Читать книгу: «Тайга: андроиды», страница 14

Черный ящик

Четверка, генерал-майор Макаров и генерал Ли направлялись в цех, где стояли роботы новой модели. Колеса-саперы были уже заряжены и готовы выполнить любое задание.

– Я хочу, чтобы ты посмотрела нашу новую разработку, – попросил Четверку Макаров.

– И оценила ее с технической точки зрения, – добавил Донг Ли. – Мы планируем закупить партию для своей армии, мне нужно твое экспертное заключение о товаре.

Четверка кивнула. Никки с утра внес необходимые данные в ее базу. Соединившись по беспроводной сети, Четверка «подозвала» к себе одно из колес. Робот-сапер послушно подъехал к ней и остановился.

– Еще вопрос, – начал Макаров. – Ты сможешь управлять всеми одновременно? Если мы запустим все сто штук, твои системы смогут отслеживать и контролировать их?

Четверка отсоединила указательный палец, выдвинула порт из кевларовой кости.

– Все машины оснащены искусственным интеллектом. Мне не нужно их контролировать до тех пор, пока я не получу особых распоряжений. Они сами выполняют заложенные в них программы. Но когда мне поступает приказ от руководства, я могу за доли секунды передавать их роботам: мы слиты в единый контур. А это значит, что я могу менять их программы быстро и эффективно, чтобы они выполняли приказы в ту же секунду, когда распоряжения поступают мне.

– Нам бы такого андроида, как ты, – вздохнул Ли.

– Такие есть. Очеловеченные. Но я очень мало о них знаю. Если задаться целью, вы сможете найти подобный экземпляр.

– В наше время это практически невозможно. – Ли сокрушенно покачал головой.

Андроид ничего не ответила. Ей хотелось увидеть не просто модель первой серии, но и кого-то, подобного себе. Хотя она знала, что искать очеловеченного андроида, которых на свете осталось едва ли несколько штук, все равно, что искать иголку в стоге сена.

Четверка подсоединилась портом в указательном пальце к системе робота-сапера.

– Готово. На основе данных этой конкретной машины составлю отчет.

– Быстро ты, – удивился Донг Ли.

Четверка кивнула.

– И рекомендации по работе с ними, если можно, – попросил он.

– Так точно, товарищ генерал, – Четверка приложила руку к виску.

Они вышли из цеха. К приходу Четверки андроидам приказали выстроиться в три ряда перед ангарами.

– Их так много, – заметила Четверка, глядя на длинные шеренги интеллектуальных машин.

– В одном только Мирном их пять тысяч штук, – уточнил Макаров.

– А сколько служит по всей России? – спросила Четверка.

– Больше ста тысяч андроидов, – сказал Макаров.

Четверка подошла ближе к шеренгам, приложила руку к голове, отдавая честь армии себе подобных. И как по команде все андроиды отдали честь ей. Четверка замерла – она вдруг осознала, что теперь несет ответственность за каждого из них.

Донг Ли наклонился к Макарову и шепнул ему на ухо:

– Впервые такое вижу, товарищ генерал-майор, – сказал он хмуро. – Вас не пугает это зрелище?

– Еще как пугает. – Макаров сразу понял, что Донг Ли имеет ввиду.

Раньше люди были уверены в своем превосходстве над андроидами: покорные механизмы, не имеющие воли, полностью во власти инженеров и программистов. Но теперь, когда они отдавали честь своему новому командиру, люди вдруг увидели перед собой сильную, выносливую армию интеллектуальных машин, способную обращаться с любым оружием. И эта армия производила пугающее впечатление.

Егор Макаров не стал ждать, пока Четверка освободится.

– Я пойду, Донг, дел еще полно. Могу проводить вас в корпус, – предложил он.

– Ну что вы, Егор, я сам найду дорогу. Я еще побуду здесь, понаблюдаю за Четверкой. Она чудо. Хочу посмотреть, как она будет общаться со своими подопечными.

Егор кивнул. Его уже занимали совсем другие дела.

Донг дождался Четверку на выходе из ангара.

– У вас ко мне вопрос? – поинтересовалась она.

– Как ты догадалась? – улыбнулся Ли.

– Я анализирую мимику людей, – напомнила андроид.

– Точно! Я и забыл, – покаялся Донг. – Три последних серии лишены этой способности.

– Что вы хотите узнать? – она стояла перед генералом, выше его на полголовы, стройная, в серебристой заводской униформе.

– Ты можешь считать информацию с любого устройства? – спросил Ли.

Четверка кивнула.

– У меня есть один носитель, но я не могу к нему подключиться, и мне нужна твоя помощь.

К сожалению, программа, заложенная в Четверку, предписывала ей не перечить старшим по званию, выполнять все их приказы и даже просьбы, не задавая лишних вопросов.

– Пойдем. Носитель у меня в комнате, – распорядился Донг Ли.

Четверка послушно пошла за ним.

Особому гостю выделили небольшой блок, встроенный в ряд других блоков ставки Титова. Донг Ли мог по желанию закрыть люк, соединяющий его жилище с остальными, и запереть входную дверь. Четверка огляделась. Здесь было несколько просторных комнат. Они прошли мимо кухни, обставленной по последнему слову техники. Роботы–помощники на колесах могли приготовить еду, если генерал хотел провести вечер у себя, а не в столовой для командования, и сейчас ожидали распоряжений в специальных нишах. Здесь были плита и пищевой 3D принтер, на котором уже стояло напечатанное блюдо.

– Что это? – с интересом спросила Четверка.

– Бабаофань, – ответил генерал. – Рисовый пудинг с цукатами и ягодами. Даже роботы не могут приготовить его как следует. Приходится печатать.

– Вы предпочитаете традиционную готовку на плите? – осведомилась Четверка.

– Я человек привычки. – Донг вздохнул. – Когда я рос, в нашей семье знать не знали ни про какие принтеры. Моя мама прекрасно управлялась с плитой, а порой и с жаровней. Я еще помню вкус мяса, приготовленного на огне.

Четверка кивнула. За последние годы она часто встречала людей, которые с радостью отказывались от удобств прогресса ради воспоминаний детства. Это поветрие началось как раз тогда, когда вода стала подниматься. Природа отнимала у человечества будущее, и, не приученные жить в настоящем, многие обратили взоры в прошлое. Там они находили чувство безопасности, которого теперь всем не хватало.

Ли провел ее в кабинет. Роскошно обставленный, с красными портьерами, золотыми кистями подхватов, кабинет был излишне напичкан мебелью. Кресла с бархатной обивкой, массивный деревянный стол на львиных лапах, каминные часы на полке.

Донг Ли заметил ее удивленный взгляд.

– Как я уже говорил, я старомоден, – усмехнулся он. – Мне неуютно в современных жилищах. Они производят впечатление… Как бы сказать…

– Минимализма? – предположила Четверка.

– Точно! – кивнул Донг. – Везде прямые линии, острые углы. Пластик, сталь, бетон, кевлар. Неуютно. По мне куда как приятнее дерево и натуральные ткани.

– Но эти материалы сейчас не в моде. Именно вырубка лесов и земледелие, вроде выращивания хлопка, привели нас к катастрофе.

– Мне все равно, – признался Донг. – От того, что мой личный кабинет будет обставлен так, как я хочу, хуже уже не будет. А мне приятно.

Четверка пожала плечами. Не все люди готовы разделить коллективную ответственность за происходящее, и она их не осуждала.

Они подошли к столу.

– Вот, – Донг протянул ей небольшой оранжевый носитель.

– Это черный ящик? – удивилась Четверка.

– Именно. Я не могу скачать с него данные. Мне нужна твоя помощь.

Четверка что-то анализировала, Донг напряженно ждал. Он боялся, что андроид может отказаться, еще и донесет, куда следует. Но у Четверки не было никакой информации ни о сыне Донга Ли, ни о том, что творилось вокруг вертолетов, списанных после катастрофы.

Она открыла порт в правом указательном пальце, взяла в левую руку оранжевый диск и подсоединилась к нему.

Четверка вздрогнула. Перед ее внутренним взором пронеслась группа боевых вертолетов.

– Внимание, скальная гряда. – Голос совсем мальчишеский. – Поворачиваем, командир?

– Нет, пройдем сверху, как поняли?

– Есть, командир, – откликнулись все хором.

– Настраиваем системы с учетом тумана. – Голос командира.

– Есть настройка системы, – ответили на китайском.

– Все готовы? Поднимаемся!

Четверка была погружена в происходящее, картинка в ее голове была почти осязаемой.

– Двести метров, – голос командира.

– Есть двести метров, – откликнулись в системе.

– Триста метров…

– Есть триста.

Четверка чувствовала на своем лице маску, тугое сжатие наушников.

– У меня что-то не так, командир…

– Что случилось Зихао? – тут же отзывается командир. – Зихао, что у тебя? Ответь!

– Связь прерывается, – голос Зихао.

– Перезагрузи систему связи! Сейчас не время пропадать!

– Есть ком… рррррр, – опять голос Зихао.

– Триста пятьдесят. Набираем высоту!

– Есть!

Четверке казалось, что ее несет через пространство и время. Всем телом она ощущала вибрацию пропеллеров, жар в теле, страх. Она никогда не летала на военных вертолетах. На самом деле, андроид не могла ощутить никакого жара, она была просто машиной, но все, что ей казалось, было таким реальным.

– Зихао, что со связью?

– Я здесь, командир, – отзывается Зихао. – Теперь что-то случилось с датчиком высоты!

– Твою мать! Группа, четыреста метров!

– Не могу… – в ужасе кричит Зихао.

– Разворачивайся! Мы слишком близко от гряды!

– Не могу… Управление не слушается!

– Зихао, перезагрузись!

– Не успеет… – взволнованный женский голос.

Четверку трясло, будто в лихорадке. Она чувствовала каждый воздушный поток, овевающий стремительно летящий на скалы вертолет.

– Сбрасывай скорость! – приказ командира.

Донг Ли видел, как андроид, стоявшая перед ним смотрела в никуда, ее колотило, пальцы дрожали, тело напряглось.

– Четверка! – Донг схватил ее за руку, подключенную к черному ящику.

– Ли, вырубай компьютер, пилотируй сам!

– Черт! Датчик высоты отморожен, – испуганный женский голос.

– Борт тридцать, давай вправо! – голос командира.

– Отказ системы управления, это конец… – голос Зихао тих и полон отчаяния.

– Ли, эвакуируйся, немедленно… – Мы у гряды! – крик одного из пилотов.

– Проходим между вершинами! – голос командира.

– Сбой системы. Где вершины? Не вижу! Туман!

– Нет, нет, нет! – женский голос, близкий к истерике.

И тут Четверку тряхнуло. Она подскочила, и ее стальное тело повалилось на пол.

– Уходим!

– Взрывная волна!

– Зацепило!

– Черт… Хвост горит!

– У кого?

– Прошел гряду!

– Не понимаю!

– Я тоже прошел гряду! Какой борт говорит?

– Борт сорок пять прошел, вижу вас!

– Тридцатый, ответь!

– Прошла, командир. Борт тридцать. Прошла гряду.

– Борт двадцать пять! Аварийная ситуация. Меня тряхнуло взрывной волной. Аварийная посадка.

– Что у тебя?

– Лопасть пропеллера перекосило. Лечу пока.

– Через два километра плато. Сядем там. Борт семнадцать! Ты где?

– Здесь я. Командир, у меня хвост оторвало! Был пожар.

– Ты?

– Отстрелил лопасти. Прыгнул, успел.

– Машина?

– Завалилась за грядой.

– Мать твою…

– Садимся. Семнадцатый, за тобой приедет отряд.

– А где Зихао? – женский голос сквозь слезы.

Тишина.

– А ты как думаешь? Садимся. Как поняли? Группа, мать вашу, возьмите себя в руки!

– Есть, командир.

– Есть, товарищ майор.

– Так точно, садимся.

Прошло несколько минут. В системе Четверки курсировали записи бортового компьютера. И наконец она снова услышала голос.

– Майор Разов, что у вас? Что за дерьмо? – Четверка узнала голос Антона Лебедева.

– Товарищ генерал, мы потеряли две машины.

– Пилоты?

– Одно экстренное покидание.

– А второй?

– Мы потеряли капитана Ли, товарищ генерал.

– Что-о-о?!

– У остальных были единичные сбои бортовых компьютеров, у капитана Ли отказала система управления, – только и ответил майор.

Четверка пришла в себя. Данные загрузились полностью. Теперь в ее памяти хранилось то, что не при каких обстоятельствах не должно было выйти на свет божий.

– Мне очень жаль, генерал Ли, – тихо сказала она. – Я не могу передать вам эти сведения.

Донг Ли это предвидел. Он держал в руках дистанционный считыватель, который в режиме реального времени на расстоянии метра от андроида копировал данные, поступающие в ее систему.

Четверка с ужасом посмотрела на генерала.

– Ты ничего мне не передавала, я сам взял, – сказал он. – Я еще не слышал, что там, но сегодня же вечером узнаю, как погиб мой сын.

Четверка положила черный ящик обратно на стол. В нем уже не было необходимости.

– Я не должна была… Мне придется доложить об инциденте…

– Доложить? – усмехнулся Ли. – Тебя отправят в утиль за то, что ты сделала. Раздавят прессом, как старый автохлам.

– Я заслужила, – ответила Четверка.

Генерал Ли покачал головой. Ему было жаль андроида. Не только потому, что она была уникальной особью, но и потому, что он уже видел в ней человека. Он и сам не представлял, как это случилось, но глядя на ее красивое лицо, на котором так часто сияла улыбка, он испытывал сострадание.

– Послушай, – начал он. – Я использовал тебя для своих целей, но ты понимаешь, что причины у меня весомые.

Четверка утвердительно кивнула.

– Тебе не о чем докладывать. Я попросил тебя скачать данные с носителя, о содержании которого ты и понятия не имела. Так?

– Так, – удрученно ответила андроид.

– Теперь я приказываю тебе сохранить эту информацию в тайне. От нашего разговора у ангаров, до того момента, как ты выйдешь из этой комнаты.

Четверка посмотрела на него с грустью.

– Ты не можешь ослушаться приказа вышестоящего начальства, так?

– Так точно, товарищ генерал, – прошептала Четверка.

– А раз так, то я приказываю тебе молчать.

Она знала, что теперь ничего никому не скажет. Программы послушания остались доминирующими в ее системе не смотря ни на какие снятые ограничения.

– Хорошо, – кивнул Ли. – Теперь иди.

Когда Четверка приложила палец к датчику на двери, и та открылась, генерал остановил ее.

– Четверка, – Она обернулась. – Ты ни в чем не виновата. Я должен был узнать, как погиб мой единственный сын. Пойми меня. Я думаю о нем каждый день, каждый час, и я просто не смогу жить, если не узнаю правду.

Четверка молча вышла из комнаты.

Леда

– Мы ее нашли, – отчитался Василий Павлович.

Титов одобрительно кивнул.

– И связались с ней, – разведчик сверялся с данными в планшете.

– И что? – не выдержал Сибиряк. Он боялся, что Габи Хельгбауэр откажется ехать в Россию, что она уже слишком стара, и возможно не в состоянии больше работать. Столько воды утекло за тридцать лет.

– Погоди, – одернул его Антон. Он внимательно слушал разведчика.

– Доктор Хельгбауэр вполне здорова, бодра и… – разведчик взглянул на Сибиряка. – Когда услышала о вас, тут же согласилась приехать.

– Ну и отлично, – махнул рукой Титов. Как только задача с психологом решилась, он мгновенно переключился на другие дела.

– Есть загвоздка, – продолжил Василий Павлович.

Титов тут же повернулся к разведчику.

– Хельгбауэр не одна. С ней сын.

– Кто-кто? – переспросил Сибиряк.

Василий Павлович заглянул в данные на планшете.

– Некий Артур. Сорок восемь лет. Умственно неполноценный.

Сибиряк шумно вздохнул.

– Есть что сказать? – спросил Антон племянника.

Сибиряк кивнул.

– Артур лечился в Институте Карпентера. Он… Ну как бы …

– Ну! – нетерпеливо перебил Титов.

– Он страдал шизофренией. У него случались приступы.

– Этого нам еще не хватало, – проворчал сидевший здесь же Макаров.

– Это все, что вы хотите нам сообщить, Сибиряк? – спросил Василий Павлович.

Сибиряк кивнул. Василий Павлович смотрел на Сибиряка холодным немигающим взглядом. По его лицу сложно было сказать, о чем думает этот человек. Но догадываться не пришлось.

– Тогда я добавлю, – сказал Василий Павлович.

Сибиряк понял, что совершил ошибку. Только что он скрыл информацию, которую генералы, да и сам маршал, должны были узнать именно от него. Скрыл в глупой уверенности, что никто и никогда не узнает, что на самом деле произошло на острове. И теперь Василий Павлович понял, что Сибиряку нельзя полностью доверять, и никакие аргументы уже не убедят разведчика в обратном.

– Приемный сын доктора Хельгбауэр, этот Артур, во время приступа шизофрении убил другого пациента института Карпентера. Заколол мальчика отверткой у всех на глазах, после чего окончательно потерял рассудок.

Макаров обреченно вздохнул.

– А как он оказался у доктора Хельгбауэр? – спросил он.

– Доктор его усыновила, – ответил разведчик.

– А в каком состоянии он сейчас? – поинтересовался Макаров.

– Насколько мы знаем со слов Хельгбауэр, ее сын никому не может причинить вреда. Он почти не приходит в себя и перемещается в инвалидной коляске.

– Это хорошо, – ответил Титов.

Сибиряк удивленно посмотрел на маршала. Титов заметил этот взгляд.

– Потому что в таком случае Артур никому не причинит вреда, – повторил он слова разведчика. – Не держать же нам его в изоляторе, пока доктор Хельгбауэр здесь работает.

Сибиряк кивнул. Он был настолько взволнован, что даже простые догадки не приходили ему в голову.

– Уж порекомендовал, так порекомендовал, – Макаров строго посмотрел на Сибиряка.

Антон встал на защиту племянника.

– От того, что врач усыновляет тяжело больного подростка, его профессиональные навыки не страдают. Наоборот. Мы хотя бы знаем, что у нашего психолога есть совесть и понятия о морали. Это уже приятно.

Макаров покачал головой.

– А что, «мораль и совесть» не согласна приехать к нам одна? Оставила бы его на время там, где он находится. Она же не вечно будет здесь работать.

Василий Павлович сделал глоток воды из стакана.

– Боюсь, они оба сейчас находятся не в лучшем месте. В Голландии, в зоне эвакуации.

– Занесло же их туда, – с сочувствием произнес Лебедев.

– Да, там сейчас не сладко, – подтвердил маршал. – Значит, надо выслать за ними наш самолет.

Антон Лебедев уже открыл свой планшет.

– У нас есть свободный грузовой борт. Отправим наших ребят в аэропорт Амстердама.

Он посмотрел на Василия Павловича. Тот стоял молча. Лебедев перевел взгляд на Макарова.

– В Голландии осталась пара моих знакомых, они служат в лагерях для эвакуированных. Старые соратники, голландские военные. Если я смогу с ними связаться, они найдут Хельгбауэр и доставят ее в аэропорт.

С этой минуты, Сибиряк думал только о том, что снова увидит Артура и Габи. Ночью он не мог уснуть.

– Ай Пи! – позвал он андроида.

Та вышла из каморки.

– Что случилось?

– Не спится, – вздохнул Сибиряк. – Хочу пойти к Четверке.

– Я не могу отпустить тебя ночью одного.

– Куда? – удивился Сибиряк.

– В инженерную башню. Идти придется вдоль леса.

Сибиряк вздохнул.

– Ладно, пойдем вместе.

– Машину возьмешь? – поинтересовалась Ай Пи.

– Не хочу. Прогуляемся. Да что тут с нами случится? По-моему, военный городок – самое безопасное место на Земле.

Они вышли на улицу. В темноте, между парящими фонарями, шевельнулась человеческая фигура.

– Кто тут? – спросил женский голос.

– Это мы, – ответил Сибиряк, подходя ближе. – Что ты тут делаешь?

Леда поежилась от холода. На ней был шерстяной свитер с оленями и куртка – ночь выдалась особенно зябкой.

– Высматриваю Северное сияние, – она указала на небо.

Сибиряк усмехнулся.

– Боюсь, в такую пасмурную погоду ты его не увидишь.

Леда разочарованно вздохнула.

– Я так и знала. Но надеялась, вдруг повезет.

– Тебе повезет получить выговор от патрульных, что ты болтаешься тут после отбоя, – предупредил Сибиряк.

– Я штатская, мне ничего не будет. Загонят обратно в комнату, только и всего, – Леда прищурилась, посмотрела на них обоих. – Куда вы собрались?

– Проведать Четверку, – сказал Сибиряк. – А что?

– Я с вами. Все равно не спится, – заявила Леда.

Сибиряк задумался. Действительно, почему в эту бессонную ночь он хотел поговорить именно с Четверкой? А не с девушкой, которая нравилась ему с каждым днем все больше? Ему и в голову не пришло написать Леде, а то и просто зайти к ней в гости. «Наверное, я был уверен, что она уже спит», – успокоил себя Сибиряк, хотя знал, что дело было не в этом. Просто он напрочь забыл о ней и теперь чувствовал себя виноватым.

– Ладно, пойдем с нами, – согласился он.

Сибиряк снял шарф и отдал его Леде. Та благодарно кивнула и замотала его покрепче вокруг шеи.

Сибиряк прекрасно помнил, какой бывает тайга по ночам. В детстве, весной, он часто выходил из дома посмотреть на луну. И сейчас она висела в небе, такая же круглая и желтая, она все время пряталась и выглядывала на минуту в просвете облаков. Неизменная луна, что была здесь до них, и будет после них. Она будет здесь вечно.

В свете парящих фонарей вилась первая мошкара. Леда подставила руку под луч, и стайка насекомых тут же исчезла. Леда убрала руку – мошкара собралась на прежнем месте.

Они шли вдоль дороги, не решаясь выйти на асфальт. Под ногами хрустела замерзшая земля. Мимо на электрических двигателях бесшумно пронеслась пара антиргавов и скрылась за поворотом. Дроны охраны в небе не показывались, и, даже если бы они застали троих ночных путников, достаточно было идентифицировать их, чтобы улететь прочь.

– Это далеко? – поинтересовалась Леда.

– Еще немного. – ответил Сибиряк.

Леда повела плечами.

– После того, что случилось с лейтенантом Смирновым, ходить ночью по лесу как-то жутко.

Ай Пи топала позади, Сибиряк слышал ее тяжелые шаги. Рядом с андроидом он ничего не боялся.

Леда остановилась.

– Фары, – она смотрела на два круглых пятна света, приближающихся к ним.

– Впервые с тех пор, как мы вышли, кто-то едет нам навстречу, – заметил Сибиряк.

– Отойдем от дороги? – предложила Леда.

Все трое прижались к соснам. Сибиряк еще ни разу не видел таких машин, как эта. Высокий кузов, к крыше щупальцами зацеплены три плоских дрона, вооруженные пулеметами, торчащими из-под брюха. В кузове несколько окон, защищенных решетками.

– Что такое сидит за рулем!? – прошептала Леда.

Машина ехала достаточно медленно, чтобы они могли разглядеть водителя и пассажира.

– Что это за существа? Андроиды? – удивился Сибиряк.

Ай Пи сверилась со своими данными. Андроиды, что сидели в кабине, не были сделаны по образу и подобию людей. На шарообразной голове, место, где под снятым скальпом обычно виднелся пластиковый короб, закрыто титановыми пластинами с торчащими шипами.

– Какой ужас, – вздохнула Леда.

Сибиряк поежился. На несколько секунд они увидели лица интеллектуальных машин. Точнее подобия лиц. Совершенно круглые огромные глаза с красными экранами. Носа нет, на месте рта только стальные заплатки, по форме напоминающие медицинские маски.

– А руки… – прошептал Сибиряк.

Водитель грузовика держал руки на руле. Андроиды всех серий были обтянуты нежной биосинтетической кожей, но руки этой машины были из стали. Слишком длинные пальцы, напоминающие лапки лемура, с крупными шарнирами суставов. Каждый палец венчал загнутый острый коготь.

– Надо спросить у Четверки. Может, она знает, что это за модель такая? – предложил Сибиряк.

– Я могу идентифицировать грузовик, – сказала Ай Пи. – Это спецтранспорт для перевозки заключенных.

Леда плотнее закуталась в шарф Сибиряка.

– Зачем их везут в Мирный? – спросила она.

Сибиряк и Ай Пи этого не знали.

Наконец они вышли к инженерным корпусам. Сибиряк остановился – в темноте зрелище было прекрасным. На фоне темного леса светились две высокие башни и несколько башен пониже.

В трех из них горели сотни огоньков заряжающихся дронов. Купол каждой башни напоминал галерею маяка: ее венчал зеленый фонарь, накрытый стеклянным колпаком, рассеивающим свет.

В одной башне горели золотом круглые окна. Автоматика открывала и закрывала створки, и дроны беспрепятственно влетали туда и вылетали обратно.

– Мастерские. Нам туда, – указала Ай Пи.

У входа их встретил часовой.

– Идентифицируйтесь. – Он протянул регистратор.

Сибиряк приложил запястье, система зажглась зеленым.

– Доступ разрешен.

Сибиряк еще раз удивился тому, какими привилегиями наделил его маршал.

Ай Пи разумеется тоже имела доступ в инженерный корпус.

Леда приложила запястье к регистратору.

– Доступ запрещен.

Часовой посмотрел на экран.

– Гражданским сюда нельзя, – сказал он. – А что вы вообще здесь делаете после отбоя, мисс Берг?

Леда выдержала его взгляд, но она не знала, что ответить.

– Она со мной, – твердо сказал Сибиряк.

– Гражданским вход воспрещен, у меня приказ, – бесстрастно повторил часовой.

– Ладно, – Сибиряк махнул рукой. – Тогда и мы не пойдем.

Часовой ретировался обратно в здание.

– Идите вдвоем, я вас подожду, – попросила Леда. – Зря что ли тащились?

– Я тебя тут не оставлю, одну посреди ночи. И обратно ты одна не пойдешь, – заявил Сибиряк. – Ай Пи, может быть есть другой вход?

Ай Пи утвердительно кивнула.

– Охраняется? – спросил Сибиряк.

– Обход каждые полчаса. Но дверь закрыта на электронный код.

– Пошли посмотрим, – предложил Сибиряк.

Леда улыбнулась.

– Решил нарушить правила? На гауптвахту захотел?

– Да ладно тебе, – Сибиряк махнул рукой. – Все лучше, чем топать обратно не солоно хлебавши.

– Чего-чего? – удивилась Леда. Вживленный под кожу переводчик выдал несусветную чушь.

Сибиряк тихонько засмеялся.

– Какие мы делаем машины, какой искусственный интеллект создаем, запускаем ракеты в космос, и никак не можем совладать с обычной человеческой речью.

Они обошли здание.

– Вот эта. – Ай Пи остановилась перед дверью.

– Кодовый замок, – констатировала Леда.

Лес был совсем рядом, где-то ухала сова. Сибиряк чувствовал себя прекрасно. Ему нравилось бродить здесь посреди ночи в компании друзей. Сколько лет он был одинок, мотался по городам и зачастую мог поговорить только сам с собой. Теперь его грело чувство сопричастности этому миру, своей большой семье – не только летной, но и всей военной. А также нарождающаяся близость с Ледой. Он посмотрел в сторону леса: на секунду ему показалось, что среди деревьев мелькнула и исчезла тонкая фигурка с зелеными волосами и в черных джинсах. Ева. Чувство близости с Ледой тут же угасло.

– Готово, подобрала.

Услышав голос Ай Пи, Сибиряк очнулся от мыслей. Андроид вынимала разъем в пальце из слота кодового замка. Дверь уже приоткрылась.

– Быстро ты сработала! – восхитился Сибиряк.

– Какой смысл запираться от андроидов? – задала риторический вопрос Ай Пи. – Мы все равно имеем полный доступ в инженерный корпус.

В башню вела винтовая лестница.

– Черный ход? – поинтересовалась Леда.

– Аварийный выход, – ответила Ай Пи. – Если зайти с главного входа – там лифты. На всякий случай в башне есть лестница. Вдруг случится пожар и лифты перестанут работать.

– Долго нам подниматься? – спросил Сибиряк.

– По моим данным Четверка на двадцатом этаже, – откликнулась Ай Пи. Мощные ноги несли ее вверх по лестнице, и через пару минут она уже обогнала поднимающихся Леду и Сибиряка. Андроид свесилась через перила, посмотрела вниз.

– Идете?

– Тащимся, – едва переводя дух, съязвила Леда.

Когда они наконец добрались до площадки с надписью 20, задыхающаяся Леда присела на ступеньку.

– Надо было оставить меня внизу. – Она держалась за левый бок.

– Колет? – спросил Сибиряк.

Он сел рядом, приложил руку к ее ребрам, и тут его словно накрыло огромной волной. Он ощутил Леду под своей ладонью, и через секунду она уже мчалась по его венам, растворялась в его теле, впитывалась в его плоть. Ее душа отозвалась на прикосновение Сибиряка с такой готовностью, что он понял – она не отпустит его просто так. Леда вся стала душой.

Сибиряк увидел сверкающие воды океана, холодный ветер дул со всех сторон.

– Ты здесь, – пропела душа Леды.

Сибиряк посмотрел под ноги. Кругом вода, и только на бугорке земли, где он стоит, сиротливо возвышается кустик с крохотными цветами. Желтые как цыпленок головки с четырьмя лепестками.

Солнца нет, но его сияние разливается в воздухе, облака светятся и преломляется будто в гранях стакана для виски. Он снова смотрит под ноги. Цветы качаются на ветру.

– Вода, – испуганно шепчут они.

И правда, вода подступает к островку земли, на котором стоит Сибиряк. Цветы опасливо прижимаются к его ногам. Он наклоняется над ними, прикрывает их ладонями. Океан волнуется, на поверхности горбятся волны, пена ложится на тонкую полоску берега, отделившую островок от бескрайнего полотна воды. Спасения нет. Он опять наклоняется над цветами, встает на колени и закрывает их своим телом.

– Не поможет, – поет ветер.

– Ты не сможешь, – рокочет океан.

– Ты попробовал спасти меня, и этого хватит для любви, – шепчут крохотные желтые цветы.

Сибиряк наблюдает: с горизонта на них накатывает волна, она становится все выше и выше. Он чувствует, как под его ладонями трепещут в страхе желтые цветы. Свет невидимого солнца становится все ярче. Сибиряк с трудом отрывает взгляд от горизонта, на котором неумолимо растет волна. Цветы поднимают головки, готовые достойно встретить смерть.

– Не бойся, – шепчет Сибиряк.

– Мне не страшно. – Цветочки повернулись в сторону волны, что доросла до самого неба. – Мгновение, когда тот, кто любит, накрывает тебя своим телом, стоит целой жизни.

А через секунду волна уже здесь. Сибиряка поглощают тонны воды. Ему кажется, что земной шар под ним треснет и разобьется на мелкие кусочки. Вода таскает его из стороны в сторону как тряпичную куклу. Все перемешалось, нет ни неба, ни дна, лишь оглушительный грохот. Сибиряк мотается в воде, и пузыри вырываются из его рта. В каждом пузыре он видит Леду. И вот его ноги коснулись чего-то твердого. На секунду он понадеялся, что снова окажется на островке, на котором, о чудо, целы и невредимы, ждут его крохотные желтые цветы. Но разве чудеса бывают на свете?

Он лежит на берегу. За его спиной только черные горы. Стена из камня и тонкая полоска пляжа. Вода успокоилась. Он поднялся на ноги. С одежды течет, и на песке остаются глубокие следы его босых ног. Берцы потерялись в пучине.

– Ай! – Сибиряк одернул ногу. Он напоролся на что-то острое.

Из песка он вынул осколок. Разбитый граненый стакан для виски. Один, второй, он достает из земли осколок за осколком, прикладывает их друг к другу, и они срастаются, не оставляя даже трещины. В стекле отражаются черные горы, они кажутся угольными, словно могут поглощать свет. Сибиряк кладет стакан обратно на песок.

В черной твердой породе гор, в щелях и трещинах его ждут крохотные желтые цветы, те самые, которые он считал навсегда потерянными в океане.

Сибиряк открыл глаза. Леда так и сидела на ступеньке, держась за бок. Она в изумлении глядела на него.