Читать книгу: «Что имеем – не храним, потерявши – пох…», страница 4

«У мужика есть функция «come back»…»

 
У мужика есть функция «come back»…
Не потому, что он скучает,
не потому, что дорог человек,
а потому, что понимает:
уж лучше, когда любят и хотят,
когда не требуют отдачи,
когда его боготворят.
И он не может жить иначе.
 
 
Он будет снова приходить
и говорить, как сильно любит,
что он не может отпустить
и без тебя он сердце губит.
Не верь, пожалуйста, не верь!
Он будет делать так же больно.
Тебе придется все терпеть,
пока он ходит произвольно.
 

Без слез и истерик! Признание. Когда ты просто боишься кому-то верить.

«А знаешь, я наконец поняла…»

 
А знаешь, я наконец поняла:
я не хочу навязываться.
Так долго училась жить сама
и не привязываться.
Я очень хочу тебе верить. Серьезно.
Только вот не могу.
Душа к тебе рвется осознанно.
Я сама себе лгу,
лгу, что совсем мне не нравишься,
лгу, что типаж какой-то не тот.
Говорю тебе: ты ошибаешься.
Но в душе…
в душе все наоборот.
 

Любите сложных

Ты не переживай, я тоже сложная.

Вспыльчивая до жути, плачу постоянно и вредная настолько, что порой кажется, лучше умереть, чем согласиться.

Но меня полюбят, именно за это меня и полюбят.

Я прошу: хватит переделывать других, ведь иногда человек плачет не потому, что хочет внимания, а потому что обижали. Стоит на своем, потому что когда-то ломали, и теперь он сделает все, чтобы этого больше не допустить.

Мне кажется, чем сложнее человек, тем больше боли он перенес.

Поэтому любите злых, любите сложных, любите вспыльчивых, им это жизненно необходимо.

Если у этих людей хватило сил после всего этого подняться, то вы просто обязаны их любить. Любить такими сложными.

Я не тот человек, который будет разбираться на ножах, кулаках, кинжалах. Я не вызываю на дуэли, не унижаю людей оскорблениями, я всегда хочу оставаться девочкой.

К сожалению, многие принимают мою доброту за слабость. Но на самом деле это моя сильная сторона. Я уверена: сперва надо попытаться словами объяснить человеку, что мне не нравится в его поведении. А уже потом…

Будьте терпимее и добрее. Только сам человек знает всю гниль своей души.

«Мне очень жаль таких девчат…»

 
Мне очень жаль таких девчат,
в которых желчи больше мозга.
Дров наломав, они скулят,
в башке – патрон, нужны им розги.
Нужны им экшены и драмы,
им нужно парня хулигана,
им нужно все свое, внутри
что накипело, вылить в массы.
 
 
Выносят сор весь из избы —
у них в душе полны запасы.
Но хули толку, господа?
Когда такие одиноки,
когда они хотят тепла?
Скрывают все свои пороки
под маской искренности чувств,
и, унижая, возвышаясь,
опять ныряют в реки мук,
как псы, на косточки бросаясь.
 

«А мы точно когда-то увидимся…»

 
А мы точно когда-то увидимся,
это будет большая тусовка.
Или нет. Лучше так: свет неяркий,
приглушенная обстановка.
Это будет, наверно, суббота
после пятничных посиделок.
Тебе будет, конечно, неловко,
а я мимо пройду, как умела.
И ты вспомнишь, как же все было,
а я буду уже с кавалером.
Твое сердце меня не забыло.
Жизнь – кино, и в твоей я – премьера.
 

В защиту бывших

 
Есть жуткое слово – «бывшая»,
и, как правило, она стремная,
и как шлюха она одетая,
и во всех грехах обвиненная.
 
 
И прическа у нее немодная,
и ногти длиннющие, блядские,
и по слухам она – сосущая
и по саунам с хачами ходящая.
 
 
Только ты – королева пиздатая,
свята дева в обличии ангела,
между ног твоих девственна плевушка,
а она – мокрощелка дурацкая.
 
 
И любовь у них была быстрая,
и богами твой выбор сделанный.
Только помни, голубушка чистая,
ты ведь тоже не пальцами делана.
 

Удвойте мне Веру.

Веру в людей. Это тот самый барьер, через который я не могу переступить. Я верю только себе, воспринимая каждое слово извне в штыки. Все через препоны. Но так хочется верить, что найдется тот, кто не обманет.

 
Ребят, объясните, зачем нужна Вера,
если так больно после?
Может, расскажете, в чем ее смысл?
Жаль, его нету вовсе.
Может, ударите? Будет приятней,
чем обжигаться по новой.
Ах, вы не можете, мы же приятели!
Ну тогда веру удвойте.
 
 
Я вам не верю, вы срете всем в души,
душите словом и вечными «верь мне»,
Вот наша разница – я не нарушу,
если скажу: «Поверь мне».