Читать книгу: «Путешествие на «Таракане»», страница 28
– А если они нас?!
Он снова откинулся на спинку стула:
– Если промедлить – они ударят первыми!
Материал для консервации
Все надолго замолчали. Ребята не знали, что еще сказать.
Офицера молчание не томило. Два лаборанта невозмутимо брякали пробирками.
– Что будет с нами? – спросила Светка.
Офицер снова закинул ногу на ногу:
– Хотя мы в вас остро не нуждаемся… Но не хотим терять малейшей возможности найти вашу Голубую Жемчужину. Поэтому будем ждать, сколько потребуется: десять лет, двадцать, пятьдесят или сто!
– Столько не живут! – хмыкнул Димка.
– Мы вас заморозим! – пояснил офицер и приветливо улыбнулся.
– Как заморозите?! – ужаснулась Светка.
– Так! А когда потребуется – оживим! – и для убедительности добавил:
– Для чего мы берем у вас анализы?
– Та-а-а-к! – протянул Антон. – А вы уже проводили такие опыты?
– Проводили! На животных. На людях – нет!
– Ага! – кивнул Димка. – Значит, самыми первыми были животные, мы будем вторыми.
– Нет! – офицер опять улыбнулся. – Самыми первыми были нигдо!
– И что? – подняла голову Светка.
Офицер счел нужным ответить:
– Мы их загрузили в камеру. Двадцать штук. Но жидкий газ вытек. По-вашему – азот. Была маленькая трещинка.
– И что дальше? – спросила Светка.
– Опыт не удался.
– А что стало с людьми? – продолжала она допытываться.
– Техников наказали.
Светка опустила голову и замолчала.
– А как с животными? – спросил Серега.
– С животными… – задумчиво повторил офицер, он явно терял интерес к разговору. – С животными – нормально.
Офицер встал и пошел к выходу. У дверей он обернулся, посмотрел на пленников и бросил лаборантам:
– Готовьте материал к консервации!
И вышел.
– Если я правильно понял… – начал после некоторого молчания Виталик.
– Лучше бы ты понял неправильно! – проворчала Светка.
Она задумалась, а когда подняла голову, то увидела, что ребят уже увели, она осталась одна. Солдат стоял рядом и невозмутимо ждал.
* * *
На другой день ее опять привели в лабораторию.
Она надеялась снова увидеть ребят, но их не было. В углу, на лабораторном столе, лежал какой-то ящик с полуоткрытой крышкой.
Ей показали, что надо лечь на такой же стол. Светка подчинилась.
«Опять, что ли, анализы?» – подумала она.
Лаборант подошел к ней с большой иглой и нацелился на вену. Светка дернулась. Тогда он привязал ее руку к столу. А второй лаборант быстро и ловко зафиксировал вторую руку и обе ноги. Светка с удивлением наблюдала за этими манипуляциями, но не сопротивлялась.
– Зачем вы это делаете?
– Ты дергаешься, – спокойно ответил лаборант.
Светка с тревогой огляделась, и ее взгляд опять упал на этот ящик. Он был не простой: металлический, блестящий, крышка такая же. А еще над ним слегка поднимался то ли пар, то ли, наоборот, туман – как от холодного воздуха. И он был размером в рост человека.
Светка стала вырываться:
– Что вы собираетесь делать?! Зачем здесь этот… этот саркофаг?
Лаборант мельком глянул на ящик:
– Мы только возьмем кровь для анализа.
– А зачем привязали?
– А ты дашь взять пробу?
– Дам!
– Освободи ее, – обратился он ко второму.
* * *
И в этот момент пол в комнате дрогнул. Стол ощутимо толкнул Светку в спину. Звякнула посуда. Лаборант уронил шприц на пол, раздался звук бьющегося стекла. И только после этого дошел почти на пределе слышимости очень низкий гул. Он скорее даже почувствовался, чем послышался. Как будто из неведомых глубин, из самых недр просыпающейся планеты раздался тяжелый вздох.
Лаборант оцепенело повернулся, под его ногами хрустнуло стекло. Он медленно деревянными шагами пошел в угол, механически, как кукла, нагнулся, взял метлу и совок и пошел обратно.
И тут дрогнула вся комната. Ее тряхнуло так легко, как пустой спичечный коробок. Не только пол, но и стены, потолок, стол с лабораторной посудой, все на мгновение сдвинулось и вернулось обратно. На этот раз звук был негромкий, но отчетливый. Это был глухой рык огромного зверя.
С потолка посыпались камешки. Один упал Светке прямо на лицо.
Хлопнула дверь. Вбежал офицер, увидел лаборанта с метлой и выкрикнул:
– Что стоите?! Немедленно активизировать процесс!
Лаборант схватил маску с гибкой трубкой и стал прилаживать Светке на лицо. Маска в его руках дрожала. Светка мотала головой и кричала.
Второй лаборант подбежал с другой стороны и крепко сжал Светкину голову. Маска прилипла к лицу. Светка ощутила странный запах и задержала дыхание. Но долго это продолжаться не могло. Она против воли вдохнула и почувствовала звон в ушах. Радужные пятна поплыли перед глазами, они росли, слились в одно сплошное пятно, и все потемнело.
Глава восьмая. Долгий сон
Опоздание не характеризует ученика положительно и снижает оценку по поведению.
Школьные правила
Пробуждение
Какие-то неясные звуки. Светка попробовала открыть глаза, но они не открывались. Она слабо пошевелила пальцем. Звуки резко усилились. Это были голоса. Светка вздохнула. Голова потихоньку прояснялась.
Удалось немного приподнять веки. Мутные пятна маячили перед глазами. Постепенно они оформлялись в лица. Их было пять или шесть, и она никак не могла сосчитать, сколько же их на самом деле.
Они говорили между собой необычными голосами. Слова были непонятны. Светка вздохнула и закрыла глаза.
Странный сон. Сейчас мама разбудит и скажет: «Света вставай!»
«Как вставать неохота! Ну, еще немножко!»
Светка поежилась, пытаясь натянуть одеяло, но не смогла нащупать его.
Ее опять разбудили голоса. Те же существа по-прежнему находились рядом. Ей показалось, что она их уже видела раньше. Только где – никак не вспоминалось.
Один из них подошел и внимательно всмотрелся ей в глаза. Лицо было странное: треугольное с узкими щелочками глаз и тонкой ниткой губ.
Он был в одежде, похожей на медицинский халат. Халат был нежного салатного цвета. Светка вспомнила – те, в другом сне, тоже были в халатах. Только цвет был какой-то другой. Коричневый. Точно, коричневый! Мрачный такой. Только и всего? Вот и вся разница?
Нет! Было что-то еще! Какая-то другая одежда. Но какая же?
Светка напряглась.
Форма! Да! Военная форма! Там ее было очень много. Здесь же вокруг нее в форме никого не было. Пока.
Нет, это не сон!
Светка потерла глаза и оглядела помещение. И хотя свет был очень тусклый – верхнее освещение отсутствовало – только фонарики в руках находившихся здесь, все равно было видно, что комната в жутком состоянии. Не комната – камера! Здесь явно давно не было ремонта. Над головой потемневший осыпающийся потолок, по сторонам облупившиеся стены. Глазу отдохнуть негде! Правая боковая стена и вовсе обрушилась, за ней виднелось другое помещение, большое и столь же неухоженное. И повсюду толстый слой пыли. Даже убраться не удосужились!
Куда ее притащили? Вот как они к ним относятся! Они… Кто они?
Это точно не сон! А жаль!
Взгляд ее снова скользнул по стенам, по прислоненному к стене металлическому ящику, пошел дальше. Светка резко повернула голову обратно. Что-то этот ящик ей напоминал. Какие-то очень неприятные воспоминания.
Саркофаг! В голове всплыло это слово. Похож! Нет, не совсем. Тот был блестящий, как зеркало. Этот же выглядел совсем непривлекательно – весь в ржавчине и грязных потеках. Явственная, хотя и неглубокая вмятина украшала его бок.
И тут она вспомнила.
Эти существа – харцерцы, подданные государства Харцер. Они же комерцы, жители планеты Комера.
И занесло же нас на эту планету!
«Что?! На какую еще планету?!»
Светка зажмурилась и всей ладонью крепко потерла лоб.
«Господи, мы же по космосу странствуем! С ума сойти! С ребятами. И меня с ними понесло! Говорила же мама…»
Сколько ребят? Двое, трое? Андрей, Виктор? Нет, не то. Но – друзья! Настоящие!
А эти подданные хотели ее с друзьями погрузить в этот… Слово никак не вспоминалось. Все равно – бандиты!
Как там ребята? Хорошо бы увидеть! Ну, хотя бы просто узнать!
Светка попробовала сесть, но голова закружилась, и стены закачались. Кое-как справившись с неприятным состоянием, она приподнялась на локте и начала осматриваться более внимательно.
В провале упавшей стены увидела какое-то шевеление. Она пригляделась и увидела… ребят! Они лежали на таких же столах, как и она. Их было, кажется, пятеро – в темноте не разглядишь. На первых двух тихонько копошились Серега и… (Да, да! Серега его зовут!) И… и кто?
– Ребята! – закричала она обрадованно. – Я здесь!
Голос получился глухой и какой-то бессильный, но они обернулись. Светка вдруг увидела, что они – раздетые. Почему?! Что с ними собираются делать?!
А потом смутилась. Она опустила глаза и только сейчас поняла, почему ей холодно. Она была совсем голая.
Девочка охнула, сползла со стола и присела у его ножки на корточки, прижав колени и локти к груди. Поднявшаяся с пола пыль облачками кружилась вокруг нее.
– Мальчики! Не смотрите на меня! – прошептала она. – Пожалуйста!
* * *
Харцерцы с фонариками встревоженно склонились над так внезапно оживившимся объектом. Они поняли ситуацию по-своему. Один что-то крикнул, и появился еще один с чем-то свернутым в руках. Это было одеяло. Светку запеленали в него, подняли и понесли. Она увидела, что ребят закручивают в такие же одеяла.
Их посадили в кресла на колесиках и повезли из этого мрачного места.
Одеяло было легкое и теплое, Светка пригрелась, и это немного примирило ее с действительностью.
Впрочем, место, где они ехали, было не лучше. Это был бесконечный коридор, такой же грязный и запущенный. Освещения – кроме фонарей препровождавших их харцерцев – тоже не было. Иногда по углам слышалось шуршание, и мелкие твари бросались в темноту. И тогда Светка поджимала ноги.
Путешествие было долгим. Коридор полого поднимался. Светка, укутанная и согретая, задремала, даже несмотря на попискивание обитателей этих катакомб.
* * *
Ее разбудил дневной свет. И еще свежий ветерок. Светка огляделась. Они выезжали из тоннеля в холме. Холм порос кустарником и деревьями, а полуобрушившийся черный проем тоннеля напоминал вход в нору гигантского животного.
Зато впереди открывался замечательный вид, особенно по сравнению с тем местом, откуда они только что выбрались.
Справа простиралась широкой дугой морская бухта. Там, на море, ветер, видимо, был посильнее – белые барашки, отсюда едва видимые, медленно ползли к берегу. Их встречала впадавшая в бухту река.
Местность смутно напоминала ту, в которой они уже бывали. Кажется, их тогда тоже зачем-то вывозили. Тоже возвышенность, море, бухта и река. Но только с одной-единственной, но очень большой разницей: вместо ровного поля с редкими рощицами, куда они бежали, спасаясь от обстрела (точно, был же обстрел!), прямо перед ними зияла пропасть, по своим размерам походившая на ущелье между горами. Как будто невероятный гигант зачерпнул рукой колоссальную пригоршню земли и унес неизвестно куда.
Река, служившая там границей между двумя враждующими государствами и едва угадываемая далеко за рощами, теперь оказалась глубоко внизу и была видна как на ладони. Здесь она вовсе не текла спокойно, а падала с обрыва в это ущелье живописным многоступенчатым водопадом и дальше бежала по его дну к морю. Перекинутый через реку мост отсюда казался сделанным из спичек. Ни заставы, ни охраны, ни шлагбаума, которые могли бы служить границей между государствами Харцер и Кандала (в голове всплыло название другой страны), на нем не было.
Небольшие и разнообразные домики, совсем непохожие на одинаковые строения военных поселений, росли по обоим берегам реки и как в южном приморском городке уступами поднимались в гору.
Созерцание прервал нарастающий рев мотора. Какая-то большая машина упорно карабкалась в гору.
Шум неумолимо приближался. Светка занервничала.
«Сейчас танк как вылезет и как бабахнет!»
Вот показалась крыша машины. Желтая, веселенькая. Из-под обрыва выбирался обыкновенный автобус. Он был совсем не такой, как на той злосчастной «экскурсии» (вот еще слово вспомнилось!). У этого были большие, во всю стену окна и широченная дверь.
Автобус подкатил и остановился.
Сопровождающие оставили коляску с девочкой и зашли внутрь автобуса. Светка с удивлением увидела, как они выносят большой щит и прилаживают его наклонно к дверям автобуса.
«Неужели они хотят затащить нас туда прямо на этих телегах?! Как кули какие-то! Что я немощная, сама не могу?!»
Светка резко встала, придерживая одеяло, но голова опять закружилась, ноги подогнулись, и она мягко завалилась набок. Харцерцы бросили пандус, подбежали к ней и усадили обратно. Девочка уже не сопротивлялась.
Автобус вобрал в себя всех, выбравшихся из подземелья, и медленно и осторожно стал спускаться в котловину по извилистой дороге. Внизу проехал по правобережной части городка, свернул на мост, спокойно и без остановки перебрался через него, и они оказались за границей.
Невольные пациенты
Ребят провезли по заречной части городка, выкатили из автобуса у небольшого одноэтажного здания и завезли в нем в большую комнату. Там уже стояло пять кроватей в ряд, на которые и переложили новоприбывших. Харцерцы, сопровождающие «груз», вышли.
Ребята плохо понимали, что с ними происходит. Они плавали как в тумане, и поначалу им было ни до чего. В голове мутилось, руки-ноги были как не свои. Ребят бросало в жар, но гораздо чаще в холод. Они кутались в одеяла и никак не могли согреться.
Одна Светка была относительно ничего и даже пыталась помогать товарищам. Когда им первый раз принесли еду, их пришлось кормить с ложечки. Светка ела сама. Какой вкус у еды ребята вообще не понимали.
В первый день они вообще просто лежали на кроватях. На другой день начали осматриваться.
Комната, куда поместили их, больше всего походила на больничную палату. Но ручки на дверях отсутствовали, и выйти из «палаты» было нельзя, разве что в маленькую комнатку туалета. Ничего странного – в государстве Харцер по-другому и не было.
Впрочем, выйти они и не пытались – были еще слабы. Пришельцев покачивало и все время тянуло полежать. Они вяло переговаривались, лежа на кроватях, разговор то начинался, то затухал, мысли путались и терялись.
Виталик не проронил ни слова. Это было на него непохоже. Серега обратился к нему с каким-то вопросом и услышал в ответ «тырпырцх» и какое-то бульканье.
Ребята по-настоящему испугались. Попробовали обратиться к персоналу, приносившему им еду, но те или не понимали их или делали вид. Пациенты не знали, что делать. Никаких ни переводчиков, ни словотолкователей им не предоставили.
Но на следующее утро Виталик заговорил сам. Он сел на кровати, строго посмотрел на товарищей и членораздельно произнес:
– Вы кто такие?
Ребята еще больше запереживали, стали наперебой напоминать ему и школьную жизнь, и дворовую, и разные эпизоды их путешествия.
И тут выяснилось, что они и сами не все помнят.
Светка, например, не помнила приключения на «Большой Картофелине» и даже то, как она сама спала на «железяке» над пропастью. У Сереги совершенно выпал из памяти «Мир трехногих», вождь Бубу Мяга и, что особенно возмутило Светку – их верный друг Диди Мога. То, что Серега не смог вспомнить свою гибкую подругу Эльвиру, ее не очень расстроило.
У Димки и у Антона тоже были свои провалы, но о государстве Харцер помнили все. «Голубую Жемчужину» тоже не забыл никто.
Но постепенно память стала возвращаться к путешественникам, восстанавливались и силы. Ребятам уже не хотелось все время лежать.
Кутаться в одеяла и ходить босяком, уже через два дня стало неудобно. Как могли, жестами ребята объяснили посещавшему их медперсоналу про одежду, и им принесли длинные рубахи, похожие на ночные. Серого цвета и все одного размера. И тапочки без задников, тоже все одинаковые. У Светки рубашка доходила до пола, и девочке, чтобы не запинаться, приходилось ее все время придерживать.
Прошла неделя. Ребята вспомнили вроде бы все.
Насмешил Виталик, когда обратился к Сереге с вопросом:
– Виталий – это я?
Ребята захохотали и устроили ему экзамен. Он обиделся, встал в позу и, тыкая в каждого пальцем, перечислил: Антон Вениаминов, Дмитрий Сибиряков, Сергей Смирнов, Света Уварова. Потом обратил палец к себе и завершил перечисление: Виталий Синицын.
* * *
Помимо приносивших еду к ним каждый день приходили и другие. Судя по поведению, только медики. Осматривали их и улыбались. Это было странно: там, где они были раньше, никто не улыбался.
От пациентов никто ничего не требовал. Не было вопросов, не появлялись и военные.
Пошла вторая неделя. Ничего не менялось. Ребята ели, отдыхали, набирались сил и приходили в норму. Только цвет лица у всех оставался желтовато-землистым. И еще случались беспричинные перепады настроения.
К тому же выздоравливающие пациенты не знали, чем себя занять.
Антон пребывал не в лучшем настроении. Он всегда что-нибудь читал, как только выдавалась хоть одна свободная минутка. Бывало, и на переменке он стоял у окна с книгой, а другую – держал подмышкой. А здесь – у них выпали целые свободные недели, а книжек не было ни одной.
У Димки не было ни отвертки, ни гайки. Развлечься нечем. Иногда даже во сне его пальцы что-то искали, но не находили применения.
Сереге с Виталиком захотелось сыграть в «морской бой». Но как это сделать без карандашей и бумаги? Они пробовали сыграть на память, но только поссорились.
Светка то плела и расплетала коротенькие косички, то принималась заправлять постель. Она была у девочки в идеальном состоянии, без единой морщинки.
Мысль о том, что их ждет дальше, все чаще посещала «дорогих гостей».
Настроение, и так неустойчивое, падало; напряжение возрастало.
* * *
Однажды вечером Сереге было особенно беспокойно. Он без конца ворочался на кровати, потом не выдержал и сел. Он обвел взглядом товарищей и остановился на лежащем на соседней кровати Димке:
– Чего они от нас хотят? Все ходят, присматриваются. Выжидают! А мы тут лежим-полеживаем. Мы что, морские свинки?! Что им еще хоть надо-то?!
– Откуда я знаю? – буркнул Димка, он тоже пребывал не в лучшем настроении. – Я что тебе – провидец? Поживем – увидим. Не рыпайся!
– Не рыпайся?! – вспыхнул Серега. – А что нас ждет? Сейчас вот приходят с улыбочками, а потом как примутся!
И уже тише проворчал:
– Не все же такие железобетонные, как ты.
Димка сжал зубы и показал кулак:
– Какой-какой я?! Да я сейчас вот этим железобетоном из тебя котлету сделаю!
– Что?!
Серега вскочил, рванулся к противнику и схватил его за рубаху. Но не совсем оправившийся организм не ожидал такой реакции. В глазах у Сереги потемнело, все поплыло, и он стал крениться в сторону. Димка, тоже схвативший Серегу, не удержался, они в обнимку повалились на край Димкиной кровати, а оттуда шмякнулись на пол.
– Ой! – вскрикнула Светка.
Остальные повскакали с мест и подбежали к дерущимся.
Девочка, увидев, что они просто лежат, обнявшись, немного успокоилась.
– Эх вы! – сказала она и пошла обратно.
– Делать вам больше нечего? – недовольно проговорил командир, разглядывая парочку. – Мы действительно не знаем, что нас ждет, а вы еще тут… Другого занятия не нашли, что ли?
– Значит, не нашли, – проворчал Димка, поднимаясь с пола и помогая подняться Сереге.
– Вставай, борец! – буркнул он, и противники, не глядя друг на друга, разошлись.
* * *
Сереге не спалось. Ему было стыдно и неловко. Он не понимал, как это произошло, пыхтел и ворочался.
Наконец, он уснул.
Он бежал за кем-то, но никак не мог догнать, как ни старался. А потом оказалось, что это он от кого-то убегает и опять-таки убежать никак не может. Он завернул за угол, протиснулся в какую-то щель, зачем-то лег на кровать и затаился. Он лежал в полной темноте и старался даже не дышать. И вдруг ему почудилось, что к кровати подбирается харцерец со шприцем в руке.
Серега закричал и вскочил на кровати. Никого над ним не было. Справа спал Димка, слева заворочался Виталик.
– Ты чего? – спросил друг сонным голосом.
– Ничего! Сон приснился. Спи давай!
Серега подождал, пока Виталик засопит, и, стараясь не шуметь, встал.
Нестерпимо захотелось выйти отсюда. Он подошел к надоевшей двери без ручки и стал ее ощупывать, пытаясь зацепить ногтем какую-нибудь неровность с краю.
«Неужели не за что потянуть?»
Тыкаясь на ощупь, он случайно нажал на дверь, и она неожиданно подалась вперед. Он удивленно толкнул ее, постоял и толкнул сильнее. Дверь распахнулась. Путь был свободен.
Пленник вышел из палаты. Дверь покачалась туда-сюда и замерла. Оказалось, она открывалась в обе стороны без всяких ручек.
Перед ним в полумраке виднелся коридор. По обеим сторонам угадывались еще несколько таких же одинаковых дверей.
«Не запутаться бы», – подумал Серега.
Никакой охраны ни у дверей, ни в коридоре не наблюдалось. Ни одного солдата. Хоть с ружьем, хоть без ружья.
А в конце коридора располагалась еще одна дверь. На улицу.
Серега тихонько, стараясь не шуметь, прокрался до самого выхода, каждую секунду ожидая, что откуда-нибудь, хоть сбоку, хоть сверху, сейчас как выскочат и набросятся на него.
Он подошел к входной двери вплотную, прислушался и осторожно ее толкнул. И эта преграда также легко пропустила его.
Пациент ступил за порог и становился в недоумении, не зная, что делать дальше.
Перед ним смутно угадывался и поднимался уступами по склону горы городок. В домах кое-где светились редкие огоньки. Невидимая речка тихонько шумела, слабый ветерок доносил приятную свежесть невидимого моря.
Пули не свистели, снаряды не летали, и они были не под землей. Серега поднял голову вверх, на него смотрели незнакомые созвездия.
Он обошел невеликое медицинское здание и вернулся к входу. Еще немного постоял, вдыхая свежий ночной воздух, вошел обратно, лег на кровать и быстро уснул.
* * *
Утром, проснувшись, Серега сразу захотел сообщить ребятам, что дверь-то – не заперта. Но не успел. Несколько харцерцев в салатных халатах быстро вошли в палату. Вели себя они по-другому: напряженно и взволнованно. Поговорили между собой и вышли обратно. На пациентов посмотрели только мельком.
– Вот! – сказал Димка и глянул на Серегу. – Началось!
За дверью послышался шум приближающихся шагов. Ребята ждали. Дверь широко распахнулась, и вошла внушительная группа. И тоже в медицинских халатах.
В центре ее независимо вышагивал тот, вокруг которого все роились, и на которого было обращено все внимание. Это был главный.
Какая-то странность была в его шаге. Ребята присмотрелись и не поверили своим глазам: у него было три ноги. Третья рука выглядывала из дополнительного рукава салатного врачебного халата, три внимательных глаза смотрели на ребят.
Это был житель Мамы или, как называли здесь – нигдо. Все остальные были харцерцы. Они почтительно сопровождали его и шли немного сзади.
Мамиец подошел к Димкиной кровати, быстро и профессионально оглядел фигуру пациента, наклонился и стал внимательно осматривать Димкино лицо, его глаза, нос и губы. Он поднес к лицу руку, но задержал движение, как бы спрашивая, можно ли дотронуться. Терпеливо сидевший все это время Димка нехотя кивнул, и врач осторожно потрогал его скуластое лицо. Он повернулся к харцерцам, внимательно и удивленно посмотрел на их лица и снова вернулся к Димке.
Он глянул на остальных ребят, заинтересовался Светкой и подошел к ней. Протянул среднюю руку к ее косичкам, но Светка отклонила голову, и мамиец убрал руку.
Он повернулся к сопровождающим и стал что-то говорить. Сразу трое старательно записывали.
Мамиец замолчал и окинул взглядом пациентов. Он выбрал Серегу, подошел к нему и приветливо протянул тому все три руки. Тот в ответ протянул свои две, и они совершили сложное рукопожатие.
Мамиец повернулся и вышел, за ним из палаты утекла и вся группа.
* * *
Ребята остались одни и в полном недоумении.
– Что это было? – спросил Серега, когда шаги посетителей стихли.
– Рукопожатие! – пояснил Виталик.
– Нет! Я вообще про все это! И почему он, трехрукий, здесь командует?
– Ты что, против?
– Да нет, конечно! Наоборот! Я только рад за соотечественника Диди Мога. Только я… только я ничегошеньки не понимаю!
– Да ну! Неужели?! – усмехнулся Димка.
Серега хотел снова на него обидеться, но решил, что два раза подряд – не стоит. Все-таки надо разнообразие.
– Антон! – повернулся он к командиру. – Что происходит?
Командир посмотрел в окно:
– На самом деле… все это любопытно.
– Тьфу! – отмахнулся Серега.
Он тоже посмотрел в окно:
– Ведь не только это странно!
Серега протянул руку:
– Вот! Гляньте! Чудесное же место! Если забыть, где мы оказались, так чем не берег Черного моря! Но, вот режьте меня: знакомое это место! Холм, река, бухта… Чую, были мы здесь!
Виталик хмыкнул, закидывая руки за голову на подушке:
– А маленькую ямку, вот эту – в километры, куда денешь?!
Серега недовольно посмотрел на друга и повернулся к Светке:
– А ты что думаешь?
– Я думаю, – сказала девочка, поплотнее кутаясь в одеяло поверх рубашки, – мне нужна отдельная палата.
* * *
Дверь тихонько приоткрылась, и… никто не вошел. Ребята замерли.
В образовавшуюся щель осторожно просунулась голова. Это была голова харцерца.
– Так! – сказал Димка.
Дверь открылась шире, и харцерец вошел палату. Но он оказался вовсе не в медицинском халате и не в военной форме. На нем болталась такая же, как и у них, длинная и широкая рубашка. Низ подметал пол.
Незнакомец остановился у входа.
– Это тоже больной! – предположил Виталик, наблюдая за гостем. – Пришел знакомиться с соседями. А что, нормально!
– Почему «тоже»? – буркнул Димка. – Я не больной. И себя таким не считаю.
– Ну… на обследовании.
– Фалина! – закричала Светка. Это была Фалина.
Она вздрогнула, посмотрела на ребят и улыбнулась. А Светка, путаясь в рубашке, уже бежала ей навстречу. Она обняла подругу, вместе с которой они так много пережили, и заплакала. Плачут или нет комерцы, ребята не знали. Фалина тоже уткнулась Светке в плечо, и что она делала – неизвестно.
Ребята обступили девочек и, перебивая друг друга, стали расспрашивать свою гостью.
– Как ты здесь оказалась? Давно ли? Что делала все это время? – сыпались вопросы.
Фалина только улыбалась и молчала. Вопросы иссякли, ребята замолчали тоже. Они топтались на месте, не зная, что делать без переводчика.
Антон показал на свои уши, потом на Фалину, потом на дверь, из которой вышли комерцы и трехрукий, пытаясь спросить ее: что те говорят. Фалина задумалась, потом обрадованно закивала головой, когда поняла вопрос. Вздохнула и развела руками.
Антон удивленно повернулся к ребятам:
– Кажется, она тоже их не понимает!
– То есть как?! – не поверил Серега. – Они ведь с одной планеты! Не с Луны же свалились!
– И что с того? – пожал плечами Виталик. – У нас тоже куча языков! А мы-то сейчас – за рекой. Это же другая страна – Кандала!
– Фалина знает язык Кандалы, – возразил Антон. – А тут – ни бум-бум!
– Где же мы тогда?! – недоуменно проговорил Серега.
Услышав имя враждебного государства, Фалина тревожно посмотрела на дверь.
Светка снова обняла ее, пытаясь успокоить.
– Ребята, мы в параллельном мире! – таинственно сообщил Виталик, оглядываясь по сторонам.
– Ага! – хмыкнул Димка. – Через дырку в заборе пролезли.
Виталик открыл было рот, но командир остановил начинающееся препирательство:
– Да что вы, в самом деле! Параллельный, перпендикулярный! Отдыхайте, пока не трогают! Захотят – объяснят!
– Да! – согласилась Светка и пошла сворачивать постель.
– Ты куда? – удивился Виталик.
– В параллельный мир! – подсказал Серега.
– Я лично – к Фалине!
* * *
На другой день опять появился трехрукий специалист. На этот раз он очень внимательно и подробно осматривал каждого из ребят. А они внимательно рассматривали его. Про себя они окрестили его профессором.
– Может быть, его оценили за большой талант и способности? – предположил Серега после ухода «профессора».
Антон пожал плечами.
* * *
Через два дня после прихода трехрукого профессора их «выписали».
«Пациентов» поселили в небольшом домике. В нем оказалось три комнаты. В одной спали мальчишки, в другой Светка и Фалина – она попросилась к ним. Хозяева не возражали. Ну а третью – можно было считать гостиной.
В домике было светло и вполне уютно. После подземелий Харцер, без солнечного света, с путаными кротовыми лабиринтами, это жилище казалось просто замечательным.
А самым приятным было то, что домик находился прямо на берегу моря. Ребята засыпали и просыпались под плеск волн. Спали они хорошо. Это был – курорт.
После «выписки» им принесли по нескольку коротких рубашек и штаны, вполне сходившие за брюки. Они были разных размеров, и можно было подобрать под себя. А свои необъятные рубахи бывшие пациенты превратили в ночнушки.
Но самыми приятными оказались длинные одеяния без пуговиц, но с кушаками. Их можно было принять и за домашний халат, и за уличный плащ, и за легкое пальто. Гости так и не решили, как считать эту одежду: уличной или домашней. И надевали и так и так в зависимости от настроения, ситуации и погоды.
* * *
Им предоставили полную свободу. По крайней мере, в пределах городка. Они бродили по улицам, беспрепятственно наблюдали за жизнью местных обитателей, она казалась спокойной. Дышали морским воздухом.
Фалина гуляла с ними.
Море не было теплым. Но они все же купались. Мальчики отдельно, девочки отдельно.
* * *
К ним наведывался профессор. Он продолжал наблюдать за своими подопечными.
У ребят при всей неопределенности их положения не получалось относиться к «трехрукому» настороженно, тем более враждебно, и они постепенно проникались к нему симпатией.
Однажды Серега перекупался в море и зачихал. Профессор встревожился, уложил сопротивляющегося пловца в постель, надавал разного невкусного, а всем остальным пациентам устроил полный медосмотр. Каждого уводил в одну из комнат и подробно и внимательно осматривал. Светка засмущалась и попыталась незаметно улизнуть, но профессор выразил такое искреннее недоумение и даже огорчение, что Светке стало его жалко.
Работа со словом
Ребята по-прежнему ничего не понимали. Просто подчинялись предложенному распорядку. Это было необременительно. В общем-то, подчиняться особенно было и нечему.
Однажды, они сидели в гостиной и беседовали под спокойный шорох набегающих волн. Эти звуки им вполне заменяли телевизор, чего на Земле они и представить не могли.
– И все-таки, я считаю – мы попали… – пытался уже не первый раз протолкнуть свою «параллельную» идею Виталик.
– Ну, заладил! – опять отмахивался Димка. – Гадание на кофейной гуще!
Остальные энтузиазма не проявляли.
– Кофе хочу, – вздохнула Светка.
Фалина тихонечко сидела в кресле, смотрела через окно на море и чему-то улыбалась. Вдруг она перестала улыбаться и обеспокоенно подалась вперед. Разговор прервался.
К шороху волн примешались посторонние звуки. Они доносились все явственнее. Это были шаги. Причем не одной пары ног. Шаги приближались.
