Читать книгу: «Троица», страница 15

– Ёбаные волки!

Артём добежал до одного из окон. Штор на окнах не было. Артём посмотрел внутрь. Внутри дома, на кровати, лежал человек. Какой-то старик в форме охранника. Тогда Артём постучал в окно. Старик поднял голову и произнёс спросонья:

– Нихуя себе, блять… Ты чё, въебал по мне? – После чего снова уснул.

Тогда Артём постучал ещё раз. На этот раз реакция была противоположная. Старик резко подскочил на кровати, посмотрел на Артёма и закричал:

– ААААА!!!

Артём не ожидал такой реакции, испугался сам и отпрянул от окна. Через пару секунд он снова подошёл к окну и заглянул внутрь. В комнате никого не было. Он снова постучал в окно. Никого! Тогда Артём подошёл к двери и со всей силы постучал кулаком. Дверь открылась. Она была не заперта. Артём быстро вошёл внутрь, закрыл дверь и запер её на засов.

Домик выглядел простым только снаружи. Хоть он и был небольшим – всего две комнаты, одна побольше и вторая поменьше – в нём было всё, что нужно для комфортной жизни. Артём рассчитывал увидеть печку в качестве отопления, примус или керосинку в качестве приготовления пищи и свечи или керосиновую лампу в качестве освещения. Но не тут-то было. Вместо печки Артём увидел, висящий на стене, электрический котёл и радиаторы отопления. Вместо примуса или керосинки стояла электрическая плита, а вместо свечей или керосиновых ламп на потолке висел светильник. Артём не заметил никаких проводов, когда бежал к домику, значит где-то тут должен стоять электрический генератор. Также в большой комнате были кровать со всеми постельными принадлежностями, шкаф для одежды, книжный шкаф, несколько кухонных шкафов, стол, два стула, электрический камин, небольшое кресло напротив камина, большой холодильник, электрический чайник, микроволновка и небольшой старенький телевизор без интернета, стоящий на столе, и радиоприёмник на подоконнике. Вся большая комната имела площадь метров двадцать. Потолки были не очень высокие, Артём мог спокойно достать до светильника. Артём зашёл в маленькую комнату. Она была немного меньше и имела площадь десять-тринадцать квадратных метров. Там были душевая кабинка, унитаз, раковина, стиральная машина, ванный шкаф, а также аптечный шкафчик и водонагреватель на стене. На потолке висел ещё один светильник. Над раковиной висела небольшая полка с зеркалом. На полке лежали карманная Библия, ключ, видимо от навесного замка́ от входной двери, и стояла свеча на подсвечнике. Артём спустил воду в унитазе, и через пару минут бачок снова наполнился. Вода из крана в раковине и из душа тоже лилась, как и полагалось. Артёму оставалось только гадать, откуда текла вода по трубам, и куда она потом девалась. Кроме Артёма в доме больше никого не было! Куда подевался старик Артём даже представить себе не мог, да и думать сейчас об этом, в принципе, тоже. Артём понял, что очень устал и очень хочет спать. Он прошёл к кровати, снял с себя ботинки и куртку, выключил свет, лёг прямо сверху на постель и сразу уснул.

Артём проснулся около полудня. Он чувствовал себя вполне неплохо. Кровать была большая, постель мягкая, как он и любил. Он решил тщательнее осмотреть дом и прилегающие территории. Первым делом он заглянул в холодильник. В морозилке лежали пачки пельменей, сосисок, сарделек и куриных наггетсов. Верхнее отделение было полностью переделано под бар. Там были бутылки с белым и красным вином из Крыма, Грузии, Франции, Италии и Испании, а также бутылки с армянским и французским коньяком. Кухонные шкафы были полностью забиты тушёнкой, шпротами, гречкой, рисом, всевозможными сортами макарон, консервированной кукурузой, зелёным горошком и фасолью, консервированной селёдкой, квашеной капустой, маринованными огурцами и помидорами, консервированными ананасами, мёдом, банками со сгущёнкой, орехами и сухофруктами, хлопьями и мюсли для завтрака, солью, сахаром, банками с растворимым кофе, зелёным и чёрным чаем в пакетиках. Были даже «Роллтон» и «Доширак». Также там стояли пара тарелок, чашка, кружка, два винных бокала и пара стаканов для коньяка. Артём открыл отделение для столовых приборов и увидел там пару ложек, вилок, ножей, лопатку, половник, ножницы, консервный нож и штопор. В духовке стояли сковорода и пара кастрюль. В шкафу Артём нашёл постельные принадлежности – пару наволочек, пододеяльников и простыней; множество полотенец; тёплый плед; обувь и одежду – несколько пар тёплых носков, трусов, футболок, пару рубашек в клетку с длинным рукавом, пару тёплых свитеров с воротом, толстовку с капюшоном, пару джинсов, зимние подштанники, лёгкую кожаную куртку, осеннее пальто, зимний пуховик, варежки, шарф, шапку-ушанку, валенки, резиновые сапоги, пару кроссовок и тёплые тапочки. Также там стоял небольшой старенький пылесос. Не робот-пылесос, а самый обычный. Книжный шкаф был полностью забит разнообразными книгами. Там были авторы и произведения всех времён и жанров – на любой вкус. Все книги были расставлены по алфавиту, но три из них стояли в самом начале и нарушали алфавитный порядок – «Божественная комедия» Данте Алигьери, «Фауст» Гёте и «Мастер и Маргарита» Булгакова. Артём предположил, что это, возможно, любимые произведения хозяина дома, поэтому они и стоят в самом начале.

Артём зашёл в ванную комнату. В ванном шкафу были мочалка, мыло, шампунь, гель для душа, зубные пасты, зубные щётки, расчёска, одноразовые бритвы, пена для бритья, дезодорант, стиральный порошок, жидкое мыло, влажные салфетки, губки для мытья посуды, маленькие ножницы, лампочки, батарейки, фонарь, спички, свечи, но больше всего там было туалетной бумаги. В аптечном шкафчике лежали антибиотики, противовирусные, болеутоляющие, жаропонижающие, противовоспалительные, таблетки от боли в сердце, таблетки от повышенного давления, от кашля, полоскания для горла, заживляющие мази, йод, перекись, жгуты, бинты, лейкопластыри, тонометр и градусник. Оружия или сейфа для его хранения не было нигде в доме.

– Нет, это явно не сторожка егеря или лесничего.

Артём всё никак не мог понять, куда всё-таки подевался старик в форме охранника, лежащий на кровати, да и был ли он на самом деле или просто привиделся вчера Артёму. Артём больше склонялся к последнему варианту. Артём начал подозревать, что кто-то подготовил себе убежище в случае, если случится что-то нехорошее, как сейчас, но так до него и не добрался. Ну, или ещё доберётся. Надо быть настороже.

Артём вышел из дома в лес. Он решил обойти домик по кругу. Вокруг дома было относительно большое пространство без деревьев. Сзади дома стоял ветрогенератор. Артём посмотрел на крышу домика. На крыше дома были солнечные батареи. Он присмотрелся и удовлетворённо кивнул.

– Правильно, широкую на широкую. Всё, как завещал нам мудрый учитель, всё верно.

Артём услышал шум воды. Он прошёл ещё немного и увидел текущий ручей. Ширина его была всего несколько метров. Сверху по течению Артём увидел вертикальную трубу под водой, а через несколько метров – снизу по течению – увидел горизонтальную трубу над водой.

– Теперь понятно, откуда и куда течёт в доме вода.

Артём увидел, недалеко от того места, где он находился, небольшую плотину, построенную бобрами, и рядом с плотиной самого бобра. Артём воскликнул:

– О, бобр, курррва!

Артём вернулся к домику. Сбоку от него он увидел небольшое строение, что-то типа сарая. На крыше сарая тоже были солнечные батареи. Он открыл дверь, вошёл внутрь, увидел лампочку под потолком, нащупал выключатель, включил свет и увидел живых кур. Всего Артём насчитал девять кур – три курицы сидели в своих гнёздах и ещё шесть сидели сверху – на насесте. Рядом стояли мешки с зерном. В углу сарая, на соломе, сидела коза и спокойно ела сено из стога, который был чуть ли не до потолка. Как только она заметила Артёма, она перестала есть, подошла к, стоящему рядом, железному ведру, и проблеяла. Он понял, что коза хочет, чтобы её подоили. Он подошёл к ней и погладил её по голове.

– Ну, привет. Да, я теперь тоже, как домашний козёл.

Он взял ведро, дошёл с ним до дома, набрал полное ведро воды, вернулся с ним к сараю, вывел козу наружу, помыл ей вымя, затем снова завёл её внутрь и подоил. Артём никогда этого не делал и думал, что это будет очень сложно, но оказалось, что это не так уж и сложно, и он довольно быстро приноровился её доить. После этого он насыпал курам зерна, взял, стоящую рядом, плетёную корзину, и собрал несколько яиц. Выключил свет, закрыл сарай и вернулся с ведром и корзиной в дом.

Артём помнил, что коров и коз надо доить каждый день, чтобы не развился мастит. Так же, как и куры несут яйца каждый день, ну или почти каждый день, а яиц в гнёздах было немного. Получается, что кто-то здесь всё-таки был, буквально ещё вчера. Но куда он подевался-то? Неужели человек, который здесь жил, по какой-то причине вышел из дома на короткое время перед самым появлением Артёма? Ведь входная дверь была не заперта. Но почему тогда его до сих пор нет? Он заблудился или его загрызли волки? Артём подозревал, что сначала произошло первое, а потом второе. Но как он смог выйти из дома и пройти мимо Артёма, и почему он ушёл? Испугался Артёма? Артём ничего не понимал. В любом случае, теперь это был уже его дом и его животные.

Артём позавтракал, хотя время было уже обеденное. Он включил телевизор. Хотел посмотреть новости, чтобы узнать, что творится в мире. Везде – по всем каналам был чёрный экран и надпись «нет сигнала». Тогда он решил проверить радио. Он взял радиоприёмник и стал проверять все радиостанции. Радио тоже молчало. Наконец, он наткнулся на какой-то слабый сигнал. Были сильные помехи. Но Артёму удалось установить более-менее нормальную частоту. Артём услышал женский голос, девушка говорила по-русски:

– …торяю, жители всех небольших населённых пунктов по всему миру были либо полностью истреблены, либо против их воли согнаны в большие города! В маленьких городах и населённых пунктах живых людей больше нет, только трупы! Они лежат прямо на улице, на дорогах, и их никто не хоронит! Монастырей больше нет! Машиах разбомбил их все – по всему миру, вместе со всеми их служителями, обитателями и многочисленными беженцами! Многомиллиардная армия роботов теперь непосредственно подчиняется Машиаху! Они выполняют любой его приказ! Все ядерные бомбы, по всему миру, были уничтожены в первый же день, они взорвались прямо в ракетных шахтах! Города при этом практически не пострадали! Первое время армия ещё сопротивлялась, но была полностью разбита армией роботов! Вся военная техника дистанционно была уничтожена вместе с людьми внутри! Авиалайнеры с людьми на борту падали на землю по всему миру! Абсолютно всех людей в больших городах под дулами автоматов заставляют вживлять себе чипы в головы и кисти рук! Во всех городах столпились многокилометровые очереди, которые контролируются роботами! Всех несогласных сразу же расстреливают! Наличные деньги полностью отменены! А цифровые полностью контролируются Машиахом! Всех людей пенсионного и предпенсионного возраста расстреливают на месте! По какому принципу расстреливают множество людей нам пока не понятно, возможно это какая-то личная неприязнь! Всего, по нашим расчётам, погибло уже больше миллиарда человек по всему миру! Все эти убитые люди лежат прямо на дорогах или в своих домах! Их никто не хоронит и не убирает! Роботы во всех городах уже начали создавать специальные концлагеря для людей! Они огораживают огромные территории колючей проволокой под напряжением, ставят вышки с прожекторами, пулемётами и снайперами, а потом сгоняют внутрь всех чипированных людей! Также, огромное количество роботов начало какую-то масштабную стройку по всей Москве, что они там строят – неизвестно! Все, кто меня слышит, прячьтесь в лесу, бегите в лес, только там вы сможете найти убежище и укрытие! Повторяю, бегите в лес! Говорит Сопротивление. Мы пока ещё держимся. Не знаю, сколько мы ещё сможем продержаться, но наш бункер ещё пока не нашли. Это защищённая частота. Мы будем стараться держать вас в курсе последних событий каждый день, примерно в одно и то же время. Повторяю, все, кто меня слышит, бегите в лес! Повторяю, все, кто меня слы…

Артём выключил приёмник. Он находился в полном шоке. Он сидел и переваривал всю, только что услышанную им, информацию. Больше миллиарда человек! Такого даже он не ожидал.

– Да, Витя, не таких перемен все ждали.

Артём пошёл в лес размяться и прогуляться, пока ещё было светло. Вечером он сидел в кресле, напротив включённого камина, пил вино и предавался своим мыслям. Наконец, он встал, подошёл к книжному шкафу и выбрал себе книгу, чтобы почитать. Многие из тех произведений, что там были, Артём уже читал, и даже перечитывал за свою жизнь по нескольку раз, поэтому он решил начать с тех книг, которые он ещё не читал.

Так проходил день за днём. Каждый день для него превратился в один и тот же день – «День сурка». Утром он просыпался, шёл под душ, потом шёл доить козу, кормить кур и собирать яйца, готовил завтрак, завтракал, слушал почти однотипные сообщения от девушки из Сопротивления, шёл гулять в лес, читал, готовил обед, обедал, читал, готовил ужин, ужинал, сидел в кресле перед камином и читал, ложился спать. И так каждый день, по кругу, снова и снова. В лесу он гулял только вдоль ручья, вверх или вниз по течению, чтобы не заблудиться. Почти всё время Артём пил. Он просто не мог оставаться трезвым. Каждый раз, когда он думал о всех этих убитых людях, он снова и снова прикладывался к выпивке. Утром и днём он пил кофе с коньяком. Он обычно смешивал их в равном количестве, и получался, своего рода, коктейль. А вечером он пил красное или белое вино – по настроению.

Девушка из радио, как и обещала, вещала каждый день. Она говорила, что абсолютно всех людей уже прочипировали и согнали в концлагеря. Их кормят и поят, но на этом всё. Роботы расстреляли ещё не менее миллиарда человек и на этом остановились. Трупы всё так же лежат на улицах и в домах. Мертвецы не гниют и не разлагаются. Они выглядят, как будто их убили только что. Даже животные – крысы, мыши, кошки, собаки их не трогают, обходят трупы стороной. Тем не менее, каким-то образом, воздушно-капельным путём от них передаются живым людям смертельные заболевания – чума, оспа, холера, туберкулёз, сибирская язва и другие. В концлагерях люди заболевают и умирают каждый день. Их трупы, точно так же продолжают лежать там, где они умерли. Их никто не убирает, и они не разлагаются. Из-за ядерных взрывов, в Северном полушарии начало наблюдаться некое подобие небольшой ядерной зимы. В Москве продолжается «великая стройка». Девушка всё так же призывала всех, кто её слышит, бежать в леса.

– И живые позавидуют мёртвым!

Артём стал пить ещё больше. Наконец, наступили холода, и выпал первый снег. Но в доме и в сарае было тепло. В сарае тоже были радиаторы – и куры, и коза чувствовали себя замечательно. Козье молоко Артём всегда кипятил перед употреблением, так же, как и воду из ручья. Ручей замерзал не до конца, так что у Артёма всегда была жидкая вода, но даже если ручей бы и замерзал полностью, то ничего не стоило бы набрать ведро снега и растопить его. Частенько Артёму приходилось забираться по лестнице на крышу и счищать снег лопатой с солнечных панелей. Бывали и такие дни, когда не было ни солнечного света, ни ветра. И тогда Артёму приходилось весь день сидеть в подштанниках, валенках, варежках, шапке, шарфе и пуховике и довольствоваться свечами по вечерам. В такие моменты он очень жалел, что камин электрический, а не настоящий. Но так же, он прекрасно понимал, что даже если бы камин был обычным, он бы всё равно не стал разжигать его, ведь дым из трубы мог заметить кто угодно. Хотя по ночам, разумеется, риск его заметить был бы минимальным.

Артём начал замечать, что время начало сильно ускоряться – сутки стали пролетать слишком быстро. Артём замечал время по своим наручным часам. Сутки стали длиться около восемнадцати часов. Артём помнил, что говорил ему Бен. Что это происходит из-за ускорения вращения Земли из-за работы механизмов рептилоидов внутри Земли. Сначала Артём пытался подстроиться под новое течение времени, но ему это быстро надоело, и он плюнул на это. Теперь он спал и ел только, когда этого хотелось, а не по расписанию. Он перестал бриться и стричься, так как это занимало слишком много драгоценного времени. Почти перестал мыться и выходить на улицу. На счастье козы, у неё уже закончилось молоко, и её не надо было больше доить. Артём открыл и перевернул все мешки с зерном для кур, чтобы не заходить в сарай каждый день, но иногда он всё-таки туда заглядывал, чтобы собрать несколько свежих яиц.

Так, по расчётам Артёма, закончился две тысячи шестьдесят шестой год, и начался две тысячи шестьдесят седьмой. Однажды, девушка из сопротивления так и не вышла в эфир. Артём просидел весь день за приёмником, отложив все остальные свои дела, но так и не дождался её. То же самое было и на следующий день, и на следующий после него. Артём тщетно переключал радиостанции. И тут он услышал, как из радио говорит какая-то бабка:

– Интернет они, блять, ставят! Интернет! Он нам и нахуй не нужон, интернет ваш! – И на этом всё.

Артём снова стал хаотично переключать радиостанции. Один раз он поймал какую-то частоту на которой кто-то разговаривал на английском языке. Но сигнал был очень слабый, и голос быстро пропал. Больше, за всё время, проведённое в своём «убежище», Артём не слышал никаких голосов по радио и никогда уже не услышит. Это была единственная его связь с внешним миром. Ниточка, которая навсегда оборвалась. Он запил ещё больше.

Однажды, в конце шестьдесят седьмого года, Артём, как обычно, вышел прогуляться вдоль ручья в хламину пьяный, с бутылкой коньяка в руке. Он подошёл к ручью и увидел, лежащего на берегу, какого-то толстого пожилого мужика. Несмотря на то, что на улице было почти тридцать градусов мороза, мужик был одет явно не по сезону. Рядом с мужиком лежала удочка. Артём подошёл к нему и спросил:

– Бать, тебе нормально? Нормально всё?

Мужик поднял голову и ответил:

– Норма-ально.

– Рыбачишь?

– Рыбачу.

– Давай, рыбачь. Клюёт хоть?

– Ага!

Артём пошёл дальше вдоль ручья, даже не задумываясь, что только что видел живого человека и разговаривал с ним. Через пару минут к нему подошла какая-то женщина в красном берете и заговорила с ним:

– Я прожила довольно долгую жизнь, имя Ибрагим вам что-нибудь говорит? Прекрасное имя, Аллах акбар! Я прошла Афганскую войну, я желаю всем мужчинам пройти её! Мужчина определяется делом, а не словом, и если я ношу кандибобер на голове, это не значит, что я женщина или балерина!

После этого она пошла дальше, по своим делам, а Артём пошёл по своим. Ещё через пару минут к Артёму подошла женщина и стала ему говорить каким-то тонким писклявым голосом:

– Ку-ка-ре-ку! Я золотая курочка! Ку-ка-ре-ку, пидорас! Ку-ка-ре-ку, пи-до-рас! Дай золота, серебра! Дай золота, серебра! Кидай золото, а вон в ушах! Ты у меня яйцо забрал, я те серьги сделала! Сказал заплатишь и не заплатил, бесплатно забрал, пидорас! И ты серебро у меня забрал, серебро и не расплатился! Жрать хочу! Пока меня не накормят, не заткнусь! КУ-КА-РЕ-КУ!!!

Артём отсыпал ей немного зерна, и она ушла. Ещё через пару минут к Артёму подошла женщина постарше предыдущей и тоже заговорила с ним. Сначала она спросила, как Артём будет проводить лето, а потом сама же начала отвечать на свой вопрос:

– Довольно-таки неплохо, очень приятно, мне очень нравится, между прочим, люди настроены на лучшее, вот. Это Люба говорит, вот. И всё будет хорошо! Дай Бог!

После чего и она ушла. Артём, как ни в чём не бывало, пошёл дальше. Ещё через пару минут к нему подошла какая-то бабушка, явно его ровесница, и начала спрашивать его, что бы он попросил на новый год у деда мороза, а потом сама начала отвечать:

– У деда мороза? Приду, ладно, посмотрю. Двадцать третьего дали приглашение нам, это самое, ладно. На площади, да? Ладно, приду.

И ушла. Артём пошёл дальше. Ещё через пару минут к Артёму подбежала ещё одна пожилая бабушка, тоже примерно его ровесница, окликнула его, показала на бутылку и спросила:

– Что это у тебя?

– Коньяк!

– А! А я думала – сова!

Она повернулась и пошла обратно. Артём пошёл дальше. На этот раз к нему подошла совсем уже старенькая бабуля. Она даже опиралась на палочку. Но это только на первый взгляд она была слабой и беззащитной. Она сказала Артёму:

– Ас-саляму алейкум! Рубль будет? Убью! Зарежу! – Она начала махать своей клюшкой, как какой-нибудь ниндзя или самурай. – Ain, tsvai, dry! Убью! Зарежу! Отфигачу, отхуячу!

Наконец, она успокоилась и ушла. Артём пошёл дальше. После этого к нему подошёл человек кавказской национальности в кожаной куртке и начал вытаскивать всё из карманов джинсов и куртки. Он доставал ключи, сигареты, зажигалку, телефон, деньги, мелочь, а в конце он достал из верхнего кармана куртки какой-то непонятный предмет и сказал с ярким кавказским акцентом:

– Это не мой куртка. Бля! Блять, закинули, я тебе серьёзно говорю! Закинули, пиздец!

Он пошёл дальше, Артём тоже. После этого Артём увидел, как возле дерева стоит какой-то мужик и мастурбирует. Артём подошёл к нему и спросил:

– Ебать, ты чё, конченый что ли?! Ты чё, ебанутый?! Шо ты там делаешь?!

– Да! Я дрочил! На порнуху! А чё, тёлки нормальные не дают. Я к красивым тёлкам подхожу и говорю им: «Слышь, бесплатно отсоси!». А они: «Купи мне машину, купи мне квартиру!». Я лучше подрочу на порнуху, и всё, ёпта!

– Кто ты такой, чтоб тебе бесплатно что-то делали?

– ЛЕНИН!!! ЛЕНИН Я!!!

И он ушёл. Артём пошёл дальше. После этого к нему подошёл молодой парень с разбитым лицом и в розовой футболке и начал почему-то оправдываться перед Артёмом:

– Я ехал домой, а они меня догоняют и давай подрезать, вот, полиция! Я, короче, срезал, и бах, бах, бах, в кусты улетел! Хана Марку вообще, а Марк был хороший.

– Ну, а на требования сотрудников почему не остановился?

– Да требований сотрудников никаких не было! За мной просто погнались и давай догонять, вон, этот стоит, улыбается, он догонял! – Парень рассмеялся и показал на гаишника, который почему-то прятался за деревом. – И всё, такая тема, и меня догоняют, короче, всё, я убился, ну, слава Богу, не умер, бах, бах, бах, перекувыркался, они меня достают из машины и давай пиздить! – Он прижимал тряпочку к пострадавшему глазу.

– А сам-то откуда?

– А сам… вот отсюда. Видите? Из заплывшего глаза.

И пошёл дальше. Артём тоже. Гаишник остался стоять за деревом. После этого к Артёму подошёл другой парень, во всём чёрном, в длинном кожаном плаще, с рюкзаком за спиной и с нарисованным черепом на чёрной футболке и стал говорить ему низким и эпичным голосом:

– Я ненавижу преступность!

– Давай ещё. Давай, говори.

– Зачем?

– Ну говори!

– Я ненавижу… преступность!

– Ну много чего говори.

– Вас не достало уже это?

– Ну, давай, чё ты?

– Ага! А чё я? А чё вы?

– Ну давай, ну излагай!

– Излагаю всё, как есть. – Он посмотрел на наручные часы. – Я спешу!

– Ну, давай, Тинькофф, иди.

И он ушёл. После этого к Артёму подошла какая-то маленькая девочка с выпученными глазами и мокрыми от слёз и начала причитать, чуть ли не в истерике:

– Никакого праздника! Меня сначала закрыли, потом шарик не дали! Ничего нельзя! Нас всех выгнали туда! А вы все стои́те, вот так глаза раскрыли и смотрят!

Артёму очень понравилась эта девочка, и ему стало её очень жалко. Он дал ей, непонятно откуда взявшийся у него, красный воздушный шарик с нарисованной на нём спиралью, девочка взяла его, поблагодарила Артёма и убежала. Артём пошёл дальше. Он услышал, не понятно откуда тут взявшиеся, звуки Ламбады. Он увидел мелкого пацана, танцующего под Ламбаду. Артём подошёл к нему и сказал:

– Прекрати, дай мне покоя!

– Я же танцую, я ничего не делаю!

– Ты идиот?

– А чё, потанцевать нельзя, что ли?

– Ты идиот?

– Мне потанцевать нельзя?

– ТЫ ИДИОТ???

– Нет.

– Идиот!

Артём пошёл дальше. Затем Артёму повстречался какой-то толстый мелкий пацан. Пацан решил рассказать Артёму анекдот про какого-то повара. При этом он так заразительно смеялся, что Артём тоже не мог спокойно устоять и засмеялся вместе с ним. После этого пацан ушёл.

Артём немного устал, увидел рядом какой-то пень и сел на него немного отдохнуть. К нему подошёл ещё один пацан, с сигаретой во рту, на вид явно опасный, и потребовал у Артёма косарь. Артём порылся у себя в карманах, нашёл какую-то мелочь и дал её пацану. Пацан явно остался недоволен:

– Хули тут так мало! Это наша точка, блять! Ты выёбывался, я те пизды дал! Ты на пенёк сел, должен был косарь отдать! А тут хули так мало? Урод, блять! Ты! У? Уёба! Иди на хуй, пидр, блять! Как уебу, сука!

И пошёл дальше. Артём остался сидеть на пне. Он отхлебнул немного коньяка. Ему очень не понравился этот ребёнок, и Артёму вдруг очень захотелось его наказать, чтоб в следующий раз было не повадно. Причём наказать его по-настоящему, не просто выпороть или отшлёпать. Артём представил, как он вешает этого маленького засранца, как сажает его на кол, как он четвертует его, как отрубает ему голову, как сжигает его на костре, как топит его в озере и ещё многое другое. У Артёма возникло сильное желание достать из кармана свой нож, догнать пацана и перерезать ему горло, и он уже собирался воплотить свой план в жизнь, как вдруг он почувствовал странное тепло в нижней части тела. Он посмотрел вниз и увидел мокрое пятно у себя на штанах и жёлтый снег прямо под ним. В этот момент он услышал чей-то голос:

– Ярик, бачёк поти́к! Бачёк поти́к, Ярик!

Артём сказал сам себе:

– О, обоссался! Ёп твою мать, блять! Во, блять, обссался, как сука, ёбаный в рот, блять! Это пиздец! Это край, вообще вилы, блять! О, блять, ёбаный в рот!

После чего его вырвало. Артём утёрся рукавом и услышал другой голос:

– И главное, Артём, главное – не ешь жёлтый снег!

После чего последовал громкий смех. Артём даже не задумывался над тем, каким образом все эти люди здесь появились, в таком количестве, в это время, когда большинство людей находятся в концлагерях, что они все делают в лесу, почему многие одеты не по сезону, что это были за голоса и так далее. Ему было всё равно. Он посидел на пне ещё немного, плюнул на всё и пошёл домой.

Так закончился две тысячи шестьдесят седьмой, и начался две тысячи шестьдесят восьмой год. Сутки теперь стали длиться уже двенадцать часов. Алкоголя осталось всего несколько винных бутылок и одна бутылка коньяка. Артём решил приберечь их на особые праздники. Так, он перестал напиваться каждый день. Слава Богу, еды ещё было в избытке.

Несмотря на то, что Артём перестал выпивать, он стал чувствовать себя с каждым днём всё хуже и хуже. И не удивительно, ведь ему уже исполнилось семьдесят пять! Его биологические часы и старение, так же ускорились, как и время, и он подозревал, что, то же самое происходит со всеми живыми организмами по всей Земле. Разумеется, времена года, как и смена дня и ночи, тоже стали происходить быстрее. У Артёма теперь постоянно было повышенное давление, хотя раньше у него таких проблем не было, и постоянно что-то болело – либо голова, либо поясница и спина, либо шея, либо колени, либо всё тело, хотя раньше у него редко что-то болело. Теперь он был вынужден каждый день принимать кучу таблеток – от давления и болеутоляющие. Без них он просто не мог заснуть.

Так закончился две тысячи шестьдесят восьмой, и начался две тысячи шестьдесят девятый год. Сутки теперь стали длиться уже девять часов. Этот год не привнёс в жизнь Артёма ничего нового. За всё то время, которое Артём провёл в этом доме, он пару раз слышал Гул Земли. Больше ничего странного с ним за всё это время, собственно, и не происходило.

И вот, наконец, закончился две тысячи шестьдесят девятый, и начался две тысячи семидесятый год. Сутки стали длиться уже шесть часов. Однажды, то ли на старый новый год, то ли на Крещение, в общем, на какой-то из праздников, на какой Артём уже точно и не знал, он уже давно сбился со счёта, он, как обычно, сидел за столом, праздновал и ужинал небольшой порцией спагетти, консервированным зелёным горошком и кукурузой, парой куриных наггетсов и бокалом красного вина. Только что стемнело. Наступили сумерки. На улице шёл снег – большие хлопья снега. Артём любил вот так вот сесть за завтраком, обедом или ужином за стол и смотреть в окно, как в лесу идёт снег и, как все ёлочки белые от снега.

У Артёма упала вилка на пол. Он наклонился, чтобы её поднять. А когда он поднял её и собирался снова приняться за еду, то чуть не свалился со стула от неожиданности. Прямо напротив него, на втором стуле, сидел какой-то старик.

– Приятного аппетита! – Старик улыбнулся.

– Вы кто? Как вы сюда попали?

– О, простите за вторжение. Просто я подумал, что если постучу в дверь и попрошу у вас разрешения войти, то вы примите меня за вампира. Но если вам так будет удобней?

Старик исчез, и тут же раздался стук в дверь. Артём понял, что отпираться бессмысленно и пошёл открывать. Он открыл дверь, на пороге стоял всё тот же старик.

– Добрый вечер! Не приютите на ночь бедного путника?

– Отчего же? Проходите.

Старик прошёл внутрь. Недавно прошёл сильный снегопад и навалило много снега. Артём посмотрел на снег. Следы на снегу начинались в паре метров от порога, как будто старик просто телепортировался. Артём закрыл за ним дверь. После этого он выключил свет в доме. Была кромешная темнота, и только. Артём снова включил свет. Старик стоял на том же месте. Одет он был не по сезону – лёгкое серое пальто, вокруг шеи повязан лёгкий серый шарф, серая футболка, серый пуловер в клетку, синие джинсы, серые носки и лёгкие туфли. Снега на голове, пальто, джинсах и обуви не было.

– Испугались?

– Обосрался!

– Можно? – Старик показал на стул.

– Да, пожалуйста, присаживайтесь.

Старик, не раздеваясь, прошёл к столу и сел на прежнее место. Внешне старик выглядел очень дряхлым. Худощавого телосложения, волосы короткие, полностью белые от седины, лицо, как печёное яблоко и голос, полностью соответствующий возрасту. Глаза серые. Артём мог сказать, что этот старик ему в отцы годится. Но вот движения и походка абсолютно не соответствовали внешности. Старик прошёл, словно пролетел, с абсолютной лёгкостью, какой у Артёма даже в двадцать лет не было. Артём сел за стол на своё место.

– Вы не тёмный. У вас глаза в темноте не светятся. Но вы и не человек. Так кто же вы?

– Я тот, кто помог вам победить Машиаха. На какое-то время.

– Так это были вы?! Там, в ЦЕРНе?

– Да. Вы до сих пор живы только, благодаря мне.

– Что ж, спасибо. Только это всё равно не спасло мир от конца света.