Читать книгу: «Дикие стихи для чтения в электричке», страница 6

Все умрут, а я останусь

Все умрут, а я останусь…

Сок лимонный я волью в свои глаза,

чтобы не видеть страха истощенного,

чтобы не знать, что на твоих устах,

застыли две молитвы

и увядает бабочки пыльца.

Останусь я над морем праведным гореть,

с желанием напиться вдоволь,

не видеть гор и только солнце так бестолково,

нам станцует и рай покажет…

Мне Буда истину на ушко, так нежно пел,

а мне плевать!

Я даже слушать не желаю про Нирвану,

я телом всем прильну к экрану,

желая там найти ответы о том,

что пели мне поэты,

на утро после майских гроз.

Я не останусь, но умру,

а может не умру, не знаю…

Я в вечности хочу тонуть,

и ей я бесконечно каюсь,

под звездным небом и луной,

в слезах от первой чистой боли,

простите розы моё горе и Богородице несите,

обиду на подносе битом…

Я найду тебе могилу поукромней.

Я найду тебе могилу поукромней милый,

Только сообщить о смерти не забудь.

Не забудь на чердаке плоды гнилые,

Затолкай мне их поглубже в грудь.

Верен ли тебе твой ангел молчаливый?

Думаю сейчас лишь демоны верны.

Ну тогда я демон твой ревнивый,

Демон, что приплыл из глубины.

Почему ты все еще не в красной книге?

Ты ведь редкий и опасный вид…

Расскажи, прошу, о верхом бриге,

Что доныне в нежном море спит.

Я на дне поодаль проплывала,

Но тебя заметить так и не смогла.

Не плыла, клянусь, я утопала,

В сладкой луже красного вина.

Но тебя спасти я постараюсь,

Я для этого на землю и пришла.

Чтобы дьявол, с коим за тебя сражаюсь,

Ни за что не сжег тебя дотла.

Крокодилы в твоей кровати

Разлей вино вокруг пустой могилы,

Чтоб полусладкими казались дни.

Лежат в твоей кровати крокодилы,

Они мечтают в мои вены заползти.

Не бей меня без видимой причины,

Зашей мне веки ради вечной темноты,

Познай мои бездонные глубины,

Познай природу чистой красоты.

В твоей кровати чувствую опасность,

Там пасти жадные преследуют меня,

Твоего тела и души вся безобразность,

Меня приманит медленно пьяня.

Скорми меня своим друзьям-пришельцам,

Раздень, укутай в крапивы ростки,

Продай меня глухим рабовладельцам,

Что будут так бессмысленно жестки.

Любовь и боль синонимами стали,

Когда в кровать ты хищников привёл.

Они всю ночь с моей душой играли,

На утро же восточный мак зацвёл.

Очень жаль

Я прочту Отче наш наизусть сидя в кресле,

прогнившем насквозь, неудобном, но вроде во имя

чего-то святого должна я терпеть, увядая и плача наигранно,

так истерично смеявшись над тиграми,

что меня рвали обиженно,

услышав от дрессировщика глупого,

что я им не мать вовсе, а кошка чужая,

мать саблезубого…

Твои я пределы мечтаний, пределы страданий точнее,

твой личный мучитель, больной кровопийца,

прости за глубокие, рваные раны,

я их зализать постараюсь, как можно быстрее.

Тот свет, что в окне, не похож он на солнце,

похож на сияние платья эскортницы,

его ей купил брат со странными отклонениями.

Я сегодня в унынии из-за стихов своих.

Они паршиво звучат.

Очень жаль…

Спасибо за внимание.

Абсурдные картины моего воображения

За красочным фасадом дома моего

скрывается обида детская,

глубокая, как океан,

в котором тысячи акул тебя съедали.

Не отрезай мне крылья умоляю…

Насильно не корми меня гвоздями,

я не смогу переварить ту боль,

которую загонишь в глотку мне, как водку,

что вливают жертве прямо в пасть.

Сегодня день расплаты.

Я все истории запомню о маньяках,

чтобы потом не растеряться и не забыть,

как в ночь с субботы мне тебя убить.

Но только осторожно, не повредив той мертвой кожи,

которой ты покрыт от глаз до самых стоп.

Не режь мне вены, я за бессмертие сражаюсь.

Не зря меня по ящику готовы показать за деньги.

Они мне платят, я смотрю в холодный черный объектив,

там на другом конце планеты, моя забытая сестра,

жрет мясо, с кровью,

давно просрочено,

пусть жалобу напишет,

тем, кто продал его,

за золотые зубы тетушки.