Читать книгу: «К.Б.Ж.Д.», страница 4

Как только мы выехали за пределы Иркутска, я дал по газам. Машина сорвалась с места как бешенная.

– Вот это да, – воскликнул я.

– А то. Моя девочка еще и не так может, – радостно подначивал меня Костик, – ты не стесняйся и газку прибавляй.

Я не стал медлить и нажал еще сильней на педаль. Скорость уже была около 140 километров в час. Машины с туристами остались позади, видимо, их водители не собирались нарушать скоростной режим, и ехали с разрешенной скоростью. Собственно нам было это на руку, приедем пораньше подготовим им встречу, решим все вопросы.

Ниссан прекрасно вел себя на дороге, послушно реагируя на малейшие мои движения рулем. Костя уже заканчивал вторую бутылку пива и все продолжал на меня смотреть с улыбкой. Тем самым он наверно хотел сказать: «Что вот, мол, смотри, какая у меня тачка, что скажешь от управления ей? Завидуешь мне?». А я в свою очередь мог только лишь наслаждаться вождением и ничего ему говорить просто не хотелось.

Машин в это время суток на трассе было достаточно мало, и я ехал все быстрей и быстрей. Не знаю, что мной руководило в тот момент. Жажда скорости или простая глупость. Я не могу сказать, что был достаточно опытным водителем, к тому же управлял таким гоночным автомобилем впервые в жизни. Но я любил риск и адреналин в любых его проявлениях и сейчас был именно такой миг.

На улице стояла глубокая ночь. Трасса на Листвянку при всей своей популярности не была оборудована наружным освещением. Дорога, окруженная лесом, петляла из стороны в сторону, извивалась, теряясь на горизонте черным пятном. За последние десять минут я не встретил ни одной попутной или встречной машины, мне это показалось очень странным. Темнота вокруг была какой-то вязкой, черной, почти осязаемой. Я не раз ездил этой дорогой, вдоль трассы были десятки кафе, мотелей, заправок, частных домов. Куда они подевались сейчас? Ни малейшего огонька от фонаря, окон или фар на обочине я не видел. От этих тревожных мыслей я почувствовал себя не уверенно за рулем и снизил скорость. Вдруг я услышал раскат грома, одновременно с ним пошел сильный дождь. На машину обрушился огромный поток воды, как будто кто-то опрокинул огромный ушат. Как тогда на Ольхоне. Я еще больше встревожился и нажал на педаль тормоза.

– Ты что делаешь Дэн? – спросил укоризненно меня Костя.

– А ты не видишь? Смотри, какой ливень начался, на прежней скорости меня замотает и выкинет с трассы. Я не самоубийца, – взволновано сказал я.

– Денис, ты что куришь? Какой ливень? Дорога сухая на ней никого нет, – растеряно ответил Костя.

Я с удивлением посмотрел на друга, всего на долю секунд отвлекшись от дороги. И тут произошло событие, которое до конца жизни останется в моей памяти. Оно выжженным клеймом будет всплывать в моем сознании вновь и вновь отравляя мое существование. Напоминая мне о том кошмаре, который мне предстояло пережить.

– БЕРЕГИСЬ, – закричал Костя, вцепившись в кресло.

В свете фар показалось, что-то разноцветное, размытое и сгорбленное. Оно появилось как будто из воздуха. Секунду назад на дороге еще никого не было, а тут… Я машинально нажал на тормоз и крутанул руль влево, машину стало резко заносить. Я почувствовал глухой удар рядом со своей дверью. Ниссан два раза развернуло вокруг своей оси, и машина наконец остановилась. Я тяжело дышал, вцепившись в руль двумя руками, костяшки пальцев побелели от напряжения, пот стекал со лба большими вязками каплями, сердце бешено колотилось и хотело выскочить из груди. Перед глазами стояла пелена, я с трудом мог сфокусировать свой взгляд. Звуки доносились до меня как будто из-за большой, толстой двери.

– Какого черта? – закричал Костик, – что ты, твою мать, натворил?

Я испуганно посмотрел на него, но не смог выдавить из себя ни одного слова. Я пытался привести свои мысли в порядок и понять наконец, что же произошло. Постепенно я начал приходить в себя.

– Ты в порядке? – спросил я Костю.

– Хрен тебе, ни разу я не в порядке. Ты чуть нас не угробил, – продолжал ругаться тот.

Видя, что с товарищем все нормально, и он сильно не пострадал, я решил выйти из машины и посмотреть, на что же мы такое наехали. Я отстегнул ремень безопасности, открыл дверь, на улице было достаточно прохладно, от неожиданности я поежился. Но дорога была абсолютно сухая, ни одной лужицы или капли дождя. Мне что, гроза привиделась? Что за бред, подумал я. Темнота была непроглядная, в паре метров я уже ничего не мог различить. Я вернулся в салон автомобиля и взял свой телефон, включив его в режим фонарика.

– Ты куда собрался? – выходя из машины, спросил Костя.

– Я должен посмотреть, во что мы въехали, – раздраженно ответил я. Мне было странно думать, что Костя не понимал о чем я говорю.

– Что ты несешь? В кого ты там въехал? Ты на пустой дороге вдарил по тормозам и начал крутить рулем как сумасшедший, – Костя начинал закипать.

Я оставил без комментариев его слова, Костик был уже достаточно пьян, он мог просто не понимать, что происходит. Я осторожно пошел в сторону того места, где произошла авария. Я освещал себе дорогу слабым светом встроенного в телефон фонарика, которого явно не хватало, чтобы разогнать темноту, царившую вокруг. Через метров пять я увидел следы протекторов шин. Вот здесь я нажал на тормоз, вот чуть поодаль меня начало заносить.

– Мммм, – услышал я очень тихий стон. Я резко обернулся. За спиной никого не было, Костя продолжал стоять у машины и укоризненно наблюдал за мной.

– Оооо, – услышал я повторно. Звук доносился с обочины из ближайших кустов. Стоны были очень похоже на человеческие. Дрожь стрелой пробежала по всему моему телу, меня начинало колотить, волосы встали дыбом, к горлу подступил ком.

Я осторожно шаг за шагом начал подходить к обочине. Трясущейся рукой, держа телефон перед собой и пытаясь рассмотреть в свете фонаря то, что осознавать мне ни в коем случае не хотелось. Ближайшие ко мне ветки какого-то кустарника были окрашены пятнами крови. Меня начинало тошнить. Сдерживая приступы рвоты и закрыв рот рукой, я отодвинул ветки. Ужас прошил мое сознание, и я отшатнулся назад. Этого просто не могло быть, может, я сплю и мне снится кошмар? Я ударил себя по щеке. Больно. Я закрыл глаза и посчитал до десяти, но ничего не изменилось. Я еще раз взглянул туда, в черные провалы кустов. Там в скрюченном состоянии лицом ко мне лежала та старая бурятка в традиционном костюме. Женщина из парка рядом с работой, та самая старуха, которая угрожала мне на Ольхоне в начале лета. Мне стало плохо, сознание затуманилось, и я еле устоял на ногах. Я попытался глубоко вдохнуть, но ничего не вышло, тошнота подступил к горлу и меня наконец вырвало. Неописуемое состояние поглотило меня всего с ног до головы. Меня трясло, голова начинала жутко болеть, глаза не произвольно заслезились. Как? Каким образом? Что за дьявольские шутки, каким-таким образом эта женщина оказалась здесь. В таком глухом месте, ночью, на пустой дороге. Я сел на асфальт и вцепился руками себе в волосы. Я не знал, что мне сейчас делать.

– Дэн, что с тобой? Ты чего на асфальте сидишь как умалишенный? Слушай, а может, ты под наркотой? Сперва как ненормальный в заносы уходишь, а сейчас ведешь себя неадекватно.

– Костя! Костя, я человека сбил, – еле слышно проговорил я.

– Дэн, ты что там мямлишь? – в его голосе чувствовалось раздражение.

– Костя, я сбил старуху. Вон в кустах, – я указал пальцем в сторону обочины.

Костя смотрел на меня как на пациента дурдома. Он бросил взгляд в сторону кустов. Пожав плечами, он пошел посмотреть на страшную находку.

– Дэн, ты точно под кайфом. Какая, нахрен, старуха? Ты сбил оленя. Твою мать, теперь на несколько десятков тысяч ремонт. Да еще и кровь смывать, – Костя рассматривал лежащее в кустах тело.

Я не верил своим ушам. Может, он вздумал шутить?

– Костя, какой олень? Там, там должна быть старая бурятка, я видел ее лицо, – мой голос дрожал, я не мог взять себя в руки.

– Денис, я не знаю, что ты употребляешь, но данный труп никак не похож, ни на старуху, ни на человека. Иди сам и посмотри, – Костя махнул рукой подзывая меня.

Я продолжал сидеть на асфальте и не двигаться. Мой разум просто разрывался от противоречий. Этот кошмар когда-нибудь кончится наконец или нет? Я, шатаясь, поднялся и неуверенно сделал шаг в направлении кустов, возле которых стоял Костя. Я ни за что на свете не хотел смотреть в это старое, окровавленное лицо.

– Ну ты чего тормозишь? – не унимался Костя.

Я подошел к кустам, но все еще боялся посмотреть туда, где лежало тело. Наконец я посмотрел. Там лежало что-то большое, коричневое и мокрое. Я закрыл глаза на секунду и опять посмотрел в кусты. Туша оленя никуда не исчезла. Может, я сошел с ума? Я ткнул ногой ближайший ко мне бок животного, и немедленно отскочил. Олень в предсмертных судорогах забил ногами и издал стон. Клянусь богом, стон был похож на стон той старой женщины. Или нет?

– Но, но я видел старуху. Костя, я клянусь тебе, – недоумевал я.

– Дэн, ты не в себе? Это всего лишь олень. Ты сбил оленя и изуродовал мне машину, – отчеканил Костя.

– Костя, я не сумасшедший. Мы ехали, началась гроза, я начал сбавлять скорость. Вдруг передо мной появилась эта женщина в цветастой одежде. Я начал уходить от столкновения, меня занесло. Ну, ты в курсе, что было дальше, – я все еще не мог взять себя в руки.

– Ты шизонутый, Дэн, посмотри на дорогу, какая к черту гроза. Все сухо, – Костя развел руки в стороны.

Я не знал, что ему ответить. Мысли в голове окончательно смешались, это была, какая-то мистика. В то, что сейчас происходило со мной, я отказывался верить. Отказывался принимать.

– Ты мне еще и за ремонт машины заплатишь, братан, – зло сказал Костя.

– Я. Я не знаю, что происходит, – окончательно недоумевая, сказал я.

– А я знаю, обдолбился ты чем-то, чувак. А еще производил впечатление человека ведущего здоровый образ жизни. Ты вот только меня не обманывай, я таких перцев повидал. Ты хоть бы мне предложил курнуть. Знал бы, что ты под кайфом, ни за что не дал бы тебе сесть за руль моей малышки, – укоризненно посмотрел на меня Костик.

– Я не под кайфом, – отстранено ответил я.

– Ну да, рассказывай, – засмеялся Костя, – оставь этого оленя в кустах, нам надо ехать. Только я теперь поведу.

Мое сознание окончательно затуманилось, я не понимал, что со мной происходит и что реальность, а что нет. Я отчетливо видел и осознавал все то, что случилось со мной за последнее время.

– Ты пьян, – пошел я в атаку на товарища, – а я трезв как стеклышко. Ты за кого меня держишь? Я прекрасно все видел, я сбил женщину, я ее уже видел….

Договорить я не успел, свет фар ослепил меня. Объезжая нас на большой скорости, зажав клаксон, пронеслась фура. Я замер, ведь только недавно у меня в голове крутилась мысль, что за последние тридцать минут мы не встретили ни одной машины. Не успел я об этом подумать, как на встречу проехала еще одна машина. Она чуть не врезалась в стоящий посередине дороги нисан. Мне показалось, что я даже услышал в наш адрес недовольные слова водителя. (Что за наваждение?)

– Так что там с той женщиной? – спросил недовольно Костик.

Я, преодолевая себя, подошел еще раз к кустам и взглянул в них. Там все так же продолжала лежать окровавленная туша оленя.

– Ничего, забей. Поехали отсюда, – махнув рукой, сказал я.

Я быстро пошел к Ниссану и сел на пассажирское сиденье. Костя последовал за мной. Через несколько минут мы уже ехали по дороге. Говорить мне совершенно не хотелось. Ничего подобного я никогда в своей жизни не испытывал. Был бы я верующим человеком, наверное, бы начал молиться. А так я пытался найти логичное объяснение, всем тем событиям, которые случились со мной за последнее время, но не мог. Если бы я попал в такую ситуацию один, может и смог списать бы все на совпадение. Но Костя был рядом, и он видел совершенно противоположные вещи. Тут громко зазвонил мой телефон. Я дернулся от неожиданности, номер был мне не знаком.

– Алло, – не уверенно ответил я.

– Ну, где вы? – услышал я не довольный голос.

– Кто это? – спросил я.

– Это Саша, где вы едете? Вы должны были уже ждать нас в отеле. Мы здесь уже десять минут, а вас нет, – голос был явно недовольный.

– Эм… – замялся я, – у нас тут машина сломалась.

– И? Долго вас ждать?

– Нет, уже все сделали. Скоро будем, – я сбросил вызов.

Еще одна необъяснимая деталь. Как машины с туристами смогли их проскочить? Мы же выехали раньше их и летели по трассе. Нас никто не обгонял, даже когда мы попали в ДТП первая машина, которую я увидел, была фура. Бред, бред, бред. Когда же этот вечер закончится. Я был рад, что Костя ехал за рулем молча и не пытался больше говорить со мной и задавать мне вопросы, на которые у меня не было ответов.

Наконец мы подъехали к Листвянке. Дорога начала постепенно освещаться, вот мы проехали здание лимнологического музея, вот миновали комплекс гостиниц в Крестовой пади. На улице, не смотря на вечер, были толпы отдыхающих, кто-то просто гулял, кто-то бурно отмечал начавшиеся выходные. Из близлежащих кафе лилась громкая музыка и задорный смех. Мне стало чуть легче, все-таки находясь вокруг людей в привычной жизни, чувствуешь себя более уверенно. А может, мне это все приснилось? Костя припарковал машину у отеля «Маяк» – именно здесь были сняты номера для наших туристов. Я молча вышел из машины и, взяв свои вещи, пошел в отель.

– Стой, Дэн, подожди меня? – засуетился Костик.

– Жду, – сухо ответил я останавливаясь на полпути к отелю. Что за день? Помимо всей той чертовщины, что происходит вокруг меня, сейчас мне еще придется иметь кислый вид перед клиентами. Костя копался целых пять минут, собирая свои вещи. Наконец мы вошли в отель. У стойки администратора стоял Саша и смотрел телевизор, подвешенный в холе на стене. Заметив нас, он безразлично посмотрел в мою сторону. В его взгляде не было ни малейшего намека на лояльность.

– Явились, – укоризненно сказал Саша.

– Саша, у нас колесо пробило, – соврал я.

– Не будете в следующий раз так летать. Чтобы подобного больше не повторилось. И мне больше не пришлось краснеть и отмазывать вас перед столь высокими гостями. Вот ваши ключи. Завтра в 7:00 утра встречаемся в лобби. И не дай бог, вы опоздаете, – язвительно сказал Александр.

Отдав нам ключи, Саша развернулся и пошел к лифту.

– Козел, – сквозь зубы выдавил Костик. Я промолчал.

Мы поднялись на третий этаж, где располагался наш номер. Зайдя внутрь, я разулся, кинул вещи на кровать и пошел в душ. Мне необходимо было освежиться. Теплый душ принес мне облегчение, твердые струи воды стекали по моему телу, смывая грязь и тяжелое напряжение дня. Я пытался не думать о случившемся, но воспоминания о сбитой женщине проносились в моей голове тревожными мыслями. Было трудно найти объяснение произошедшему со мной несчастью. Может, я сошел с ума? После душа мне стало гораздо легче: не столько морально, сколько физически. Костя лежал на кровати и смотрел телевизор, увидев меня он спросил:

– Ты как?

– Нормально, – сухо отрезал я.

– Поговорить не хочешь? – в голосе Кости чувствовалось сомнение.

– Не сейчас. Мне нужно отдохнуть, – я был раздражен его вопросом.

Я дошел до своей кровати и плюхнулся туда всем телом. Хотелось взять и просто забыться сном. Может, когда я проснусь, все это исчезнет и развеется как туман? Я залез под одеяло и закрыл глаза. Сон не шел. Я ворочался с бока на бок, пытаясь принять позу поудобнее. Сперва мне не давал уснуть телевизор, но вот Костик его выключил и лег сам. Заснуть все равно не получалось. Не знаю, сколько прошло времени, на часах было уже 00:10, а я так и маялся бессонницей. В комнате было невыносимо душно, и я решил прогуляться. Мне необходимо было развеяться и подышать свежим воздухом. Я встал с кровати, оделся, стараясь не разбудить товарища, крадучись, я вышел из номера. Спустившись в лобби, я увидел только скучающего охранника, сидящего в углу и администратора за стойкой, заполнявшую какой-то журнал. Я вышел из отеля. В лицо мне сразу же ударил свежий и прохладный воздух Байкала. Я втянул его глубоко в легкие, стараясь очистить себя и изнутри. Стало гораздо легче дышать, голова постепенно прояснилась. Спустившись с крыльца и перейдя дорогу, я оказался на набережной. Она тянулась на пять километров вдоль озера, и была похожа на приморский променад на каком-нибудь курорте. Чуть постояв на месте, я решил прогуляться по набережной, подышать свежим воздухом и подумать. На встречу мне попадались влюбленные парочки, шедшие в обнимку и мило целуясь, праздные туристы – кто с бутылкой пива, а кто уже был изрядно накачан чем покрепче и еле волочил ноги. Так незаметно я дошел до Крестовой пади. Опершись на поручни забора, я смотрел на ночной Байкал. Он уходил за горизонт, вода его была гладкая как стекло, а волны лениво набегали на берег. Я закрыл глаза, и первый раз за день улыбнулся, так было приятно находится на свежем воздухе. Я простоял так несколько минут с закрытыми глазами, наслаждаясь природой.

Неожиданно я почувствовал на себе чей-то взгляд, как будто за мной кто-то наблюдает. Опять это странное чувство, я его уже испытывал не так давно, рядом с офисом, на улице. Я резко обернулся, никого не было. Совсем никого. На улице опять была непроглядная темнота, как по мановению волшебной палочки весь свет, исходящий от уличных фонарей и окон домов, исчез. Вокруг не было ни души. Еще пару минут назад улица была полна людей и вот – никого. Окна ближайшей ко мне гостиницы зияли черными провалами, двери были наглухо закрыты. Кое-где висели замки, а некоторые окна так совсем были заколочены досками.

– Что за чертовщина? – проговорил я громко. Мне никто не ответил. Набережная была абсолютно пустынной. Страх опять начинал наполнять меня с ног до головы. Темнота становилось тягучей и устрашающей, как и тогда на трассе.

– Да твою мать, что происходит, – я в панике стал оглядываться по сторонам.

Фонарь находившейся на противоположной стороне заискрил и начал моргать. Под ним с периодичностью в несколько секунд начало появлялось пятно света. Я замер и уставился на фонарь. Бабах! У фонаря лопнула лампочка, от неожиданности я подскочил и съежился. Через секунду заискрил соседний с ним фонарь. Волоски на моей коже зашевелились, спина покрылась липким холодным потом, сердце бешено заколотилось. На этот раз в свете фонаря, буквально на долю секунды появилась все та же цветастая сгорбленная фигура. Старуха появилась и исчезла.

– Эй, – закричал я. – Стой! Кто ты такая? – я перебежал дорогу, в сторону, где стоял фонарь.

– Что тебе от меня нужно? Ответь, – не унимался я.

Женщина посмотрела на меня, повернувшись ко мне спиной вышла из круга света.

– Стой, говорю!

Хоть я и бежал изо всех сил, было такое впечатление, что я стою на месте, а старуха движется с не присущей пожилым людям скоростью. Когда я добежал до фонаря, лампочка в нем взорвалась и рассыпалась снопом искр. На этот раз я уже был готов к подобным фокусам и почти не обратил внимания. Я чувствовал, что откуда-то из темноты за мной продолжает наблюдать старуха.

– Где ты? Отзовись? – кричал я.

Я осматривался вокруг и пытался разглядеть хоть что-то в этой непроглядной темноте. Вдруг ниже по улице, справа, зажегся очередной фонарь, в его свете опять стояла она. Старуха перебирала в руках разноцветные атласные ленточки и молча смотрела в мою сторону. Теперь я имел твердое намеренье догнать ее. Я резко рванулся с места и побежал. Но мою правую ногу неожиданно повело в сторону, я понял, что начинаю поскальзываться. Тело уже не слушалось меня, я начал заваливаться набок, инстинктивно я попытался выставить перед собой руки, чтобы избежать удара. Рука предательски ушла в сторону, за долю секунды я вспомнил, что в этом месте обочина уходила резко вниз в канаву. Там где должна была быть твердая земля, оказался овраг с травой. Я упал и покатился по склону. Сделав пару кувырков, я расшиб себе коленки, выставил вперед руку, тем самым пытаясь затормозить падение. Но у меня ничего не получилось, сделав еще кувырок, я сильно ударился головой о, что-то очень твердое, голова затрещала, из глаз посыпались искры, мой мозг рассыпался на мелкие кусочки, и я потерял сознание.

72 – км.

Я очнулся от сильного, обжигающего чувства холода. Мои ноги и руки замерзли, я почти не чувствовал их. Попытавшись открыть глаза, я испугался – с первого раза у меня не получилось это сделать. Мое лицо лежало на твердой земле, ноздри, выдыхая воздух, поднимали маленькие клубы пыли, шея онемела, пошевелить головой стоило мне огромных усилий. Кстати, о голове, она болела как от сильного похмелья, я приложил ко лбу руку и долго не хотел ее убирать, так боль становилась меньше. Недалеко послышался какой-то незнакомый мне шум или скорее гвалт, но поначалу я не обратил на него ни малейшего внимания. Первая моя мысль была, что я пролежал здесь всю ночь, и уже наступило утро. Красиво же я буду выглядеть, когда встану из кустов, грязный с помятой рожей, с синяками и предстану перед туристами и прохожими. Туристами…

– Твою мать, – воскликнул я громко. Сколько я здесь провалялся? Который сейчас час? Если я опоздаю на встречу, Саша точно меня прибьет, а еще хуже, если разорвет контракт. Нужно срочно бежать в отель. Подумав об этом, я резко вскочил, руки и ноги не хотели слушаться меня, а голова продолжала трещать. Мне показалось, что я даже взвыл от боли. Я чуть не упал обратно, еле-еле устояв на ногах.

– Барин, ну Вы и надрались. Разве так можно при всем честном народе? – услышал я показавшийся мне странным голос.

– Что? Кто? Иди ты нахер, – не уверенно ответил я. Было ясно, что кто-то принял меня за алкаша или праздного туриста и сейчас пытался, читать мне мораль.

– Разве так можно, барин, сами валяетесь в людном месте, позорите свое имя. А меня нахер посылаете? Эх, и не благодарные вы купеческие детки, – расстроено сказал голос.

– Мужик, какие детки? Какой барин, что ты несешь? – наконец приходя в себя, спросил я. Встав наконец на ноги я пытался сфокусировать взгляд на человеке, говорившем со мной на таком странном наречье.

– Да дьявол с тобой, барин, что мне с Вами тут болтать, – голос был явно обиженный.

Наконец я нашел в себе силы посмотреть на собеседника. Рядом со мной стоял здоровенный детина, метра под два роста, с длинной черной бородой, на голове была черная грязная кепка, на ногах такого же цвета сапоги, одет он был в серую шинель с белым передником или фартуком я сразу и не понял. В руках он держал здоровенную метлу. Мужик был похож на участника какой-то исторической реконструкции. Мне даже казалось смешным его манера разговора и те слова, которые он употреблял, говоря со мной. Я даже поначалу хотел подыграть ему, но понял, что на шутки у меня не осталось времени и сил.

– Мужик, – окликнул я дворника (почему-то я именно так решил, что он был дворником), – скажи лучше, сколько сейчас время?

Дворник растерянно посмотрел на меня.

– Да откуда же мне знать, барин, точное время, часов никогда не носил. Примерно семь утра. Я вот на работу с петухами встаю, это значит около пяти получается. Мету перрон, у касс, потом, значит, в булочную и домой. Завтракаю краюшкой, а потом опять на вокзал. Стало быть, около семи там и появляюсь. Иду, а тут вы значит отдыхаете. Замерзнет, думаю, барин, вот и стал будить. А то так бы в канаве и замерзли до смерти.

Все сказанное дворником казалось мне полной околесицей и бредом. То ли мужик сам напился, то ли он, правда, решил меня разыграть. Может сейчас снимают меня на скрытую камеру да хохочут в кустах. А потом выложат по своим «блогам» и привет. Местная знаменитость.

– Поберегись, – услышал я звонкий голос. И через секунду рядом со мной пронеслась на бешеной скорости повозка, запряженная двумя гнедыми лошадьми. Я еле успел отскочить, чтобы меня не сшибли.

– Какого черта, – возмущенно вскрикнул я.

– Эх, Яшка носится, чтобы пусто ему было, – тоже возмущенно сказал дворник.

Так все, стоп, подумал я. Нужно понять, что тут опять происходит. Произошедшее прошлым вечером я помнил прекрасно. Как гулял один на набережной, как увидел в свете фонаря ту самую старуху, как попытавшись догнать ее, я упал в овраг. Сколько я тут провалялся, должно быть всю ночь, если сейчас семь утра. А что это за странные персонажи вокруг меня? Может и правда в Листвянке какой-нибудь сход историков или там «любителей старины и музеев». Мои размышления были прерваны звонким продолжительным паровозным гудком.

Туту, услышал я совсем рядом. Туту, повторился звук. Что за бред? Паровоз тут в Листвянке? Я машинально повернул голову в сторону гудка и замер. В десяти метрах от меня шел самый настоящий паровоз. Он двигался, медленно вращая огромными стальными колесами, из трубы валил густой черный дым, жар, исходивший от него, накатил на меня большой теплой волной. Паровоз тащил за собой состав из нескольких деревянных вагонов. Мне никогда прежде не приходилось видеть вагоны такой формы. Они были похожи на теплушки из фильмов о Великой Отечественной войне, но выглядели гораздо старше и мене цельными. Провожая взглядом паровоз, я осмотрелся. Местность вокруг я не узнавал. Листвянка состояла почти из одной дороги вдоль берега, набережной. В ней никогда не было железнодорожного вокзала, и совершенно точно не предвиделось в ближайшее время. Я был ошеломлен.

– Друг, что, что это за место? – не веря своим глазам, спросил я дворника.

– О, уже другом называете, барин. Странный Вы. Как какое место? Порт-Байкал, конечно. Ладно, барин, бог с Вами, мне идти работать пора, – сказал дворник и пошел в направлении большого здания, напоминавшего вокзал.

Я пытался переварить, понять, что со мной происходит, в конце концов. Мне все происходящие снится, кажется, или на самом деле происходит. Поезд тем временем сделал правый разворот и медленно скрылся за зданием вокзала. Я осмотрелся. Место, где я пролежал всю ночь, находилось метрах в пятидесяти от здания вокзала. Здесь густо рос кустарник, а рядом с ним проходила проселочная дорога. По ней-то и дело проезжали повозки на лошадиной тяге и ходили люди в странных костюмах, как будто из прошлого века. В истории я разбирался не очень хорошо, поэтому точно сказать из какой исторической эпохи были люди, я не мог. Между мной и зданием вокзала, было проложено несколько железнодорожных путей, на одном из них стоял паровоз. Что мне сразу бросилось в глаза, так это надпись – год 1905. Меня передернуло. Каждый проходивший мимо меня человек бросал на меня странные взгляды, иногда любопытные, иногда сочувственные. Но их взгляды были устремлены словно сквозь меня. Как будто они видели человека перед собой всего лишь на долю секунды, один миг, взгляд, и они сразу же забывали о моем существовании. Я посмотрел на себя. Я точно помнил, что выходил на улицу в куртке, не смотря на прохладный вечер, чувствовал себя комфортно. Сейчас же на мне были только черные джинсы, белая видавшая лучшие виды футболка и поношенные кроссовки. Причем на ногах не было носков, видимо от этого они у меня так сильно и замерзли. Как там сказал дворник, я в Порт-Байкале? Так это же на другой стороне от Листвянки. Меня что, нарочно перевезли на другой берег? Кому в голову мог прийти такой безумный поступок, такая идиотская шутка. Я был в Порт-Байкале десятки раз, может сотни, мы сопровождали экскурсии по КБЖД. В этом населенном пункте давно не было никакого вокзала. Здесь от силы жило человек пятьдесят, и то только летом. На весь населенный пункт была парочка жилых, давно обветшавших дома, один магазин да завод по разливу байкальской воды, все. Сейчас же здесь было, мягко сказать, многолюдно, везде сновали повозки, на путях стояли составы, ну и увиденный мной паровоз кардинально отличался от того, на каком мы возили туристов на экскурсии. Я решил пройти до здания вокзала, наконец попытаться понять в чем тут дело. Чем больше я наблюдал за происходящим, тем больше я не верил своим глазам. Местность вокруг меня была мне знакома, все такие же сопки по обеим сторонам от устья Ангары, вот я рассмотрел и Шаман-камень (который, правда, в разы выше торчал из воды, чем я привык видеть), предо мной все так же расстилалась гладь Байкала. А вот все остальное сильно отличалось от того что я привык видеть. И в первую очередь это конечно люди, они казались какими-то странными, как будто из старого черно-белого кино. Женщины были одеты в роскошные платья до пят, мужчины рядом с ними были в элегантных костюмах и шляпах. Другие же были в рабочих одеждах, кто черного, а кто темно синего цвета. Встречались и мужики в таких же поношенных шинелях как дворник, увиденный мной ранее. Около вокзала бегали дети, одетые кто во что горазд. Некоторые из них приставали к прохожим и просили деньги. Кто-то бегал с охапкой газет и громко выкрикивал названия заголовков.

– Свежие новости, царь Николай издал новый закон, – кричал один парнишка.

– Наш броненосец уничтожил два японских корабля, – вторил ему другой мальчик.

Вокруг вокзала было множество построек различного назначения, склады, бараки, вагоноремонтное депо, было даже здание гостиницы рядом с которым суетилась у входа толпа людей. Кто входил внутрь с сумками и чемоданами, кто-то садился в повозку, пара мужчин курила трубки, чуть в стороне от входа. Я направился к гостинице, она располагалась почти на берегу Байкала по правую сторону от железнодорожного вокзала. Завернув за угол, я обомлел: между гостиницей и вокзалом у самой воды, было еще одно сооружение, оно напоминало то ли пирс, то ли пристань, то ли речной вокзал в данной ситуации не столь важно. Потому как на воде стоял исполинского вида паром. От его вида и размера у меня захватывало дух. Наверное, нечто подобное могли испытать пассажиры, впервые увидевшее «Титаник». В длину паром был почти с футбольное поле, в высоту в несколько этажей. Его гребные винты, с два человеческих роста, гигантскими лопастями, торчали из воды. На его палубах была куча народа, кто сидел на лавочках с книгой или в компании друзей, кто-то прогуливался неспешным шагом вдоль поручней, экипаж сновал туда-сюда по своим делам. Но что меня больше поразило, так это что в паром заезжал поезд, тот самый который произвел на меня такое сильное впечатление. Половину вагонов у него отстегнули и завозили в паром параллельно основному составу. На корме исполина, гордо было выгравировано имя судно «Байкал».

– Вот это махина, – сказал я восхищенно вслух.

И тут я вспомнил информацию из экскурсионной брошюры, посвященной этому парому. Это был паром-ледокол «Байкал», который возил железнодорожные составы по озеру на линии транссибирской магистрали, до того момента, пока не была построена кругобайкальская железная дорога. Помимо поездов, он вмещал в себя всех пассажиров, находящихся в вагонах, их багаж, повозки с лошадьми и грузом. Я не раз видел в музеях макеты и старые фотографии этого парома. Но они не передавали и десятой части его реальных размеров и величия. Когда я наконец осознал, что вижу своими глазами я окончательно понял что со мной случилось что-то странное и необъяснимое. Я либо продолжаю спать, либо я оказался в прошлом. Хоть мой разум и говорил мне, что это просто невозможно, глаза же говорили совершенно обратное. Я замер на месте, уставившись на паром. Мне казалось, что вот-вот увиденное мной растает прямо на глазах, я проснусь и забуду, все, что со мной случилось. Но видение никак не хотело пропадать.