Читать книгу: «От 16 и старше», страница 13
Глава 28
Вика сидела в туалете уже почти час, прежде чем дверь распахнулась и вошла та, кого она и ждала. Вика спрыгнула с подоконника, на котором сидела все это время, и пошла к ней.
– Привет, Борискина.
Полина застыла с тюбиком помады, не успев донести его до губ, и перевела взгляд со своего отражения в зеркале на отражение Вики, вставшей у окна напротив зеркала. Переведя взгляд снова на свое отражение, Полина неторопливыми постукивающими движениями нанесла один слой помады, так же неторопливо покрутила тюбик, чтобы помада уехала внутрь его, и закрыла колпачком. Повернувшись лицом к Вике, Полина сложила руки на груди и с уставшим видом спросила:
– Чего тебе, Борисова?
– Есть вопросик один, – задорно произнесла Вика, внутри которой все трепетало. Это был первый раз, когда она снова обратилась к Полине после разрыва их дружбы. Она не знала, что будет делать, если та откажется предоставить информацию. Впрочем, у Вики был еще один способ проверить, кто тусовался рядом с ее домом и мог засесть в кустах.
Полина с вызовом выпятила подбородок:
– Какой?
– Кто из нашей группы хорошо фотографирует? – выпалила Вика. – Может, кто-то занимается на курсах фотографии. Или сам научился, потому что просто любит фотографироваться и делает это часто и много.
Глаза Полины округлились, когда она услышала вопрос, но тем не менее она не стала сразу грубить и отказываться выдавать умельцев. Она уставилась на Вику со странной улыбкой.
Вика ждала и ждала, но Полина будто вошла в транс и совершенно забыла о необходимости ответить на вопрос. Когда Вика уже была готова смириться с тем, что ответа она не получит, Полина вдруг заговорила:
– Эх, Вичка, вот смотрю я на тебя и понимаю, насколько выгодно быть сплетницей. Все обо всех знаешь, а потом, когда надо, – используешь. Да и память у тебя что-то коротковата. Совсем забыла, чем мы занимались чуть ли не весь первый курс.
– Полина, – угрожающе начала Вика, понимая, что больше не боится ее, – если не хочешь отвечать, так и скажи. Я найду способ выяснить, кто меня подставил.
– Да какая это подстава, – махнула рукой Полина. – Так, глупый розыгрыш. Типично для подростков.
– Так говоришь, будто к ним не относишься, – съязвила Вика. – Или это ты сидела в кустах возле моего дома и фоткала меня, пока Женя со мной разговаривал?
– О-о, какие мы замороченные, – захихикала Полина. – Викуська, я разве ради того, чтобы настроить всех против тебя, использовала такие сложные методы?
– Хорошо, поставим вопрос по-другому: ты знаешь, кто это мог сделать?
– Могу предположить, что в этом замешан Женя, – сказала Полина. Вика кивнула:
– Но он вряд ли был один. Вряд ли в кустах стоял штатив с камерой.
– Пожалуй. Ладно, я дам тебе подсказку, – сжалилась Полина. Вика старалась не показывать, насколько ей важно то, что скажет Полина. – Эта мадмазель метила на тех же парней, что и ты. И до одного из них у нее, как и у тебя, никого не было.
– Блин, Полина, откуда я знаю, у кого кто был, а у кого никого не было?! – разозлилась Вика, а Полина рассмеялась. – Имя назови! Или ты просто херней страдаешь?
– А что ты так завелась? – удивилась Полина. – Просто вспомни, на чьей странице из наших однокашников больше всего фотографий. Вспомни, кто из них все фоткает на школьных мероприятиях и все фотки получаются отличными с первого раза. Вспомни, наконец, чью страницу мы смотрели и угорали над надписями в духе десятилетки: "Любимая мамочка", "Мы с мамочкой в зоопарке", "Я поела мороженое в Италии"…
Вика сорвалась с места, едва Полина закончила передразнивать подписи под фотографиями человека, от которого Вика меньше всего ожидала подставы.
***
На следующее утро Вика снова поехала в колледж. Собрав все возможные свидетельства, она была вынуждена посмотреть правде в глаза: ее подставил человек, который казался самым надежным.
"Надо же какая стерва, – думала Вика с распирающей ее злостью, пока ехала в общественном транспорте. – Небось специально еще не до конца меня бойкотировала, чтобы иметь возможность ударить еще раз, если понадобится".
Вика намеревалась все сделать в одиночку, но у выхода из метро ее догнал Саша.
– Я с тобой, – заявил он и на Викину попытку возразить сказал:
– Это не обсуждается. Я не хочу, чтобы вы там глаза друг другу выцарапали.
– А может, именно это и надо сделать, – проворчала Вика, а Саша обнял ее и чмокнул в щеку.
– Не надо. Ты мне с глазами больше нравишься.
– А без глаз буду меньше нравиться? – возмутилась Вика, но тут же засмеялась:
– Ладно. Постараемся сохранять спокойствие. Но если я полезу ей волосы драть – лучше не лезь. Девчонки дерутся иногда хуже парней.
– Ты умеешь драться? – округлил глаза Саша. Вика пожала плечами:
– С началки не дралась. Вот и посмотрим, сохранился ли навык.
– Вик, давай лучше без рукоприкладства, – попросил Саша. Вика остановилась, посмотрела на него, на его умоляющий взгляд темных глаз и смилостивилась:
– Ладно уж. Все равно ты мой.
Она поцеловала его прямо в губы и ощутила, как Саша начал таять. Крепко обняв Вику, он провел ладонью по ее спине и произнес:
– Пойдем. А то вдруг ее кто-то предупредит и она смоется.
На входе в класс Вика хищно улыбнулась: вот она, ее добыча. Сидит, ничего не подозревает, играет шармиками на своем браслете. Вика что было силы гаркнула:
– Барнашова!
Наташа подняла голову и озадаченно уставилась на приближающуюся к ней Вику.
– Меня вообще-то Наташа зовут, – сказала она как можно вежливее, а глаза ее смотрели жестко. Вике стало не по себе, но она продолжила наступление:
– Да, точно. Наташа. А вам известно, Барнашова Наталья Ярославовна, что за клевету есть статья?
– Вик, ты головой ударилась? – отреагировала Наташа не так, как ожидала Вика, но это не помешало ей перестроиться. – Какая клевета? О чем она вообще? – спросила Наташа, развернувшись к группе. Внезапно поднялась Полина:
– Борисова хочет сказать, что ее недавно жестко подставили. Жестко для нашего возраста, я имею в виду, – уточнила она и встретилась взглядом с Викой. Та кивнула, и Полина продолжила, обращаясь ко всем присутствующим:
– А сделала это – та-дам! – Барнашова Наташа. Наташа, поделитесь, стало ли вам лучше после того, как вы сделали гадость Виктории Борисовой? Вы хорошо, там, я не знаю… спите?
Наташа заметно побледнела, что не ускользнуло от внимания Вики. Она удовлетворенно улыбнулась, но тут встрял Федя:
– Вы втираете какую-то дичь! Наташ, о чем они вообще?
– Не знаю, – пожала плечами Наташа и жестким взглядом уставилась на Вику. – Пусть они объяснят.
– А я объясню, – кивнула Вика и вдруг ощутила, что никого и ничего больше не боится. – Если вы подписаны на подслушку нашего колледжа, то наверняка видели вот эту фотографию. – Вика достала из-под свитера распечатанную в копицентре цветную фотографию их с Женей, показала всему классу и прицепила к доске с помощью магнитика. – На ней действительно изображена я. А рядом со мной – Женя Ильюшин. Он учится на втором курсе на графическом дизайне. Мы сравнительно недавно были парой, но расстались.
– А почему? – раздался голос с задних парт. Вика хотела было сказать, что это не относится к делу, но Полина опередила ее. Вика благодарно посмотрела ей в глаза и продолжила:
– Так вот, мы расстались, но Женя ходит за мной, угрожает, а недавно еще избил одного студента только за то, что он гулял со мной.
– Нам, конечно, очень интересно послушать про твою богатую личную жизнь, – съязвила Наташа, – но мы хотели бы подготовиться к уроку.
– За себя говори, Барнашова! – крикнул с задних рядов Макар Шишин. – Мне вот интересно узнать, че ты натворила.
Наташа обернулась к нему и что-то сказала, но ободряющие голоса однокурсников заглушили ее протест:
– Продолжайте! Хотим хлеба и зрелищ!
Вика воодушевилась:
– Так вот, все закончилось тем, что меня тайком сфотографировали и выложили в подслушку со сплетней о том, что я воссоединилась с Женей Ильюшиным. Это, естественно, дошло до того человека, с которым я сейчас, и… к сожалению, он поверил сплетням, а не мне.
– И очень жалею об этом, – раздался голос от двери, и все уставились туда. Саша Белоконь стоял, опершись плечом о дверной косяк и с любопытством разглядывал одногруппников Вики. Вика же бросила взгляд на Наташу и увидела, что та побледнела еще сильнее. Мальчишки же заголосили:
– О, Санек!
– Белоконь! Здорово!
– Привет, Сандро!
Саша неторопливо вошел в кабинет, подняв вверх руку с раскрытой ладонью в знак приветствия, и остановился у доски.
– Если позволите, я продолжу рассказ о подлости, начатый моими коллегами, – произнес он, снимая рюкзак и отталкивая его ногой к стене с висящей на ней доской. Вика с Полиной закивали активнее остальных, Наташа же старательно не смотрела вокруг. Саша тем временем подошел к ее парте, сел на корточки так, чтобы их глаза были на одном уровне, и улыбнулся:
– Привет, Наташа. Чего не здороваешься? Это невежливо вообще-то. Но да ладно. – Он хлопнул обеими ладонями по ее парте и поднялся на ноги. – Буду короток: я дурак. Поверил слухам и фотке, которую вообще-то при желании можно нафотошопить. Мы ж владеем программами Адоб, правда? Но это фото – не фотошоп. Оно сделано человеком, который уже несколько лет занимается в фотокружке и достиг неплохих результатов. Например, этот человек своей твердой рукой снимает все наши студенческие мероприятия и на большей части фото вы не найдете свои прекрасные физиономии перекошенными, например.
Раздались смешки, а Саша продолжал:
– Зато Вика, в отличие от меня, не дура. Она молодец. Внимательно посмотрела на фотографию и определила место, откуда она была сделана. Но вот что касается дня… Мы знали, что это был за день. А кроме нас об этом знало еще три человека, которые до того дня были знакомы с Викой лично. Это ее родители и, – он посмотрел на Наташу, пялившуюся в одну точку, – ты, Наташа.
– И что? Это ничего не доказывает, – начала нервничать Наташа. Саша улыбнулся губами, но взгляд его оставался жестким.
– Мы показали твою фотку Викиным соседкам с первых этажей, и эти милые дамы просветили нас, что именно тебя они видели под своими окнами за день до того, как ты праздновала свой день рождения. Ты ломала кусты. Чтобы в день икс как можно незаметнее прокрасться в кусты и сделать компрометирующее фото.
– Ты для этого поехала со своей мамой, когда она повезла меня домой? – спросила Вика как можно жестче. Наташа молчала. – Ну конечно для этого. Только как тебе удалось бесшумно выйти из машины и подкрасться?
– Так я дверь открытой оставила, – пожала плечами Наташа и поднялась. Теперь Вика была уверена на все сто процентов: это она засняла их с Женей.
– Но мы не сказали о самом главном: почему Наташе вообще пришла в голову такая идея, – напомнил Саша, и Вика с восхищением посмотрела на него. Краем глаза она заметила, что и внимание других удалось привлечь. Саша прошел к учительскому столу и сел на его краешек:
– Все очень банально и просто. Наташе нравился парень, с которым была Вика. То есть я. И она решила вот таким вот изощренным способом развести нас. Я даже не удивлен теперь, – его голос стал жестче, наверняка как и взгляд, которым он сверлил Наташу, – что именно ты показала мне этот пост в подслушке. И – сюрприз! – предложила свою поддержку. Как ты там сказала? Не ожидала, что Вика такая двуличная? А ты сама какая, Наташ? Сначала якобы такая нейтральная, против конфликтов и травли, а потом запускаешь в Сеть эту картинку и подпись, не соответствующую действительности?
– Заткнись, – прошипела Наташа, не глядя на Сашу. Тот же сложил руки на груди а-ля Наполеон и с торжеством оглядел класс, остановившись на Вике:
– Что и требовалось доказать.
– Барнашова – злой гений, – выдал Аслан Шаймарданов после нескольких секунд молчания. – Охренеть.
– Да дура она, а не злой гений, – добавил Макар Шишин, и Вика удивленно повернулась к нему.
– Не ожидал от тебя, Наташ, – печально произнес Федя, и Наташа повернулась к нему, но так ничего и не сказала.
– "Я как староста должна оставаться нейтральной". Вот вам и староста, блин, – закатила глаза Полина. – Я удивлена, что ты не начала гнобить Борисову раньше.
– Наташ, за что ты так со мной? – поинтересовалась Вика, сняв маску неуязвимости. – Если я тебе была так неприятна, ты могла просто не общаться со мной. А ты в подружки набивалась, на день рождения даже позвала. Зачем?
Наташа внезапно подняла глаза, и Вика увидела, что в них кипят слезы.
– Хотела посмотреть, какая ты вне колледжа. Интересно стало, почему в тебя влюбляются и хотят с тобой дружить, а меня даже просто погулять никто не зовет. Меня бесит, что ты вечная жертва и ноешь в поисках поддержки, получаешь ее, а потом раскидываешься этим добром, как будто это так, пыль. А я, которая умею все, всем помогаю и стараюсь быть хорошим человеком, ничего этого не получаю.
– Может, если бы ты не строила из себя хорошую, правильную и безгрешную, – заговорила Полина, – а правда была бы ею, с тобой бы общались куда охотнее. Люди не ценят, когда ты строишь из себя неуязвимого. Уязвимость – признак того, что человек настоящий.
Вика изумленно глянула на Полину. А Женя еще сказал, что она пустышка! Вика заподозрила, что если Полина и Женя расстались, то вряд ли из-за Полины.
Наташа встала и гневно обернулась к Полине.
– Откуда знаешь? Женя тебя поэтому бросил, да?
– Скорее, он из-за этого от тебя шугается, – холодно ответила Полина. Вика же с искренним интересом спросила:
– И что в итоге? Ты поняла, почему ко мне хорошо относятся?
Наташа посмотрела на нее и процедила:
– Потому что ты просто лучше притворяешься, чем я.
Глава 29
Все то, что так долго кипело внутри Вики, рвалось наружу, и она наконец-то решила дать волю своим чувствам. Подскочив к Наташе, Вика одной рукой вцепилась ей в длинные каштановые волосы, а другой содрала с ее головы ободок. Тут же раздались вопли, кто-то еще подскочил к ним с Наташей, а над ухом Вики завизжала какая-то девчонка. Началась потасовка.
В один момент Наташа вцепилась в рукава Викиной кофточки и попыталась оттолкнуть Вику, но тут откуда ни возьмись возникла Полина.
– Слышь, коза, руки от нее убрала! – воинственно крикнула она и смачно плюнула Наташе в лицо, после чего ущипнула – Наташа пронзительно взвизгнула – и добавила:
– Это тебе за то, что глазки Женьке строила, пока я с ним встречалась. Сучка крашеная.
В их небольшом комке дерущихся Вика идентифицировала Полину, Наташу и, к своему удивлению, Кристину – та пыталась своими объемами оттолкнуть Наташу как можно дальше от Вики с Полиной. Однако Наташа активно сопротивлялась, поэтому их клубок постепенно начал хаотично двигаться то в одну сторону, то в другую. Вика поняла, что перестала ориентироваться в пространстве, и попыталась прорваться за пределы их девчоночьего кружка, но Наташа больно ухватила ее плечо своими длинными ногтями, и Викины попытки вырваться из клубка оставались безуспешными.
Все закончилось, когда Вика несильно, но достаточно ощутимо ударилась затылком о косяк, а потом кто-то схватил ее за шиворот. Немного придя в себя и оглядевшись, Вика увидела, что ее держит ее собственный отец. В другой руке у него болталась Наташа. Саша же вместе с Асланом держал Полину и Кристину.
– Вы что, совсем озверели тут все?! – вдруг заорал ее отец, и Вика вся сжалась. Она никогда раньше не слышала, как ее отец кричал. Тем временем тот продолжал орать:
– Вы че тут устроили, блин?! А если бы вы мне тут все сломали, кто платил бы?! Вы?! Здесь же техники на сотни тыщ рублей! Александр, ты тут вроде как самый старший и адекватный, так что ты стоишь и смотришь, как девки дерутся? Взял и разнял! Нет, стоит и пялится! Попкорна не хватает!
– Олег Андреевич, я доверяю Вике. Она сама бы с ней справилась, – улыбнулся Саша, кивая на Наташу. Отец с минуту посмотрел на всех присутствующих и громко вздохнул:
– Забудьте то, что я сказал. Я погорячился насчет самого адекватного и взрослого.
Все засмеялись, а Кристина прошипела:
– Пустите меня, дайте мне на нее сесть, – и указала на Наташу. Та ухмыльнулась:
– Только после того, как жрать меньше начнешь.
– Ах ты гадина! – прошипела Вика и, вспомнив, что отец до сих пор держит ее за шиворот и слышит все, что она говорит, глянула на него виновато. Тот бросил осуждающий взгляд на нее, а Полина тем временем торжествующе пропела:
– Вот ты и попалась, добрая неконфликтная Наташа. Все, маски упали. Смотрите все, – крикнула Полина, – какое чудовище мы в старосты выбрали!
– Чудовище в зеркале увидишь, – негромко сказала Наташа, а Полина фыркнула:
– Имей смелость сказать мне в лицо то, что ты там под нос мямлишь. Олег Андреич, эта мразь подставила Вику! – заголосила Полина, и отец вновь заорал:
– К директору все четверо! Живо!
– Мне тоже? – не понял Саша, а отец вскинул на него глаза и ответил:
– С тобой у нас будет отдельный разговор. После пар зайдешь.
***
Все четыре нарушительницы спокойствия сидели в учебной части в ожидании, пока директор не освободится. Видимо, это было надолго – сотрудница учебной части даже предложила им чай. Вика отказалась, Полина с Кристиной – тоже, зато Наташа согласилась и, получив свой чай, то и дело кидала несчастные взгляды то на соперниц, сидевших напротив, то на сотрудниц учебной части. Вика закатила глаза. Ничего, сейчас она вместе с Кристиной и Полиной поведает настоящую историю.
– Из-за чего подрались хоть? – поинтересовалась одна из девушек, разбирающих документы. Вика как зачинщица всего, что произошло за сегодня, сказала:
– Из-за клеветы.
– Какой еще клеветы? – поинтересовалась Наташа с таким выражением лица, что Вике снова захотелось оттаскать ее за волосы. – Ты правда целовалась с Женей. Какая это клевета, если это правда?
– Ну провокация, – встряла Кристина. – Какая разница? Если бы ты ему не предложила этот план, он бы не поцеловал Вику в тот день.
– Тебе еще хватило совести предложить ему денег за это, – фыркнула Полина. Наташа засмеялась:
– Больше верьте ему. Он же трус. Сейчас будет все стрелки на меня переводить.
– Наташа, – Вика ощутила, что начала закипать, – имей смелость признать, что ты просто захотела чужое.
– Вика, – в тон ей произнесла Наташа, – ни Женя, ни Саша тебе не принадлежат. Они сами вольны выбирать, с кем встречаться. И если бы Саша захотел встречаться со мной, ты ничего бы не сделала.
– Ну-у, того, что сделала ты, я бы точно не сделала, – парировала Вика, а Наташа ухмыльнулась:
– Не зарекайся. Когда дело доходит до мужчин, тут каждый сам за себя. Это закон жизни.
– Это закон джунглей, – снова вмешалась Полина. – А цивилизованные люди решают проблемы разговорами.
Наташа захохотала:
– Не тебе говорить о цивилизованности, Борискина. Сама встречалась с парнем своей подруги у нее за спиной.
– Да кто ты… – возмутилась было Полина, но одна из сотрудниц учебной части вдруг повысила голос:
– Ну хватит уже! Работать невозможно. Ань, когда там уже Светлана Викторовна освободится?
– Не знаю, – протянула сотрудница, которую, очевидно, звали Анной. – В любом случае она им ничего не скажет особо. Разговаривать будет с их родителями.
– Я уже совершеннолетняя, – подала голос Наташа, но это не убедило сотрудниц колледжа.
– Этот инцидент вопиющий, поэтому твоих родителей вызовут даже если ты совершеннолетняя. Никто из вас этого не избежит.
Девушки поникли. Каждая из них наверняка думала об одном и том же: какие последствия ждут их дома. Кристина слегка раскачивалась и ерзала на стуле. Видимо, она никогда раньше не была у директора, вот и не знает, что будет. Полина наоборот выглядела наиболее пофигистически настроенной: ей было известно, что их просто пожурят, погрозят им пальчиком, возьмут с них обещание больше не драться и отпустят с миром. Ну, родителям еще скажут провести воспитательную беседу с дочерьми.
Вика сидела немного грустная. Она не хотела лишний раз доставлять проблемы своей маме. Да и отцу тоже – скорее всего, он сам не ожидал, что она полезет в драку. Перепугался и за нее, и за компьютеры. Наташа же сидела с обреченным лицом. Возможно, ее ждало реальное наказание, а может, она догадывалась, что взрослые при разборках встанут не на ее сторону. Вика мысленно похвалила себя за то, что додумалась попросить соседей записать свои показания и взяла их с собой. Фотография, где они с Женей целуются, покоилась в недрах ее рюкзака вместе с импровизированным протоколом опроса свидетелей.
Внезапно скрипнула дверь, и все одновременно повернулись, чтобы посмотреть, кто пришел. Вместо ожидаемого директора на пороге стояла…
– …Ксюша? – удивилась Вика. Сестра поправила очки и улыбнулась, затем повернулась к сотрудницам учебной части.
– Здравствуйте. Директор же здесь принимает?
– Здравствуйте, в соседнем кабинете, – ответила сотрудница Анна и посмотрела сначала на Вику, потом на Ксюшу. Та, видимо, догадалась, о чем ее хотели спросить, и сказала:
– Мне позвонила моя мама, сказала, что ее вызывают к директору. Вроде как моя сестра, – Ксюша кивнула на Вику, – с кем-то подралась. Но мама никак не может прийти вот прямо сейчас, поэтому я вместо нее.
– Присаживайтесь и ждите, – сказала другая сотрудница и вышла из учебной части. Ксюша выполнила просьбу и тут же начала негромко расспрашивать Вику о том, что случилось. Вскоре дверь снова открылась, и вошла другая женщина – по фигуре и лицу было видно, что это Кристинина мама. Она получила те же инструкции и подчинилась. Когда дверь открылась в третий раз, все снова повернулись, но на этот раз там стоял Викин отец. Увидев Ксюшу, он изумился, а она поднялась и пошла к нему.
– Здравствуйте, Олег Андреевич. Я хотела бы поговорить с вами.
– А-а-а… Это срочно? – уточнил отец, продолжая во все глаза глядеть на старшую дочь, и Ксюша кивнула. – У меня тут просто драма небольшая случилась. Разобраться надо.
– Я быстро, – успокоила его Ксюша. Он открыл дверь, пропустил Ксюшу вперед, вышел сам и закрыл дверь. В кабинете повисло молчание. Вика медленно переводила взгляд с одного предмета на другой, с одной из женщин в кабинете на другую. Встретившись глазами с Полиной, Вика посмотрела на нее несколько секунд и все же слегка улыбнулась ей. Полина, к ее удивлению, ответила такой же легкой улыбкой, а затем бросила презрительный взгляд на поникшую Наташу. Кристина же быстро посмотрела на Вику, на Полину и перевела взгляд на свою мать. Вид у Кристины при этом был очень виноватый.
В очередной раз раздался стук в дверь, за ним последовало разрешение войти, и в кабинете оказалась Анжелика Николаевна Барнашова. Увидев в кабинете сначала свою дочь, потом Вику, женщина изумленно вскинула брови:
– Наташа? Вика? Что вы тут делаете вместе? И вы, девочки… – растерянно разглядывала Анжелика Николаевна Полину и Кристину. Последняя пожала плечами и виновато потупила взгляд.
Наташа же молчала. Она бросила на Вику какой-то странный взгляд, который Вика расценила как просьбу рассказать о случившемся. Но Вика помотала головой и снова посмотрела на Полину, взгляд которой был устремлен за окно. Анжелика Николаевна повторила свой вопрос, и на него ответила Кристина:
– Наташа спровоцировала ссору Вики с парнем, а организовала все так, будто это чистая случайность. И потом еще к этому парню подкатывала.
– Будьте внимательны и осторожны, – предупредила Полина, уставившись на Анжелику Николаевну серьезным взглядом, – с такими навыками, какие уже есть у Наташи, ее могут завербовать в криминал. Если не сделали это уже.
Глаза Наташи возмущенно округлились, а ноздри – раздулись, но она промолчала. Анжелика Николаевна сложила руки на груди.
– Наташа? Какие такие навыки у тебя есть для работы в криминальном мире?
– Мам, они врут, – настаивала Наташа как можно спокойнее, но Анжелика Николаевна не выглядела убежденной:
– Сейчас директор освободится, и узнаем, кто врет, а кто прав.
Сев рядом с дочерью, Анжелика Николаевна вновь взглянула на Вику, но та отвернулась к окну. Где же Ксюша… Сказала же, что недолго!
Тем временем в кабинет вошла директриса Светлана Викторовна, строго оглядела всех присутствующих, машинально поправила очки в тонкой оправе и пригласила всех причастных в свой кабинет. Когда они туда пришли, там уже находились Ксюша, мама Полины, Викин отец и Саша Белоконь.
– Он свидетель, – ответил Викин папа на немой вопрос в глазах вошедших дам. – И в то же время – предмет спора этих юных леди.
Вика смутилась. На мгновение ей показалось, что она действительно повела себя глупо – полезла в драку с однокурсницей из-за парня. Однако встретившись взглядом с Сашей, который ободряюще ей подмигнул и улыбнулся, Вика поняла: все не зря.
– Садитесь, – обратилась ко всем Светлана Викторовна, разместившись на своем месте. – Разговор будет долгий.
***
Выйдя из кабинета, Вика достала из рюкзака телефон и разблокировала его. Оказывается, прошло только два часа, а по ощущениям как будто все пять. За это время Светлана Викторовна внимательно выслушала каждую сторону драки, жестко пресекая попытки других участников перебить говорящую. В итоге Кристину Ивушкину вместе с ее матерью отпустили самой первой. Никакого наказания ей не назначили, так как Кристина не успела никому навредить.
Вика, Наташа и Полина же оставались до последнего. Полину директриса отругала за быдлятское – так она выразилась – поведение. Согласно Светлане Викторовне, плевки в кого бы то ни было, особенно в лицо этого человека, – это неприемлемо. Полина молча все выслушала и даже бровью не повела, в то время как ее мама натурально заливалась краской и старательно прятала взгляд. Вика еле сдержала улыбку: если бы только Лариса Юрьевна знала, какая Полина на самом деле – совсем не пай-девочка, какой она предстает дома.
– Хочешь что-то сказать, Полин? – поинтересовалась Светлана Викторовна. В ее голосе не было издевки, только искренний интерес. Полина кивнула и заговорила:
– Мы с Викой тоже когда-то парня не поделили. Даже поссорились из-за этого. – Она бросила быстрый взгляд в Викину сторону и улыбнулась. – Но сейчас я понимаю, что оно того не стоило. Поэтому я хотела бы наконец извиниться. Вик, прости меня, пожалуйста. Я правда поступила с тобой ужасно. Настоящие подруги так себя не ведут.
Вика, изумленная заявлением Полины, ущипнула себя. Это не сон? Гордая и заносчивая Полина Борискина извиняется перед ней, да еще и при свидетелях? Боль, появившаяся в месте щипка, доказала: все происходит по-настоящему. Не отрывая взгляд от Вики, Полина продолжила:
– Не знаю, сможем ли мы снова быть подругами, но если ты не против, можем попытаться начать все с чистого листа. Я не идеальна, сразу говорю, но я хотя бы нашла в себе смелость признать ошибки. Да еще и публично. – Полина оглядела всех присутствовавших и снова посмотрела на Вику. – Если ты все-таки решишь не прощать меня, я пойму. Но знай: если еще какая-нибудь шаб… мадама, – исправилась Полина под подозрительным взглядом Анжелики Николаевны, – снова попытается тебя подставить… Я буду на твоей стороне. И если надо – снова полезу в драку. Я не боюсь. Ни драки, ни наказания.
Когда она закончила, в кабинете на несколько мгновений воцарилась тишина. Затем Светлана Викторовна предложила ей извиниться перед Наташей, на что Полина ответила резким отказом.
– Не вижу причин извиняться перед ней. Нагадила – встречай последствия.
– Полина, – с еле уловимой угрозой в голосе произнесла директриса, – я тебя заставлю провести летние каникулы, приводя в порядок актовый зал.
Полина довольно улыбнулась:
– С удовольствием. Особенно если вы и Вику со мной отправите помогать.
Вика возмущенно вытаращила глаза, а Полина взглянула на нее и хихикнула. Вика погрозила ей кулаком, но знала, что бесполезно: Полина действительно ничего не боится. Светлана Викторовна оглядела Полину из-под очков и махнула рукой:
– Можешь идти, Борискина. А насчет наказания для тебя я все-таки подумаю. Лариса Юрьевна, прошу вас, объясните вашей дочери еще раз, как себя вести в общественных местах. Знаю, в семнадцать лет поздновато, но может, поможет…
Лариса Юрьевна, теперь уже бледная с красными щеками, закивала и не прекращала до тех пор, пока они с Полиной не вышли и не закрыли дверь. Светлана Викторовна обратила свой взор на Вику и Наташу.
– Значит, из-за мальчика подрались?
– Да, – признала Наташа.
– Нет, за свою… честь, – закончила Вика, поняв, что Наташин ответ гораздо более краткий, чем ее. Светлана Викторовна бросила взгляд на Сашу, сидевшего поодаль.
– Знаете, девочки, Белоконь у нас, конечно, завидный жених, но драться за него было вовсе не обязательно. Хотя бы потому что Саша – взрослый мальчик и сам может решить, с кем хочет общаться, гулять, дружить и далее по списку… Саш, – повернулась она к нему, – что скажешь на этот счет?
Саша, который до этого молча переводил взгляд с Вики на Наташу и обратно, встрепенулся и ответил:
– Светлана Викторовна, я тоже ошибся. Вместо того, чтобы поговорить и обсудить, что вообще происходит, я даже не стал делать попытки выслушать человека. Я просто сделал выводы в своей голове и ушел. Это неправильно. А еще неправильнее было то, что я сразу посчитал сплетни правдой. В сообществах а-ля "Подслушано" вечно публикуют какую-то ерунду, а люди тут же бросаются ее обсуждать и даже не спрашивают себя, правда ли это. Почему-то считается, что все, что публикуют в "Подслушано", – априори правда. Но это же не так. – Саша мягко скользнул взглядом по Вике и продолжил:
– А еще я понял, что довольно плохо разбираюсь в людях. Был готов выплакаться в жилетку первого, кто предложил поддержку. Мне двадцать лет, а я повел себя как пятилетка, которому главное было, чтобы утешили. Моя сестра была права: я все еще маленький доверчивый мальчик, который готов открыться любому, кто покажется искренним.
– Не вини себя, Саш, – вдруг обратилась к нему Ксюша, и Светлана Викторовна кивнула. – Каждый мог ошибиться. А ты к тому же хорошо воспитан. Ты считаешь, что раз ты ко всем относишься доброжелательно – то и к тебе будут относиться так же. Кроме того, ты был в уязвимом состоянии. Естественно, тебе хотелось опереться на кого-то. Это нормальное желание, но иногда оно может привести к страшным последствиям. Но в общем не надо винить себя в том, что ты порядочный человек, открытый миру, – подвела черту Ксюша и улыбнулась ему. – Это прекрасные качества. И если кто-то их не ценит – это точно не твоя проблема.
Саша периодически кивал в ответ на пламенную речь Ксюши, а под конец Вике показалось, что в его глазах заблестели слезы. Ей захотелось оказаться ближе к нему.
Светлана Викторовна потерла переносицу и наконец сказала:
– Вика, я надеюсь, ты понимаешь, что тебе нужно извиниться перед Наташей за то, что ты причинила ей боль?
