Читать книгу: «Третий ключ», страница 5

Пока Корни плескалась в ванной, я сидел на диване и пялился в головизор. Он принимал только один канал. На самом деле каналов было штук пятьдесят, но все они показывали одну и ту же программу. Новости, реклама, новости, обращение Президента к нации, опять новости, потом опять реклама… Хм, а дон-то наш – парень не промах. Вещает, словно мессия или оракул. Мол, старое правительство никуда не годилось, зато при новом («век воли не видать») народ Силиции заживёт лучше всех во Вселенной. И года не пройдет, как всё будет опять на мази. И связь космическая восстановится, и туристы на планету повалят толпами, и производство вырастет на черт-те сколько процентов, и денег будет у всех завались, каждой курице – по петуху, каждому сапогу – пару… Всё у вас будет, дорогие сограждане. Вот разберемся с этими ренегатами и мошенниками из клана Марио, так всё сразу и образуется к вящей радости…

– Что за фигню ты смотришь? – вышедшая из ванной Корнелия плюхнулась рядом со мной на диван, отняла пульт и принялась щёлкать клавишами.

– Бред какой-то, – выдала она спустя полминуты. После чего выключила головизор и вновь повернулась ко мне. – Андреа. Нам надо серьёзно поговорить.

«Да, поговорить нам действительно нужно», – мысленно согласился я.

Смотреть на девушку было приятно. Выглядела она замечательно. Вьющиеся, чуть влажные волосы, точёная шея, белоснежный махровый халат, прекрасно оттеняющий смуглую кожу, ворот широкий, да к тому же сбился немного, приоткрывая верхнюю часть груди, изящно изогнутая рука покоится на спинке дивана… Сейчас она удивительным образом походила на… Жанну…

«Интересно, а под одеждой у нее что-нибудь есть? В смысле, что-нибудь из белья…»

Под моим пристальным взглядом Корни слегка стушевалась.

– Андреа, ты… ты не сердишься на меня? Нет? – пробормотала она, машинально поправляя запАх у халата.

– Что? – невпопад переспросил я, с трудом отвлекаясь от «странных» мыслей.

– Я спрашиваю, ты на меня не сердишься?

– Сердишься? На тебя?

– Ну да, на меня. За то, что… ну, сам понимаешь, – смущенно проговорила Корнелия.

– Нет, не сержусь, – ответил я, беря себя в руки. – Так о чем ты хотела поговорить?

– Да. Поговорить, – Корни подобрала ноги, поправила сбившиеся наверх полы халата и, приняв таким образом вид совершенно домашний, не торопясь продолжила. – Андреа, мне кажется, мы с тобой сильно сглупили.

– В каком смысле?

– В смысле, так легко согласились на условия дона.

– Согласилась пока только ты, – заметил я, улыбнувшись.

– Да, ты прав. Согласилась пока только я, – погрустнела красавица. – А вот ты молодец. Выбил себе целые сутки на размышление.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать, что мы сильно продешевили. Помимо всего прочего, надо было потребовать у де Вито гонорар за работу.

– Какой еще гонорар? – удивился я, посмотрев на напарницу.

– Обычный. Стандартный для таких случаев. Миллионов пятнадцать-двадцать. Для дона, я думаю, это сущая мелочь.

– Деньги что ли? – догадался я, наконец.

– Конечно, деньги. А ты что подумал?

– А что я должен подумать?

– Блин! Андреа! Да хватит, в конце концов, переспрашивать, – неожиданно возмутилась Корнелия. – Ты же не шлемазель с Мохвзада, вопросом на вопрос отвечать. Ты же нормальный.

– Извини, – примирительно произнес я. – Я просто задумался. Никак не могу отойти от вчерашней ночи.

– Дурак ты, Андреа, – покачала головой Корни. – Я с тобой о серьезном, а ты… Нет, видно, и вправду у мужиков все мозги не в башке, а в штанах.

– Ну, всё-всё, не сердись. Я же просто шучу.

– Шутит он, как же? – проворчала напарница. – Впрочем, ладно. Не будем отвлекаться по пустякам.

– Не будем. Так что ты говорила про гонорар?

– Я говорила, надо потребовать с дона миллионов по десять каждому. Мне самой требовать уже неудобно, а вот ты сможешь. Поставишь еще одно условие и дело в шляпе. Никуда он не денется.

– Да. Наверно, не денется, – почесал я в затылке. – Однако не забывай. Дон должен выполнить ещё кое-что. Он пообещал найти Елену и Игоря. Без этого я говорить с ним не буду.

– Ерунда, – отмахнулась Корнелия. – Де Вито соврал. Точнее, не сказал всей правды. Возможно, он на самом деле не знает, где сейчас эти твои Кислицыны, но, в чем я точно уверена, ему отлично известно, кто они и когда появятся.

– Ты думаешь, он…

– А как же еще? Ты же прилетел на Силицию не просто так. Ты должен был их найти. А они, соответственно, играли роль живца. Де Вито знал совершенно точно, за ними пришлют только тебя и никого другого.

– Уверена?

– На все сто. Смотри. Дону нужны два разных «ключа». Причем, оба должны были уже побывать на Эдеме. Ведь ты там действительно был, да?

– Ну, допустим.

– И я там тоже бывала. Де Вито это откуда-то стало известно, и он всё спланировал так, чтобы мы с тобой оказались здесь в одно время и в одном месте. Понимаю, что у твоих и моих начальников могли быть другие соображения, но дон каким-то образом сумел и их просчитать.

– И всё-таки. Почему мы? – задумался я, пытаясь понять, чем же меня не устраивают рассуждения Корни.

Девушка внезапно нахмурилась.

– Андреа. Тебе приходилось когда-нибудь… убивать?

Я отрешенно молчал. Прикидывал, что ей сказать. Поведать всю правду или ограничиться простой констатацией факта?

Вопрос был не праздный. Так уж сложилось, что в нашем мире убийство себе подобных считалось не просто дикостью, а чем-то за гранью возможного. Отчего, не известно, но… такие уж мы гуманисты. Даже войны у нас похожи на игры. Одна армия быриков встречает другую, ожесточенно бьётся, а наблюдающие за схваткой люди делят по результатам трофеи. А если сами вступают в борьбу, то друг против друга используют нелетальные вооружения. Те же, к примеру, электромагнитные «струны» или иглы с зарядом парализующего вещества. А то и вообще – бойцы идут врукопашную. Стенка на стенку, лоб в лоб, толпа на толпу.

Нет, случается, конечно, и что-нибудь совсем непредвиденное. Но каждый случай смертоубийства разбирает специальная комиссия, составленная из членов Особой коллегии Лиги Объединенных Наций.

Подавляющее большинство граждан считает, что так и должно быть, что так было и будет всегда, что жизнь нам дана один раз и никто не имеет права решать за другого, жить или умереть.

Я тоже так полагал до недавнего времени. До тех пор, пока не столкнулся с «хелиманским маньяком», а потом, в составе специальной группы, не совершил рейд в Эдем. Мир, где ненависть возведена в абсолют.

– Приходилось, – глухо ответил я, упершись взглядом в напарницу.

– Мне тоже, – опустила глаза Корнелия.

Пауза в разговоре длилась почти полминуты.

– Вот тебе и ответ, – вздохнула, наконец, девушка. – В мире Эдема мы будем вынуждены убивать. И дон это прекрасно знает. Знает, что другие известные ему «ключи» с этой задачей не справятся. Только мы.

– Плохо. Всё это очень плохо, – я тоже вздохнул и покачал головой. – Думаю, теперь отказаться от рейда мы уже точно не сможем.

– Почему?

– Мы с тобой слишком хорошо подготовлены. Значит, и сами живы останемся, и сумеем хоть как-то минимизировать потери среди гражданского населения. Если де Вито пошлёт других, боюсь, это закончится кровавой баней с неизвестными результатами.

– Пожалуй, ты прав, – кивнула напарница. – Кроме того, мы, в любом случае, должны выяснить, зачем дону межзвёздная саранча. Он же не идиот. Попробует ее как-то использовать в нашем мире, получит по полной программе. Усиленный взвод быриков любой рой раскатает за пять минут.

– Это точно, – позволил я себе короткий смешок. – И это означает, что сбор информации становится для нас приоритетной задачей .

– Ну так а я о чем говорю? – откликнулась Корни. – Согласиться с предложением дона нам так или иначе придётся. Хотя бы для того, чтобы понять его цели.

– Придётся-придётся, – пробормотал я, вспоминая, что еще меня напрягло в этом деле. – Ах, да, чуть не забыл. Ты случайно не знаешь, что де Вито имел в виду, когда говорил «пространство проблемой не станет»? Он что, отправит нас сперва на Старую Землю и только оттуда в Эдем?

Корнелия загадочно улыбнулась.

– А вот это, мой милый Андреа, и есть самое главное. Как раз об этом я и хотела тебе рассказать…

* * *

Сказать, что я был удивлен, значит ничего не сказать. Я был ошарашен. Сражён наповал.

Корнелия Арчет оказалась не просто «ключом». Она была «ключом» уникальным. Единственным в своем роде.

Девушка не открывала порталы в иные миры, она «пробивала» пространство в нашем. Используя «розовый» артефакт и собственные, пусть и не самые большие умения. Телепортация в чистом виде, вот что это такое.

– Да-да, дорогой, – сообщила мне Корни. – Я говорила тебе неправду. Я вовсе не падала на планету в стелс-капсуле. Её бы все равно засекли. Я просто шагнула в портал и переместилась с корабля на планету.

– Блин! Блин! Блиииин!.. – только и мог повторять я за разом раз, не в силах сдержать эмоции.

– Надеюсь, теперь тебе все понятно? – продолжила как ни в чем не бывало Корнелия. – Дон знает о моем даре, поэтому и не собирается покидать Силицию. Мы попросту совместим с тобой два портала и попадем в нужное место.

– Но ведь ты… мы… – меня пронзила внезапная мысль. – Мы же могли не искать центр космосвязи. Ты бы просто открыла «окно», и мы бы убрались отсюда к чертовой матери. Куда душа пожелает. Или, например, отправили сообщение для своих через меньший портал.

– Увы. Всё не так просто, Андреа, – вздохнула напарница. – Дело всё в том, что…

– Что?

– Дело в том, – продолжила девушка, – что после любого «прокола» мне приходится долго восстанавливать силы. В обычной жизни на это требуется месяца полтора-два. А пока длится восстановление, энергии хватает только на малюсенькие-малюсенькие портальчики. Буквально микронных размеров. Их я, кстати, могу открывать и без камушка.

– Ага. Теперь всё понятно, – я кивнул и снова задумался. – Чёрт! Но как же ты сделаешь нужное дону? Он что, будет дожидаться два месяца?

– Есть один способ, – тихо сказала Корни. – Процесс восстановления можно ускорить. Дней примерно до четырех или даже быстрее.

– Что за способ?

Девушка внезапно замялась.

– Не хотелось бы тебе говорить, но…

– Корни! Ну что ты резину тянешь? – не совладал я с собой. – «А» сказала – говори «Б». Мы же не в цирке и не в театре. Нафига эти паузы?

– Ладно. Скажу.

Корнелия спустила ноги с дивана, села, выпрямив спину, на краешек и положила руки себе на колени. Ну, прямо пай-девочка, да и только.

«Странно. Чего она так волнуется? Я же её не съем, только выслушаю…»

Секунд через пять Корни протянула мне руку. Не глядя. В руке была небольшая коробочка.

– Вот. Смотри. Нашла в ванной.

– Что это? – спросил я, открывая коробку.

Внутри лежали шесть сморщенных тёмных горошин.

– Ягоды горной тертунии, – едва слышно произнесла девушка.

– Нифига себе? Вот это компот? – обалдело пробормотал я, лихорадочно перебирая в памяти всё, что помнил и знал об этих «сухофруктах для взрослых».

Обалдеть же и впрямь – было от чего.

Ягодки эти считались сильнейшим афродизиаком. Причем, таким, что употреблять его настойчиво не рекомендовали все без исключения здравоохранительные организации мира. И вовсе не потому, что к тертунии можно было привыкнуть, как, скажем, к наркотику, или что ее «плоды», при употреблении внутрь, причиняли человеческому здоровью вред.

Нет, всё обстояло в точности наоборот. Здоровья они только лишь прибавляли (в определенном смысле). И опасных для организма побочных эффектов практически не возникало.

Мужчина, вкусивший «запретный плод», становился «неутомимым», а женщина – «ненасытной». Подобные пары могли не вылезать из кровати по восемь-десять часов кряду, до тех пор, пока не закончится действие препарата. И, как показала практика, они действительно «не вылезали».

На первый взгляд, здесь не было никакой проблемы. Если люди любят друг друга и хотят насладиться этим чувством подольше, зачем что-либо запрещать или не рекомендовать к применению?

Тем не менее, проблема была. Она заключалась в «бессмысленности» препарата. Все, кто его испробовал, по окончании действия просто не помнили, что с ними происходило. Как в эмоциональном, так и в физическом плане. Типа, «вчера так напился, что ничего не помню; но самое обидное – не помню, пил или нет». Максимум, чего можно было добиться от ягодок – это поставить перед кроватью голокамеру на штативе, а потом устроить совместный просмотр отснятого «фильма».

«Так, может, и здесь то же самое? Подручные дона подсунули эти ягодки, чтобы снять еще один ролик… Да нет, это было бы нелогично. По собственной воле ни Корни, ни я эту фигню жрать не будем… Или будем? Вопрос – для чего?.. Неужели… От, ты ж, ешки-матрешки! Опять придется косить под обманутого дурачка. Как же я этого не люблю…»

Я резко сжал коробочку в кулаке и сделал вид, что хочу запулить ее куда-нибудь в космос или, к примеру, спустить содержимое в унитаз.

Корнелия едва удержалась, чтобы не отшатнуться от моего «полыхающего бешенством взгляда».

– Ты! Ты! Ты… Ты использовала меня как племенного быка, – «задыхаясь» от ярости, прокричал я Корни в лицо. – Как хряка-производителя. Как барана. Как батарейку. Как…

– Да! Да! Да! Я тебя использовала! – совершенно неожиданно для меня и с не меньшей яростью закричала в ответ Корнелия. – Хочешь считать себя невинной овечкой, считай! Мне всё равно! Пусть я достанусь кому-то еще, пусть делают со мной что хотят, тебе-то какая разница?! Ты же хочешь остаться чистеньким! Бедненький ангелочек. Ах, какая досада! Его использовали, не спросив… Господи! Какой же ты идиот! Какая я же я дура, что решилась на это…

– Постой, погоди, – внезапно возникшая перепалка «подействовала» на меня как холодный душ. После первых же обидных слов со стороны девушки я сразу же «успокоился» и снова стал мыслить рационально. Не отвлекаясь на всякие там… эмоции.

– Что значит «достанусь кому-то еще»? – относительно ровным тоном поинтересовался я, когда Корнелия перестала кричать. А кричать она перестала достаточно быстро. Как только заметила, что я уже не корчу из себя обиженного павиана и опять начинаю думать башкой, а не копчиком. «Она молодец. Быстро истерику пресекла. Привела, так сказать, в соответствие. …»

– А то и значит. То самое, – чтобы не выйти «из образа», Корни несколько раз хлюпнула носом, смахнула с щеки невидимую слезинку и, подпустив в голос немного обиды, принялась объяснять. – Как ты уже догадался, чтобы восстановиться по-быстрому, мне необходим секс с мужчиной. Много секса. Чем больше, тем лучше…

– И тут тебе под руку подвернулся я, – добавил я саркастически.

– Да. Ты, – голос девушки неожиданно дрогнул. – Только не под руку, а…

– Да уж понятно, не под руку – в другое местечко…

– Андреа, не надо пошлить. Тебе это не идёт, – поморщилась Корни.

– Ладно. Не буду, – перестал я хохмить, поняв, что переборщил. Разговор сейчас требовалось вести на полном серьёзе.

– Ты можешь верить или не верить, – сообщила с напором Корнелия, – но я никогда в жизни не ложилась с мужчиной, который бы мне не нравился.

– Даже когда это было необходимо?

– Даже тогда, – твёрдо ответила Корни. – Но сейчас, я чувствую, если у нас с тобой не получится, дон просто отдаст меня своим головорезам-охранникам, накачает тертунией, и они будут трахать меня несколько суток подряд, пока не добьются нужного результата.

– А про охранников ты потом даже не вспомнишь, – мрачно констатировал я.

– Скорее всего, – криво усмехнулась напарница. – Ягодки – штука коварная…

Раздумывал я недолго. Мысль о том, что Корни могут кому-то «отдать», казалась невыносимой.

– Сколько надо, чтобы ты полностью восстановилась?

Коробочка с ягодами лежала на диване между мной и Корнелией.

– Думаю, одного раза будет достаточно, – правильно поняла меня девушка. После чего, указав на раскрытый «контейнер», тихонечко рассмеялась: – Одну тебе, одну мне. А оставшиеся подмешаем дону в еду. Пусть повеселится с охраной…

* * *

Очнулся я ранним утром. Часы показывали половину седьмого, через голографическое «псевдоокно» в комнату «проникали» первые солнечные лучи. Такие же «псевдо», как и виднеющийся за оконным «стеклом» сад. Что «было» у нас с Корнелией ночью, вспомнить не удавалось. Последнее, что отложилось в памяти – это горечь на языке. Ягодка оказалась неприятной на вкус, пришлось запивать водой. А потом – как отрезало.

Корни в костюме Евы лежала рядом. Длинные волосы разметались по простыням, дыхание ровное, глаза закрыты, правая рука покоится у меня на груди.

Осторожно, чтобы не разбудить девушку, снял с себя ее руку, поднялся с кровати и, слегка пошатываясь, побрёл к холодильнику. Обезвоженному организму требовалось срочно восстановить баланс. Видимо, основательно пропотел за время ночной «работы».

Вынув из холодильника бутылку с водой, я приложился к горлышку и принялся жадно впитывать живительную влагу. Увы, завершить процесс мне не дали. Опорожнить бутыль удалось только на треть. Подошедшая Корни, сонная и, вероятно, тоже страдающая от жажды, отобрала у меня емкость с водой и буквально за десять секунд выпила всё до последней капли. После чего, так и не открыв глаз, сунула пустую бутылку мне в руки, убрела обратно к кровати и рухнула на нее, уткнувшись носом в подушку.

Воды в холодильнике больше не было. Пришлось идти к кухонной мойке и хлебать прямо из краника – искать стакан или кружку я, честно сказать, поленился.

Утолив жажду, вернулся обратно в кровать. Спать уже не хотелось. Поэтому я просто лежал и смотрел на спящую рядом девушку. Не знаю почему, но мне вдруг стало до боли обидно. Провели вместе целую ночь, а вспомнить, по большому счету, и нечего. В памяти вообще ничего не осталось. «А может, попробовать по-нормальному? – мелькнула шальная мысль. – Как в гостинице. Вдруг получится?..»

Никакой усталости я не чувствовал. Наоборот, был готов ко всему. Свежий и отдохнувший, наполненный «мужеством» под завязку.

Рука, словно сама собой, протянулась к Корнелии и легла ей на талию. Мягко погладила по спине, потом еще, и еще. Потом переместилась чуть ниже.… После шестого по счету прикосновения девушка пошевелилась.

– Андреа. Я спать хочу, – пробормотала она сквозь сон.

«Спать? Вот уж дудки! Спать я тебе не дам. Будем сейчас компенсировать ночные потери…»

Секунд через тридцать Корни устало вздохнула:

– Ну, хорошо-хорошо. Если тебе так хочется, то давай.

Сказала и, поднявшись на четвереньки, изогнулась соответствующим образом. Правда, голову от подушки так и не оторвала.

– Только учти. Я сейчас никакая. Буду вести себя как бревно.

Долго изображать бревно у Корни не получилось. Уже через полминуты она начала тихо постанывать, а потом вдруг вывернулась из-под меня и, сильно толкнув в грудь, опрокинула на спину.

– Ну, всё! – сообщила она, запрыгивая на «изголодавшегося» кавалера. – Пощады не жди. Сам напросился…

Любились мы без малого четверть часа. Хотя и не так страстно, как в первый раз, зато с фантазией. С чем, с чем, а с этим у партнерши всё было в полном порядке. Запретного она категорически не признавала. Я тоже закомплексованным себя не считал, поэтому удовольствие от процесса получили оба. По-взрослому, как и положено.

А когда всё закончилось, долго лежали пластом, приходя в себя после бурного секса.

– С тобой хорошо, – проговорила через какое-то время Корнелия. – Я даже завидую твоей жене. Она может так каждую ночь. Не то, что я, по служебной необходимости.

– Значит, ты меня снова использовала? – лениво поинтересовался я. Обижаться на девушку не было никакого смысла.

– Э, нет, – рассмеялась та. – На этот раз ты во всём виноват. Воспользовался беспомощностью дамы и оприходовал её как хотел.

– Так ты что? Восстановилась уже? Можешь открыть портал?

– Конечно, восстановилась, – пожала плечами Корни. – Ты же не просто мужик, ты «ключ». И значит, энергии я от тебя получаю больше, чем от кого-то другого.

– Понятненько.

Я, наконец, оторвался от девушки, закинул руки за голову и… неожиданно озадачился.

– Слушай, – приподнявшись на локте, я вновь посмотрел на Корнелию. – А ведь мы с тобой вообще не предохранялись. Ни сейчас, ни ночью, ни в «Купидоне».

– И что? – приподняла бровь партнерша.

– Как что? Может же это … как его там… последствия всякие…

– А ты-то чего волнуешься? – насмешливо бросила Корни. – Тебе ж не рожать.

– Сунул, вынул и бежать, – вырвалось у меня в рифму. Пошло, конечно, зато в самую точку.

Девушка не обиделась.

– Дурак ты, Андреа, – покачала она головой. – Неужели не знаешь, что в нашем GC каждой женщине, перед тем как отправить в командировку, предлагают сделать временную стерилизацию. Действует месяца три. До сих пор никто не отказывался.

– Не знал, – пробормотал я с явным облегчением в голосе.

– То есть, ты даже не думал об этом? – ответно удивилась Корнелия.

– Ну да. Не думал. Наверное, некогда было.

Девушка окинула меня странным взглядом, а затем, подвинувшись ближе, тихо произнесла:

– Андреа. Пообещай мне, пожалуйста, одну вещь.

– Какую?

– Пообещай, что когда наша работа закончится, ты выберешь время и где-то через полгодика-год позвонишь вот по этому номеру.

Она продиктовала цифры. Внятно и медленно, стараясь, чтобы я запомнил всё в точности.

– Это мой личный коммуникатор, – пояснила Корнелия, закончив диктовку.

– Зачем? – выдавил я из себя, уже понимая, к чему она собственно клонит.

Корни вздохнула.

– Мне уже тридцать один. Пройдет время, я стану старой и некрасивой. Никому уже больше не нужной. Поздно тогда будет что-то менять…

Я напряженно молчал.

– В общем, ты позвонишь. Мы встретимся. А потом… я рожу от тебя ребёнка, – закончила девушка.

Она лежала рядом со мной, прижавшись всем телом, ожидая ответа.

А я не мог ничего сказать. Словно язык проглотил. Будто меня и впрямь расколбасило не по-детски от этого предложения.

– Не бойся. Это будет всего один раз, – прошептала Корни через пару секунд. – Большего мне не нужно. Можешь даже не обещать ничего. Просто не говори сейчас нет. Хорошо?

– Хорошо. Не буду говорить «нет», – ответил я внезапно осипшим голосом.