Цитаты из аудиокниги «Время жить и время умирать», страница 41
— Этого нельзя простить, никогда, — сказал кто-то позади Гребера
В мозгу его темным метеором пронеслась мысль,
что им предстоит разлука. Он знал это с самого начала, как знаешь многое,
- не ощущая его реальности и не додумывая до конца. Казалось, у них
столько еще впереди. И вдруг эта мысль заслонила все; огромная и полная
холодного ужаса, она осветила все тусклым, беспощадным, все разлагающим
светом, подобно тому, как рентгеновские лучи, пронизывая очарование и
прелесть жизни, оставляют лишь голую схему и неизбежность.
Это ускользающее счастье, а не какое-нибудь однообразное, коровье.
- Надо посмотреть, уцелела ли твоя квартира, Элизабет.
- Успеется. Давай посидим где-нибудь на воздухе.
— А-а, отпускник! — сказал Иммерман. — И какой черт принес тебя обратно? Почему не дезертировал?
— Куда? — спросил Гребер.
Иммерман почесал затылок.
— В Швейцарию, — заявил он наконец.
— Об этом-то я и не подумал, умник ты этакий. А ведь в Швейцарию ежедневно отбывают специальные вагоны-люкс для дезертиров. У них на крышах намалеваны красные кресты, и их не бомбят. Вдоль всей границы расставлены арки с надписью: «Добро пожаловать». Больше ты ничего не мог придумать, дуралей? И с каких это пор ты набрался храбрости и говоришь такие вещи?
Вы спрашиваете, достаточно ли осталось людей, чтобы начать все заново? Христианство началось с нескольких рыбаков, с нескольких верующих в катакомбах и с тех, кто уцелел на аренах Рима.
Голос бы глубокий, тихий… Этот голос произносил слово «жить», как торговец на чёрном рынке шепчет «масло», как проститутка шепчет «любовь». Вкрадчиво, настойчиво, маняще и лживо… Как будто можно купить жизнь.
Чего только у нас за последние годы не хвалили и не хулили! Всякая вера уничтожена.
Но ничего этого не было. Ничего, кроме острой боли утраты. Утраты навеки. Нигде не было мостика к прошлому. Гребер владел всем и утратил все. Он прислушивался к себе. Ведь где-то еще должен маячить, как тень, хотя бы отзвук надежды, но он не услышал его. Внутри была только пустота и невыразимая боль.
Иногда совсем забываешь, что еще жив.
