Читать книгу: «Потаённых дел мастер», страница 2

Среди всей этой пёстрой толпы Кира даже не сразу разглядела двух совершенно странных существ. Они стояли возле металлической калитки, за которой спускалась лестница на главный перрон, к которому и приходил поезд. Существа были на голову выше любого человека, одетые в длинные хламиды цвета ночного дождя, в удлинённых масках с чёрными провалами глаз. Совсем уж неприметный рядом с ними в будочке сидел маленький человечек в большой нелепой шляпе.

Кира проследила взглядом за Клаудом, который подошёл к будочке, на ходу доставая из кармана блестящие шарики, похожие на жемчуг. «Ну да, – подумала она обречённо, – было бы глупо ожидать, что в этом мире всё запросто так. А рубли, наверное, не в ходу…»

– Клаудум Блатсфайф Форейф? – прогремело вдруг над перроном.

Фигуры в хламидах, до того стоявшие без движения, колыхнулись и надвинулись на Клауда с двух сторон, оттеснив к билетной кассе. Парень стиснул зубы, изготовившись не то драться, не то бежать, но тут из-за спин «хламид» послышался жизнерадостный голосок:

– Милый! Как хорошо, что ты меня подождал!

Даже на масках «хламид» отразилось удивление, не говоря уж о выражении лица Клауда. Вжившись в роль, Кира протиснулась мимо людей и подхватила парня под локоть.

– Я думала, не успею! – лучезарно улыбнулась девушка, и только тут «заметила» стражников-хламид.

– А что происходит? – невинно похлопав ресницами, поинтересовалась она.

– Вы знаете этого человека? – вместо ответа спросил один из стражников, повернувшись к ней маской.

– Это мой муж, – с вызовом заявила Кира, покрепче перехватив руку новоиспечённого супруга, чтобы не вздумал вырываться.

«Хламиды» переглянулись, посмотрели на Клауда, но тот уже сориентировался и старательно изображал возмущение пополам с испугом как незаслуженно оскорблённый добропорядочный гражданин.

– Прощения просим, недоразумение вышло, – глухо произнесли стражники, отходя.

Клауд ещё чуть-чуть повозмущался для наглядности и протянул безмерно удивленному человеку в шляпе две жемчужины:

– В сторону Зубного перевала.

Человечек подпрыгивающей рукой сгрёб камни, выложив взамен два плоских кругляшка не больше обычных монеток.

– Пошли уже, – проворчал Клауд засмотревшейся девушке.

«Молодожёны» отошли к скамеечке. Кира повертела в руках свой кругляшёк, пытаясь найти на нём какие-нибудь знаки, но странный билет ничем подобным похвастаться не мог.

– Вот что, – не выдержал, наконец, Клауд, – так уж и быть, можешь пока что пойти со мной. Сейчас я направляюсь к одному учёному, и, может оказаться, что он сумеет тебе помочь.

– Он занимается перемещениями между мирами? – просияла Кира.

Вопрос поставил Клауда в тупик.

– Он… ты знаешь, он же учёный, а они разбираются во всяких… э… штуках. Я уверен, что он знает…

– Но не обязательно то, что нужно? – «догадалась» Кира.

– Слушай, ты не в том положении, чтобы привередничать! – недовольно осадил её Клауд. Возиться с какой-то девчонкой ему совсем не нравилось, и неожиданной помощи он был не так уж и рад. Девушке даже захотелось как-нибудь его приободрить, но ведь не скажешь: «Эй, не унывай, со мной будет не так уж много проблем!», поэтому она спросила:

– Почему здесь рельсы на потолке?

– По земле небезопасно, – пожал плечами Клауд. – В пещерах много всякого водится, а наверх они почти не выходят.

– Как же всё странно! – не удержавшись, вздохнула Кира.

– А у вас совсем всё по-другому? – заинтересовался парень.

– У нас поезда по земле ездят.

– Велика разница! – отмахнулся Клауд. – У нас тоже такие есть. Но ты ведь имела ввиду пароходы?

– Да нет, я про те, что по рельсам.

– Так я про них и говорю…

Разговор был прерван лязгом и дребезжанием. Прочие ожидающие оживились и мигом сбились в неровную очередь перед калиткой; Клауд и Кира пристроились в самом конце. Парень с подозрением косился на стражников, а Кира пыталась из-за спин людей разглядеть дребезжащее чудо: фырча как простудившийся бегемот, из туннеля появился вагон. Он катился на колесах точно таких, как у поезда, только колеса размещались сверху, над рельсами. От них к вагону шли крепления, удерживавшие его навесу. Позади вагона из трубы валил пар.

– У него паровой двигатель! – воскликнула Кира, заставив оглянуться стоявших поблизости людей. – Поэтому пароход, да?

– Сияешь, как начищенный медный тазик, – с улыбкой заметил Клауд. – Нельзя ли поскромнее? Тебе, может, и ничего, а мне лишнее внимание ни к чему.

Скрипя, вагончик затормозил перед платформой, из двери вышел коротышка с длинными как антены ушами, с ног до головы одетый во всё клетчатое. Он дунул в длинный медный свисток, и люди хлынули вниз через железную калитку, коротышка принимал у них жетончики и складывал в большой карман на животе.

Клауд и Кира зашли в вагончик последними. Девушка попыталась устроиться на ближайшем свободном месте, но Клауд оттащил её к дальней стенке вагончика, втиснув в угол между иллюминатором и каким-то толстяком с зелёной кожей, который засопел едва только пароход тронулся.

– Совсем как подвесная дорога! – радовалась Кира. – Только дорога сама движется, а здесь – кабина.

– Не понимаю, о чём ты, – отрезал Клауд.

– Почему ты злишься? – удивилась Кира. – Мы ведь едем, и эти, в масках, далеко, так что всё нормально, разве нет? А, кстати, куда мы едем-то?

– Во-первых не мы, а… – начал было Клауд и замолчал, потом тяжело вздохнул. – Ладно, слушай, ты меня действительно выручила, и я тебе помогу, но сразу предупреждаю, что я от этого не в восторге. Пароход идёт до перевала. Наш конечный пункт – Долина Всех Ветров, но тебе это вряд-ли о чем-то говорит.

Кира задумчиво кивнула.

– Послушай, я вот всё думаю: тот Человек-в-чёрном, из библиотеки, он ведь точно знает, как попасть в мой мир, он ещё и монстров с собой приводил..

– Предлагаешь поискать его и попросить проводить тебя до дома? – саркастически изогнул бровь Клауд. – Могла бы тогда не убегать: куда как проще было бы задать все вопросы на месте!

– Я только хотела сказать, что если узнать про него побольше…

– Исключено. Тебе надо – ты и узнавай.

Кира пожала плечами и отвернулась к иллюминатору. Раз уж не хочет признаваться, что знает этого «Хозяина» (как тот себя называл), то это его личное дело. В конце концов, если о путешествиях между мирами известно Человеку-в-чёрном, почему бы не знать кому-то ещё, кто согласится знанием поделиться?

Вагончик трясся и раскачивался так, точно пытался сброситься в бездну, но у него никак не получалось. Сосед слева от посапывания продвинулся до раздражающе-проникновенного храпа. Кира пробовала посвистеть, но никакого эффекта её старания не произвели.

Среди пассажиров девушка заметила даже парочку теней, и всё гадала, как они попали в вагон, если купить билеты не могли в принципе. В конце концов дама в розовом платье, с лицом, напоминавшим кроличью мордочку, обратила внимание, как Кира глазеет на пассажиров, и чопроно поджала губы. Девушка смутилась и стала украдкой разглядывать Клауда: казалось, он тоже задремал, но через полминуты парень приоткрыл один глаз и угрюмо поинтересовался:

– Чего тебе?

– А зачем ты едешь к этому учёному? – спросила Кира, обрадовавшись возможности удовлетворить неуёмное любопытство.

– Если ты не знаешь…

– Да, да, помню: значит, не моё дело, – перебила Кира. – Это что, тайна?

– Тебе, положим, точно знать не обязательно, – хмыкнул Клауд и заёрзал на скамейке в поисках более удобно положение, чтобы подремать. – Особенно при твоей словоохотливости.

– Что? Да я… – Кира обиженно замолчала и отвернулась, к великой радости попутчика.

Вагончик катил себе дальше, раскачиваясь и дребезжа, как тележка с бидонами. Как при этом окружающие умудрялись спать, для Киры оставалось загадкой. Логика этого мира пока что ускользала от неё: понятно, что параллельный мир и должен быть непривычен, но здесь совершенно волшебные вещи, такие, как летающая клетка, сочетались со вполне объяснимыми механическими машинами; глаза не находили никаких привычных ориентиров. К тому же по всему видно, что она угодила в какую-то историю, но при этом не знает, чего бояться и ждать. Да ещё эта книга…

Возможно, самым разумным было забыть про неё на какое-то время. Ужасно хотелось узнать, что же в ней такого особенного, но доставать книгу на виду у всех она поостереглась.

Через несколько часов пароход начал замедлять ход, пока, наконец, не остановился. Клауд открыл глаза сразу, как они затормозили, будто и не спал. Кира заподозрила, что так оно и было, и парень просто притворялся, чтобы к нему не приставали с расспросами.

Из кабины выбрался угрюмый клетчатый машинист, следом за ним потянулись и пассажиры. Вместе с остальными Кира и Клауд поднялись на платформу, посторонились, пропуская рабочих, нагруженных углём, спешащих дозаправить машину для обратной дороги, и вышли на горный склон.

Солнечный свет Кира встретила как старого друга; страхи не то, чтобы сразу исчезли, но присмирели и свернулись на воображаемых ковриках, дожидаясь лучших времён.

Под ногами змеилась тропка, вокруг возвышались старые тёмные ели, а далеко внизу, в долине, в окружении лиственных деревьев серебрилось озеро. Воздух был по-весеннему холоден, весь склон холма покрывал снег. Празднично-прозрачная голубизна неба и рассеянный, новенький ветерок вносили свою лепту в создание весеннего настроения.

– Красиво! – жмурясь на солнце, восхищённо прошептала Кира.

Впереди маячили быстро удаляющиеся фигуры людей: Кира шла медленно, и они постепенно отставали. Торопить поглощённую созерцанием пейзажа девушку Клауд даже не пытался, видимо, понимая, что всё равно бесполезно.

– Знаешь, – заговорила Кира минут через пять, – я, конечно, уважаю твою позицию: конспирация и всё такое, но куда мы всё-таки идём конкретно сейчас?

– В Ясноград, – откликнулся Клауд, замедлив шаг, чтобы поравняться со своей спутницей: солнечное утро и ему подняло настроение, по крайней мере, отвечал он стал охотнее.

– Ясноград?

– Там живёт мой приятель, остановимся у него на пару дней, а потом с ближайшим обозом двинем по караванным путям. Он мой должник, так что не откажет в помощи.

– А до той «ветряной» долины, где твой учёный живёт, далеко?

– Как повезёт, – пожал плечами Клауд. – Если ни где задерживаться не станем, через месяц-два доберёмся.

– Что?!

– Что? – не понял Клауд.

– Так долго? – потеряно выговорила Кира.

– Скажи спасибо, если Ратторт вообще поможет, – «успокоил» её Клауд. – В противном случае это «долго» может растянуться на действительно долгий срок.

Развернувшись, он, как ни в чём ни бывало, зашагал вниз по тропинке. Кира понуро поплелась следом. «Собственно, что такое месяц? – рассуждала она, стараясь загнать подальше панику. – Дома месяц вообще пролетает незаметно, глядишь, и здесь тоже…»

– А монстры тут водятся? – спросила она.

– Монстры? – удивился Клауд.

Его уже начинала слегка нервировать манера девушки задавать вопросы невпопад, перескакивая с одного на другое без всякого предупреждения.

– Монстры, чудовища…

– Водятся. Обычно где-нибудь в глуши, на болотах или под землёй.

– А здесь? – допытывалась Кира.

– К чему ты спрашиваешь? У вас что, чудовища за каждым углом прячутся?

– Я бы не сказала, – Кира с подозрением обернулась на тёмный провал пещеры, оставшийся позади. – Единственных чудовищ, которых я видела, привёл к нам тот, убивший монаха. Он называл себя Хозяином.

Клауд промолчал, но лице его отобразился живейший интерес.

– Они напали на город из тумана, – начала рассказывать Кира. – Не знаю, сколько охотилось в городе, но в храм зашли не меньше полусотни.

– И Хозяин тоже находился в храме? – уточнил Клауд.

Кира кивнула.

– Что он там искал? – прошептал Клауд, обращаясь скорее к самому себе. Мысленно Кира подчеркнула этот вопрос: ей и раньше казалось подозрительным, что Человек-в-чёрном так стремился в храм, ведь не ради спрятавшихся людей? Если так жаждешь крови, резню можно устроить и в своём мире, переходить ради этого в соседний не обязательно. Про себя девушка дала зарок обязательно при случае во всём разобраться.

ГЛАВА 2 НЕПРИЯТНОСТИ МЕЛКИЕ И НЕ ОЧЕНЬ

У подножья горы тропинка словно бы разветвлялась на несколько притоков, один из которых «впадал» в широкую утоптанную дорогу, вившуюся между елей (или же очень похожих на ели деревьев). Скоро они вышли к озеру, и дорога сделалась ровнее и шире. В долине снега почти не было: последние сугробы, брошенные в панике отступившей зимой, сползли в низины и овраги, забились в глубокие ямы между вывороченных корней деревьев. Там они доживали свои последние дни, тая и растворяясь в грязи.

К тому времени, как Кира начала понемногу замерзать (солнце, конечно, очень старалось, но обогревало больше само себя), над пригорком показались крыши каких-то строений.

– Ясноград? – обрадовалась девушка, пряча в кулак покрасневший от ветра нос.

– Он самый.

– А почему его назвали Ясноградом? Здесь всегда ясная погода?

– Что? Гм… нет, не совсем, – Клауд рассеяно потёр лоб костяшками пальцев. – Видишь ли, когда путешественники оказывались здесь раньше, они спрашивали: «Как называется эта деревня?», на что жители обычно отвечали: «Это город. ГОРОД! Ясно вам? Тупоголовые…» кхм… Собственно, отсюда и название.

– О…

Городок и впрямь нуждался в пояснительной табличке, а ещё в указателях: улицы Яснограда коварно сворачивали в самом неожиданном месте безо всякого предупреждения, или оборывались сразу за поворотом; дома, по большей части двухэтажные, сложенные из больших валунов и брёвен, стояли вразнобой, то есть, жильцы возводили их где придётся, не слишком сильно заботясь об удобстве окружающих. Что интересно, заборов никто не ставил, только вокруг маленьких птичьих двориков, которые были возле каждого дома. В целом Ясноград, даже обнесённый стеной, производил впечатление большого посёлка, но уж никак ни города. По-видимому, во всех мирах провинциальные городки, которыми, словно грибами, утыканы области, всегда одинаковы.

– А кто твой приятель? – спросила Кира, с любопытством разглядывавшая городок.

– Зовут Малюта, – ответил Клауд. – Купец. Продает всё, за что могут дать хорошую цену, в том числе и информацию, поэтому при нём ни слова! В прошлом у нас было несколько совместных сделок, пару раз я его выручал, так что он теперь мой должник.

Кира кивнула – должник, это хорошо. Когда кто-то считает себя твоим должником, это очень полезно.

– Хотя деньги я бы ему не доверил, – добавил Клауд. – Да и жизнь тоже, – прибавил он, подумав, – если бы только не планировал суицид.

«Нда, с такими приятелями врагов не надо», – подумала Кира.

Внимание её привлёк розоватый дым, поднимавшийся из труб над крышами: – «Может, у них тут праздник? И они специально жгут что-нибудь эдакое…» За разъяснениями она, разумеется, сунулась к Клауду. Тот сперва не понял, о чём речь, но потом махнул рукой:

– Да нет никакого праздника, просто они жгут горючие камни.

– Камни не горят, – категорично заявила Кира. – От высокой температуры они могут треснуть, ну расплавиться, в крайнем случае, но уж никак не гореть.

– Я и не говорю, что все камни горят. А горючие горят. Или, по-твоему, их шутки ради горючими назвали?

– Ты о каменном угле? – на всякий случай уточнила Кира, но парень досадливо поморщился.

– При чём тут уголь? Если бы это был уголь, я бы так и сказал! Это горючие камни. Кам-ни! Очень полезная штука, между прочим: один камень может гореть неделю и не гаснуть. В Сомногаре профессия камнедела одна из самых почётных. Вон, кстати, один идёт.

Кира посмотрела в указанном направлении: вышеозначенный камнедел был худ и очень маленького роста, да ещё при этом страшно сутулился. Нёс он на одном плече мешок, из горловины которого выглядывали розовые обломки, а на другом моток верёвки.

– Зачем ему верёвка?

– Чтобы спускаться в провалы, конечно, – терпеливо, как ребёнку, объяснил Клауд. – В горах, где находятся месторождения горючего камни, есть целые участки с глубокими и узкими колодцами. Камнедел должен быть очень худым, чтобы протиснуться в такой колодец. Они спускаются на верёвках и добывают камни.

– Почему нельзя построить шахту? – удивилась девушка. – Наверняка получилось бы проще и быстрее!

– Самая умная? – скептически поинтересовался Клауд. – Шахты строить опасно: если рабочий попадёт киркой по горючему камню и выбьет искру, и камень загорится… Можешь себе представить, что начнётся? А там таких камней целые залежи.

– Всё-всё, поняла! – замахала руками Кира.

– Поэтому профессия камнедела опасная, но уважаемая и денежная, – заключил Клауд с какой-то мечтательной ноткой в голосе.

– Ты сам камнеделом не работал? – спросила на всякий случай Кира.

– Я?! – почему-то оскорбился парень. – Нет! Я не работаю.

– Э… не хотела обидеть, – пробормотала Кира, удивлённая столь искреннем возмущением.

А городок вокруг них бурлил жизнью. Особенно жизнь бурлила в лужах, из которых состояла дорога: «жизнь» в них не только бурлила, но и активно размножалась, поедала друг друга и вообще с видимым энтузиазмом продвигалась по эволюционной лестнице. Несколько таких «крокозябр» даже выбрались на бережок погреться в едва тёплых лучах весеннего солнышка. Когда кто-нибудь проходил слишком близко от лужи, монстрики принимались угрожающе шлёпать хвостиками по земле и выпучивать круглые глазки.

Реку, рассекавшую Ясноград на две части, бороздили вёрткие лодочки, по улице спешили люди, одетые так же, как и пассажиры парохода: то есть ярко и странно. На путешественников особого внимания никто не обращал, поскольку, благодаря близости параходной станции, пилигримы в Яснограде были не редки.

Дом Малюты стоял по другую сторону реки, за каменным мостом. Маленький, выкрашенный голубой краской, он выглядел до того уютно, что хотелось поставить его на полку в сервант. На крыльце, аки вишенка на торте, умывался полосатый кот. Сверкнув на гостей тремя разноцветными глазами-ромбиками, он торжественно встал и скрылся в доме.

– Нехорошо показывать пальцем, – попенял девушке Клауд. – Ты его обидела. Он же не виноват, что таким родился.

Кира закрыла рот и посмотрела на своего спутника со слегка ошалевшим видом.

– Обидела? Он ещё и обижаться умеет?

– А ты чего ожидала? Будь ты полосатой, тебе бы понравилось, если бы все на тебя глазели?

– Полосатой?.. Да при чём здесь полоски?!

Тут появился сам хозяин дома, так что ответа девушка в очередной раз не получила. Малюта, вопреки ожиданиям Киры, был вовсе не коротышкой и даже не великаном, а обычного среднего роста, усатый, с упитанным лицом и большими глазами навыкате. Клауду он обрадовался как родному.

– Мальчик мой, как же давно тебя не было! – он дружески хлопнул парня по плечу. – Я уже и не надеялся, думал, что всё… А что за милая барышня с тобой?

– Я сопровождаю её, – без лишних подробностей ответил Клауд.

– Да?.. Ну проходите, проходите! Что же я, в самом деле, на пороге вас держу…

Изнутри дом оказался таким же уютным, как и снаружи. Сразу за порогом начиналась комната: слева от входа – кухня. Здесь стоял стол из светлого дерева, буфет и маленькая железная печка с трубой, выходившей через потолок на крышу. Справа была большая комната с камином, двумя диванчиками и книжным шкафом, дальше начинался узкий тёмный коридор.

Полосатый мутант лежал на диванчике. Кира могла бы поклясться, что взгляд, которым её одарили, был преисполнен самого строгого осуждения.

– Это Самсан, – небрежно представил кота Малюта, доставая из шкафа тарелки. – Живёт здесь по завещанию, не могу его выселить. Он не общительный, так что доставать не стант.

То ли в подтверждении его слов, то ли окончательно разобидевшись на человечество, кот спрыгнул с дивана и медленно удалился по коридору, подняв хвост как флагшток.

– А…

– Да? – услужливо наклонился Малюта.

Девушка отчаянно попыталась сформулировать вопрос, но беда была в том, что вопросы теснились в её голове, и каждый старался проскочить на язык первым.

– Да ничего…

Малюта пожал плечами и, сняв с печи кастрюлю, живо накрыв на стол. Дивный запах напомнил Кире о том, что, даже по самым скромным подсчетам, она не ела уже целый день. Правда, вместе с аппетитом явилась и неприятная мысль: каким образом она станет рассчитываться? Хорошо, положим, сейчас её накормят просто как гостью, но ведь дальше путь будет долгим, а Клауд совсем не обещал, что станет содержать её всё это время. А если они остановятся в какой-нибудь гостинице? От таких мыслей Кира совсем приуныла и погрузилась в раздумья, пытаясь припомнить у себя хоть какой-нибудь талант, которым можно было зарабатывать. Припомнить не получалось. Она не умела даже готовить: вся её еда была совершенно нормально на запах и на вид, и даже на вкус, но, когда начинаешь есть, аппетит пропадает. Казалось бы, что такого уж сложного, к примеру, в макаронах?..

Пока девушка терзалась самобичеванием и попытками срочно найти своё призвание в жизни, Малюта взялся расспрашивать Клауда с въедливостью верификатора:

– Знаешь, я ведь и вправду считал, что ты пропал с концами, – Малюта сокрушённо покачал головой. – Ходило столько слухов… Говорили, что ты исчез сразу после того дела в пирамиде. Куда теперь думаешь податься?

– Всё выведываешь? – хмыкнул Клауд.

Малюта неубедительно возмутился, заявив, что подобные обвинения позорны и недостойны истинной дружбы.

– Ладно-ладно! – рассмеялся Клауд. – Считай, я сделал комплимент твоей коммерческой хватке. И лучше оставим этот разговор, не то я и впрямь поверю, что ты переживал. Давай вернёмся к делу, я ведь не просто на огонёк к тебе заскочил: мне понадобятся кое-какие припасы, снаряжение – сможешь достать?

– А то! Сегодня же всё будет. А…

– А оплата в счёт моей доли за дело в пирамидах, – закончил Клауд. – Всё честно?

– Честно, – уже с куда меньшим энтузиазмом согласился купец.

Кира считала, что первую ночь в новом мире она точно проведёт без сна: всё-таки переживания, стресс… Она оказалась права, но только в целом, а не в деталях: спать ей мешали вовсе не мысли, а клопы. Обнаружив насекомых, с кровати она подскочила с таким визгом, что перебудила весь дом. Клауд прибежал первым, с револьвером наперевес, за его спиной жался к стенке и боязливо вытягивал шею хозяин дома.

– Ты что орёшь? – строго поинтересовался парень, убедившись, что, по крайней мере, прямо сейчас крикунью никто не убивает.

– Меня кто-то укусил! – пожаловалась Кира, показав на кровать.

На полосатый матрац выбрался здоровенный (никак не меньше лесного) клоп, и, довольный собой и жизнью, устроился в самом центре.

– И ты из-за этакой мелочи шум подняла?

Фраза была произнесена таким тоном, что сразу становилось понятно: если прямо сейчас из под кровати не вылезет какой-нибудь монстр, оправдаться у клопиной жертвы не получится. Монстр не появился, так что Кира всё-таки неуверенно кивнула. Одарив её «тёплым» взглядом, Клауд вышел, топоча громче, чем следовало. В комнату сунулся Малюта.

– Да ты шугани его, шугани, – по-доброму посоветовал он.

Кира покосилась на клопа, потом на купца и натянул одеяло до подбородка. Из коридора выглянул Клауд и бесцеремонно дернул Малюту за рукав.

– Пошли уже, ухажёр доморощенный.

Дверь захлопнулась.

– Чёрствые, жестокие люди, – прошептала девушка, с обидой поглядев на клопа. Клоп пошевелил усиками.

На кровать она больше не легла – устроилась на полу. Завернувшись в одеяло и подложив под голову подушку, Кира свернулась калачиком и скоро уснула. Так и вышло, что спас её кусачий жук.

Второй раз девушку разбудил пинок под рёбра. Дернувшись и закричав, она попыталась вскочить. Что-то тяжелое с грохотом свалилось на пол. Кира наугад пнула ногой это «что-то», ругавшееся совершенно по-человечески, и ругань сменилась воплями. В коридоре мелькнул свет, и в дверях появился Клауд. Возле его ног увивался любопытный кот-мутант, с укоризной смотревший на буйную гостью.

– И что опять…

– Там кто-то есть! – прошептала Кира, отползая поближе к выходу.

Фонарик в руках Клауда осветил комнату.

– Это не кто-то, – поправил её парень, и в голосе ясно засквозила угроза. – Это мой дорогой приятель Малюта, и он сейчас объяснит, что забыл здесь посреди ночи, или я отстрелю ему нос.

Раздался сухой щелчок взведённого курка. Малюта перестал кричать и кое-как привстал, потирая отбитый бок. Он никак не ожидал, что предполагаемая жертва покушения проявит такое коварство, и подстережёт его на полу, да ещё и на пол пути к кровати.

– У тебя язык отнялся? – поторопил его Клауд, выразительно дёрнув дулом револьвера; тоном его можно было забивать гвозди.

– Да что такого? – возмутился Малюта. – Что тебе до девчонки? У меня заказ на девушку, а она как раз по всем параметрам подходит: золотые волосы, среднего роста… У этих богатеев свои причуды, а где я им золотоволосую возьму? Знаешь, сколько мне за неё пообещали?!

– «Он любил и страдал, – не к кому конкретно не обращаясь, процитировала Кира, – он любил деньги и страдал от их недостатка». Жадная поганка! – прибавила она уже от себя. – У меня волосы русые, а не золотые!

– Кто заказчик? – перебил Клауд.

– Не знаю, он через посредника общался, какой-то персонон, из Урбы, кажется, – Малюта заискивающе посмотрел на Киру, но сочувствия от девушки, понятное дело, не дождался.

– И давно ты работорговлей промышляешь? – вопрос прозвучал спокойно, но в комнате будто резко похолодало, разве что снег не пошёл.

– Да ты бы знал, сколько мне предложили! Я уже и аванс взял… – расстроился Малюта.

– Ладно, вставай, – велел Клауд, – покажешь аванс. А ты, – он кивнул Кире, – живо собирайся, – и он за шиворот выволок упирающегося торговца из комнаты.

Кот спокойно потрусил следом.

– Хочу домой, – прошептала Кира, когда крики Малюты стихли где-то в глубине дома.

Через две минуты она носилась по комнате, натягивая джинсы и приглаживая волосы в «хвост». Через три выбежала в зал-прихожую. Клауд затягивал верёвку на горловине дорожного мешка (а вы, небось, подумали, на шее Малюты?), похожего на вытянутый валик с ремешками, второй мешок он перекинул Кире.

– Всё, уходим.

Рассвет ещё только-только занимался над Ясноградом, было холодно, сумерки медленно сползали в тёмные закоулки, прячась от дневного света. Причём, как показалось Кире, они именно сползали, целенаправленно и вполне сознательно.

– Если нам повезёт, то отплывём прямо сейчас, – обронил Клауд. – Задерживаться нельзя, не может заказ быть простым совпадением. Хозяин вполне мог на всякий случай разослать твои приметы торговцам. Ищут меня, но тебя он тоже видел, и сделал соответствующие выводы, так что не удивлюсь, если во всех городах на нашем пути уже будут про нас знать.

– Ты убил его? – тихо спросила Кира, разглядывая свои ботинки.

– Кого? – не понял парень.

– Малюту.

– С чего ты… Нет, конечно! Запер в подвале, утром его найдут – кот позаботится.

– О… Извини.

– Придумала же! – фыркнул Клауд.

Над рекой поднимался прозрачный туман. Возле причала бок о бок покачивались на воде баржи, напоминавшие упитанных уток, рядом суетились люди, готовясь к отплытию. На носу самой крайней баржи стоял долговязый мужчина в широких штанах и кожаной безрукавке – капитан. Голова его была обвязана красным платком, а на плече красовалась татуировка в виде черепа. Выглядел он как заправский пират, такому командовать бы какой-нибудь «Барракудой» и грабить мирных купцов.

Клауд отправился договариваться с капитаном о проезде и через минуту махнул рукой, чтобы Кира тоже поднималась.

– Риг Бодан, – мужчина галантно поклонился.

– Моя сестра, Лукреция, – представил девушку Клауд.

Кира вежливо улыбнулась и подумала, что в ней, несомненно, без дела погибает великий актёрский дар, а иначе как объяснить, что она сейчас же не пристукнула своего провожатого на месте и продолжает улыбаться?

– Признаться, я буду рад такой чудесной кампании, – галантно произнёс капитан.

– Благодарю вас.

К счастью, поддерживать разговор не пришлось – извинившись, капитан вернулся к погрузке судна, указав гостям на маленькую палатку, растянутую прямо на палубе.

– Лукреция? – сердито поинтересовалась Кира, когда они остались одни.

– Нормальное имя, – пожал плечами Клауд. Он искренне не понимал возмущения девушки, – Ты же не говорила, как тебя зовут.

– А ты и не спрашивал! – парировала Кира, сообразив, что парень прав.

Клауд хотел было что-то возразить, но передумал, хмыкнул и ушёл на корму.

– Ну и пожалуйста, – обиженно пробормотала Кира.

Пристроившись в уголке, она стала смотреть на берег и домики, рядком стоявшие вдоль реки. Но ночью ей так и не дали толком поспать, поэтому очень скоро девушку стало клонить в сон. Она опустила голову на колени и быстро уснула.

Проснувшись, Кира не сразу поняла, где находится. Нет, память у неё вовсе не отбило, вот только, когда она засыпала, над головой было небо, а теперь – полог палатки. Кто-то перенёс её сюда, пока она спала. «Если на минуту задуматься, – рассуждала Кира, глядя в матерчатый потолок, – то всё это очень странно. Почему я вообще попала в этот мир? Подобные вещи происходят всегда с кем-то, но не с тобой. Может, совпадения никакого и нет, может, здесь, что называется, судьба?» Внезапно ей в голову пришла мысль, что она теперь одна: Клауд вполне мог остаться на берегу, спровадив докучливую попутчицу в плавание. Лучше момента и не придумаешь. Девушка выскочила из палатки и сразу столкнулась со своим проводником – тот сидел, прислонившись спиной к борту, и чистил револьвер.

– Привет, – произнесла Кира сконфужено.

Парень поднял голову и сощурился против солнца.

– Привет.

Поколебавшись, Кира присела рядом.

– Меня Кирой зовут, – помолчав немного, сказала она.

– Клаудум, но можешь называть меня Клаудом, невелика разница.

– Угу.

Повисло неловкое молчание. То есть, неловко себя чувствовала Кира, а Клауд, как ни в чём не бывало, продолжал полировать револьвер. Револьвер был очень красивый, как сувенирный, с чеканным узором на рукоятке. Он притягивал взгляд, так что хотелось взять его в руки и рассмотреть поближе.

– Расскажи мне, пожалуйста, про Хозяина, – попросила Кира, и, предупреждая возможные возражения, быстро прибавила: – Знаю-знаю, не моё дело, но я категорически не согласна: тогда, в церкви, он кричал что-то про завоевание мира. Хочу подчеркнуть – моего мира, так что я лицо заинтересованное.

Парень смерил её тяжёлым взглядом, вздохнул и сдался.

– Ты невыносима! – пожаловался он.

– Ногами упираюсь, – неулыбчиво пошутила девушка.

– Меньше знаешь – крепче спишь.

– Ну, нет, – не согласилась Кира, – чем больше я буду знать, тем больше у меня шансов дожить до возвращения домой. Рассказывай, всё равно ведь не отстану.

Баржа неспешно плыла вниз по течению реки, урчанием парового двигателя распугивая птиц с деревьев на ближнем берегу. Следом плыли её товарки. Торговцы убивали время игрой в кости, на двоих пассажиров они не обращали внимания. Правда, Кира заметила парочку косых взглядов со стороны капитана, но решила не придираться к мелочам.