Читать книгу: «Властители магии. Книга 2», страница 5

– Как ты смеешь так не подобающе обращаться с Богиней! – гневно воскликнула Люсиад‑Ир и сделала знак двум воинам‑женщинам.

Они молниеносно метнулись к Ун‑Лишь, которая, виновато потупила взор. Мне показалось, что она младше меня года на три‑четыре. Ребёнок, по сути. Я немедля заслонила её собой и смело взглянула на королеву. Это из‑за меня они стали ругаться, а я не позволю обидеть эту девочку. Я же пошутила, что за бред здесь творится? Воительницы замерли в нерешительности, поглядывая на королеву и ожидая.

– Она должна понести наказание за свою дерзость! – пророкотал голос Люсиад‑Ир, казалось, заставивший в миг затихнуть всё вокруг.

– А в чём она виновата? – как ни в чём не бывало, повысила голос и я. – В том, что выбрала самого лучшего коня для меня? Может, вы хотели преподнести мне самого худшего, да не посвятили в свои тайны этого ребёнка?

Мои слова и тон, казалось, привели королеву амазонок в совершенное замешательство.

– Как Вы могли подумать такое?.. Я бы никогда… я бы ни за что… не позволила себе так оскорбить Богиню…

– Тогда в чём же проблема?

– Ун‑Лишь проявила непочтение к Вам. Она показала на Вас рукой…

– А что ей надо было сделать? По‑моему, даже кивни она просто в мою сторону, вы бы приняли это за дерзость! – я уже поняла, что мне перечить или противостоять она не решится и смело ринулась в словесный бой. – Ун‑Лишь всего лишь ребёнок, к чама все эти сложности?

– Мне уже четырнадцать лет! – встряла в наш спор девочка, выглядывая из‑за моей спины.

– Молчи… – процедила я сквозь зубы.

– Она обязана понести наказание. – упрямо стояла на своём Люсиад‑Ир.

– С этого момента она – моя подопечная и если кто‑нибудь тронет её хоть пальцем, будет иметь дело со мной! Так понятно?

На мгновение повисла гнетущая тишина, а потом всё женское население, за исключением королевы амазонок, рухнуло на колени и припало к земле с воплями: "Не гневайся, о, могущественная! Пощади нас!". Люсиад‑Ир покорно поклонилась мне:

– Я прошу у Вас прощения. На всё Ваша воля и отныне Ун‑Лишь подчиняется только Вам… Проводите Богиню в её хижину.

Ун‑Лишь, гордо вскинув головку, обрамлённую тёмно‑каштановыми слегка вьющимися волосами, пригласила меня следовать за ней. По дороге мы завели Таранна в загон к остальным лошадям. Кахэйю вспорхнул ко мне на плечо, чем меня сначала несколько напугал; волчонок Смок преданно последовал за нами, гоняясь одновременно за своим хаостом. Меня привели в ту же самую хижину, где я не так давно пришла в себя. Ун‑Лишь по моей просьбе набросала на постель побольше звериных шкур и, пообещав принести мне через некоторое время ужин, ушла. Смок лёг спать у изголовья моего ложа, а птица взлетела на спинку внесённого сюда же несколькими амазонками бамбукового трона. Кахэйю вжал головки прикрыл глаза, всем своим видом показывая, что пора бы отдохнуть.

Минут десять я без толку бродила взад вперёд по своему новому дому в ожидании ужина. Я терпеть не могу быть без дела! Ладно ещё, если можно просто поваляться на диване с журнальчиком или книжицей в руках, телик посмотреть, но просто так гонять балду?! Нет, это выше даже моих сил!

Ун‑Лишь вернулась, поклонилась и поставила прямо на пол деревянную миску. Сообщив, что ей нужно накормить лошадей, девушка пожелала мне спокойной ночи и ушла. Смок, очевидно учуяв запах еды, проснулся и сел, сладко зевнув, словно проспал уже много‑много времени. Я подняла миску с земли и села на "кровать". Честно сказать, на вид это вряд ли можно назвать едой. Нечто зеленовато‑коричневого цвета, да и аромат источает не из приятных. Однако, мой желудок явно считал, что одних фруктов на ужин – маловато и стал усиленно ворчать. Что ж… надо всё‑таки это попробовать. Ещё неизвестно сколько времени я здесь пробуду, так что к еде надо пытаться привыкать!

За неимением ложки или вилки, я запустила пальцы в миску и, поморщившись, облизала их. Ну, что могу сказать? Хоть и не очень вкусно, но вполне съедобно. Помните, как в Диснеевском мультике "Король лев": "Скользкие, но сытные"? Вот и тут почти тоже самое. На вкус это нечто напоминает смесь улиток, рыбы и… травы. Гадостно и очень похоже по виду на манную кашу с комками, только зелёно‑коричневого цвета, но… надо же чем‑то питаться! Надеюсь, мясо они едят в нормальном виде. На одних фруктах я тут не выдержу.

Заставить себя съесть всю предложенную мне еду я не смогла, но, дабы не обижать амазонок и обрадовать облизывающегося от нетерпения волчонка, я поставила миску на землю и Дымок с воодушевлением стал доедать предложенную ему еду. При этом он смешно чавкал и похрюкивал, придерживая обеими передними лапами миску. Я мгновенно вспомнила Дандика: ну точно так же ест, разве что миску держать не умеет… или не хочет.

Я попала в дикую природу,

И красоты такой я не видала сроду.

Я не верю собственным глазам –

Мир чудес предстал моим очам.

Ночью полная луна

Как серебро горит огнём,

Освещая лес густой, что сотворила тьма,

Заставляя призраков лесных забыться в танце диком.

О начале дня оповещает звонкий гомон птиц,

Что поют о солнце ясном в небе,

Чьи лучи горят в лесной листве.

Сладок голос у лесных певиц.

Целый день готова проводить верхом я на коне,

Целый день летаю по лесным просторам как во сне.

В глубине лесной есть озеро прозрачное, как лёд,

Там водопад серебряный неистово шумит.

Я вжилась в эпоху эту,

И так жаль её мне будет покидать.

Полюбила всей душой я жизнь эту,

Но суждено покинуть землю эту.

Время шло, день пролетел ща днем, а я понятия не имела где мне искать сестёр. В соседних племенах? Я не знала на каком вообще континенте и в каком времени нахожусь. Ворваться в соседние племена рисково – убить могут. Оставалось надеяться на случайность, как и в прошлый раз, а пока наслаждаться каждым днем. Мне здесь даже понравилось. Никогда в жизни я ещё не чувствовала такой безграничной свободы!..

Конечно, я сообщила амазонкам, что для того, чтобы помочь им, сначала я должна изучить их обычаи, образ жизни – стать одной из них. Это было необходимо, потому что магической силой я не обладала, а без неё я чувствовала себя слабой. Амазонки меня облачили в свои традиционные одежды.

После переодевания в местный наряд началось посвящение меня в амазонки и обучение всему тому, что должна уметь настоящая воительница. Ежедневно утро и вечер я проводила верхом на Таранне (хочу заметить – я никогда не сидела верхом раньше), днём училась искусству рукопашного боя, умению драться с шестом, управляться с кинжалами‑трезубцами, а так же училась стрелять из лука… Последнее мне давалось сложнее всего. Меткость по началу очень хромала, но чуть больше чем через месяц, я уже стреляла как прирождённая лучница и, держу пари, могу похвастаться этим перед самим Робин Гудом! Лааадно, это я утрирую, конечно, но с меткостью у меня было довольно не плохо.

Таранн мне кажется вел себя как пацан‑хулиган. Терпеливо давал мне себя объезжать, гладить, но в то же время я никогда не знала когда ему вздумается сбросить меня. Каждый раз мне казалось, что он смеется надо мной, ибо ржание его напоминало дикий смех. Смешно ему, а я и убиться могла! Но я же упертая! Коню точно не дам собой манипулировать! Впрочем, надо отдать ему должное, он сбросил меня поначалу всего раз десять – а ведь могло бы быть и больше… Всё‑таки, я первый раз сидела верхом на лошади и, к тому же, без седла и вообще каких‑либо приспособлений для верховой езды. Признаться честно, падать было жутко больно и пару раз я даже потеряла сознание, неудачно ударившись головой (по‑моему, страдать у моей головы начало входить в привычку), но… сдаваться не в моих правилах. С каждым разом я всё ловчее и ловчее взлетала на спину коня и, цепляясь за его гриву, в конце концов, научилась держаться на нём мёртвой хваткой, как настоящая наездница. Со временем я уже даже и забыла, что не умела ездить верхом, словно всю жизнь провела в седле. Ун‑Лишь сказала, что мы с Таранном отличная команда, ведь если всадник и конь не дружат – ничего не пя. А мы…да, мы подружились с ним. Он слышал меня и словно чувствовал что и как нужно делать. Я научилась на ходу взлетать на спину Таранна, совершенно не боясь промахнуться или попасть ему под копыта.

Что касается рукопашного боя: ооо давалось мне на удивление легро. Впрочем, может, это сказались наши постоянные потасовки на дискотеках и улице. Я, во всяком случае, домой ни раз приходила с синяками (это не красит девушку, конечно, но я росла в мужской компании – что тут поделаешь? Что выросло то выросло, как любит повторять моя мамуля). А вот умению драться с шестом и трезубцами я училась долго. За всё время я ни раз думала бросить всё к чёрту и отказаться от этой затеи, но каждый раз брала себя в руки. В конце концов, пара шишек на голове и немного синяков – ещё не повод, чтобы сдаваться. И моё терпение было вознаграждено. Ун‑Лишь даже сказала, что я – прирождённая амазонка. Я, кстати, даже кричать по‑Тарзаньи научилась и свистеть так, что у меня у самой даже уши поначалу закладывало.

Ко всему прочему, меня гоняли физически так, словно если я не научусь отжиматься, стоять на руках и выписывать сумасшедшие акробатические трюки – жизнь моя закончится. Немножко посопротивлялась, но в конце концов пришлось мужественно взять себя в руки. Чего уж там, хуже от этого всего мне не будет. Конечно, я надеялась в скором времени отсюда убраться ну а пока мне нужно быть как все, а слабой быть я не привыкла. Одно хорошо – часть акробатических трюков со мной тренировали в воде, так что риск свернуть себе шею был минимальным. Не далеко от деревни находится потрясающее озеро с водопадом, куда я ежедневно хожу мыться (спасибо, хоть грязной ходить не приходится!). Как ни удивительно, мне даже доставляет удовольствие каждый день приезжать к озеру, купаться… Даже не смотря на то, что я, как уже говорила, терпеть не могу какие‑либо водоёмы, это озеро с кристально‑чистой прозрачной водой мне очень понравилось. Такого чуда в наше время, наверное, и не сыщешь. Тем более, другого выхода у меня нет, не могу же я ходить грязной!

В воде тренироваться долго мне не пришлось. Мои "учителя" быстро поняли, что я достигла больших успехов и немедля "перевели" меня на сушу. Странно, но на суше у меня получалось ничуть не хуже, чем в воде. Было страшно, но тело подчинялось легко, словно я всегда всё умела, но забыла.

По моим подсчетам, примерно через два с половиной месяца, проведённых мною в этой деревне, меня можно было смело считать урождённой амазонкой. Во всяком случае, я чувствовала во всём теле невероятную силу и кожа приобрела красивый бронзовый загар – такое ни одним солярием не добьёшься!..

Конечно, можно посчитать, что я потратила больше двух месяцев впустую и за это время уже могла разыскать сестёр и вернуться домой. Вовсе нет. Во‑первых, я ни секунды не потратила впустую. На мой взгляд, всё чему я научилась, мне может пригодиться, когда мы вернёмся домой. Ну, может быть, езда на лошади не очень‑то понадобится… Впрочем, я и об этом ничуть не жалею. Мне безумно нравится ездить верхом. Столько энергии и бодрости! И свобода, бесконечная свобода! Кажется, сейчас оторвёшься от земли и взлетишь прямо в облака! Ну а, во‑вторых, я же обещала помочь амазонкам (правда, пока смутно представляю как сумею это сделать), а своё слово я привыкла держать. И потом, времени у меня навалом! Это здесь у нас два месяца прошло, а там, в настоящем, наверное, прошло всего несколько часов. Надеюсь что это так.

Я очень скучала по Никите и надеялась, что для него не прошло столько времени. Мне не хотелось, чтобы он сходил с ума от неизвестности. Днем, конечно, скучать было некогда, но ночи…казались холодными и бесконечными. Со сном были проблемы и я научилась высыпаться за несколько часов.

Едва зародился рассвет, я нашла Ун‑Лишь и мы, взлетев на лошадей, умчались кататься. Первой точкой назначения было лесное озеро. Вдоволь наплававшись, мы помчались на перегонки через лес. Смок и Кахэйю, неизменно сопровождали нас: один – на земле, другой – в небе. Волчонок хорошо подрос и ему не составляло труда догонять нас. Я на столько к ним привыкла, что просто не представляла как смогу жить без них. Впрочем, я старалась не думать об этом и наслаждаться жизнью, пока есть время.

Таранн действительно обладал быстротой ветра и ещё никогда меня никому из амазонок, оседлавших своих преданных животных, не удавалось обогнать. Вот и сейчас, преодолев лес, мы очутились в поле, а Ун‑Лишь на своей Искре осталась далеко позади. Развеселившись, я притормозила коня и обернулась. Таранн недовольно зафыркал. Я знала – он ещё не выпустил весь пар и готов был ещё порезвиться. Девушка поравнялась со мной и проворчала:

– Ну так ни честно! Ты всегда выигрываешь!.. Могла бы хоть раз поддаться!

– С чего это? Ты сама мне подарила это сокровище, – я ласково похлопала Таранна по шее, – а я люблю побеждать.

– Даже Смок вон запыхался! Ты нас загоняла!..

Волчонок, уже находившийся рядом с нами, словно услышав её слова, притворно глубоко вздохнул и, рухнув на бок, высунул язык. Артист!

– Хватит уже, притворщик! – рассмеялась я и, подмигнув волчонку, немедля вскочившему на ноги, обернулась к Ун‑Лишь: – Ну что, теперь наперегонки через этот лес?..

– Этот лес уже не наши владения.

– И что? Меня там убьют? – усмехнулась я, испытующе глядя на девушку. Азарт захлестнул меня и мне хотелось очень туда, куда нельзя.

– Нет, я так не думаю, но… могут захватить в плен.

– Меня не так‑то просто поймать! – воскликнула я, заставила Таранна встать на дыбы и весело рассмеялась. – Так ты едешь?

– Нет, если Люсиад‑Ир узнает – нам конец.

– Ты забыла кто я и под чьей опекой ты находишься. – мило улыбнулась я, чувствуя как кровь закипает в жилах от притока адреналина, ведь «запретный плод – сладок». – Трусишь?

– Ни капельки! Но нам туда нельзя!

– А я хочу поиграть с судьбой. Ну раз ты не хочешь… Жди меня здесь, скоро вернусь. – объявила я и, ударив Таранна пятками по бокам, рванула в лес.

Я даже не успела заметить, как пролетела через густые деревья и оказалась по ту сторону леса. Отсюда вниз шёл небольшой обрыв, у подножия которого находилась деревня. Из леса по самому краю круто вниз шла узенькая тропинка. Значит, эта деревня принадлежит индейцам, а не очередному клану амазонок. Во‑первых, как мне объяснили, существовало всего два племени амазонок: наше и ещё одно, находящееся далеко отсюда, у реки. А, во‑вторых, это племя состояло как из женщин, так и из мужчин. Причём, последние были весьма привлекательны собой. Не знаю, правда, как они на лицо – отсюда мне мало что видно, но вот фигуры у них отточены как у греческих Богов, только что кожа бронзового ровного загара. Я сидела, приникнув к шее притихшего Таранна, спрятавшись за высокими кустами, так что меня (да и его тоже) вряд ли можно было оттуда заметить. Прищурившись, я с любопытством разглядывала жителей деревни. Раздавшийся за спиной мужской голос заставил меня вздрогнуть :

– Ну вот мы и встретились!..

Резко обернувшись, я поймала взгляд индейца. Круто развернула коня и через мгновение во всю прыть мчалась через густой лес, лавируя меж деревьев, пригнувшись к самой шее жеребца. Индеец тоже был на коне и, по‑моему, ни на шаг не отставал от меня – я не хотела оглядываться, чтобы знать наверняка, но слышала как хрустят позади меня ветки. Где‑то совсем близко. У меня не было другого выхода, кроме как гонять его по лесу как можно дольше, а потом, оторвавшись, вынырнуть в поле и умчаться восвояси – туда он точно за мной не последует. Почему сразу туда не рвануть? Да потому, что в поле меня ждала Ун‑Лишь – почти что ребёнок и я могла навлечь на неё беду. Так что, придётся спасаться своими силами. В конце концов, я же амазонка и ведьма (хоть и без магии сейчас), так что справлюсь!..

Сложно сказать сколько прошло времени с начала бешеной скачки, когда я, наконец, обернулась и с ужасом заметила, что индеец почти нагнал меня. Лес, казалось, сгустился и Таранну приходилось всё сложнее и сложнее лавировать между многочисленными деревьями. Из‑за этого он немного сбавил скорость. Ещё мгновение спустя сильные руки схватили меня за плечи и резко сдёрнули с коня. Прокатившись вместе с преследователем кубарем по земле, я оказалась прижатой его довольно тяжёлым телом к земле без всякой возможности пошевелиться. Его карие глаза лихорадочно блестели, каштановые волосы небрежными прядями спадали на лоб, лоснившийся от испарины, и он, улыбаясь, тяжело дышал. Я заёрзала под ним, тщетно пытаясь вырваться и возмущенно воскликнула:

– Ну и на кой чёрт ты меня стянул с коня? А если бы я себе шею свернула?

– Ты? – он рассмеялся, как будто бы я сказала что‑то забавное. – Начнём с того, что это отнюдь не в моих интересах.

– Да? А что же тогда в твоих интересах? – скривилась я, совершенно не поддержав его веселья.

Он улыбнулся и, прежде чем я успела вымолвить ещё хоть слово, поцеловал меня. Увлекаемая каким‑то странным чувством – можно назвать его даже любопытством, я поддалась этой ласке и ответила на его поцелуй. Было не противно, но странно. Поцелуи Алека были жалящими и даже несколько болезненными. Никита заставлял меня терять голову от одного его прикосновения. Наши поцелуи быстро отправляли меня в нирвану. Но здесь… Мне индеец сам обалдел от того как может быть. А мне было на руку. Пусть успокоится, потеряет бдительность и тогда посмотрим кто кого. Ишь ты! С женщиной справится решил! Конечно, силы‑то не равны. Я успокоилась и даже чувство паники, понемногу начавшее охватывать меня, исчезло. Индеец в свою очередь, освободив мой от своих настойчивых губ, изумлённо уставился на меня.

– Ты совсем не похожа на амазонку…

– Почему?

Я заметила появившегося рядом с нами волчонка и взглядом приказала ему отойти. Он шмыгнул в кусты так же неслышно, как появился, но я была уверена, что остался рядом. Вряд ли что‑либо заставит его бросить меня на произвол судьбы. Он хоть и маленький, но уже активно защищает меня и быстро учится всему. Что же касается Кахэйю, он не кинется ко мне, пока я не позову или пока не окажусь в действительной опасности. Хотя вряд ли ему что‑то видно в этой чаще леса с высоты.

– Потому что ни одна амазонка не даст поцеловать себя мужчине и уж тем более, не поцелует в ответ. – ответил индеец, теперь с ещё большим интересом разглядывая меня.

– Что ж мы, бесчувственные брёвна? – невольно брякнула я.

– Амазонки живут своей жизнью и не терпят проникновения мужчин на свою территорию. Ты – другая.

– Ну а вы, конечно, считаете за честь изнасиловать амазонку!.. – тут же нахмурилась я.

Он ничего на это не ответил и, глядя мне в глаза, сказал:

– Я очень давно наблюдаю за тобой и лишь сегодня ты осталась наконец‑то одна. Ты действительно совсем не похожа на амазонок, впрочем как и не похожа ни на кого из индейцев, но именно это мне и нравится.

– Я за тебя рада. Может, слезешь, наконец, с меня?

– Хитрая какая! – рассмеялся индеец. – Ты же сбежишь!

– Нет. – покачала я головой с самым серьёзным видом. – Даю слово амазонки. – и что я делаю? Ведь есть шанс убежать, хоть и крохотный.

Я понятия не имела, подействует это или нет, но попробовать стоило – очень уж не удобно быть скованной в движениях. Однако, видимо, слово амазонки даже для индейцев хоть что‑то, но значит. Индеец вздохнул, но немедля слез с меня и, облокотившись на локоть, лёг рядом на мягкий зелёный лесной мох, не сводя с меня горящих глаз янтарного цвета.

Ун‑Лишь

Я сидела на земле в поле, жуя зелёную травинку, как вдруг из леса выскочил, как ошпаренный, Таранн. Без наездницы. Смело предполагая, что Каролину схватили индейцы, я свистом подозвала Искру и, вскочив на лошадь, быстро догнала чёрного как смоль коня. Он позволил себя успокоить, хотя и недовольно фыркал, а потом помчался рядом с Искрой.

Мы как вихрь влетели в деревню и, на ходу соскочив с лошади, я помчалась со всех ног к Люсиад‑Ир. Королева, словно почувствовав переполох в деревне, сама вышла из своей хижины прежде, чем я успела до неё добежать.

– Что произошло?

– Мы… были… мы… катались… – запыхавшись, мне с трудом удавалось говорить. – Каролина… она…

– Что случилось? На вас напали? – королева амазонок схватила меня за плечи и с силой тряхнула.

Я отрицательно покачала головой.

– Я… не знаю. Я отстала… от неё и… осталась ждать в поле… а потом из леса вылетел Таранн… один…

– Вы были за пределами наших владений?

– Я думаю… её захватили в плен…

– Значит, индейцы проникли на нашу территорию? – вполне логично предположила Люсиад‑Ир.

– Нет, я… я не знаю… – растерялась я, не желая откровенно лгать королеве.

– Ладно. Я хочу посмотреть на Таранна. Может, он ранен…

Мы вдвоём прошли к загону. Таранн взволнованно метался из стороны в сторону, разрывая копытами землю и издавая громкое ржание.

Королева, едва взглянув на него, приказала мне не входить в загон, объявив, что Таранн в порядке и волноваться за него нечего. Да, если бы он был ранен – мы бы сразу это увидели. Во всяком случае, ничего серьезного с ним точно не случилось.

– Если бы он был ранен, он бы дал об этом знать… хотя бы тебе. Он явно всего лишь сильно взволнован.

И вдруг Таранн встрепенулся и встал на дыбы. Амазонки разом шарахнулись в стороны от загона. Этого жеребца боялись как огня, потому что он был столь же непредсказуем как и обжигающие языки пламени. Он отступил назад, а затем, разогнавшись, одним махом перескочил деревянную ограду и умчался в сторону леса. Я рванулась к Искре, решив нагнать его и вернуть, но была остановлена Люсиад‑Ир:

– Его позвала Каролина.

– Откуда вы знаете?

– Я просто искренне надеюсь на это, он повёл себя именно так, словно его позвали. Слушайте меня все! – она подняла руки вверх, заставив амазонок прислушаться. – Если к полуночи Богиня не вернётся, мы отправляемся на её поиски… Я не намерена терять ещё и её. – последнее предложение она произнесла в пол голоса и быстрым шагом направилась к себе в хижину.

Кармен

Я расслабилась и, слегка потянувшись, спросила:

– Как тебя зовут?

– Эльгрено‑Тор из племени Кондо.

"И что же их так прёт всех на эти заковыристые имена? Фиг выговоришь ведь!.." – подумала я и тут же поймала себя на мысли, что где‑то раньше слышала название этого племени, но вот здесь или в книжках дома я не могла вспомнить.

– А что оно означает?

Я понимала и его язык, и язык амазонок – они мало друг от друга отличались, но вот в переводе имён я вообще ничего не могла сообразить. Может, они вообще имена дают на каком‑то другом языке?

Индеец удивлённо взглянул на меня, но затем, улыбнувшись, ответил:

– Дикий волк… А как твоё имя, или это тайна, как и у всех амазонок?

– Да нет, чего скрывать? Меня зовут Каролина… – заметив недоумение на его лице, я быстро добавила: – Оно означает "Богиня Огня".

– А с какого это наречия?

– Не важно. – небрежно бросила я и прикрыла глаза.

В лесу было так прохладно и спокойно, что хотелось просто лежать и слушать голос леса и ни о чём больше не думать. Всё здесь как‑то само собой уходило на задний план и оставляло тебя в мягких объятиях леса, давая полностью насладиться его звуками и красотой. Я не боялась этого индейца. Хотел бы убить – уже сделал бы это.

– Ты останешься со мной. – внезапно, даже не вопросительно, а более чем утвердительно, произнес Эльгрено‑Тор, заставив меня открыть глаза и сесть.

– Что? С чего это вдруг?

– Я хочу, чтобы ты была моей. – спокойно ответил он, по прежнему не сводя с меня глаз. – Если ты не сделаешь это по доброй воле… мне придётся взять тебя в плен, а уж тогда, будь уверена, я возьму тебя в жёны.

– Ещё чего! – возмущенно воскликнула я, но тут же меня что‑то кольнуло в сердце и я непроизвольно произнесла: – А если я добровольно стану твоей? – Не знаю почему, но мне казалось, что он – ключ ко всему.

– Добровольно?.. – индеец кинул на меня не доверчивый взгляд и пожал плечами: – Тем лучше. Я заслужу уважение своего племени, как мужчина, сумевший по доброй воле склонить к себе амазонку, а ты, Каролина, станешь женой будущего вождя. Тебя тоже будут все уважать: и как мою жену, и как амазонку…

– Уважение… М‑да, не густо… – нарочно с досадой в голосе пробормотала я и поднялась.

Если я правильно припоминаю, это Люсиад‑Ир говорила мне об этом племени, и она же мне сообщила, что именно они похитили её дочь, значит, у меня есть шанс её выручить и… возможно, примирить эти два вечно враждующих племени. Пока не знаю как, но думаю, я сумею это сделать. Это всё – главное сейчас, а со всем остальным я как‑нибудь сумею справиться. В конце концов, может быть, это моя задача здесь и следом я сразу разыщу всех сестер.

Громко свистнув, подзывая тем самым Таранна (наши животные были обучены призыву свистком хозяина), я обернулась к тоже поднявшемуся с земли индейцу.

– Вечером я сама приеду к тебе.

Эльгрено‑Тор взял меня за запястья рук и притянул к себе, намереваясь вновь поцеловать, но я ловко выкрутилась и, смеясь, отступила назад.

– Ты не вернёшься…

– Я всегда держу своё слово. – я гордо вскинула голову и посмотрела прямо ему в глаза. – Будь спокоен, вечером, ближе к закату, я приеду.

– Ты обещаешь?

– Да.

– Позволь поцеловать тебя…

Я щёлкнула пальцами и из кустов мгновенно выскочил Смок. Он преданно встал передо мной, не сводя взгляда с индейца и готовый в любой момент кинуться на него.

– Видишь ли, он – против.. Я буду вечером у тебя, но не обещаю, что ты вот так просто сможешь подчинить меня себе. Я никогда не позволю тебе сделать первый шаг. Я – амазонка.

– К утру ты будешь принадлежать мне. – пообещал индеец, переведя взгляд с волчонка на меня, но не посмел приблизиться.

Передо мной появился Таранн, как дьявол возникший, казалось, из‑под земли. Не смотря на то, что он находился в деревне, мой свист долетел до него вместе с попутным ветром и дал чётко понять где я нахожусь.

– Даже не надейся. Ещё никто не владел мною без моего разрешения. – спокойно ответила я и легко взлетела на коня.

– У тебя великолепный жеребец.

– Самый лучший! – с гордостью воскликнула я и, присвистнув, рванула в чащу леса.

Смок, выразительно фыркнув, помчался за нами.

Солнце уже давно ярко светило с самого центра неба, освещая своими всё вокруг. Время, должно быть, перевалило за полдень.

Тёплый ветер свистел у меня в ушах, развевая за моей спиной непривычно длинные для меня волосы. Они росли буквально как на дрожжах. Нет, можно было, конечно, подстричься с помощью острого ножа, неизменно болтавшегося на моей талии в кожаном чехле, но меня отчего‑то эта идея не очень привлекала. Я решила, что лучше повременю со стрижкой до возвращения домой. Конечно, весьма странно, что волосы росли с такой скоростью, но, быть может, это в следствие того, что я всё‑таки путешественница во времени? Сейчас длина моих волос уже почти достигала талии. И это всего почти за три месяца! Было очень не привычно с такими волосами, но… что поделаешь?

Я галопом влетела в деревню, и, притормозив коня, соскочила с него на землю. Моё появление вызвало громкие радостные возгласы и свист. Само собой, я сразу догадалась, что Таранн, небось, вылетел из леса (без меня) прямо на Ун‑Лишь и, конечно же, девушка решила, что меня схватили индейцы. Дальнейшее понять не сложно: она вернулась в деревню и сообщила, что меня похитили. Нет, оно, конечно, всё и было примерно так, но ведь я смогла уйти от индейца живой и невредимой, даже не смотря на то, что мне придётся к нему вернуться сегодня же вечером.

Погрузившись на какой‑то миг в свои мысли, я даже не заметила, как ко мне подошла королева амазонок и невольно вздрогнула от её голоса:

– Мы думали, что тебя схватили индейцы.

– Ну да… почти…

– То есть как это "почти"?

– Ну как‑то так. Я познакомилась в лесу с индейцем, мы поговорили и я вернулась сюда. – я подавила смешок, понимая комичность сказанного мной.

– "Познакомилась"… "поговорили"?! Ты что такое говоришь? – своим видом она мне сейчас очень живо напомнила мою маменьку и я невольно поёжилась.

– Как – что? Что спросили, то и говорю… – я посмотрела в застывшие холодные глаза амазонки и вздохнула: – Ну что сказать? Я каталась в лесу и случайно выехала к индейской деревне, где меня выследил один из индейцев. Он погнался за мной, настиг и стащил с лошади…

– Ты убила его? – её глаза вспыхнули от восторга прежде, чем я успела договорить. – Ты – настоящая амазонка!..

– Нет, я не убила его. – покачала я головой и жестом заставила замолчать. – Не хочу вас разочаровывать, но… вечером я вернусь к нему. Я обещала.

– Ты дала слово индейцу?! Это не допустимо!

– А вы что же, будете мне указывать что делать? – я вспомнила, что я для них "дочь Богини" и решила этим воспользоваться. – По‑моему, вы забываетесь. Я сделала то, что считала нужным. Я пришла, чтобы помочь вам и мне представился удобный момент… Сегодня я смогу спокойно въехать в племя Конды и, возможно, выручу наконец‑таки вашу дочь.

– Простите меня, Каролина. – Люсиад‑Ир опустила глаза. – Я просто беспокоюсь за вас. Мужчины – животные и вы, как и моя дочь, слишком юны, чтобы попасть к ним в лапы.

– Не вам меня учить. – ответила я. Свистом подозвала Смока и Кахэйю, и направилась в свою хижину.

Ун‑Лишь принесла мне, волчонку и птице ужин, и ушла, не сказав ни слова. Похлебка была со странным привкусом и запахом, но я, уже привыкшая к местной еде, довольно быстро всё слопала, закусив фруктом, похожим на апельсин.

Что ж, пока посплю, а к вечеру буду свежа и полна сил. Кто знает, что может произойти? Спать с индейцем я не собираюсь, но надо придумать план действий. Мой мужчина ждет меня в моем времени, а здесь индейцу придется искать себе жену среди своих.

Когда я въехала в лес, ночь уже смело вступала в свои права, почти полностью окрасив в чёрный цвет небо. Само собой, я как всегда, опоздала. В привычку уже вошло это опоздание, – в привычку, от которой не возможно отделаться. Как ни удивительно, став амазонкой, я научилась безошибочно ориентироваться на месте и словно шестым чувством знала в какую сторону ехать, тогда как там, в настоящем, я в трёх берёзках могла спокойно заблудиться. Ну вот, есть свои плюсы в этих путешествиях.

До слуха донеслись отчаянные женские крики и боевые кличи воинов со стороны деревни. В мозг тут же ударило «Опасность!». Я что есть духу припустила коня. Там что‑то случилось, а, значит, моя помощь не помешает. Я подъехала к кустам, из‑за которых сегодня утром наблюдала за деревней и остановила Таранн. В деревне происходило что‑то жуткое. Воины, очень похожие на ирокезов (всё‑таки, из кино много чего интересного узнать можно, да и из книг тоже), поджигали одну за другой вигвамы индейцев, стреляли из луков в сопротивлявшихся людей – не задумываясь ребёнок это или женщина, маленькими топориками метко одного за другим убивали воинов… Кроме того, практически все они были на лошадях, в то время, как индейский загон для лошадей был сломан и, естественно, ни одного животного там не было.