Цитаты из аудиокниги «Аэлита», страница 10

Зеркало озарилось. Раскрылась непомерная перспектива сводчатых, стеклянных крыш. Широкие снопы света упирались в огромные плакаты, в надписи, в клубы курящегося, многоцветного дыма. Внизу кишели головы, головы, головы. Кое-где, как летучие мыши, вверх - вниз, пролетали крылатые фигуры. Стеклянные своды, перекрещивающиеся лучи света, водовороты бесчисленных голов уходили в глубину, терялись в пыльной, дымной мгле.- Что они делают? - закричал Гусев, надрывая голос, - так велик был шум.- Они дышат драгоценным дымом. Вы видите клубы дыма? - это курятся листья Хавры. Это драгоценный дым. Он называется дымом бессмертия. Кто вдыхает его - видит необыкновенные вещи: - кажется, будто никогда не умрешь, - такие чудеса можно видеть и понимать. Многие слышат звук уллы.Никто не имеет права курить Хавру у себя на дому, - за это наказываются смертью. Только Верховный Совет разрешает курение, только двенадцать раз в году, в этом дому, зажигаются листья Хавры.- А те - вон - что делают?- Они вертят цифровые колеса: они угадывают цифры. Сегодня каждый может загадать число, - тот, кто отгадает, навсегда освобождается от работы. Верховный Совет дарит ему прекрасный дом, поле, десять хашей и крылатую лодку. Это огромное счастье угадать.Объясняя, Иха присела на подлокотник кресла. Гусев сейчас же обхватил ее поперек спины. Она попыталась выпростаться, но затихла, - сидела смирно. Гусев много дивился на чудеса в туманном зеркале. - Ах, черти, ах, безобразники!

Азора расстилалась широкой, сияющей равниной. Прорезанная полноводными каналами, покрытая оранжевыми кущами растительности, веселыми, канареечными лугами, Азора, что означало - радость, походила на те цыплячьи, весенние луга, которые вспоминаются во сне, в далеком детстве.

По каналам плыли лодки и барки. По берегам разбросаны белые домики, узорные дорожки садов. Повсюду ползали фигурки марсиан. Иные снимались с плоской крыши и летучей мышью летели через воду, или за рощу. Крутились ветряные диски на прозрачных башенках. Повсюду, в лугах, блестели лужи, сверкали ручьи. Чудесный был край Азора.

, я – не вошь. Нет. Как зальюсь я слезами. Что это такое? Человек – не вошь. Расколоть мой череп – ужасное дело, великое покушение. А то – ядовитые газы выдумали. Жить я хочу,

Чем кончится? Пройдёт мимо гроза любви? Нет, не минует. Рад он этому чувству напряжённого, смертельного ожидания, что вот-вот раскроется какой-то немыслимый свет? — Не радость, не печаль, не сон, не жажда, не утоление. То, что он испытывает, когда Аэлита рядом с ним, — именно — принятие жизни в ледяное одиночество своего тела. Он чувствует, — оно древнее, издревле поднявшееся пустым призраком, вопящее голосами всей вселенной: — жить, жить, жить. И жизнь входит в него по зеркальному полу, под сияющими окнами. Но это, ведь, тоже — сон. Пусть случится то, чего он жаждет: соединение. И жизнь возникнет в ней, в Аэлите. Она будет полна влагой, светом, осуществлением, трепетной плотью. А ему — снова: — томление, одиночество, жажда.

Ах, мы упустили час... Нужно было свирепо и властно, властно и милосердно любить жизнь...

- Но ведь это — вздор, — лететь в безвоздушном пространстве пятьдесят миллионов километров...

- Что говорить, далеко.

казалось, кровь их бежит одним круговоротом, в одном восторге, одним телом летят они в какое-то сияющее древнее воспоминание.