Читать книгу: «У нас всё хорошо», страница 11

Вещь

Если сказать честно, завязал я с работами вахтовым методом и зарекся от дальних и долгих командировок. Хочется спокойно работать, каждый день быть дома. Нормальные человеческие желания. И чего раньше куда-то рвался? А счастье вот оно рядом: жена, дети, дом.

Но без работы никак нельзя. До пенсии далеко, поэтому, как говорил Абрамыч: «Бери лопатиус и кидай говнятиус!».

Короны у меня на голове нет, мир вижу реально. Устроился на новый сыроваренный завод недалеко от нашего посёлка. Кругом чистота. Все в шапочках, халатиках. Обувь для улицы, для помещения. Отдельная спецовка для нахождения в камерах, где созревают головки сыра.

Процессы все автоматизированы. Есть рабочие места. Но их меньше по штату, чем технологов и разного уровня менеджеров. Мне повезло: на собеседовании предложили должность наладчика технологического оборудования. Сижу рядом с оператором центрального пульта управления. В случае необходимости что-то подкручиваю, прочищаю, отлаживаю. Рутина, одним словом. Но большое количество времени проходит в разговорах.

– Варлаам Иосифович, а чего вам надоело на вахты кататься? – спрашивает специалист, инженер по образованию, считающий себя моим начальником.

Ну, да я рядом с ним несу «службу» на пульте.

– Боюсь, ты ещё молод, чтобы это понять…, – парирую.

– Ну да. Мы же молодёжь, вся сплошь глупая.

– Нет! Молодёжь у нас замечательная. Вот смотрю на тебя, и душа радуется. Всё ладно получается. Только вот много в вас сейчас материального стремления. Больше заработать, квартира, машина, красивая жизнь…

– А разве это плохо?

– Это хорошо! Есть цель и стремление к ней. Но…

– Интересно!

– Вот скажи, тебе уже есть тридцать?

– Нет! Двадцать шесть.

– А семья, дети?

– Ещё рано… надо для себя пожить. Как вы сказали: квартира, машина…

– У тебя это уже есть. И с девушкой, слышал, встречаешься. А чего не женишься?

– Рано ещё, – Егорка чешет висок.

– Я про это в свои годы не думал. Женился, деток народили, воспитали, всё остальное само собой нажилось. Только вот мотался то по командировкам, то по вахтам, что-то не увидел, как росли дети. Теперь хочу спокойно жить дома и ничего не пропустить в своих внуках, когда пойдут.

– По-о-оня-ятно! – протянул мой «начальник».

– Вы там что-то про ценности и материальное. Я не совсем понял.

– Что для тебя представляет ценность на сегодняшний день?

– Вот! – ни капли не смущаясь, из нагрудного кармана спецовки достаёт зажигалку. – Вещь!

– А я думал – жизнь, – как-то расстроившись, отвечаю ему.

– Вы что? Смотрите. Это же целый механизм. Чтобы поджечь пламя, надо открыть крышечку, перевести вот этот рычажок, надавить на механизм пьезы и…, – он демонстрирует поднимающееся пламя.

– Ничего интересного. По мне так чем проще, тем лучше. А у тебя целый аппарат. Раньше были на бензине Зиппо. Открыл крышку, крутанул колёсико и вот вам результат.

– Так это то же самое, только уже современная система. Видите? – парень пододвинулся ко мне и начал с воодушевлением демонстрировать её возможности, тыча свою «вещь» мне под нос.

– Хватит уже, – отмахиваюсь. Я с тобой о жизни, а ты мне про кусок металла, который ничего не стоит.

Глаза парня налились кровью.

– Как ничего не стоит? Вы знаете её цену? Да, это подарок. Мне её дядя из Москвы подарил. Угрохал на неё столько денег, что можно было купить подержанную тачку…

– Так! Кипятильник выключай. Забыли твоё чудо. Мне надо в схеме разобраться, – видя состояние человека, пытаюсь уйти от продолжения…

– Это я? Да Вы! Я…, – он начал задыхаться.

– Стоп! – резко вскрикиваю. – Пойди, перекури и успокойся!

Набросив поверх спецодежды тёплую куртку, «руководство» пулей выскочило из зала.

Я налил себе кофе, раскрыл техническую брошюру и углубился в чтение.

Напарник вернулся нескоро. Его лицо озаряла улыбка. Скорее всего, нашёл поддержку среди молодых менеджеров и «обмыл косточки старому пердуну». Ну что ж, и у меня не было желания продолжать начатую тему.

Только вот с возвращением инженера в операционном зале появился стойкий запах чего-то собачьего. Нечто от «бродяжек»: шерсть или чего доброго…

– Егор, ты никуда случайно не наступил? – взглядом показываю на обувь.

– Нет! – грубо отвечает напарник, но всё же осматривает подошвы.

– Запах чувствуешь? О! Это как горелые волосы или шкура… Это… Го-о-о-ри-и-им…, – подскакиваю к огнетушителю, выдергиваю чеку и направляю раструб в сторону верхней одежды коллеги.

Парень резко сбрасывает куртку с вешалки на пол, успевая вывернуть карман, где лежало его «огниво»:

– А-а-а-а, горячая, – «Зиппо» падает на пол, я ловко направляю на неё газ из огнетушителя. Потом перевожу на дымок, идущий от куртки.

– Мать перемать… да чтоб тебя через пень колоду! Что это было? – кричу на опешившего специалиста.

– Я крышку закрыл, а рычажок не перевёл, а в кармане, видно, крышка приоткрылась и…

– И! И! И! Вещь! Блин! Включай вентиляцию!

До конца смены писали объяснительные. На Егорку было скучно смотреть.

– Не дрейф. Всё будет хорошо. Никто тебя не уволит и не понизит в должности. Главное, мы всё сделали правильно и предотвратили пожар в операционном зале.

Инженер-оператор вздохнул:

– Зажигалке конец! Что я скажу дяде?

– Покажи! – Егор передаёт мне свою «вещь». – Ерунда! Починим.

Муха

Предновогодняя суета. То в магазин, то на рынок. И всё надо купить, и всем подарочки, пусть маленькие, а порадовать многочисленную родню за время январских каникул приятно будет. Проедемся, пройдёмся… кому просто позвоним.

Сижу на работе. Пятница. Ещё два дня и звон бокалов, шум, веселье, шампанского брызги и ровный строй фейерверков по всему селу, возвестят о начале нового периода длиною в целый год.

Настроение прекрасное. Мой молодой руководитель в телефонных разговорах с момента начала смены. Я слежу за работой узлов, агрегатов. Чего кривить душой, тоже нет-нет да звоню сам или отвечаю на вопросы интересующимся моим здоровьем и планами.

– Варлаам Иосифович, – в зал входит начальница лаборатории, – можно вас попросить посидеть у нас в кабинете? Мы с девчонками за продуктами съездим. А вдруг кто по стационарному аппарату перезвонит, так вы ответите.

– Любовь Игоревна, попросить, конечно, меня можно. А отпустит ли меня мой руководитель? – кошу взгляд на Егорку, не выражающего интереса к просьбе коллеги.

– Что скажешь, инженер? – женщина повернулась к парню.

– А если сбой или выход из режима, я сам побегу искать причину?

– Егорушка, мы всего лишь на часик. Ну, пожалуйста! – лаборант провела рукой по волосам моего коллеги и мило улыбнулась.

– Даже не знаю, – не люблю, когда мужчины кокетничают. Я даже отвернулся.

Продолжаю следить за параметрами работы и температурным режимом. «Голубки» продолжают ворковать:

– Сегодня вечером в демонстрационном зале корпоратив. Накроем столы. Приходи, потанцуем. Будет очень весело. Мы с ребятами много конкурсов приготовили.

– Я на работе. А вдруг…

– Вдруг даже кошки не родятся, – не выдерживаю, – только время теряем… Идти в лабораторию или нет?

– Да, пожалуйста, Варлаам Иосифович, – снизошла молодость на милость.

Перешел, значит, я в другой кабинет. Женщины ждут свою начальницу.

– Она просила передать, чтобы вы выходили. Так! Коротко… куда можно, куда нельзя…

– У нас всё прибрано. Так что, если интересно, можете походить, посмотреть, почитать информацию на рабочих стендах, – явно посмеялись, но я не гордый.

– О! Микроскоп. Можно вспомнить школу? – я испытал такое нахлынувшее чувство радости от ностальгии по урокам химии.

– Конечно! – молодая девушка подскочила к столу с приборами. – Он у нас электронный, подключен к ноуту. Сейчас включу. А вот в этом шкафу образцы. Если интересно, развлекайтесь. Моё имя – Катерина.

– Варлаам Иосифович! Так в скором времени со всеми и познакомлюсь, – благодарно улыбаюсь за помощь.

– Не скучайте, мы скоро, – и лаборатория опустела.

Прохаживаюсь с важным видом по просторному помещению. Читаю бегло стенды, рассматриваю фотографии. Проходя мимо шкафов, заглядываю сквозь стекло. Любопытствую расставленными предметами на столах. Прямо окунулся в годы своей далёкой юности.

Что-то пискнуло на столе с микроскопом: «Вот, дурень, хотел же посмотреть через современный прибор». Присел и, извлекая образцы из показанного шкафа, ставлю их на смотровой столик микроскопа, регулирую резкость, а на мониторе – картинка. Там что-то двигается, перемещается, делится, соединяется. Я так увлёкся этим процессом, напрочь про время забыл. И «Бац!» закончились стекляшки: «Ну, что за напасть такая? На самом интересном месте».

Повертел головой по сторонам, но ничего интересного не нашёл. Вспомнил, как на лабораторных занятиях по химии рассматривали: волосы, пальцы, ладошки, слезу или… Фантазия разыгралась не на шутку. Я даже ноготь остриг, полюбовался его структурой, а всё мало. Хочется ещё в тайны заглянуть неизведанного.

Ухо поймало тихое «зы-ы-ы-ы». Зима тёплая, ничего странного – муха гудит в пространстве кабинетном. Нашёл её. Летает она, наслаждается жизнью, а я тут: «Эврика! Это же настоящий объект для моих неуёмных исследований!».

На столе справа лежит иллюстрированный женский журнал. Перегибаю его и… охота на перемещающееся насекомое. Не хотел я её в котлету прекращать, да ударил явно сильно, прилипло тельце к обложке. Аккуратно переместил месиво на стёклышко. Протёр журнал, скрывая следы преступления. Поместил муху на смотровой столик, поворошил мышку по коврику и в ожидании уставился на монитор.

– А-а-а-а, – непроизвольно вырвалось из меня. – Кошма-а-а-р!

На экране была картина кровавого месива, из которого на меня смотрел огромный сетчатый глаз. Случайно щёлкнул кнопку на мышке и покрутил колёсико – изображение увеличилось, показав все внутренности ранее бывшего насекомого. Я вновь коснулся клавиши и крутанул барашек: «Бли-и-и-ин! Такого даже в фильмах ужасов не увидишь!».

Сзади раздался шум, входная дверь открылась и в кабинет вошли радостные хозяева.

– Варлаам Иосифович, как провели время?

– Спасибо! Всё прочитал, просмотрел все образцы, – делюсь проведённым временем и выключаю ноутбук и микроскоп. Выбрасываю тело несчастной в урну, складываю образцы на место.

– Не утруждайтесь! Мы сами всё расставим по местам. Если бы не вы… Спасибо за помощь.

– Не стоит. Главное, никто не звонил.

Откланявшись, пошёл на своё рабочее место. Егор встретил меня взглядом с укором. Видно, сильно соскучился.

– Я на перекур! – сказал он и покинул зал.

Время бежит. По коридорам народ весело шумит, готовится к празднованию. В зал заглядывают поздравляющие коллеги, желают нам с напарником много хорошего.

Вдруг всё стихло от пронзительного женского крика: «Ма-а-а-ама-а-а-а!». Выскакиваю… Персонал толпится перед открытой дверью лаборатории. Подхожу ближе:

– Что случилось?

– А кто поймёт…

– Кричал кто?

– Любовь Игоревна.

В этот момент сквозь толпу в коридор вышла Катерина.

– Что там? – интересуюсь, а у самого руки трясутся.

– Начальница присела за рабочее место. Включила ноутбук, – начала девушка, идём вместе с нею в сторону склада готовой продукции. – Любовь Игоревне позвонили с головного офиса, попросили крайний результат по твёрдому сыру. Она открыла программу, а там окошко светится: «Есть незавершённые действия». Вошла и в крик. На экране куски говяжьего мяса, словно изнутри корову разорвало.

– Ну да, ну да-а-а-а, – тяну многозначительно и замедляю шаги…

«Долбанная муха. Значит, я её ещё и сфотографировал. Теперь надо подумать, как удалить это безобразие и принести извинения Любовь Игоревне», – буду мучиться до утра.

Лыжня

В разгаре новогодние каникулы. Дома дети и Сонечка за праздничным столом. Ксения привезла на смотрины своего молодого человека, а я на смене.

Мой начальник сегодня не в меру молчалив. Головка видно «вава» после застольных возлияний. Зато мне вольготно работается – тишина! Только вот на душе не покойно.

Спустя час после пересменки распахивается дверь в наш зал. На пороге ответственная от руководства менеджер по кадрам – Ирина Владиленовна. Дама лет тридцати пяти. Всегда с улыбкой и добрыми словами, но в коллективе имеет устойчивую кличку «мегера». Не мне судить, со мною она всегда мила:

– Коллеги, здравствуйте! У вас всё хорошо?

– В штатном режиме, – хмурит брови Егор.

– Смотрю и вижу – нет у вас настроения…, – с лёгкой иронией, но строго посмотрела на моего напарника. – А у вас Варлаам Иосифович?

– Замечательно! Дочка с сыном приехали. Вот маму старшенькая знакомит со своим женихом. Вечером пойдут к бабушке с дедушкой. У нас двойные праздники…

– Вот хотя бы у одного сотрудника приподнятое самочувствие и юмор присутствует. А вы на лыжах стоять умеете?

– Конечно! – бодро так отвечаю менеджеру в комбинезоне.

– Выручайте! У нас рождественская лыжня, а мне нужна боевая единица на завтра… и положиться не на кого…

– На меня в моём возрасте сложно. Я ведь их сейчас надену, и буду стоять. Вам же спортсмен нужен, а из меня… колобок с палками на палках.

– У вас и самоирония на высоте. Когда вашу кандидатуру рассматривали на должность, я первая обратила внимание на вашу жизнерадостность и многие положительные возможности, – так «леща» в этих стенах мне никто ещё не подкидывал.

И надо же – поплыл я в горделивые высоты, так меня захлестнула волна человеческой лести.

– Ой, а я же на смене, и нам с Егоркой до восемнадцати завтрашнего нести вахту. Жаль, не получится… а так хотелось, – и кто меня за язык то дёрнул олуха великовозрастного?

– Важно, что вы согласны, а замена на моей совести…, – влип по самые уши…

Ночь прошла спокойно. Мы даже с коллегой успели всласть выспаться, на «брата» по четыре часа. А в десять утра вместо меня в зале сидел сменщик с красным опухшим лицом. В таком состояние что-либо отладить будет сложно и у меня забилось сердце от волнения:

– Ирина Владиленовна, как бы чего плохого не произошло, – шёпотом говорю, – вы посмотрите на него…

– Справится! Да и вы ненадолго! Пойдёмте, надо вас переодеть…

В соседнем помещении, где для посетителей во время экскурсии проводится дегустация, собралась и облачается в фирменные комбинезоны наша команда. Все ребята и девчата молодые, заместитель директора, правда, мужчина лет сорока, и я валенок…

– Ура! В наших рядах прибыло. Здравствуйте, Варлаам Иосифович!

За шутками-прибаутками приодели меня. Со стороны не видно, но прилегает плотно и тепло. Подобрал себе ботинки, смерил палки и лыжи… На таких только видел наших чемпионов, что в Олимпиадах участвуют. Но поздно права качать, делаю всё со знанием дела.

– А вы давно на лыжах стояли? – ехидно улыбается Любовь Игоревна, что «запчасти» от мухи приняла за корову…

– Да крайний раз на службе, когда был на Дальнем Востоке…

Автобус привёз нас на лесную поляну. Здесь народищу видимо-невидимо. Со всех ферм, автохозяйств, заводов и контор компании собрались, что по области разбросаны. В торжественной обстановке, под радостные крики, выслушали поздравления и напутственные слова от представителя управления самого главного и принялись к разминке с получением номеров.

Мне достались счастливые цифры. Я даже улыбнулся: «Может, сломается крепление или лыжа на старте. Сойду с дистанции. Ведь главное – участие!». Навесил на грудь и спину номер тринадцать и подошёл к менеджеру по кадрам:

– Я каким стартую?

– Мы решили вас выставить первым, всё-таки возраст…, – она как-то грустно улыбнулась.

– Мы ещё поборемся, – решил приободрить её, да и себя немножко. А на душе кошачьи скребутся… будь они неладны.

И вот пригласили участников на старт, пояснили, что уходить будем шестёрками по числу поделенных участников. Я вышел в первой. Напрягся, а перед глазами экран телевизора, с которого трансляция биатлона. И так все участники красиво идут…

Стартовый пистолет треснул залпом. Не теряя картинку, начинаю размашистые движения «коньковым» шагом. И надо же, сам себе не верю, у меня получилось. Качу по притоптанному снегоходами насту, будто всю жизнь только и занимался этим видом спорта. До конца поляны бежал, не уступая соперникам. Третьим выровнялся на протоптанную «колею»… Но молодость победила, и пять парней, которым я со своим ростом еле доставал до плеча, рванули вперёд скрывшись в лесном массиве.

Больше меня никто не обогнал, не догнал… и искали меня часа два на рычащей технике. Вот вам и «ха-ха-ха», свернул я не на ту лыжню и старался догнать оторвавшихся, поглядывая иногда за спину, чтобы… Но старался славно: быстро перебирая и ногами, и руками, что марафонец.

К финишу возвращался за снегоходчиком, который меня обнаружил, спешащим совершенно в другую сторону от места сбора коллег. Когда мы появились на поляне, раздались фанфары, грянувшей музыки. «Тамада» возвестил о приближении самого старого работника компании, участвующего в спортивном мероприятии. Подскочивший лыжник передал мне древко с триколором, которым я бодро размахивал и неистово орал: «Ура!».

– Варлаам Иосифович, вы так резво стартанули, что мы думали придёте первым, – это уже в здании нашего завода, говорит с восхищением заместитель директора.

– Эх, Пётр Игнатьевич, если бы указатели не подвели, так бы оно и было. Солнце, снег… вот и свернул не туда…, – теперь можно и форсу напустить. С кем не бывает…

До конца смены время пробежало быстро. Я рассказывал Егорке про соревнования и как лихо «крутил» лыжами в погоне за призовым местом. Парень смеялся и отпускал колкости… но это было приятно и весело.

Домой приехал около восьми вечера. В окнах темно. На звонки Сонечка не отвечала.

Сижу на кухне. На плите вскипает чайник. Открывается дверь и входит моё сокровище. Смотрю на неё влюблёнными глазами, а она мне:

– Ты уху ел?

Я чуть со стула не упал. Никогда не слышал, чтобы она матом крыла, а тут…

– Милая, ну я чуток… на соревнованиях… там, это…

– Чего лопочешь? Я спрашиваю: «Ты уху ел?».

– Да, чем я провинился, мать перемать, что ты со мной такими матюгами говоришь? – вспылил самую малость, бодрость духа «корова» слизала.

– Кто матерится? Я же тебя спрашиваю: «Суп рыбный уже поел?».

«Ой, как стыдно! А я то, что подумал… послышится же с усталости от рождественской лыжни?!», – обхватил голову… и начинаю смеяться.

Импровизатор

Закончились Новогодние гуляния, встретили Рождество. Офис постепенно оживал после каникул. Конечно, производство не останавливалось, у коров нет выходных, поэтому каждый день завозилось молоко, и не останавливался технологический процесс.

Смены трудились по постоянным графикам. Контора работала по скользящему списку, и всегда присутствовал ответственный от руководства.

Сегодня будний день, и оживление на территории начинается ближе к восьми часам.

– Егор! Просыпайся, – потряс за плечо своего начальника.

– Уже пора? – парень присел на кровати в комнате отдыха. В шутку мы называем её «разгрузочная» или «релаксационная».

– У нас спокойно? – инженер потягивается, подходит к умывальнику.

– Всё в штатном режиме. Приводи себя в порядок. Чайник закипел, – присаживаюсь за пультом.

Вначале девятого всё замирает, завод работает, и только редкий стук каблучков щекочет слух.

– Ребята, проходим к стенду справа, – доносится в приоткрытую дверь, в которую заглядывают любопытные детишки. – Сюда посторонним вход запрещён.

– А тама что?

– А чего они делают эти дядьки?

– А мы будем сыр пробовать? А сливки? А я люблю йогурт!

Шум, гам стихает. Слышно экскурсовода, которая рассказывает ребятне историю и процесс сыроварения… В какой-то момент топот и прыжки перемещаются обратно…

– Что-то много школьников, – в пустоту проговорил Егор.

– Да и каникулы вроде закончились, – также отвечаю в никуда.

Тишина. Только шумят монотонно агрегаты и приборы.

– Варлаам Иосифович, выручайте! – входит Ирина Владиленовна. – У нас на экскурсии ребятишки из детского дома, встречаем по просьбе Губернатора.

– А я…?

– Вы у нас на все руки мастер. Только с вами можно исправить ситуацию. Аниматоры задержались. Им ещё надо минут двадцать переодеться, аппаратуру наладить, с нашим видеопроектором сконектиться… Всё, на бегу… И всё на мне, – она плюхнулась в свободное кресло и вытерла тыльной стороной ладони лоб, как бы стряхивая пот.

– Но я…?

– Мы вас представим как «Сыровара»! – напарник засмеялся, но тут же осёкся под молчаливым давлением «мегеры».

– Ну-у-у-у…

– Отговорки не принимаются, – она резко встала и жестом пригласила следовать за нею.

– Попал! – хихикнула молодость.

В коридоре ожидала помощница менеджера по кадрам. Женщина взяла у неё фартук, колпак, нарукавники и передала мне:

– Стихи, песни знаете?

– А-а-а-а…

– Не важно. Импровизируйте. Я в вас верю, – и берёт меня, облачённого в зелёные одеяния, под локоток и вталкивает в дегустационный зал. – Дети! А кого я к вам привела? Посмотрите!

– Повара!

– Деда Мороза!

– Ресторатора… официанта…

– А вот и нет! Не угадали! – она развернулась и выпорхнула.

– Я «Весёлый сыровар»! Здравствуйте, девчонки и мальчишки. Какие вы все нарядные, милые, красивые. Наверно, вас к нам привезли Северные олени на сказочных санях. А где они?

– Уехали!

– Растворились!

– Улетели!

– Ты нам покажешь, как приготовить продукты, – это улыбаясь во весь рот и округлив невероятно глаза, обращается экскурсовод, – для сырных конфет?

– Охо-хо! Конечно. А наши юные друзья мне помогут? – а шёпотом добавляю, – я первый раз, подсказывай, дочка…

– Да-а-а-а-а! Мы будем тоже…, – зашумели присутствующие.

– Давайте построимся… как на физкультуре… по росту…, – пока ребятня разбирается, ведущая проводит краткий курс. – Вот у нас висят специальные одежды для моих помощников. Подходим, надеваем, друг другу бантики завязываем. Колпачки на голову, фартучки приталиваем, нарукавничками прячем локоточки… Ай, да молодцы! Все справились! Становимся за мной: «Радостный паровозик» отправляется в путь. Ту-ту! Чух! Чух…

Ускоряя звук мнимого работяги, раскачиваясь «вагончиками», двигаемся змейкой вокруг параллельно стоящих столов со стульчиками.

– Последние отцепляются и рассаживаются. Не спешим! Места рассчитаны на всех, – суетится коллега. – К нам приехали клоуны!

– А мне пора! Надо молочко принимать! – выдыхаю я.

– Оставайся с нами, ты хороший! – закричали самые маленькие.

– А как тебя зовут? – послышались голоса старших.

– Я – Варлаам! Вам хорошо со мной?

– Да-а-а-а…

– И вы желаете, чтобы я порадовал вас?

– Да-а-а-а-а…

– Тогда команду слушать всем… Вы! Крутите вот эти ручки, а вы – кладёте сыр. Вот вы – вот эти печенюшки… и самый маленький – орехи.

– Ура-а-а-а-а…

Приглашённые артисты с шарами скучали на пуфиках в ожидании своего выхода.

– Алам, смотри, у меня получаются длинные палочки.

– Ой, Варам, у нас всё рассыпалось…

– Дедушка Валаам, а что будет дальше?

– Теперь вот вы – берите миски и в них, ссыпая пополам, добавим тёртого сырочка и печенья… смешаем всё мы равномерно, орешек сыпанём, две жмени. Сейчас надели все перчатки и, словно тесто, будем разминаем…

Мальчики и девочки старались всё делать правильно. Масса стала однородной, но рассыпчатой.

– Дочка, как тебя зовут, – шепчу девушке.

– Светлана.

– Подсказывай…

– Внимание, в стаканчиках ложечки, – подключилась то ли моя помощница, то ли…, – аккуратно набираем полученное тесто, кладём на ладошку. Рядом с вами в бутылочках сиропы. Капаем немножко, разминаем и катаем колобков. А в тарелочках кокосовая и шоколадная стружка. Прокатываем шарики и… получаем конфетки.

Какая радость, какое счастье озаряли детские лица. Глазки блестели. Улыбки до ушек. Все смеялись.

– А куда складывать…?

– На полочках в углу стеллажа лежат картонки, из которых легко сделать коробочки.

– У вас пасочки есть? – спрашиваю Свету.

– Какие?

– В песочницах малыши играют. Фигурки всякие: звёздочки, зайчики…

– Нет!

– Грустно «Весёлому сыровару»…, – вздыхаю.

– Почему-у-у-у? – зашумело многоголосие.

– Конфетки все одинаковые. А давайте смастерим сладких снежных человечков!

– Ура-а-а-а! Валам, покажи…

С помощью ножниц я нарезал полосочки из заготовок для коробок. Скрепил концы степлером. Получились колечки разных диаметров. Разместив их по три на картонках, заложил внутрь размятую массу сыра с печеньем, смоченную сиропом, и посыпал кокосовой стружкой.

– Получился снеговик!

– Ура-а-а-а…

– Хотите, мы с вами приготовим национальное блюдо швейцарской кухни – сырное фондю? – увлекая за собой детвору к барной стойке, проговорила ведущая.

– Варлаам Иосифович! – моего плеча коснулись. Сзади стояла Ирина Владиленовна. – Пора прощаться!

– Может, уйдём по-английски?

– Зачем нам неприятности? – натянув улыбку, она громко и, как могла, весело «пропела». – Дети, я у вас заберу на время «Варлаама сыровара». Нашим специалистам его знания и опыт необходимы.

– Скорее возвращайся! Мы тебя будем ждать!

– До свидания, мои прекрасные друзья! – я вышел. – Фу-у-у-у-у!

– Что вы себе позволяете? У нас сценарий, аниматоры оплачены… у них всё расписано… Прямо не знаю, как ребёнок…

– А-а-а-а…

– Костюм сдайте моей помощнице, – и только равномерное цоканье по кафелю отчеканило: «Спасибо!».

Егор встретил меня хмуро.

– Я за вас ваши обязанности выполнял. Хватит уже вестись на всякие уговоры. Мы на смене. Есть менед…, – увидев мой взгляд, он замолчал. – Я курить!

«Что за день? Достали! То спасите, то увлеклись… Надо успокоиться», – пытаюсь себя настроить на исполнение своего функционала.

Инженер вернулся с перекура, начал заполнять журналы по регламенту, сверяя рабочие параметры и замеры.

– Егор, чай будешь?

– Да!

Наливаю воды в колбу, нажимаю кнопку… Открывается дверь:

– Варлаам Иосифович, спасайте, пожалуйста! – умоляющий взгляд Светланы не оставил бы равнодушным никого.

– Хватит уже отвлекать человека…, – напустил важности руководитель.

– Что случилось? – у меня сердце забилось чаще.

– Малыши плачут. Они хотят попрощаться с вами.

– Вот видите…, они на вас сели и ножки свесили. Сейчас начнут косички вить, – бурчит Егорка.

– Я недолго. Пойдём, дочка. Только я без наряда… Да и ладно…

– Ой! А кто у нас тут сырость развёл. Ай-яй-яй… Ведь мы сыры готовим, а не кисель варим, – пытаюсь шутить и обнимаю деток.

– Валам, ты обещал вернуться.

– Забегался! Простите! Тому подскажи, этому. И всем моя наука впрок. Вы приезжайте ещё к нам в гости. Вам у нас уютно?

– Да-а-а-а…

– Дедушка! Я тебя люблю, – лапочка лет шести протягивает ручонки. Обнимаемся. – Мы тебе оставили на столике три коробочки. Это твоё!

Вечером пьём с Сонечкой чай со сладостями, а я рассказываю про ребятишек из детского дома. Слёзы выступили. Такой вот я сентиментальный.