Читать книгу: «3 причины убежать из дома», страница 5
Глава IX
Мы зашли в зажатый между домами магазинчик и, поменьше поднимая глаза, закупили еды и воды. Толстая продавщица с нарощенными ресницами, оглядев нас, цыкнула, да и только. Мы раскланялись и вышли.
– Дальше на пропитание хватит, но на билет, даже на один – нет, – заключила я, посчитав оставшиеся купюры. – Что будем делать?
Аелет молчала, механически играя с братишкой.
– Видимо, придется запрыгивать зайцами, – откликнулся Фарид.
– Видимо, так.
Фарид прошел немного вперед. Я стала засовывать деньги в сумку.
– На что ты копила? – вдруг спросила Аелет.
– А?
– Ты их прилично набрала. Копила на что-то? – Как бы она не притворялась, я видела, что она это не из любопытства спрашивает.
Я копила на гитару. Давно хотелось научиться играть. Уже раскрыв рот, чтобы сказать правду, я прикусила язык.
– Собиралась съездить с вами на природу, – усмехнулась я, закинув руку ей на плечи.
Приятельница улыбнулась с видимой натянутостью.
– Я все верну.
– Конечно. Мы с Фаридом завалимся к тебе на осенних каникулах, и только попробуй не сводить нас в кафе.
Она засмеялась и обняла меня за шею.
Местный вокзал был гораздо больше и люднее нашего. Ничего хорошего нам это не сулило. Слоняясь поодиночке по просторным, ярко освещенным залам, удалось выяснить, что подходящий поезд отходит в 18:00. Мы успешно слились с толпой и, тщательно избегая охрану, проникли на станцию.
– Пора? – кусая губы, спросил Фарид.
В 6 часов паровоз засвистел, колеса застучали. Мы прятались за колоннами.
– Нет еще…
Аарон подпрыгивал от нетерпения, Аелет сжалась, как будто готовясь к прыжку. Показался грузовой вагон…
– Давайте!
Мы рванули с места. Я побежала первой, Фарид вслед за мной, а последней Аелет с Аароном. Поезд набирал ход. Я лихорадочно огляделась. Кажется, никого нет. В любом случае, отступать поздно. Два отчаянных прыжка, сильный рывок. Я схватилась за ручку. Приблизившись, Фарид закинул сумку в вагон. Я помогла ему забраться внутрь. Состав все ускорялся. Догнав нас, Аелет посадила братишку на ступеньку. Парень поспешно унес его подальше от края. Приятельница выбросила плечо вперед, но схватиться не успела. Я поймала ее за руку. Мы с Фаридом втащили ее внутрь. Поезд уже набрал скорость, станция быстро удалялась. Мы облегченно упали на трясущийся в такт поезду грязный пол. К нам никто не заглянул и мы решили, что заслужили отдых. Грузовой вагон, что неудивительно, был набит грузом – нас окружали пыльные мешки и коробки. Места для людей явно не подразумевалось и нам пришлось есть щека к щеке. Думать о мышах совсем не хотелось. Дверь закрывать не стали, чтобы не перекрыть единственный источник света, и нашему вниманию предстала бегущая панорама степи и неба, будто бы соединяющихся где-то вдали.
Через 3 часа повечерело. Убаюканные упавшей в наше пристанище темнотой, ритмичным покачиванием и грохотом поезда, мальчики уснули. Я поддалась не так легко. Воображение включилось, как всегда, в самый неподходящий момент. У нас с братом всегда языки развязывались исключительно ночью. Мы часами лежали на нашей двухъярусной кровати, болтали и хихикали. Вдруг снизу донеслось: “Эй, Камил…” “Чего?” “Мне надо в туалет”. “Ничем не могу тебе помочь”. “Думаешь, родители уже спят?” “Почем я знаю?” “Черт, если не спят, нам конец…” “Почему это?” “Сейчас 2 часа ночи, а у меня сна ни в одном глазу”. “Ах, черт… Тогда терпи”. К его чести сказать, Камиль пытался. Но через какое-то время он сообщил: “Не могу, Камил. Я умру”. “Тогда постарайся умереть тихо”. “Нет, не могу. Прости”. “Камиль!..” Брат слез с кровати и на цыпочках пошел к двери. Я перегнулась через перила и, затаив дыхание, наблюдала за ним и мысленно прощалась. Он замер, прислушиваясь. Родители ничем не выдали своего бодрствования и Камиль, обернувшись, дал хороший сигнал. Я не стала радоваться раньше времени, и не зря. Только он потянулся к ручке, как в один момент случилось 3 вещи: в коридоре зажегся свет, в дверном проеме появился разъяренный отец, а я от испуга полетела на пол.
Я еле сдержала смех, вспоминая об этом. За весельем, как из-за разрушенной дамбы, хлынула горечь. Вместе с ним уехало мое детство.
Рассудив, что делать все равно нечего, я тихо встала, взяла телефон и села у двери. Снаружи дохнуло свежим воздухом и летним ветром. Трава и шпалы проносились внизу. Зарядку хорошо бы поберечь, но в конце концов, еще оставался Фарид, да и мне хотелось расслабиться. Я включила сотовый и зашла в электронный скетчбук. Без стилуса рисовать на экране неудобно, конечно, но я и не собиралась выставлять это куда-то. Получалось неплохо. Самое главное, очертания людей, были различимы, я порадовалась удавшимся пропорциям. Мне всегда нравилось рисовать позы, они без слов выдавали отношения между людьми. Через некоторое время, прогодавшись, я встала и отошла к сумке. Зашелестел пакет. Легкая полутьма шевельнулась. Я замерла.
– Это ты, Кам… Аелет? Разбудила?
– Меня так просто не разбудишь, – шепотом ответила Аелет, поднимаясь. – Чего не спишь?
– Не спится.
Я вернулась на свой пост. Приятельница села рядом. На нее упал бледный свет.
– Мародерством занимаешься, значит? – Она кивнула на булочку у меня в руке.
Я улыбнулась.
– Ты меня разоблачила. Опять.
– В смысле?
– Забыла, как меня из-за тебя на учет поставили?
– Чего-о?
– Сидим мы на биологии, до столовки еще 2 урока, а у меня в сумке папин пирог… Биологичка там завяла у себя за столом, она бы ничего не заметила, если б тебе не вздумалось проситься в туалет.
– Ты, значит, сидишь, хомячишь на уроке, а я виновата? Надо было не отпрашиваться, как раз вместе сидим…
Смеясь, я ударила ее в плечо.
– Фу, заткнись, не порть аппетит.
Сунув выпечку в зубы, я разблокировала смартфон. Аелет неприкрыто посмотрела на экран. Конечно, она поняла, кто здесь изображен.
– Вдохновение нахлынуло?
Я неопределенно наклонила голову, не выпуская булочку из зубов.
– Красиво, слушай.
Я промычала: “Спасибо, стараюсь”.
– Ты, вроде, не ходила в рисовальную школу?
– Не-а. Меня брат научил.
– Здорово. Но он, кажется, не художник?
– Нет, это хобби. Он сейчас учится на журналиста. Будет ходить и доставать людей, у него это хорошо получается.
Аелет засмеялась.
– Кстати, его не было у вас дома. Где он сейчас?
Рука дрогнула и прочертила на рисунке кривую линию. Я вздохнула и, нажав на “отмену”, сказала:
– Кстати, в Имадэме. У него учеба там.
– Так каникулы же, не?
– Он… решил не приезжать. – Я едва услышала собственные слова. – Решил пройти практику, да и работу найти не помешало бы…
Приятельница промычала что-то и спросила:
– А ты? Придумала, куда поедешь?
– Останусь дома, наверно.
– Что? – Она повернулась ко мне.
– А что? Сейчас можно и учиться, и работать дистанционно, особенно если работать кем-то вроде дизайнера.
– Ну, во-первых, черта с два тебя кто на работу так возьмет, а во-вторых… Ты что, всю жизнь хочешь просидеть в нашем городишке? Упустить студенческие годы, новые знакомства, новую жизнь?
– А что в ней хорошего? Сейчас лучшее время в нашей жизни. Время, прожитое с семьей и старыми знакомыми, когда не надо беспокоиться о деньгах или работе. Да и знаешь, мы никогда не будем младше.
– И что? Хорошего-то тоже много. Новое не значит хуже.
– Ну, если расстаться и видеться раз в 3 года для тебя не значит хуже, то ты права.
Я осеклась, но было поздно. Она не сразу нашлась, что сказать.
– Конечно, нет. Камила, я не это имела в виду… – Аелет положила руку мне на плечо, я не посмотрела на нее. Не дождавшись от меня ответной реакции, она встала и ушла. Я вздохнула и прислонилась к стене. Я повела себя, как ребенок, глупо было говорить это вслух. Она переживает тяжелые времена, несправедливо, чтобы она выслушивала обвинения еще и от меня, но все-таки… Черт, я делаю все, что могу, я рискую жизнью, неужели нельзя хотя бы притвориться, что ты это ценишь?? Что хоть немного пожалеешь, когда все связи оборвутся? Экран телефона еще горел. Я удалила рисунок.
Глава X
Эта поездка оказалась удачней предыдущей. Стараясь оставаться незамеченными, мы по одному иногда предпринимали вылазки или в вагон-ресторан, или куда еще. Никто не обращал на нас внимания. Мы могли четко проследить, как менялась местность. Поезд стал медленно взбираться в горы. Редкие дома оставшихся позади поселков все уменьшались и уменьшались. Встречающиеся по дороге деревья участились, все сгустилось вокруг одиноко мчащегося поезда. Бурные реки превратились в тонкие голубые жилы, пронизывающие степь. Расстояние быстро сокращалось. По нам ударило осознание, что у нас и впрямь получается. Стало ясно, что в глубине души никто не верил в успех.
Прибыв на какую-то станцию, рабочие решили залезть в грузовой вагон. Благо, мы проснулись перед тем, как они открыли дверь.
– Линяем отсюда.
Вместе с громкими разговорами рабочих к нам ворвался неожиданно яркий поток света. Не дожидаясь, пока они придут в себя, мы выскочили наружу.
– Эй, а ну вернитесь!
– Быстрее, быстрее! – пыхтели ребята.
Мы успешно сбежали и скрылись среди невысоких простых домиков. Справа вверх вздымался сплошь зеленый крутой склон. Сельчане ругались нам вслед. Скоро мы оказались под спасительной сенью небольшой рощи, вдали от людей.
– Что теперь? – Я хватал ртом воздух.
Аелет привалилась к дереву.
– Продолжим идти, что же еще.
– Ты чего, далеко же.
– Может, поймаем попутку? – включив телефон, предложила Камила. – Вряд ли тут нас кто-то ищет…
– Я за, – согласился я. Желания и дальше переться по жаре без необходимости у меня не было. – Аелет, ты?
Мы видели – она собиралась что-то сказать, но передумала. Пожала плечами и отвернулась.
– Как пожелаете.
Камила нахмурилась.
– Ладно тогда. Надо дойти до шоссе.
Снова в путь. Подниматься наверх было труднее, чем шагать по равнине, но зато изумрудная листва над нашими головами бросала тень и повсюду гулял прохладный горный ветер. Иногда слышался тихий треск коры, когда напуганные нашими шагами белки взбирались на деревья. То и дело на пути встречались грибы и дикие ягоды, из-за которых приходилось бегать за мальчиком, чтобы он не возомнил себя знатоком ботаники. Лесок был не густой, и мы не боялись потеряться. Из-за глухой тишины и кристально чистого воздуха совсем недавно покинутая жизнь в цивилизации казалась далекой, почти забытой. О таких обычных вещах, как уроки, перемены и прочая подростковая суета, напоминали только приятели, да и они изменились. С самого первого момента, как Аелет перешла в наш класс, полу-ухмылка не сходила с ее лица, на любую фразу у нее был находчивый ответ. Без особого усердия она завладела нашим вниманием, и оттого мне польстило ее первое обращение ко мне: “Эй, красавчик!” – Присвистнув, позвала она. Я обернулся не столько потому, что принял это на свой счет, сколько от удивления. Остальные 14-летние девчонки в нашем классе скорее бы приняли монашество, чем так обратились к пацанам при всех. Аелет бросила мне мою тетрадь по химии и добавила: “Извини, не разобрала твой почерк. Камила сказала, что это ты, и все”. Пацаны вокруг меня заржали, а я покраснел, как рак. Больше она в тот день со мной не разговаривала, зато на последнем уроке, когда Камила ушла по срочным делам, я подсел к ней. “Возражаешь?” “Да ты что, с таким соседом грех возражать”. От пальцев отхлынула кровь. “Э-э… Ты после школы куда?” “За братишкой”. “У тебя есть брат?” “Угу. Но ты не переживай, он еще садиковский”. У меня вырвался нервный смешок. “Так ты… разобрала подпись?” “Не-а”. “Я Фарид”. “Аелет”.
Вспоминая теперь, может, не так уж все и изменилось. Просто я не знал ту девушку, которая мне понравилась. Не знаю и теперь. Слева нам постепенно открывался обрыв. Ребята толком не разговаривали. Аарон ушел вперед, Камила пошла за ним. Я поравнялся с Аелет.
– Возражаешь?
– В смы… А-а. Умно, умно, – улыбнулась девушка.
– И что дальше? Если все получится?
– Ты о чем?
Я развел руками.
– Без разницы, о чем ты хочешь говорить.
– О нас с тобой? – уточнила она, понизив голос и прищурившись. Я засмеялся.
– Да, типа того.
Аелет ненадолго замолчала.
– Ты мне нравишься. Ты это знаешь и я это не скрываю, но и толкать тебя ни во что не собираюсь. Поэтому, если ты думаешь будто ты мне что-то должен, то зря. Расслабься.
Подруга ускорила шаг, чтобы уйти вперед, но я взял ее за руку и она остановилась.
– Не в этом дело.
– Тогда в чем?
Я огляделся и сел на землю. Она опустилась рядом.
– Ты хочешь этого? Отношений?
– Сейчас правда самое подходящее время?
Я задумался и наконец выпалил:
– Имадэм уже близко.
Она откинулась на дерево позади себя. Ветер гудел вокруг.
– Тем более. Если все получится, мы будем жить в разных городах.
– Я могу поступить в колледж в Имадэм.
Аелет подняла густые брови.
– Ради меня, когда скорее всего мы расстанемся через месяц, ты готов уехать из дома? Готов подобрать себе профессию под меня?
– Если ты этого хочешь…
– К черту, чего хочу я, ты чего хочешь?
Она села передо мной и смотрела мне в глаза, а за ней раскинулся горный хребет. Я не знал, что сказать, и сказал правду.
– Я не знаю.
– Для олимпиадника ты на удивление мало знаешь, – с улыбкой сказала она, но в этой улыбке в этот раз была горечь.
Я быстро, запинаясь, проговорил:
– Ты всегда была хорошим другом, и я думал… Думал, что мы близки, но, как оказалось, я ошибся даже в этом. Мы почти год проучились вместе, но ты ни разу не сказала, что у вас там… Черт, я даже не знаю, когда у тебя день рождения, что уж говорить о… Ты мне всегда нравилась, может, я даже…
– Фарид, – перебила она. – Не говори этого, пожалеешь потом.
Я сглотнул и продолжил:
– Но теперь я не знаю, реально это или нет. И не знаю, стоит ли пробовать.
Аелет отвела глаза и вздохнула. Я наконец перевел дыхание и шепотом сказал:
– Прости.
– За что? Ты сказал правду, ничего лучше ты сделать не мог.
Я не ответил.
– Все-таки у тебя в голове такой бардак. – Она протянула ко мне руки. – Иди ко мне.
Я подвинулся ближе и положил голову ей на грудь. Она обняла меня. Внизу расстилалась пропасть деревьев, постепенно переходящих в степную равнину. От горизонта до горизонта раскинулось порозовевшее от садящегося солнца небо. Я слышал, как бьется ее сердце.
– 4 октября.
– Что?
– Мой день рождения. 4 октября. Точное время не помню, извини.
Я рассмеялся. Вдалеке Камила и Аарон кричали наши имена. Мы встали и пошли к ним.
