко взвыл, обеими лапами вцепился в ненавистное древко, острие которого по жестокой задумке метателя глубоко вошло в низ живота.
Уродливая голова с отвратительным звуком оторвалась от жил и сосудов, перерубленных острым лезвием. Победитель вздрогнул, услышав ужасающий рев за своей спиной, и свалился с громадного тела. Перед ним распахнулась жуткая пасть чудовищного келгшира!
* * * * *
Крик и грохот вперемешку с жутким ревом кровожадных великанов разрывал деревню. Повсюду горели жаркие схватки с келгширами, яростные и жестокие, беспощадные для людей, ибо жителей деревни гибло несовместимо больше, чем великанов. Женщины наравне с мужчинами вступили в бой за свои дома и детей – вооружившись горящими факелами, они забрасывали ими ненавистных чудовищ. Два келгшира забегали живыми кострами, распространяя отвратительный запах горелой плоти, но метко пущенные копья быстро поставили великанов на колени. В ход пошли топоры, под ударами которых на землю посыпались гигантские отрубленные конечности.
Заавх впервые, Тайгив – во второй раз за последние, насыщенные сумасшедшими событиями дни встретил существо, не принадлежащее к человеческому роду. Келгшир, что ломал крышу ближайшего к развороченной ограде дома, показался запредельно огромным – ужас накрыл с головой, подкосил ноги, захваченные по дороге сюда копья, что больше походили на неотесанные бревна, выпали из мгновенно вспотевших ладоней…
Внезапно Тайгив ощутил, что способен подчинить безумный страх, сковавший тело. Медленно и тяжело возвращая чувствительность ногам и рукам, он лихорадочно пытался понять, что случилось с ним. Причин не падать в обморок перед жутким великаном не видел ни одной, но спустя несколько ударов возвращающегося к привычному ритму сердца Тайгив словно прозрел.
Келгшир пугал его, но ужас, вселяемый его видом, не шел, ни в какое сравнение с тем кошмаром, что захлестнул голову Тайгива в тот момент, когда статуя в лесном храме начала оживать. Тварь, выбравшаяся из камня, едва не сожгла душу, лишь на миг, взглянув на Тайгива пылающими огнями преисподнии глазами…
Из атакованного великаном дома сквозь пролом в крыше кололи копьями, а с улицы летели стрелы. Лучников было двое, молодые парни, ровесники Тайгиву. Они стреляли, скрываясь за углом дома, чтобы келгшир не мог их заметить – но вдруг один из парней выскочил на освещенную факелами и догорающим трупом великана тропинку между домами, прицелился. На землю летели обломки крыши и крупные капли крови, молодой лучник трижды опускал лук, чтобы отбежать в сторону на пару шагов, но вновь вскинуть его успел лишь два раза. Огромный келгшир, разъяренный уколами копий, вцепился в угол изуродованной крыши и с оглушительным ревом рванул. Балки, гулко ударяясь друг о друга, посыпались во все стороны – одна из них с хрустом грохнулась на голову лучника. Тайгив невольно отвернулся, когда брызнули кровь и мозги из расколотого черепа…
За оградой внезапно появился еще один великан. Тайгив чуть не умер от ужаса – этот выше, огромнее сородича, вскрывшего дом, как консервную банку, и был настолько страшен, что люди попятились. Келгшир, преодолев стену, от которой осталось лишь название, лютыми глазами смотрел на жителей деревни. Он был окружен сверкающими в свете факелов наконечниками длинных копий, но люди не нападали, ожидая, когда монстр атакует первым. Кто-то отвлекает, кто-то, скрываясь во тьме, нанесет удары – один за другим в отчаянной надежде дотянуться до горла, заставив чудовище захлебнуться собственной кровью.
Но великан словно чувствовал, что от него ждут, и не двигался с места…
Тайгив сумел совладать со своим страхом. Тело трястись не перестало, но уже подчинялось воле хозяина. В какой-то момент, потеряв Заавха из поля зрения, он обнаружил себя в толпе выкрикивающих проклятья и ругательства людей с бешеными глазами – мимо Тайгива пронеслась женщина с перекошенным от ярости лицом, больше похожим на жуткую маску. Ему сунули в руки копье, длинное, тяжелое, толкнули в спину. Келгшир развернулся, что-то рыкнул повернувшемуся к нему второму великану, открыв на какое-то мгновение беззащитный живот…
Сейчас, или никогда!
Тайгив с криком ударил копьем со всей силы, уже не видя, как на его вопль молниеносно обернулся келгшир, торжествующе ухватился за древко, протянул чудовищную лапу, схватил человека…
За полсекунды до рокового мига Тайгив успел удивиться самому себе. Это надо же, заорал, собственноручно разрушив всю эффективность собственной атаки. Едва лапа великана коснулась его, он тут же рванулся в сторону, однако, не выпустив копья, что успело прорвать кожу чудовища и вонзиться в плоть. Вместе с обрушившейся на него болью ощутил, как выгнулось дугой копье, как древко выскальзывает из потных ладоней. Стиснул сильнее, но толстое древко вырвалось с жуткой силой, тупой конец копья ударил вниз живота. Тайгив задохнулся от дикой боли, взлетая в воздух…
Заавх бросился на келгшира сразу же за Тайгивом. Краткий припадок прошел, лишив разом всех мыслей – страха, раздумий, инстинкта самосохранения. Как для быка красная тряпка, так и с ревом кинувшийся на гигантского монстра Тайгив подействовал на Заавха соответствующим образом. Его копье пронеслось поверх головы друга, ударило великана в оскалившийся рот. Заавх выдернул копье быстрее, чем келгшир успел ухватить наконечник зубами, ткнул снова, но уже целя в глаз чудовища. Что-то с огромной силой врезалось в Заавха – он невольно отпустил копье, вскрикнул, а распахнутый рот мгновенно наполнился землей…
* * * * *
Ферьна заблудилась между домами, изгородями и исходящими лаем псами на цепях. Ей всюду мерещились факелы с их жутким прыгающим светом – на крыльцах, стенах домов, на столбах и просто воткнутые в землю посреди улицы. Мечтая забраться в какое-нибудь темное, неприметное место, чтобы отсидеться там, пока все не закончиться, девушка прыгала в каждый куст, проросший сквозь изгородь и уже занявший собой полстены дома. Ныряла в каждую пристройку, каждый сарай – пыталась скрыться за высокими поленницами, в громадных кучах соломы.
Но едва раздавался леденящий кровь вой, Ферьна в жутком ужасе вскакивала из своего убежища и стремглав бежала. Не видя, куда – бежала, не чуя ног, как можно дальше от ненавистных чудовищ…
В двух шагах от Ферьны с оглушительным грохотом рухнул дом – гигантскую фигуру внезапно появившегося келгшира и девушку разделяли всего несколько шагов. Ужас накрыл с головой, парализовав тело. Ноги онемели, в огромных глазах великана Ферьна увидела отражение своего побелевшего лица…
Между ними вдруг оказался кто-то третий. За спиной приближающегося келгшира вдруг сгустилась тьма, приобрела очертания, воплощение ее в жутком образе чудовищного зверя бросилось наперерез лесному великану. Между Ферьной и келгширом словно пронесся порыв ледяного ветра, охладив девушке вспотевший лоб. Огромный черный зверь прыгнул келгширу на грудь: гигантская лапа с жуткими наростами устремилась к неожиданному противнику, но схватила воздух – зверь, оставив глубокие кровавые полосы на теле келгшира, слишком быстро для неповоротливого великана оказался на его шее. Что-то смутно шевельнулось в памяти Ферьны, но сведенный ужасом разум не придал этому значения.
Взревев от боли, келгшир вскинул обе лапы. Ферьна в ужасе представила, что будет с ее неожиданным спасителем, который через мгновение окажется, словно между молотом и наковальней, и крик родился сам собой:
– Прыгай!!!
Но огромный зверь вдруг вцепился в распахнутые челюсти чудовища. Ужасный рев вмиг оборвался, Ферьна в немом изумлении смотрела, как вздулись огромные мышцы на заросшем черной шерстью теле, сделав его обладателя вдвое больше, и вдруг узнала в жутком оскале ночного зверя знакомые черты человеческого лица. Пораженная Ферьна начала проваливаться в глубокую яму обморока и последнее, что запечатлел ее угасающий разум, был полный боли вой келгшира и отлетающая в сторону его оторванная нижняя челюсть…
* * * * *
Черрленн подпрыгнула, когда в дверь оглушительно ударили, заставив тяжелый деревянный щит сойти с петель и с грохотом накрыть пол. На пороге возник рослый, полностью обнаженный молодой незнакомый мужчина, держащий на руках бесчувственную девушку. Грудь, плечи и руки незнакомца были в крови, изо рта, что жадно хватал воздух, вылетели резкие слова:
– Побудь с ней!
Черрленн, пережив мимолетный страх, застыла от новой волны ужаса: она увидела глаза незнакомца! В глубине черных, как ночь за окном, зрачков, нехотя догорал огонь. Не теплое, греющее душу пламя, а злые кроваво-красные языки всесжигающего огня. Еще несколько мгновений назад этот огонь бушевал не только в глазах странного незнакомца, но и в его сердце, превращая человека в лютого зверя.
– Кто ты? – голос девушки вдруг дрогнул.
Ответом был оглушающий, разрывающий уши треск дерева, грохот падающих столбов. Вместо круглых подпорок крыши появились мерцающие звезды, а среди них – оскаленная пасть келгшира!
Медленно, как в страшном сне, Черрленн смотрела, как к ней тянулась чудовищная лапа, огромные пальцы с жуткими когтями сжимались…
Что-то сильно ударило в живот, девушку рвануло в сторону. Черрленн грохнулась на пол, на нее грохнулось чье-то тело, волосы накрыли глаза. Но даже сквозь них девушка успела увидеть, как огромная лапа келгшира, не дотянувшись до жертвы, схватила стену, сломала бревна, заставив гигантские обломки начать стремительное падение…
Черрленн рванулась в сторону, дернув за собой бесчувственную Ферьну. Спину и голову осыпало щепками, уши рвались от рева келгшира, но Черрленн знала лишь одно – еще несколько шагов до двери, за которой улица, свобода…
Когда нога ступила на дверь, а до проема оставалось только протянуть руку, вдруг услышала голос отца. Замерев на месте, Черрленн стремительно обернулась и увидела Вопгнара. Тот вместе с Кизэртом отчаянно кололи келгшира длинными копьями, стараясь попасть в наросты на боках. Чудовище мощнейшим рывком разорвало стену дома, проделав огромную брешь, налитыми кровью глазами впилось в Черрленн. От жуткого взгляда ноги девушки подкосились, но в этот момент келгшир взревел от боли и резко развернулся к двум людям позади него. Черрленн страшно закричала, когда огромная лапа смела обоих мужчин, как листья, но ее крик утонул в ужасном реве великана, что в ярости уставился на свою конечность, пронзенную двумя копьями.
Бросив взгляд на заваленный обломками крыши спуск в погреб и очень надеясь, что все внизу живы, Черрленн выскочила на улицу. Бросив Ферьну рядом с крыльцом, с горьким сожалением глянула на расплющенный труп верного пса. До нападения келгшира она слышала его шаги, слышала бешеный лай пса и его тщетные попытки сорваться с цепи. Когда же снаружи стало тихо, Черрленн, сдерживая слезы, кинулась к двери, чтобы закрыть ее на второй засов, но не успела…
Забежав за угол полуразрушенного дома, Черрленн застыла от ужаса и замешательства. Келгшир с жутким ревом шагнул во тьму между несколькими уцелевшими постройками, туда, куда отлетели после его удара Вопгнар и Кизэрт. Столб с четырьмя факелами был повален, огнем занялся располагавшийся рядом сарай, наполненный сеном. Пламя быстро охватило огромные кипы, жадно лизало стены и балки, но все же давало слишком мало света сквозь закрытые ворота. Отцу Черрленн придется драться с келгширом вслепую…
– Спрячься! – сильный толчок в бок сбил с ног. Зло, вскинув голову, Черрленн узнала Тайгива, осторожно заглядывающего за угол.
– Там мой отец! – вскрикнула девушка, вскакивая и чувствуя липкую грязь на теле. Почти прогоревший факел в руке парня светил из последних сил, но и его хватило, чтобы, быстро оглядевшись, Черрленн отползла подальше от кровавой лужи.
– Там келгшир! – хрипло бросил Тайгив.
– Против моего отца! – яростно вскричала Черрленн.
Дикий крик буквально выкинул обоих за угол. Над крышами сараев вырос огромный великан, с ревом тянул в рот человека. Тайгив стиснул зубы от боли, когда Черрленн со стоном вцепилась его плечо.
Человек между громадных пальцев чудовища оборвал свой крик, в прыгающем свете занявшейся пламенем крыши сарая блеснуло лезвие, которым человек принялся отчаянно колоть лапу великана. Келгшир, рыкнув, сжал кулак.
Черрленн рухнула на колени, едва не свалив за собой Тайгива, что с ужасом смотрел, как брызнула во все стороны черная в свете огня кровь. Чудовище поднесло кулак к носу и мощно вдохнуло, распахивая ужасную пасть.
За мгновение до этого Тайгив отчаянно решался на какое-нибудь действие, но в голову абсолютно ничего не шло. Уткнувшаяся в землю Черрленн содрогалась от оглушающих рыданий – именно за нее и его, Тайгива, примется келгшир после ужасной трапезы.
Тайгив выбежал из-за дома, так, чтобы его смог увидеть великан. Келгшир чавкал и смачно хрустел человеческими костями, но, увидев новую жертву, развернулся всем телом и отрыгнул пережеванный сапог.
Тайгива медленно, но неотвратимо накрывал ужас. Первая в его жизни атака лесного великана провалилась из-за собственной глупости, страх ошибиться во второй раз парализовал ноги. Сейчас некому будет вытащить из-под стремительно опускающейся ступни келгшира, спаситель Тайгива на восточной окраине деревни там и остался лежать, разорванный на части…
Рев, длившийся несколько гигантских шагов – и чудовище перед Тайгивом. Паническую мысль прыгнуть в сторону Тайгив едва успел отбросить, рванулся прямо на келгшира. Ему казалось, он движется слишком медленно, невыносимо медленно и, с трудом пробираясь в загустевшем воздухе, отчаянно жаждал, чтобы великан не заметил Черрленн.
Пробежав между гигантских, подобных бревнам в стенах здешних домов ног чудовища, Тайгив содрогнулся от мощнейшего приступа ужаса, когда услышал за спиной оглушительный хлопок сцепившихся ладоней келгшира. Не в силах остановиться, пробежал еще несколько шагов, лишь тогда обернулся.
И во всю силу легких, живота и горла завопил. Тонко и пронзительно, ибо обычный крик утонул бы в треске охваченного пламенем сарая рядом. Визжал, пока не кончился воздух, но и потом не смел, вдохнуть, страстно ожидая, когда к нему обернется его огромный противник.
Медленно разворачивающегося и частями скрытого в заполнившем деревню дыме пожара келгшира Тайгив видел сквозь слезы и туман в глазах. Запоздало вдохнул, еще и еще, чувствуя, как закружилась голова. Пятясь и не отрывая от великана слезящихся глаз, Тайгив слишком поздно ощутил паленый запах собственных волос и невыносимый жар. Так быстро оглянувшись, что увидел лишь красно-желтые сполохи, Тайгив сделал два маленьких шага вперед.
Отчаяние накрыло с головой. За спиной – полыхающий сарай, впереди – голодный келгшир. И ничтожный шанс еще раз проскочить между ног великана…
– Прочь!!!
На второй или третий раз Тайгив понял, что крик ему не слышится, и, со страхом оторвав глаза от приближающегося келгшира, посмотрел в бок. К нему полз изувеченный человек!
Одна нога была превращена в кровавые лохмотья кожи, мяса и сломанных костей. Колено второй с отвратительным хрустом втыкалось в землю, помогая рвущим землю рукам перемещать тело. Голова судорожно вскинулась, Тайгив ужаснулся порванному лицу. С чудовищной мукой перевел взгляд с единственного глаза человека на его окровавленный рот с переломанными зубами, который выхаркнул лютые слова:
– Прочь!!! Пошел прочь!!!
Тайгив рухнул на землю, узнав в искалеченном человеке Вопгнара.
Ощутив вибрацию земли, Тайгив с остановившимся сердцем повернул голову. Келгшир был в нескольких десятках шагов от него, стоял, покачиваясь, полуобернувшись к дому, и что-то рассматривая на крыше. Глянув на единственный уцелевший после атаки великана карниз, Тайгив, ничего не увидел – лишь прыгающие во все стороны тени.
– Исчезни! – жуткий хрип у самого уха едва не убил Тайгива волной дикого животного ужаса. Резко обернулся, столкнулся с липким лицом Вопгнара, что продолжал судорожно хрипеть:
– Пришедшие с тобой – в погребе… Из нашей деревни дорога ведет к городу в стороне восходящего солнца…
– А ты? – невольно выпалил Тайгив.
– Подведу итог, – кровоточащие губы разошлись, обнажая острые обломки зубов.
Тайгив с режущей сердце болью понял, что Вопгнар улыбается.
– Иди!! – рука толкнула в грудь с такой силой, что Тайгив растянулся на земле.
– А тебя оставить этой твари?! – в ярости закричал Тайгив, ненавидя Вопгнара.
– Заберу с собой, – рот человека вновь оскалился жуткой улыбкой, руки вонзились в землю.
Вопгнар пополз – не только от Тайгива, но и от келгшира. Хрипя и плюясь кровью, полз ближе к горящему сараю, что вот-вот рухнет. Единственное, что держало полыхающую постройку – одна из четырех толстых балок, на которых висели ворота. Три другие, как и сами ворота, утонули в огне, что пожирал и последнюю, четвертую, на которой повис весь сарай – она еще держалась, не позволяя строению раскатиться по округе раскаленными обломками.
Проклиная все и ненавидя всех, Тайгив уходил. Он понял, что задумал Вопгнар, и если бы остался – разделил бы его участь, так или иначе. На глазах наворачивались поганые слезы, нижняя губа задергалась – он был готов разреветься, как девчонка. За эту долгую ночь, которая явно не собирается заканчиваться, он видел людей, что теряли свои жизни, как деревья листья весной, спасая его жизнь. Всех Тайгив видел в первый и последний раз: по имени знал лишь Вопгнара, но лица всех, кого встретил, войдя в деревню три дня назад, запомнил навсегда.
