Читать книгу: «Атлантика», страница 4

Глава 10

Утро выдалось напряженным.

Накануне Денис созвонился с Петровичем, записал адреса школы и сада, а затем пошел проверять почтовый ящик. В привычном для себя мире он пользовался электронной почтой. Никаких газет, журналов и писем. Разве что «письма счастья», при воспоминании о которых Денис невольно кривился. И квитанции об оплате услуг ЖКХ. И надоедливая реклама пластиковых окон. Здесь, на острове, почтой реально пользовались, и это несмотря на наличие локальной сети. Забрасывали конверты в ящики. Даже посылки отправляли. И всё это – в пределах одного города. Уклад жителей Гавани выглядел милой архаикой, но к этому необходимо привыкать.

– Что там у нас? – весело поинтересовалась Катя.

Жена понемногу отходила от первого потрясения. Дети пойдут в школу, она с мужем – на работу. Это основы. Без таких вещей нельзя обходиться. И, похоже, обе проблемы Денис успешно решил.

– Вакансии, – Денис помахал большим серым конвертом. – Петрович прислал.

Дети отправились играть в свою комнату. Сверху слышался звонкий смех, раздавались топот, глухие удары и другие непонятные звуки. Не исключено, что разгорелось очередное подушечное сражение.

– Открывай, – глаза женщины вспыхнули. – Интересно же.

– Что мне за это будет? – Денис спрятал конверт за спиной.

– Вечером узнаешь. И не зли меня, я еще тебя не простила.

Взяв из холодильника графин с холодным имбирным чаем, они вышли на веранду. Катя устроилась в кресле-качалке, Денис – прямо на полу. Разлили чай по бокалам, вскрыли конверт и взялись за изучение его содержимого. Вакансии были разнообразными и не требовали специальной подготовки. Гавань нуждалась в строителях, докерах, моряках, сельскохозяйственных рабочих, охранниках периметра и сантехниках. А еще мэрии требовались поливальщики газонов, дворники, пожарный и наладчик компьютерного оборудования. Особый интерес у Дениса вызвал «помощник мастера по адаптации новичков».

– Это еще что такое? – рассмеялась жена.

– Не знаю, – Денис пожал плечами. – Но есть предположение.

– Давай.

– Помнишь, к нам в первые дни приходил мужик, рассказывал об острове, помогал заполнять холодильник и решать разные вопросы? У нас засорилась канализация, и он сантехника вызвал.

Жена нахмурилась.

– Было такое. Веселый дядька, чуть старше тебя. То ли Кумар, то ли Тимур.

– Кумар, – поправил Денис. – Он индиец, если я правильно понял.

Оба задумались.

– Если у них есть должность, – начала рассуждать Катя, – значит, предполагаются новички. Откуда им взяться?

– Агентство, – догадался Денис.

– Верно. Ты сможешь выйти через этих людей на агентство. Иди на собеседование, постарайся устроиться именно туда.

Для Кати обнаружились должности учителя математики и географии. А заодно – воспитателя в детском саду. Город, как выяснилось, нуждался еще в телефонистках и кассирах, но эти варианты супруги тут же отмели.

Будильник поднял все семейство в шесть утра. Следовало накормить детей и отправить их к соседке, вернувшейся с ночной смены в порту. Соседка была улыбчивой сорокалетней женщиной крепкого телосложения, работавшей оператором крана-погрузчика. Звали соседку Амандой. Первое португальское имя, встреченное Денисом за всё время, проведенное в Гавани. По-русски Аманда разговаривала с ощутимым акцентом, но даже это впечатляло. Похоже, Великий и Могучий был здесь чем-то наподобие государственного языка.

Запасы еды подходили к концу.

Денис понимал: если в ближайшие дни он не устроится куда-нибудь, придется тратить в магазинах заначку. Выбора у него, в сущности не оставалось. Близился финал затянувшегося отпуска.

Петрович явился в мэрию к десяти утра.

– Вы разве не с восьми открываетесь? – спросил Денис.

Градоначальник рассмеялся и хлопнул визитера по плечу.

– Дружище, в Гавани почти никто раньше десяти не просыпается. Привыкай, это тебе не средняя полоса.

Когда они переступили порог знакомого кабинета, Петрович снова полез в холодильник, но Денис вежливо отказался от выпивки. Пожав плечами, мэр извлек графин с апельсиновым соком.

– Выбрал что-нибудь?

– Хочу работать с новичками.

Петрович тяжело вздохнул.

– Извини, друг. Там уже подыскали человека. Вчера мы с Кумаром сидели в «Бризе», он мне и говорит: нашел симпатичную девушку, энтузиазм так и прет из нее.

Денис поник.

– Да ты не расстраивайся, – Петрович поставил перед Денисом запотевший от холода бокал. – Можешь поработать в порту, там нужны руки…

Их прервал телефон.

Допотопный агрегат с наборным диском издал оглушительную трель. Аппарат пристроился на стальном сейфе, выкрашенном в зеленый цвет. После секундной заминки трель повторилась.

– Извини, – мэр поднял трубку. – Городская мэрия, Михаил Петрович на проводе.

Денис терпеливо дожидался окончания разговора. Петрович сосредоточенно слушал, кивал, иногда вставлял междометия и уточняющие вопросы. Дважды он просил собеседника не волноваться и заверял, что решение есть. Через пару минут трубка улеглась на рычаг.

– Вот что, – градоначальник посмотрел в глаза Денису. – Появился еще один вариант. Льюису нужен человек для починки рефрижераторов в порту. Работенка не пыльная, ты всему быстро научишься. Выручишь?

– Без проблем, – улыбнулся Денис. – Пусть будут рефрижераторы.

– Молодец, – с чувством поблагодарил Петрович. – Я тебе черкану адресок Льюиса, зайди к нему сегодня вечером. В порту его не найдешь, он постоянно носится по городу. Тема хорошая, у обычных людей тоже холодильники ломаются.

Денис не перебивал.

– Передавай супруге привет, – добавил Петрович. – Устроилась куда?

– В школе сейчас.

Мэр кивнул и повторно наполнил свой бокал соком.

– Будешь?

Денис покачал головой:

– У меня еще один вопрос есть.

Петрович отвлекся от перекладывания бумаг в папке.

– Не стесняйся. Говори, как есть.

– Понимаете, – неуверенно начал Денис. – Я ведь ничего не знаю о вашем мире. Ни географии, ни истории. Вообще ничего. У вас тут война была какая-то, Интернета нет… Стена эта вокруг города…

Мэр властно поднял руку.

Денис умолк.

– Ни слова больше. Я тебе, дружище, посоветую одну вещь, слушай меня внимательно. Есть у нас библиотека. – В голосе мэра прозвучала неприкрытая гордость. – Самая настоящая библиотека. Всё, как в больших городах, да-да. Люди туда редко забредают, а зря. Там ответы на любые вопросы. Хочешь – иди туда прямо сейчас. Нина Игнатьевна – милая женщина, всё расскажет и покажет. Если чего в книжках нет, спрашивай у нее.

– Здорово, – Денис и не подозревал, что все будет настолько элементарно. – Спасибо.

– Кушай на здоровье. Сейчас я тебе покажу, как туда добраться. Нам по пути.

Глава 11

К одиннадцати солнце поднялось достаточно высоко, и пот стекал с Дениса ручьями. Пришлось достать из рюкзака бейсболку, чтобы защититься от палящих лучей. Денис носил длинные волосы, завязывая их в узел, и в последнюю неделю он начал задумываться над тем, чтобы сменить образ.

Жарко.

Невыносимо жарко.

Питьевая вода в пластиковой бутылке успела нагреться, но Дениса это не остановило. Сев на скамейку под пальмой, он приложился к горлышку и сделал несколько солидных глотков. Бутылка жалобно хрустнула.

Мэр покинул его двумя перекрестками ранее, объяснив, куда идти дальше. И вот Денис сидит на скамейке, его окружает Львиная Площадь, на противоположной стороне которой высится здание библиотеки. Симпатичное здание. С массивными колоннами, выдвинутым вперед портиком и поддерживающими всю эту красоту атлантами. В центре площади возвышается сложная композиция из мраморных чаш, львов и еще каких-то мифических персонажей.

Спрятав бутылку в рюкзак, Денис направился к скульптурному ансамблю. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это фонтан.

Повеяло свежестью.

Денис постоял немного у фонтана, вслушиваясь в тихое журчание воды, а потом двинулся к библиотеке.

В глубине портика оформилась резная дверь, при виде которой в голову полезли мысли о мавританском стиле. Пружина оказалась тугой. Переступив порог обители знаний, Денис невольно сжался в размерах. Работающий на полную катушку кондиционер гнал прохладу по гулкому вестибюлю. Внутри здание оказалось просторным, оно давило на посетителя своей монументальностью. Справа и слева высились стеллажи – которые, впрочем, не были заполнены даже на треть. Зрелище полупустых систем хранения создавало атмосферу легкого абсурда.

Он двинулся вперед – туда, где стояла лакированная кафедра орехового цвета. Справа и слева стройными шеренгами тянулись ряды столиков для читателей. Каждый столик был оборудован лампой с бирюзовым абажуром, а также парой мягких стульев. Впрочем, он был единственным читателем.

Кафедра оказалась пустой.

– Есть кто-нибудь? – произнес Денис, остановившись в шаге от произведения мебельного искусства.

Тишина.

– Доброе утро! – пришлось повысить голос.

Откуда-то сверху раздался звук шаркающих шагов.

– Не кричите, молодой человек.

С галереи, опоясывающей зал на уровне второго этажа, вниз спускалась пожилая женщина. Библиотекарша двигалась медленно, держась за гладкие деревянные перила. Денис пришел к выводу, что галерею достроили сравнительно недавно. Может, около пяти-шести лет назад, не больше. Вероятно, городские власти планировали до отказа забить внутреннее пространство библиотеки книгами, но не срослось.

Нина Игнатьевна приблизилась к кафедре, и Денис смог хорошенько ее рассмотреть. Женщина была не очень старой – около шестидесяти или даже пятидесяти пяти. Но выглядела библиотекарша так, словно ее здорово потрепала жизнь. Полностью седые волосы, собранные в пучок на затылке. Круглые линзы очков, пробуждающие воспоминания о Джоне Ленноне. Простое серое платье без претензий на фабричное производство. И трость, на которую женщина постоянно опиралась, прихрамывая на правую ногу. Лицо Нины Игнатьевны было усталым, но беззлобным.

– Извините, – сказал Денис. – Я думал, что никому не помешаю.

– Читателей у нас действительно немного, – слабо улыбнулась библиотекарша, усаживаясь на свой стул за кафедрой. – Вы первый за неделю, насколько я помню.

– Так все плохо?

– Фонд, – Нина Игнатьевна неопределенно махнула рукой. – Сами видите, читать тут особо нечего. С материка почти ничего не привозят. Есть довоенные электронные книги, но их мало.

Денис понимающе кивнул.

И тут его осенило:

– А книги из параллельного мира вас интересуют?

Нина Игнатьевна уставилась на посетителя.

– А есть?

Денис снова кивнул.

Глаза женщины загорелись.

– Так вы тот парень, что появился в Гавани несколько недель назад… Вас агентство перебросило, да?

– Верно. И закрыло дверь, ведущую обратно.

Женщина участливо посмотрела на визитера.

– Вам, наверное, неприятно об этом говорить.

– Ерунда, – Денис изобразил улыбку. – Мы уже свыклись с тем, что придется до конца дней прожить здесь. А книги… Если хотите, могу перебросить всю свою коллекцию на флешку и принести сюда.

– Будет здорово, – взгляд Нины Игнатьевны потеплел. – Я никогда не видела книг из чужого мира.

– Они на русском, – сказал Денис. – Так что у вас не возникнет сложностей.

– Спасибо, – искренне поблагодарила женщина. И тут же спохватилась: – Так чем я могу вам помочь?

– Хочу побольше узнать о вашем мире, – сообщил Денис. – География, история, политика. Всё, что мне потребуется для адаптации.

– Разумно, – женщина поправила очки и достала из выдвижного ящика формуляр. Давайте-ка запишемся для начала. Паспорта у вас нет, я так понимаю?

– Пока нет, – ответил Денис. – А белорусский паспорт вряд ли вас устроит.

– Ладно, – женщина вздохнула. – Это устаревшие формальности. Вы же не станете вывозить литературу из Гавани.

– Вряд ли, – усмехнулся Денис.

Несколько минут ушло на заполнение формуляра. Когда с этим было покончено, женщина подняла глаза на посетителя:

– Что именно вас интересует, Денис?

– История. Всё, что касается последней войны для начала. Текущее мироустройство и положение нашего острова. Другие государства. Как до них добраться. Законы и нравы.

– Боюсь, вам придется застрять в этих стенах на много дней.

– А мне есть, куда спешить?

– Кто знает…

Нина Игнатьевна поднялась со своего стула и заковыляла к стеллажам у западной стены. Денис последовал за библиотекаршей.

– Вы можете читать энциклопедии, просматривать подшивки старых газет, а так ничего и не поймете, – в голосе библиотекарши прозвучала горечь. – В живых остается все меньше людей, переживших ту войну. Причины ее не столь важны, если вдуматься.

– А учебники? – спросил Денис. – У вас есть школьные учебники, в которых кратко излагается курс истории?

– Молодой человек, – бросила через плечо Нина Игнатьевна, – не портите первое впечатление о себе. Разве вы принадлежите к числу тех, кто верит школьным учебникам?

– Никогда не принадлежал, – честно признался Денис.

– Вот и славно. А то я начала сомневаться в вашей адекватности. – Женщина остановилась у стеллажа с аккуратно разложенными папками. Раздутыми до безобразия папками, из которых торчали пожелтевшие газетные листы. – Мы поступим грамотно. Я дам полистать подшивки тех лет, покажу кое-что из личных файлов. У меня есть экран от мультимедийной системы, если поможете его установить, сумеете насладиться зрелищем.

– Без проблем, – обрадовался Денис. – Я в вашем распоряжении.

– И да. Еще кое-что.

Нина Игнатьевна заглянула в глаза Денису.

– Вы зря сюда переехали. Это большая ошибка.

Глава 12

Пока Нина Игнатьевна опускала жалюзи на окнах, Денис развернул на восточной стене рулон с мультимедийным экраном и установил проектор на одном из читательских столов. На соседней столешнице лежали кипы допотопных газет. Впрочем, на них никто не обращал внимания. Нина Игнатьевна подключила проектор к своему старенькому ноутбуку и начала лекцию. Похоже, Денис стал для пожилой библиотекарши единственным развлечением за несколько месяцев. Женщина показывала ролики, исторические фотографии и сопровождала все это грамотными пояснениями. Уже через час до Дениса начал доходить весь ужас произошедшего.

История Пустыря практически не отличалась от реальности, в которой жил Денис, до 1991 года. Холодная война, Афганистан, противостояние Штатов и СССР – до боли знакомая картина. Вот только Союз в альтернативном срезе Нины Игнатьевны не распался. Горбачева отстранили от власти в восемьдесят седьмом, на смену генсеку-перестройщику пришли очень жесткие люди. За четыре года гайки закрутили так, что все наметившиеся перемены захлебнулись в кровавом терроре. Либерально мыслящие люди оказались за решеткой. Кто-то исчез, кто-то сбежал на загнивающий Запад. Прекратил свое существование Питерский рок-клуб, о Цое и Гребенщикове широкие массы так и не узнали. Инакомыслящие писатели лишились возможности публиковаться. Параллельно с этим произошел перезапуск экономики. Позже этот период советской истории назовут «второй индустриализацией».

Никакой Беловежской пущи.

Никаких танков у Парламента.

Лихих «девяностых» не было. Никто не слышал о Пелевине, пирамиде МММ и «новых русских». Появился Интернет, но количество доступных сайтов было ничтожным – Компартия отгородилась от прочих государств непробиваемым файрволом. Прибалтика не смогла сбежать в Европу, Варшавский Договор не утратил юридической силы. Советский Союз стал злее и мощнее, противостояние с Западом обострилось. По всему миру начали появляться военные базы ОВД.

Нина Игнатьевна показывала ролики с испытаниями ядерных ракет, фотографии членов Политбюро, заметки о введенных в строй АПЛ и авианосцах нового поколения. Денис смотрел кадры официальных новостных выпусков. В душе зрело недоброе предчувствие.

Дальше – больше.

Рост напряженности, взаимные провокации и угрозы, экономические санкции, торговые эмбарго. В какой-то момент идеологи заговорили о том, что «или мы, или они». Со стороны казалось, что взаимное сдерживание никогда не перейдет в горячую фазу. Безопасность планеты обеспечивала доктрина гарантированного взаимного уничтожения. Американские президенты до смерти боялись «Мертвой руки», поэтому пачками запускали на орбиту военные спутники, развивали космическую оборону. Все шло к тому, что НАТО сумеет достичь доминирования в воздухе и на воде. И тогда, если верить хроникам, кто-то из аналитиков Политбюро предложил нанести превентивный удар.

Советские теоретики не хотели полномасштабного конфликта, ядерной ночи и прочей постапокалиптической жути. Поэтому в кремлевских кулуарах вспомнили об академике Сахарове, предложившем нанести мегаудар по США с помощью гигантских цунами. Идея была в том, чтобы заложить боеприпасы в определенных точках океанского дна, расположенных вдоль трансформных разломов. Минимальная глубина залегания подводных мин должна была составить полтора-два километра. Сахаров утверждал, что после взрыва боеприпасов сформируется пятисотметровая волна, которая смоет все живое на западном и восточном побережье. Разумеется, боеприпасы должны быть ядерными. Или водородными. Отсутствие атмосферных выбросов приведет к тому, что мир не погрузится в столетнюю ночь и быстро восстановится.

О планах атаки никто открыто не говорил. Просто в один прекрасный день мины взорвались. Боеприпасы были заложены в местах стыковки литосферных плит. Наружу выплеснулась магма, вступив во взаимодействие с океанической водой. На два американских континента обрушились полуторакилометровые цунами, сметающие всё на своем пути. Первая волна пришла со стороны Атлантики, вторая – с тихоокеанского направления. Системы ПРО оказались бесполезными. Йеллоустоунский супервулкан устоял, но цунами проникли внутрь материка на добрых пятьсот километров. Обратными волнами смыло Европу, некоторые регионы России, неисчислимое множество архипелагов. Исчезла Япония, частично пострадал Китай. Ядерная зима не наступила, но перемены затронули климатическую карту, изменились морские течения, стали происходить необъяснимые с научной точки зрения вещи. Например, пространственно-временные искажения.

Когда волнение улеглось, выжившие оценили потери. Американские межконтинентальные ракеты так и не стартовали. Восточное и западное побережья Северной Америки превратились в заболоченные пустоши, жить в которых уже никто никогда не сможет. Крупнейшие мегаполисы планеты лежали в руинах. От НАТО остались смутные воспоминания. Череда катаклизмов накрыла Китай и Монголию, что-то нехорошее начало происходить в Индии. Гавань отнесли к территориям, находящимся в зоне пространственно-временных аномалий. Остров на несколько месяцев выпал из реальности, после чего вернулся на прежнее место в первозданном виде. Только без людей. Ученые пожимали плечами: Гавань должна была скрыться под толщей воды, когда в сторону Европы двигалась обратная волна. Но этого не произошло. Вероятно, здесь открылась межсрезовая дыра, которой и воспользовались сотрудники «Барона Самди». Есть мнение, что на Земле таких мест насчитывается десятка полтора. К этим точкам присматриваются, но у правительств есть другие задачи.

Каких правительств?

Хороший вопрос.

Штаты исчезли, Китай погрузился в хаос, но Россия устояла. Правда, ненадолго. Скрывшиеся в секретных бункерах члены Политбюро были смещены армейской хунтой. Началась гражданская война за влияние на сибирских землях – именно там, на базальтовых плитах, сохранились остатки некогда могучей цивилизации. В результате образовалось государство Еврусь, оно сумело подчинить разрозненные континентальные племена и архипелаги. Эти архипелаги раскинулись на обширном водном пространстве, некогда называвшемся Европой. Что касается китайских земель и уцелевших штатов Индии, то они смогли сохранить государственность и объединились в Азиатскую Конфедерацию. Столицей Конфедерации стал Шанхай, столицей Евруси – Новосибирск. Гавань, обладая относительной автономией, подчиняется верховному властителю Новосибирска. Поэтому русский язык закреплен в качестве государственного, а в порт заходят военные корабли под красными флагами.

Шли годы и десятилетия.

Наладилась торговля, возобновился культурный обмен. Американцы, жившие в сердце континента, признали главенство Конфедерации и Евруси. Был заключен мирный договор. Постепенно ожили и страны Южной Америки. На передний план вышли перуанцы. Вот только последствия взрыва водородных бомб на дне океана не прошли бесследно. Обширные водные пространства подверглись радиационному заражению. Кислотные дожди убили сотни тысяч людей.

Атмосферные вихри уничтожили все самолеты, находившиеся в воздухе в начале войны. Оставшаяся авиация постепенно пришла в упадок, поскольку не сохранилось летных школ, диспетчерских, радиолокационных установок… вообще, никакой прежней инфраструктуры. Новые самолеты в Евруси так и не научились конструировать. Правда, шли разговоры о создании воздушного флота, состоящего из дирижаблей, но долгое время проект не финансировался. Советники убедили властителя, что авиаперевозки нерентабельны.

– Постойте, – Дениса кольнуло смутное подозрение. – В каком году случилась война?

– В девяносто четвертом, – улыбнулась Нина Игнатьевна.

– И вы хотите сказать, – Денис старался аккуратно подбирать слова, – что новый миропорядок установился за двадцать четыре года? Все эти Евруси, Конфедерации… Это же глобальные исторические процессы!

Библиотекарша смотрела на гостя удивленно.

– Вы правы, Денис. И что здесь не так?

Второе озарение.

– Сейчас две тысячи восемнадцатый? – тихо спросил Денис.

В глазах Нины Игнатьевны появилась жалость.

– В твоем мире – возможно. У нас две тысячи пятьдесят шестой.

Неожиданно Денис понял, почему библиотекарша показалась ему потрепанной жизнью. На самом деле, Нина Игнатьевна неплохо сохранилась. Просто она была очень старой. А портал «Барона Самди» переместил семью Дениса не только в пространстве, но и во времени.