Читать книгу: «От 16 и старше», страница 14

Вика повернулась к Наташе и спросила:

– Она первая причинила боль мне. Пусть сначала она извинится.

Наташа не отреагировала на ее слова, и Вика пожала плечами:

– Значит, я не буду извиняться. Если хотите, Светлана Викторовна, – она немного осеклась, но тем не менее сказала это, – можете назначить мне наказание. Я готова поучаствовать в уборке колледжа на летних каникулах, например. Или вы можете отстранить меня от занятий на какое-то время. Мне… мне все равно. Извиняться перед Барнашовой я не буду. По крайней мере, до тех пор, пока она не извинится передо мной.

– Да пошла ты! – вдруг крикнула Наташа, вскочила и выскочила из кабинета. Светлана Викторовна успела крикнуть ей вслед, чтобы та остановилась, но Наташа, естественно, не подчинилась. Анжелика Николаевна выглядела растерянной, и Вике на мгновение стало ее жаль. Вскоре та повернулась к Вике и с мольбой прошептала:

– Вика, могу я принести тебе извинения за то, что сделала Наташа?

Вике очень хотелось ответить утвердительно, но она сделала над собой усилие и отказалась.

– Анжелика Николаевна, это не вы пытались поссорить меня с Сашей. Извиниться должна Наташа. Наверное, единственное, что вы могли бы сделать для меня, – поговорить с ней об этом и убедить в том, что если она признает свою ошибку и извинится – никто не посадит ее на кол. Светлана Викторовна вон даже наказание не назначает тем, кто извинился. – Директриса кивнула в подтверждение слов Вики. – Так что все в руках Наташи. Если она признает ошибку и извинится передо мной хотя бы мне в личку, это уже будет большой шаг. А так…

Вика неопределенно развела руками, и Анжелика Николаевна быстро закивала, при этом старательно пряча глаза. Вике стало ее жаль. Наташина мама ей очень нравилась, однако Вика сделала над собой усилие и не уступила Анжелике Николаевне. Пусть та говорит с Наташей и они вместе решают, как быть дальше.

Светлана Викторовна отпустила Вику, сказав, что о своем решении по поводу наказания сообщит ей позже. А Анжелику Николаевну директриса попросила задержаться, в то время как Викин отец отправился разыскивать Наташу.

– Ну ты, сестренка, даешь, – восхищенно прошептала Ксюша, едва дверь кабинета директора закрылась. – Я не ожидала, что ты готова отстаивать свое с применением силы. Я всегда считала, что ты дипломат.

– Я тоже так думала, – хихикнула Вика. – Но все-таки правильно говорят: добро должно быть с кулаками.

Ксюша согласилась и добавила:

– Знаешь, может, тебя будут еще пытаться пристыдить за то, что ты якобы из-за мальчика подралась, но я тебя поддерживаю. Во-первых, за любовь нужно бороться. Тем более ваша любовь взаимная. А во-вторых, – помедлила немного Ксюша, но наконец сказала:

– Будь я на твоем месте, я бы тоже за Сашку дралась. Такого парня никому нельзя отдавать.

– Ксения Олеговна, я весьма польщен вашей оценкой моей скромной персоны, – раздался удивленный голос Саши, в тишине коридора казавшийся очень громким, и Вика с Ксюшей обернулись. – Но я все же за ненасильственные методы решения конфликтов.

Ксюша улыбнулась:

– Ой ли? А кто получил боевые ранения, потому что хотел защитить Вику?

Саша слегка покраснел, и Ксюша похлопала его по плечу:

– Да ладно тебе. Иногда добро действительно должно быть с кулаками. Уметь защищать себя и своих близких очень важно. В общем, дети мои, – торжественно объявила она, положив одну руку на плечо Вики, а другую – на Сашино, – благословляю вас. Любите и берегите друг друга, если надо – деритесь друг за друга. И будьте счастливы.

На глазах Ксюши выступили слезы, и Вика испугалась:

– Ксюш, ты чего? Вы с папой поругались?

– Все в порядке, – успокоила Ксюша, уставившись влажными глазами на сестру. – Я просто так за вас рада! Ну и за себя тоже: мы с папой обо всем поговорили, и теперь я не держу на него зла. Конечно, прежних близких отношений у нас, наверное, не будет, но мы хотя бы сможем разговаривать друг с другом нормально, без ненависти.

– Это чудесно, – отреагировала Вика и вдруг крепко обняла сестру. Ксюша осторожно обняла ее в ответ. Постояв так минуты две, они отстранились друг от друга, и Ксюша произнесла:

– Я довольно скоро уезжаю уже. Мой контракт заканчивается в конце июля. В августе уже поеду в Берлин.

– Свадьба же в силе? – вдруг забеспокоилась Вика, и Ксюша задумалась. Это напугало Вику:

– Ксюш, ты чего? Что-то не так?

– Да нет, все так, просто… я не уверена, что свадьба состоится именно в августе этого года, – сконфуженно произнесла Ксюша и пояснила:

– Я просто… господи, как же это сказать-то… ну, в общем, я беременна. В июле должна родить.

Челюсти Вики и Саши упали, и прошло несколько секунд, прежде чем Вика воскликнула:

– Боже мой, поздравляю! Петер знает? А пол ребенка уже известен?

– Я попросила врача не говорить пол, – ответила Ксюша. – Мне важнее всего, чтобы малыш был здоровым. А девочка это или мальчик – мне неважно. Петеру, я надеюсь, тоже. Он, конечно же, в курсе, что у нас будет малыш. Рвется опять приехать, но боится, что не сможет из-за работы. Я ему сказала, что если не получится – не страшно, я попрошу маму быть со мной на родах, но Петер упрямый как осел! – в сердцах воскликнула Ксюша, чем заставила Вику и Сашу рассмеяться. Когда смех сошел на нет, Саша сдержанно сказал:

– Поздравляю вас, Ксения Олеговна. Пусть все пройдет хорошо.

– Спасибо, Александр, – просияла Ксюша. – Но зачем же так официально – Ксения Олеговна? Можешь называть меня просто Ксюша и на ты.

– Хорошо, – покорно ответил Саша. – А вы… ты… ты не могла бы называть меня Сашей? Александр – слишком взросло для меня.

– Кайне проблеме³, – откликнулась Ксюша и, оглядев сестру и ее кавалера, заговорила:

– Ладненько, я пойду. А то устала что-то. Вик, если мама попросит подробностей – расскажешь ей сама? Отлично, – сказала Ксюша, не дожидаясь ответа, и помахала рукой:

– Ауфвидерзин⁴, ребята. Возможно, перед моим отъездом встретимся еще.

Когда Ксюша ушла, Вика повернулась к Саше.

– Ну что, мы свободны, получается?

– Вообще у нас должны быть еще занятия, – напомнил Саша и тут же расплылся в улыбке: – Но пока твой отец нас не застукал, мы можем улизнуть.

Вика улыбнулась в ответ:

– В Парк Горького?

– Давай лучше на ВДНХ, – предложил Саша. Вика закивала, и они как можно тише и быстрее отправились вниз, за вещами и – во внезапно теплый мартовский день.

Эпилог

– Мам, это Вика, – несколько застенчиво произнес Саша, когда в один жаркий июльский день Вика вошла в коридор их квартиры и встретилась взглядом с любопытными каре-зелеными глазами женщины лет пятидесяти. Закрыв дверь на щеколду, Саша добавил:

– Моя девушка, – и улыбнулся Вике, которая немного смутилась.

– Вика, между прочим, за нашего Сашку дралась как тигрица! – крикнула Нина из гостиной. Вика смутилась еще больше, Сашина мама широко улыбнулась, а покрасневший до корней волос Саша с притворным возмущением окликнул сестру:

– Нина! Опять ты болтаешь! Разведчик из тебя вышел бы очень плохой.

Нина с двумя бокалами в каждой руке выглянула из комнаты.

– Слава Ктулху, я финансовый аналитик и мне по долгу службы положено не только данные анализировать, но и уметь разговаривать.

Показав брату язык, Нина скрылась в комнате. Саша повернулся к матери:

– Какая же она язва, мам. Я в шоке.

– Я тоже, Санечка, – со спокойной улыбкой ответила Вера Александровна и, погладив сына по руке, обернулась к Вике:

– Вика, рада знакомству с вами. Проходите, пожалуйста, не стесняйтесь.

Пройдя в гостиную, где Нина заканчивала накрывать стол, Вика села на диван и принялась как можно незаметнее разглядывать Нину. Саша сел рядом и взял Викину руку в свою. Вика погладила его ладонь, не отрываясь от Нины. Та была такой красивой в белом летнем платье без рукавов и с нарисованными на нем крупными розовыми цветами. Обычные Нинины локоны были теперь заплетены в две объемные косы, делавшими Нину похожей на студентку. Вика восхищалась старшей сестрой своего парня и на мгновение даже подумала, не познакомить ли Нину с Ксюшей. Впрочем, она довольно быстро отмела эту идею, так как из-за расстояния и собственных забот их знакомство вряд ли переросло бы в дружбу.

– Нин, давай помогу. – Саша вдруг вскочил и бросился навстречу сестре, которая несла большую кастрюлю с борщом. Нина запротестовала:

– Санько, я сама справлюсь! Не маленькая уже, – но Саша все равно подхватил кастрюлю и поставил ее на стол. Вика видела, что хоть Нина и делала вид, что дулась, на ее лице отобразилась радость.

Борщ был замечательным, как и другие блюда, заботливо состряпанные Ниной и Верой Александровной. Вика не стеснялась хвалить кулинарные таланты хозяек и наслаждалась искренними улыбками женщин.

За их мартовскую стычку с Наташей Барнашовой никого так и не наказали: Вика знала, что лишь с Наташей провели дополнительную беседу директриса и психолог из колледжа. Когда Вика пришла в колледж на следующей после инцидента неделе, Наташи в классе не было. Она не появилась и в следующие недели – приходила только на июньские экзамены, во время большей части которых Вика с ней не пересекалась. А летом, когда сессия была сдана, а результаты – объявлены, Наташа внезапно вышла из беседы их группы.

Одногруппники начали строить теории, куда делась их староста: одни сказали, что она сдавала в марте ЕГЭ и, дождавшись окончания учебного года, забрала документы из колледжа, чтобы попытать счастья в поступлении в вуз. Другие заявили, что Наташа не вынесла позора и отчислилась, третьи настаивали, что она просто перешла в другой колледж и, возможно, даже на другую специальность. Четвертые сообщали неподтвержденные слухи, что Наташа переехала в другой город вместе со своей семьей – вроде как ее отца, регионального директора сети магазинов, направили в другой регион, либо одна, по настоянию матери – чтобы не портить репутацию семейства Барнашовых.

Спектакль "Снегурочка", прошедший в конце апреля, имел оглушительный успех среди учащихся и сотрудников колледжа: впервые студент поставил такую большую работу и сделал это хорошо. Злые языки в подслушке потом, конечно, болтали, что львиную долю постановки выполнила Янина Арнольдовна, а Федя так, гонял актеров по тексту. Но Вике было все равно, был ли Федя единственным режиссером или с ним вместе была их педагог-организатор – "Снегурочка" получилась великолепной, глубокой и местами даже трогательной. А когда исполнители ролей вышли на поклон, Вика прорвалась в первый ряд и протянула Саше букет как настоящему артисту. Ей очень понравилось, как он растрогался и изо всех сил старался не расплакаться перед всеми.

С Сашей Вика не виделась практически до окончания своей сессии и защиты дипломов. Сдав в конце марта квалификационные экзамены, он занимался написанием диплома и ездил на предварительные вступительные испытания в театральные вузы, а в колледже появлялся исключительно ради репетиций, проходящих в учебные часы. Когда наступило время защищать диплом, Саша предложил Вике прийти на защиту поддержать его, и она с удовольствием приняла это предложение. Она видела мандраж, который охватил Сашу перед выступлением, но Вика побыла с ним перед началом, подержала за руку и поговорила о прослушиваниях в вузы, благодаря чему Саша успокоился к тому моменту, когда подошла его очередь. В итоге за защиту он получил "отлично".

Вика пришла к нему и на выпускной – очень хотелось понаблюдать, как Саше вручат диплом одному из первых: обладателей "красных" дипломов, в числе которых был и Саша, в их учебном заведении на сцену вызывали всегда раньше, чем всю остальную группу. В день своего вступления во взрослую жизнь Саша был в непривычной для него белой рубашке и черных брюках, его воротник украшал такой же черный галстук-бабочка, а вместо удобных мягких кроссовок он надел туфли. Вика то и дело видела, как Саша пытался то оттянуть воротник, то одернуть закатанный рукав. Ему явно было не очень удобно, но Вика наслаждалась его более официальным видом. Ей казалось, что в нем он выглядит еще более красивым и взрослым.

Хлопая каждому выпускнику, Вика с предвкушением думала о том, что через два года это она будет стоять здесь в красивом платье и ждать, когда ее вызовут на сцену за дипломом. Когда концерт для выпускников закончился, Вика подскочила к Саше и, оставив на его щеке ярко-розовый след от блеска для губ, выдохнула:

– Поздравляю.

– Спасибо, – все так же сдержанно отозвался Саша и крепко обнял ее. Нина сделала много их фотографий и настаивала на фотосессии в каком-нибудь парке, но уставший и запарившийся Саша заартачился, и Нина предложила сделать съемку в другой день. Саша согласно кивал, а Вике потом шепнул, чтобы она как можно чаще отговаривалась занятостью. Вика поддержала эту идею.

Практически сразу после выпускного Саша снова отправился на вступительные в театральные вузы, и Вика виделась с ним только на выходных. Они много гуляли, обнимались, ели мороженое и почти не разговаривали. Так прошло практически все лето. В начале августа Саша вдруг позвонил Вике и возбужденно заорал что-то в трубку. Удивленная таким несвойственным Саше поведением, Вика отстранила телефон от уха, чтобы не оглохнуть, а когда Саша немного успокоился – спросила, в чем дело.

– Вика, я поступил! – снова крикнул Саша, и вдруг в трубке раздался всхлип. – В Щуку! Я поступил в Щукинское!

Затем раздались звуки плача, и Вика испугалась.

– Сашка, ты чего? – спросила она, очень надеясь, что ей удастся получить от него вразумительный ответ. – Все хорошо! Ты же поступил в итоге! Или ты не туда хотел?..

– Не туда, – согласился Саша, продолжая плакать. – Но я поступил! В театральное! На бюджет! Я буду актером, Вика!

Она громко порадовалась вместе с ним, и они тут же договорились о встрече. Саша сказал: "Я сейчас приеду", но не уточнил куда. Вика походила по квартире минут десять, а потом взволнованно выскочила из дома и понеслась до метро пешком, позабыв о том, что на автобусе быстрее.

Когда она уже спустилась к стеклянным дверям метро, в нее влетел Саша. Бурно обрадовавшись друг другу, они крепко обнялись и запрыгали посреди подземного перехода, пугая прохожих. Схватившись за руки, Вика и Саша взбежали вверх по ступеням и побежали в сторону Викиного дома, но быстро устали и плюхнулись на попавшуюся скамейку.

Они смотрели друг на друга и смеялись. Их лица были мокрыми от слез и пота и красными – от жары и внезапной пробежки. Вика крепко обняла Сашу за шею, а он обнял ее и чмокнул в макушку. Они сидели прижавшись друг к другу и наблюдали за тем, как на столицу постепенно опускался уже практически осенний вечер.

***

Первое сентября было радостным днем для Вики: ее одногруппники оттаяли по отношению к ней и постепенно извинились за то, что отвернулись от нее, поддавшись Полине Борискиной. Та, впрочем, теперь держалась скромнее, на рожон не лезла. Увидев Вику, Полина просто кивнула ей в знак приветствия. Вика ответила тем же. Пройдя к своему обычному месту, она села на него. Спустя пять минут в класс вошла Кристина Ивушкина. Она выглядела стройнее, чем в мае: видимо, ей удалось подобрать препараты, не вызывающие побочку в виде лишнего веса, или она просто перестала их принимать и начала постепенно приходить в норму.

– Кристина! – окликнула ее Вика и, когда однокурсница взглянула на нее, махнула рукой. – Садись со мной.

Недолго думая, Кристина приземлилась рядом с Викой, и они начали обсуждать прошедшие каникулы и планы на этот учебный год. Они теперь третьекурсницы, ставшие чуть ближе к выпускному.

У их группы в этом году был новый куратор – Алина Петровна, молоденькая выпускница филфака. Как она им сообщила, Наталия Алексеевна уволилась, но причину не назвала. То же самое их ждало на информатике: у них был новый преподаватель. Вика знала о том, что ее отец собирается увольняться, еще летом: после новости о том, что он разводится с Наталией Алексеевной, он сказал, что преподавание – это все-таки не для него и ему лучше всего быть обычным компьютерщиком. Вика пожелала ему успехов на новой должности и в личной жизни и попросила не забывать о них с Ксюшей.

– Забудешь о вас, – засмеялся отец. – Теперь уж точно не забуду.

Вернувшись домой, Вика увидела записку от матери.

Вика, у меня свидание, буду поздно. На ужин приготовь себе что найдешь. Целую, мама.

В душе у Вики появилось приятное подозрение о том, с кем встречается ее мама, но она решила все узнать потом непосредственно от самой матери. Набрав уже знакомый номер, Вика прощебетала:

– Сашка, привет. Мама сегодня вернется поздно. Не хочешь прийти на ужин?