Читать книгу: «Лекарство от здравого смысла», страница 3
– Зато зимами никто не будет голодать! Все начнут делиться со всеми, а значит, сытых станет гораздо больше.
– То есть ты можешь целое лето беззаботно бегать по лесам, а когда выпадет снег, придёшь ко мне, чтобы я поделился с тобой тем, что собирал несколько месяцев? Не приводит меня в восторг такая идея. И надеюсь, таких как я много. Здравый смысл должен победить жадность и лень, иначе мы погибнем.
Лис насупился. Ему не понравилось, как Кот отреагировал на новость. По всему выходило, что старый друг вовсе не хотел делиться продуктами с ним, Лисёнком. Неужели Котяра такой жадный?
Малыш перевёл разговор на другую тему и быстро засобирался домой. Попрощались они уже не так тепло. В груди обоих остался горький осадок непонимания, который заставлял одного обижаться, другого сердиться.
А на следующий день вышла грамота. Лисёнок не знал её автора, в нижнем углу значилось скромное «Совет леса» – его личного мнения не спросили. Однако теперь на каждом дереве висел призыв делиться едой с ближним, а тех, кто был против, обличали в скупости и грозились изгнать. Какая же сумятица поднялась! Отчего-то некоторые решили, что теперь можно забирать продукты у всех, кто высказывался против новой системы. По норам прокатилась целая череда настоящих погромов. Жители обвиняли друг друга в жадности. Каждый стремился уличить другого в сокрытии излишков и торопился скорее подать жалобу в упомянутый Совет. Вскоре выяснилось, что его возглавила Гиена, которой в срочном порядке пришлось организовывать отряд из своих приспешников для наведения порядка. Но от этого стало только хуже.
Лис заметил, что реже стал общаться с соседями: те, кто прежде приветливо улыбались, теперь подозрительно косились и прошмыгивали в свои норы, не говоря ни слова. Да и сам малыш не пытался начать разговор первым. Сборища больше не устраивались.
Однажды Лисёнок проходил мимо берлоги своего товарища по рыбной ловле, Мишки. Тот всегда был рад поболтать, но только не в этот раз. Его жилище громили шакалы. Сам Мишка сидел у входа и грустно ковырял лапой вываленную из логова бочку.
